Текст книги "Патруль (СИ)"

Автор книги: La_List

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 11.

Внутри корабль оказывается таким же огромным, каким и казался снаружи. На мостик мы поднимаемся на скоростном лифте. Ио стоит, привалившись плечом к светящейся молочно-белым мягким светом стене, и пальцем осторожно трогает перекинутые через плечо волосы, потускневшие, кажется, еще больше.

Паутина вен на его лице побледнела, но так и не сошла до конца. Под глазами серые круги.

И я вдруг замечаю, как заострились его скулы.

Ну, да, судя по всему, он практически не ел все эти десять дней, пока я валялся в отключке. Автоматически касаюсь ладонью живота. Через плотную ткань комбеза шрамы не прощупываются, но напоминают о себе ежесекундной тянущей болью. Уже почти привычно.

Что надо было сделать, чтобы я не отбросил коньки через пару часов после такого? Технически плазма прожгла дыру в моих кишках, а ударная волна полопала внутренние органы, как воздушные шарики. Пусть даже медицина морлоков куда более совершенна, чем у людей, но с такими повреждениями не под силу бороться даже ей. По крайней мере, этот самый регенератор явно работал не так быстро, чтобы все ткани регенерировали за часы.

Как там сказал Ио? «Я должен был держать тебя»? Что он имел в виду?

Вопрос. И ответа на него у меня нет. А сам Ио, кажется, не особо горит желанием делиться подробностями.

А еще эти странно-натянутые отношения между ним и Сержантом. Учитывая, что Сержант всегда нормально относился к морлоку – странно вдвойне.

Или у меня глюки?

Лифт мягко останавливается, раскрывает перед нами створки.

Ио выходит первым, за ним Сержант. Он тревожно озирается и кивает Горячеву, чтобы тот контролировал другую сторону. На меня они словно нарочно не обращают внимания.

Чего можно бояться на корабле, и что не так со мной?

Невольно тоже оглядываюсь по сторонам. Но ничего подозрительного так и не замечаю. Ровные стены из какого-то матового материала, уходящий вправо длинный, почти неосвещенный коридор. Интересно, зачем экономить на освещении? Только если...

Я запоздало понимаю, что вокруг гораздо холоднее, чем в медицинском блоке. Изо рта вырывается едва заметный пар.

Градусов пятнадцать?

Тем временем мы подходим к очередной двери, Ио прислоняет ладонь к металлу, на секунду замирает, и створка отъезжает в сторону. А морлок тяжело опирается о стену, словно пережидая головокружение.

Поддерживаю его под локоть, за что получаю благодарный взгляд.

Спускаемся по широкой лестнице, Ио сразу идет к центральной консоли, набирает несколько команд, и я замираю пораженный: щиты с панорамных огромных окон исчезают, теперь я вижу перед собой бескрайний космос, усыпанный крохотными светящимися точками звезд.

Такое я видел только в обучающих фильмах, которые нам показывали в школе. Тогда это было не особенно интересно. Пусть все мы и знали и о наличии космоса, и о некой планете, под названием Земля, откуда прилетели первые колонисты, но надежды вернуться давно никто не питал. Как я думал до недавнего момента – вполне логично.

И сейчас, глядя на бархатную тьму космоса за стеклом, я с трудом мог поверить в то, что вижу это на самом деле.

– Приступай, – перебивает Сержант мои мысли. Правда, обращается он к Ио, застывшему у консолей.

Морлок молча кивает и принимается вводить команду за командой. На голографическом экране мелькают какие-то, судя по тревожному алому цвету, сигналы о повреждениях или просто предупреждения. Ио морщится, массирует пальцем свободной руки правый висок. Его дыхание тяжелеет.

– Что там? – прихватываю его за плечо, когда замечаю жирную черную струйку, текущую из его уха. – Ио!

– Я не могу... – невнятно шепчет морлок. – Я просто...

– Ну, значит, пока что отдохни, – пытаюсь оттянуть его от пульта. – Не нужно...

– Не нужно? – как-то зло интересуется Сержант и дергает Ио на себя, буквально вырывая его из моих рук.

Морлок не удерживает равновесия и едва не падет на консоль. Отступает назад, упираясь спиной как раз в панорамное окно.

– Ты видишь, он не может! – отталкиваю Сержанта от прижавшегося к стеклу Ио.

– Я закрыл глаза на твоё нездоровое отношение к этому существу, – со странной интонацией говорит тот, кивая на Ио. – Но это не должно мешать нашему плану свалить отсюда. И как можно скорее.

– Оставь его в покое, – стараюсь сказать это спокойно, но угроза в голосе проскальзывает все равно.

– Или что? – интересуется Сержант.

«Или что»? Он считает, я ему по морде не дам, если он мой друг?

Делаю было шаг, но не успеваю, потому что Ио меня останавливает.

– Не надо, – вдруг говорит он, коротко касаясь моей руки. – Он ни при чем. Я объясню.

– Да тут и объяснять нечего, – коротко мотает головой Сержант. – Топлива у нас впритык. Еще немного, и никуда не долетим. На исходе, так ты говорил? – он оборачивается к Ио. – И с каждым часом его все меньше.

– Это правда? – поворачиваюсь к морлоку.

– Да, – кивает тот.

– А почему мы раньше не улетели в таком случае? – спрашиваю удивленно.

– Самый интересный вопрос, – кивает Сержант. – Морлок сказал, что не может от тебя отходить. Вообще.

– Я не мог! – неожиданно горячо выпаливает Ио. – Правда!

Чушь собачья. Все равно не понимаю из-за чего весь этот бардак.

– Я должен был выбрать, либо тратить силы на то, чтобы не дать тебе умереть, либо на то, чтобы восстановить системы корабля, – Ио теперь стоит, отвернувшись к панорамному окну. – И я выбрал.

– Проще говоря, ты взял нас с Горячевым под контроль, чтобы мы не лезли, – кивает Сержант. – Он здорово прокомпостировал нам мозги, Ром.

– Я должен был, – упрямо повторяет Ио. – Я не видел другого выхода.

– Теперь, когда под контроль взять не можешь, словами начал пытаться объяснять? – зло спрашивает Сержант.

– Я не мог отвлекаться на разговоры! – Ио стискивает пальцами виски. – Мне проще было оградить себя от ваших вопросов, взяв вас под контроль! К тому же... – он осекается, закусывает губу.

Мать вашу...

– Все еще защищаешь его? – спрашивает меня до сих пор молчавший Горячев.

– Просто оставьте его в покое, – прошу. – Если кто и виноват, то это я. Ио сделал то, что сделал, только ради меня.

– Может, Хельмут и был прав насчет того, что морлок все же промыл тебе мозги, – качает головой Сержант.

Это финиш.

– Ты совсем спятил? – спрашиваю тихо. – Вообще думать разучился? Где бы ты был, если бы не Ио? Это он привел нас к кораблю. Это он сделал все, чтобы мы выжили. Включая то, что с ним сейчас происходит. Посмотри! – я сжимаю в кулаке безжизненно лежащие на плечах пряди волос морлока. – Он же все отдал!

– Не надо... – неловко просит Ио, касаясь моего предплечья. – Я сам виноват.

– Не говори ерунды, – отпускаю его волосы, кладу их осторожно на его левое плечо.

– Топлива теперь не хватит для прыжка, – Ио снова опускает глаза.

– Ну, просто песня! – кивает Сержант. – Дальше что интересного мы узнаем? Что корабль на куски скоро разлетится?

– Но мы можем дозаправиться, – Ио еще больше вжимается спиной в стекло. – На орбитальной станции есть топливо. Мы пристыкуемся и наполним резервуары в топливном отсеке.

– И ты не сказал это, потому что... – интересуется Сержант.

– Я просто... – Ио нервно теребит карман, смотрит на меня, словно прося поддержки.

– Вместо того, чтобы предъявлять друг другу претензии, давайте займемся дозаправкой, – предлагаю. – Больше пользы будет. Ио, – поворачиваюсь к детенышу, – сможешь скорректировать курс?

– Через двадцать минут можно будет начать стыковку, – в обращенном на меня взгляде Ио – благодарность.

– Какой-то пиздец, – устало комментирует ситуацию Сержант и идет к лестнице. За ним, спустя пару секунд, следует и Горячев. А я сажусь прямо на пол, привалившись спиной к боку консоли, и прикрываю глаза.

***

– Они знают не все, – вдруг говорит Ио.

– Что именно? – спрашиваю, не открывая глаз.

– На станции могут быть измененные вирусом, – Ио сглатывает. – Я... Мне было страшно сказать твоим друзьям. Я и так виноват.

– Зачем ты взял их под контроль? – я все же поднимаюсь на ноги и заглядываю Ио в лицо.

– На корабле не все так хорошо, как кажется, – спустя короткую паузу негромко говорит морлок. – Твои друзья не видят, но от этого только хуже. Они не понимают, откуда исходит угроза, именно поэтому инстинктивно хотят улететь как можно скорее. Ими владеет страх.

– Я не понимаю, – невольно прислушиваюсь к своим ощущениям, но не улавливаю ничего необычного.

– Здесь повсюду ментальные отпечатки погибших, – Ио коротким жестом обводит пространство вокруг. – Они бьются в агонии и единственная их цель – убить. Свести с ума. Раньше умершие уносили с собой все, но после войны их стало слишком много. Я не знаю точно, что произошло, но далеко не все из них слились с общим разумом. Я не столько взял твоих друзей под контроль, сколько пытался защитить их от пагубного воздействия. Боюсь, получилось это плохо, – Ио пожимает худыми плечами. – Теперь я в этом плане совсем бесполезен, и скоро воздействие на их мозг усилится еще больше.

Так вот почему поведение Сержанта так резко изменилось.

Мне становится жутко. Я вдруг чувствую словно холодное дуновение за спиной, по коже пробегают мурашки, я невольно оглядываюсь, но не вижу ничего, кроме запыленных консолей и полутьмы, в которой утопает весь огромный зал мостика.

– А я? – спрашиваю у Ио. – Почему я ничего не чувствовал?

– Я слишком долго был в твоем разуме, – Ио как-то нежно касается моего виска кончиками пальцев. – Оставил много своего. Сложно объяснить. Тебе легче сопротивляться воздействию.

– Что будет с ними дальше? – почему-то я не включаю себя в этот вопрос.

– Не знаю точно, – Ио не отрываясь смотрит в окно. – Слишком много ненависти. Людям нужен объект. Я не их друг, они не испытывают ко мне столько хорошего, как к тебе. Постепенно бороться им станет все сложнее. До полной потери рассудка.

– Мы сможем как-то помочь? – смотрю на его профиль. И мне вдруг думается, что Ио очень красив. Ни одного изъяна. Даже нездорово-сероватый цвет кожи, пронизанной паутиной вен, не портит его лицо.

И есть в этом что-то действительно пугающее. Такое, от чего становится не по себе, словно зашел в идеально белую пустую комнату.

Довольно несвоевременная мысль.

Смутно вспоминается светящийся эфемерный силуэт, зовущий за собой.

– Может быть, на станции в лаборатории найдутся ментальные блокаторы, – неуверенно говорит Ио. – Но я не знаю, подойдут ли они. Или можно будет поместить твоих друзей в криокамеры и держать их в анабиозе до прибытия на твою планету.

Как же паршиво все складывается. Неужели мы не заслужили хотя бы минуту покоя? Черт...

– Блокаторы можно будет проверить на совместимость с человеческой ДНК, – между тем продолжает Ио, одновременно касаясь углублений на панели. – Если получится, твоим друзьям просто придется сделать несколько инъекций. Если они согласятся.

– Почему они не?.. – интересуюсь, но тут же осекаюсь. Ответ очевиден.

– Они больше не доверяют мне, – подтверждает мою догадку Ио. – И, кажется, тебе тоже.

Ну, кто бы сомневался.

– Но попробовать стоит, – царапаю ногтем край панели.

Мне банально тяжело поверить в происходящее. Я привык считать, что вне зависимости от ситуации и Сержант, и Горячев будут на моей стороне, несмотря ни на что.

Проскальзывает крамольная мысль о том, что слова Ио могут быть ложью от начала и до конца, но я тут же отгоняю ее.

Он не стал бы...

Или стал?

Размышления мои перебивает голос Ио:

– Начинаю сближение, – ровно говорит морлок, а я с открытым ртом наблюдаю за тем, как мимо проплывает огромный глянцево-черный борт, освещенный мелкими синими огоньками, словно парящими рядом. – Отключение защитного поля через три, два... – Ио судорожно и резко прижимает пальцы к виску, – ... один. Стыковка разрешена, – он пошатывается, опирается о консоль обеими руками.

– Тише, – глажу его по ссутуленной спине. – Все нормально?

– Не знаю, – хрипло отвечает Ио. – Это больно. Я могу начать стыковку прямо сейчас. Позови своих друзей, я объясню, как нужно будет действовать после этого.

– Хорошо, малыш, – неловко целую его в холодный висок. Ио закрывает глаза, прижимается ко мне всем телом.

Так мы стоим секунд десять, а потом я отстраняюсь и молча иду к выходу. И вздрагиваю, когда Ио тихо говорит мне вслед:

– Спасибо, что все еще веришь.

***

– Здесь что-то происходит, – это Горячев говорит, когда мы уже втроем идем по коридору к мостику. – Что-то дерьмовое.

Дельное замечание, что и говорить. Жаль, непрактичное.

– С каждым днем – все хуже, – Сержант с совершенно несвойственной ему нервозностью оглядывается назад. – Неужели не чувствуешь?

Интересно, что будет, если я скажу, что Ио так хорошо покопался в моих мозгах, что мне теперь почти плевать на всю творящуюся вокруг чертовщину?

Как скоро меня признают предателем?

Так что я уклончиво говорю:

– Определенно что-то есть, только не могу понять что.

– Что-то жуткое, факт, – кивает Горячев. – Мне такое дерьмо снится, что хоть вообще глаза не закрывай.

– Не хочу обвинять никого раньше времени... – начинает Сержант, и я уже знаю, о чем пойдет речь, – ...но морлок первый под подозрением. Это его территория, и черт его знает, что взбрело ему в голову.

Вступать в полемику не хочется. Да и смысла в этом нет абсолютно никакого. Поэтому я просто спрашиваю:

– И что вы предлагаете?

– Приглядывать за ним, – первым отвечает Горячев. – Жаль, нельзя запереть его где-нибудь. От греха, как говорится.

Отличная идея. Блеск.

– Это было бы действительно по-человечески, учитывая то, в каком Ио теперь состоянии, – не могу удержаться от сарказма.

– Ром, мы понимаем, что ты проникся к нему, – с сочувствием говорит Сержант. – Но здравый смысл тоже должен присутствовать.

– Оставьте его в покое, – прошу еще раз. – Ио здесь совершенно ни при чем. Пусть даже то, что он пытался контролировать вас какое-то время, и выглядит не особенно хорошо.

– Еще скажи, что он хотел как лучше, – изображает улыбку Сержант.

– Вполне возможно, что так оно и было, – киваю.

– Ты себя со стороны просто не слышишь, – качает он головой. – А звучит паршиво.

Может быть.

Но я просто говорю:

– Пришли уже.

Мы в полном молчании спускаемся по уже знакомой широкой лестнице. Ио даже не оборачивается, так и стоит у пульта, ссутулившись. На развернутых перед ним огромных голографических экранах какие-то непонятные схемы и символы.

Открываю было рот, чтобы окликнуть его, но морлок ровно говорит:

– Очень хорошо, что все здесь. Произвожу стыковку, – он касается нескольких углублений, и по полу прокатывается едва заметная вибрация. Слышится какой-то глухой скрежет, борт за окном на секунду приходит в движение, огоньки загораются ярче, а потом все снова замирает.

Ио еще раз пробегается пальцами по углублениям, коротким жестом убирает экраны и поворачивается к нам.

– Чтобы перейти на борт орбитальной станции, нужно пройти к зоне стыковки, – он говорит это, глядя в пол, тонкие пальцы стискивают обтрепанную ткань оторванного кармана. – Там я выдам костюмы для прохода по буферной зоне. Кислород на орбитальной станции, предположительно, отсутствует в большинстве отсеков. Поэтому первым делом мы запустим систему его подачи. А также системы отопления и жизнеобеспечения. После этого мы доедем до топливного отсека, проверим целостность систем и уровень топлива. Подключим наш корабль и дозаправим. Вынужден предупредить, что на борту станции, возможно, будут присутствовать... – Ио на секунду заминается, бросает на меня быстрый взгляд, – измененные вирусом организмы. Если это так, то нужно будет добраться до оружейного склада.

– И почему ты сразу об этом не рассказал? – интересуется Сержант.

– Я... не был уверен до конца, – Ио коротко оглядывается и делает вдруг странный жест, будто пытается кого-то отогнать.

– Ты чего это? – подозрительно спрашивает Горячев.

– Не стоит внимания, – качает головой Ио и отворачивается. И, уже стоя спиной, говорит: – собирайте нужные вам вещи. Я буду ждать у буферной зоны.

– Пошли, – бросает Сержант и кивает нам с Горячевым.

Медлю пару секунд и, вместо того чтобы пойти за ними, подхожу к морлоку. Беру его за плечо, разворачиваю к себе.

Ио как-то беспомощно на меня смотрит, а я замечаю под его глазами не до конца стертую кровь.

Глава 12.

– Костюмы, – Ио жестом заставляет исчезнуть прозрачное покрытие с неглубокой ниши в стене и снимает с креплений пару полукруглых тонких браслетов.

– Костюмы? – удивленно переспрашивает Сержант.

– Не особо похоже, – поддерживает его Горячев.

– Универсальные защитные костюмы, – Ио странно-осторожным движением убирает за спину волосы. – Я продемонстрирую.

Он расстегивает вдруг молнию на комбезе, выскальзывает из него, оставаясь совсем обнаженным. Комбез грязной тряпкой падает на белый, светящийся изнутри пол.

Ио ежится, бросает на меня короткий взгляд и надевает браслеты на запястья. И через секунду его тело уже облегает черная матовая ткань.

– Форму, цвет можно менять для большей функциональности, – Ио прикрывает глаза, и костюм превращается в точную копию его комбинезона, только чистого. А вот карман все так же оторван. Еще секунда – и морлок одет уже в серый с белыми вставками костюм, пронизанный светящимися нитями. – Вот так, – он снова смотрит на меня. – Защита для... – он на секунду запинается, – шлем появится автоматически при входе в безвоздушное пространство. Выработка кислорода и тепла не ограничена, поэтому находиться в вакууме можно столько времени, сколько потребуется. Костюм снабжен системой удаления отходов и аварийными системами поддержания жизни.

– Давай сюда, – Сержант забирает у него пару браслетов и принимается раздеваться. Оставшись в трусах, он надевает было браслеты, но Ио качает головой:

– Нужно снять все, – он делает к Сержанту шаг. – Чтобы все системы функционировали должным образом.

Тот молча слушается. Но с браслетами все равно ничего не происходит.

– И что? – интересуется он.

– Могу я? – Ио подходит еще ближе и протягивает руку, с которой незаметно исчезла перчатка.

– Что можешь? – подозрительно спрашивает Сержант.

– Помочь, – объясняет Ио. – Костюм не может связаться с твоим разумом, чтобы считать образ оттуда. Я просто дотронусь до твоих рук, и системы костюма считают мой образец.

– Ну, валяй, – помедлив, разрешает Сержант.

В ответ Ио коротко касается его ладоней, и через секунду на Сержанте точно такой же костюм, как и на самом морлоке.

А потом браслеты на запястьях Сержанта вдруг загораются красным. Ио хмурится, дотрагивается до одного из них, и свечение сразу же исчезает.

– Другая форма жизни, – Ио снова смотрит в мою сторону. – Система приняла за животных.

– Мог бы и промолчать, – фыркает Горячев, тоже скидывая одежду. – Из вежливости.

Ио молча ждет, пока он наденет браслеты, и так же коротко касается его ладоней. Костюм Горячева ничем не отличается от того, что на Сержанте.

– Рома, – морлок поворачивается ко мне.

Сглатываю и принимаюсь развязывать шнурки на ботинках. Снимаю их, отставляю в сторону. Туда же отправляется комбез, за ним трусы. Автоматически прижимаю ладонь к шрамам.

Ио опускает глаза и протягивает мне браслеты. Надеваю их. Сначала на правую, потом на левую. Обдает едва заметным теплом, полоски на металле загораются белым.

Ио протягивает руки, и я сжимаю его холодные ладони в своих. Прикосновение короткое, Ио тут же отступает и касается углубления на стене.

Раздается тонкий, на грани слышимости, звук, освещение сменяется с белого на синее, вокруг моей головы, словно из воздуха, возникает своего рода шлем, плотно прилегающий к вискам и затылку. Перед глазами буквально вспыхивают какие-то символы, как на голограмме, все предметы теперь подсвечены, около каждого строки этих непонятных знаков.

И мне хочется одного – отключить все это к чертовой матери, потому что мне кажется, что еще немного, и я просто сойду с ума от объема рябящих перед глазами символов, в которых я не понимаю ровным счетом ничего.

И едва я об этом думаю, все исчезает. Просто... растворяется. Как если бы кто-то взял и отключил.

Бросаю короткий взгляд вбок. Там Ио крепко стискивает запястье стоящего на коленях Сержанта. Похоже, сам тот справиться не смог.

Горячев стоит, упершись руками в колени, и трясет головой, судя по всему, матерясь.

Интересный расклад. А я как тогда все вырубил?

– Настроено не для людей, – поясняет Ио, после того как Сержант поднимается на ноги. – Поэтому неприятно. Идем. Переход готов, давление стабилизировано.

Створка, перекрывающая выход, отъезжает в сторону, и гравитация исчезает. Впрочем, через мгновение мы уже снова твердо стоим на ногах.

Только вот теперь это в буквальном смысле похоже на полет над бездной. Переход абсолютно прозрачен. Я вижу и борт станции, на которую мы направляемся, и, обернувшись, борт нашего корабля. Под ногами и над головой – абсолютная чернота, усеянная светящимися точками. Ио ловит меня за руку и что-то переключает на моем браслете, а потом просит:

– Сфокусируйся на той точке, которую тебе предложит интерфейс шлема.

Обозначенная область мягко подсвечивается пульсирующим голубоватым сиянием. И как только я концентрируюсь, звездное небо словно наплывает на меня, и я в буквальном смысле открываю рот: я словно парю в невесомости рядом со звездой. Вокруг меня разноцветные волны газа, странной формы завихрения. Я словно... попал в фото туманности Андромеды, которое показывал отец. Фото было старым, его сделал еще телескоп Хаббл с орбиты Земли.

– Это что? – зачаровано спрашиваю все так же держащего меня за запястье Ио.

– Пульсар, – отзывается морлок. – Мертвая звезда. Шлем подключился к телескопу на борту станции, немного замедлил для нас картинку, мы видим ее не в реальном времени. Так красивее.

– Но... – я запинаюсь, замолкаю, не в силах подобрать слова.

– Это всего лишь то, что видит телескоп, – мягко говорит Ио. – Такую красоту можно видеть только издали.

– Чего застряли? – недовольный голос Горячева врывается раздражающим диссонансом.

– Да ничего, – с сожалением чувствую, как Ио убирает руку. Все снова становится на свои места.

– Ну, идем тогда, – подгоняет нас всех Сержант.

Остаток пути мы проходим в молчании. Ио долго возится с панелью, прежде чем открыть шлюз, позволяющий проникнуть внутрь станции.

В итоге стена просто растворяется, пропуская нас внутрь, а потом вновь восстанавливается за нашими спинами.

Ио сразу же насторожено замирает, словно вслушиваясь во что-то, а потом ровно говорит:

– Нам нужно пройти к блоку систем жизнеобеспечения. Восстановить подачу воздуха и тепла. Загружаю схему. Красные маркеры на ней – это мы. Все костюмы связаны одной сетью. Я смогу передавать всю нужную информацию по мере поступления.

– Равносильно контролю, – под нос бормочет Горячев, но я слышу его, будто он говорит мне прямо в ухо.

Ио вздрагивает, но не говорит ничего. Зато говорю я:

– Попридержи язык, – интонация получается неожиданно враждебной.

– Ну, извини, что задел твои чувства, – с сарказмом усмехается Горячев, делая ударение на последнем слове.

Зло сжимаю кулаки, но сдерживаюсь. С моей стороны довольно глупо было бы вступать в конфликт с не до конца контролирующим себя человеком.

На полу огромного коридора, по которому мы двигаемся, лежит толстый слой серой нетронутой пыли. Она покрывает абсолютно все вокруг.

Пятна света от небольших фонарей, которыми оснащены костюмы, едва разгоняют кромешную тьму вокруг. Лучи с трудом освещают пространство, нужное, чтобы определить, что мы движемся именно по коридору.

Хотя очень здорово помогает загруженная Ио карта. По крайней мере, каждый четко понимает, куда нужно идти.

Тишина обволакивает. Из-за отсутствия воздуха я не слышу шагов, только чужое дыхание в динамиках шлема. Ио идет рядом, при желании я мог бы дотронуться до его руки.

Я плохо вижу его лицо из-за шлема и того, как падает свет, но наверняка знаю, что выражение напоминает бесстрастную маску.

Наверное, неплохо было бы спросить о том, как он себя чувствует. Но делать это при Сержанте с Горячевым не хочется.

Поэтому я просто коротко касаюсь его руки тыльной стороной ладони. В ответ Ио так же коротко сжимает мои пальцы.

Остается надеяться, что с ним все в норме. По крайней мере, насколько это возможно в сложившейся ситуации.

***

– Мы на месте, – сообщает Ио, останавливаясь около очередной белой двери, оснащенной тремя панелями. – На то, чтобы открыть отсек, мне понадобится какое-то время.

– Мы подождем, – киваю. – Постарайся... не перенапрягаться, хорошо? Чтобы не сделать хуже.

– А ты у нас в няньки записался, да, Ром? – с иронией интересуется у меня Сержант. – Будешь теперь у морлока на побегушках?

Мне становится неуютно. Я банально даже не узнаю интонаций в его голосе. Со мной словно говорит совсем другой человек.

Может, рассказать им? Обрисовать ситуацию с этими сошедшими с ума ментальными отпечатками. Вдруг поможет? С другой стороны, я же могу сделать и хуже. Твари ведь тоже не промах, могут усилить воздействие или еще что-то...

Видно, космические боги здорово обозлились на меня за то, что я так часто поминал их всуе.

Мать их так.

Перевожу взгляд на застывшего у панелей Ио. Он сосредоточенно водит ладонью над третьей из них, и от экрана к его ладони тянутся тонкие пучки какой-то светящейся энергии.

– Рома, – вдруг зовет он меня.

– Что? – подхожу, останавливаюсь за его спиной.

– Могу я взять немного твоей энергии? – он поворачивается ко мне, смотрит как-то смущенно. – Это очень личная просьба, я понимаю. Но иначе мне не открыть без последствий. Мой организм сильно истощен.

– Без проблем, – пожимаю плечами. – Что я должен сделать?

– Просто дай мне руку, – тихо говорит Ио. – Я возьму немного. Только чтобы открыть.

– И ты ему позволишь? – влезает Сержант. – Чтобы он опять в твоих мозгах ковырялся?

– Это чисто физический контакт, – поспешно пытается объяснить морлок. – Я просто немного...

– Давай, – я сам беру его за руку. – Мы все хотим войти в отсек, – это я говорю, уже обращаясь к Сержанту.

– Будет неприятно, – Ио стискивает мою ладонь, и я дергаюсь от болезненного ощущения, прострелившего руку до локтя. Мышцы немеют, я едва чувствую пальцы.

Ио быстро касается углублений в панели, кусает бледные губы. А потом створка благополучно отъезжает в сторону, пропуская нас внутрь.

Морлок тут же отпускает мою руку и просит:

– Прости.

– Не за что извиняться, малыш, – качаю головой.

– Какая доброта, – вворачивает Горячев.

Я не отвечаю. Ио тоже молчит. Он просто идет к очередной консоли, и через пару минут под потолком загорается свет, а шлемы сами собой исчезают.

– Система жизнеобеспечения работает, – Ио вводит на консоли еще какую-то команду. – Теперь нужно только добраться до топливного отсека. Дойдем до транспортного узла, попробуем запустить систему транспортировки. По пути будут лаборатория, мостик и обсерватория. На мостике я найду все нужные коды и взламывать больше ничего не придется. Судя по всему, синтезаторы пищи тоже в норме и пробыть здесь можно сколько угодно. Я думаю, станция сможет функционировать на все сто процентов. Она автоматически перешла в режим консервации после катастрофы и ничего не повреждено.

– А твари? – интересуется Сержант.

– Я их не чувствую, – коротко отзывается Ио.

– Хоть какие-то хорошие новости, – кивает Горячев. – Хотя одна тварь у нас все равно под боком.

Да сколько ж можно-то?

– Считаешь, можешь безнаказанно его так называть? – интересуюсь зло. – Учитывая то, что без него ты так и сдох бы в очередном патруле.

– Он тебе о своих планах рассказывать не будет, – мотает головой Горячев. – Задурил нас своей чертовой телепатией!

– Да что ты несешь-то! – не выдерживаю я и тоже повышаю голос. – Ты хоть себя слышишь, а?!

– Я-то да! – Горячев резким движением поправляет ремень автомата. – А вот ты, похоже, совсем с этим морлоком себя потерял! Почему мы не забираем наших из Колонии, а? Ты же ведь и был инициатором! Почему ты даже не заикнулся об этом?! Почему я вспомнил об этом только тогда, когда твоя тварь потеряла свои способности?!

Горячев уже открыто орет, перечисляя еще какую-то чушь, перемешанную с матом, а я вдруг думаю, что я и правда... так и не вспомнил о Колонии. Ни разу с того момента, как очнулся.

Смотрю на Ио, он стоит, опустив голову. На меловых щеках черная паутина вен. Пальцы подрагивают.

Почему не вспомнил?

– Ио? – тихо спрашиваю у него, и Горячев тут же смотрит на меня. В глазах у него я не вижу мысли. Вернее, мысль есть, но это... Это не Горячев. Не он.

– Я... – Ио сглатывает, тревожно оборачивается. – Я боялся их. Того человека в белом халате. Не хотел возвращаться. И вы восприняли мой страх как сигнал, без моего осознанного вмешательства. Когда я понял это, то... – он на меня не смотрит, – не стал ничего делать. Думал, что... Рома, я просто испугался! Я не хотел туда! – он делает ко мне шаг, но замирает на полпути. Губы у него дрожат.

– Смотри, как притворяется, гаденыш! – Горячев жестко хватает меня за плечо, заставляя смотреть на Ио. – Посмотри на него! Хотел всех в этом аду сгноить!

– Ты слышал его, – я отбрасываю его руку от себя. – Он просто ребенок, Игорь! Любой бы испугался, если бы его хотели препарировать! К тому же он ничего не внушал, если ты не понял!

– А ты веришь, да?! – истерично смеется Горячев. – Веришь твари?!

– Да, я ему верю! – и когда я говорю это, Ио поднимает на меня широко распахнутые блестящие глаза. В них благодарность. И еще что-то такое, от чего сладко екает сердце.

– Да у него мозги спеклись! Пристрелить обоих, и дело с концом! – кажется, это действительно видится Горячеву выходом.

– Игорь, ты чего? – кажется, абсурдность ситуации понимает даже Сержант.

– Тварь точно в расход, – Горячев щелкает затвором.

– Только тронь его, – загораживаю Ио собой. Автомат прыгает в руки словно сам.

– Рома, не надо! – Ио вцепляется в мое предплечье. – Это не он говорит!

– Избавимся от него, и все встанет на свои места! – выкрикивает Горячев.

Что-то кричит Сержант, но я вижу только то, как Горячев вскидывает оружие.

Мы стреляем одновременно.