Текст книги "Ты станешь воздухом (СИ)"

Автор книги: Леди Феникс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Лаврова вскинула на курсанта глаза, напряженно прикусив губу.

– Как вы сказали?

– Странный аффект, – послушно повторил Долгов и наконец-то открыл машину, недоуменно взглянув на застывшую в задумчивости Лаврову.

– Нет, не это, – отмахнулась женщина, по-прежнему не двигаясь с места. – Труп к академии, так вы сказали?

Родион кивнул, галантно распахивая перед куратором дверь, но жест остался неоцененным.

– А ведь это замечательный вопрос, Родион, – она взглянула на него в упор своими невероятными глазами, в которых снова затеплился азарт. Голос, совсем как в прошлый раз, стал мягким, вкрадчивым, ласкающим слух. – Зачем вывозить труп к академии МВД? Странно, вы не находите?

– Странно, – отозвался курсант, зачарованно глядя на Лаврову. Теперь ему и в голову бы не пришло назвать ее стервозной язвительной занудой.

– Вы любите странности, Долгов? – Катя усмехнулась растерянности студента и наконец уселась в автомобиль, невежливо хлопнув дверцей. Именно этот звук вернул Долгова в реальность. Да, эта женщина не перестанет его удивлять!

========== Часть 5 ==========

– Ну что, господа сыщики, первый подозреваемый у нас есть, – порадовала куратор, неторопливо расхаживая по аудитории. – Но, как вы понимаете, это еще не значит, что дело раскрыто.

– Но… – начал Саблин, Лаврова иронично взглянула на него и невежливо перебила:

– Но, Саблин, это еще не значит, что Пашков убийца. Смотрите. С одной стороны, у него “железный” мотив, плюс вспыльчивый характер, плюс так вовремя угнанная машина… А с другой стороны? Долгов вчера правильно заметил: в состоянии аффекта очень сложно убить человека точным ударом в сердце. Если бы Пашков Соболеву, ну, не знаю, толкнул неудачно… или тем же ножом нанес множество ранений – это было бы понятно. Но такое хладнокровное преступление… Еще так тщательно протер орудие убийства. И потом, вчера, разнервничавшись, Пашков едва не схватился за пистолет. Тогда почему он убил Соболеву ножом, если мог просто застрелить? Не сходится. И еще. Родион вчера, – в этом месте Миско многозначительно хмыкнул, покосившись на Долгова, – задал очень хороший вопрос, который никому из нас в голову не пришел: зачем Пашкову вывозить труп к академии? Ну, допустим он убил ее у себя дома, естественно, решил избавиться от всех следов. Но неужели нельзя было выбрать более подходящее место? Почему именно к академии?

– Еще записка, – добавил Виталий.

– Верно, Миско, еще записка, обнаруженная рядом с телом. Правда, она ровным счетом ничего не дает. Напечатана на самой обычной офисной бумаге, которую можно приобрести в любом магазине, на самом обычном принтере. Отпечатков, естественно, никаких. Разве что сам текст… “Те игры страшные, тот медный звон и стук – /Стенанья юности, растерзанной любовью!”, – процитировала Лаврова.

– Бред какой-то, – пожал плечами Шишкарев.

– Это не бред, Ваня, это Бодлер*, – поправил Долгов и удостоился удивленного взгляда куратора.

– Кто-кто? – вытаращился Саблин.

– Верно, Родион, это Бодлер. “Поединок”, если ничего не путаю. Да еще и цитата в оригинале. Надо выяснить, владеет ли Пашков французским, хотя я что-то сомневаюсь, что ему пришло бы в голову после спонтанного убийства печатать записку. Зачем? Чтобы на него поскорее вышли? – озадачила капитан и уселась на край парты Миско, закинув ногу на ногу. Взгляд Долгова зацепил элегантную скромную туфельку на невысоком каблуке, изящный подъем стопы и красивую лодыжку. Только наткнувшись глазами на край тщательно выглаженной форменной юбки, курсант опомнился и поспешно отвел взгляд. Он что, с ума сошел – оценивать красоты тела своей преподавательницы?

– А если это маньяк? – предположила Варя. – Убийство демонстративное какое-то. И стихи… Странно все это.

– Есть над чем голову поломать, правда? – И Лаврова опять выдала свою фирменную улыбку, способную в одну секунду разрушить образ стервозной железной леди. Долгов вздохнул, отгоняя нелепую мысль, которой у него просто не должно было возникнуть: а способна ли Екатерина Андреевна улыбаться так в других обстоятельствах? Или ее вообще не интересует ничего, кроме расследований?

***

Звонок мобильного раздался в тот момент, когда Долгов решал, что сегодня будет для него приоритетным: очередная подработка или вечер в каком-нибудь клубе, о существовании которых Родион вспоминал весьма редко, но сегодня, получив честно заработанное, мог себе позволить веселье.

– Не отвлекаю? – вежливо осведомилась Екатерина Андреевна и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Долгов, вы ведь владеете французским? И в компьютерах разбираетесь?

– Ну да, – выдавил парень, немного обалдевший от такого напора.

– Вот и прекрасно, – резюмировала куратор. – Я тут как раз нашла кое-что по нашему делу… Вам ведь еще хочется заниматься расследованием? – добавила она, словно угадав, как Родион красноречиво взглянул на часы.

– Хочется, – со вздохом подтвердил Долгов.

– Вот и отлично. Где мы могли бы встретиться? Наше кафе подойдет?

– Вообще-то я сейчас в другом районе… – начал Родион. – Давайте я к вам подъеду?

Лаврова как-то странно усмехнулась.

– Очевидно, адрес вам называть не надо? Ну что ж, жду, – и нажала отбой.

В первую секунду, увидев стоявшую на пороге девушку, Долгов решил, что это сестра Лавровой, но тут же прогнал идиотскую мысль: он успел узнать, что никаких сестер, равно как и братьев, детей, бывших или настоящих мужей, собак, кошек и аквариумных рыбок у Екатерины Андреевны не имеется.

Впрочем, растерянность курсанта была понятна: вместо чопорной леди в форме, с тщательной прической и с холодным взглядом его встречала растрепанная девица в коротеньких джинсах в обтяжку, в смешной клетчатой рубашке с закатанными рукавами, да еще и босиком. Почему-то именно последнее выбило Долгова из колеи: он жутко смутился, разглядывая изящные ступни без привычного взгляду лака на ногтях – девушки, с которыми он пытался встречаться, не пренебрегали подобными мелочами.

– Проходите, – усмехнулась Лаврова, выводя парня из замешательства, и посторонилась, впуская в квартиру.

Родион воспользовался любезным приглашением, тут же начав с интересом осматриваться. Квартира была вполне уютной, но немного заброшенной, как случается, если хозяев подолгу не бывает дома. Ну да, Екатерина Андреевна опер, понятно, что у нее не было времени каждый день наводить идеальный порядок.

– Вам кофе сварить? – как радушная хозяйка предложила куратор, и Родион вспомнил, что ел последний раз… а черт его знает, сколько часов назад.

– Не откажусь, – кивнул он, Лаврова включила плиту, поставила турку с водой и уселась рядом с Долговым. Раскрыла ноутбук и повернула его к курсанту.

– Искала стихотворение, строчки из которого были в записке. И нашла смотрите что, – тонкие пальцы быстро пробежали по клавишам, и на экране возник блог.

– Садовник. Странный ник, – отметил Родион, пробежав глазами по строчкам. – И цитаты Бодлера чуть ли не через раз, вперемежку со странной философией.

– Вы текст за время убийства Соболевой посмотрите, – подсказала Катя, колдуя у плиты. Запахло корицей и еще какими-то пряностями.

– Так, вот… “И только месть оживит погибшую память, и только кровь смоет пыль ушедшего. Те игры страшные, тот медный звон и стук – стенанья юности, растерзанной любовью!” Та самая цитата, как в записке. Странный тип какой-то, – констатировал Долгов.

Лаврова поставила на стол две кружки с замечательно ароматным напитком и села, придвинув стул вплотную к стулу Долгова.

– Смотрите, как все складывается. Бодлер, явное знание французского и странная запись в день смерти Соболевой.

– Вы думаете, этот Садовник убийца? – недоверчиво хмыкнул Родион и отхлебнул кофе. Напиток оказался превосходным, такой не в каждом кафе подадут.

– Корица и кардамон, – улыбнулась Лаврова, словно прочитав его мысли, и тоже сделала глоток. – Думать будем после, сейчас надо просто проверить этого Садовника. Собственно, за этим я вас и пригласила. Вы ведь можете его вычислить?

– Попробую, – кивнул Долгов. – Только это займет время…

– Вы куда-то торопитесь? – приподняла брови Екатерина Андреевна.

Курсант с сожалением вспомнил обломавшиеся планы на вечер, потом перевел взгляд на кружку прекрасного кофе и улыбавшуюся иронично женщину с копной золотистых волос.

– Нет, никуда, – ответил он после паузы. Проследил взглядом за тем, как Лаврова медленно облизывает губы, наверняка хранящие вкус кофе и корицы, и поспешно уткнулся в монитор.

– Ну вот, кажется, все, – Долгов откинулся на спинку стула и повернул ноутбук к Кате. – Ай-пи я установил, выяснить личность теперь пара пустяков.

– Вы еще и хакер, – усмехнулась Лаврова и потянулась – задумавшись, она довольно длительное время просидела в не очень удобной позе. Родион невольно засмотрелся на ее по-кошачьи мягкие движения и застыл. Расстегнутая рубашка разошлась еще больше, и взгляду парня предстала полоска светлой кожи над ремнем джинсов, тоненькая маечка в обтяжку и – чертпобериЕкатеринаАндреевна! – полное отсутствие под ней нижнего белья. Но в следующую секунду клетчатая ткань вновь скрыла все неприличное, и курсант смог выдохнуть. С трудом отвел взгляд, задержавшись на изящной линии шеи и плеч, на золотистой пряди волос, упавшей на щеку, на губах, вновь вспомнив, как Лаврова их эротично облизывала… Зажмурился до цветных кругов перед глазами, прогоняя привлекательную картинку, маячившую перед мысленным взором, и словно издалека услышал:

– Спасибо вам за помощь, Родион, – как ни в чем не бывало проговорила куратор, и парень начал постепенно приходить в себя.

“М-да, это еще вопрос, кому надо заниматься личной жизнью”, – подшутил над собой Долгов, спускаясь по лестнице и обещая себе завтра точно заглянуть в клуб.

Комментарий к

*Бодлер (Шарль Пьер Бодле́р) – французский поэт и критик, классик французской и мировой литературы.

========== Часть 7 ==========

– То есть у нас теперь новая кандидатура на роль убийцы, а Пашков просто жертва? – недоверчиво осведомился Миско, вертя в руках расческу. – Человек с мотивом и возможностью не при делах, а какой-то левый гражданин с неясными побуждениями – преступник? По-моему, это бред.

– Миско, знаете в чем ваша ошибка? – усмехнулась капитан, слегка подавшись к курсанту и глядя на него с ласковой материнской иронией.

– И в чем же? – вздернул брови Виталий. Очевидно, он полагал, что слово “ошибка” и его фамилия в одном контексте просто неупотребимы.

– А в том, что мыслите вы очень шаблонно. Конечно, отличное знание учебников – это прекрасно, это замечательно, вот только преступники, знаете ли, не всегда наши учебники читают, поэтому действуют зачастую не так, как нужно. А насчет мотива… Если мы его не знаем, это еще не значит, что у Тарасова его не было, правда?

– То есть я мыслю шаблонно, зато Саблин, соблазнивший соседку Тарасова, чтобы выяснить о нем побольше, или Долгов, покалечивший подозреваемого, мыслят очень оригинально?

– Ну, это уже другой вопрос, вопрос дисциплины, и все, что я считала нужным, я сказала в прошлый раз. Смысла повторять не вижу, – и Лаврова обвела курсантов холодным взглядом.

Долгов смотрел на эту железную леди и не мог узнать в ней вчерашнюю Лаврову. Вроде бы та же ирония, та же увлеченность делом, та же требовательность… Но нет, несмотря на все это, вчера вечером куратор показалась ему совершенно другой. Может, из-за непривычного вида, может, из-за простоты общения… Перед глазами Родиона вновь мелькнуло мимолетное соблазнительное воспоминание, и парень качнул головой, пытаясь прогнать навязчивый образ. И что его так шокировало? Можно подумать, в жизни не видел ничего откровеннее…

– А сейчас я хотела бы поговорить с вами о менее приятных вещах, – объявила капитан и прислонилась к краю стола. – Об успеваемости.

Раздался дружный мученический вздох.

– Ныть не надо только! – тон Лавровой стал еще строже. – Конечно, расследование – это отлично, но забывать про учебу не надо! Или кто-то считает, что вам ни физподготовка, ни огневая, ни все прочие предметы не нужны?

Курсанты понуро молчали – возразить было нечего.

– Ну, у Миско с Захаровой с этим все более-менее в порядке…

– Кто бы сомневался, – пробурчал с галерки Иван.

– А вы, Шишкарев, только на физподготовку и ходите, – осадила его капитан. – По принципу: сила есть – знаний не надо. Вам весело, Саблин? – уловила смешок куратор. – Вы бы лучше огневую подтянули, что-то Гаева вами очень недовольна в последнее время.

Послышались негромкие смешки. Все понимали, что недовольство милейшей Людмилы Николаевны вызвано отнюдь не плохими учебными показателями, а домогательствами неугомонного Казановы.

– У Марины, видимо, очень нежная натура, которая не позволяет ей посещать судебную медицину, – продолжала язвить Лаврова. – А Долгов, похоже, последние две недели вообще учился по свободному графику: пара через две или три. Мне, в сущности, все равно, можете вообще на лекциях не появляться, главное, чтобы сдали все зачеты. Делайте выводы, господа.

Студенты облегченно вздохнули, радуясь, что разнос оказался непродолжительным, и, схватив сумки, потянулись к выходу.

– Вы что-то хотели, Долгов? – Лаврова подняла глаза на остановившегося перед столом парня.

– Екатерина Андреевна, – начал Родион с несвойственной ему нерешительностью, – я бы хотел договориться с вами о репетиторстве… Я понимаю, конечно, что у вас и без этого дел хватает…

– Правильно понимаете, – согласилась Катя, аккуратно складывая документы в сумку.

– Но я же не прошу вас тратить свое время бесплатно, – тон курсанта стал почти умоляющим. – Я заплачу, сколько нужно.

Лаврова раздраженно вжикнула молнией сумки.

– Платят в магазине на кассе, Долгов. А если вы что-то не усвоили, то для помощи существуют учебники и онлайн-уроки.

– Екатерина Андреевна…

– Ну что еще? – с долей раздражения дернула плечом куратор.

– Давайте я вас подвезу, – предложил Родион, гадая, что на этот раз стало причиной недовольства Лавровой.

– Не стоит, – холодно отрезала женщина. – Не хочу, чтобы про меня ходили такие же слухи, как про Гаеву.

– Откуда вы?.. – удивленно начал курсант, Екатерина Андреевна только пренебрежительно фыркнула.

– Кажется, я говорила вам, что не люблю, когда меня считают дурой?

– Я не…

– Неважно, – перебила куратор, направляясь к выходу. Курсант поплелся за ней. – А если вам нужен репетитор, то это к Романенко. Он ведь тоже криминологию ведет?

– Ну Екатериночка Андреевна, ну пожалуйста, – умоляюще протянул парень, успев галантно распахнуть перед куратором дверь. – Вы просто так все замечательно объясняете…

– Правда? Спасибо. А вот за “Екатериночку”… – грозно начала капитан.

– Простите, как-то само вырвалось, – примирительно выставил ладонь вперед Родион.

– На первый раз прощаю, – усмехнулась Катя. – Ну что, вы не передумали меня подвозить?

***

Долгов нечасто бывал в гостях у своих пассий, и те редкие визиты не оставляли ровным счетом никаких особенных воспоминаний. Квартиры этих девиц делились на два типа: либо безупречно убранные умелыми домработницами хоромы, либо абстрактный творческий бардак. Да и посещения обычно были с определенной целью, и после страстного секса девицы не горели желанием вести великосветские беседы на кухне. Родион, впрочем, и не жаждал остаться: о чем можно разговаривать с девушкой, которая без зазрения совести тратит родительские деньги и не чурается случайных связей?

Тем более непривычно было просто сидеть в обществе красивой женщины, внимательно вслушиваясь в мягкие переливы ее голоса, с интересом поддерживая разговор, который с криминологии постепенно перешел на совершенно посторонние темы. Долгов чувствовал себя расслабленно как никогда: остроумная, милая собеседница, уютная квартира, ароматный кофе в расписанной цветами забавной чашке… Курсант вдруг подумал, что хотел бы приходить сюда каждый день, просто пить кофе, просто болтать… Родион усмехнулся. Просто? Разве сейчас, наблюдая за этой красивой женщиной, он не хотел большего? Ее плавные, естественные жесты завораживали, ее спокойный, немного насмешливый взгляд как-то необъяснимо будоражил, словно бесконечность моря, манящего своей загадочностью. Да, Екатерина Андреевна определенно была загадкой. И Долгов снова удивился себе: как он мог так пренебрежительно думать об этой невероятной женщине? Неужели из-за каких-то дурацких предрассудков? Ну не идиот ли он после этого?

– Что-то мы с вами увлеклись, – слегка улыбнулась Лаврова, взглянув на часы, показывающие девять вечера. – Вам, наверное, пора.

Родион очень хотел сказать, что никуда не спешит, но огромным усилием воли сдержался. Он что, хотел остаться? Совсем свихнулся, не иначе.

– Да, наверное, – скомканно произнес курсант и отставил чашку. – Вы варите замечательный кофе, Екатерина Андреевна.

– Спасибо, – вновь улыбнулась она.

– Мы… встретимся завтра? – спросил Долгов неуверенно, неторопливо застегивая куртку. Если учесть, что машина стояла в паре шагов от подъезда, это можно было расценить как попытку потянуть время.

– Нет, завтра не получится, – качнула головой Лаврова.

– Почему? – курсант вопросительно поднял на нее глаза, в которых мелькнуло разочарование.

– Ну, не только у вас могут быть личные дела, – вновь возвращаясь к язвительному тону, бросила женщина, и сердце Родиона на мгновение странно замерло.

– Понятно, – ответил он на удивление спокойно. – До свидания, Екатерина Андреевна. Еще раз спасибо за кофе.

Лаврова захлопнула за Долговым дверь и прислонилась к стене, невольно прижав ладони к щекам – Кате казалось, они пылают. Странная реакция на невинные посиделки с курсантом. Впрочем, если учесть его красноречивые взгляды… Все-таки хорошо, что на завтрашний вечер у нее планы, а то как знать, какой глупостью может завершиться подобное времяпрепровождение…

========== Часть 8 ==========

– Мам, ну сколько можно?! – Катя раздраженно захлопнула дверь кухни и почти с детской обидой уставилась на Антонину Игоревну. – Сколько раз я тебя просила не устраивать эти дурацкие смотрины?

– Катюш, не кипятись, – примирительно проговорила Лаврова-старшая, извлекая из духовки замечательно ароматный пирог. – Я всего лишь хочу, чтобы моя дочь была счастлива. Кать, тебе уже двадцать семь, а ты…

–… До сих пор старая дева, – с милой улыбкой закончила дочь.

– Я этого не говорила.

– Но подумала. Мам, – Катя уселась на стул, словно забыв, что в гостиной ее с нетерпением дожидается очередной кандидат в супруги, – я тебе говорила и повторяю снова: не все женщины мечтают стать домашними рабынями и нарожать десяток детей.

– Почему сразу десяток? – Антонина сделала вид, что не замечает ехидства дочери. – Хотя бы на одного внука я могу рассчитывать?

– Знаешь, мам, если тебе так хочется ребенка, роди сама. Можешь считать меня законченной эгоисткой, но я не готова стирать пеленки и слушать ночами детские вопли. Извини, – Катя чмокнула мать в щеку и скрылась из кухни, не дожидаясь достойного ответа.

– Ммм, как отлично пахнет, – кандидат в женихи демонстративно повел носом, и Катя с трудом сдержалась, чтобы не скривиться. – Антонина Игоревна говорила, что вы прекрасно готовите.

– Правда? – невинно осведомилась Лаврова и принялась манерно крутить в руках бокал. – Ну да, что есть, то есть. Знаете, – она интимно понизила тон, – я просто профи в заваривании китайской лапши. Вы любите китайскую лапшу?

Кандидат в женихи растерянно моргнул, потом фальшиво засмеялся.

– Антонина Игоревна говорила, что у вас прекрасное чувство юмора, Катенька.

– Да что вы? – совсем как типичная блондинка округлила глаза Катерина. – А что вам еще Антонина Игоревна говорила?

– Что вы мечтаете о большой дружной семье…

Катя не сдержалась и фыркнула, даже не пытаясь замаскировать смех кашлем.

– Точно. Сутками напролет варить борщи, гладить рубашки, вытирать сопли детям и слезы любимому мужу, когда он придет расстроенный после ссоры с дорогой во всех смыслах любовницей.

– Катя! – укоризненно покачала головой Антонина, появляясь в дверях с блюдом пирогов. – Андрей, простите, моя дочь иногда бывает совершенно невыносима, – виновато произнесла она, обращаясь к гостю. – Характер такой.

Катя резко встала, отставляя в сторону бокал с нетронутым напитком.

– Мам, я не понимаю, с какой стати ты извиняешься за мой характер, – бросила она сухо. – А вам, Андрей, я бы посоветовала снять с пальца обручальное кольцо и надеть не столь хорошо выглаженную одежду, тогда, может, кто-то поверит, что вы совершенно свободны.

И Лаврова с гордо поднятой головой выплыла из гостиной, демонстративно не замечая растерянного взгляда кандидата в женихи.

– Кать, ну зачем ты так? – вздохнула мать, наблюдая за тем, как дочь застегивает плащ.

– Просто не выношу вранья, – отрезала Катя и обняла Антонину. – Пожалуйста, больше не устраивай подобных смотрин. Обещаю, я займусь своей личной жизнью, только не надо этого всего, хорошо?

– Обещаешь? – с надеждой и в то же время недоверием переспросила Лаврова-старшая.

– Обещаю, мам, обещаю, – кивнула Катя и выскользнула на лестничную площадку. Она была готова сказать что угодно, лишь бы остановить череду женихов, которых мама находила с завидной регулярностью.

***

Родион решительно отказывался понимать сам себя. С какой стати, вместо того, чтобы отсыпаться в свой законный выходной или провести веселый вечерок (точнее, ночь) с красивой девушкой, он мерзнет возле подъезда Лавровой, отлично зная, что ее нет дома? Где так любимая Екатериной Андреевной логика? Нет ее, ушла в запой и до сих пор не вернулась.

Долгов вздохнул и поежился, поправляя воротник куртки: на дворе все-таки был не май месяц. Чего ждать, интересно? Ну придет Лаврова… скорее всего, даже не одна, а в компании с каким-нибудь зрелым мачо. А что? Действительно, почему он решил, что у Лавровой не может быть личной жизни? Только потому что в свои двадцать семь она до сих пор не была замужем? Впрочем, его источники информации тоже отрицали у милой Екатерины Андреевны наличие любовника… Хотя может просто она так хорошо шифровалась? Опер ведь. Или этот таинственный поклонник появился у нее недавно, после того, как устроилась в академию… Стоп, Долгов, тебе-то что за печаль? Неужели ревнуешь? Очень смешно.

Парень снова передернул плечами и посмотрел на часы. “Еще пять минут – и домой”, – решил он, и тут услышал возмущенный, определенно знакомый женский голос:

– Руку отпустите!

Повернувшись на звук, Родион заметил две фигуры, смутно различимые в темноте: крепкую мужскую и хрупкую женскую. Мужчина уверенно держал девушку за запястья, что-то невнятно ей втолковывая, а та очень целеустремленно пыталась высвободиться. Правда, пока безуспешно.

Не тратя время на размышления, Долгов перемахнул через скамейку и вполне мирно попросил:

– Девушку отпусти.

Мужчина, не оборачиваясь, рявкнул:

– Исчезни! – и потащил сопротивлявшуюся девушку к припаркованному недалеко автомобилю. – Пошла, я сказал! Выделывается мне тут!

– Я же попросил: отпусти девушку, – повторил Долгов, преграждая приставале путь. Тот раздраженно толкнул парня плечом, девушка, воспользовавшись передышкой, рванулась с утроенной силой. Но любителю приключений уже было не до нее: он прикрывал подозрительно хрустнувший от удара нос. Все-таки не зря Долгов старательно учился рукопашному бою…

– Ах ты!.. – взревел “раненый”, готовясь разорвать борца за справедливость, но тут раздался холодный голос, который Родион наконец-то узнал:

– Стоять!

Любитель приключений недоуменно обернулся и на удивление послушно замер. Да и как тут поспоришь? Пистолет, нацеленный прямиком в лоб – это вам не рогатка.

– Игрушку убери, дура, – неуверенно пробормотал неудачник. – Она же не настоящая.

– Убедиться хочешь? – как-то слишком спокойно уточнила недавняя жертва, и приставала сразу сник. – Значит, не хочешь. Разумный выбор. И совет на будущее: никогда больше не пытайся “познакомиться” подобным образом. Исход может оказаться грустным, – и женщина, наконец убрав оружие, преспокойно направилась к подъезду. Спаситель поспешил за ней.

– Вы очень вовремя вмешались, Родион, – улыбнулась Лаврова, доставая ключи. – Спасибо вам.

– Да не за что, – пожал плечами курсант. – Не мог же я просто смотреть на подобное зрелище.

– Как оперативник с некоторым стажем, могу вас уверить, что большинство граждан поступили бы именно так, – вздохнула капитан и открыла дверь. – Зайдете? Нехорошо получится, если будете возвращаться с разбитым лицом.

– Ну это вы преувеличили, – усмехнулся парень, коснувшись легкой ссадины у виска. Однако не воспользоваться гостеприимством куратора ему и в голову не пришло. Не зря же торчал у подъезда почти полтора часа!

– И как мне вас отблагодарить? – весело спросила Катя, осторожно прикладывая к синяку кусочек льда. Родион с трудом сдержался, что бы не ляпнуть что-нибудь лишнее, и скромно ответил: – Думаю, кофе с бутербродом будет достаточно.

Лаврова кивнула и отошла к холодильнику.

– Кстати, как вы тут очутились? – догадалась спросить она, нарезая бутерброды. Да уж, мама бы не пришла в восторг от таких кулинарных изысков!

– Мимо проходил, – пробормотал курсант и поежился, вспоминая “уютный” вечер на лавочке.

Екатерина Андреевна понимающе усмехнулась и поставила турку с водой на плиту.

– Пойду переоденусь, – бросила она и вышла из кухни. Долгов поморщился, поймав себя на совершенно недостойном желании подсмотреть этот соблазнительный процесс. М-да, точно свихнулся!

– Родион, помогите, а? – спустя несколько минут Лаврова вновь возникла в помещении, причем изрядно раздраженная: упрямая молния на платье заела намертво и расстегиваться никак не желала. Долго упрашивать Родиона не пришлось: он бережно перекинул Катины волосы через плечо, оголяя затылок и часть изящной шеи, с усилием поборов желание провести по ней пальцами, и только потом взялся за молнию. На мгновение мелькнула узкая полоска светлой кожи, а в следующую секунду Лаврова резко развернулась.

– Спасибо, – сказала коротко и тут же недоуменно подняла на парня глаза: его ладонь медленно скользнула к талии, а глаза как-то странно потемнели.

– Екатерина Андреевна… – выдохнул он хрипло, и Лаврова торопливо подалась назад, увеличивая недозволенное расстояние между ними.

– Долгов, – голос Кати стал холодным, сухим и язвительным, – если я попросила вас расстегнуть мне платье, это не значит, что я намекаю на готовность раздеться полностью. Не нужно искать никаких намеков, хорошо? Я просто. Попросила вас. Помочь мне с молнией, – отчеканила она и взглянула на Родиона своими невероятными глазами так льдисто, что у того на мгновение зашлось сердце. Именно в этот момент он понял, как дорого бы отдал за ее теплый, полный нежности взгляд. Мечты, мечты…

========== Часть 9 ==========

– Па, я не понимаю, зачем мне туда идти, – Родион поправил воротник рубашки и, покрутив в руках мобильный, все-таки отключил его. От милого семейного вечера ничто не должно отвлекать. Впрочем, учитывая, что вместо мирных посиделок за общим столом намечался выход в свет, точнее визит к одному из знакомых генерала, получившему очередное звание, семейным вечер можно было назвать чисто символически.

– Хотя бы затем, что Андрей мой друг и у него собираются все его знакомые с женами и детьми. Или ты считаешь, что у меня есть причины стыдиться собственного сына? – Долгов-старший наконец завязал галстук и взглянул в сторону комнаты, где собиралась жена. – Между прочим, – усаживаясь напротив сына, заговорщицким тоном сказал Александр Анатольевич, – у Андрея совершенно замечательная дочь. Вам непременно нужно познакомиться.

Родион иронично хмыкнул в ответ. Воображение тут же нарисовало юную девицу с фигурой борца и командирским мужицким голосом. Этакая грозная молодая медведица. Нет уж, увольте. Он бы с гораздо большим удовольствием провел вечер в компании Екатерины Андреевны, но та, похоже, совсем не была настроена на общение с ним: умчалась сразу после окончания лекции, даже не взглянув в его сторону. Наверное, все еще злилась за вчерашнее. Долгов вздохнул. Следовало наконец признать, что его тянет к этой железной леди, и выходка вчера – яркое тому подтверждение. Причем дело вовсе не в элементарной физиологии, для этого сгодилась бы любая случайная знакомая, не усложнявшая себе жизнь моралью. И почему ему ни разу не встретилась девушка вроде Екатерины Андреевны? Риторический вопрос, однако. Подобные леди уж точно не шатаются по клубам в поисках приключений. Не там он искал, не там… И не ту.

– Ну вот и все, я готова, – из комнаты вышла мать, выглядевшая ни больше ни меньше особой королевских кровей. Наверное, именно с таким простым достоинством и должна держаться жена генерала. Долгов поймал себя на том, что вновь проводит параллель с Лавровой. Да, из нее определенно получилась бы достойная жена… Родион покачал головой и проследовал за родителями в прихожую. Странные мысли для двадцатилетнего парня, еще недавно считавшего своего куратора занудой, стервой и старой девой одновременно.

***

Гостей встретила хозяйка дома, моложавая, ухоженная женщина, которой отец галантно поцеловал руку, а мать вежливо кивнула. После соблюдения всех церемоний вновь прибывших проводили в гостиную, и Родион впал в отчаяние: вечер обещал быть очень “интересным”. Большинство гостей составляли почтенные генералы и полковники с супругами, некоторые – с сыновьями, тоже при погонах. Еще присутствовало несколько штатских, так сказать, мужчины на выданье. Зачем они здесь, Долгов так и не понял.

– Только не надо делать такой мученический вид, – усмехнулся отец. – Ничего с тобой за полчаса не случится.

Родион промолчал, с тоской разглядывая успевших разбиться на группы гостей и теперь что-то увлеченно обсуждавших. Не придумав ничего лучше, направился к столу, поражавшему разнообразием яств. Хоть что-то хорошее, голодным не останется…

Минуты тянулись издевательски медленно. Долгов нашел себе тихий уголок и, усевшись в кресле с бокалом вина, принялся листать забытую кем-то книгу по криминологии. Надо же, что-то в последнее время ему встречаются сплошь любители этой науки…

– А вот и дочь Андрея, между прочим, – раздался рядом голос отца. Родион проследил за его взглядом и едва не выронил бокал.

В дверях стояла Екатерина Андреевна собственной персоной.

***

– Мам, ты опять?! Мы же с тобой договорились! – Катя отставила тарелку с нетронутым салатом и расстроенно взглянула на Антонину Игоревну.

– Катюш, ну я же не требую от тебя ничего сверхъестественного, – мать поправила прическу и послала милую улыбку одному из гостей, накаченному мачо среднего возраста. – Просто потанцуешь, пообщаешься с интересными людьми… Между прочим, этот мужчина – директор крупной компании, милейший молодой человек. А вот тот, возле стола, – настоящий полковник и ни разу не был женат…