Текст книги "Тopsy-Тurvy (СИ)"
Автор книги: Kris Stern
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Заткнись.
– Не понимаю, о чем ты. Я просто не хочу, чтобы у тебя были проблемы.
– Ты не хочешь, чтобы проблемы были у тебя, – он даже пальцем посмел в меня ткнуть. – Ты с самого начала не хотел мне помогать.
– Я помог тебе, – спокойно отвечаю.
– Спасибо! Премного благодарен! – вдруг заорал Кайлер. – Я тут, только толку!?
– А я тут при чем? Не повышай на меня голос, сопляк. Я итак много для тебя сделал, не считаешь?
Мальчишка сжал кулаки, шикнув.
– Повторюсь. Спасибо. Тебе. Больше в помощи не нуждаюсь.
Да неужели?
– Я рад, что смог помочь, – улыбаюсь так, словно мы только что заключили с ним сделку.
Я рад, что смог помочь вам продать ваш бизнес, который уже ни на что не годится.
Я рад, что смог помочь вам купить такой перспективный вариант для начала бизнеса.
Я рад, что смог помочь тебе мальчик-растрепа-приносящий-хаос.
Найденыш ничего не ответил, как-то уж слишком резко отвернув голову в сторону и упершись ладонями в пыльный, заваленный антиквариатом, стол.
Разговор окончен.
Встречи тоже.
Сумбурное прощание в самый раз для сумбурной встречи.
Цыкнув, поправляю ворот пальто, разворачиваясь, чтобы покинуть антикварный магазинчик, но замираю.
«Хлебные крошки».
Нет, на этот раз строчка была не из прочитанной вечером книги и не из моего многофункционального ума. Она была прямо перед моими глазами. На стене.
Маркером написана прямо на деревянной стене над входной дверью.
Да, чтобы войти в этот магазин, дед прислал Кайлеру загадку. Но он бы не вышел из него просто так, потому что тот оставил ему новую хлебную крошку. Я уже думал об этом, словно каждый шаг этого старика – новая хлебная крошка для его внука.
– И почему ты еще здесь? – с долей досады и раздражения поинтересовался мальчишка.
– Потому что из леса просто так не выйти.
– Что? Снова Паланик? – удрученно хмыкнул он.
– Нет. Братья Гримм.
– А? – он обернулся, удивленно глядя на меня.
Я же киваю на надпись на стене. Кайлер ошарашенно уставился на выведенные маркером два слова, подбегая ближе.
– Что… это значит?
Да, мне не выйти из леса без хлебных крошек. Как и Биллу не дойти до того, что пытался оставить ему старик.
– Это значит, что ты был прав, найденыш. Твой дед действительно оставляет тебе подсказки, чтобы ты смог к чему-то прийти. Хлебные крошки, как в сказке братьев Гримм. Читал? – на мой вопрос он кивает, не переставая пялиться на буквы. – Только в роли Грензель и Гретель мы с тобой.
– Видимо, женская роль досталась мне, – хохотнул мальчишка, отчего-то широко и лучезарно обернувшись. – Я бы никогда не увидел эту надпись! Спасибо, – столько искренности в голосе я от него еще не слышал никогда. Карие глаза просияли благодарностью, стоило ему обернуться. – Только что эта надпись значит? Теперь ясно, что он дает мне подсказку, только где искать новый секрет?
Мы сами усложняем себе жизнь. В простом ищем невероятное. Волшебному не доверяем. Люди противоречивые существа. Сомневаюсь, что у дедушки растрепы было много времени на то, чтобы играть в Шерлока Холмса и придумывать загадки.
– Все гениальное просто, – во второй раз за день говорю одну и ту же фразу. – Братья Гримм «Грензель и Гретель». У твоего деда была такая книга? Думаю, сама эта фраза и есть подсказка. Двоякий смысл.
Кайлер закивал, ошарашенно глядя на меня.
– Я никогда не был здесь, поэтому нужно поискать. Давай… – он осекся, не закончив фразу, поджав губы. Ах да, я же собирался на выход.
Вздохнув, расстегиваю пальто и ослабляю шарф на шее, глядя на нахмуренный носик мальчишки.
Вот что ты делаешь, малявка?
– Я помогу тебе. Сегодня я никуда не спешу.
Похоже, этот сопляк не знает, насколько обольстительно умеет улыбаться.
Книг было много. Когда-то у меня была мечта – подобная библиотека в собственной квартире. Но с ней стало то же, что и с мечтой о жене, камине и Шекспире. Наверно, все мои мечты рано или поздно уходят куда-то. Причем вместе. Причем в жопу.
– Я нашел!
Подбегаю к мальчишке, который указывал пальцем вверх, вставая на носочки, просто не в силах с собственным ростом дотянуться до верхней полки. Блин, да тут даже я не дотянусь. Вглядевшись, понимаю, что Кайлер прав. Наверху действительно стояла книга братьев Гримм. И, судя по названию, в оригинале.
– Как же ее достать? – мальчишка заоглядывался, а я, даже не желая отвечать, оказываюсь прямо за его спиной, хватая за талию. – Ты… Что… Аа!
Он совсем по-детски взвизгнул, когда я одним рывком поднял его над полом; еще и получил случайно его пяткой по колену. Мальчишка, не растерявшись, тут же вскинул руку, дотягиваясь до книги, пальчиками дергая за угол обложки…
– Есть! – но, потянув с силой за себя, он вдруг отцепился от книги, странно подавшись назад.
Черт. Он сдавленно пискнул, когда книга покосилась вниз, но не упала, а громкий щелчок заставил меня отступить от неожиданности. Я облажался. Не удержав пошатнувшегося парнишку и испугавшись этого странного звука, едва не падаю, отступая назад и врезаясь спиной в стол с антиквариатом. Грохот металла раздался сзади, а я в самый последний момент успеваю перехватить пацана, не дав ему упасть на пол, держа поперек плеч и прижимая к своей груди; он с трудом устоял на ногах. Кайлер ошарашено смотрел вверх, на книгу, что так и не упала. А я думать не мог ни о чем другом, кроме как о своих руках, что сжимали хрупкие плечи, о тонкой спине, прижавшейся ко мне и о сильно вздымающейся груди от тяжелого дыхания перепуганного парня.
– Том! Эта книга открыла дверь!
– Что?
– Книга, – он сам не заметил, как дернулся вперед, а мне пришлось выпустить его из рук. – Книга не настоящая, она открыла дверь в книжном шкафу.
– Я не об этом, – сдавленно проговариваю в ответ. В ушах стучал собственный пульс. И гораздо громче его голоса.
– А? – он обернулся.
Смотрю в карие глаза, не понимая себя, теряясь в пространстве.
Сколько мы тут? Десять минут? Час? Пять часов? Сейчас время обеда?
Система полетела к чертям. График туда же. Все в помойку. Туда же, к детским мечтам.
– Ты впервые назвал меня по имени.
Кайлер замер, но всего на пару секунд. Спустя мгновение смотрел он уже как-то снисходительно и даже тепло.
– Зато ты до сих пор зовешь меня по всяким несуразным кличкам.
Все потому, что трудно верить человеку, который один раз уже соврал тебе. Он не назвал своего настоящего имени сразу и теперь верить в то, что распрепа и есть «Билл» очень сложно. А вот в то, что распрепа и есть тот самый найденыш из переулка – гораздо приятней. В это я верю, это и есть моя правда. Да, я видел его паспорт, но это ничего не меняет.
– У меня плохая память на имена, – как ни в чем не бывало, пожимаю печами. Кайлер фыркает, пальцами убирая за ухо прядь темных волос, выбившихся из хвоста.
– В таком случае я заставлю тебя его запомнить.
В его тоне было слишком много секса для человека, который об этом даже не подозревает.
– Я надеялся, что мои слова тебя обидят.
– И не подумаю обижаться на слова такого вруна, как ты, Салли, – гаденыш состроил моську, отвернувшись. Спор окончен. Открывшаяся дверь сейчас привлекала его внимание куда сильнее. Оба подходим ближе к тем полкам, что на стыке шкафа оказывались настоящей потайной дверью.
– Какие варианты? – смотрю на мальчишку, что сосредоточенно провел пальцами по щели в шкафу.
– Или мой дед был секретным агентом, или моя мечта найти Нарнию только что осуществилась.
Меня хватило только на фырк.
Позволяю себе толкнуть тяжелую из-за количества книг на полках дверь, что со скрипом отворилась. Пыль мелкими песчинками взметнулась вверх, а ноги ступили вместо паркета на расписной старый ковер. Найденыш кое в чем оказался прав. Не знаю, Нарния это или нет, но нам определенно удалось найти кое-что интересное. За секретной дверью книжного шкафа скрывалась небольшая комнатка без окон. Стен не было видно из-за книжных полок, что были и здесь, забитые старыми изданиями. Стена над небольшой деревянной кроватью была сплошь увешана фотографиями разных времен – мелькали и черно-белые и цветные. Там же хранились вырезки из газет, музыкальные диски и пластинки. Настоящий дневник памяти всего на одной стене.
Стол был завален книгами и записками.
– Вот и нашелся ответ на твой вопрос про квартиру, – от голоса пацана даже вздрагиваю. Кайлер нашел выключатель, и маленькая лампочка под потолком осветила помещение. – Похоже, ночевал дед именно здесь.
Киваю, молча соглашаясь с разумностью его слов. Отлично, мы нашли пристанище его старика, осталось дело за малым – найти новую хлебную крошку. Кайлер тут же ломанулся разбирать бумаги и книги на столе, а я прошел внутрь комнатушки, разглядывая бедлам на стене. Пока мальчишка рылся в жизни своего родственника, мне же удалось взглянуть на его мир глазами реальными – все эти фото, что развешаны на стене – все это его маленькая жизнь, собранная по крупицам. То, чем он жил, что любил, к чему стремился и о чем мечтал. Не знаю, всего ли добился этот человек в жизни, или же некоторые мечты так и остались мечтами. Какого найденышу копаться в воспоминаниях своего деда, когда он не был с ним близок никогда? Это нормально, когда родственники нам не ближе, чем знакомые с работы. Обычно из родственников мы привязываемся только к одному человеку. Так же как среди друзей есть кто-то один любимый. Это нормально, все люди так поступают. Вот и Кайлер не был близок со страком, но почему-то именно воробушку хозяин антикварной лавки рассказал про свои маленькие секреты. Может, больше просто некому было? Или к этому наглому пацану он относился лучше, чем ко всем остальным?
Странная штука жизнь. Есть люди – лучшие для нас, но не всегда мы – лучшие для них.
Черно-белые фото, пластинка Битлов, вырезки из книг на немецком и французском, СССРовский плакат, даже одинокий билет в кино на мюзикл «Кошки» на Бродвее. А знаменитое фото Эйнштейна с высунутым языком было прицеплено иголкой прямо поверх новехонькой справки из компании по борьбе с грызунами. Бог мой, знал бы я этого старичка раньше, он определенно стал бы моим кумиром. Весь этот парад безумного прошлого завершала фотография пухленького мужичка неясного возраста, стоящего рядом с крохотным темноволосым мальчуганом лет пяти на той самой, еще новой веранде под табличкой «Тopsy-Тurvy». На фото была надпись чернилами «Ваша жизнь уже не будет прежней». Ниже: «С любимым внуком, малышом Билли».
Усмехнувшись, оборачиваюсь в сторону найденыша, который, хмурясь, перелистывал какую-то потрепанную книгу.
Малец не соврал.
– Нашел что-нибудь?
Подхожу ближе, вставая плечом к плечу с пацаном. Тот помотал головой, устало складывая книгу в общую стопку. Пальцами он зарылся в итак встрепанные волосы, поправляя хвостик.
– Совершенно ничего. Тут куча записей, какие-то статьи, вырезки... Половина на немецком, есть даже на французском языке.
– Видимо, твой дед был полиглотом. На стене тоже много французского и немецкого.
– Он на четверть немец, его можно понять.
Пожимаю плечами, словно это хоть как-то приблизило нас к разгадке.
Беру в руки одну из книг, чтобы хоть как-то отвлечься от запаха волос Кайлера.
– Твой дед интересовался политикой? – спрашиваю у мальчишки.
– Кажется, да. Ему всегда была интересна история Британского королевства. По крайней мере в детстве он пичкал меня историями королевской семьи. Я засыпал всякий раз, когда речь заходила о почтенной Леди Огилви.
Я хохотнул, кивая на книгу в своих руках.
– Да, с родословной королевской семьи твой родственник весьма хорошо знаком. Не думал, что хоть кто-то сейчас интересуется королевской династией.
– А ты? – он лукаво глянул на меня.
– Парень, я читаю Паланика и искренне верю в его убеждения. Стыд и позор мне, но кроме имени нашей королевы, о наших правителях я вообще ничего не знаю.
Мальчишка удивленно вылупился на меня.
– Я думал, ты образован.
– Об этом говорит мой диплом. Я потрясающий экономист и психолог. Но не политик.
– Ты? Психолог? И кто только позволил тебе закончить учебу?
Вот падлюка, я сейчас его за ухо оттаскаю.
– Я учился экстерном.
– Именно по причине такой халатности нашего образования я уехал учиться в Чехию.
Закатываю глаза, передумав душить поганца только из-за того, что его смех оказался чистым и заливистым. Этот найденыш искренне шутит. Почему-то злость прошла.
– Ну? И что будем делать дальше?
Вместо воробушка ответил его желудок. Усмехаюсь.
– Можешь не отвечать, видимо, пора перекусить. Мы же с самого утра ничего не ели, а уже вечер.
– А? – Кайлер удивленно выглянул из комнатки в магазин.
– Темно, – поясняю я, – солнце уже начало садиться.
Мальчишка поморщился.
– Да, съесть бы чего.
Эх, и вот что с ним делать? Не уйдет ведь отсюда, пока не разберется с загадками деда, а пожрать и правда не мешало бы. Быстрым шагом выхожу в магазин, найдя оставленный на столе пакет из лавки сладостей, и возвращаюсь в тайную комнату, протягивая опешившему пацану.
– Хотя бы аппетит перебьешь. Как только что-нибудь найдем, пойдем и поедим нормально.
Мальчишка принял пакет с леденцами, тепло улыбнувшись.
– Спасибо.
– Не за что, чудо, – хмыкнув, принимаю конфетку, которую он протянул мне. Мальчишка зашуршал фантиками, продолжая улыбаться.
Запихиваю леденец в рот, ощущая отчетливый вкус кофе. Замечаю, что мальчишка отобрал себе те, что были фруктовыми. Почему-то это вызвало умиление.
Мы продолжили разбирать прошлое его деда, поедая сладости и препираясь мимоходом. Мне нравилось спорить с наглым пацаном, который видел меня насквозь. В какой-то момент я перестал скрывать свои эмоции, открыто говоря ему, когда он бесит, а когда я согласен с его мнением. Он снова искренне смеялся, внимательно вчитывался в листы бумаги, хмуря нос, поправлял волосы и сильно пах фруктовыми конфетами. Я же сидел на кровати старика, перебирая старые письма. Почти все из них были запечатаны, так и не отправлены. Хотя адрес почти всегда был один. На конверте все теми же чернилами было аккуратно выведено: «Моему другу, милой Е.».
Кому же он так и не решился отправить письма?
Задумчиво оглядываю комнату.
Книги, книги, книги. Он любил читать, это видно. Вообще, похоже, любил копаться в истории, да еще и насмехаться над многими событиями давности, судя по тому, что фото президента Франции стояло на полке шкафа среди книг, и у него явно с особым старанием были пририсованы усы и очки черным маркером. Да дедок то с чувством юмора!
Прыснув в кулак, игнорирую вопросительный взгляд Кайлера, поднимаясь на ноги и потягиваясь; спина затекла от сидения в таком положении. На книжных полках было много всего, как и на стене, на столе. Крупицы прошлого и настоящего.
– О, – замираю около маленькой фотографии, на которой сразу же узнал найденыша. Он был запечатлен таким, каким я вижу его сейчас, может, на год-полтора моложе. Волосы покороче, макияжа нет. Но все такой же растрепа. И улыбался он очень красиво.
Беру фотографию руки, удивившись. Оказывается, она закрывала собой одну, совсем небольшую книгу.
– Моя любимая, – ахнул рядом пацан, неизвестно как оказавшийся рядом. Черт, а я тут, видите ли на его фото пялюсь. Беспалевный ты мужик, Саллирайд!
Кайлер взял в руки книгу, пальцами стирая пыль с выгравированных букв, а я прячу руку в карман пальто.
– Что за книга?
– «Маленький Принц», – улыбнулся мальчишка. – Всегда любил ее.
Вашу мать.
Фото Кайлера на полке. Его любимая книга за ним.
Так какого черта мы устроили тут многочасовые раскопки, если отгадка с самого начала была у нас перед глазами??
– Так открывай! – взмахнув руками, поторапливаю пацана.
– Что?
– Что-что, это и есть следующая подсказка. Все в этой комнате говорит о том, что ты любимчик у своего деда. Раз загадка для тебя, значит, и отгадать ее должен был только ты. Естественно, он не пихал свои секреты в книги по истории СССР.
Пацаненок вдруг осознанно закивал, открывая обложку книги, перелистывая страницы и… замер. Как и я. Книга не была книгой. Пара страниц уцелели, да. Но все остальные были вырезаны по центру – старик сделал тайник из книги.
Кайлер вытащил из него еще один маленький ключ. Только этот был совсем новым, блестящим. Переглядываемся с найденышем.
– И какой замок нам искать теперь?
Этого я тоже не знал. Хотя…
– Дай-ка сюда! Выуживаю из кармана штанов телефон, быстро набирая знакомый номер, едва ли не единственный среди контактов моих знакомых. Гудки шли не долго, а я сжимал в пальцах маленький ключик с написанным названием фирмы на нем.
– Салли? Вечер субботы, а от тебя звонок. Неужели решил прогуляться до клуба?
– Нет, – тут же отвечаю на бодрый голос подруги. – Джейд, ты нужна мне как профессиональный секретарь. Если сейчас поможешь, то я выпишу тебе премию.
– Ух ты, до нового года еще далеко, а желания уже исполняться начали.
– Хватит язвить.
– Ладно, ладно, что там у тебя?
Кайлер заинтересованно смотрел на меня, сжимая в руках «Маленького принца». Не удержавшись, подмигиваю пацану.
– Скажи, ты когда-нибудь встречала такой маленький ключ, резьба с двух сторон, такой…
– Салли, ты издеваешься сейчас? Я что, по-твоему, взломщик?
– Нет, – рявкаю в трубку; почему-то сердце начало бешено колотиться, – ты будущий безработный секретарь, если сейчас не ответишь!
– Да хоть фирму ты знаешь, истеричка?
Закатываю глаза, проговаривая:
– «Циркус». На ключе гравировка.
Джейд в трубке чем-то зашуршала, а потом протараторила.
– Это фирма делает ключи для сейфов. У тебя такой же в кабинете стоит, – черт, а я то думаю, почему он показался мне таким знакомым! – Обычно они предлагают встроенные модели.
– Спасибо, Джейд! Обожаю тебя.
– Повысь мне оклад на двадцать процентов и прекрати пить кофе, у меня от него все платья провоняли.
Смеясь, отключаюсь, не собираясь и дальше слушать подначивания подруги. Оборачиваюсь к Кайлеру, с надеждой смотрящему на меня.
– Танцуй, найденыш, у нас есть зацепка, – его глаза от мои слов так и просияли. Почему-то, прежде, чем убрать телефон в карман, успеваю глянуть на часы. Уже начало девятого. Сердце так и не переставало бешено колотиться. – Это ключ от сейфа. Скорее всего от встроенного.
Он закивал.
– Значит, осматриваем стены.
– Да! – тут же отвечаю, указывая на стену над кроватью, – осматриваем плакаты и картины, сейф должен быть под ними.
Воробушек ломанулся туда, начиная шарить руками по стене, приподнимая фотографии и картины, как и я.
Кажется, он с самого начала был прав. Его дед что-то спрятал и, кажется, только Кайлер был в состоянии это «что-то» найти. Без должной скромности заявляю, что я приложил к этому свою лепту. Не уверен, что найденыш смог бы найти все это в одиночку. Видимо, дед переоценил своего внука. Но что сейчас об этом судачить, если в итоге все идет так, как хозяин антикварной лавки и задумал сначала. Его внук идет по следу из хлебных крошек, а я ему в этом помогаю. Грензель и Гретель другой истории. Впервые из альтернативного мира своих любимых книг я попал в сказки этого найденыша.
Кайлер затащил меня в свою историю, перевернув мой мир вверх дном.
Да, именно так.
Тopsy-Тurvy.
Вверх дном.
Кажется, словно этот старик, находясь сейчас неизвестно где, знает все, что сейчас происходит, и продолжает смеяться. Не удивлюсь, если когда-нибудь и рядом с моим фото появится фотка Эйнштейна. Этот старик будет ржать надо мной очень долго – все мои принципы разлетелись еще сегодня ночью.
Да, старик, натворили вы делов, подкинув ко мне своего внучка…
– Том, я нашел!
Тут же подбегаю к мальчишке, который осторожно снял пластинку Битлов, находя под ней совсем маленькую дверь в стене – заветный сейф. Он отодвигается, позволяя мне открыть ключом тайник. Не было даже кодового замка или еще чего-то в этом роде. Всего лишь ключ. Но дедок знал, что никто, кроме его внука, не сможет открыть этот тайник.
Тяжелая дверца с натягом открылась, а в черноте ячейки лежал… еще один дневник. Старый, в кожаной обложке. А сверху лежало письмо.
Кайлер тут же схватил бумагу, судорожно сжимая в пальцах пожелтевший листок, читая вслух:
– «Мой дорогой внук, прости меня, что втянул тебя во всю эту историю. Но я уже слишком стар, чтобы так рисковать. Ты всегда был горазд на авантюры и приключения, так пусть это будет моим тебе подарком, – его голос дрогнул, а глаза стали стеклянными. Черт, только не плачь, а то я за себя не отвечаю. – Надеюсь, что мои опасения ложны, и ты из-за меня не попадешь в неприятности. Я не успел сам передать то, что должен был. Надеюсь, что это удастся тебе…»
– А он сам-то где? – выкрикиваю, перебив, но мальчишка, видимо, даже не обратил на это внимание.
– «…В воскресение, с утра, будет уже поздно, потому что моя милая Е. уедет из Англии на длительный срок. Встречу она назначила мне в субботу, ближе к полуночи, чтобы никто не смог нас увидеть. В сейфе есть второе дно, достань оттуда конверт». Что? Второе дно?
Ничего не отвечая, вытаскиваю заглушку из сейфа, находя внизу большой конверт и доставая его наружу. На конверте не было ничего, кроме марки в виде флага Англии. Убираю его за пазуху, кивая Кайлеру, который продолжил:
– «Успей передать этот конверт моей милой Е., она очень ждет его. Прости, что оставил все на тебя, мой Билли, но ты единственный, кому я могу доверить это важное дело. Я понимаю, что взвалил на тебе слишком многое, поэтому позволь, в качестве оправдания, подарить тебе свой личный дневник. Там ты узнаешь мою историю и историю моей милой Е. Но сначала, будь послушным мальчиком, передай конверт тому, кто его очень ждет. Твой дедуля W.»
Кайлер поспешно утер выступившую на краях глаз влагу, глянув на меня.
– Это все? Где адрес? У нас осталось не так много времени!
Мальчишка, отчего-то перепугано, начал шарить глазами по письму, перевернув его.
– Тут какие-то буквы.
– Отлично, что там? – поторапливаю мальца, но он вдруг передернул плечами. Видимо, слишком перенервничал. Да какое там, меня самого потряхивает!
– С-сейчас. Я… Я пойду умоюсь, что-то мне нехорошо, – просипел он.
Растеряно киваю, смотря, как мальчишка, пошатываясь, выходит в магазин, в ту сторону, где была маленькая дверь, видимо, в ванную комнату. Все-таки старик жил тут и работал целый день.
Хреново как-то все складывается.
Все можно сделать хреново. Даже родиться. Это как если ты, в попытке вырваться из утробы матери, неправильно выбираешься наружу, а она испытывает такую боль, какую перенести не может. Ты вот родился, вылез и орешь. А она уже скончалась от болевого шока.
Ты только-только на свет появился, а из-за тебя уже умер первый человек.
Только-только родился, а уже успел облажаться по полной.
Это я к тому, что мы сейчас натворили бед на свою голову.
И к тому, что зависть всколыхнулась на секунду: у найденыша есть близкий родственник – его дедушка. А я просто-напросто хреново родился.
Вздохнув, оглядываю бедлам, который мы тут устроили. Ладно, вздыхаю, старик сам шел на это. Ради благого дела старались.
Прихватываю дневник старика, выходя из комнаты и, не забыв выключить свет, закрываю за собой тяжелую дверь из книжных полок. Все, Нарния закрыта, шмакодявка.
Из-за того, что свет в магазинчике мы так и не включили, вокруг была сплошная темнота. Разве что холодный свет от фонаря пробивался сквозь окна магазина. Да тонкая полоска света из-под двери, за которую ушел Кайлер, освещала дорогу.
Черт, курить хочется.
Уже нащупав в кармане пачку сигарет и зажигалку, понимаю, что случайно прихватил с собой и фотографию Кайлера, что стояла на полке, загораживая книгу со сказками. Почему-то усмехнувшись, оставляю ее в кармане.
Громкий стук шагов на веранде заставил меня дернуться.
Что за… Покупатели?
Не поздновато ли затариваться старым хламом в такой час, а?
Прежде, чем успеваю что-либо осознать, замечаю мальчишку, который вышел из ванной, выключив свет, и тут же подбегаю к нему, снова затаскивая в маленькую ванную комнату, зажав ему рот рукой. Стоило навалиться на дверь, закрыв ее за нами, как по ту сторону, в магазине, раздался грохот едва ли не выбиваемой двери. Не могу даже рассмотреть выражение лица найденыша, который вцепился в мое пальто пальцами; щеки мальчишки были мокрыми от воды.
– Тише, – шепнув ему, утягиваю его в самый угол комнатушки, чувствуя, как его бьет дрожь. За стеной раздались громкие шаги, звук стряхиваемых со стола предметов и грохот металла, падающего на пол. Сердце ухнуло вниз, бешено забившись, а Кайлера затрясло от страха. Черт, что делать? Не думаю, что эти незваные гости будут рады нас видеть.
– Ну и где нам это искать!? – раздался крик басом за стеной. – В этом мусоре ничерта не найти!
– Да заткнись! – отдался еще один голос. – Просто перевернем здесь все и дело с концом! Если не найдем, значит, нам соврали.
– А если это кто-то уже забрал!?
– Кто? Этого трухлявого старикана уже неделю никто не видел! Поджал хвост и сбежал.
Они заржали, а по моим пальцам скатилась новая капля. Вода? Сомневаюсь.
Сильнее прижимаю к себе трясущееся тело, утягивая Кайлера в самый дальний угол; глаза начали привыкать к темноте, теперь я мог разглядеть небольшую раковину и унитаз в одном углу. На стене было небольшое окно, занавешенное темными шторками.
– Что происходит? – едва проговаривая слова, прошептал Кайлер, когда я убрал руку от его рта. Голос у него дрожал.
– Видимо, по этой причине твой дед скинул это задание на тебя, – шепчу в ответ, усаживаясь в угол и прижимая пацана к себе.
– Да черт возьми! – громкий крик перекрылся новым грохотом. – Что за помойка!?
– Да тут ничего нет! – судя по шуму, неизвестный со всей силы пнул один из стульев; тот с грохотом упал на пол. Шаги вдруг стали ближе.
– Том, – испуганно пискнул найденыш, – Том…
Его перепуганные глаза я смог разглядеть даже в темноте.
Во что ты меня втянул, паршивец…
Дверь с пинка распахнулась в тот самый момент, когда я успел уткнуть сопляка лицом в свое плечо, заглушив его испуганный выкрик, пряча лицо в вороте пальто. Дверь скрыла нас от того, кто заглядывал в ванную комнату, даже не включив свет.
– Да тут толчок!
– Ты в унитазе искать собрался!? Иди сюда и помоги мне! У нас нет времени!
– Да иду, бля.
Дверь захлопнулась.
Откидываю голову на стену, выдыхая.
Мы просто только что случайно спасли свои шкуры.
Сердце, кажется, решило остановиться и пойти заново. После такого все внутренние демоны и страхи могут дружно идти в жопу.
– Все, давай, – шепчу пацану; грохот за стеной не прекратился, видимо, они ищут то, что уже успели найти мы.
Кайлера по-прежнему трясло. Успокаивающе глажу его по волосам.
– Давай же, я дам тебе проплакаться потом, – дрожь не ушла. Черт, черт, черт, нам нужно торопиться! – Найденыш, только не говори, что обделался от страха. Так и знал, что надо было такому сопляку, как ты, покупать памперсы.
Куда-то мне в шею раздался смешок.
– Пресвятые угодники, кто выдал тебе диплом психолога?
Усмехнувшись, прячу улыбку в волосах растрепы.
– Ну, помогло же.
Он отстранился, утирая глаза и дрожащими руками вытаскивая письмо из кармана. Он вздрагивал каждый раз, когда за стеной раздавались крики и новый грохот. Подсвечивая телефоном, разглядываю буквы, что в две строчки были написаны с обратной стороны письма.
В первой строчке их было больше: «WEMIADRONS», во второй же было всего несколько букв: «SEMAHT».
– И… Что это значит? – ошарашено смотрю на несуразицу, в который раз помянув хозяина антикварной лавки добрым словом.
Кайлер вчитывался и вчитывался в эти строчки, качая головой.
– Это анаграмма, – торопливо проговорил он. – Но я не могу понять первое слово.
– Какое второе?? – быстрее, черт возьми, времени нет!
– Тут просто написано задом наперед.
– Билл!
– Это «Темза»!
«SEMAHT» = «THAMES»
Есть!
Я – Решимость и Сила Джека.
Глава 5.
Выхватываю листок из рук Кайлера, поднимаясь на ноги. Нас все равно уже не услышат те, кто крушит сейчас весь магазин. Они устроили слишком много шума.
Подбегаю к окну, распахивая шторы. Ощупываю створки, мысленно выругавшись. Пластиковые окна надо было ставить, черт возьми. Кто до сих пор стекла и деревянные створки использует, а? Вот коварный дедок.
Тишина за стеной образовалась на некоторое время. Пацаненок вжался в стену, а я замер, слушая шаги. Давай же. Давай. Разбей что-нибудь. Сделай что-нибудь громкое. Давай.
Стоило только раздаться шуму сметаемого антиквариата со стола, как я тут же с грохотом выбиваю старые створки, открывая окно. Шум и грохот падающего металла не позволил бы тем людям услышать нас. Поток свежего вечернего воздуха как никотиновый дым пробрался в легкие, едва не сшибая с ног. Тут же хватаю найденыша за руку, подталкивая к окну.
– Выбирайся.
Он послушно наступил на крышку унитаза, придерживая свою сумку и выпрыгивая на улицу. Передаю ему дневник и выбираюсь сам.
Меня зовут Том Саллирайд. Мне двадцать семь лет. Я заместитель директора в компании по продаже бизнеса. И я только что разбил окно в антикварном магазине, выбираясь через него, чтобы успеть сбежать от преследователей, которые хотят украсть то, что только что украли мы. Конверт за пазухой буквально горел огнем.
Спрыгиваю на мостовую, глядя, что мальчишка уже сорвался с места, унося ноги в сторону выхода из узкого переулка. Бегу за ним, глядя на худую спину, облепленную тонкой курткой.
Моментально смотрю на часы.
Время уже почти девять. Если мы не успеем на набережную, где старик назначил встречу некой милой Е., то завтра, как он написал, будет уже слишком поздно. Завтра воскресение и та, с кем он должен был встретиться, уедет. Мы должны успеть, иначе вся эта беготня была напрасна.
А я не позволю, чтобы все мои идеалы и границы рушились просто так.
Мы с Кайлером выбегаем из переулка, тяжело дыша от быстрого бега. Оглядываю улицу, понимая, что с неба начинает накрапывать мелкий дождь. Солнце сегодня слишком обнаглело – светило целый день, пора дождю снова вступать в свои законные права. Воробушек убирает дневник в свою сумку, чтобы не намок, а я хватаю его за руку, утягиваю в сторону дороги.
– Нам нужно поймать машину, – чуть обернувшись, поясняю ему, – успеем добраться до Темзы вовремя.
Он кивает, сжимая мою ладонь в ответ.
Дождь разгулялся, прибивая волосы и мысли, барабаня по тоненькой куртке Кайлера и впитываясь в мое распахнутое пальто.
Ловлю машину такси на обочине, называя адресом мост на набережной. Таксист кивает, а я сажаю мальчишку на заднее сидение, сам умещаясь рядом.
Тепло салона пробило на легкую дрожь. Некое чувство дежа вю. Когда-то мы так уже сидели в такси, только пацаненок был без сознания. Кстати…
Водитель тронулся с места.
– Почему ты упал в обморок?
– А? – найденыш не сразу понял, что я имею в виду. Обернувшись, он забавно хлопнул ресницами, а потом уже куда осознанней хмыкнул. – Я пару дней после приезда кантовался в каких-то мотелях, а денег на еду не хватало. Не думал, что придется задумываться о проживании, когда я приеду по приглашению деда.
