Текст книги "Лунный дракон и Речная волчица (ЛП)"

Автор книги: KnightsRook

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Он снова заставил ее смутиться. Это у него хорошо получалось. Но теперь она кое-что начала понимать в этом человеке: если он и в самом деле готов был служить своему брату в качестве воина и полководца, умение владеть оружием и военная наука были для него не просто увлечениями. И она, вздохнув, вложила свою руку в его. Пусть он и неотесан, как свежий колотый лед, но… Возможно, их брак все-таки не так безнадежен, как она думала раньше.

– Мы долго говорили обо мне, миледи, – сказал он. – Могу ли я задать несколько вопросов о вас?

– Конечно, – ответила она. Пожалуй, это будет справедливым. Хотя вряд ли о ней ходит столько слухов.

– Вы спросили, к чему я стремлюсь. И я хочу знать то же самое о вас. Вы мечтаете стать королевой?

– Нет девушки, которая не мечтает об этом. Но стремлюсь ли я к трону? Готова ли я причинять боль другим, цепляясь за свое положение? Нет. Я не думаю… Что во мне есть такое.

– Тогда к чему вы стремитесь?

– Я… – она задумалась, потом продолжила с улыбкой. – Я стремлюсь стать хорошей хозяйкой того, что у меня будет, хорошей матерью детям, которые у меня будут, и хорошей женой.

Действительно ли она так думала, или просто повторила слова Крэйгона… То есть, Кригана? Пока они поговорили всего один раз, но она поняла, что опасается этой помолвки уже не так сильно, как сегодня утром.

И тогда он улыбнулся. Улыбка была легкой и мимолетной и смотрелась на его суровом лице даже как-то неестественно.

– Мне вот что еще интересно. Вы желаете этих вещей сами – или потому, что вам сказали желать их?

– Простите? – переспросила Санса и незаметно выдернула руку из ее пальцев. Не хочет ли он сказать, что не верит ее словам?

– Рейнис тоже говорили, что леди должна стремиться быть рядом со своим мужем – не более того, – попытался объяснить Криган. – Но она этого не желает. А Алисанна, моя младшая сестра, сама этого хочет. Вернее, я думал, что хочет. Может, она просто сама заставила себя поверить в это? Есть ли в этом смысл?

В каком-то смысле так оно и было, хотя она сама не задумывалась над этим.

– Вы говорите странные вещи, мой принц. Особенно для мужчины. Вы бы поладили с моей младшей сестрой, Арьей. Она всегда сомневается в том, почему дама должна поступать так или этак…

Да уж. Шитье, танцы, арифметика – всем этим вещам Арья категорически не желала учиться. Но она никогда бы не призналась в том, что ей нравится носить красивые платья. Особенно когда рядом был тот молчаливый парень из семейства Болтонов…

– Я вырос с четырьмя сестрами, – пожал плечами Криган. – Мы с Эггом… Привыкли защищать их. Даже Рейнис. И мы видели, как часто наши матери делали выбор за них.

– Я… Я сама этого хочу, – наконец, определилась Санса. – Мама… Я видела, как хорошо она управляет Винтерфеллом. И видела, с какой любовью и заботой она растила нас. Как она поддерживала отца в любых его начинаниях. И я хочу стать такой же, как она. Хочу делать все, что она сделала для нас. Скажите… Это ведь не кажется вам скучным? Или неправильным? И точка зрения Арьи кажется вам более верной? А я слишком сосредоточилась на том, чего от меня хотят видеть окружающие?

Криган молча слушал, а затем снова взял ее за руку. И она удивленно приподняла брови от того, насколько прямолинейным был это жест.

– Я не вижу ничего неправильного в вашем желании жить так. И я клянусь помогать вам в этом. И сделаю даже больше, если вы того пожелаете.

Его мрачное лицо выражало глубокую, подлинную искренность. А она могла лишь молча смотреть в его глаза, не в силах сказать ни слова.

– Ладно, – из оцепенения ее выдернул голос входящего в богорощу Джона. – Если вы закончили… Может, продолжим экскурсию?

У нее было еще много вопросов к Кригану, но дальше они просто вели легкую светскую беседу, не затрагивая серьезных тем.

Конечно, ее суженый не был идеалом. Он всегда сохранял суровое и холодное выражение лица и лучшим способом вскрыть этот лед были разговоры о войне или особо кровавых исторических событиях, после чего он выдавал пространные монологи о том, что успел вычитать по той или иной теме. Еще одной его слабостью было оружие – они не успели закончить прогулку по замку, а он уже вызвал Джона на тренировочный поединок. Не укрылось от глаз Сансы и его, мягко говоря, напряженное отношение с собственным отцом, которое проявлялось каждый раз, когда в разговоре всплывало имя короля.

Но все это было сущими пустяками, особенно на фоне тех жутких домыслов, которых она придерживалась раньше. И история о первой любви… Она не сомневалась в том, что он ей не солгал. Но кем она была? Не бросит ли это несмываемую тень на их будущую семью? Как только момент романтической близости, возникший в самом конце их пребывания в богороще, угас, эти мысли стали донимать ее с новой силой. Но даже они не вызывали у нее желания расторгнуть помолвку. Все, что ей сейчас было нужно – это немного времени, чтобы принять это и сблизиться с Криганом настолько, чтобы он рассказал ей больше.

Любую шероховатость со временем можно сгладить, к любому человеку можно притереться. Со временем она научится управлять своим мужем.

Мама, должно быть, поняла ее мысли. И отозвала в свои покои.

– Ты, я смотрю, очень спокойна, – начала она, глядя на дочь с легким опасением. – Джон сказал, что вы с принцем… уединились в богороще.

Санса покраснела от смущения.

– Мама! Джон опять все приукрасил. Мы просто остановились поговорить.

– О чем? – настаивала Кейтилин.

– Друг о друге. Я узнала, что он чтит Старых богов, так что…

– Это правда? О, Семеро… Король не говорил…

– Мама, – улыбнулась Санса. – Уж от тебя-то я не ожидала услышать того, что не стоит брать в мужья поклонника Старых богов…

Мать открыла было рот, но потом передумала и успокоилась.

– Как я уже говорила, – продолжала Санса, – он чтит Старых богов, поэтому мы и остановились у сердцедрева, где он не мог солгать, поскольку его вера это запрещает.

– Хм… Умный ход, как мне кажется, так ты больше сможешь ему доверять.

– Вообще-то это он сам предложил, мама. Он сам хотел, чтобы я доверилась его словам, и позволил мне задавать любые вопросы.

Мама, кажется, не слишком верила в искренность слов Кригана, но все же спросила.

– И что ты узнала?

– Он, – Санса позволила себе скромную улыбку. – Он честный, мама. Да, жесткий и, можно даже сказать, грубый, но открытый и честный. Он не стремится к власти любой ценой, он мечтает стать рыцарем на службе своего брата и уже готовится к этому.

– Он сказал тебе, что не хочет стать королем?

– Не хочет. Он любит своего брата, это очевидно. И готов служить ему верой и правдой. Хотя если заикнуться при нем о какой-то войне, он может начать говорить без остановки про такие вещи…

– Во как, – по тону Кейтилин было видно, что она совсем не разделяет убеждения дочери. – А что насчет других слухов? О его распутности, например?

– Бастардов у него нет. У него были любовные связи, как минимум, с одной женщиной, но она была не распутницей, а той, кого он искренне любил и хотел взять в жены. Но король не одобрил этого брака и они расстались, а потом она вышла замуж.

– И кем она была?

– Он не сказал. Попросил не спрашивать об этом и я не стала, потому что видела, что ему все еще больно об этом вспоминать. Возможно, если мы сблизимся, он скажет мне ее имя… Я постараюсь не нажимать слишком сильно, чтобы не оттолкнуть его от себя.

– Я обязательно с этим разберусь, Санса. Ты должна знать, кто может быть твоей соперницей, чтобы держать мужа в узде и подальше от нее.

– Мама, она замужем! – настаивала Санса. Ей казалось, что этого аргумента должно быть достаточно, чтобы мама перестала видеть в бывшей любви Кригана смертельную угрозу. – И он тоже скоро будет женат…

– Ох, Санса… – в голсе матери прорезался тот покровительственный тон, словно она снова превратилась в маленькую девочку. – Знала бы ты, как редко останавливают людей узы брака от таких шагов… Ты же знаешь, что король тоже был женат, а твоя тетка обручена с другим… Но твой жених все равно появился на свет. Таргариены… Это совершенно другая порода людей. Опаснее других… И злее.

– Криган не злой! – выпалила Санса. Она и в самом деле в это верила. Опасный? Да, очень может быть. Но злой ли?

– Криган? – переспросила мама.

– Криган. Тетя Лиа дала ему это имя, но отец настоял на том, чтобы оно было переделано на валирийский манер. И все равно принц предпочитает называть себя так, как придумала его мать.

Помогло. На лице Кейтилин появилось хоть какое-то подобие симпатии. Ей нравилось, что мужчина уважал и чтил свою мать.

– Да… – только и сказала она в ответ.

– Мама, мы мало что сможем сделать для того, чтобы разорвать эту помолвку, – продолжала Санса. – Особенно после того, как многие наши опасения оказались ложными. Я многое поняла из разговора с Криганом. И мне кажется… У нас есть шанс на счастье.

– Я понимаю твое воодушевление, но… Мы еще можем это проверить с другой стороны. Пока Нед и твоя тетя проводят время с королем, а Джон развлекается с принцами на тренировочном поле, я пригласила принцесс в зимний сад завтра утром. И ты тоже приходи.

Слово матери было окончательным, поэтому на следующее утро Санса первым делом направилась в зимний сад. Это место было одним из главных чудес Винтерфелла и гости, несомненно, им впечатлились. Когда Санса пришла, мама уже сидела за столом вместе с принцессой Алисанной, которая не переставала восхищаться садами под стеклянной крышей.

– Доброе утро, принцесса Алисанна, – учтиво поприветствовала ее Санса, даже раньше, чем маму.

– Доброе утро, леди Санса, – рассмеялась девочка. – И не надо этих церемоний! Зови меня просто Алли. Мы ведь будем подругами, правильно? Зачем подругам все эти титулы?

А она хорошо владела этикетом для ее возраста…

– Хорошо… Алли, – ответила Санса, словно пробуя ее имя на вкус.

– Принцесса согласилась поделиться со мной впечатлениями от Севера, – сказала Кейтилин.

– Правда? – Санса присела рядом. – Что скажешь, Алли?

– Ну… – Алисанна задумалась, стараясь найти нужные слова. – Здесь холодно, – наконец, сказала она.

Санса не могла не рассмеяться и даже мама присоединилась к ней, хотя и более сдержанно.

– И это все? Да, здесь и в самом деле холодно, но разве больше ничего не запомнилось?

– Нет, конечно, не все, – улыбнулась Алисанна. – Но первое, что бросилось в глаза! Даже на солнце холодно! Но мне нравится! Я люблю, когда прохладно. И замок такой красивый! Я бы очень хотела взобраться на эти башни…

– Взобраться? – тут же напряглась Кейтилин. Она ослышалась? Принцесса точно сказала «взобраться», а не «подняться»? – О, Семеро… Должно быть, это что-то в крови. Мой сын Бран вечно лазит по стенам, сколько мы ему ни запрещали…

– А как удержаться-то? – не поняла Алли. – Если он видит перед собой что-то такое высокое, как он удержится от того, чтобы взобраться на самый верх и почувствовать, как дует ветер на вершине?

– И твоя мама тебе такое позволяет? – спросила Кейтилин, проигнорировав вопрос Алисанны. Та в ответ лишь ухмыльнулась, мол, попробовала бы она…

– Пыталась. Но потом мы договорились. Я говорю ей, куда хочу залезть и делаю это только там, где стена выходит во внутренние дворы и меня никто не увидит. И еще, конечно, меня должны сопровождать сир Эртур и сир Лорас. Один стоит снизу, чтобы меня поймать, если что, а другой поднимается по лестнице наверх и бросает с башни веревку, которую я привязываю на себя. Чтобы она меня поймала, в случае чего.

А что, это мысль. Может, они тоже скажут Ходору, чтобы он держал веревку, когда Бран опять куда-нибудь полезет? Этот-то точно удержит, если Бран, не дай Семеро, сорвется.

Но дальнейший разговор о верхолазании прервался появлением Рейнис, Виллы – и младшей Дейнис.

Старшая дочь короля шла – нет, шествовала с таким царственным видом, словно ожидала, что все перед ней падут ниц. Истинная дочь Таргариенов, которые привыкли к тому, что перед ними все преклоняют колени. И она тоже к этому привыкла. В зимнем саду она вела себя так, словно это были ее владения.

Но внимание Сансы приковала к себе не она, а Дейнис.

Младшая дочь Таргариенов, последний ребенок Элии Мартелл, вынужденный постоянно скрывать свой облик от посторонних глаз. Многие говорили, что девочка была проклята богами за грехи своей семьи. Мейстеры говорили про действие яда, который получила мать, когда носила ее. Яда, который убил ее и изувечил Дейнис.

Она была все в той же накидке с капюшоном и вуалью, прикрывающей изуродованную фигурку. Она вошла, не говоря ни слова, даже когда Кейтилин поприветствовала ее. Рейнис учтиво ответила на приветствие и за себя, и за сестру. А это она умела. Если Эйгон был воплощением идеального принца, то его сестра была такой же идеальной принцессой. Совершенной до каждого вздоха и кончика каждого из волосков. В ней все было идеально – кроме, пожалуй, глаз. Там, где Криган казался льдом, Рейнис была огнем. Пока тлеющим, го готовым разгореться в любой момент. Жар ярости, кажется, не покидал ее ни на секунду.

Они продолжили болтать о разных пустяках. О погоде, о садах, о Севере. Рейнис оставалась совершенно невозмутимой, потягивая травяной чай и грациозно закусывая лимонными кексами, которые так любила Санса. Ее сестра сидела совершенно неподвижно, сложив руки на колени и глядя прямо перед собой на чашку чая.

– Принцесса Дейнис, – наконец, вспомнила о ней Вилла, раз уж никто другой этого не сделал. – Не хотите ли тоже чаю? Я не знаю, способны ли северные травы сравниться с вашими, но согревают они ничуть не хуже.

И сама тепло улыбнулась.

Только тогда девочка слабо шевельнулась.

– Можно? – донесся из-под шали тихий голосок. Сансе показалось, что он звучал откуда-то сбоку, словно Дейнис незаметно повернула голову к сестре.

– Забудь, – отрезала Рейнис, моментально утратив королевское самообладание. А потом обвела всех взглядом, в которых был… страх? – Я не думаю, что хозяевам стоит видеть… такое… во время еды.

Санса почувствовала, как в ней закипает злость и она уже начала приподниматься, но Кейтилин осторожно коснулась под столом ее колена. И с Виллой наверняка сделала то же самое. Санса заставила себя промолчать. Действительно, не стоило вмешиваться в чужие семейные дела.

Но мама все же пришла ей на помощь.

– Не стоит беспокоиться, принцесса, – сказала она. – Мы пригласили вас всех. И, я думаю, вам известно, что отказ от угощения может быть сочтен большим оскорблением, чем демонстрация собственной внешности.

Рейнис вдохнула, потом издала долгий выдох, глядя в глаза Кейтилин и пытаясь решить, что же ей делать.

– Ладно, – еще раз вздохнула она. – Вы сами этого хотели. Давай, октимана.

Дейнис подняла руки, нерешительно взялась за края шали и медленно подняла ее вверх, а там…

Санса поняла, что она не ошибалась, подумав, что под бесформенной накидкой прячутся два человека. Но такого она все же не ожидала.

У Дейнис было две головы.

Две головы, сидящие рядом в нескольких дюймах друг от друга на необычайно широких плечах. Одна повернута слегка вправо, другая влево.

И при всем при этом каждая из голов была на удивление красивой, унаследовав лучшие черты дорнийской и валирийской крови. У одной из голов были серебристые волосы с черными прядями, у другой черные с ноткой серебра. У светловолосой головы один глаз был бледно-лиловым, а другой имел цвет индиго, у темной точно то же, только цвета менялись местами.

– Спасибо, – легко улыбнулась правая голова, светловолосая. Темноволосая чуть насупилась, словно ожидая насмешек.

– Ничего страшного, Дейнис, – как можно спокойнее ответила Кейтилин.

– И Шейра, – тихо добавила темная голова.

– Что? – не поняла Санса.

– Я Шейра, – чуть погромче сказала темная.

– Я Дейнис, – пояснила светловолосая, – а мою сестру зовут Шейрой. Две души, две головы, два человека.

Ее голос был мягким, но уверенным.

– Но тело одно. И матка тоже одна, – вмешалась Рейнис. Ее голос был злым… и в то же время немного печальным. – А мужчин волнует только это. И вам двоим придется это принять. Или вы никогда не найдете себе мужа. Мало кто из женихов согласится удовлетворять капризы двух женщин ради того, чтобы получить в постель одно женское тело.

Санса и Кейтилин молчали, они понимали, что влезли в очень деликатное семейное дело.

– Ну, если по мне, вы обе красавицы, – добавила Вилла, которая при этом смотрела на Рейнис, словно призывая ее что-то сказать в ответ. Но та не ответила.

Некоторое время за столом была тишина, все их внимание занимали блинчики и пирожные. Санса заметила, что Дейнис предпочитает сладкие блюда, а Шейра старается выбирать более кислые и терпкие продукты. И кто-то еще может сказать, что это один человек? Кто может в здравом уме заставить их делать вид, что одна из них есть, а второй вообще не существует?

– Ладно, мне кажется, что пора все-таки поговорить о том, ради чего вы нас сюда пригласили, – нарушила тишину Рейнис. – Я почему-то уверена, что вы хотите расспросить нас о Крэйгоне.

– Мы были бы рады узнать о нем больше, принцесса, но мы также хотели бы насладиться обществом членов королевской семьи.

Рейнис улыбнулась, снова натягивая на себя маску учтивой дамы. Но Санса уже убедилась в том, что это лишь маска, тем более, что глаза выдавали ее настоящую.

– И мы с удовольствием разделили с вами эту трапезу. Но пока у нас есть время, мы можем поговорить и о принце Крэйгоне.

Кейтилин посмотрела на Сансу, давая понять, что первый вопрос нужно задать ей.

– Ну… Я хотела узнать… Это правда, что он стит Старых богов, – обратилась она к Алли.

– Еще как! – тут же ответила она. – Как и я. Но я никогда не была такой набожной, как Крэгг.

– Крэгг? – переспросила ее мать.

– Ну… – задумалсь Алисанна.

– Это так, семейное прозвище, – пришла ей на помощь Рейнис, хотя было видно, что эта тема ей не очень интересно. – Крэйгон – это тот же Эйгон, но с двумя лишними буквами. И когда мой брат получил прозвище Эгг в честь нашего царственного предка, он настоял на том, чтобы Крэйгон стал Крэггом, добавив те же самые лишние буквы. Многие его так до сих пор и называют.

«Только не ты», – подумала Санса. Она уже обратила внимание на то, что Рейнис ни разу не назвала его Криганом – именем, которое предпочитал он сам.

Следующий вопрос задала Кейтилин.

– Он говорит, что не хочет занять трон. Это правда.

– Абсолютная! – моментально отозвалась Алли, хотя Кейтилин смотрела не на нее, а на Рейнис. Которая была второй в очереди и логично, что для нее эта тема, скажем так, носила личный характер.

– Я не скажу, что знаю все сокровенные мысли своего сводного брата, – сказала она. – Но я ни разу не замечала за ним поступков, указывающих на то, что он хочет стать королем. Он нацелился на то, чтобы войти в Малый Совет при Эгге. Или еще куда. Но чтобы самому на трон сесть – этого нет.

Все то же самое, что он сказал ей сам. Санса подумала о том, что вряд ли Криган и Рейнис сговорились врать ей одинаково.

Пока они размышляли над следующим вопросом, его задала Вилла.

– Он добрый? – спросила она. – Мы слышали о его суровом нраве. Я бы очень не хотела, чтобы моя дорогая золовка пострадала от его жестокости.

Но и тут Рейнис отрицательно покачала головой.

– Он довольно вспыльчив, этого я не отрицаю. Но он ни разу не ударил даже слугу, не говоря уже о равном ему по положению.

– Что не мешало ему постоянно ввязываться в драки, – добавила Алли. – Но только с теми, кто этого заслуживал.

– Да. Он добрый, – тихо произнесла Дейнис.

– Он боролся за то, чтобы люди перестали насмехаться над нами, – подхватила Шейра. И они… с сестрой… кажется, погрузились в воспоминания. Какой бы облик эта девочка… эти девочки не имели, они казались совершенно серьезными.

Были заданы и другие вопросы и в ответах они не услышали ничего из того, что Криган и сам не сказал ей накануне. Сестры подтвердили каждое его слово.

Пока Кейтилин не задала последний вопрос.

– Девушка, на которой он хотел жениться… Кто она? Я считаю, мы имеем право знать.

Алли смутилась. Дейнис отвела взгляд. Шейра насупилась еще сильнее. Они подумали, что это и в самом деле очень деликатный вопрос, на который никто им не ответит.

Но Рейнис все же решилась. Она сильно сомневалась, но потом произнесла:

– Мия Стоун.

Глаза Сансы распахнулись во всю ширь. Она слишком хорошо знала это имя.

Мия Стоун. Последний привет Бунтаря. И это ее соперница? О, боги…

Историю леди Мии знали все. Рейгар очень горевал о том, что так и не встретился с Робертом Баратеоном на поле битвы. Однако Барристан Селми передал своему королю последние слова Бунтаря, который, уже отходя в мир иной, вспоминал своего первенца. Король поступил со всем великодушием, подписывая мир с лордом Долины Джоном Арреном, он согласился взять девочку в свои воспитанницы – и она выросла в Красном Замке вместе с родными детьми Рейгара. Несмотря на то, что она по-прежнему считалась бастардом, когда она подросла, у нее не было отбоя от женихов: родственники тех, кто сражался за ее отца, считали, что женитьба на его дочери будет актом уважения к его памяти. Другие просто возжелали ее красоты. И она всем неизменно отказывала.

А потом вдруг в одночасье она была узаконена, затем выслана обратно в Долину и выдана замуж за юного лорда Гарольда Аррена, который давно за ней ухаживал, но взаимности не получал. Все произошло стремительно, она была Мией Баратеон меньше двух недель, прежде чем вновь сменила фамилию и стала Мией Аррен. А дальше разговоры о воспитаннице королевского двора как-то поутихли. Раньше Санса не знала, почему так случилось. Теперь понимала.

Рейгар, конечно, поступил умно, убив двух кабанов одним копьем. И сына отвадил от неугодной ему невесты, и еще одного верховного лорда привязал к себе через брак.

Но больше всего Сансу беспокоило не это.

– Боги… Мы ведь ее тоже на свадьбу позвали… – прошептала она.

========== Глава 3. Следуй велению сердца ==========

Криган II

Чем дальше, тем сильнее Санса старалась его избегать. А ведь ему казалось, что все началось очень даже хорошо. Он думал, что после разговора в богороще они уже нашли общий язык, даже какое-то взаимопонимание. Они поговорили по душам и даже поделились друг с другом некоторыми очень личными моментами. Но потом что-то будто оборвалось, она с каждым днем становилась все более отстраненной, все больше себе на уме – словно с ней случилось что-то, о чем она не желала ему говорить. Что-то такое, из-за чего между ними вдруг выросла стена.

И ведь нельзя сказать, что она открыто его избегала. Но его присутствие заставляло ее нервничать и она часто пользовалась любым предлогом, чтобы отвлечься или уйти. Поначалу он грешил на влияние матери, но нет, насколько он слышал, леди Кейтилин, похоже, и не думала отменять свадьбу… Ну ладно, хоть что-то хорошее.

Но он никак не мог отделаться от ощущения того, что сделал что-то не так и сам все испортил. Больше всего его расстраивало именно то, что он не понимал, где именно оступился. Но, семь чертей меня побери, не спрашивать же ее об этом открытым текстом?

Вместо этого он старался вымещать свою злость на Эгге и заодно на Джоне Старке.

Боевой стиль Джона был весьма похож на его собственный. Он был сильным и свирепым в бою, пусть и не таким рослым, как король Рейгар, и не таким быстрым, как принц Эйгон, но младший Старк все равно мог похвастаться отменной реакцией и отличной выносливостью. Они почти каждый день встречались на тренировочной площадке и Криган выкладывался на полную. Но пока волнение придавало силу его ударам, оно же делало его более рассеянным.

Как сейчас, например. Джон легко поднырнул под его защиту и врезал Кригану тренировочным мечом прямо в живот, отчего тот сразу отлетел к самой границе поля.

– Стоп! – крикнул сир Родрик. – Этой бой за Джоном! Удачи в следующий раз, мой принц.

Мастер над оружием никогда не скрывал своих предпочтений. Он открыто радовался каждый раз, когда сын лорда Старка, которого он сам учил держать меч, побеждал либо Кригана, либо Эгга, словно это доказывало его личное превосходство над мастером над оружием Красного Замка. Очень сомнительный вывод, если вспомнить, что учителем Кригана был Эртур Дейн, а Эйгона тренировал его брат по оружию Освелл Уэнт. Правда была намного проще – Джон Старк обладал прирожденным талантом.

– Принц Криган, да что с тобой сегодня не так? – спросил Джон.

Похоже, он и в самом деле далеко улетел в своих мыслях.

Криган усмехнулся и помотал головой, приходя в себя после падения, а потом все же решил излить ему душу. Лучше поговорить с кем-то из Старков, чем загонять неразрешимую проблему вглубь.

– Спроси свою сестру, – ответил он. – Я не слова ни могу ей сказать, чтобы она тут же не убежала непонятно куда.

Эгг насмешливо фыркнул и сир Лорас, как всегда, сопровождавший принца подобно тени, тут же рассмеялся следом. Криган не мог заткнуть брата, но одернуть молодого Тирелла – запросто. И тот под его тяжелым взглядом тут же замолчал. А Старк не смеялся. Он тоже, кажется, забеспокоился.

– Ты обидел ее?

– Это только боги знают, – пожал плечами он. – Я даже не представляю, что заставило ее внезапно начать избегать меня. И я даже спросить ее об этом не могу.

– Хм… – Джон, после нескольких хороших поединков, решил все-таки помочь Кригану. – Санса она девушка довольно импульсивная, и быстро меняет настроение. Я не знаю, что ее может беспокоить, но дай ей немного времени и оно наверняка само пройдет. Но я все равно попробую выяснить. Мне самому непонятно, с чего она вдруг так охладела. В первый день мне показалось, что она очень довольна знакомством.

Теперь уже Криган с многозначительной ухмылкой покосился на брата – и увидел в его глазах хорошо знакомое выражение лица, говорящее «я знаю что-то, чего не знаешь ты».

– Чего улыбаешься, Эгг? Если что-то знаешь, говори, не стесняйся?

– А если я не хочу говорить? Что меня заставит?

– Если не скажешь, я возьму твой разукрашенный меч и брошу его в свинарник, а потом заставлю сира Лораса отыскать его там.

Он хорошо знал, что Лорас ненавидит пачкаться и избегает грязи, как чумы. И что Эгг полностью его в этом поддерживает.

– А я тогда запрещу ему это и прикажу лезть за мечом сира Эртура, – отпарировал Эйгон.

– Ты не сможешь. Твоя голова будет в выгребной яме, куда я ее засуну.

– Ты никогда не вырастешь… – хмыкнул Эйгон.

– Кто бы мог подумать, что мы окажемся пешками в споре двух принцев… Да, сир Лорас? – проворчал стоящий на краю площадки Эртур Дейн.

– Таков наш удел… – с деланным смирением опустил глаза Тирелл. – Они называют нас рыцарями, но мы лишь фигурки на доске для игры…

– Ладно, ладно, хватит страдать, мы очень ценим вас обоих, – замахал руками Эйгон. – Ладно, Крэгг, ты меня убедил. Я скажу, почему речная волчица вдруг стала такой пугливой…

– Речная… кто? – нахмурился Джон.

– Да так, – иронично усмехнулся Эйгон. – Бедняга Крэгг едва впервые увидел твою сестру, так в нем сразу проснулся поэтический дар…

Криган почувствовал как начинает краснеть от смущения.

– Эгг, давай уже к делу.

– Мне просто нравится, когда ты нервничаешь. В общем, Рейнис рассказала, что на следующий день после приеда леди Кейтилин собрала всех на чашку чая и завела разговор о тебе. Чтобы, значит, знать, за кого она дочь отдает. И все было хорошо, пока они не узнали о сам-знаешь-ком.

Криган побледнел буквально на глазах.

– Зачем? Это… Это же давно было… Это ничего не меняет! Какое это отношение имеет к нашей женитьбе?

– Я бы не был так уверен. Рейнис, конечно, зря проболталась, но ты представь себе, что почувствовала твоя суженая, узнав, что та, на которой ты хотел жениться, будет среди гостей на ее свадьбе?

– ЧТО? – заорал Джон. – Ты пригласил на свадьбу Сансы свою бывшую невесту?

– Боги, да нет же! – замотал головой Криган. – Она сама давно замужем… И приглашение было отправлено именно ему!

Он был очень рад, что у Эгга хватило ума не назвать ее имени.

– Джон, ты не знаешь, где твоя сестра? Мы уезжаем через день, будет лучше, если я поговорю с ней и закрою эту страницу раз и навсегда!

Джон, несмотря ни на что, все-таки хотел ему помочь.

– В это время она обычно сидит на уроках шитья. Или в зимнем саду, или возле очага на третьем этаже в Великом замке. Только будь осторожен, принц. Если позволишь себе лишнего… Я буду рядом.

Криган поблагодарил его и ушел.

Искать Сансу пришлось дольше, чем он думал, в первую очередь потому, что ее не оказалось ни в ее покоях, ни в зимнем саду. Она занималась шитьем в своей спальне. Стражники Старков поприветствовали его и сира Эртура и Криган осторожно постучался в дверь.

– Кто это? – услышал он голос Сансы.

– Принц Криган, – ответил он. – Я могу войти? Мне нужно кое-что сказать… обо мне.

Повисла тишина. Он даже дышать перестал от волнения, но потом щелкнул замок и дверь открылась, впуская его внутрь.

– Нехорошо вторгаться в спальню незамужней дамы, да еще в одиночестве, – сказала Санса, садясь обратно на кровать и продолжая шить.

– Вы правы, – не стал отрицать он. – Но это очень важно. Я знаю, что Рейнис все рассказала о Мии…

– О Мии… – повторила она удрученным голосом. – С какой нежностью вы произносите ее имя…

– Я слышу в вашем голосе ревность? – улыбнулся он, мысленно ругая себя за несдержанность. – Ревность к женщине, с которой я был почти три года назад и которая с тех пор успела выйти замуж?

– А разве Таргариенов когда-нибудь останавливала такая мелочь? – она даже не пыталась скрывать свою ревность. А он не знал, как ей возразить. Вдохнул поглубже, медленно выдохнул, пытаясь успокоиться.

– Миледи… Это было давно…

– Почему?

– Почему? – не понял он. – Потому что она замужем.

– А почему она замужем? – он упорно не желал понимать, к чему она ведет.

– Потому что так приказал король.

– Потому что так приказал король, – повторила Санса, выделяя каждое слово. – Этого не хотели ни вы, ни она. И вы явно недовольны решением короля… И она встретится с вами снова, на турнире перед свадьбой.

– Может, и встретиться, но она будет со своим мужем, а я со своей невестой, которая станет моей женой.

– Потому что так приказал король… – еще раз повторила Санса. – Мы не перед чардревом, но я прошу вас ответить мне честно… Если вдруг король решит расторгнуть ее брак и нашу помолвку… Если у вас будет шанс вернуться к ней… Как вы поступите?

Криган тяжело задышал, сдерживая ярость.

– Это… Это нечестный вопрос! – процедил он.

– А это нечестный ответ, – спокойно ответила Санса, откладывая недошитое платье в сторону.

– Я не могу ответить на вопрос о том, чего быть не может! То, чего вы предполагаете, никогда не может случиться! Какая тогда разница, как бы я поступил?

– Такая, что мы должны будем пожениться! – выкрикнула в ответ Санса, вскакивая на ноги. Она была высокой девушкой для своих лет, всего на полладони ниже его. – И то, чего ты желаешь в глубине души – это очень важно! Потому что мы станем мужем и женой. Навсегда. И какой будет наша жизнь? Это зависит от того, какой бы ты сделал выбор, будь у тебя такая возможность. Но ты прав – такого никогда не случится. Но ты будешь жить, мечтая, чтобы это случилось. И я не могу винить тебя за это, поскольку ты такой же подневольный человек, как и я. Но то, что ты пытаешься от меня это скрыть…