Текст книги "Любовь - наказание? Или награда? (СИ)"

Автор книги: Лана Танг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Нет! Я не мог! И это тоже было сильнее меня. Во мне яростно боролись две составляющие, и вторая явно перебарывала первую. Тело просило близости лишь теоретически, на уровне подсознания, разум же четко рисовал в мозгу кошмарные картины реального воплощения полового акта, так, как я представлял себе это действо, не имея даже мизерного практического опыта.

Альфа большой, моя голова еле доходит ему до плеча, он в несколько раз массивнее меня, а это значит, что и детородный орган у него немаленький. И он будет пихать ЕГО в меня, разрывая мое тело напополам дикой болью, я буду кричать и мучиться, как и тогда, в том подвале, а ему будет на это наплевать. Он просто попользуется мной и выбросит, как шваль, как тряпку, как последнюю шлюху, растоптав мою жизнь и мою личность грязным сапогом своей похоти. Я все равно не переживу этого, так зачем мне терпеть лишнюю боль, нравственную и физическую, зачем доставлять этому животному плотское удовольствие, зачем позволять ему унижать себя?

Танец заканчивался, я практически обнажен... и он качнулся ко мне... Я был настороже, и отреагировал мгновенно. Его глаза, полные желания... и сам он, возбужденный до дури... большой грубый самец..

Эти мгновения решили все. Я выхватил заколку-стилет и четким решительным жестом направил его в свое горло... Ах, почему он оказался быстрее? Почему я не успел довершить начатое? В следующий миг мое оружие было у него в руке, а он воззрился на него ошарашенным непонимающим взглядом.

-Что? Что это такое? Что ты собирался сделать? – долетел до моих ушей его потрясенный, какой-то свистящий и прерывистый шепот. – Почему? Я спрашиваю тебя – почему?

-Ты не поймешь, альфа, да и не захочешь понять. Отдай. Я должен умереть!

-Но почему? Я сделал тебе что-то плохое? – Его рука удерживала меня за плечи, он был опасно близко, его запах снова накрыл меня с головой, мешая думать. – Я не могу понять, почему ты предпочитаешь смерть близости со мной? Я настолько тебе противен?

-Дело не лично в тебе. Просто все вы одинаковы. Вы альфы, жестокие и бездушные твари. Я не хочу быть подстилкой. Не хочу быть тряпкой. Красивой куклой. Я человек, хоть ты и не видишь во мне этого. И кроме того, я боюсь боли. Я не хочу страдать, когда ты будешь трахать меня. Лучше умереть. Я не хочу тебя... И боюсь...

-Страдания? О чем ты? – Он явно не понимал меня. – Двое занимаются сексом не ради боли. Это приятно, поверь мне.

-Пусти. Я знаю, тебе плевать, но все равно скажу. После того, как ты сделаешь со мной ЭТО, я все равно умру, покончу с собой... Какой здесь этаж? Второй? Должно хватить. Если я буду ранен, не вози в больницу, прикажи слугам добить... или вывези за город и свали на помойке... Записка вот, проблем не будет, – я поднял руки и вынул из волос вторую заколку, к которой была прикреплена маленькая бумажная трубочка. – Хотя и без этого... никто не обвинит богатого альфу в смерти какого-то незначительного омеги – стриптизера из клуба...

-Гранат, ты принимаешь меня за садиста? – он смотрел на меня, как на сумасшедшего. Я не виню его, наверно именно так я и выглядел. – Послушай, я не идеал, конечно, но и не убийца... Что... что такое? Ты все-таки успел себя поранить? У тебя кровь на шее. Надо смазать антисептиком. Не бойся, я ничего с тобой не сделаю, только наклею пластырь. – Он завернул меня в большой пестрый халат, легко поднял на руки и куда-то понес....

Часть 10

Дин

Сказать, что я был потрясен... значит, не сказать ничего...

Я был поставлен в тупик, впечатан лбом в стену собственной самонадеянности, размазан вдрызг в каше незыблемых до сего дня жизненных принципов...

Я не понимал, что делать дальше, и как поступить, ибо все, чем я жил, чему верил, и чего придерживался, разбилось в один момент, в тот самый роковой миг, когда красивый молодой омега на моих глазах попытался уйти из этого мира, только чтобы не быть со мной...

Это шокировало меня, настолько сильно, что я оказался выбит из колеи, впервые задумавшись о том, что не все в этой жизни может идти по моим правилам и желаниям...

...Плеснув в бокал новую порцию коньяка, я откинулся в кресле... события вечера не отпускали, не давали покоя, сбивали с мысли...

***

Я обычный альфа, не пацифист, и не благодетель. Живу, работаю, делаю деньги, развлекаюсь, трахаю омег... Давно независим в финансовом смысле, давно посылаю к чертям все, что не нравится, в том числе и попытки отца воздействовать на мое мировоззрение и образ жизни, и мне никто не может сказать ничего нового. Я никогда не считаюсь с мнением омег, презираю за трусость, готовность солгать и подстроиться под желания сильного, за склонность к изменам и предательству. Я не вижу в них равных себе, и вообще альфам, и отношусь исключительно как к объектам сексуального удовольствия в постели, существам низшим и ни на что не способным. Однако я никогда не дохожу до физического насилия или умышленного причинения боли, предпочитая секс по обоюдному согласию, или в крайнем случае, прибегая к услугам профессиональных агентств по вызову.

Я считаю себя во всем правым, доверяю своей интуиции, и никогда не снисхожу до дискуссии с омегой, относясь к подобным вещам, как к пустой трате времени. Всегда знаю, что мне ждать наперед, и меня трудно удивить чем-то неожиданным...

Случай же с Гранатом... он поверг меня в ступор, причем дважды. Сначала в клубе, когда я впервые почувствовал его естественный настоящий запах, не искаженный химическими препаратами. В первые секунды я не поверил собственным ощущениям, и даже посмеялся в душе над своей наивностью, решив, что слетел с катушек от желания иметь в постели этого парня, и принимаю желаемое за действительное. Подошел ближе, втянул носом воздух, и чуть не задохнулся от потрясшего всего меня чувственного наслаждения! Такого умопомрачительного аромата я не встречал никогда, а омег через меня прошло немеренно! ОН действительно был невинным! чистым, непорочным, никем не тронутым девственником! и это в его-то возрасте, и при таком роде занятий!

«Девственник стриптизер?? Да не смешите! такого просто не может быть!» Так сказал бы я еще вчера, и никто не разубедил бы меня в обратном!

Но... Гранат стоял в двух шагах, совсем близко, пронизывая насквозь колдовским ароматом невинности, от которого сладко ныло все тело, а сердце билось неровными бешеными скачками. Я с трудом сохранял внешнее спокойствие, но мысли были только об одном, – пройдет совсем немного времени, и я буду сжимать в своих объятиях эту прелесть, целовать и лелеять саму Красоту и Непорочность – невероятный букет, собранный для меня в одном флаконе! И сводил меня с ума не только запах девственности! В тонкой смеси дивного аромата, волнами исходившего от юного красавца, присутствовал еще и редчайший оттенок тонкой настройки именно на мои гормоны, то есть по всем статьям, он оказался моей истинной биологической парой, идеальным половым партнером, с полной и абсолютно точной генной совместимостью.

Как я мечтал поскорее остаться с ним наедине, прижать к груди, и, затопив в нежности, сделать своим! Богатое воображение рисовало заманчивые картины нашей волшебной незабываемой умопомрачительной ночи... Он станцует мне чувственный танец любви, постепенно обнажив перед моим восторженным взором свое гибкое сладкое тело, и я отнесу его на руках в свою постель, – милого, желанного, послушного и ... любимого? Да, в моем воспаленном страстью мозгу мелькало и это колдовское слово, хотя прежде я никогда не думал в таком ключе ни об одном омеге.

...но Гранат... Гранат пробудил во мне много такого, о чем не подозревал я сам, пока не увидел его первый раз в клубе, не помешался на его красоте, и не подсел на нее, как на наркотик....

...Он отказался поехать со мной в машине. Это огорчило, но я не стал настаивать, давая ему время привыкнуть и осознать, что он мой, что он едет, наконец, ко мне, в мой дом, где мы займемся любовью, где я осыплю его ласками и поцелуями, сведу с ума страстью и нежностью, заставлю ответить мне тем же, и сделаю своим. Мысленно раздевая его, я десять раз поимел его в мечтах только пока водитель вез меня по вечернему городу, возбудившись еще до начала его приватного представления, предназначенного в этот вечер для меня одного.

...Он танцевал мне, и я млел от счастья, с трудом сдерживаясь, чтобы не прервать его еще в самом начале, не схватить в объятия и отнести на ложе любви, зацеловав каждый миллиметр нежной кожи... Но, даже сквозь бешеный шквал желания, я чувствовал, – с ним что-то не так, он напряжен и нервничает, но списывал это на новую для него обстановку, и на физиологическую невинность, что само по себе явилось для меня настоящим открытием. Это было и хорошо, и не очень, в плане того, что неопытный партнер потребует от меня дополнительной сдержанности и терпения, тогда как ждать от него ответных смелых ласк вряд ли возможно.

«Но это неважно, неважно, – не сводя глаз с идеальных Золотых пропорций, думал я, еле дыша от охватившего меня волнующего предвкушения близости, – он просто неуверен из-за отсутствия практики, это естественно... но тоже чувствует наше притяжение, наше гормональное единство, это заметно по его глазам... внутренняя борьба отражается на милом лице... он хочет меня, пусть и на подсознательном уровне, а это значит, что я легко могу завести его, возбудить желание и полностью подчинить себе. Я постараюсь, как никогда, я выложусь на всю катушку, сведу с ума и доставлю ему такое сильное наслаждение, что он не захочет со мной расставаться, никогда... Он будет моим, надолго, навсегда... я не отпущу его, никому не отдам...»

Миг, когда он снял с себя последний лоскуток сиреневого шелка, а я бросился к нему, трепеща от страсти... вдруг обернулся для меня самым страшным кошмаром, настоящим адом... я не испытывал подобного ужаса и потрясения за всю мою жизнь... Как в замедленном кино, я увидел движение его руки, выхватившей из прически цветную заколку, и широкий размах, недвусмысленное намерение, целью которого было смертельное поражение гибкой изящной шейки, которую я только что страстно и нежно ласкал губами в своих безумных эротических видениях...

Этот страшный миг... когда я понял и осознал, что именно он собирается с собой сделать...этот миг никогда не уйдет из памяти, не изгладится, и не утратит остроты ощущений...

Потом... Все решил случай, мой рефлекторный рывок вперед, и мизерные промежутки времени размером в миллисекунды...

Если бы он сделал размах короче...

Если бы я среагировал не так быстро...

Он был так близок к роковому исходу... почти на грани... ему практически удалось задуманное...

Его поступок шокировал меня, ошеломил и обескуражил... Я зарычал, готовый сам убить его, уничтожить, стереть в порошок... настолько сильным оказалось захлестнувшее меня разочарование. Почему, зачем, как он смел это сделать??? Он – омега, низшее существо, созданное для того, чтобы удовлетворять своим телом господина-альфу, так создан наш мир, это так же естественно, как и дышать, так почему же он воспротивился собственной природе и отверг меня? Мало того, что отверг, он предпочел умереть, нежели лечь со мной в постель! Неужели я оказался ему так противен? настолько ненавистен, что он выбрал смерть ночи со мной?

Я смотрел на него, не в силах поверить. Он был первым омегой, бросившим мне вызов, и я откровенно растерялся, не зная, чем ответить. Его лицо было бледно, но решительно, а последующие слова ошеломили меня еще больше. Он говорил, что не хочет меня, потому что боится унижения и боли, и что все равно покончит с собой, после того, как я сделаю с ним ЭТО насильно...

Именно в этот момент, после таких неожиданных откровений, во мне и сломался тот основной жизненный стержень, который исправно служил мне верой и правдой... Злость испарилась, и меня затопило какое-то совершенно иррациональное зыбкое чувство, которому не было разумного названия... Я растекся жидким киселем нежности, расплавился лавой сочувствия, к этому совсем еще юному омеге, которого кто-то сильно обидел, сделав недоверчивым и боязливым настолько, что ужас перед физической близостью оказался в нем сильнее смерти. Наверно, я сошел с ума, слетел с катушек, повернулся на сто восемьдесят... но я смотрел на него, как на сокровище, сгорая от желания избавить от абсурдных эфемерных страхов, и реально показать, что в мире есть и другие, куда более приятные вещи, чем насилие и боль.

По тонкой шейке ручейком текла кровь, все-таки он успел кольнуть себя своей острой заколкой. Почти осязаемо почувствовав его страдания, я схватил первое что попалось под руку, завернул в эту тряпку несчастное гибкое тельце, поднял на руки и понес к себе в спальню. Там у меня была аптечка, и все необходимое для оказания первой помощи.

Видел бы меня Бен, или еще кто-нибудь из моих друзей-альф в те минуты, когда я ужом крутился вокруг этого парня, смывал кровь и смазывал ранку, наклеивал пластырь, морщась от сочувствия так сильно, словно он отрезал себе половину шеи. Он не сопротивлялся и только смотрел на меня во все глаза, вроде с удивлением, но ничего не говорил, видимо считая, что все уже сказано...

-Ложись, отдыхай, – словно заправская горничная я откинул для него одеяло, бережно опустил на подушки, и он утонул на моей постели, потерявшись в ее размерах, как в омуте... В паху ломило уже невыносимо, так что пришлось срочно бежать в ванную и заняться самоудовлетворением, чего я не делал с далеких юношеских времен, когда не всегда удавалось найти для своих гормональных всплеском омежье тело. Проклиная все на свете, бурно излился в унитаз, пошел в гостиную и вынул из бара бутылку коньяка.

Спиртное обожгло горло, но не прибавило ясности мыслей, не принесло облегчения, и уж тем более оптимизма. Желанный до дури омега лежал в моей спальне, в моей постели, а я только что дрочил в ванной, как последний дурак , и что мне делать с ним, и с собой, просто не знал...

Часть 11

Черт, не торчать же в гостиной всю ночь? Надо идти спать. Только вот куда?

Немного подумав, я усмехнулся, найдя единственное верное решение. Компромисс с собственной совестью и желаниями. Думаю, что со стороны моя улыбка выглядела ироничным дьявольским оскалом...

С одной стороны... трахать его, по крайней мере этой ночью, я не собирался. Этот сумасшедший не шутил. Он действительно сиганет в окно и свернет свою тонкую нежную шейку, поцеловавшись с резными тротуарными плитками, выложенными по периметру всего дома.

С другой же стороны... если альфа и омега спят в одной постели, то никому не известно, к чему такое соседство может привести. Конечно, мне придется несладко, этот его чарующий запах плюс собственные эмоции-гормоны... Однако игра стоит свеч, а если ничего не пытаться, все так и останется подвешенной в воздух нелепой ситуацией, когда овцы хотят остаться целы, а волки желают быть сыты...

Попробовать разговорить его? Выяснить причину столь странной сексофобии? Только захочет ли Гранат откровенничать? Если бы не его девственность, ответ был бы однозначен и очевиден – его изнасиловали, причем довольно жестоко. Но он непорочен, следовательно... Да что следовательно? У насилия много разных граней. Возможно, какой-то маньяк, у которого давно не стоит, повернулся на этой почве буйной головушкой, поймал мальчишку и надругался над ним каким-нибудь особенно изощренным садистским способом, вымещая бессилие импотента на слабом омежьем теле? Но как такое могло случиться? Надо бы узнать у Винчестера какие-нибудь подробности про парня, – где он жил до того, как пришел в стриптизеры, чем занимался?

Позвонить в клуб сейчас? До сна далеко, там самый разгар веселья. За свихнутого не примет? Хотя, Вин наверно давно держит меня именно за такого придурка, у которого точно не все дома. Отвалить четыре лимона за ночь с танцором... говорит не в пользу нормального состояния моего рассудка и тела.

-Господин Тэхван? Чем обязан? – Винчестер ответил мгновенно, словно сидел и ждал моего звонка. – У вас все нормально?

-Лучше не бывает... Вин, я звоню спросить, прости что так поздно. Где ты откопал этого омегу, чем он занимался раньше? В пансионе жил? И все? Странно, что он девственник. Я знаю природу этих созданий. Даже из закрытого заведения они умудряются сбежать и найти развлечение... Вин я оставлю его у себя, ты не против? Знаю, он связан контрактом, я выкуплю, скажи, сколько?

-Ты заплатил достаточно, Диннер, – с легким смешком, скрывающим совсем иные чувства, перешел на «ты» мой собеседник. – Я знаю что такое мера, и не прошу большего. Когда... хм... наиграешься с парнем, не выбрасывай на улицу, позвони мне, я приму обратно... И... если обрюхатишь его, тоже сообщи. У меня есть связи, договорюсь с абортом... Завтра пришлю с курьером его карточку. Удачно поразвлечься... Диннер.

-Вин, я... – он бросил трубку, не став слушать. Что он себе позволяет, мелкий бизнесменишка, мерзкий предводитель голых стриптов, как ведет себя с одним из главных клиентов своего захудалого заведения!

Еще вчера я пылал бы гневом очень долго, а теперь вдруг остыл, не успев разгореться. Он прав, на все сто, и даже больше, и говорить ему со мной не о чем, все давно скушано и выср...но, чего ж зря воду в ступе толочь? Я купил себе дорогую игрушку, и цель моя очевидна – продлить удовольствие. А что игрушка оказалась с дефектом, и показала характер... этого он не знал и знать не мог. Мы оба альфы, и ему слишком хорошо известна наша природа. Мы не считаемся с омегами, и меняем их как перчатки. Но так живут все альфы, да и омег это устраивает... Вот же чепуха какая! Что-то меня на философию потянуло? Чертов Гранат, все в душе перепутал! Натура у него совсем не омежья, лишить себя жизни не каждый способен, на этот поступок требуется мужество и сильный характер. Может, природа ошиблась, засунув в слабое тело настоящего альфу? бывает же так, почему бы и нет?

От, дьявол, Дин, хорош нести околесицу, ты так точно рехнешься!

***

Вся спальня пропахла Гранатом, как я и думал. Надо фукнуть нейтрализатором, хоть и не слишком, но помогает, иначе не выдержу. Бросил быстрый взгляд на постель, словно чего-то опасался. Может того, что не увижу его, а в раскрытом окне мелькнет повисший за изгиб жалюзи цветной клочок моего халата? Вот я дурак, и с чего бы ему выбрасываться без причины?

Он лежал с самого края, совсем не там, куда я его укладывал. Черные волосы роскошной волной разметались по подушке в свободном полете, – я вытащил из них последнюю заколку, забрав с собой от греха подальше. Как же красиво! Бледное лицо и эта шикарная грива! Как хочется запустить туда руки, расчесывать и гладить, пропуская сквозь пальцы длинные пряди...

Его глаза были закрыты, но он почувствовал мое присутствие. Мгновенно. Да это и не могло быть иначе, – связь истинных биологических пар очень сильна. Я скинул с себя одежду, и предстал перед ним, в чем мать родила. Ну, погляди на меня, мой хороший, ты же слышишь мой запах, и все понимаешь, несмотря на то, что так отчаянно пытаешься доказать мне обратное...

-Вы будете здесь спать? – ощутив по движению воздуха мое приближение, бесстрастным голосом спросил он.

-Вообще-то это моя спальня, ты не забыл?

-Нет. Но может быть, вы укажете мне другую комнату, где я могу побыть до утра, прежде чем вернуться в клуб?

-А кто тебе сказал, что ты туда вернешься? Я купил тебя, и буду держать здесь столько, сколько захочу. И ты будешь спать здесь, со мной, и я приставлю к тебе охрану, чтобы ты не посягал на свою жалкую никчемную жизнь. Мне ни к чему лишние неприятности, в виде твоего изломанного тела под окнами. По городу поползут слухи, что я оказался никчемным любовником, и не смог доставить своему омежке должного наслаждения, вот он и выбросился вниз в порыве отчаяния... – не знаю, к чему я болтал всю эту чушь, наверно просто отвлекал себя звуками собственного голоса. К тому времени нейтрализатор начал действовать, и мне стало полегче.

-Зачем я вам? Вы можете любого... – пискнул он. Длинные ресницы дрогнули и поползли вверх, но тут же снова плотно сомкнулись с нижними, он тяжело сглотнул и замолчал, не в силах продолжать.

-Ну, что такое? Что тебя так напугало? Ни разу не видел голого альфу?

-Нет. Никогда, – честно ответил он.

-Так полюбуйся, я разрешаю. Хочешь, теперь я тебе стриптиз станцую? Хотя... что ты тут не видел? Внешне мы устроены одинаково, дело лишь в размерах. – Я подошел к кровати вплотную, откинул одеяло и сел на край. Он дернулся, но положения не изменил. Как лежал на спине, так и остался. Бледное лицо побелело еще сильнее, губы сжались в одну тонкую розовую линию. Он нервничал так сильно, что мне совсем расхотелось его дразнить.

-Не дергайся, я не собираюсь на тебя набрасываться, – совсем другим, мягким тоном сказал я. – По крайней мере до того, как выясню причину твоей фобии. Ты не расскажешь, что с тобой случилось, и почему ты так боишься секса?

-Вам правда это интересно?

-Ну, как сказать? не каждый день другой человек, пусть даже и омега, пытается на твоих глазах истечь кровью. Так что, ответишь? Почему девственник так боится того, о чем не знает? Почему готов пожертвовать собственной жизнью, чтобы избежать физической близости?

-Два года назад меня изнасиловали... всякими предметами. Меня нашли случайно. Я потерял много крови и едва не умер...

-И что с того? (Я не ошибся, так оно и было.) Став жертвой одного подонка, ты тут же свалил всех альф в одну большую грязную кучу, приклеил ярлык «садисты сволочи» и даже не дал себе труда подумать, что можешь ошибаться? А что, если тем самым ты значительно испортил и свою собственную жизнь, лишил себя удовольствия плотских радостей и обрек на одиночество? Ну, что ты на меня так смотришь? Как бы я не презирал ваше жалкое племя, я не желаю никому из вас ни смерти, ни боли, вы больше годны на другое, и кстати, неплохо умеете это делать.

Он не ответил, но я и не ждал от него ответа. Разговоры – разговорами, но самое действенное сейчас – потрогать его, приласкать, реально завести, подарив невинному телу толику удовольствия...

– Смотри! – я резко дернул его на себя, выпутал из халата и уложил сверху. Контакт обнаженных тел потряс меня, так сильно, что на миг я полностью утратил контроль над собой. С трудом дыша, я гладил его, обеими руками, от тонкой горячей шейки, до бедер и ягодиц, трепетно сжимая в ладонях маленькие нежные выпуклости, задевая и бережно лаская пальцами заветную впадинку. – Разве тебе не приятно чувствовать меня? Наши запахи смешались, мы идеальные биологические партнеры, и наше притяжение предначертано свыше. Разве ты не хочешь почувствовать меня больше? Не хочешь насладиться полной и абсолютной близостью, которую придумала для нашего взаимного блаженства сама Мать-природа?

Гранат не отвечал, но с тихим стоном дышал мне в предплечье, а его мягкие душистые волосы ласково щекотали мою шею. Он не мешал мне трогать себя, даже чуть-чуть раздвинул ноги¸ подаваясь навстречу ласкающим его рукам, и заметно расслабив так напряженное еще полминуты назад юное тело...

Часть 12

Мио

-Тебе приятно, мой хороший? Ты хочешь почувствовать меня больше?

***

Внутри пульсировало дикое необузданное пламя. Оно поднималось откуда-то снизу, заполняя меня целиком, и заставляя все тело мелко подрагивать. Было горячо и приятно... запах альфы мутил голову, сбивал дыхание, а я тянулся к нему, как к наваждению, вбивая лицо в жаркий изгиб чужого предплечья..

Он подчинил меня себе почти без усилий, и мое тело тут же предало меня, слишком легко и быстро сдавшись на милость победителя. Я хрипло и тяжело дышал, как бы со стороны слушая свои сдавленные покорные стоны, и даже сумев удивиться тому, что из меня вылетают такие странные звуки... громкие они или нет, я не знал... я не контролировал ни себя, ни свои поступки, весь во власти дремучего первобытного чувства подчинения своему альфе, своему господину и повелителю, тому единственному, кому можно слепо и безоговорочно доверить все, в том числе и саму жизнь...

Под ладонью – его шея, его жестковатые на ощупь каштановые волосы, и я запутывал в них пальцы, млея от счастья...

От счастья? откуда возникло в воспаленном мозгу это слово?... мысли возникали из ниоткуда и уплывали в никуда. Я точно не в себе, раз позволяю ему делать со мной такое... раз думаю, что могу быть с ним счастлив... 

Я лежал на нем. Я чувствовал его всем телом. Грудью, животом, бедрами... каждой клеточкой, каждым своим нервом... он обнимал меня, чуть-чуть покачивал, и я елозил по его груди, теряя рассудок... Его ноги обхватили меня снизу, а руки гладили и ласкали, блуждая везде, по плечам и шее, спускались ниже, на бедра и ягодицы, бросая в дрожь прикосновением к тому самому, заветному и чувствительному местечку – входу в мое тело...

Внизу тянуло и сладко ныло. Я возбуждался, и не мог скрыть этого. Чувствовал животом его быстро твердеющий напряженный член, и заводился еще больше, уже почти не пугаясь того, что может произойти со мной совсем скоро. Если мы не остановимся, а мы ведь не остановимся, и тогда... тогда он войдет в меня, раздвинет мои ноги одним властным быстрым движением и навсегда отметит печатью собственника.

Я ничего не мог с собой поделать. Все тело льнуло к нему, желало его, узнавало и принимало, откидывая в сторону надуманные страхи и искусственно созданные разумом преграды. Сейчас мной владело лишь жгучее и невыносимое желание близости, только оно и ничего иного...

-Тебе приятно, мой хороший? – задыхаясь, шептал он, продолжая трогать и нежить узел моих безумных чувственных наслаждений, – Ты ведь хочешь почувствовать меня больше?.. Гранат, мой милый... сладкий... повернись чуток... раздвинь пошире ножки... вот так, ты молодец... ты быстро учишься... ты нежный и такой красивый...

Меня несло уже ничем не сдерживаемой, сумасшедшей волной бесстыдного желания, куда-то вдаль, хотелось чувствовать его, шептать в ответ что-то такое же глупое и откровенное, но я не знал его имени, а называть господином Тэхваном, лежа на его груди, и принимая от него изысканные интимные ласки было как-то нелепо...

Потом... он приподнялся, одновременно спустив меня пониже, так, что мое лицо оказалось на одном уровне с его пахом, и в первый раз я воочию увидел его восставший на полную мощь детородный орган..

-Возьми меня в свой ротик, мой хороший, – приставив нежную головку члена к моим пока что сомкнутым губам, совсем тихо шепнул он. – Я знаю, ты никогда не делал этого прежде, но не пугайся, я помогу тебе, и буду осторожен...

Если я и воспротивился, то лишь на секунду. Если и почувствовал неприятие, то на короткий неуловимый миг... Послушно раздвинув губы, я принял его в себя, попробовал на вкус, осторожно и бережно сжал, интуитивно, на уровне подсознания, оберегая от зубов. Язык встретил член и впервые прикоснулся к нему, полизал и потрогал, словно изучая новую любимую игрушку, которую так неожиданно получил в подарок. Альфа застонал и не сдержался, первое движение оказалось резким, оно ошеломило и напугало меня, из глаз брызнули слезы, и я подавился...

-Прости... все хорошо... расслабься, милый... – он взял мою руку и вложил в нее основание члена, доверив моим пальцам свой интимный орган. – Давай, попробуй сам, так, как тебе удобнее... Я потерплю...тихонечко, не торопись, мой сладкий... – его ладонь мягко коснулась шеи, успокаивая и лаская, погладила ушко, и переместившись на затылок, нежно пригнула ближе к себе мою голову. Я снова вобрал в себя его плоть, и начал осторожно двигать ее внутри, выискивая наилучший угол проникновения. Дискомфорт исчез, уступив место дикому наслаждению... острому, ни с чем не сравнимому, сногсшибательному наслаждению. Я насаживался на него смелее и глубже, задавая рукой ритм и направление движений, с каким-то звериным чувством удовлетворения слушая его хриплые стоны, вскрики и бесстыдные беспорядочные слова, которыми он награждал мое усердие. Я сам тоже что-то рычал и всхлипывал, теряясь в ощущениях... наверно болтал бы какие-нибудь ответные глупости, но рот у меня был занят, и из него вырывались порой только сдавленные невнятные звуки. Его ладонь не отпускала мою голову, запутываясь в волосах, и это добавляло мне в кровь порцию адреналина, бросая в бездну эмоций и какого-то совершенно иррационального чувства бесконечной признательности. Этот чужой альфа доставлял мне столько наслаждения, что мне хотелось ответить ему тем же, сделав все, что от меня зависело, чтобы ему было хорошо и приятно.

-Я на пределе, сладкий... вынь... быстрее... – прерываясь на каждом слове, прохрипел он, но я не послушался. Впервые за то время, что началось это безумие, я не послушался, и он кончил в меня, а я выпил... захлебываясь и глотая, я выпил все до капли, с волнением и трепетом ощущая, как мягко и благодарно он успокаивался во мне, постепенно уменьшаясь в размерах...

Он вышел из меня, мягко приподнял за плечи и усадил между своих широко разведенных красивых ног... коснулся губами губ, слизывая с них вкус своей спермы, и нежно заглянул в мои затуманенные страстью глаза...

-Мне ни с кем еще не было так хорошо, малыш мой... и это не пустые слова, прошу, поверь... Ты и в самом деле мой настоящий... моя подлинная и единственная пара... ты изумительный, ты самый лучший... – одной рукой он прижимал к своей груди мое влажное тело, другой нежно разглаживал мне лицо. Брови, лоб, переносицу и щеки... провел пальцами по подбородку, медленно сполз на шею... – Устал, мой милый...да, я знаю... сейчас, я сделаю тебе приятно... Тебя никто ж не целовал, мой зайчик... 

Его рука приподняла мое лицо, и я отдал ему в сладкий плен свои губы. Мой первый поцелуй... я замер и растаял, весь обратившись в нежность, а он... он делал со мной невероятные вещи... посасывая и покусывая, лаская мой рот изнутри, он затянул меня в омут чувственности так глубоко, что я почувствовал, что сам на грани... сейчас взорвусь... и сдерживаться бесполезно...

-Нет, нет, мой милый... потерпи немного... – чутко уловив мой трепет, прошептал он, нежно вглядываясь в мое искаженное страстью лицо, – еще чуть-чуть... оттянем пик, но сделаем его лучше... – он легко перевернул меня на бок, спиной к себе, протянул руку через меня снизу, и захватив в горсть мой возбужденный до предела орган, довольно сильно, но нежно, зажал его у основания. Исцеловав мне спину и бедра, спустился губами к ягодицам, и довольно урча, как большой сытый кот, приник языком к заветной маленькой дырочке, буквально взорвав меня шквалом восторга...

Меня охватило совершенно запредельное, колдовское наслаждение! Его рука сжимала основание моего члена, лаская и потягивая его вниз и вверх, медленно и чувственно, почти лениво, а язык проникал в меня все глубже, раздирая истерзанное страстью тело на пульсирующие в неистовом наслаждении обломки....