Текст книги "Трагедия Литвы: 1941-1944 годы"

Автор книги: Коллектив авторов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Этот же КОЗЛОВСКИЙ был очевидцем расстрела голых женщин. По его словам, 6 апреля 1943 г. из Вильно был отправлен эшелон, якобы для перевозки в Ковно. На станции Понары все мужчины были из вагонов удалены. Оставшимся женщинам предложили раздеться вплоть до нижнего белья. Женщины отказались. Тогда палачи вошли в вагон и избивали несчастных до тех пор, пока они не вынуждены были подчиниться чудовищному требованию извергов. Вагон открыли, и обнаженных женщин под улюлюканье стоявших в две шеренги гестаповцев гнали от железнодорожного полотна до ямы (расстояние не менее 400 метров). Перед ямой был ров, в котором с женщин посрывали бюстгальтеры и последние вещи туалета. В яму не упала ни одна тряпочка.

КОЗЛОВСКИЙ с товарищами, по приказу ВАЙССА, выбрали лучшие, не окровавленные вещи и отправили их в Вильно, в подарок родственникам убитых. «Во рву, – говорит КОЗЛОВСКИЙ, – выбрать ничего не удалось. Все плавало в крови. Там же валялось около полусотни толстых палок. Палки по рукоятки были в крови, волосах, кусках кожи и даже человеческого мяса». Образцы «галантного» обращения с женщинами.

Надо признать, что хотя яма с голыми женщинами была одной из последних, даже на нас, все видевших и ко всему привыкших рабочих Понарского крематория, яма эта произвела особо угнетающее впечатление. Даже конвоиры СС-овцы как-то приутихли. И только шефы из СД провожали каждую выносимую фигуру циничными замечаниями и издевательским смехом.

Конечно, избиение и всевозможные мучения жертв перед расстрелом были не исключением. Наоборот, во избежание эксцессов гестаповцы старались вести людей к понарским ямам в таком состоянии, в котором единственным желанием людей была только смерть, избавляющая от мучений. Доводить людей до такого состояния гестаповцы непревзойденные мастера. Недаром так часты были случаи умопомешательства среди жертв. Огромное большинство было на грани к тому же. И все же находились сильные, мужественные люди, которые не сдавались до конца. С молчаливым уважением несли мы на костер отдельные тела из ям. Крупный мужчина со связанными за спиной руками лежал у самых входных ворот. Человек понял, куда его ведут, и не захотел идти к яме. Судя по трупу, его избивали основательно, по-гестаповски, и все-таки не смогли догнать до ямы.

Ни одна экзекуция не проходила спокойно. Безоружные измученные люди оказывали сопротивление хорошо вооруженным убийцам. Тела сопротивлявшихся были рассеяны по всему пути от вагонов до ям. Тела убегавших – по всему пространству вокруг смертного пути.

Несомненно, одиночкам удавалось прорваться сквозь густые цепи охранников. Уйти от палачей. Партизан Михаил ПЕТРУСЕВИЧ (бригада Серго) рассказывает, как к ним в деревню, расположенную неподалеку от Понар, пришла 14-летняя девочка, прошитая 7 пулями из немецкого автомата.

В 1941 г. опьяненные временными успехами гитлеровцы распоясались. Они не только не предполагали, что придется трусливо прятать следы, они вообще не очень беспокоились о секретности своих злодеяний.

Территория понарской бойни вообще не охранялась. Один из рабочих, БЛАЗЕР, был расстрелян в Понарах в 1941 г. Вместе с большой партией вильчан его подогнали к краю ямы. «Добровольных» пожертвований одежды в фонд зимней помощи фронту тогда еще не собирали, и поэтому расстреливаемых не раздели. БЛАЗЕР догадался упасть в яму раньше выстрелов. Сверху падали убитые люди. По окончании экзекуции яму чуть-чуть присыпали песком. Песка было так мало, что воздух проникал до дна ямы. БЛАЗЕР пролежал в яме более 4 часов. Дождавшись темноты, он пробрался через несколько слоев лежащих на нем трупов, разгреб песок и пошел… домой в Вильно.

В 1943 г. БЛАЗЕР был наказан за свою ошибку. Он был снова направлен в Понары для сожжения трупов своих товарищей. В 1944 г. БЛАЗЕР второй раз ушел из Понар. На этот раз в направлении к лесу, к партизанам.

Заявление немцев о том, что никто не ушел из Понар, – это хвастливая агитационная ложь, рассчитанная на то, чтобы запугать и лишить надежды своих узников. Свидетели есть.

Среди окрестных крестьян есть люди, наблюдавшие экзекуции, слышавшие стоны и крики убиваемых. Есть люди, которые засыпали ямы песком, убирали трупы убитых по дороге.

Густой черный дым и отвратительный запах горящего человеческого мяса, которые распространялись на километры вокруг крематория, выдавали также факт сожжения останков. Шила в мешке не утаишь. Население деревень, окружающих Понары, знает о зверствах гестапо и по достоинству его оценило. Не случайно так много мужчин и женщин различного возраста и разных наций ушло из этих деревень к красным партизанам.

Но Понары не уникум. При всей чудовищности своего содержания Понары обычное явление, обязательный атрибут господства гитлеровцев, господства, основанного на терроре и ставящего своей целью истребление мирного населения. Только в непосредственной близости от Вильно массовые могилы имеются кроме Понар еще и в Троках.

У каждого городка, у каждого местечка и даже в крупных селах Вильнюсской области есть ямы с различнейшим числом жертв.

Но массовые расстрелы производились в Понарах почти ежедневно. На работе мы всегда слышали близко, явно на нашей территории, производимые выстрелы, то одиночные, винтовочные, то очередь автомата, но всегда звук был слышен с одной и той же стороны. Время от времени нам приносили вещи. Однажды принесли около 20 новых литовских шинелей и такое же количество гимнастерок и брюк. То принесут мешок картошки или пару мешков гороха – на мешке бывает отчетливо видна написанная чернилами фамилия прежнего владельца.

Подозрения обратились в уверенность, когда на одной из последних ям мы обнаружили поверх песка ничем не засыпанные фигуры. Их было около сотни – мужчины и женщины. В различнейших позах, но почти у всех руки связаны за спиной.

Большинство без одежды. Трупы лежали не засыпанными от нескольких дней и до 3-х месяцев. Все они настолько сохранились, что не только опознать их можно было, но и предсмертное выражение лица было совершенно отчетливо видно. И только отсутствие выклеванных воронами глаз придавало лицам страшный вид.

Яма, в которой лежали свежие фигуры, находилась у самого края территории, в непосредственной близости от шоссе Вильно – Гродно. Характерно, что сооружать очаг в непосредственной близости от ямы, как мы это делали обычно, нам не разрешили. Очаг был сооружен в центре территории, и фигуры пришлось носить метров за 400. Показать проезжающему по шоссе гражданскому населению костер из 3500 человеческих трупов гестаповцы не решились: 1944 год не 1941-й.

Как-то, еще в феврале, штурмфюрер поставил задачу вынести 800 фигур за день.

Шефы напрягли все усилия, чтобы ускорить рабочий процесс и увеличить производительность. Выбивающихся из сил рабочих подгоняли беспрерывно. Удлинили рабочий день на полчаса, затем на час, до темноты… Тщетно. В течение многих дней задание оставалось не выполненным. Многократные упоминания о «саботаже», о «лазарете» оказывались недостаточными. Слишком велика была указанная норма. Даже репрессий никаких немцы не применили, настолько очевидно было, что требование не по силам.

Но в один из дней «счастье» улыбнулось штурмфюреру. Песка на фигурах было еще меньше обычного. Фигуры – чуть ли не все подряд – малые дети, такие, что их можно было класть на носилки по две. Шефы подгоняли немилосердно. И уже вскоре после обеда выяснилось, что желанная цифра будет достигнута. Штурмфюрер ходил как триумфатор. Кончили работу мы в этот день точно в положенное время. Задание было перевыполнено (что-то 820–830 фигур). Глядим – целая процессия начальства.

Вообще гестаповцы и СС-овские чины любили наше производство. Величественная картина тысяч разлагающихся в земле и горящих на костре человеческих трупов была, очевидно, отрадна их взорам. Ужасающее зловоние ям приятно их сердцам. Труп врага хорошо пахнет.

Во всяком случае достаточно нас посещали всякие обозреватели, наблюдатели, экскурсанты. Некоторые, видимо новички, с интересом разглядывали все, интересуясь мельчайшими подробностями, иные, матерые волки, оценивали виденное критично, явно сообразуясь со своим богатым опытом.

Все они были единодушны в издевательствах над «живыми фигурами» и во всех случаях получали явное удовольствие от посещения Понар. Посещения начальства были нам не в диковинку. Но в описанный день начальство было необычное. Толстые брюхи и золотом шитые воротники указывали на их высокое положение. Говорят, что был лично сам вильнюсский гебитскомиссар ХИНГСТ.

Нас выстроили в две шеренги. Штурмфюрер произнес речь. Большая часть его речи была посвящена самовосхвалению, но главное, оказывается, было в том, что благодаря блестящей организации работ была достигнута цифра 800 фигур в день, что является наилучшим достижением для всех многочисленных рабочих площадок всей Литвы. Главный толстяк, слушая штурмфюрера, одобрительно кивал головой…

Дальше мы пели песни. В заключение, за установление наилучшего достижения по всей Литве, нам раздали от имени главного толстяка по одной сигарете, и начальство удалилось, вероятно, торжествовать по поводу установления столь знаменательно рекорда. Не знаю, какую награду получил штурмфюрер за блестящую организацию работ. Да это и неважно. Важно иное.

Во-первых, значит, не безответственные лица, а наивысшее областное начальство лично занимается вопросом сожжения трупов, сокрытием следов немецких зверств. Занимается, интересуется и лихорадочно торопит эту работу.

Во-вторых, значит, не только в Понарах, по всей Литве (да и только ли в Литве?!) одновременно действуют аналогичные рабочие площадки. Многочисленные!!!

Сколько жертв сжигают все эти площадки? Сколько невинного мирного населения истребили эти двуногие звери?

И какой же ценой расплатится Гитлер и иже с ним за эти неслыханные в истории человечества злодеяния!!!

Начальник 8-го отдела 4-го Упр[авления] НКГБ СССР […]

ЦА ФСБ России. Ф. 100, оп. 11. д. 5. Л. 29–39. Подлинник. Машинопись.

№ 8
Протокол допроса СЕЙНЮЦА С.С. о зверствах в Понарах

7 августа 1944 г.

Я, оперуполномоченный младший лейтенант […] с/ч допросил в качестве свидетеля, который по существу показал:

СЕЙНЮЦ Станислав Степанович, 1904 г р., гор. Вильно, в настоящее время проживает: ст. Понары. В Понарах проживает с 1935 г., по национальности поляк, образование – гимназия – среднее, место работы – центральный почтамт – гор. Вильнюс.

Вопрос: Скажите, что Вы знаете о немецко-фашистских зверствах над советскими гражданами?

Ответ: Я знаю, что в Понарах от 11 июля 1941 г. начали расстреливать немцы сначала мужчин – евреев, а потом и женщин, детей, мужчин. Это длилось все время до прихода Красной Армии.

Неоднократно сам видел, как гнали громадные группы людей измученных, избитых, окровавленных, подгоняя их криками и побоями. Недалеко от моего дома, метров 300–400, есть в лесу огороженное колючей проволокой место, где происходили эти массовые убийства советских граждан. Место это было очень строго под охраной. Как только кто подойдет к этому месту – забору, сразу в него стреляли.

Видел, как группы, которые гнали на смерть, несли с собой трупы убитых в дороге солдатами эскорта. Слабых и раненных вели под руки.

За несколько минут до того, как вгоняли группы людей в огороженное проволокой место, начинались душеразрывающие крики, вопли и стоны и сейчас же наступали выстрелы – залпы из ружей, потом одиночные выстрелы. С июля 1941 г. первые группы приводились по несколько сот в день и, начиная от сентября 1941 г., начали расстреливать группы, доходившие до нескольких тысяч, состоящие из мужчин, женщин, детей и стариков разного возраста, начиная от грудных ребят до самого престарелого возраста. Это происходило примерно до начала 1942 г. Кроме что гнали пешком, еще возили также в закрытых грузовых машинах. Гнали почти по национальности евреев, а на машинах возили поляков и евреев. Когда людей привозили на машинах, я слышал, доносился сильный крик и даже приподнимался кузов у машины.

Начиная с 1942 г. до освобождения Красной Армией гор. Вильно расстрелы продолжались почти каждый день начиная с утра и до позднего вечера.

Знаю факты из рассказа одного убийцы по фамилии ПАРВОЯДЕЙТИС Владес, которого случайно встретил, с которым работал когда-то на почтамте, что убийства производились с громадным зверством и что жертв перед расстрелом мучали: детей привязывали за ноги к двум наклонным деревьям и разрывали, распуская деревья. Беременным женщинам разрезали животы и вытаскивали у умирающей матери ребенка, говоря: узнай, кого бы ты родила – девочку или мальчика.

5 апреля 1943 г. на ст. Понары был подан эшелон товарных вагонов, примерно числом 60 шт., нагруженных людьми разного возраста (мужчин, женщин, детей, стариков). Утром, примерно часов половина седьмого, приезжая на работу велосипедом на фабрику Покегожево, был свидетелем, как начали открывать первые вагоны и при криках, ругани и побоях начали вытаскивать оттуда несчастных людей, при этом слышал я одиночные револьверные выстрелы, так, вдумываясь, стреляли в более упорных.

Тогда поднялся во всех еще не открытых вагонах такой крик и вопли, которые сопровождали меня в дороге до 2-х км от ст. Понары. Когда я вернулся с работы, в 8 часов вечера, улица покрыта была трупами зверски убитых людей. При самых воротах моего дома лежали тела 5-ти убитых, дальше, при заборе, 2-х, сзади дома – трех. Как мне рассказывали мои соседи, которые были тогда дома, убийцы стреляли в удирающих в паническом страхе жертв, которым удалось вырваться при выходе из вагонов, и убивали их где попало. Тела убитых лежали более суток.

Всех же других с этого эшелона при большом эскорте загнали на место, где всегда производились убийства, и их расстреливали.

Рассказывали мне знакомые, что сейчас по приходе немцев, то значит перед 11 июля 1941 года, была расстреляна группа мужчин, количество не знаю, напротив понарской Коплицы, недалеко от берега реки Вильи, в горах, не доходя дер. Гаруны.

Знаю, что в конце 1943 г. почти до конца мая 1944 г. сожгли на месте убийств: […]

Видел я сам зарево и чувствовал удушливый смрад, который даже проходил через двойные рамы моего дома.

Что и я мог показать по существу заданного мне вопроса, в чем и расписываюсь.

Оперуполномоченный мл. лейтенант

ПОДПИСЬ

Из материалов Чрезвычайной государственной комиссии Дело № 1, стр. 51

Представитель Чрезвычайной государственной комиссии: ДЫМОВ

ЦА ФСБ России. Арх. дело Н-18313. Т. 18. Л. 260–261.

Заверенная копия. Машинопись.

№ 9
Акт о злодеяниях, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в местности Понары, вблизи гор. Вильнюса

Не ранее 26 августа 1946 г.

На временно оккупированной территории Литовской ССР гитлеровское немецко-фашистское правительство и немецкое верховное военное командование, осуществляя свои захватнические империалистические планы, старались искоренить жителей порабощенной Литвы и зверскими способами подготовить почву для полной колонизации и окончательного присоединения Советской Литвы к фашистской Германии. Немецкие захватчики, руководствуясь людоедской расовой теорией и будучи преисполнены ненавистью к людям других народов, осуществляли массовое уничтожение жителей оккупированной Литвы – мужчин, женщин, стариков и детей, планомерно и методически совершая массовые убийства.

Одной из многих местностей Литвы, где гитлеровцы применяли массовое истребление жителей Советской Литвы, являются Понары вблизи гор. Вильнюса.

Комиссия по расследованию злодеяний, совершенных немецко-фашистскими захватчиками в местности Понары, в составе:

председателя: депутата Верховного Совета СССР СТИМБУРИСА Ю.И.

членов комиссии:

председателя Вильнюсского уездного исполнительного комитета ВЕРГАСА В.

профессора Вильнюсского государственного университета КАЙРЮКШТИСА И.И.

профессора доктора медицины МАРБУРГА С.Б.

профессора Вильнюсского государственного университета СЛАВЕНАСА П.В.

писателя КОРСАКАСА К. педагога ЧИПЛИСА А. доктора медицины БУТКЕВИЧЮСА И. подполковника МОЗЫЛЕВА

с 15 по 26 августа с. г, исследовав местность Понары и основываясь на документальном материале, результатах судебно-медицинского исследования, заключении технической экспертизы, показаниях свидетелей и следственных материалах прокуратуры, установила следующее:

Заняв гор. Вильнюс, гитлеровские бандиты сейчас же приступили […] Понары, находящегося на расстоянии 8 км от гор. Вильнюс. Эта местность, обросшая сосняком, расположена у шоссейной дороги, ведущей по направлению к гор. Алитус.

В 1940 г здесь было начато строительство базы для жидкого топлива, для чего было выкопано несколько огромных ям. Строительство базы не было закончено, и эти ямы гитлеровскими убийцами были использованы для закапывания трупов убитых людей.

При осмотре местности обнаружено семь вышеупомянутых круглых ям и три продолговатые канавы, в которых находились трупы расстрелянных людей, одежда и ее остатки, разные вещи и документы убитых, а также кости и зола сожженных трупов. Вокруг указанных ям и канав были найдены десять площадок, где гитлеровские убийцы сжигали трупы.

Участок всей местности, на которой немецкие бандиты устраивали массовые убийства, составляет 48 608 кв. м. Весь лагерь был окружен изгородью из колючей проволоки, а во время немецкой оккупации, по показаниям свидетелей, эта местность, кроме того, была вокруг заминирована.

На воротах в лагерь, со стороны шоссейной дороги, была сделана надпись на немецком языке о том, что ввиду опасности на данную территорию запрещается вход как штатским, так и военным лицам и даже офицерам. Кто приближался к проволочному заграждению, в того, по показаниям свидетелей, сейчас же стреляли. Местность охранялась эсэсовскими и СД-частями, а также частями специальной полиции.

Массовые убийства в Понарах немецкие изверги начали в июле 1941 г. Немецкие бандиты и их помощники свои жертвы сгоняли в Понары группами, по несколько тысяч в каждой. Свидетель СЕЙНЮЦ Станислав Степанович, род[ился] в 1904 г., проживающий на станции Понары, по этому делу показал:

«Я знаю, что с июля месяца 1941 г. в Понарах немцы начали массовые расстрелы, сперва мужчин, а затем женщин и детей еврейской национальности. Неоднократно я сам видел, как гнали многочисленные группы людей, измученных, окровавленных, понукая их криками и ударами. Я видел, как люди, которых гнали на смерть, несли с собой трупы убитых по пути. Ослабленных и искалеченных вели под руку. Несколько минут спустя после того, как одну группу людей загоняли на участок, огороженный колючей проволокой, начинались сердцераздирающие крики и стоны, и сейчас же слышалась стрельба залпами, а затем одиночные выстрелы. Начиная с июля 1941 г. ежедневно пригонялись группы в несколько сот людей, а с сентября 1941 г. стали расстреливать группами по несколько тысяч человек в каждой. Кроме тех людей, которых гнали пешком, также привозили в закрытых грузовиках. Пешим порядком чаще всего гнали людей еврейской национальности, а поляков и людей других национальностей преимущественно везли. Когда привозили людей на машинах, я уже издали слышал громкий крик. Расстрелы совершались почти ежедневно, начиная с утра и кончая вечером, и продолжались до самого освобождения гор. Вильнюса Красной армией».

Свидетель ПАВЛОВСКИЙ Сигизмунд Доминикович, род[ился] в 1896 г., прож[ивает] на курорте Понары, по этому делу показал:

«Я работал на заводе сельскохозяйственных машин и на ночлег ежедневно ездил на велосипеде домой в Понары. Немцы, заняв Вильнюс, стали из него гонять в Понары ежедневно от 1 до 4 тыс. чел. евреев. Люди были выстроены таким образом: впереди шли женщины, рядами по 5–6 чел. в ряду, взяв друг друга под руку, а за ними шли мужчины, положив руки на плечи впереди идущих. Иногда такие партии людей растягивались на протяжении полутора км. Таких партий я видел несколько. Последняя, мною виденная, состояла примерно из 7 тыс. чел. Всех их гнали на так называемую базу, которая находилась в лесу на расстоянии 400 м от ст. Понары. В районе этой базы были вырыты ямы. База была обведена двумя рядами колючей проволоки. Я знаю лишь то, что [тот] кто был немцами на эту базу приведен, тот живым из нее не возвращался. Целыми днями здесь была стрельба слышна из ружей и автоматов. Трупы расстрелянных немцы бросали в упомянутые ямы; зарывали ли их землей, этого я не знаю».

В последующем немецкие убийцы свои жертвы возили в Понары поездами и на грузовиках.

Тот же самый свидетель ПАВЛОВСКИЙ показал:

«Насколько помню, в одно сентябрьское утро 1941 г. я ехал рабочим поездом в гор. Вильнюс. В то время на станцию Понары прибыл товарный поезд. Окна и двери вагонов были закреплены проволокой. Проезжая мимо поезда, я сосчитал 49 вагонов. Я видел, [как] из вагонов через щели смотрели женщины еврейской национальности. Вечером, когда я возвращался с работы домой, я увидел ужасную картину: на площади перед базой и в канавах железнодорожной насыпи валялись трупы расстрелянных людей – стариков, женщин и детей. Трупы лежали 2–3 дня, а затем немцы их убрали».

Свидетельница ЮХНЕВИЧЕВА Мария Ивановна, род[илась] в 1895 г., прожив[ала] в Понарах, показала:

«5-го апреля 1943 г. прибыл эшелон с людьми еврейской национальности. Сколько было вагонов, трудно сказать. Однако я сама видела через окно своей комнаты, как людей гнали в эту немецкую „базу“ группами по 200–300 чел., между которыми были старики, женщины и дети. Были и больные, которых несли. Когда люди подошли к „базе“ и увидели выкопанные ямы в лесу и, поняв, что их гонят не на работу, а на верную смерть, с криком ужаса бросились бежать во все стороны. Немцы по разбежавшимся стали безжалостно стрелять. Удалось ли кому-нибудь спастись, трудно сказать, однако убитых было очень много. Можно было видеть по краям вырытых ям громадные кучи одежды, снятой с евреев. До расстрела немцы лучшую одежду снимали, а всех убитых они зарывали в те же ямы».

Об убийствах, совершенных в этот же день немецкими оккупантами в Понарах, свидетельствует также и гражданин ОСТРОВСКИЙ Эдуард Иванович, род[ился] в 1884 г., прожив[ал] в районе станции Понары:

«5 апреля 1943 г. я был дома и в окно из чердака смотрел в ту сторону, где немцы расстреливали людей. Я видел вырытые громадные ямы. Людей заставляли раздеваться до нижнего белья и группами подводили к краю ямы, где в них стреляли из пулеметов и автоматов. Такие действия я наблюдал довольно часто».

Об этих массовых убийствах невинных людей в Понарах свидетельствует один из предназначенных к расстрелу, которому счастливым образом удалось остаться в живых и бежать из ямы. Его фамилия БЛЯЗЕР [БЛАЗЕР] Абрагем Пинкусович, род[ился] в 1908 г., прожив[ает] в гор. Вильнюс, Трокская ул., дом № 18, который показал следующее:

«Сам я 13 октября 1941 г. был арестован и вывезен в Понары на расстрел. До отправления в Понары я сидел в тюрьме на Лукишках. Когда всех находящихся в тюрьме стали вывозить, приказали и мне сесть в грузовик, в котором вместе со мной было свыше 20 чел. На улице перед тюрьмой стояла длинная вереница грузовиков, переполненных людьми. После, по приказу, машины по очереди двинулись. Когда мы въехали в лес, сейчас же послышались голоса, чтобы вылезали из машины. Кричали: „Скорей, скорей“. Мы шли лесом, где увидели длинную канаву, которая вела в очень большую яму. Глубина ямы была около 6 м, ширина – 25 м. Прежде всего нам всем было приказано лечь лицом вниз в канаву. После этого по приказу вызывали поочередно по 6 чел. к яме. Затем всех вызванных ставили кругом по краю ямы. Среди них был и я. Военные, которые были назначены расстреливать нас, выстроились в одну линию, по сигналу расстреливали людей партиями по 6 чел. Расстреленная партия сваливалась в яму. Среди первой партии был и я, но меня не убили, так как я, услышав первый выстрел, сам повалился в яму. Через несколько секунд я почувствовал, что меня придавили трупы только что расстрелянных людей. Я видел и слышал, как по очереди партия за партией валились в яму. Когда начало темнеть, пьяные военные, кончив свою страшную работу, стали делить между собой одежду убитых. Воспользовавшись тем, что военные были не в трезвом состоянии и, кроме того, были заняты дележкой одежды, я, хотя и окоченел от холода, но все же, собрав свои силы, свалил с себя груду трупов и, выбравшись из ямы, убежал по направлению леса».

Подобно перечисленным показаниям свидетелей, в следственном деле прокуратуры находится еще целый ряд других показаний, которые разоблачают подробности массовых убийств, совершенных немецкими хищниками в Понарах.

О фактах массовых убийств в Понарах еще во время немецкой оккупации было широко известно жителям гор. Вильнюса и его окрестностей.

Однако немецкие бандиты тщательно старались скрыть свое преступление и уничтожить его следы. С этой целью они организовали в конце 1943 г. сожжение трупов расстрелянных людей.

Свидетель ЗАЙДЕЛЬ Матвей Федорович, род[ился] в 1925 г., прож[ивает] в гор. Вильнюсе, по этому делу показал:

«В сентябре 1943 г. меня арестовало гестапо и я просидел 4 недели. В октябре 1943 г. меня отвезли на железнодорожную станцию Понары и поместили в бункер. Здесь немцы нас использовали для приготовления дров и сжигания трупов. В декабре 1943 г. мы были окованы в цепи и стали сжигать трупы. Вначале клали дрова, а потом трупы людей до 100 человек, обливали керосином и бензином, а затем опять накладывали трупы. Таким образом сложили около 3000 трупов, обложили кругом дровами, залили нефтью, с четырех сторон положили зажигательные бомбы и подожгли. Этот костер горел 7–8 дней. Среди груды трупов я опознал мать и сестру своего товарища КОВМАНСКОГО Либа. Среди этих трех тысяч сжигаемых большинство были евреи. На другом костре было сложено около 2000 трупов, по большей части красноармейцев и офицеров, а также 500 трупов монахов и ксендзов. Всего было сложено 19 костров. На этих кострах сжигали мужчин, женщин и детей. Потом [нас заставляли] собирать кости сожженных трупов, например зубы, кольца (перстни) и т. п.

Сжигание мы продолжали по апрель месяц 1944 г., когда мне удалось бежать из Понар. За 5 месяцев немцы уничтожили около 80–90 тысяч трупов».

Вышеупомянутый А. БЛЯЗЕР, который случайно избежал расстрела в Понарах 13 октября 1941 г., в ноябре месяце 1943 г. опять попал в Понары, на этот раз уже в качестве сжигателя трупов. Свидетель А. БЛЯЗЕР по этому делу показал:

«По прибытии в Понары нас всех сковали в кандалы. Наша работа заключалась в откапывании всех трупов, которых накопилось с самого начала расстрелов, и сжигание их на специально для этого сложенных кострах. Работа была организована следующим порядком: 15 чел. работали на распилке дров для костров; 10 чел. откапывали из-под земли трупы, 6–8 чел.

получили специальные крюки длиной в1,5ми толщиной в 25 см с острыми наконечниками. Они должны были всадить этот крюк в тело откопанного трупа и с помощью крюка вытащить труп из ямы. Случалось находить не сгнившие, а высохшие трупы. В этом случае можно было отличить цвет волос. Сильно разложившиеся трупы вытаскивали по кускам: отдельно голова, отдельно рука, нога и т. д. 10 чел. работали с носилками, по 2 чел. на носилки, на которые клали по 1–2 трупа. Два человека беспрерывно работали у костра, на который они складывали принесенные трупы. Трупы складывались рядами, и каждый такой ряд обливался горючим. Один человек с помощью 2-метровой кочерги, постоянно поддерживал огонь в костре, поправляя ею огонь и очищая каналы костра от золы.

Из первой ямы выкопали 18 000 трупов мужчин, женщин и детей. У большинства из них были прострелены головы разрывными пулями. Первая яма – это был результат ликвидации 2-го гетто гор. Вильнюс. Было много и поляков, которых мы отличали по крестикам на груди. Были также и ксендзы, что доказывалось одеждой. У поляков в большинстве руки были связаны веревками, ремнями, зачастую колючей проволокой. Некоторые трупы были совершенно нагими, другие полунагие, иные только в чулках.

Из четвертой ямы мы выкопали 8000 трупов, исключительно молодых людей, зачастую с завязанными глазами или головами – полотенцем или рубахами.

В пятой яме, шириной 25–30 м и в глубину 6 м, было около 25 000 трупов. В этой яме мы нашли трупы жильцов богадельни, а также больных, привезенных вместе с персоналом больницы – это мы узнали по больничной одежде. В этой же яме были расстрелянные дети сиротского дома.

Таким образом, из всех восьми ям мы выкопали около 68 000 трупов людей».

Свидетели А. БЛЯЗЕР и М. ЗАЙДЕЛЬ работали в Понарах при сжигании трупов по 15 апреля 1944 г, когда им вместе с другими одиннадцатью человеками, работавшими на той же работе, удалось сбежать по туннелю, вырытому под землей, из лагеря смерти к партизанам.

Сжигание трупов немцами видели также люди данной окрестности.

Свидетельница М. ЮХНЕВИЧЕВА об этом говорит:

«В то время, когда немцы совершали сжигание трупов убитых людей, распространилось ужасное зловоние, так что невозможно было открывать окна».

Свидетель Антон ВОЙЦЕХОВИЧ, род[ился] в 1880 г., в то время работавший на шоссейной дороге поблизости от станции Понары, говорит:

«В то время воздух был настолько насыщен трупным запахом, что он проникал в жилые дома и в пищу, так что невозможно было есть, а люди из-за этого зловонья не могли нормально дышать».

Свидетель ОСТРОВСКИЙ Эдуард показал, что он видел огни костров, на которых были сжигаемы трупы, с октября 1943 по июль 1944 г.

Все то, что показали свидетели и о чем очень широко говорилось во все время немецкой оккупации среди жителей гор. Вильнюса, подтвердило исследование местности в Понарах, произведенное после освобождения Красной армией гор. Вильнюса и его окрестностей.

Комиссия произвела раскопку ям, находящихся в Понарах. Из круглообразной ямы № 1, размером в ширину 34–35 м и в глубину свыше 5 м, вместимостью 4000 куб. м, после удаления верхнего слоя земли, перемешанного с золой и сожженными костями людей, были выкопаны 486 трупов, которые были исследованы. После установления точной причины смерти выкопанных останков, имевших общий характер смерти, дальнейшая раскопка ямы № 1 была прекращена. На краях ямы с нескольких рядов трупов был снят песок и они были оставлены лежать на месте. Эти трупы осмотрели тысячи жителей гор. Вильнюса.

После раскопки круглообразной ямы № 2 вместимостью около 2000 куб. м трупов в ней не обнаружено, однако земля отдавала запахом трупов, а в песке можно было найти остатки сожженных костей.

Дно круглой ямы № 3, такой же вместимости, как и яма № 1, заросло травой. Из ямы несло запахом трупов, а ее песок был перемешан с сожженными костями людей. Вблизи ямы было разбросано большое количество зубных протезов. При раскопке ямы были найдены туго сжатые 27 трупов.