Текст книги "Пробелы в памяти (СИ)"

Автор книги: Кристальная звезда 17

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 43 страниц)

– Это на тот случай, если кто-то из нас не станет выполнять своих обязательств, – пояснил Сириус, свернув свиток и забрав перо. – Отключись, – он небрежно махнул палочкой в сторону Петтигрю. – Питера я оставлю у вас. Надеюсь, что меня скоро официально оправдают и без моего присутствия?

– Да, конечно, – поспешно кивнул Фадж. – И какое же твое первое… желание? – как-то обреченно спросил он.

– Напиши начальнику Мракоборческого центра, чтобы он отправил сильный отряд в Малфой-мэнор, – тут же ответил Сириус. – И не спорь. Выполняй! Ты обязанн выполнить любое, даже самое ненормальное мое желание.

========== 44. Декабрь 1995 года ==========

Северус Снейп.

Все то время, пока Блэк рассказывал Мелоди о своей жизни, Северус делал вид, что его здесь нет и никогда не было. Хотя он подозревал, что даже если бы он вдруг запел, эти двое вряд ли обратили бы на это внимание. Блэк, кажется, окончательно и бесповоротно потерялся в синих глазах своей возлюбленной. А Мелоди прижималась к нему и не мигая смотрела на человека, которого так долго ждала. Со стороны эти двое выглядят более, чем необычно. Две совершенных противоположности, как внешне, так и внутренне. Наблюдая за развитием отношений между ними, Северус невольно подумал, что его собственные чувства к Лили как-то меркнут рядом с чувствами Блэка. Кто бы знал, что вечно эгоистичный Сириус Блэк способен любить кого-то настолько сильно, что даже никакое самое мощное заклинание не способно этого исправить? Вряд ли даже сам Блэк ждал от себя подобного.

Пока эти двое пытались заполнить четырнадцать лет расставания, Северус пытался понять, зачем он, собственно, привел сюда Мелоди. Неужели он действительно находится в таком отчаянии, что готов рискнуть и довериться Блэку? Довериться человеку, от которого можно ожидать всего и при этом совершенно не знать, что он предпримет в следующую секунду. Но ведь Мелоди уже попросила закончить эту войну. И Северус быстрее поверит в то, что Поттер его сын, нежели в то, что Блэк не знает, как исполнить желание своей невесты. Несмотря на то, что Северус сумел неплохо изучить Блэка за то время, пока рылся в его голове, зельевар все равно плохо верит в то, что все это время Сириуса сдерживало лишь то, что она его не просила ни о чем подобном.

– Через час начнется собрание, – бросив взгляд на часы, произнес Северус.

Женщина вздрогнула и посмотрела в его сторону, словно только сейчас вспомнив, что они с Блэком не одни в комнате. Вот только это ее ни капли не смутило. Кажется, ее способен смутить только Блэк и никто больше. Впрочем, Блэк способен смутить кого угодно.

– Я могу тебя проводить, – тихо произнес Блэк, в очередной раз зарываясь носом в волосы женщины.

– Не стоит, – покачала головой Мелоди, поднявшись с колен мужчины. – Со мной ничего не случится!

– Скажи, а когда Рег дежурит в ночь? – неожиданно спросил Блэк. Вот и доказательство того, что теперь он лишь подправляет свой план.

– Сегодня, – нахмурилась Мелоди. – Что бы ты ни придумал, будь осторожен!

– В этот раз буду крайне внимателен, – выдавил улыбку Блэк, поднявшись на ноги.

Северус скептически хмыкнул на это заявление. Блэк собирается закончить войну, но при этом быть очень осторожным. На это определенно стоит посмотреть. Северус вопросительно вздернул бровь, когда понял, что женщина стоит рядом с ним, внимательно разглядывая его своими необычными глазами. Удивительно, что и Гарри, и Лайон унаследовали от своих матерей невероятный цвет глаз.

– Не имею ни малейшего понятия о том, чего ты пытался добиться, – произнесла Мелоди. – Но все равно спасибо за… за все, Северус!

Несколько секунд Снейп удивленно смотрел на нее и на ее протянутую руку. После чего поднялся и осторожно пожал тонкую ладонь. И все же он был прав! Нормальной эту женщину назвать крайне сложно. Она же просто манипулирует мужчинами, заставляя их подстраиваться под себя. Не удивительно, что ей удалось приручить Блэка. Вот только не понятно, осознает ли она сама, что именно делает. Северусу кажется, что не осознает.

– Должно быть, безумие действительно заразно, – скривил губы Северус, отпустив ее руку.

– Не существует абсолютно нормальных людей, – улыбнулась Мелоди и снова повернулась к Блэку.

– Мы скоро увидимся, – подмигнул ей Блэк. – И я буду свободным человеком, когда мы вновь встретимся.

– Ну, посмотрим, – усмехнулась Мелоди. – Тогда, я не прощаюсь!

Она быстро обняла Блэка и скрылась за дверью. Северус опустился обратно в кресло, внимательно наблюдая за Блэком. Сейчас этот гриффиндорец мог натворить все, что только возможно. А с талантами Блэка возможно все и даже больше.

– Между прочим, это нечестно, – спустя пять минут тишины, заявил Блэк. – Ты ведь знал, что так или иначе она попросит меня об этом. Ты просто воспользовался тем, что я не способен ей отказать в любых ее желаниях.

– На войне все средства хороши, – ухмыльнулся Северус. – Только, объясни мне: ты бы выполнил ее желание, даже если бы она попросила никогда больше не появляться в ее жизни?

– Выполнил бы, – без раздумий ответил Блэк, сверкнув глазами. – Она бы с Астрономической башни попросила спрыгнуть, я бы спрыгнул. Вот только метлу бы с собой захватил, – последнее предложение он сказал с хитрой улыбкой. – Я все же Блэк!

– Ты не расскажешь, что задумал? – положив ногу на ногу, спросил Северус.

Блэк отвернулся от него, задумчиво потерев подбородок. В царившей тишине можно было слышать, как натужно скрипят шестеренки в голове Блэка, складывая в единое целое какие-то запчасти. Еще немного и весь слаженный механизм развалиться, а Сириус усмехнется и скажет что-нибудь до жути гриффиндорское. А Северусу потом придется объяснять Дамблдору, что он не нянька для Блэка.

– Раз уж ты втянул меня в историю, Снейп, придется тебе мне помочь, – задумчиво протянул Блэк. – Когда будет собрание у твоих клейменых друзей? Завтра, если я не ошибаюсь? – Блэк вопросительно посмотрел на него.

Северус медленно кивнул, пытаясь понять, что же на самом деле происходит в голове Блэка и как тот разбирается в вечном хаосе, что творится у него в мыслях. Никакого порядка!

– Как все удачно складывается, – рассеянно произнес Блэк. – Завтра, когда в поместье Малфоев появятся нежданные гости, ты должен сделать так, чтобы Волан-де-Морт со своими Пожирателями отправились в замок Лестрейнджей. Я сегодня загляну туда и сниму проклятие. Волан-де-Морт мне нужен живым и относительно здоровым. И предупреждаю еще раз: не заходи в замок и не вдыхай… туман!

– Я уже жалею о своем решении, – пробормотал Северус.

Блэк только довольно ухмыльнулся, невольно коснувшись пальцами губ.

Северус не мог вспомнить, когда последний раз так сильно нервничал. Безусловно, за двумя масками никто не мог догадаться, что Северус Снейп вообще способен испытывать что-то кроме безразличия, презрения, отвращения и раздражения. Безрассудство тоже заразно. А никаким другим, более менее приличным словом описать то, что он творит в последнее время, нельзя. Собрания Пожирателей мало чем отличались от собраний Ордена. И те, и те пытались придумать, как одолеть своих противников. Сегодня только Нарциссы не было рядом с мужем, да Петтигрю…

– Люциус, твои эльфы нашли Нагайну? – холодно спросил Темный Лорд, восседающий во главе стола.

Верно, еще не было змеи. И Снейп готов был отдать свое годовое жалованье, если Блэк каким-то образом не повлиял на происходящее. Разумеется, Люциус побледнел, что-то пролепетал о том, что домовики ищут змею Лорда. И Северус больше удивился бы, если бы Темный Лорд не воспользовался бы Круциатусом. К крикам Лорда Малфоя все уже привыкли, ведь именно ему чаще остальных перепадает пыточное заклинание от Лорда. И каждый лишь тихонько радуется тому, что это не он попал в немилость к Лорду.

Северус не мог бы сказать с уверенностью, но ему казалось, что Темный Лорд напуган, растерян отсутствием своей питомицы. И ему с трудом верится, что это бесчувственное существо способно испытывать нечто подобное привязанности к фамильяру.

Люциус тяжело дышал и в царившей тишине его дыхание эхом отлетало от стен. С негромким хлопком в зале появился домовик, в белой простыни. Он сильно трясся, отчего его уши мотались из стороны в сторону, а и без того большие глаза, казалось, сейчас вылетят из орбит.

– Хозяин Люциус, – пропищал эльф, когда Малфой поднял на него взгляд. – Там какие-то люди! Они снимают с замка защиту!

– Что за люди? – хрипло спросил Малфой. – Сколько их?

– Тикки не знает, кто это, – пролепетал домовик. – Но их очень много.

План родился в одно мгновение. Северус вскочил на ноги, и все взгляды тут же устремились на него.

– Ты что-то знаешь об этом, Северус? – прищурился Темный Лорд.

– Это мракоборцы, мой повелитель, – ровно произнес Северус. – Кингсли Бруствер упоминал вчера на собрании, что хочет воспользоваться поисками Блэка, чтобы привести мракоборцев в Малфой-мэнор и доказать, что Дамблдор и Поттер говорят правду. Я и не предполагал, что у него получится убедить Скримджера.

– Тем не менее ты был обязан предупредить, – поднялся на ноги Волан-де-Морт. – Нам немедленно нужно покинуть дом, Люциус.

– Повелитель, позвольте мне высказать предложение, – опустился на колени Северус, прежде, чем кто-либо успел что-то сказать.

Несколько секунд царила тишина. Северус мысленно молил Мерлина об удаче и заодно о том, чтобы Блэк не натворил еще больше глупостей. И угораздило его связаться с гриффиндорцем, из семьи слизеринцев. Быть для Сириуса врагом было намного безопаснее, чем состоять с ним в отношениях, подобных дружбе.

– Высказывай, – разрешил Лорд.

– Думаю, стоит дождаться, когда с дома снимут антитрансргессионные чары и переместиться к замку Лестрейнджей. Там нас искать точно никто не станет, если Скримджер поймет, что Бруствер ошибся, – заговорил Северус. – А Люциус должен будет остаться и объяснить, что Блэк здесь даже близко не пробегал. Позволить мракоборцам проверить замок, чтобы показать, что с самого начала не собирался оказывать сопротивление. Тогда вы будете в абсолютной безопасности, мой Лорд.

Северус сглотнул, продолжая рассматривать мраморный пол. Его слова звучали убедительно. Он знал, как следует себя вести, как правильно носить маску и какая именно необходима в данный момент. Если Блэк привык импровизировать и подстраивать план под обстоятельства, то Северусу привычнее полагаться на заранее тщательно продуманный план, для него является важным холодный разум и трезвый расчет своих сил и способностей. Но имея в союзниках Сириуса Блэка, умение импровизировать жизненно необходимо.

– Что ж, Северус, думаю, именно так мы и поступим!

***

Римус Люпин.

С неба медленно и неохотно падали снежинки, кружась опускались на землю, запутывались в волосах прохожих, которые недовольно ежились и спешили дальше. Но на площади Гриммо не было никого, кроме них. Тонкс кружилась под снегом, весело смеясь. И Римус не мог не улыбаться, наблюдая за ней. Все же, Нимфадора была еще таким ребенком. Веселой, слегка наивной и верящей во что-то лучшее, светлое и доброе. Это что-то она сумела рассмотреть даже в нем, хотя сам Римус прекрасно осознает, какой он монстр.

– Бродяга любит первый снег, – невольно вырвалось у Римуса, когда он поднял взгляд на небо, скрытое снеговыми облаками. – С шестого курса любит.

– А ты? – повернулась к нему Тонкс.

– Я? – задумчиво переспросил Римус. – Я с семнадцати лет люблю яркие солнечные лучи, – улыбнулся он, опустив взгляд на девушку.

– Почему? – наклонив голову и тем самым копируя излюбленный жест Сириуса, спросила Нимфадора.

– Когда я тебя впервые увидел, у тебя были ярко-желтые волосы, – усмехнулся Римус, вспомнив тот далекий июльский день. – Помнится, Бродяга тогда пошутил, сказав: «Знакомься, Лунатик, это малышка Дора! Твой личный солнечный лучик».

– Он действительно так сказал? – воскликнула Тонкс, а ее волосы тут же приняли нежно-розовый оттенок. – Ну, дядя!

Римус только шире улыбнулся, решив не упоминать о том, что сама она согласно кивнула и заявила, что обязательно женится на нем, когда вырастит. Он тогда смеялся вместе с друзьями над такой уверенностью и решительностью маленькой девочки, которая сидела у него на коленях. Римус ведь прекрасно знал, что она станет обходить его за милю, когда вырастит и поймет, какое он чудовище. И только взгляд Сириуса, который тоже весело смеялся, говорил о том, что и на волков найдется управа. Нимфадоре тогда было около пяти, может, меньше. И речи быть не могло о чем-то подобном. Вот только никогда не знаешь, что тебя ждет в будущем, особенно, если ты друг Сириуса Блэка.

– А почему дядя любит первый снег? – спросила Нимфадора, переплетая свои тонкие пальчики с его немного грубоватыми, покрытыми тонкими царапинами пальцами.

– Наверное, потому что он ассоциируется у него с ее волосами, – тихо ответил Римус. – У Мелоди волосы были такими же белыми, как снег. А Бродяга очень сильно ее любил. До сих пор любит, мне кажется.

– Дядя говорил, что если Блэки в кого-то влюбляются, то это навсегда, – заглядывая ему в глаза, произнесла Тонкс. – Что все Блэки однолюбы, только не каждый находит в себе силы пойти против воли родителей, как моя мама.

– Дора, я знаю, к чему ты клонишь, – тяжело вздохнул Римус, невольно отводя взгляд от ее каких-то лиловых глаз. – Но откуда ты знаешь, что любишь меня? Может, это лишь временное влечение, которое вскоре пройдет.

– Оно не пройдет, – упрямо заявила Тонкс. – Я знаю, что чувствую! И мне плевать на то, что ты оборотень, как плевать Сириусу и другим твоим друзьям. Мне плевать на то, что ты беден, что не можешь предложить мне того, чего хочешь. Плевать, что ты старше! – Она схватила его за ворот мантии и наклонила к себе. – Я никогда не устану повторять тебе, что люблю тебя, Римус Люпин.

– Как тебе достался характер Сириуса? – тихо спросил Римус, вдыхая ее пьянящий запах. – Знаешь, вам двоим уже удалось не раз разрушить все те барьеры, что я так тщательно устанавливал вокруг себя все эти годы. Понятия не имею, как вам это удается, но кажется, рухнула очередная стена. Но все же, подумай как следует!

– Дядя говорит, женщинам вредно думать, – хмыкнула Нимфадора.

Иногда Римусу казалось, что через секунду-другую, Тонкс обязательно скажет не дядя, а папа. Какой дядя, если она видит в нем отца? Но в этом есть определенные плюсы. Например, Римусу не придется просить благословения у Тедда, а друг его уж точно изводить не станет. Вот, что и требовалось доказать! Он не способен нормально думать рядом с этой девочкой. Один ее запах заставляет зверя внутри довольно ворчать и вилять хвостом, как какого-то ручного щенка.

Нимфадора немного приподнялась на носочках, при этом заставляя его наклониться еще ниже. Он выше Тонкс на целую голову, как бы ни пытался скрыть свой рост за сутулостью, это мало чем помогало. Девушка смело прильнула к его губам, крепче сжимая ворот его мантии. Римус тихо застонал ей в губы, прижимая ее ближе к себе. Всего один поцелуй, а он уже ничего не понимает. Куда-то пропадает все его хваленое самообладание и контроль, остаются лишь голые звериные инстинкты. Хочется укусить ее, оставить свои метки, чтобы никто больше не смел к ней прикасаться. Хочется запереться с ней где-нибудь далеко от всех и никогда никуда ее не отпускать. Всего лишь поцелуй, и уже не первый, а он сходит с ума и гортанно рычит, каким-то образом еще пытаясь не сорваться.

Она отстраняется первой и счастливо улыбается, пока волосы пытаются решить, какой оттенок им лучше принять. А Римус как завороженный смотрит в ее глаза, которые плавно становятся серыми, как у Сириуса. Римус невесомо касается губами ее носа, скулы, щеки. Тонкс совсем не сопротивляется, позволяя ему пьянеть дальше от этой вседозволенности. До слуха доносится чей-то кашель, а обоняния касается запах табака, который так резко контрастирует со сладким запахом девушки. И Римус с трудом узнает запах своих любимых сигарет. Замерев, он быстро проверяет карман своей мантии, в котором лежала пачка с сигаретами, но в кармане пусто. Тонкс прижимается ближе к нему, со стоном пряча лицо у него на груди, а волосы в очередной раз принимают нежно-розовый оттенок. Римус медленно осматривается, продолжая обнимать девушку.

– Продолжайте, не стесняйтесь, – наблюдая за снегом, говорит Сириус, который стоит на крыльце своего дома в одних брюках. – Я здесь просто дышу свежим воздухом, – поясняет он и выдыхает через нос табачный дым.

– Привет, дядюшка, – собравшись с силами, выдает Тонкс, чуть отстранившись от него. – Откуда у тебя сигареты?

– Лунатик поделился, – ухмыляется Сириус и подмигивает другу. – Грюм интересовался, почему вас двоих не было на собрании…

– Оно было сегодня? – вырывается у Римуса.

– Представь себе, – хмыкает Сириус. – Я сказал ему, что вы выясняете отношения. Грюм просил передать, чтобы вы долго не затягивали и первым пригласили на свадьбу его за свою наглость.

Римус тихо выдыхает, пока Тонкс весело смеется. Почему-то его все уже давно и упорно сватают за эту девочку. Видимо, и впрямь придется на ней жениться, чтобы все успокоились и начали искать кого-нибудь для Сириуса. Римус невольно замечает, что друг выглядит чересчур веселым и вполне довольным жизнью. Кажется, Римус снова что-то упустил, пока был с Тонкс. Или поведение Сириуса действительно невозможно понять.

– Лунатик, купи еще сигарет, – вдруг просит Сириус, переводя на него взгляд.

– Мне казалось, что ты бросил курить, – хмурится Римус, пытаясь понять, что на уме у друга.

Сириус молчит, продолжая следить взглядом за снегом. Римус тяжело вздыхает, прекрасно осознавая, что опять не сможет ничего от него добиться. Нимфадора продолжает обнимать его, но внимательно наблюдает за своим дядей.

– Если я попрошу, вы выполните, не задавая лишних вопросов? – тихо спрашивает Сириус, выкинув окурок.

– Только один вопрос, – говорит Римус и спрашивает, когда друг согласно кивает: – Ты уверен в том, что делаешь?

– У меня есть четкий план, который держится на удаче, – усмехается Сириус, повернув в их сторону голову. – Да, я как никогда уверен в том, что делаю. И мне нужна ваша помощь.

Римус нервно передернул плечами, рассматривая не изменившийся со временем мрачный замок Лестрейнджей. Тонкс, видимо, пыталась определиться, боится она, или ей все же любопытно. На всякий случай Римус крепко держал ее за руку, чтобы она не побежала к замку. Иногда он действительно не понимал, почему Нимфадора так сильно напоминает ему Сириуса. Наверное, в детстве она всегда старалась ему подражать, а потому и выросла такой непоседой.

– Если у меня будут дети, я не подпущу к ним Бродягу, пока им не исполнится семнадцать, – пробормотал Римус, ведя девушку к камням, из-за которых можно было неплохо наблюдать за замком.

– Почему? – удивленно посмотрела на него Тонкс. – Дядя очень любит детей!

– Он плохо на них влияет, – буркнул Римус, опустившись прямо на холодную землю.

Нимфадора что-то фыркнула и уселась рядом с ним, на свою мантию. На самом деле Римус плохо понимал, почему он согласился на авантюру Сириуса. Тем более, друг так ничего толком и не объяснил. Лишь сказал, что они сами все поймут, когда придет время. А еще сигареты…

Сириус не курил лет с шестнадцати. Бросил после того, как Мародеры изобрели зелье, заменяющее магловский наркотик. Действует оно около двух часов, вызывает самые настоящие галлюцинации и потерю ориентации в пространстве. Самое лучшее во всем этом было лишь то, что оно не вызывает привыкания и после прекращения его действия нет ломки, хоть действие и спадает постепенно. Но Мародеры очень даже предусмотрительны, ведь всегда нужно доказать на себе безопасность того, что предлагаешь другим. Если выкурить сигарету и вдохнуть пары зелья, то оно не действует. Вот только нужна вполне определенная марка сигарет. А если точнее, то те сигареты, что курил, и все еще курит, Римус.

– Ты заметил, что дядя чем-то слишком доволен? – тихо спросила Тонкс. – Словно пес, который стащил из-под носа хозяина огромный кусок мяса.

– Пока нас не было, что-то определенно случилось, – произнес Римус. – Последний раз я видел его таки счастливым, когда… – Он резко замолчал, пораженный одной догадкой. – Скажи, а какого цвета глаза у Лайона? – Он повернулся к девушке.

– Голубые, мне кажется, – нахмурилась Тонкс. – Просто, когда я увидела его первый раз, мне почему-то показалось, что он вылитый дядя. Но потом…

– Поверила в то, что Лайон на него совершенно не похож, – закончил Римус, вспомнив свое знакомство с когтевранцем.

Лайон тогда опоздал на урок, а когда Римус спросил его имя, сказал, что пока он Уайт. Не мог же мальчик тогда знать, что его волосы решат изменить свой цвет с белого на черный.

– Скажи, изменения во внешности, как у Лайона с волосами, связанны с…

– Метаморфным геном, – улыбнулась Тонкс. – По статистике, метаморфы чаще всего полукровки. И этот ген либо проявляется частично, как у Лайона, либо в полную силу, как у меня. Помню, дядя как-то рассказывал маме, что Блэки больше остальных волшебников подвержены рождению в семье метаморфов. Потому что они носители данного гена. И нужно, так сказать, обновление ДНК, чтобы этот ген мог проявиться у ребенка. А поскольку все чистокровные маги уже давно породнились между собой и так или иначе все равно являются родственниками, этого обновления не происходит. Я занималась изучением данного явления, чтобы узнать все особенности этого дара. И могу с уверенностью сказать, что предположения дяди абсолютно верны.

– Значит, Лайон в любом случае полукровка, – задумчиво протянул Римус, несколько пораженный такими познаниями девушки.

– Вполне возможно, что его дети будут такими же метаморфами, как и я, – хмыкнула Тонкс. – Мои дети тоже могут унаследовать этот дар.

Нимфадора положила голову ему на плечо и прикрыла глаза. Римус сглотнул и перевел взгляд на скалы, чтобы хоть как-то отвлечься. Только нос щекотал ее запах, словно упрашивая его махнуть на все рукой и поддаться этому искушению, звериным инстинктам, которые она в нем постоянно будила. Но вдруг до его слуха донесся хлопок, эхом отразившийся от скал. За ним еще один, и еще…

– Что это? – шепотом спросила Тонкс, собираясь вскочить на ноги.

– Тихо, – схватил ее за руку Римус, прислушиваясь к голосам. – Слов не разобрать! – с досадой буркнул он.

– Дай, я посмотрю, меня не увидят, – вырвалась Тонкс, меняя свою внешность так, чтобы стать незаметной на фоне камней.

Римус закусил губу, стараясь заставить себя не слишком сильно ее опекать, иначе это для них обоих плохо закончится. Он все еще слышал мужские голоса, которые становились все тише и тише.

– Это Пожиратели, – прошептала Тонкс, оказавшись рядом с ним. – И с ними Сам-Знаешь-Кто. Они пошли к замку!

– Мне следовало остановить Бродягу, – простонал Римус, понимая, что именно задумал друг. – Пойдем на разведку, когда все они зайдут в замок.

– Ладно, – кивнула Тонкс и снова поднялась на ноги.

Вероятно, в этот раз Сириус действительно знал, что делает. И судя по всему, ему с Тонкс выпало стать охотниками на Пожирателей. Кажется, сигареты нужны именно по той причине, о которой он думал.

– Они все в замке, там остался только Снейп, – прошептала Тонкс. – Он снял маску и капюшон, а к дверям вообще не подходит.

– Тогда, идем, – вздохнул Римус, поднимаясь на ноги.

Сложно поверить в то, что Сириус умудрился подговорить Снейпа на участие в этой авантюре. Но иногда ему действительно сложно отказать. Зельевар стоял на верхней ступени лестницы, сжимая в одной руке серебристую маску, а в другой волшебную палочку. Двери были закрыты, но Римус был уверен в том, что за ними клубился густой белый туман.

– Вижу, Блэк сумел все как следует просчитать, – заметив их, буркнул Снейп. – А где он сам?

– Дядя сказал, что если его не будет дольше двух часов, после появления гостей, то действовать самим, – произнесла Тонкс. – Только я так и не поняла…

– Нам нужно будет связать Пожирателей, – вздохнул Римус, засунув руки в карманы. – Галлюциноген будет действовать на них два часа, а потом они начнут отходить от этого. Пока будут приходить в себя, мы должны их… отловить.

– А этот… галлюциноген разве не подействует на нас? – нахмурился Снейп, быстро взглянув на Люпина.

– Ну, надеюсь, ты умеешь курить, – усмехнулся Римус.

***

Лайон Уайт (или все же Блэк?).

В Большом зале с потолка сыпал снег, не настоящий, конечно. Как всегда шумно, все что-то обсуждают. Лайон ковырялся в тарелке с кашей, старательно игнорируя взгляды девушки с Пуффендуя, с которой он вчера столкнулся под омелой. Иногда популярность утомляет! Особенно, если рядом сидит девушка, от которой он просто зависим. Он плохо понимает, что такого необычного в Полумне, но все равно не может относится к ней так же, как к остальным. Одни ее странности делают ее непохожей на остальных. И ему плевать, насколько нелепы ее выдумки. Главное, это просто видеть ее улыбку, значить для нее хоть что-то.

Лайон невольно вздрогнул, когда почувствовал кожей головы ее теплые пальчики. Полумна что-то сосредоточенно творила с его волосами, а он не смел шевельнуться, стараясь дышать как можно ровнее. Вообще, он не любит, когда кто-нибудь трогает его волосы. Но ей можно! Ей можно все и даже больше.

– У тебя в волосах запутались нарглы, – тихо произнесла Полумна, вновь опустившись рядом с ним.

– Теперь понятно, почему я сегодня никак не мог нормально расчесаться, – улыбнулся Лайон, заглядывая в ее серебристо-серые глаза. – Спасибо, что избавила меня от них!

– Тебе стоит реже стоять под омелой, – заметила Полумна. – Нарглы любят в ней прятаться.

– Постараюсь следовать твоему совету, – кивнул Лайон. – Придется придумать другой способ, чтобы целовать девушек, – притворно скорбно вздохнул он, внимательно наблюдая за девушкой.

Полумна как-то неопределенно пожала плечами и снова погрузилась в собственные мысли, ее взгляд стал каким-то рассеянно-мечтательным и отстраненным, словно она пребывала в другой реальности. Возможно, так и было. Лайон быстро поцеловал ее в щеку и, поднявшись из-за стола, поспешил за тремя гриффиндорцами.

– Всем доброе утро! – широко улыбнулся Лайон, догнав друзей.

– И почему ты такой довольный? – спросила Гермиона, скинув с плеча его руку.

– Я понял, почему Нюхалз не захотел жениться на матери Луны, – хмыкнул Лайон, невольно коснувшись своих волос, которые оказались приглаженными.

– Почему? – обернулся к нему Гарри.

– Она слишком хитрая и несколько властная, как и Луна, – охотно пояснил Лайон. – Она только что запретила мне приставать к другим девушкам, и это при том условии, что мы с ней только друзья.

– И как же она тебе это запретила? – хором спросили гриффиндорцы.

– Сказала, что я должен реже стоять под омелой, – усмехнулся Лайон. – Слизерин по ней плачет.

– Кажется, мы говорим о двух разных людях, – пробурчал Рон, глядя на Лайона, как на сумасшедшего.

– Мне не угнаться за твоей логикой, – покачала головой Гермиона.

Лайон пожал плечами и улыбнулся. Может, он лишь придумал себе то, что Полумна относится к нему несколько иначе, чем как к другу. Но он ведь и не торопит ее, даже не пытается как-то подтолкнуть. Вот только у него совсем нет желания видеть ее рядом с кем-то другим. Лайон до сих пор не понимает, как Сириус сумел заставить себя терпеть три года, а потом еще полгода ждать решения самой Мелоди.

– Гарри, здравствуй! – Послышался несколько нервный мужской голос.

Четверо друзей резко обернулись. Лайон тут же встал ближе к Гарри, загородив собой Гермиону. К ним приближался Фадж, который нервно вертел в руках свой зеленый котелок. Лайон толкнул Гарри в бок, взглядом прося не натворить глупостей.

– Добрый день, Министр, – выдавил улыбку Гарри, немного морщась от его тычка.

– Рады видеть вас в Хогвартсе, – прибавил Лайон, убирая руки в карманы джинс. – Позвольте поинтересоваться, что вас сюда привело? – беспечно спросил он с широкой улыбкой.

– Одно дело, – протянул Фадж и нервно оглянулся. – Думаю, вы не откажитесь мне помочь.

– В чем именно, Министр? – выглянула из-за плеча Лайона Гермиона.

– Мне необходимо поговорить с профессором Амбридж. – Фадж опять нервно оглянулся, потом потер правое запястье. – Думаю, вам это будет интересно. Особенно тебе, Гарри.

– Пожалуй, мы действительно присоединимся, Министр, – скаля зубы в улыбке, произнес Лайон. – Пойдемте, мы вас проводим к кабинету Амбридж.

Прежде, чем Гарри успел что-то возразить, Лайон схватил его за руку и потащил за собой. За ними пошли Рон и Гермиона, стараясь держаться на расстоянии от Фаджа.

– Кто-нибудь понимает, что происходит? – тихо спросил Рон.

– Кажется, Нюхалз выполнил просьбу Гермионы, – пробормотал Лайон. – Вы заметили, что Фадж какой-то нервный. Что-то точно случилось. И если мы хотим выяснить что, нужно вести себя немного дружелюбней. Гарри, не глупи!

– Ладно, – буркнул Гарри, через плечо посмотрев на семенящего за ними Министра.

Если верить маме, то его отец действительно способен на все. А потому Лайона как-то не особо удивил тот факт, что Сириус не просто нашел компромат на Амбридж, но еще и позаботился о том, чтобы выгодно его использовать.

– Я тут подумал, что мне как-то не стоит лишний раз появляться перед жабой, – пробормотал Лайон. – Она и так была крайне недовольна, когда узнала о том, что я прогуливаю лишь ее уроки.

– Ты сам себе жизнь усложняешь, – фыркнула Гермиона, когда они остановились перед кабинетом Амбридж.

Фадж сглотнул и первым вошел в кабинет, одарив Гарри нервно улыбкой. Переглянувшись, подростки вошли следом. Лайон невольно поморщился, обводя взглядом розовые стены, завешанные блюдцами с кошками. Слишком много розового!

– Рада видеть вас, Министр, – приторно улыбнулась Амбридж, поднявшись на ноги. – У вас ко мне какое-то дело? – Она бросила настороженный взгляд на подростков. – Прошу, присаживайтесь, Корнелиус. И вы, молодые люди, прошу!

Гарри и Лайон переглянулись и синхронно скривились от ее тона. Послышались фырканье Гермионы и нервное хихиканье Рона. Амбридж взмахнула палочкой, наколдовав из воздуха диванчик, на котором смогли устроиться все четверо. Фадж опустился на стул, рядом со столом женщины.

– Я к вам с очень серьезным делом, Долорес, – пробормотал Фадж, вновь принимаясь вертеть в пальцах свой котелок. – Но допрос будет вести кое-кто другой.

– Допрос? – Амбридж ощутимо напряглась. – Корнелиус, какой допрос? Я могу рассказать вам все, что вы спросите.

– К сожалению, этот человек настоял на своем, – сглотнул Фадж. – И он имеет на это полное право, поскольку является законным опекуном Гарри Поттера.

Четверо друзей переглянулись. Гарри невольно сжал пальцы в кулаки, а Лайон на всякий случай проверил, на месте ли палочка. Очень интересный поворот, однако, принимает это дело.