Текст книги "I'll keep coming (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
– И это все, на что тебя хватило? – Гермиона дерзко посмотрел на Гарри, складывая руки на груди. – Мы же решили, что возьмем свою судьбу в свои руки.
– И что ты предлагаешь делать? – Рон скептично посмотрел на неё.
– Займемся поисками крестражей прямо сейчас, конечно же.
– О чем ты, Гермиона, мы же в школе!
– Конечно, надо придерживаться традиций. Война только в летние каникулы! – она фыркнула, но продолжила спокойно: – Во-первых, проанализировать информацию нам ничего не мешает. Во-вторых, и я, и Рон уже совершеннолетние и можем колдовать вне Хогвартса, если это будет необходимо. Нужно только получить лицензию на трансгрессию, тогда…
– С трансгрессией у меня пока не очень, – Рон замялся. – И вообще, Миона, с тобой все хорошо, а как же правила, а ЖАБА?
– Не думаю, что Воландеморт будет ждать, пока мы завершим обучение, – заметила девушка грустно, – все начнется этим летом.
Гарри с подозрением посмотрел на неё и сморщил лоб.
– Ты что-то знаешь и не говоришь нам.
– Да, – она не стала отпираться. – Но я не могу рассказывать вам не потому, что люблю хранить секреты от своих друзей… просто это не моя тайна, и я бы очень хотела, чтобы она никогда не стала явью.
– Это как-то связано со Снейпом? – добавил Гарри тихо.
Гермиона странно посмотрела на него и промолчала.
– Ладно, все это замечательно, но что именно нам делать? – вмешался Рон.
– Если не получится разговорить Кикимера, то стоит поискать информацию о других крестражах. Тот же кубок мог где-то засветиться.
– Предлагаешь почитать «Пророк»? – хохотнул Рон.
– Почему нет? Это тоже источник информации, если уметь отделять зерна от плевел, – задумчиво заметила она. – К тому же, мы даже примерно не знаем, что из реликвий Гриффиндора и Когтевран Воландеморт мог использовать, надо разузнать об этом. А вот последнее мое предложение тебе не понравится, Гарри.
– О чем ты?
– Ты же помнишь, как уничтожил дневник Тома?
– Зубом василиска… о, нет, ты же не имеешь в виду?..
– Не так много способов разрушить такое темное колдовство, а раз яд уже один раз сработал…
– Я туда не полезу, – вдруг запаниковал Рон. – Он же там… лежит. Или, что хуже, не лежит.
Его глаза в ужасе расширились. Гермиона хмыкнула.
– Тогда займитесь газетами. Гарри, ты был в воспоминаниях, помнишь, как выглядят предполагаемые крестражи?
– Да, я, наверное, даже смогу нарисовать, – жаль, у них не было собственного Омута памяти.
– Шанс мал, что мы наткнемся на что-то стоящее внимания, но дневник гулял по рукам, грубо говоря. Люциус Малфой вряд ли осознавал его ценность, а если про крестражи не знают даже приближенные Воландеморта…
– Есть вероятность, что вещи где-нибудь всплывут. Особенно такие редкие и ценные, как реликвии Основателей, – кивнул Гарри.
– Насчет других артефактов можно поспрашивать призраков или портреты подревнее.
– И точно, Рон, это умно!
Уизли самодовольно ухмыльнулся, но лишь на миг.
– А с василиском то что? – заметил Гарри.
– Если ты откроешь проход, то, думаю, я могу попросить профессора Снейпа помочь мне. Он же зельевар и умеет обращаться с такими вещами.
– Да, имеет смысл.
– Раз уж вы теперь такие близкие друзья, – Рон опять не удержался.
Гермиона вздохнула. А близки ли они? Или только физически?
*
Сова профессора ждала её в комнате после обеда. Гермиона отвязала записку и протянула птице угощение, с трудом подавляя желание сразу же написать отказ. Она испытывала смешанные чувства и не знала, как стоит себя вести со Снейпом. Учитывая задуманный поход в Тайную комнату, необходимость тренировок и в целом отсутствие какой-либо вины на Северусе – он же ничего ей не обещал, даже наоборот, игнорировать его было глупо и некрасиво. Однако, одна часть её разума топала ногами и злилась, что он просто не дал ей от ворот-поворот, как она себе и представляла, а очень даже воспользовался ситуацией. А другая ныла и занималась самобичеванием, что ей уж точно не светит тягаться с прекрасной любовью к трагически погибшей женщине. Матери Гарри. И вообще чужой женой. По крайней мере, она нашла ещё один пункт, в котором они с профессором сходились, – нереалистичные романтические запросы. Где-то посередине звучал тоненький и пошловатый голосок, который был вполне согласен с текущим положением дел. Он же совершенно нерационально заставлял Гермиону надевать красивое нижнее белье и кофты без пуговиц чуть ли не каждый день.
– Мисс Грейнджер, вы потрясающе не собраны сегодня. Так и не пополнили свой запас зелий сна без сновидений? – иногда ей не удавалось определить настроение Северуса, он вел себя и говорил как-то совершенно индифферентно при всем сарказме и издевках.
– Простите, сэр, я чувствую себя не очень хорошо, – и она не врала, правда ощущения были скорее психологические, чем физические.
Из-за переживаний Гермиона легко теряла концентрацию, и Протего то и дело оказывалось слишком слабым. Это было совершенно недопустимо в условиях военного времени, но злость на себя её не мотивировала, скорее заставляла опускать руки. Хотя, казалось бы, по части других уроков это работало. Может дело было в учителе? Точнее в её отношении к нему.
Помучив Гермиону ещё с полчаса, наконец, и сам Снейп сдался. Никак не прокомментировав провал, он молча пригласил её в кабинет и сделал чай, как и много раз до этого. Казалось, той ночи и не было.
– Я бы хотела попросить вас об одолжении, профессор, – она не была уверена, может ли называть его по имени, хм, в любой обстановке. – Думаю, стоит посетить Тайную комнату и забрать несколько зубов василиска, если он все ещё там и… в пригодном состоянии. Но нам нужна помощь опытного человека.
– Тогда, полагаю, вы обратились по адресу. Но, насколько я знаю, комната все также опечатана.
– Гарри может открыть нам проход на парселтанге. Но я бы не хотела заставлять его опять туда спускаться.
– Понимаю, мисс Грейнджер, – все же не по именам. – Вы хорошо держитесь на метле?
– Простите?
– Будет проще покинуть Тайную комнату на метлах, а не ждать мимо пролетающего феникса.
– Я умею летать, но только самый минимум. Полеты на метле меня никогда не привлекали.
– Как и практика ЗОТИ, полагаю.
Гермиона насупилась. Звучало как камень в её огород, как будто все должны любить летать на этих глупых метлах и знать все правила и финты в квиддиче. Снейп опять непроницаемо на неё посмотрел.
– Мисс Грейнджер, я бы хотел уточнить одну деталь, – он помедлил. – Надеюсь, вы поймете мое беспокойство правильно.
– Да, сэр?
– Вы принимаете противозачаточные средства?
Гермиона застыла.
– Я… я пью менструальное зелье, оно так же предотвращает…
– Хорошо, мисс Грейнджер. Такое осложнение было бы весьма нежелательно.
Ещё как нежелательно! Она и в страшном сне не представляла, что может забеременеть во время войны от учителя-шпиона-Пожирателя, при этом не состоя с ним не то что в браке, а даже просто в каких-либо четко обозначенных отношениях. Но все равно стало обидно. И как-то противно. Значит она из той категории женщин. Интересно, хотел бы он детей от Лили?
– Простите, что сегодня так плохо показала себя, – она поднялась. – Постараюсь больше отдыхать.
Она улыбнулась почти искренне. Похоже, общение с Дамблдором на неё дурно влияло. Хотя тут как посмотреть, гриффиндорская прямолинейность пока что приносила ей больше проблем. Снейп лишь сухо кивнул. Видимо, сегодня обладать ею он не желал.
========== 11. Чувства ==========
Гарри прошептал, точнее прошипел, какое-то слово, которое она не разобрала, и отошел в сторону. Раковина раздвинулась и открыла дыру в полу. Замечательно, дамы вперед. Не дожидаясь Снейпа, Гермиона шагнула вперед и ухнула вниз по старой медной трубе, пожалев, что спрятала уменьшенную метлу в кармане. Она бы с большим удовольствием сейчас балансировала на ней, чем каталась на американских горках. Впрочем, стоило признать – она с трудом встала после жесткого приземления на покрытый каким-то мусором пол – это заняло бы кучу времени.
– Люмос! – слабый свет высветил зеленоватые стены старого коллектора. Для обычных труб проход был очень широкий. Наверное, чтобы огромный змей имел возможность передвигаться, дошло до Гермионы.
Позади раздался шум падения, но, когда она обернулась, профессор уже стоял, как ни в чем не бывало.
– Вы всегда лезете вперед, Гермиона? – он звучал раздраженно, но скорее заботливо, чем зло.
– Василиск уже ничем не может мне навредить.
– Боюсь, тут могут быть и другие опасные жители. К тому же, разлагающийся труп привлекает созданий совсем иного толка.
Гермиона поежилась и порадовалась, что запаха пока не чувствует.
– Когда все происходило, я валялась на больничной койке. Мне любопытно, – отмахнулась она. Нет, не на столько, просто она пыталась дистанцироваться от Северуса.
Они прошли вперед и в переплетении ходов все же отыскали массивную дверь в зал – все, как и рассказывал Гарри. Створки были, как ни удивительно, закрыты. Гермиона потянулась к ручкам, но Снейп рывком оттащил ей, шипя предостережения не хуже змееуста, и начал накладывать диагностирующие один за другим, как на дверь, так и в расчете узнать, что за ней.
– Похоже, нам повезло. Тут тихо, как в склепе.
– Упокоенном?
– Пока что некроманты в Хогвартсе не объявлялись.
– Ещё не вечер, – Гермиона засмеялась и все же открыла одну из створок.
Он был здесь. И труп, и запах. Удивительно, что дверь так хорошо защищала их от этого. Девушка сморщилась и закрылась рукавом. Тут было почти морозно холодно, несмотря на наступающую на поверхности весну, но после стольких лет разложение все равно сделало свое дело. Остов огромного животного белел ребрами в мутном свете, неясно льющемся откуда сверху. От их люмосов было мало толку в таком огромном помещении, поэтому она создала заклинание помощнее. Снейп тоже колдовал, но его чары были ей незнакомы. А вот их действие дошло до неё практически сразу – воздух вдруг начал пахнуть затхлой водой и тиной, что на контрасте с вонью трупа было почти приятно.
– Что это за чары?
– Научу вас позже, Гермиона, хотя они и не особо полезны, но в моей работе, бывает, пригождаются.
Он протянул ей какие-то свертки и начал осматривать то, что осталось от василиска. Она недоуменно оглядела содержимое. Это были уменьшенные банки для ингредиентов.
– Я займусь зубами, а вы отберете несколько частей для моих исследований. Не волнуйтесь, я укажу какие.
– А я-то думала, почему вы так легко согласились.
Северус издал какое-то приглушенное бульканье, которое она интерпретировала как смех, и стал раздавать указания, исследуя при этом пасть животного. Гермиона в свою очередь порадовалась, что надела самую старую одежду и озаботилась средствами защиты. Отстирывать все это даже не имело смысла, проще сразу выкинуть.
Наконец, образцы и зубы были тщательно отсортированы и собраны в сумки. Гермиона выпрямилась, расправляя спину, и сняла перчатки. Ей потребовалось несколько минут, чтобы привести свою потрепанную мантию в тот вид, в котором она хотя бы не производила впечатление реквизита для фильма ужасов. До надлежащего не дотягивало, но, в конце концов, это же Хогвартс, кого тут удивишь мятым видом Гермионы Грейнджер. Снейп тоже закончил со своей частью и выглядел гораздо менее презентабельным, чем обычно. Он, правда, работал в фартуке, который, как она полагала, был в ходу у зельеваров, но рукава его сюртука и брюки все равно оказались в зоне поражения.
Профессор закинул на бок сумку, подавая ей пример, и трансформировал метлу до нормального размера – не новая модель, но уж точно лучше её школьного Чистомета. Он красиво запрыгнул на древко и взлетел немного выше. Гермиона помнила, что уже видела его в полете, он даже судил матч по квиддичу, но тогда она как-то не обратила на это внимания. Видимо, Снейп был хорош просто во всем. Она неловко взгромоздилась на метлу и вцепилась в неё мертвой хваткой. Снейп хмыкнул и плавно подплыл к ней, профессионально развернувшись. Ему потребовалось время, чтобы объяснить ей, как лучше распределить вес, но не сказать, чтобы это сильно помогло. Наконец, он просто разжал её пальцы и передвинул ладони вверх, направляя корпус, чуть сдвигая бедра. Она не сдержалась и вздрогнула от его прикосновений. Если он и заметил её напряжение, то не подал вида.
– Ваша проблема в голове, Гермиона, не стоит так переживать. Метла не норовистый жеребец, она подвластна вашей воле полностью, просто возьмите контроль в свои руки.
– Легко сказать, – просипела она, чувствуя, как покрывается липким потом. При том, что разделать разлагающегося василиска не было для неё трудной задачей. – Это просто… не мое.
Как и Северус, некстати подбросило подсознание. Гермиона помахала головой, чтобы отогнать мысли, и почувствовала, что метла тоже завибрировала. Нехорошо. Терять самообладание в присутствии Снейпа уже стало у неё привычкой, но свалиться при этом в полете было бы чересчур. Вдруг она почувствовала мягкое прикосновение к своей талии и попыталась расслабиться. Он провел её так до выхода из зала и пропустил вперед, приглядывая.
Оказавшись наконец на твердом полу, Гермиона вздохнула с облегчением. Они вернулись к Гарри и ждали, когда тот закончит возиться с закрытием входа. Если он не задумывался, то говорил на парселтанге совершенно спокойно, но при специальном усилии частенько сбивался. Она уже было хотела попрощаться с профессором, но тот её опередил.
– Мисс Грейнджер, мне потребуется ваша помощь, чтобы законсервировать ингредиенты. Полагаю, будет лучше, если зубы будут храниться в моем кабинете, по крайней мере, пока. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь нашел яд василиска в гриффиндорской спальне, – он проницательно посмотрел на Гарри.
– Да, сэр, – она кивнула молчавшему парню: – Увидимся.
Гермиона поплелась за профессором совершенно без энтузиазма. Оставаться с ним наедине становилось все более неловко и тревожно. Поэтому, как только они достигли кабинета Снейпа, она сразу же скинула сумку и начала доставать многочисленные банки на лабораторный стол. Северус перехватил её руки и потянул к себе. Невзирая на грязь, кровь и Мерлин знает что ещё, чем они оба были так или иначе покрыты, он прижал её к себе и требовательно впился в губы. Не яростно, но и не мягко, скорее ожидая, что она с жаром ответит на его поцелуй. Но Гермиона не могла.
– Простите, с… Северус, – она немного отстранилась, впрочем, не выпутываясь из его объятий, – мне надо привести себя в порядок.
– Нам обоим.
Намек был очевиден, и она поняла, что никакой помощи ему не требовалось. Он просто придумал предлог для Гарри, чтобы иметь возможность беспрепятственно задержать её у себя до ночи. Она бы порадовалась этой возможности, но на душе скребли кошки.
– Нет, правда, это займет время и мне нужна моя косметика. Туши мертвых василисков немного выбивают меня из колеи, – она бессовестно врала, но решила, что покрасневшие щеки вполне можно списать на смущение от их близости.
– Это из-за того, что я спросил? – Снейп, похоже не очень верил в её путаные отмазки.
– Нет, я… я просто…
– Вы можете сказать «нет» по любой причине, я не в праве давить на вас, – сказал он мягко.
Гермиона посмотрела ему в глаза и сморгнула, подавляя вставшие в горле слезы. Как все так запуталось? Она не хотела уходить, но и оставаться было выше её сил.
– Спокойной ночи, профессор.
*
В тишине и покое своей спальни, Гермиона планировала если не обрести равновесие, то хотя бы прийти к какому-либо четкому ответу, что она хочет и что собирается с этим делать. Но ни рыдания, ни практически медитативные косметические процедуры – хотя бы тут она не соврала и действительно провела битых два часа в ванной – никакого душевного спокойствия не принесли. Её все ещё эмоционально мотало от отрицания проблемы до полнейшего раздрая, заставляя сомневаться, удалось ли снять проклятие Долохова или она просто сама по себе уже стала истеричкой. Гермиона с напускным спокойствием тщательно расчесывала ещё влажные волосы, как какая-нибудь светская леди, не хватало только шикарного дамского столика, заставленного ароматными флаконами, и заставляла себя не переживать. В дверь из общего коридора постучали.
Неужели кто-то вспомнил, что она все ещё староста? Гермиона даже порадовалась, что появилась возможность отвлечься, и откинула волосы на спину, надевая халат на ночную сорочку. Время было уже позднее, не думает же посетитель, но она спит в школьной мантии. Распахивая дверь, она вежливо улыбалась, но увидев визитера, мгновенно нахмурилась. На пороге её спальни стоял раздраженный Снейп. То, что он не в духе, было ясно с первого взгляда. Несмотря на свежую одежду и характерную «застегнутость», он выглядел чуть неряшливее, чем обычно. Лицо его было напряжено, а губы растянулись, превратившись в щель, как будто он испытывал презрение. Он зашел внутрь, ничуть не смущаясь её молчаливому протесту, и запечатал дверь.
– Нам надо поговорить, мисс Грейнджер.
– Гермиона. И, кажется, вы сказали, что не собираетесь давить на меня, – она решила сразу перейти к делу.
– Я сказал, что не в праве требовать, но не то, что я не хочу знать почему, – он изучал её лицо. Похоже она попала в точку. – В прошлый раз вы были более чем сговорчивы.
– Вы пытаетесь меня обвинить или узнать причину? – Гермиона ахнула. – Это грубо.
– Перемены в вашем настроении, – он сделал паузу, – касаются меня напрямую.
– И конечно же очень раздражают, – она начала злиться. – Ох, простите, что разрушила ваши планы на вечер. Но я не обязана бежать к вам по первому зову. И что бы вы там не думали, у вас нет никаких прав на меня.
– С чего вы решили, что я отношусь к вам подобным образом?
– А с чего мне думать как-то иначе. Вы вполне очевидно указали мне на мое место.
– И вы были не против, – вдруг сказал он жестко, – что изменилось?
– Я… я не желаю быть такой женщиной. Даже если сама на это согласилась. Никто не хочет быть на вторых ролях.
Глаза Снейпа потемнели, и он подался вперед, Гермиона отпрянула.
– О чем именно вы говорите?
Она испугалась. Что ей сказать? Признаться, что Дамблдор разболтал очередной секрет Северуса, очевидно, чтобы охладить её пыл? Расплакаться, потому что не ожидала, что ей придется соревноваться с мертвой женщиной? Поделиться тем, что все-таки, так или иначе, думала… планировала, что однажды она завоюет его сердце, а не только тело? Как последняя дура. Она не сдержала беззвучные слезы, но вслух засмеялась.
– Вам, наверное, уже до смерти надоели эти истерики, – Гермиона пыталась состроить хорошую мину при плохой игре. – Полагаю, я веду себя незрело и глупо. Простите, за то, что опять втянула вас в свои…
Она замолчала, пытаясь подавить всхлип, и завела руки за спину, впиваясь пальцами в предплечья до боли. Снейп выглядел растерянным. Он так и стоял, чуть склонившись к ней, и, казалось, не знал, что должен делать. Гермиона предполагала, что так и было, вряд ли у него было много подобных ситуаций в жизни. Впрочем, как и у неё. Ей было обидно, что она сама загнала себя в подобное положение, но мысль о том, что сейчас Северус уйдет, и они прекратят всякое общение, причиняла ей нестерпимую боль. Он взял себя в руки первым.
– Гермиона, я не хотел обидеть тебя, – он поднял руку, однако, не коснулся её, – но я действительно не понимаю, что сделал не так и как могу это исправить.
– Вы считаете меня… девочкой для развлечения? – выдавила она из себя. Снейп застыл.
– Если бы мне нужна была доступность, то я бы искал её в других местах, – его голос был сух и безжизненен. – Я не умею выражать эти… вещи, и возможно вы сделали логичные выводы из моих слов, но это не то, что я хотел вам сказать.
– Вы любите другую женщину? – она не знала, спрашивать или утверждать. – Я не хотела бы быть заменой. Или компенсацией…
Северус дернулся, и она кожей почувствовала расходящиеся от него волны магии, сила была так велика, что Гермиона рефлекторно съежилась. Как тогда, в Отделе тайн, когда первый и единственный раз лично увидела Воландеморта.
– Что он вам сказал? – пояснений не требовалось.
– Что я должна отступиться от вас. Что вы любите другую. Что я… не ровня ей.
Гермиона хотела сжаться в точку и вообще, в идеале, исчезнуть. Она не чувствовала страх и не думала, что гнев Снейпа направлен на неё, но её собственная самооценка упала до самого дна. Какое же она ничтожество со своей глупой любовью.
– Я действительно любил Лили, люблю и, вероятно, буду любить вечно, – он говорил спокойно, но она чувствовала, как вибрировал его голос, – но мы с ней никогда не были в таких отношениях.
Он сделал акцент на «таких» и все же дотронулся до плеча Гермионы.
– Все не так, как вы себе представляете. Как… Дамблдор пытается представить. Это было очень односторонне и бесперспективно, и сейчас, по прошествии лет, у меня осталась лишь тоска по ней и чувство вины. Я… у меня и в мыслях не было искать компенсации в вашем лице. Ваш интерес был для меня неожиданностью, но большим потрясением стало то, что я не смог противиться своим желаниям. Я думал, что уже не способен на подобные…
– Чувства? – она продолжила на автомате, ощущая себя опустошенной.
– Да, Гермиона. И вы должны понять, что это очень сложно для меня, даже не учитывая все аспекты недопустимости наших отношений. У меня был план, было решение, но никто никогда не говорил, что любит меня, – он, казалось, сбился с мысли и замолчал, стискивая ей плечо.
– Будут синяки.
– Что?
– На руке. У меня хрупкие капилляры – на бедрах до сих пор видны следы.
Он расслабил пальцы, но руку не убрал.
– Я могу дать вам мазь.
– У меня есть. Маггловская, но неплохо помогает.
Какой бред она несет! Им нужно поговорить об их отношениях, нужно разобраться… а нужно ли? Тем более сейчас, когда они не могли даже заикаться о будущем. Гермиона нерешительно потянулась вперед и схватилась за край сюртука, поглаживая пуговицы и не решаясь поднять взгляд. Он наклонился и поцеловал её, несмело, совсем не так, как в прошлый раз. Но на этот раз она ответила – мягко, но требовательно. Он дотронулся до её шеи и заскользил вниз по гладкой ткани. У Гермионы перехватило дыхание. Никогда, никогда она к этому не привыкнет. В секунду из тоскливой апатии её настроение поднялось до еле сдерживаемого восторга. Она подалась навстречу его рукам, и сама испугалась своей готовности. Но Северус не торопил, его руки порхали, поглаживая, дразня. Даже когда халат соскользнул с её плеч, и соски затвердели то ли от возбуждения, то ли от холода под тонкой рубашкой, он не ускорился. Они все так же стояли около кровати и не спеша целовались. Хотя её руки уже дрожали от нетерпения, она порадовалась возможности отомстить бесконечным пуговицам Снейпа.
Когда все его черные одеяния наконец оказались в компании её халата, а рубашка распахнулась, он разорвал поцелуй и немного отступил, подхватывая подол её сорочки. Гермиона подняла руки и вдруг обнаружила себя абсолютно голой перед ним. Это было не впервые, но она все же смутилась – он так смотрел на неё. Снейп вернулся к поцелуям, не давая ей расстегнуть его ремень, и неожиданно подхватил её, усаживая на высокую кровать. Переходя на шею и ключицы, он, вместо того чтобы присоединиться, встал на колени между раздвинутых ног и прижался лбом к груди. Гермиона чувствовала его горячее дыхание и, хотя не вполне понимала, что происходит, откинулась назад, чуть приподнявшись на локтях. Гораздо удобнее, чем на столе, что ни говори. Северус вдруг без предупреждения дотронулся до неё, размазывая влагу. Она закусила губу, чувствуя, как его пальцы скользят внутрь. Он склонился над ней и начал целовать бедра, как будто залечивая синяки, разводя ноги шире, раскрывая. Когда его язык коснулся её, Гермиона дернулась и, совсем не ожидая от себя этого, попыталась приблизиться ближе. Ласки были похожи на поцелуи. Она полностью легла на спину и, не удержавшись, потянулась руками к его волосам. Она читала про это в некоторых книгах, но не представляла подобное даже в самых смелых мечтах. Было так приятно, что рефлекторно она приподнимала бедра, ведомая темпом горячих приливов, которые распаляли её все больше и больше. Он убрал пальцы, и Гермиона недовольно застонала, потеряв один из источников стимуляции. Но тут же ахнула, когда он подтянул её выше, наискосок кровати, прижимаясь к ней и пытаясь на ходу расстегнуть ремень. Она дотронулась до его руки, чувствуя, как та дрожит, и поймала губы. Было странно ощущать свой собственный вкус, но никакого отторжения это не вызывало.
Когда он вошел в неё, выдыхая и практически излучая удовольствие, она не сдержала крик. Хорошо, что стены в Хогвартсе практически везде были достаточно толстыми. Геримона выгнулась, подаваясь навстречу, и закинула ноги за спину. Мягкая постель и миссионерская поза – лучше поздно, чем никогда. Впрочем, у Северуса на это были собственные планы. Он практически встал на колени и подтянул её к себе, не прекращая двигаться. Теперь её бедра были задраны, поддерживаемые его руками, ноги широко разведены, и она практически задыхалась от ощущения глубины. Мерлин, великолепно! Ей казалось, что она качается на волнах, то поднимаясь на самый пик, то получая временную передышку, чтобы можно было хотя бы расслабить пальцы, сжимающие, рвущие простыни. Ей не хотелось, чтобы это заканчивалось, и она почувствовала усталость, только когда он остановился и отпустил её бедра, падая рядом. Гермиона выпутала свои руки из оков смятого белья и обняла его. Они так и лежали ещё долгое время, пока она перебирала его черные волосы.
– Все же получили, что хотели, – сказала она беззлобно.
– И даже больше, – он то и дело целовал её туда, куда мог дотянуться.
– Оставайтесь.
Северус кивнул и призвал палочку. Освежив постель, он позволил ей улечься поудобнее и накрыл их одеялом. Кровать была достаточно большой для двоих, но они все равно жались друг к другу, как будто не могли согреться.
*
С утра, благо была суббота, Снейп первый занял душ, пока она ещё дремала. Правда понежиться ей не дал громкий стук в дверь со стороны гриффиндорской гостиной. Гермиона вскочила, как ужаленная, и, накинув, не глядя, какую-то тряпку, наложила заглушающее на дверь в ванную. Выглянув наружу, она встретилась взглядом с ошалелым Поттером.
– Гермиона, мы нашли!
– Гарри, какого черта, – она зевнула. – Ты вообще спал?
– Нет, – ответил он с готовностью.
Парень был бледным, с черными кругами под пылающими глазами и с такой невообразимой прической, что даже Гермиона с её вечным вороньим гнездом вместо волос проигрывала в сравнении. О том, чтобы отложить вопрос на потом не могло быть и речи.
– Хорошо. Подожди меня в гостиной, мне надо, по крайней мере, одеться.
Гарри кивнул, рассматривая то, что видел из-за приоткрытой двери, почему-то покраснел и отвернулся. Гермиона вернулась в комнату и оторопела. На ней была мужская рубашка.
========== 12. Связи ==========
– Так что вы нашли?
Гермиона подошла к их месту у камина, на ходу застегивая пуговицы мантии и усиленно делая вид, что только что не металась в панике по собственной комнате, пытаясь одновременно одеться, предупредить Северуса через дверь в ванную и подавить мрачные мысли о том, что Гарри временами бывал очень догадливый. Получалось хорошо, но щеки её все равно немного алели.
– Гарри решил взять свою судьбу в свои руки, – Рон хотел повторить её же слова с сарказмом, но говорил при этом, едва ворочая языком и засыпая буквально на ходу.
– И сделать наконец что-то действительно полезное, – Поттер, пожалуй, был даже перевозбужден. – Мы просмотрели подшивки Пророка.
– И смотрели мы их всю ночь, – голос Уизли выражал вселенскую скорбь, – никогда больше не возьму в руки газету.
– Так, – Гермиона решила взять ситуацию под контроль, – если Рон тут не жизненно важен, то пусть идет спать, мне на него даже смотреть больно.
Он кивнул и на вид даже бодро зашагал в спальню, как будто только и ждал команды.
– А ты выкладывай мне все без предисловий, – она скептично осмотрела всклокоченного Гарри. – Зелье сна без сновидений есть?
Он пробурчал, что оно ему не нужно, протягивая ей обычный выпуск еженедельной газеты, открытый на третьей странице. Несколько статей, пара колдографий, на одной из которых она без труда узнала Амбридж, слащаво улыбающуюся в камеру. Она подавила приступ брезгливой ярости и вопросительно посмотрела на парня. Он лишь указал на шею высокомерной жабы. Она пригляделась – на её груди лежал невзрачный кулон-восьмигранник с едва различимой инкрустированной «S». Гермиона ахнула.
– Медальон Слизерина?
– Точно такой же, как в воспоминаниях. И мы нашли ещё несколько фото, и старше, и новее, видимо она носит его, не снимая.
– Если он оказывает такое же влияние, как дневник…
– Эта мразь с ним уже спелась.
– А если подделка?
– Нам никак не проверить, пока не доберемся до него, – «пока», ей нравился его настрой.
– Но можно узнать, не связан ли медальон с Регулусом.
Гарри вздохнул и потер переносицу под очками.
– Знаю, я откладывал это до последнего.
– Я понимаю, – она вздохнула, – впрочем сейчас и вправду лучше отложить. Тебе надо отдохнуть.
Парень опять согласно кивнул и уже начал вставать, как вдруг резко вернулся на место и нерешительно посмотрел на свои руки.
– Спрашивай, – все эти недомолвки её решительно доконали.
– Ты и профессор Снейп. Между вами что-то есть? – он оторвался от своих безусловно очень интересных ногтей и посмотрел ей в глаза.
– Да, Гарри, есть.
Она не хотела, чтобы это звучало грубо, но все равно непроизвольно защищалась. Гермиона любила своих друзей, но выслушивать оскорбления, обвинения и прочие обидные вещи не желала, да и не могла. Если бы они касались только её, она бы, возможно, проглотила обиду. Но Северуса они и так слишком долго ненавидели, и ей было невыносимо чувствовать неприятие в его сторону.
– О, – он уставился на неё, как будто не ожидал, что она ответит, да еще и так быстро, – я… я не против.
– Спасибо, что разрешил, – она засмеялась, но внутри неё все перевернулось с ног на голову.
– В смысле, ты уже взрослая, всегда была, и сама можешь решать. К тому же мы многое узнали о Снейпе в последнее время, а ты, наверное, знаешь и ещё больше, – он смутился, – в общем, это не мое дело.
– Поговорим позже, – Гермиона, все ещё не веря своим ушам до конца, сжала его руку в благодарном жесте и поднялась.
Когда Гарри ушел, она ещё некоторое время стояла в гостиной, стараясь привести мысли в порядок. Было странно. Гермиона тряхнула копной волос – между прочим, до сих пор не помытых и не расчесанных – и вернулась в свою комнату. Снейп, как ни в чем не бывало, сидел в её кресле и пил чай, собранный и аккуратный. Она немного завидовала его способности выглядеть педантичным даже в одежде, которая всю ночь валялась на полу чужой спальни.
