Текст книги "I'll keep coming (СИ)"
Автор книги: Lampo
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
– Если вы не против, сэр, я бы хотела взять у вас ещё несколько уроков, – Гермиона говорила медленно и тихо, подбирая слова, как будто её излишний энтузиазм мог все испортить. – В любое удобное для вас время, сэр.
Она хотела показать, что решение было взвешенным и осознанным, но оно не было. Оно состояло наполовину из чувства страха и беспомощности, которое постоянно преследовало её после столкновения с Пожирателями, и болезненного чувства привязанности к этому невозможно чужому для неё человеку.
– Хорошо, мисс Грейнджер. Я пришлю вам сову. Можете быть свободны, – он отклонился назад и отвел взгляд.
Разговор, как и занятие, очевидно, были закончены. Она в нерешительности стояла на месте.
– Не сочтите за грубость, но, сэр, почему вы… – Гермиона сбилась и почувствовала себя полной дурой. Кто только за язык тянул.
– Мисс Грейнджер, предупреждая ваше нелепое косноязычие, отвечу – мир меняется, и не в лучшую сторону. Очевидно, его мало волнует ваша готовность или неготовность к этому, поэтому вам придется приложить гораздо больше усилий, если вы планируете и дальше оставаться… частью вашего маленького кружка избранных.
Он не ответил на вопрос, а она удержалась от других. Гарри и Рон четко обозначили свою позицию относительно дополнительных занятий у Снейпа.
Поттер теперь часто встречался с Дамблдором, но, несмотря на их общий интерес к информации, которую он от него получал, общались они все суше. После происшествия с Кэти Белл и споров по поводу Малфоя, он замкнулся в себе ещё больше. Ей хотелось его поддержать и опять отстроить мосты, но вместо этого она мелочно искала информацию о его особом учебнике. Гарри теперь был в любимчиках Слизнорта и без ума от Принца-полукровки. Гермиона ревновала, бесилась и чувствовала себя предательницей. С Роном все было ещё хуже, он ударился в амурные дела и, казалось, выводил её из себя сознательно. Был ещё квиддич, из-за которого мальчики пропадали все свое свободное время на поле, но о нем Гермиона и вовсе предпочитала не думать, хотя сама помогла Рону получить место в команде, когда его поведение ещё не было таким отвратительным. Вот именно поэтому на занятия к Снейпу она ходила почти с нетерпением. Это помогало ей сбросить стресс, в перерывах между переживаниями о дружбе, учебе и прочими её обязанностями. Ничего большего.
Ей казалось, что в практике у неё наметился прогресс. Гермиона больше не тушевалась и активно действовала, темп их атак возрос и стал более нестандартным. Однако он все ещё использовал против неё только относительно безопасные заклинания. И они почти не разговаривали. Все это заставляло её существовать в каком-то подвешенном состоянии, будто в ожидании. После занятия она с тоской смотрела на Снейпа и старалась подметить хоть что-то, что погасило бы интерес, но тактика явно была неверная. Руки в её снах стали требовательнее.
Слизнорт в очередной раз обнажил свои истинные мотивы, когда объявил о Рождественской вечеринке «Клуба Слизней», практически затаскивая туда их троих. Гермионе категорически не нравилось эдакое кастовое деление на плебеев и избранных, но она была приглашена, разве не полагалось ей радоваться? Мостик к Гарри нашелся неожиданно – внезапно оказалось, что она женского пола и должна знать, как можно заинтересовать другую девочку. Они даже обсудили Рона и его поведение, похихикав над Лавандой. К тому времени Гермиона практически перестала разговаривать с Уизли и, положа руку на сердце, почти не тяготилась этим. У неё была и другая причина для сердечных волнений, а Рон… он так долго игнорировал её и их неоднозначные отношения, что она уже просто устала пытаться что-то сделать со своей стороны. Хотелось только уязвить его побольнее, а ещё оттаскать Браун за волосы, но потом она переключала внимание на Северуса, и все эти порывы теряли свою актуальность. Им с Гарри удалось даже обсудить учебник по зельеварению, хоть Гермионе и пришлось приложить усилия, чтобы не показать свои истинные чувства. Она поделилась с ним результатами своих поисков, и они вместе пришли к выводу, что хозяином книги был скорее всего какой-то родственник Эйлин Принц, вероятно, мужчина. Гарри восхищался заклинаниями, которые, видимо, были придуманы бывшим владельцем, и они даже потренировали парочку, но Гермиона все равно выразила свои опасения на счет их бездумного использования. Теперь вечера в общей гостиной стали чуть более уютными, несмотря на демонстративное поведение Рона и Лаванды. Но о Малфое они все ещё продолжали молчать.
Почувствовав отдачу, Гермиона опять с головой окунулась в то, что делала всегда – причиняла помощь другим людям. Не то чтобы они были близкими подругами с Джинни, но особенной тонкостью обе не отличались, поэтому она без обиняков оповестила девушку, что Гарри испытывает к ней интерес. Все эти пляски вокруг да около надоели ей ещё в отношениях с Роном, поэтому она была пряма как никогда. Сам Рон с его претензиями к сестре, Гарри и, в первую очередь, к самой Гермионе был послан далеко и надежно в объятия Браун. Лишь чуть ли не пинками загнав Поттера на свидание, Гермиона немного охладила пыл. Благими намерениями выстлана дорога в ад, и она вдруг обнаружила себя вновь одинокой среди влюбленных парочек.
– Соперник не будет терпеливо ждать, когда вы вернетесь на бренную землю из ваших романтических грез, мисс Грейнджер, – профессор вернулся к тону, к которому он редко прибегал на их персональных занятиях.
Гермиона поежилась, она действительно потеряла концентрацию и пропускала слишком много атак. Снейп снимал с неё эффекты почти сразу же после пропущенного удара, но она все ещё чувствовала, как подрагивают мышцы ног после Импедимента.
– Простите, сэр, я приложу больше усилий.
– Будьте добры, мисс Грейнджер, иначе я уже теряю смысл вашего присутствия здесь.
Снейп был не в духе, и Гермионе вдруг захотелось произвести на него впечатление. Вряд ли она сможет выйти за рамки своего обычного образа заучки, но больше козырей в рукаве у неё не было. Настала её очередь атаковать.
– Левикорпус!
Снейп отбил сглаз без усилий и вдруг весь напрягся, а лицо его искривила ярость. Не отпуская палочку, он стремительно зашагал к ней и навис сверху. Гермиона безвольно стояла перед ним, оглушенная вспышкой эмоций и физической близостью.
– Откуда вы знаете это заклинание? – он говорил почти шепотом, но так осязаемо враждебно, что по её спине побежали мурашки, а волосы встали дыбом.
– Я… я… Гарри забыл купить учебник по зельеварению, и я отдала ему свой, профессор Слизнорт дал мне старую книгу…
Снейп отступил на шаг назад. Было не ясно, поверил ли он ей, но, казалось, чуть успокоился, если так можно было сказать о том ледяном отвращении, которое он излучал.
Гермиона защитила друга практически инстинктивно, не понимая даже, что к чему. Она всегда думала, что от Принца-полукровки будут проблемы.
– Вы принесете мне эту книгу сейчас же и прекратите пользоваться информацией, почерпнутой оттуда. Особенно заклинаниями. Я ясно выражаюсь, мисс Грейнджер? – от его тона все внутри неё завязалось узлом, он перешел практически на шипение. – С нетерпением жду вашего возвращения.
Она вылетела из класса, забыв сумку, и побежала в сторону гриффиндорской башни. В голове роились мысли, но она не могла ухватиться ни за одну из них. Все, на что её хватило, это перейти на шаг где-то на полпути к гостиной, чтобы не привлекать внимание сокурсников. Потерявшая самообладание староста и подруга Поттера могла привлечь слишком много внимания.
Гарри обнаружился в общей комнате. Она умоляюще позвала его и потащила в свою спальню, ничего не объясняя. Но даже там, за закрытой дверью, долго собиралась с мыслями.
– Ты что? – она и забыла, как Гарри терял самообладание, когда что-то выводило его из себя.
– Я подумала, что будет лучше не впутывать тебя, он так разозлился, – Гермиона переминалась с ноги на ногу, чувствуя себя хуже с каждым мгновением.
– Спасибо за заботу! – его щека дернулась и глаза опасно сузились. – Что бы я без тебя делал.
– Гарри, мне нужно отдать книгу профессору Снейпу, иначе станет очевидно, что я соврала.
– Никто не просил тебя лгать, это вообще не твое дело!
– Гарри…
Он выбежал из комнаты, не удосужившись дослушать. Гермиона стояла у кровати, опираясь на столбик балдахина, и боялась вздохнуть, чувствуя, как рыдания подступают к горлу. Через минуту в проеме показалось перекошенное яростью лицо Поттера, и в неё полетела книга, больно стукнув уголком в грудь. Ей едва удалось поймать её, как дверь с громким звуком захлопнулась. Она опять все испортила.
Не давая отчет в своих действиях и эмоциях, особенно в эмоциях, Гермиона вышла в коридор и поплелась в класс. Она даже не проверила содержимое учебника, пока не передала его в руки Снейпа, но профессора, казалось, все устроило. Он промолчал и, скользнув по её лицу взглядом, жестом отпустил. Только закрывшись в комнате, она позволила себя расслабиться и судорожно вздохнула. Ей было невыносимо больно и обидно, но слезы так и остались невыплаканными.
========== 3. Слова ==========
Джинни шепнула ей по-сестрински, что Гарри уже остыл и даже винит себя в той вспышке, ему просто нужно время. Но она знала, что это не совсем правда. Иногда он был очень злопамятен, а произошедшее выглядело так, словно Гермиона ловко добилась своего и лишила Гарри общества Принца-полукровки. Все, на что его хватало, это сдержанно игнорировать её на обедах и равнодушно кивать, встречаясь на занятиях или общей гостиной. Рон вел себя аналогично, если не считать злых взглядов, которые он бросал на неё периодически, сюсюкая при этом с Лавандой. У Гермионы не осталось сил даже на то, чтобы переживать из-за этого.
Лишенная общения и необходимости составлять кому-либо компанию, она с головой нырнула в учебу, как и всегда, когда хотела спрятаться от мира и проблем. Она понимала, что перебарщивает, глотая книгу за книгой и недосыпая, но других способов стабилизировать свое эмоциональное состояние не знала. Приближалось Рождество и вечеринка клуба, на которую она вроде как обязана была прийти, хотя смысл этого действия для неё уже давно потерялся. Без учебника Гарри не выдавал таких блестящих результатов на зельеварении, и Слизнорт участливо интересовался, все ли с ним в порядке. Почему-то Поттеру была важна эта дурацкая встреча, и это, вероятно, была ещё одна причина, из-за которой он не мог простить Гермиону. Впрочем, профессор пригласил бы его на вечеринку, даже если бы тот полностью завалил предмет, что-то ей это подсказывало. Ах да, она же должна была ещё найти себе пару! Мальчишки, казалось, сблизились, вытеснив её из их общей дружбы, и проводили много времени вместе. Никто ей не сообщал, но было очевидно, что своих партнеров они уже выбрали. Гермиона подавила желание мелко напакостничать Рону и решила, что обойдется собственным обществом. В последнее время выбор у неё был невелик.
Снейп не обращал на неё ни малейшего внимания, игнорируя даже на уроках. Сложно было сказать, как он теперь к ней относился, а она не собиралась поднимать тему. Гермиона не могла охарактеризовать их отношения и до всей этой истории с книгой, так что игра не стоила свеч. Она все ещё держала угощение для совы на подоконнике спальни.
*
Двадцать четвертого декабря Гермиона была вынуждена посмотреть на себя в зеркало. По ту сторону стекла на неё смотрело бледное приведение с всклокоченными волосами и мешками под глазами. Она сильно похудела в последнее время и совсем растеряла все объемы. Не то чтобы никогда не бывало хуже, но даже в больничное крыло она обычно попадала в гораздо более здоровом виде.
После обеда она собиралась заскочить в библиотеку, а потом сразу отправиться на вечеринку, так что пришлось приводить себя в порядок заранее. Вбитые в подкорку правила не позволили ей плюнуть на все и заявиться на встречу в учебной мантии, это было бы слишком грубо и неуместно, даже если ей самой было все равно, какое впечатление она произведет. Откопав в шкафу универсальный запасной вариант наряда – классическое маленькое чёрное платье и туфли-лодочки, которые подарила ей мама, она заставила себя использовать уходовую косметику и затянуть волосы в строгий пучок. На полноценный макияж и какие-либо аксессуары запала уже не хватило. Наверное, надо было радоваться «выходу в свет» и возможности отвлечься от её текущего, плачевного, положения дел, но воспринималось все это как унылая обязанность. Она там даже Гарри не нужна, так зачем?
– Мисс Грейнджер, на пару слов.
Снейп подловил её во время обеда, когда она закончила бессмысленно ковыряться в тарелке и встала из-за полупустого стола. Мальчики уже ушли и некому было злобно пялиться на неё и профессора.
Она покорно плелась за ним по коридорам, поняв, что направляются они все в тот же класс ЗОТИ. Вглядываясь в черноту его сюртука, её внезапно развеселила мысль, что сегодня они прекрасно гармонируют – худые, болезненные и носящие траур. Вряд ли в Сочельник нашлись бы другие такие же оригиналы.
– В последнее время у меня не было времени на ваши тренировки, – видимо расспрашивать его о книге было бесполезно, – но я готов продолжить, если вы ещё не растеряли свой пыл. Я свободен прямо сейчас.
– Хорошо, сэр.
Ответ, казалось, смутил его.
– Но, если вы приглашены на сегодняшнюю вечеринку профессора Слизнорта, я, конечно, не буду настаивать.
Это что, вежливость от Снейпа? Если он так пытается отделаться от неё, то зачем вообще завел этот разговор? Хотел получить однозначный отказ и забыть с чистой совестью? Кольнула обида, и Гермиона упрямо поджала губы.
– До неё ещё пара часов…
– Ваша пара наверняка не будет в восторге, если вы задержитесь на тренировке.
– У меня нет пары, сэр, – ответ прозвучал чуть резче, чем она… да нет, так резко, как она и хотела.
Снейп, который и так стоял посередине полупустой комнаты, без предупреждения достал палочку и встал в стойку. Она приняла правила игры и молча последовала его примеру. Что-то неуловимо изменилось. Он вел себя ещё закрытее, чем обычно, но его действия стали резче и как-то агрессивнее. На третьем прогоне она поняла, что он то и дело бросает в неё заклинания посерьезнее Риктусемпры и слабого Конфундуса. Она была слишком зла на него, себя и весь мир, чтобы испугаться. Но то ли негативные чувства пошатнули концентрацию, то ли сказался перерыв в практике, она еле отбила самое настоящее Глациус дуо. И тут же словила примитивное Флиппендо. Её крутануло и отбросило назад, заставляя упасть. Накинутая мантия распахнулась, открыв платье, колени засаднило. Подобное уже случалось и не раз, в конце концов, в этом и был смысл их практически дуэльных тренировок, но само поражение мало волновало Гермиону. Грудь ощутимо жгло.
– Уже сдаетесь, мисс Грейнджер? – наверное, это должно было звучать насмешливо, но в его голосе не чувствовалось ни грамма юмора.
Она прижала ладонь к лифу платья, не поворачиваясь к Снейпу, и поднесла её к лицу. На белой коже отчетливо выделялись красные разводы. Гермиона понимала, что скорее всего от удара повредился все ещё достаточно нежный шрам, полученный в Отделе тайн. По факту, сейчас это была не более чем царапина, но от воспоминаний её почти парализовало. Из всех о тяжести ранения знали только Гарри да мадам Помфри, и она не имела никакого желания это менять, благо в школе не было необходимости носить более открытую одежду. Гермиона чувствовала, что профессор сверлит её взглядом. Наконец ему надоело, и он сделал несколько шагов по направлению к ней.
– Я думаю, мне действительно пора, – она спрятала руку в складках мантии и поднялась, не поворачиваясь. На черном платье кровь не бросалась в глаза, но она не хотела смотреть на Снейпа. Чего бы он не добивался, она не доставит ему удовольствия закончить начатое. – Жду вашей совы.
Она замешкалась на секунду, забыв, брала ли с собой сумку, и вздрогнула, когда он схватил её за плечо, разворачивая к себе. То ли страдания отразилась у неё на лице, то ли Снейп почувствовал запах крови – в голове пронеслись дурацкие шутки про вампиров, но профессор удержался от едких комментариев и ловко наложил диагностирующие чары. Его зрачки расширились, а взгляд опустился на её грудь. Она неловко дернулась, все ещё намереваясь уйти, и зашипела от резкой боли. Первичный шок отступил, и теперь Гермиона с ужасом поняла, как платье тяжелеет от крови гораздо быстрее, чем должно было. Какой-то побочный эффект? Она не успела это обдумать, как почувствовала воздействие невербального режущего заклинания – лиф её платья легко расходился в стороны. Не при таких условиях Гермиона хотела, чтобы Северус раздел её. Она посмотрела вниз и осознала масштаб бедствия – шрам пересекал грудину почти от ключицы до солнечного сплетения, перекрываясь только узкой перемычкой лифчика, и нешуточно кровоточил во всю длину.
Все так же без лишних слов Снейп начал заживлять рану неизвестными ей чарами, практически дотрагиваясь своей палочкой до кожи. Ей вдруг стало до дрожи холодно. Внезапное оголение и потеря крови сделали свое дело, но она чувствовала, что просто уже летит в объятья нервного срыва. Гермиона столкнулась со смертью, получила травму, влюбилась, почти потеряла единственных друзей из-за какой-то ерунды и сейчас соблазняет объект своей страсти окровавленными сиськами. Она почувствовала, что её нижняя губа подрагивает, как у ребенка, собирающегося заплакать, и с усилием прикусила её. Казалось, вымолви она хоть слово или чуть полнее вдохни, как плотина самообладания рухнет под потоком боли и обиды.
Снейп возился довольно долго, но она так старалась не потерять контроль и, не дай Мерлин, не зареветь, что и не заметила прошедшего времени. Когда он наконец наложил несколько очищающих, шрам выглядел не хуже прежнего. Она запахнула мантию и отступила, свободная от его руки. Платье теперь было ни на что не годно, и Гермиона уцепилась за эту мысль, чтобы сместить переживания с собственных эмоций на что-то более безопасное.
– Кто это сделал? – голос Снейпа звучал неожиданно хрипло и низко.
– Долохов.
– Какое проклятие?
– Я не знаю, – воспоминание всплыли у неё перед глазами как в замедленной съемке. – Он был под Силенцио.
– Почему вы не предупредили, что нездоровы?
– Я прошла полный курс восстановления, все было нормально, – впрочем, она сама понимала, что кривила душой. – Шрам воспалялся несколько раз позже, но я не считала это чем-то важным.
– Свои рассуждения оставьте при себе, мисс Грейнджер. Проклятие все ещё не до конца нейтрализовано. Как только Помфри это пропустила!
Гермиона знала как. Она сама отвертелась от дополнительной диагностики, а в то время у колдомедика были и другие подопечные, требующие внимания.
– Вы меня чуть к полу не приморозили, а теперь переживаете из-за…
– Из-за неизвестного темномагического проклятия, которое не до конца подавлено и непонятно как может повлиять на ваш организм в долгосрочной перспективе, вы это пытаетесь сказать, Грейнджер? – он потерял привычную «мисс» и, казалось, был в бешенстве.
– Вам то какое дело? – Гермионе хотелось… Ей много чего хотелось, но вместо этого она стояла, как вкопанная, и смотрела в пол.
Снейп задохнулся от ярости, или так ей показалось, и вскинул палочку. Столы, составленные в углу, чтобы не мешать практическим занятиям, громко рухнули и развалились неаккуратной кучей досок. Гермиона вздрогнула и не удержала судорожный вздох. Она прижала руки к груди, невзирая на легкий дискомфорт, и бросилась вон из класса. Её никто не остановил.
О вечеринке не могло быть и речи. Как только Гермиона оказалась за дверью своей комнаты, она поспешила в душ, стаскивая на ходу порванное платье. Слезы душили её, подкатывая к горлу, и она едва сдерживалась, чтобы не зарыдать в голос. Под шум воды, в одиночестве, ей станет легче, она надеялась на это.
Гермиона наугад крутанула вентили и скрючилась в углу ванны, подставляя плечи под струи, на счастье, теплой воды. Пришел запоздалый стыд. И отчаяние. И одиночество. Она пыталась найти что-то важное, нужное, но не за что не могла зацепиться надолго. Даже своя преданность учебе казалась ей смешной и детской. Через какое-то время пришла апатия.
*
– Гермиона, почему тебя не было на вечеринке вчера? – видимо, Гарри был так удивлен её поведением, что снизошел до общения.
– Ох, прости, я немного заболела и решила не портить никому настроение своим замученным видом, – ложь далась ей легко. Она как будто наблюдала за ситуацией со стороны и совсем не волновалась за результат.
– Не волнуйся, Миона, там было кому пугать всех своей рожей, кроме тебя, – типичный изящный комплимент от Рона. – Малфой слонялся, как побитая собака, видимо, искал своего любимого декана, но тот так и не пришел.
– Профессора не было на вечеринке? – это, пожалуй, её немного удивило. Ей с трудом представлялось, что вчерашнее происшествие выбило его из привычного состояния настолько, что он проигнорировал приглашение Слизнорта.
– А что, вы были не вместе? Похоже он тебе изменяет, – Рон заржал над своей остроумной шуткой, ожидая её реакции.
Гермиона спокойно проигнорировала его выпад и даже немного улыбнулась.
Похоже, они пришли к перемирию. Сегодня было Рождество, и делать вид, что их не существует друг для друга, было бы как-то слишком. Она вдруг подумала, что мальчики все ещё… мальчики. Гарри обижался на неё за отобранную игрушку, а Рон дразнился и ждал реакции. Был ли смысл таить на них обиду? Они вместе позавтракали, разобрали подарки и беззлобно посмеялись над новыми вязанными шедеврами от Молли Уизли. Решив заскочить в свою комнату до обеда, Гермиона обнаружила за окном продрогшую сову. Записка была пуста.
========== 4. Решения ==========
Не придумав ничего лучше, она сослалась на обязанности старосты и ускользнула от Гарри и Рона. Их отношения все ещё оставались слегка натянутыми, поэтому они снова легко переключили внимание друг на друга. Так как время встречи не было назначено, она в нерешительности проследовала в класс защиты. В сумрачной, из-за занавешенных окон, комнате было пусто. Неповрежденные столы стояли на своих местах, готовые к теоретическому занятию. Она не могла сказать точно, была ли это та же самая, восстановленная, или новая мебель. Гермиона зашла за учительскую кафедру и посмотрела на столешницу – стопки пергаментов, наверное, работы учеников, перья, пара чернильниц: все аккуратно расставлено. Никаких признаков того, что тут недавно работал человек. Повернувшись к меньшей двери в углу класса, Гермиона замешкалась. Должна ли она? Да какого черта, если хотят соблюдения приличий, не отправляют пустые записки.
Преподавательская оказалась отнюдь не крошечной. Или это были чары незримого расширения? Помимо рабочего стола, гораздо более обжитого, и нескольких шкафов с книгами, тут была развернута настоящая лаборатория с приличным запасом ингредиентов, насколько она могла судить. Видимо, Снейп занимался личной работой по зельеварению, а не только обучением. Гермиона мысленно хлопнула себя по лбу, очевидно же, он был мастером зелий и наверняка проводил исследования. Не бегать же ему каждый перерыв в подземелья к Слизнорту, чтобы проверять котлы. Они же и привлекли её внимание – несколько зелий было в стазисе, и лишь одно кипело на слабом огне. Не удержавшись, она сунула нос в каждый, с удовлетворением заметив, что может предположить назначение всех, кроме того, что, видимо, ещё было в процессе приготовления.
На этот раз подкрасться незаметно Снейпу не удалось. Впрочем, его шагов Гермиона не слышала, но в тишине заметила, как мягко закрылась дверь в класс. Через несколько секунд он зашел в свой кабинет. Она заблаговременно отошла от котлов и повернулась к выходу, поэтому увидела, как за долю секунды он скрыл свое удивление бесстрастной маской.
– Итак, мисс Грейнджер, вы почтили меня своим вниманием.
– Какой у меня был выбор? – профессор странно посмотрел на неё, и она подумала, что вчерашнее вряд ли можно было считать их моментом сближения, добавив с усилием: – Сэр.
– Надеюсь, вы понимаете, что продолжать тренировки может быть опасно для вашего здоровья, учитывая обстоятельства. Но я полагаю, что могу помочь вам, – ему действительно не все равно? – Если вы согласны, мне нужны ваши воспоминания о ранении и вся информация по пройденному лечению.
Извлекая серебристую нить из своего виска, Гермиона почувствовала то странное ощущение покоя, когда травмирующее событие изглаживается из памяти, не стирается, нет, но блекнет и теряет остроту. Снейп предоставил ей Омут памяти, и она старалась не думать, что именно с его помощью Гарри когда-то подсмотрел прошлое профессора. Удивительно, насколько их занятия отличались от конфликтных уроков окклюменции Поттера. Пока Северус задумчиво просматривал составленный ею – в алфавитном порядке – список лекарственных зелий и чар, которые применяли к ней после Отдела тайн, она подошла к, конечно же, книжным шкафам. Он молча дал ей отмашку и нырнул в воспоминание. Пробежавшись пальцами по корешкам журналов по зельеварению и на автомате прочитав несколько названий увесистых талмудов по нему же, она наугад вытащила несколько книг с нижней полки. Они были меньше и новее, и, если бы равнодушие после вчерашней истерики все еще не выравнивало все её восприятие реальности, она бы сильно удивилась их содержанию. Это был справочник по трансфигурации и вполне себе маггловская книжка по медицине. Последнее в больших количествах можно было найти и в её домашней библиотеке, ведь родители были врачами, хоть и стоматологами, поэтому она почти с ностальгией начала листать анатомический атлас. Невыносимо захотелось домой, в объятия матери и отца. Гермиона почувствовала, что преследовавший её последнее время полный душевный раздрай возвращается. Причин для того, чтобы все вдруг наладилось за день не было, а лишаться апатичного спокойствия не хотелось.
– Я не могу идентифицировать проклятие. Видимо что-то собственного изобретения, – впервые она слышала, чтобы профессор признавал свою неспособность сделать что-то. – Однако, очевидно, невербальный вариант был ослаблен. Вряд ли Долохов планировал вас просто оглушить.
– Да, мадам Помфри решила так же.
– У неё большой опыт. Лечение, что к вам применили, весьма эффективно во всех общих случаях поражения проклятием. Однако… – он быстро посмотрел на неё. – Как вы себя чувствуете, мисс Грейнджер?
Она пожала плечами. Шрам все ещё покалывало, и ей было неприятно, когда ткань одежды терлась об него, но, в целом, ничего страшного.
– Вы не возражаете, если я проведу осмотр? – смущение залило её лицо краской, как будто в отместку за то, что вчера она практически не стыдилась под тяжестью других более сильных эмоции.
– Простите, сэр, я… я… не надела нижнего белья, чтобы не давить на рану, – она выдала информацию скороговоркой и с усилием посмотрела на его лицо. Он не повел и бровью.
– Хорошо, обойдемся диагностирующими чарами.
Она неоднократно подвергалась этим процедурам в больничном крыле, поэтому просто смирно стояла и ждала, когда он закончит. Снейп не спешил и не суетился, как мадам Помфри, и в какой-то момент ей показалось, что он нарочно тянет время.
– Как вы себя чувствуете… в эмоциональном плане? – спросил, как бы между делом, как никогда до этого не делал.
– Что вы имеете в виду? – Гермиона напряглась, худшего психоаналитика, чем профессор, она не могла себе и вообразить. Он что реально думает, что она ему сейчас душу раскроет?
– Я подозреваю, что проклятие помимо физического воздействия имеет и ментальный эффект. Достаточно слабый, чтобы не быть очевидным при диагностике, но рассчитанный на долговременное воздействие, – он посмотрел ей прямо в глаза, и она вздрогнула. – Такая маленькая… подлость вполне в духе Долохова. И ему подобных.
Гермиона не нашлась, что ответить. Должна ли она чувствовать облегчение от того, что, по крайней мере, какая-то часть из этого ужасного клубка чувств и переживаний досталась ей в подарок от темного мага?
– К сожалению, определить подобные воздействия весьма сложно. Неудивительно, что Помфри пропустила это, все же она школьный колдомедик, а не специалист по ментальным расстройствам из Мунго. Вчера я потратил некоторое время на поиск эффективного способа диагностики. Пришлось немного модифицировать состав, но, вероятно, это сработает, – он показал рукой на зелье, которое она не могла идентифицировать, и посмотрел на неё с немым вопросом.
Гермиона поняла, что у него чрезвычайно яркая мимика для человека, который практически все время ходит с выражением сдержанной брезгливости на лице.
– Это опасно?
– Нет, но, полагаю, это причинит вам некоторый дискомфорт, – видимо, он принял её ответ за согласие, потому что подошел и начал колдовать над котлом со средством. – Придется фактически визуализировать ваши эмоции, чтобы определить, какие из них ваши, а какие привнесены извне.
Гермиона подавила испуг. Это диагностика, а не препарирование, Снейпу нет дела до её переживаний. Никаких неоновых надписей «влюблена в вас» над головой, надо меньше фантазировать.
– Хорошо, когда оно будет готово?
– Через пару минут. Нужно только добавить последний ингредиент, – он повернулся к ней с серебряной иглой в руках.
– Кровь, конечно же, – прошептала она смущенно и взяла инструмент. Их пальцы соприкоснулись и, как в дешевых романах, она почувствовала, что её дыхание прервалось на мгновение. Она не понимала причин его очевидной заботы по отношению к ней и её здоровью, но подсознанию было все равно, оно просто пищало от восторга.
Как только несколько капель упали в котел, зелье изменило цвет с невзрачно-бурого на насыщенный ультрамарин. Ловкими, выверенными за годы практики движениями Северус погасил огонь и медленно охладил средство заклинанием, затем перелил большую часть его в флакон, а остатки – в белую пиалу. Он протянул чашку ей и не отпустил, пока не удостоверился, что она крепко её держит. «Может руки у него и ничего, очень изящные, почти как у пианиста,» – подумала Гермиона.
– До дна, мисс Грейнджер, эффект должен проявиться незамедлительно.
Она поднесла пиалу к губам, стараясь не дышать, – зелья редко отличались удобоваримым вкусом и запахом, и начала пить большими глотками. Снейп трансфигурировал зеркало в полный рост из стула, установил его прямо перед ней и сам начал с пристрастием её рассматривать. Гермионе было очень неловко, она и без отражения знала, что плоская и невзрачная девочка-подросток с вороньим гнездом на голове, да ещё и скривившаяся от горечи снадобья, не самый приятный объект для наблюдения.
