Текст книги "Пробелы в памяти (СИ)"

Автор книги: Кристальная звезда 17

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 43 страниц)

Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me

========== 1. Сириус Блэк. 1995 год ==========

Ярко-красные языки огня весело плясали в камине, тщетно стремясь рассеять мрак, царивший в комнате. Протянув ноги к камину, в кресле, обитом зеленым бархатом, сидел мужчина. Откинув голову, он задумчиво рассматривал испещренный трещинами потолок. Отстукивая пальцами по подлокотнику известный лишь ему ритм, он пытался придумать, что ему теперь делать. Снова он попал в положение, из которого очень сложно выбраться, особенно ему с его природным невезением.

Сириус Блэк, а мужчину зовут именно так, известен в Магической Британии тем, что он первый, кому удалось сбежать из магической тюрьмы – Азкабан. Это, конечно, не совсем верно, как он узнал недавно. Первым, кому удалось сбежать из Азкабана, был Барти Крауч-младший, правда, ему все же помогли. А Сириус сбежал без посторонней помощи. Хотя, этим достижением явно не стоит гордиться. Но хуже всего было то, что его опять заперли, только теперь тюрьма была со всеми удобствами и более приятным обществом, нежели дементоры. Но как же ему, человеку, привыкшему к свободе, физически больно заставлять себя быть послушным псом и сидеть на цепи.

Но было что-то еще, что-то важное, чего он не мог вспомнить. Казалось, у него остались воспоминания лишь о серых каменных стенах, да криках других заключенных. Единственное, что он помнил все это время, это то, что он не убил предателя, крысу, которая предала Джеймса и Лили. Но он плохо помнил внешность друзей. Пребывание в Азкабане сильно подпортило ему память, и теперь он не может вспомнить что-то очень важное. Но он знает, что ему нельзя сидеть, сложа руки. Надо кого-то найти, кому-то помочь, и этот кто-то определенно не Гарри, что не могло его не волновать еще больше. И кому он успел еще что-то пообещать, а самое главное: когда?

Тяжело вздохнув, Сириус поднялся на ноги и медленно начал мерить шагами гостиную, разминая ноги. В голове вертелось лишь имя Крауча. Он немного сочувствовал пареньку, ведь жизнь у него могла сложиться иначе, если бы его отец хоть немного его любил. Наглядный пример того, к чему приводит отчужденность родителей в воспитании детей. Они начинают искать тех, кто сможет оценить их по достоинству, кто будет их ценить. Для Крауча-младшего таким человеком, хотя человеком его назвать нельзя, стал Темный Лорд. Разумеется, он делал все, чтобы им были довольны, чтобы не потерять эту значимость. И ведь вряд ли Барти понимал, какому тирану он служит. Ослепленный лестью Волан-де-Морта и своей важностью, он лишь идеализировал его.

Сам Сириус сбежал из дома, подальше от родителей, которые были разочарованы в нем столько, сколько он их знал. Удивительно, но воспоминания о жизни в семье у него сохранились. Наверное, от того, что они не были слишком уж счастливыми и важными. А ведь он тоже искал того, кто будет его ценить, кому он будет необходим. И нашел! Этим человеком был Джеймс… И, возможно, кто-то еще… Он не помнит, лишь пустота там, где должны быть необходимые сейчас воспоминания.

Почему у него в голове вертится имя Крауча? Уже несколько дней оно не дает ему покоя. С того самого Третьего испытания, которое его крестник каким-то чудом смог пережить. С того момента, как МакГонагалл влетела в Больничное крыло вместе со Снейпом и Фаджем и рассказала о том, что к Краучу-младшему, виновному во всем, что произошло в Хогвартсе, применили Поцелуй дементора. Как же в тот момент стало плохо самому Сириусу, он ведь лишь благодаря Гарри и Гермионе смог спастись от этого Поцелуя. И захотелось вцепиться в глотку Министру Магии. Ему уже давно это хочется сделать, да только нельзя. Тогда он точно станет убийцей.

Но почему он настолько остро воспринял эту новость? Не мог же он стать таким чувствительным, сидя в Азкабане. Ему бы могло стать так больно, если бы сказали, что это был Римус Люпин, его друг. Нет, он не знает, он не помнит. Кто-то испортил ему память, по неизвестной ему причине. Но кто, этот кто-то? Как найти ответы, когда они у тебя есть, но ты их не помнишь? Правда, один человек, который может ему помочь, все же есть. Да только он быстрее согласится вернуться обратно в Азкабан, чем попросит его о помощи!

И словно в ответ на его размышления, в комнату, тихо шурша длинной черной мантией, вошел мужчина, который брезгливо оглядел комнату, делая вид, что не замечает хозяина дома. Сириус с трудом подавил в себе желание вышвырнуть из дома этого сальноволосого типа, у которого во всех смыслах слишком большой нос.

– Чего тебе, Снейп? – грубо спросил Сириус, замерев на месте. – Собрание Ордена завтра, а не сегодня.

– Я это знаю и без тебя, Блэк, – презрительно скривив губы, произнес Снейп. – Я здесь по просьбе Дамблдора. Он просил передать тебе, чтобы ты сидел дома и не смел высовывать на улицу даже носа. Потому что Пожиратели, скорее всего, уже знают о том, что ты анимаг.

– Это все? – усилием воли оставаясь спокойным, спросил Сириус.

– Вполне, – буркнул Снейп и уже хотел что-то добавить. Но Сириус не дал сказать ему очередную гадость, которая следует в конце каждого визита этого недозельевара.

– Тогда, ты можешь мне помочь? – решил наступить на горло своей гордости Сириус.

– Тебя чем-то напоили, или ты уже успел с кем-то поспорить? – язвительно спросил Снейп. Но Сириус прекрасно видел, что тот удивлен.

– Нет и нет, – покачал головой Сириус. – Мне нужна помощь легилимента. Согласись, Дамблдор не лучший вариант.

– У меня совершенно нет желания копаться в твоей пустой голове, – скривил губы Снейп.

– Пустой, – повторил Сириус. – Именно, что пустой! Я не помню большую половину своей жизни после пятого курса, лишь какие-то отрывки. Раньше я не обращал на это внимания, но сейчас…

– Ты думаешь, мне нечем больше заняться, только помогать тебе, Блэк? – с презрительной ухмылкой спросил Снейп.

– Нет, так нет, – пожал плечами Сириус, удивляясь самому себе. – Попробовать стоило.

Несколько секунд черные глаза собеседника буравили его внимательным, изучающим взглядом. Сириус задумчиво рассматривал стену, пытаясь понять, когда он успел научиться так хорошо управлять собственными чувствами. И ведь не нагрубил этому… человеку. И до сих пор не сорвался. Может, его действительно чем-то напоили, а может, все дело в желании, во что бы то ни стало узнать, что такого важного он мог забыть.

– В среду, после девяти вечера, – словно невзначай бросил Снейп, прежде чем развернуться и покинуть гостиную, взметнув в воздухе полами мантии, словно огромными крыльями.

– Мышь летучая, – хмыкнул Сириус, когда услышал хлопок входной двери. – На что, интересно, я подписался? – пробормотал он, выходя из комнаты, чтобы успокоить разоравшийся портрет матери.

***

Спускаясь на первый этаж, Сириус в очередной раз пытается понять, зачем заставлять детей жить в этом жутком месте. Разумеется, ему никто не смог внятно ответить на этот вопрос, когда он его задал на собрании. Только одна фраза: «здесь безопасно», – повторялась всеми. Неужели они считают, что дети могут быть в безопасности рядом с ним? Он же безумен, он совершенно дикий, и не может с этим ничего поделать. Ему отчего-то плохо, словно он потерял себя… Ну, или какую-то значимую часть себя, которая, должно быть, очень важна, раз он так распустился.

Но Молли, кажется, прекрасно видит, что с ним происходит. Она почему-то со слезами в глазах смотрит на него. А ему хочется встряхнуть эту женщину за плечи и крикнуть, что он не нуждается ни в чьей жалости. Но ему точно не помешает помощь хорошего целителя, это он и сам понимает. Иногда ему кажется, что многие знают то, чего не знает он. Римус, к примеру, хочет о чем-то спросить, но потом резко замолкает, стоит лишь начать объяснять суть вопроса. Сириус уверен, что это касается его личной жизни, но не может вспомнить, с кем он встречался последние несколько лет до Азкабана. А друг сразу замечает замешательство у него на лице, а потому, наверное, и замолкает. Считает, что он не хочет об этом говорить. А он просто не может, не помнит.

На мгновение замерев перед входом в гостиную, из которой доносится голос Римуса, Сириус пытается собраться с мыслями и цепляет на себя маску гостеприимного и радушного хозяина. Ему кажется, что его улыбка сошла бы за оскал, или улыбку безумца, а потому он перестает улыбаться и тяжело вздыхает. Придется импровизировать.

Решительно войдя в гостиную, Сириус с удивлением замечает, что Римус привел не одну Гермиону, как планировалось, а еще и какого-то парня. Мальчишка скучающим взглядом осматривает гостиную, нетерпеливо постукивая носком ботинка по полу. Руки у него спрятаны в карманах черных джинс, а сверху на нем распахнутая черная байкерская куртка. И Сириус с удивлением видит эмблему группы Led Zeppelin на его футболке. Невероятно приятно знать, что молодежь еще слушает их песни. Но самое необычное во внешности парня это его волосы. Длинной до плеч, они были черными у корней, но чем ниже, тем светлее они становились, кончики волос были белого цвета.

– Добрый день! – наконец вспоминает о правилах приличия Сириус, чем привлекает к себе внимание всех присутствующих. – Гермиона, не стоит так внимательно слушать инструктаж Лунатика, он говорит очень много лишнего.

– Может, ты проведешь его лучше? – недовольно спрашивает Римус.

– Конечно, – улыбается Сириус. – В этом доме разрешается все. Но советую не трогать то, что очень хочется потрогать, здесь полно темномагических артефактов. В коридоре лучше не шуметь, если не хотите оглохнуть, а заодно пополнить словарный запас весьма интересными выражениями. И еще одна просьба, не взрывайте дом, он пока нужен Ордену.

– Что за Ордену? – наклонив голову, спрашивает парень.

– Ордену Феникса, – тут же отвечает Сириус, словно дожидаясь этого вопроса. – Это тайная организация, основанная Дамблдором в период первой войны с Волан-де-Мортом… – Он резко замолкает, потому что встречается с любопытным взглядом синих глаз мальчишки.

И эти глаза кажутся ему до жути знакомыми. Такие синие, бездонные омуты, в которых можно вечно тонуть. А в них прыгают смешинки, но они всегда широко распахнуты, в них всегда есть какой-то детский восторг и наивность, а еще доверие. Бесконечное доверие и покорность. Но это не глаза мальчика.

Откуда взялись эти глаза? Чьи они? Сириус не помнит, но он их видел. Он точно их видел. И почему-то очень больно думать об этих глазах. Так больно, что хочется завыть.

– Как тебя зовут? – Сириус словно со стороны слышит собственный вопрос.

– Лайон Уайт! – сразу же отвечает парень, внимательно глядя на него.

– Лайон, – тихо повторяет Сириус, пытаясь вспомнить, где мог слышать это имя.

Вдруг с кухни доносится звон разбившейся тарелки. Сириус и Римус одновременно посмотрели на дверь, затем друг на друга.

– Только не говори мне, что на кухне Дора, – произнес Римус.

– Хорошо, не скажу, – усмехнулся Сириус.

– Это просто невозможно! – вздохнул Римус, покидая гостиную.

– Давайте я лучше покажу вам ваши комнаты, – повернувшись к подросткам, сказал Сириус, выдавив улыбку.

– Собаки так скалятся перед нападением, – насмешливо хмыкнул Лайон.

Гермиона не смогла подавить смешок, а улыбка Сириуса стала более естественной после его слов.

– Обычно я не кусаюсь, – усмехнулся Сириус, подходя к чемодану Гермионы.

– Да, думаю, Рон это хорошо помнит, – не смогла удержаться девушка.

– Я же говорю, что обычно, – пожал плечами Сириус. – Знаешь, Гермиона, совсем не обязательно всюду таскать домашнюю библиотеку, – со смешком прибавил он, чем явно смутил девушку. – А где твой чемодан?

– У меня все здесь, – подняв с пола рюкзак, ответил Лайон. – Чемоданы вечно ноги давят, – тихо буркнул он.

– Именно по этой причине я их ненавидел, – понимающе хмыкнул Сириус. – Пойдемте, только в коридоре потише. Я точно уже оглох от ее криков.

Оба подростка только кивнули и бесшумно последовали за ним, когда он направился к выходу из гостиной. Сириус невольно отметил, что Лайон ходит практически бесшумно, словно кот, или пес на мягких лапах. А если точнее, то его шаги почти не отличаются от его шагов, такие же крадущиеся, едва слышные. А вот Гермиона, хоть и старается идти тихо, все равно довольно громко топает. Хотя, может ему это лишь кажется из-за обостренного слуха.

Остановившись напротив двери в комнату, которую Молли выбрала для девочек, Сириус небрежно толкнул ее носком ботинка, успев заметить недовольный взгляд Гермионы. В комнате было относительно чисто, поскольку Молли недавно в ней убиралась. Две кровати стояли в разных углах, между ними один стол и стул. Пара шкафов и пустой стеллаж дополняли картину. Поставив чемодан у стены, Сириус перевел взгляд на Грейнджер, которая изучающе осматривала комнату.

– Ну, располагайся, – сказал Сириус.

– Не хмурься, всезнайка, все могло быть и хуже, – усмехнулся Лайон, который стоял, прислонившись к дверному косяку.

– Через полчаса ужин, если его, конечно, никто не сжег, – прибавил Сириус, прежде чем выйти из комнаты. – Не советую открывать окно, а то придется жить без него.

Гермиона проводила его каким-то странным взглядом, которому Сириус решил не придавать значения. Бросив на Лайона задумчивый взгляд, Сириус побрел к комнате, которая представлялась ему самой подходящей для этого мальчишки. Он очень сильно напоминал ему его самого. Такой же самоуверенный и несколько наглый. И это тоже маска. Маска беспечности, за которой пока еще не ясно, что скрывается.

– Я так и не спросил, как зовут тебя, – вдруг произнес Лайон.

– Найди хоть одного волшебника, который не знает моего имени, – невесело усмехнулся Сириус.

– Маглорожденные первокурсники. Иностранцы, – тут же нашелся с ответом Лайон. – Тебе стоит четче формулировать вопросы!

– Ты точно не маглорожденный первокурсник и не иностранец, – фыркнул Сириус. – Но я все же рад, что ты не обращаешься ко мне по фамилии и на «вы».

– Мне показалось, что тебе это не понравится, – пожал плечами Лайон.

– Ты же не гриффиндорец, верно? – спросил Сириус.

– А ты общаешься только с гриффиндорцами? – с каким-то вызовом спросил Лайон.

– Нет, мне просто интересно, – отозвался Сириус. – Я и со слизеринцами некоторым общался. – Резко замерев, прибавил он.

А ведь точно общался. Даже дружил, кажется. Или это он лишь пытается заполнить пустоту своими выдумками?

– Я учусь на Когтевране, – вывел его из мыслей голос Лайона.

– Римус мог бы учиться там же. Только по какой-то причине он попал на Гриффиндор, – двинувшись дальше, заметил Сириус. – Надеюсь, ты умеешь пользоваться бытовыми заклинаниями…

– Если не скажешь об этом Гермионе, то умею, – перебил его Лайон. – А то она с ума сойдет, узнав, что я нарушил запрет о колдовстве несовершеннолетних.

– Ты говоришь это человеку, который пережил шторм по имени Лили, – улыбнулся Сириус. – Поверь, я знаю, что стоит говорить пай девочкам, а что нет.

– Поверю на слово, – хмыкнул парень. – А ты интереснее Люпина. Тот такой же занудный, как Гермиона.

– Знал бы ты этого зануду в школьные годы, – расхохотался Сириус. – Вот твоя комната.

Сириус, прикрыв глаза, наблюдает за своей двоюродной племянницей, которая недовольно сопит, сверля взглядом спину Римуса, стоявшего у плиты. Сириус старается подавить улыбку, в которой так стараются растянуться губы. Римус ведь даже не подозревает, что эта ходячая катастрофа умеет неплохо готовить. А Сириус знает, он видел, даже ел и остался жив. А еще Римус не знает, что она старалась только ради него. Не зря же она вчера весь день выспрашивала у него, что любит есть Люпин.

– Надо во всем видеть плюсы, – тихо говорит Сириус.

Тонкс поворачивает в его сторону голову и вопросительно поднимает бровь.

– Тебе не надо будет беспокоиться, не оголодал ли он, потому что он сам неплохо готовит. И сам поест, и тебя накормит, – улыбается Сириус. – Глядишь, еще и завтрак в постель будет носить. Лунатик ведь такой романтик в глубине души, – не удержавшись, прибавляет он.

Римус краснеет, но продолжает делать вид, что ничего не слышит. Тонкс смущенно и весело улыбается, а ее волосы принимаю нежно-розовый оттенок. А Сириус продолжает улыбаться.

Он ведь не слепой. Ему ведь нечем заняться, вот он и видит то, чего не замечают они. Малышка Тонкс все равно кажется ему ребенком. Хрупким и ранимым. И Римусу, верно, тоже так кажется, а потому он и боится собственных чувств. А еще он опять заговорит о том, что он оборотень, что ему на роду написано жить в одиночестве. И Сириус уже заранее продумывает, что стоит сказать на эти отговорки, а заодно он продумывает разговор с племянницей. Просто так, вдруг понадобится.

На кухне появляются Лайон и Гермиона. Парень уже без куртки, в одной футболке, которая позволяет оценить его хорошую спортивную форму. Сириус помнит, что сам тоже имел неплохую физическую подготовку, которая приводила в восторг всех девчонок.

– Не стойте у порога, проходите. Присаживайтесь на любое место, – радушно приглашает гостей Сириус.

Оба подростка подходят ближе к столу. Гермионе явно не очень уютно, особенно рядом с незнакомой женщиной. А Лайон ведет себя так, словно знаком со всеми не один месяц и живет здесь недели две. Пока они рассаживаются, Тонкс внимательно рассматривает Лайона, иногда поглядывая в сторону Сириуса.

– Ну, как, хорош? – с добродушной улыбкой спрашивает Лайон, переводя взгляд на Тонкс.

– Мне нравятся твои волосы, – улыбается в ответ Тонкс. – Это краска, или…

– Это натуральный цвет, – перебивает Лайон. – Раньше они были полностью белыми, а в прошлом году почему-то начали темнеть.

– Может, у тебя в родне есть метаморфы, – предполагает Тонкс.

– Все может быть, – быстро взглянув на Сириуса, отвечает Лайон.

– Гермиона, ты будешь курицу, или… – Начинает спрашивать Римус, встав в пол-оборота.

– Она не ест мясо на этой неделе, – перебивает Лайон.

– Я могу съесть ее порцию! – одновременно с парнем говорит Сириус.

Оба переглядываются, и Сириус невольно вздрагивает, вновь встречаясь с его синими глазами. Тихий смех Тонкс и улыбка Римуса немного встряхивают его.

– Дядя, там на всех Уизли хватит, – тихо говорит Тонкс.

– У него просто привычка есть чужое, – усмехается Римус, вновь повернувшись к плите.

– Как это знакомо, – фыркает Гермиона, поглядывая на юношу.

– О чем ты, солнышко? – наклонив голову, с недоумением спрашивает Лайон. – Я же не всегда таскаю еду из твоей тарелки…

– Видимо, иногда еда в тарелке у Гарри вкуснее, – бормочет Гермиона. – И почему ты не можешь есть за своим столом?

– Я ел! Почти весь тот год ел, – бубнит Лайон.

– Если бы за ваш стол не сели студенты Шармбатона, ты бы опять подсел к нам, – как-то недовольно говорит Гермиона.

– А я думал, тебе только рыжие нравятся, – улыбается Лайон. – Так меня ты тоже ревнуешь?

– Слишком много чести!

Сириус усмехается и перестает вникать в их диалог. Ему это уже не интересно, но очень знакомо. Только обычно он был не наблюдающим лицом, а действующим. Этот когтевранец действительно очень похож на него. Особенно манерой общения с девушками. Вот только Сириус может с уверенностью сказать, что сам он так общался не только с теми, с кем встречался. С Лили, с Андромедой, с Марлин и Дорказ… и еще с кем-то, кем-то важным… И снова он не может вспомнить с кем, сплошная пустота, темнота там, где должны быть воспоминания. Сегодня среда, сегодня есть шанс во всем разобраться.

***

Сириус лениво листал книгу, которую заметил на столе в гостиной. Должно быть ее оставил Римус, иначе не объяснить, кому могли понадобиться Древние Руны. Гермиона вряд ли бы успела здесь побывать.

Некоторые руны всплывали в памяти, и он отрывками переводил слова, фразы, иногда предложения. Но ему было лень напрягать мозг и вспоминать то, что он изучал слишком давно. В какой-то другой жизни.

В этот раз в комнате было много света, сегодня он боялся мрака. Сегодня ему слишком плохо, потому что отовсюду веет холодом. И он боится, что вот-вот появятся дементоры. Он понимает, насколько иррационален этот страх. Но ничего не может с этим поделать. Сириус уже давно смирился с тем фактом, что окончательно сошел с ума. Но его это совсем не удивляет. Безумцем он был всегда, все же он Блэк.

За дверью слышится тихий шорох, но мужчина продолжает расслабленно сидеть в кресле. Он так же погружен в себя, когда в гостиной появляется высокая фигура, облаченная в черную мантию. Лишь взмахом руки он предлагает гостю присесть, а сам продолжает разглядывать руны.

– У меня нет времени ждать, когда ты соизволишь оторваться от увлекательного изучения книги, – раздраженно говорит Снейп, но в кресло опускается.

– Да, конечно, – легко произносит Сириус, откладывая книгу.

– Что именно тебе нужно, Блэк? – сквозь зубы спрашивает Снейп.

– Я хочу, чтобы ты помог восстановить мою память, – отвечает Сириус. – Ну, или поставил диагноз о неизлечимости, – зачем-то прибавляет он.

– Я могу хоть сейчас поставить этот диагноз, – фыркает Снейп, но Сириус успевает заметить, что уголки его губ дрогнули.

– Можешь начинать! – глядя зельевару в глаза, разрешает Сириус.

Снейп поднимается на ноги и подходит немного ближе. Взмахивая волшебной палочкой, он одними губами произносит:

– Легилименс.

Сириус чувствует, как в кто-то проникает ему в голову, и рефлекторно защищается, потому что не может позволить кому-то копаться в своей голове. Мужчина трясет головой, пытаясь убедить инстинкты в том, что он не против.

– Какого гиппогрифа? – шипит Снейп, тряся головой. Слишком сильным оказался отпор.

– Привычка, – поясняет Сириус. – Что? Не смотри на меня так, словно я что-то неизвестное науке, – заметив взгляд зельевара, фыркает он. – Я все же наследник благородного рода. Окклюменции меня учили с детства, – презрительно прибавляет он.

– Расслабься, Блэк, мне твои воспоминания не нужны, – кривит губы Снейп.

Сириус кивает и старается расслабиться, когда Снейп второй раз произносит заклинание

Комментарий к 1. Сириус Блэк. 1995 год

Хм… Я пока даже боюсь это перечитывать!

========== 2. Барти Крауч-младший. 1978 год ==========

Ночная темнота неохотно уступала свои владения утренним лучам солнца. Один особо смелый луч ловко пробрался в щель между шторами в комнату, в которой царил полумрак. Лучик медленно двинулся к большой кровати, на которой мирно спал юноша. Когда наглый луч добрался до его лица, он недовольно поморщился, натянув на голову тонкое одеяло. Но потревоженный солнечным светом, он уже не мог вновь уснуть. Плохая привычка просыпаться от любого внешнего раздражителя. Вздохнув, он открыл глаза и скинул с себя одеяло. Увидев рядом с собой пустующую половину, он только тихо фыркнул.

Неохотно поднявшись на ноги, он широко зевнул и взлохматил соломенные волосы. Осматривая комнату в поисках разбросанной вчера одежды, он заметил ее аккуратно сложенной на стуле в изножье кровати. Странно, что он еще не привык к этому, ведь это далеко не первый раз. Не сумев подавить улыбки, он быстро оделся и покинул комнату.

Юношу зовут Барти Крауч, и ему это совершенно не нравилось. Его отец, Барти Крауч-старший, довольно часто твердит, что он не достоит этого имени. От этого человека и скупой похвалы не дождешься. В том году, когда прилетела сова с результатами С.О.В., он услышал от отца лишь: «неплохо, но мог бы и лучше», когда он объявил о том, что сдал двенадцать экзаменов на «Превосходно». Куда лучше? Он не может разорваться и изучать те предметы, что идут в одно и то же время. Только его мать и смогла за него порадоваться. И еще один человек, который всегда и во всем его поддерживает.

С кухни доносился мелодичный голос, напевающий какой-то незнакомый ему мотив. А от аппетитного запаха блинов, его живот громко заурчал, требуя еды. И Барти поспешил на кухню, зная, что завтрак уже готов.

– Доброе утро! – произнес он, войдя на кухню.

Девушка, стоявшая у обеденного стола, обернулась и улыбнулась ему.

– Я думала, что ты собираешься спать весь день, – произнесла она, вновь возвращая внимание банке с вареньем.

– Почему ты всегда просыпаешься раньше меня? – с напускным недовольством, спросил Барти, подходя к ней.

– Кто-то же должен готовить завтрак. Здесь все надо делать самому, а не рассчитывать на работу домовиков, – фыркнула девушка.

– Это их работа, выполнять приказы хозяев, – пожал плечами Барти, забирая у нее из рук банку. – Если перестать им приказывать, они решат, что плохо работают, раз им не доверяют. А свобода для них самое ужасное наказание.

– Я не хочу с тобой спорить. Все равно тебе не понять, – вздохнула девушка. – Совы из Хогвартса уже прилетали. Тебе тоже принесли письмо, – кивнув на два конверта, лежащих на столе, прибавила она.

– А я думал придется тащиться домой, ради этого письма, – открыв банку, хмыкнул Барти. – А когда возвращаются твои родители.

– Завтра, – чуть помедлив, ответила девушка. – Может, ты все же попробуешь помириться с отцом? – тихо спросила она.

– Я перед ним ни в чем не виноват. Это он вечно чем-то недоволен. Зачем срываться на мне, если у него неудачи на работе? – Юноша раздраженно пнул стул.

– Я попробую поговорить с родителями…

– Не стоит, – перебил Барти. – Я найду, где прожить оставшиеся пару недель. Тем более я прекрасно помню, как я сильно «понравился» твоему отцу. – Он не смог подавить смеха при последних словах.

Девушка только покачала головой и села за стол. Барти сел напротив нее и первым потянулся за такими вкусными на вид блинчиками. На вкус они, конечно же, были не менее вкусными. Он прекрасно знал, что его девушка хорошо готовит. И ему это безумно нравилось.

На самом деле ему нравилось в ней абсолютно все. Начиная от красивого и звучного имени – Мелоди, и заканчивая ее невероятно мягким характером. Она никогда не спорила с ним, не пыталась узнать того, о чем он не хочет говорить. А еще она любила его. Он точно знает, что нужен ей, а она слишком нужна ему. Она одна из тех немногих людей, которые его ценят и поддерживают.

– Сходим сегодня вместе в Косой переулок? – как-то нерешительно предложила Мелоди, убирая со стола грязную посуду.

– А ты рассчитывала избавиться от меня? – поднял брови Барти, и тут же пожалел об этих словах, заметив промелькнувшую в синих глазах обиду. Пожалуй, ее единственным минусом было то, что она все слова принимает слишком близко к сердцу. – Мелоди, я же пошутил, – обнимая ее, произнес Барти. – Не стоит все понимать так буквально.

– Угу, – уткнувшись лицом ему в грудь, кивнула Мелоди.

– Иди, собирайся, а я уберу посуду, – произнес Барти, отстранив ее от себя.

– Сам уберешь? – недоверчиво спросила Мелоди, выгнув белоснежную бровь. – Или опять позовешь своего домовика?

– Я усвоил урок и Винки звать не собираюсь, – хмыкнул Барти. – Я уберу здесь все быстрее, чем ты соберешься!

– Посмотрим! – прищурилась Мелоди. – Если окажется наоборот, с тебя мороженое! – прежде чем покинуть комнату, сказала она.

– Так, надеюсь, посуда останется целой, – повернувшись к раковине, вздохнул Барти.

***

Косой переулок был переполнен старшекурсниками Хогвартса. Все торопились поскорее купить все необходимое, чтобы потом можно было спокойно пообщаться с друзьями. У витрин магазина «Все для квиддича» столпились ярые фанаты этой игры и громко обсуждали какую-то новую модель метлы. Кафе были переполнены не только студентами, но и взрослыми, которые что-то обсуждали на приглушенных тонах. И конечно ни для кого не было секретом то, что всех беспокоит одна и та же проблема. Пожиратели Смерти и их предводитель, который провозгласил себя Темным Лордом.

Барти и Мелоди уже успели встретить некоторых своих однокурсников в канцелярском магазине и в магазине «Флориш и Блоттс», из которого Барти с трудом вытащил Мелоди. У девушки была одна странность, она очень любила книги, но при этом читала их редко и только по необходимости. Сам Барти уже перечитал все книги в ее доме, которых было не мало.

– Зайдем к мадам Малкин, мне надо купить новую форму, – убирая список в карман, сказала Мелоди.

– Пойдем лучше в «Твилфитт и Таттин», у них одежда намного качественнее, – возразил Барти, останавливая ее.

– И дороже, – буркнула Мелоди. – Зачем покупать такую дорогую форму, если потом ты все равно не будешь ее носить. Тем более это наш последний год в Хогвартсе.

– Хоть один год у тебя будет нормальная форма, – хмыкнул Барти, уже ведя ее к нужному магазину.

– У меня нет столько денег, – тихо пробормотала Мелоди.

– Не беспокойся, у меня есть, – отмахнулся Барти. – Мы с тобой встречаемся уже три года, а ты ведешь себя так, словно мы познакомились пару дней назад.

– Мне неудобно, – смущенно произнесла Мелоди.

– Подарки принимать удобно, а оплату покупок – нет. Где твоя логика? – усмехнулся Барти.

– Я бы тебе сказала, где, – буркнула Мелоди.

Юноша лишь улыбнулся ей. У его девушки был один очень полезный ему принцип: она никогда ни с кем не спорит. Она лишь говорит, что останется при своем мнении, чтобы ей не сказали, какие бы аргументы ни привели. Правда, иногда она могла не спорить, но сделать все так, как хочет сама. А потому стоило все делать самому, если не согласен с ней, а заодно и присмотреть за ней, чтобы она все не переделала по своему.

В магазине «Твилфитт и Таттин» обитала приятная прохлада, резко контрастирующая с жарой, царившей на улице. Покупателей почти не было. Лишь мужчина нетерпеливо расхаживал перед примерочными, то и дело останавливаясь и разглядывая свадебные платья.

– Добрый день, мистер Крауч! – улыбнулась ему продавщица. – Чем могу вам помочь?

– Нам нужна форма в Хогвартс, – ответил Барти. – Вот на эту девушку, – подтолкнув Мелоди вперед, прибавил он.

– Какой факультет? – с улыбкой спросила продавщица.

– Когтевран, – тихо ответила Мелоди.

– Подождите пять минут, – кивнула продавщица.

Мелоди невольно поежилась и тяжело вздохнула. Барти осторожно приобнял ее за талию, надеясь, что она хоть немного расслабиться. Вдруг он почувствовал чей-то внимательный взгляд и сразу же осмотрелся, пытаясь понять, кто на них смотрит. Барти невольно вздрогнул, когда встретился с серыми глазами мужчины, который до этого рассматривал платья.

Ему понадобилось несколько секунд, прежде чем он понял, кто стоит перед ним. Но его временного замешательства хватило на то, чтобы Мелоди освободилась от его объятий и подбежала к Блэку. Да, это был именно Сириус Блэк, старший брат Регулуса и наследник рода, который очень яро выражал свое мнение по поводу принадлежности к этому благородному роду. Хогвартс еще не скоро забудет этого человека, как и его друзей.

Барти недовольно нахмурился, наблюдая за тем, как Блэк крепко обнимает его девушку, легко целуя ее в макушку. Он знал о том, что Мелоди общается с этим человеком, даже дружит. Но Блэк не умеет дружить с представительницами женского пола, либо они его родственницы, либо…