Текст книги "Шоу должно продолжаться! (СИ)"

Автор книги: Kristlks Rainbow / Kristl_K.S.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Дженсен бесился, как ревнивый и капризный ребёнок, не желая делить Своего Мишу с кем-либо, особенно в то время, которое они могли бы провести вместе, если бы не занятость Коллинза. Вёл себя, словно «похотливая сучка», как обычно называл Дженсена дрожащим от удовольствия голосом Миша, пытаясь выразить всю степень своего "крайнего возмущения" его поведением. В особенности, когда, чуть слыша рингтон телефона Коллинза и видя его извиняющийся взгляд (мол, «прости, детка, нельзя не ответить – важный звонок!»), Эклз тут же падал перед ним на колени и срывал с него брюки, вместе с нижним бельём, одним махом. Затем начинал беспощадно сосать, очень пошло причмокивая, Мишин внушительный член, будто любимую "соску". Дженсен был непоколебим, как скала, когда дело касалось «заявления о своих правах» на тело и свободное время Коллинза. Тот мог лягаться, царапать его своим дорогим маникюром, пытаться хоть как-то отстранить от себя, дёргать за волосы, но НИЧТО в такие моменты не могло оттащить Дженсена от Мишиного «вкусного члена» и заставить его "минетные губки" оторваться от их любимого, с недавних пор, занятия! И Коллинзу ничегошеньки не оставалось, кроме как, сгорая от стыда и крепко зажмуриваясь, искусывать розовые губы и фальшиво «угукать» собеседнику в трубку, периодически прикрывая влажной ладонью динамик телефона, чтобы сдавленно стонать и осыпать Дженсена проклятиями, с примесью поощряющих грязных словечек. Дженсен прекрасно знал, чем он будет расплачиваться за подобные шалости. Но именно это заводило его ещё больше! У него был чудесный учитель самого высшего ранга. Автор "Камасутры" нервно покуривал бы в это время в сторонке. Миша, весь взъерошенный, со съехавшим набок галстуком, а иногда и с разодранной рубашкой (зависело от того, на чём их заставал звонок мобильного или насколько давно они не были рядом), с абсолютно потемневшими глазами, отбрасывал в конце разговора куда-то свой сотовый и, поступью гепарда перед прыжком, надвигался в сторону ухмыляющегося Эклза... Но Дженсен не боялся. Он медленно поднимался с колен и, пятясь к их постели, очень развратно слизывал со своих сочных губ капельки смазки своего «дьявольски прекрасного Ангела», торопливо сбрасывая на ходу одежду. Нагло глядя прямо в бешеные, огромные глаза Коллинза, сладко так шептал с придыханиями: - Ооо, Миииша… - водил рукой по своему голому торсу. – У меня есть кое-что для тебя… - садился на край кровати и, широко разводя ноги в стороны, теребил и покручивал уже затвердевшие соски. – Моя горячая и жадная задница так скучала по твоему твёрдому и… большому члену… Ммм… - он засовывал палец в рот и звучно его обсасывал, наблюдая, как Миша, остановившись, резко втягивал со свистом воздух, через судорожно раздувающиеся ноздри. – Там так тесно… - другой рукой Дженсен уже ласкал свой сочащийся член. – Так узко… - он ложился на спину, демонстрируя оцепеневшему Коллинзу упругое колечко, и обводил его края, смоченным своей слюной, пальцем. Миша, расстёгивая пуговицы рубашки, смотрел во все глаза на своего такого откровенного и восхитительно бесстыжего любовника: «Боже, что же я породил?». Но Эклз не унимался: - Там не хватает только тебя, Миш – Моего Хозяина! Смотри, как я потёк, пока ты болтал по своему дурацкому телефону… - и он, выгибаясь на кровати, размазывал по телу собственную смазку. - Ах, ты ж… похотливая… сучка, Дженни! На большее терпения Коллинза не хватало! Он прижимал, согнутые в коленях ноги, Дженсена к его груди и с утробным рыком зарывался лицом между аппетитных и соблазнительных ягодиц. «К чёрту всё!» *//*//* По возможности, Миша старался ублажать, неизвестно откуда взявшуюся, необъятную зависимость Эклза от секса с ним. Иногда и сам заставал Дженсена врасплох, вжимая во что-либо своим весом или нагибая его в самых необычных и рискованных местах. Наскоро подготавливал, хотя дело редко доходило даже до второго пальца, и вколачивался в жаркого Дженсена, не жалея ни себя, ни его, ни окружающих их предметов, которые, по ходу действия, сминались, ломались и просто сметались с их общего пути к ошеломительному и оглушительному оргазму. *//*//* Дженсен ощущал странную, до боли неконтролируемую потребность в Коллинзе: в его пухлых и мягких губах; в мерцающих хищным огоньком, синих глазах; в шелковистых, вечно растрёпанных, тёмных волосах; в гипнотическом и чарующем голосе; и, конечно же, в его длинных, умелых пальцах и пульсирующем бархатном члене внутри себя – Дженсену с недавних пор всегда было катастрофически мало Миши! Он часто просыпался ещё до будильника, любуясь на мирно спящего «Ангела», каждый раз восхищаясь его подтянутым и стройным телом. Глаза Дженсена ярко вспыхивали, наполняя сладкой и уже хорошо знакомой тяжестью низ живота и поднимая его, жаждущий прикосновений, член. Ему безумно нравилось наблюдать, как тихое ворчание Коллинза, если он всё же будил своего мирно спящего "мишку" в порыве нежности ранним утром, постепенно сменялось учащающимся пульсом с неразборчивым, но довольным, бормотанием. А потом Миша распахивал свои невозможные, бездонные глаза, в которых плескался бескрайний океан, и уже в голос выстанывал его имя, цепляясь за короткий ёжик русых волос и насаживая на себя податливый, влажный рот ненасытного Дженсена по самые яйца. //*// Но сегодня Дженсен не хотел тревожить Мишу. Точнее, всячески пытался этого не сделать, мысленно перечисляя достаточно веские на то причины… Накануне Коллинз совершил очень утомительный перелёт (аж с двумя пересадками!), пролетев почти полмира, только чтобы ублажить капризное желание «своего солнечного мальчика» - проснуться с ним в одной постели, наплевав на все дела, ломая слаженное расписание благотворительной миссии, и заставив сбежать оттуда раньше на целых 2 дня! И вот Дженсен, сидя неподвижно в изножье их кровати и сжимая со всей дури подушку, твердил себе, словно Мантру: «НЕЛЬЗЯ! НЕЛЬЗЯ! НЕЛЬЗЯ!», и, выкручивая руки, заламывал зудящие пальцы – только бы не побеспокоить своего уставшего «Ангела». Но, чёрт возьми, терпением Дженсен никогда особо не отличался, особенно с тех пор, как встретил Мишу! И пальцы, сводимые диким желанием, уже сами тянулись к мягкой ткани одеяла, которое, по мнению Дженсена, совершенно несправедливо скрывало от его искрящихся зеленью глаз такое красивое тело Коллинза. Дженсен убеждал себя, что только будет любоваться им – не прикасаться! Нееет! А сам тихооонько и неотступно тащил край одеяла на себя, оголяя Мишу сантиметр за сантиметром… А обнажённый «Ангел», как назло (!), развалился на полкровати, свободно раскинув в стороны свои красивые руки и стройные ноги... «Такой восхитительный и умиротворённый!» - думал Дженсен, когда Миша улыбался чему-то во сне. Однако внезапно Дженсена кольнула непрошенная ревность. Ему оставалось только надеяться, что это именно Он, даже там, в красочных сновидениях Миши, делает хорошо своему «Ангелу». Как вдруг Коллинз неосознанно что-то забормотал во сне и, слегка сведя брови, застонал в голос, зовя Дженсена. Мгновенно расширившиеся зрачки, грозили разорвать летнюю зелень радужек Эклза, когда Миша, после такого призывного стона, толкнулся вверх бёдрами словно ища его ласковые пальцы, а "предмет вечного вожделения" Дженсена начал быстро увеличиваться в размерах. "Он" будто умолял прикоснуться к нему рукой, губами или языком, словно жаждал этого, всё решая отдельно от воли хозяина и не обращая внимания на его сладкий и всё ещё крепкий сон. Сердце Дженсена запнулось и обнаружилось уже где-то в кончиках пальцев, гулко отстукивая сигнал "SOS". Горло сдавило от нахлынувшей нежности и чего-то более трепетного и глубокого, чему он сам пока ещё не мог дать чёткого определения. Всё! Это был предел его терпению и конец его тщетным попыткам самоубеждения! "Полнейший пиздец!" - подумал Дженсен, закусывая губу и чувствуя, как рот наполняется слюной, желая, как можно скорее, насладиться вкусом чувствительной и тонкой кожи любовника. Он просто был не в силах оторвать свой жадный взгляд от такого соблазнительного тела Коллинза. Окончательно потеряв над собой контроль, Эклз щедро смочил пальцы и ввёл в себя сразу два. Поводил ими вперёд-назад… по кругу... И про себя отметил, что лучше бы это были изящно длинные Мишины пальцы, созданные специально для срыва его крыши. Неожмиданно яркие фантантазии об этом чуть было не сорвали его план, вырвав из груди негромкий стон. Дженсен осёкся и, стараясь не делать поспешных движений, приблизил полные губы к долгожданной плоти обнажённого и совершенно открытого сейчас Миши. Едва касаясь, он прочертил языком блестящий след по всей длине его красивого и полностью вставшего члена, обвёл легонько по кругу головку и очень бережно погрузил его полностью в свой мокрый рот, невесомо прижимаясь к нему губами. Коллинз выгнулся дугой на постели, зашевелил руками, комкая простынь, но... всё ещё спал! Дженсен осторожно выпустил изо рта его член, аккуратно навис над телом своего возбуждённого "Ангела" и утонул в пучине блаженства, насаживаясь подготовленной задницей на его ствол сразу же до самого основания. Миша задохнулся на мгновение в немом крике: "Аааа...", инстинктивно впиваясь сильными пальцами в бёдра любовника. Затем распахнул свои огромные синие глаза и вперился взглядом в оседлавшего его Дженсена. - Дженс... Что ты... Ооох! Дженсен медленно "объезжал" пробудившегося Коллинза, запрокидывая назад голову и чувствуя, как довольно кивают ему, получившие, наконец-то, своё, взбесившиеся гормоны. - С Добрым утром, Мой милый плюшевый Мишка! - Эклз нежно защекотал своим прерывистым дыханием и вкрадчивым, ласковым шёпотом ухо любовника. - Что же такое тебе снилось? - А ты знаешь, что любопытство наказуемо?! - пристально посмотрев в его глаза, Миша очень хищно улыбнулся, обнажая оба ряда белоснежных зубов. - А я не из пугливых! - напрягая ягодицы, Дженсен "приветственно" сжал мышцы, стискивая член Миши в мягкости горячих стеночек и срывая с его губ новый громкий стон. - Ооох... Я в тебе никогда не сомневался... - еле слышно выговорил Коллинз, одной рукой притягивая ближе своё "веснушчатое сокровище" для поцелуя, а пальцами другой сильнее стискивая его бёдро. И они продолжили с того места, на котором его сон так волшебно прервал Дженсен... ========== Часть 6. ========== Эклз влетел в их квартиру, как ошпаренный. Он явно был в бешенстве. Но Мишу это почему-то совершенно не смутило, и он не спешил ретироваться. - Коллинз, блядь! Это ЧТО ещё за нахрен??? - Дженсен разъярённо тыкал пальцем в сенсор своего айфона, на котором сверкала ссылка на сайт ФФ от Миши. - Там же написано "ЧТО", Дженсен. На краткий миг Эклз ошарашено застыл. Если Коллинз назвал его полным именем вне официальных вылазок на люди, то это могло означать только одно... Они уже обсуждали когда-то эту тему. Дженсен тогда очень опрометчиво посмеялся над Мишей, что тот таким банальным способом хотел задать "официальный тон" их общению, в попытке "спастись от его чар". Да ещё и добавил, что у Коллинза не было ни единого шанса на это. Ох, как же Дженсен пожалел чуть позже о своём каламбуре, когда не мог неделю ни присесть нормально, ни даже дотронуться спокойно до саднящей кожи на заднице! Дженсен непроизвольно напрягся, сдерживая желание погладить свой зад от таких «ярких» воспоминаний, но, собравшись, вновь принял грозный вид. - Слушай, Миш, ты, конечно, чудак. Но даже для тебя, это уже слишком! Тебе мало того, что я вечно, чёрт-те в каком виде предстаю в твоём Твиттере!? Так ты ещё решил возомнить себя "великим писателем"! - он почти срывался на крик, размахивая руками. - Я что-то не понял... Тебе не понравилось? - искренняя улыбка Миши окончательно вывела Дженсена из себя. Он швырнул телефон на кровать к ступням Коллинза и заорал уже во весь голос. - Понравилось??! Да ты спятил? Ты. Написал. Ёбаный фанфик! Чёрт, Миша, да в нём почти поминутно расписана вся наша интимная жизнь! Ты же лично говорил мне отрицать прилюдно Destiel, а сам, получается, только поощряешь. Во всех смыслах. Да ещё и с "голыми фактами"! Какого хрена, Миш? Люди неделями "живут" на деревьях, чтобы поймать и запечатлеть, как мы, заметь, возможно (!), возьмёмся за руки! А ты тут... На блюдечке с голубой каёмочкой такое пишешь. Ещё б математически точные размеры наших членов, а лучше фотки их выложил! - ТАК! Дженсен, первый и, поверь мне, последний раз, говорю тебе: успокойся! - ледяным тоном перебил его Коллинз, снимая с колен и отставляя подальше, свой ноутбук. Он уставился на Эклза немигающим и жёстким взглядом. Но Дженсен, словно обезумев, не мог остановиться и выплёскивал сейчас всё, на что пытался закрывать глаза, скрывая всё в глубине души, все эти месяцы: - Нет, Миша, не успокоюсь. Хватит! Мне надоели твои выходки. Особенно, когда ты лижешься со всеми на конах! Кому в глотку ты ещё не пихал свой неугомонный язык, а?! - Дженсен с вызовом посмотрел в бурлящие грозовой синевой глаза и упёр руки в бока. - Эклз, ты сейчас что... "ШЛЮХОЙ" меня назвал!!? - приближаясь к "источнику агрессии", Коллинз закипал от гнева, сильно сжимая кулаки и напрягаясь всем телом. - А кто знает? Посмотрите-ка, какой "мастер траха" нашёлся! С кем-то же опыта набра... - Дженсен не успел договорить, так как ему в челюсть прилетела мощная подача с левой, и он рухнул на пол, сплёвывая кровь из разбитой губы. - ПОШЁЛ. ВОН. ОТСЮДА! - зашипел Миша. - Иди нахрен! - Дженсен схватил свой телефон и, со всей силы пнув входную дверь, удалился. *//*//* Конечно, они и раньше ссорились. Иногда даже один из них мог дать другому звучную пощёчину. Чем не раз добавляли работы гримёрам, которые и так ворчали из-за их «неизвестно откуда взявшихся, совершенно "незначительных и невинных" следов от укусов и засосов». Чаще всего, "громко" уходил Дженсен. И он же всегда первым возвращался, уже, примерно, через полчаса. Робко переминаясь с ноги на ногу, умоляюще глядя на Коллинза из-под пушистых ресниц и теребя в руках ведёрко со сливочным мороженным. Миша не требовал объяснений. Но Дженсен всё равно засыпАл его ими и искренними извинениями вдобавок, даже если не был виноват полностью. Коллинз просто безропотно прощал Своего "глупенького" и до невозможности родного Дженни. Всегда. Но в своих разногласиях и ссорах они никогда раньше не опускались до подобных оскорблений. И если бы Эклз сейчас вернулся обратно, то не факт, что Мише было бы так же просто его простить. Прошло уже 2 часа. Коллинз молча сидел на краешке кровати, разглядывая невидящим взором ночную улицу за окном. В голове был гул и ничего конкретного одновременно. Когда минул ещё 1 час, а Дженсен так и не вернулся, Миша, тяжело вздохнув, решил, что теперь, пожалуй, с него точно хватит! Взял только кошелёк, документы и куртку. Ключ в замке за ним провернулся дважды - "их" негласный сигнал о том, что в квартире никого нет... ========== Часть 7. ========== ДМИТРИЙ ТИППЕНС КРАШНИК. Коллинз пытался спрятать озябшие руки в карманах своей тоненькой кожаной куртки. Он ёжился от вечернего холода, ожидая подачи такси. С одной стороны, холод помогал отвлечься от горечи во рту, когда он вспоминал обвинения Дженсена, но с другой - Миша чувстовал, что пришло время проанализировать и взвесить всё, что творилось сейчас в его жизни... *//*//* В отличие от Эклза, Миша никогда не был избалован Судьбой и всего добивался САМ, набивая бесчисленное множество шишек и синяков на её ухабах и провалах. Его детство и юность нельзя было бы назвать благополучными. Это заставило Мишу очень рано научиться «мёртвой хваткой» держать удачу за хвост и скалить свои белоснежные зубки на всех, кто хотел бы её отнять. Он долго искал себя. Пробовал работать на радио, занимался продюссированием, был творческим специалистом по созданию рекламных слоганов, текстов и статей на шоу "Еженедельное издание", стажировался в Белом доме и даже подрабатывал плотником и столяром, чтобы осилить оплату обучения. Но, каждый раз, не получая должного признания, ощущал, как в душе воцарялось полное затмение, принося лишь горечь разочарования и злость. Коллинз чувствовал, что вечная борьба за не совсем "обычные" радости жизни, которыми пестрили глянцевые журналы и которые рекламировали тупые телешоу, может в итоге сделать его черствее, грубее и жёстче. Но Миша не был таким изначально. Однако иногда пугался самого себя. Боялся Того, в кого может превратиться. А когда осознал, что гнев стал мешать ему двигаться вперёд, лишая способности "трезво" мыслить, то сказал себе: «Хватит!». Наладить самоконтроль помогло уединение в монастыре и многочасовые медитации вдалеке от родины - в Непале и Тибете. Но, после возвращения, где бы он ни трудился, сколько бы сил ни прикладывал - ни одно, из его увлечений, не могло дать ему возможность в полной мере раскрыть всю свою многогранность. Вот тогда-то он наскоро состряпал своё резюме, взяв псевдоним "Миша Коллинз" и указав в нём даже "горловое тибетское пение", которому научился у монахов во время своего "исцеления". Отправив его, вместе с чёрно-белым фото, в агентство по подбору молодых талантов, Миша стал смиренно ждать звонка... И новоиспечённому актёру очень скоро позвонили. Но роли, которые ему доставались, были либо посредственными, либо совсем незначительными. *//*//* Первой своей стоящей работой он считал главную роль маньяка-убийцы Пола Бернардо в фильме «Карла», основанном на реальных событиях. «Наконец-то, - думал он, - главная роль! Это реальная возможность себя проявить». Наивный, он и не подозревал, во что это для него выльется...