Текст книги "Лунный дракон и Речная волчица (ЛП)"

Автор книги: KnightsRook

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Разумеется, он не мог позволить Лианне разговаривать с братом наедине.

– А моим детям, – Рейгар повернулся к сыну, – наверняка придется по душе прогулка по замку.

Лорд Старк снова улыбнулся.

– Да, да, разумеется. Когда вы устроитесь, мы сможем собраться в моем солярии.

Слуги быстро разбирали багаж, а Криган вместе с Эггом и остальными направились в гостевые комнаты по соседству друг с другом. Он, наверное, никогда еще не видел маму такой спокойной и умиротворенной. И она явно не нуждалась в провожатом, который мог показать ей, куда нужно идти.

– А твоя невеста оказалась даже красивее, чем мы думали, – усмехнулся Эгг.

Криган постарался усмехнуться в ответ, стараясь не думать о том, что он почувствовал сегодня при виде Сансы.

– Что, завидуешь? Или твой обещанный цветочек потерял всякую привлекательность, когда ты увидел, что может предложить Север?

– Да ладно тебе, Крэгг… Мы оба знаем, что Санса, какой бы красавицей она ни была, всего лишь свеча на фоне яркого солнца, которое зовут прекраснейшей розой дома Тирелл.

Криган чуть было не поинтересовался, кого именно имеет в виду Эйгон – Маргери или Лораса. Но вовремя прикусил язык. У стен всегда были уши и это не лучшее место для подобных разговоров.

– Хотя знаешь, – продолжил Эйгон, – твоя чешуйчатая собачка гораздо симпатичнее, чем я ожидал. Мне казалось, что северяне, незнакомые с настоящей красотой, могли и приукрасить…

Бац! Мощный подзатыльник от Рейнис оборвал его на полуслове.

– Следи за языком, ахимано, – ройнарские словечки, которые она любила вставлять в речь, были для Рейнис и Эйгона чем-то общим и почти интимным, где не было места Кригану. Поначалу его это злило, потом он махнул рукой. В конце концов, у них с Алли тоже были свои секреты, как у полнокровного брата с сестрой… – И запомни: никогда не оскорбляй тех, под чьей крышей ты живешь. Даже в шутку.

Рейнис, суровая Рейнис… Половину своей жизни она заменяла мать своему брату и сестрам, как Лианна была матерью для него и Алли. Если кто и соблюдал все обычаи, традиции и ритуалы королевского двора, то это была именно она. А уж никак не Эйгон с его вечным ребячеством.

– Спасибо, Рейнис, – искренне поблагодарил ее Криган. – Я и сам уже собирался ему врезать за оскорбление моей невесты. Что ты там сказал, Эгг? «Чешуйчатая собачка»? Нет, это даже не оскорбление. Это просто бред. Она не собачка. Она… речная волчица.

Эгг потер ушибленную голову.

– Речная волчица? Крэгг, ты серьезно? Ты что, уже влюбился наповал?

– Если так оно и есть… То явно не взаимно, – бросила Рейнис, которой обычно не было никакого дела до того, как живет ее единокровный брат. Но сегодня она сделала исключение.

– Ничего страшного, – добавила его мать, вынырнув на мгновение из воспоминаний о собственном детстве в этих стенах. – Мне кажется, она просто волнуется и все. Да, просто волнуется…

========== Глава 2. Под пристальным взором богов ==========

Речная Волчица

Нервничала ли Санса из-за скорого брака? Нет, ни капельки. Она просто жутко боялась. Для нее это было каким-то жестоким и неминуемым наказанием.

Она отдала бы все, абсолютно все за то, чтобы поменяться местами с Маргери Тирелл. Дочь лорда Хайгардена должна была стать королевой, выйдя замуж за прекрасного принца Эйгона, наследника Железного Трона. Эйгон был веселым и очаровательным – по крайней мере, так говорили многие, кто знал принца лично. Слова, которыми его описывали, были словно взяты из баллад. Конечно, у него были и недостатки – тот же шрам на голове, оставшийся после несчастного случая в детстве. Но даже с этим изъяном он оставался совершенством. Или даже был еще совершеннее. С ним он из живой легенды превращался в живого человека, которого можно было потрогать и обнять.

И вместо этого воплощенного идеала в мужья Сансе достался принц Крэйгон, его младший единокровный брат. Даже его имя казалось ей странной пародией на имя собственного брата, которое он пытался перекроить на северный манер и получилось полное уродство. Нет, сам он не был уродлив, хотя и далеко не так красив, как брат. И выглядел он таким… таким северным! И где, спрашивается, вся та южная красота фиолетовых глаз и белых волос остальных его сородичей? Даже Рейнис, в которой валирийская кровь просматривалась лишь мельком за той внешностью, что она унаследовала от матери-дорнийки, выглядела в глазах Сансы экзотически и интригующе. Даже Алисанна, чьи глаза были серо-стальными, как у Старков, унаследовала прекрасные серебристые волосы отца…

Но Крэйгон… У Крэйгона ничего этого не была. Она поймала себя на том, что Крэйгон больше похож на ее отца, чем на своего. И это, естественно, не прибавляло ему привлекательности. Он сразу провалился в общую массу молодых северян, просивших у отца ее руки. Если сравнить семейство Таргариенов с сундуком с сокровищами, то она запустила в него руку, надеясь найти самый лучший… А когда разжала пальцы, в них оказался кусок угля.

И слухи. О, слова летят быстрее ветра, как сказал бы отец. И никакие слухи не рождаются из ничего. Кто-то говорил, что у него уже есть бастард, а то и не один – от простолюдинок из Королевских земель, которых он затаскивал к себе в постель то посулами, то силой. Другие говорил, что он часто впадал в ярость без какой-либо причины и до полусмерти избивал подвернувшихся под руку слуг всем, что попадалось под руки, словно какой-то одичалый варвар. Третьи и вовсе считали, что он и его мать были причастны к Западному заговору и чуть ли не сами принесли Серсее яд, который она дала королеве Элии. И все были уверены в том, что Крэйгон жаждет трона и очень злится из-за того, что перед ним в очереди еще два наследника. И что он замышляет пойти по тому же пути, по какому когда-то пошел Дэймон Блэкфайр.

И вообще Крэйгон Таргариен был ничем не лучше бастарда. Некоторые за глаза и вовсе называли его Крэйгоном Уотерсом. И мама так считала, хотя никогда не говорила плохих вещей о королеве Лианне или ее сыне в присутствии отца. Но наедине с Сансой она осуждала Лианну как самонадеянную дуру и распутницу, чей сын был рожден в похоти и бесчестии, поэтому от нее нельзя было ожидать ничего хорошего. И когда отец объявил о просьбе короля, мама очень долго пыталась его переубедить. Бесполезно.

Темный Принц, дитя Луны Короля. Сансе было страшно при одной мысли о том, что она станет его женой.

Но предложение было слишком выгодным, чтобы отказаться от него. Король Рейгар решил связать воедино израненное войной королевство – связать самым простым и крепким способом. Его сын и наследник взял жену из дома Тиреллов, младший брат женился на дочери Мартеллов, сестра вышла за наследника дома Талли. И теперь в брачные узы готовился включиться и дом Старков. Все великие дома постепенно вплетались в паутину брачных союзов с домом Таргариенов, поэтому в ближайшее поколение ни один из них не решился бы восстать против короля, не прослыв при этом убийцей родичей.

Санса достаточно разбиралась в политике, чтобы разгадать этот нехитрый смысл. Как и то, почему для женитьбы на дочери Севера был выбран именно Крэйгон. Если бы она предположим такое – вышла за его брата, южане оскорбились бы за то, что Север снова украл титул королевы, а так возвращение сына Лианны северу выглядела как жест примирения за похищение ее самой – здесь до сих пор многие верили в то, что сестру лорда Эддарда принц Рейгар забрал силой… А дальше дети Крэйгона и Сансы будут потомками Первых людей в большей степени, нежели валирийцев, Север будет для них родным домом, они будут чтить местные законы, а северяне будут чтить и уважать их. А это главное. Потому что дом Старков очень нуждался в восстановлении своей репутации после Войны Сердец, которую также называли Войной Роберта Бунтаря и Войной за Вознесение Рейгара. Было и третье название, в котором фигурировало имя Лианны, но оно было очень плохим и Санса никогда не произносила его вслух.

Отец никогда не был высокомерным или тщеславным. Но наследие Талли, проявившееся в самой Сансе и почти во всех ее братьях и сестрах, и то, как долго отец прожил в Долине и потом уделял ей так много времени и внимания, и то, как тетя Лианна сбежала с принцем… Все это заставило северян задуматься о том, действительно ли дом Старков ставит интересы Севера на первое место? Потом появилась Вилла, немного дикая, но вежливая и набожная, она быстро поладила и с Сансой, и с Арьей. Но ее брат должен был жениться или на Бренде Флинт, племяннице Тео Вулла и дочери лорда Доннела, или на Хорфригг Амбер, сестре Маленького Джона, или на Рикарде Рисвелл, внучке Русе Рисвелла и племяннице Виллема Дастина.

Никто, конечно, не говорит, что Мандерли вообще не рассматривались, но нужно было хоть как-то укрепить связи с «настоящим» Севером. Амберы были самым наглядным воплощением северян, их род уважали во всех землях от Стены до Перешейка. Храбрость и доблесть Большого Джона была известна всем и каждому: разве не он убил Тайвина Ланнистера в битве под Утесом? В той самой битве, где Маленький Джон, который когда-нибудь сравнится с отцом, получил рыцарские шпоры. А Флинты и горные кланы? Разве были когда-нибудь у Старков союзники вернее? Разве не они сильнее всех пострадали от набегов Железнорожденных? Разве Торрхен Флинт не заслонил собой ее отца от вражеского меча, отдав за это свою жизнь? А Виллем Дастин? Он был правой рукой ее отца, когда они шли на Запад. А Рисвеллы в одиночку заняли чуть ли не треть владений Ланнистеров и их вассалов.

Они все заслужили этой чести. А Мандерли… Они прибыли на Север из Простора и до сих пор поклонялись Семерым. Но они были невероятно богаты, у них было множество воинов и кораблей. И когда война закончилась, именно богатство, торговые связи и люди, способные охранять торговые пути от разбойников, склонили весы на их сторону. Да и в конце концов, Джон просто любил Виллу, чего уж скрывать… Пока Винафрид Мандерли воевала с Мягкой Брендой, Жесткой Рикардой и Большой Фригг – такие прозвища дала им острая на язык Арья. Только Вилла произвела на нее хорошее впечатление. И не только на нее. В конце концов, Джон сам попросил ее руки.

И отец уступил. Мама назвала это глупостью, но была рада за сына. И именно это стало последним доводом в пользу помолвки Сансы и сына короля. Это, наконец, прекратит поток обвинений в том, что Старки забыли о Севере. Муж Сансы, в котором северная кровь смешалась с драконьей, и который будет жить как северянин, успокоит их. Но умиротворит ли? Положит конец заговорам? Вряд ли. Особенно если их дети будут верить в Семерых. Хотя отец как-то говорил, что большинству женихов-северян невеста из дома Старков нужна лишь затем, чтобы использовать ее против самого дома Старков.

Таргариенам это было ни к чему. Железный Трон не слишком заботился о внутренней политике Севера, Но королю нужна была стабильность в государстве. А если дом Старков ослабнет, он потянет за собой и королеву Лианну, чего ему очень не хотелось. Но он был готов и поддержать врагов Старков, если это помогло бы предотвратить или хотя бы ослабить конфликт. И чтобы этого не случилось, лорд Старк согласился на помолвку: одно дело воевать с домом, откуда сбежала будущая королева и не возвращалась восемнадцать лет. И совсем другое – с тем, где живет сын короля.

Женитьба Сансы на Крэйгоне давала Старкам то, чего им сейчас очень сильно не хватало: поддержку короля. Даже если она и не понадобится, сам факт брака с королевским домом станет наглядным подтверждением дружбы Таргариенов и Старков и удержит Рисвеллов, Флинтов и Амберов в узде.

Да, все было правильно и имело смысл.

Но, боги Старые и Новые, почему именно она? Почему Арья не родилась первой? Почему у нее нет сестры-близнеца? В какой-то момент Сансе хотелось уговорить верную подругу Джейни покрасить волосы и занять ее место… Первое впечатление оказалось настолько плохим, что она готова была предложить это открытым текстом. Но все, поздно уже. Ее уже видели. Крэйгон оказался таким суровым и таким… холодным. Он держался очень напряженно и, кажется, о чем-то волновался, когда шагнул вперед, чтобы поприветствовать хозяев замка. Он, кажется, и сам не был в восторге от договора их родителей. Как же он будет вести себя на их супружеском ложе?

Санса вздохнула. Она знала, что выполнит свой долг, несмотря ни на что. Она была дочерью Неда Старка. Но теперь она поймала себя на том, что начинает понимать тетю Лианну. Несмотря на то, что отец строго запрещал любые нелестные высказывания о своем друге детства, про Роберта Баратеона мало чего хорошего было известно. И не потому, что он восстал против своего короля. У него был бастард еще до того, как ему исполнилось шестнадцать и даже после помолвки он продолжал плодить новых. А последнего, говорят, сделал буквально накануне своей гибели на войне, которую он якобы вел зе честь своей невесты… А еще он отличался вспыльчивостью и бескрайним высокомерием. Говорят, незадолго до битвы при Эшфорде он напился и заявил, что ему не нужно регентства при дворе принца Визериса или того, кто родится после него, он сам станет королем и вырежет всех Таргариенов до последнего…

Чувствовала ли Лианна то же самое, что сейчас чувствовала Санса? Разрывалась ли между долгом и желанием, как бы банально это ни звучало?

И если вдруг принц Эйгон возложит ей на голову венок и предложит сбежать с ним – сможет ли Санса сказать «нет»?

Вдохнув поглубже, она встала и открыла дверь.

Там уже был Джон. Мама рассказывала, что хотела назвать своего первенца Роббом и даже уже дала ему это имя… Но потом, когда отец вернулся с войны, он попросил ее назвать мальчика Джоном, в честь лорда Аррена, который ради него развязал войну с одним королем и подписал мир уже с другим. И она была достаточно проницательна, чтобы согласиться.

– Готова? – брат посмотрел на нее с неподдельным сочувствием. Они уже договорились о том, что Вилла покажет замок Рейнис, Эйгону и младшим девочкам Таргариенов, пока Джон поведет другим маршрутам Сансу и Крэйгона.

Джон сказал, что будет держаться достаточно далеко, чтобы Санса могла поговорить со своим суженым, не боясь, что ее услышат, но в то же время достаточно близко, чтобы, в случае чего, прийти ей на помощь, если Темный Принц, о котором ходили разные нехорошие слухи, предпримет что-то нехорошие.

– Конечно, готова, – вздохнула она и добавила: – Боги, дайте мне сил…

– Какие именно, сестренка? – улыбнулся Джон. – Здесь тебе только Старые помогут…

Религиозные споры в их семье давно стали привычными: отец, брат и сестра верили в Старых богов, мама, она и Вилла – в Новых. Они почти никогда не ссорились на этой почве, но поддразнить ее для того, чтобы отвлечь от грустных мыслей – это запросто.

В этот раз его шутка не подействовала.

– Я в кого хочешь поверю. В Семиликого, в чардрева, в огненного бога, да хоть в Утонувшего… Лишь бы они избавили меня из этого.

Они встретили Таргариенов у входа в большой зал. И сегодня к ним присоединился еще один. Вернее, одна – принцесса Дейнис, младшая сестра. И даже под просторным платьем ее фигура выглядела… странной, мягко говоря. Ростом она была с обычного десятилетнего ребенка, но ее грудная клетка, особенно в плечах, оказалась необычайно широкой, на которой сидела огромных размеров голова, закрытая капюшоном и плотной вуалью на лице. Неужели дочь короля родилась уродливым карликом, как младший сын недоброй памяти Тайвина Ланнистера?

А еще Санса не могла отделаться от ощущения, что под этой вуалью прячутся двое. Словно на плечах девочки сидел еще один ребенок, лет трех-четырех. Она очень не хотела показаться грубой и старалась лишний раз не задерживать взгляда на этой фигуре.

– Миледи, – Крэйгон, сам того не ведая, выручил ее, переключив внимание Сансы на себя. «А ведь у него приятный голос», – подумала девушка. – «Хоть и слишком суровый…» Она бы предпочла что-нибудь более легкое и мелодичное. Но раз нет, то нет.

– Принц Крэйгон, – ответила она на его приветствие. И они пошли осматривать замок. Вилла повела Рейнис и младших девочек в одну сторону, Джон вместе с Сансой и Крэйгоном пошли в другую.

А когда Джон, как и обещал, отошел достаточно далеко, чтобы они могли поговорить, ее суженный нарушил тишину.

– Криган.

– Что? – растерялась Санса.

– Это мое имя. ВЫ назвали меня Крэйгоном, но меня зовут Криган, в честь Великого Северного Волка.

– Но… – задумалась Санса. – Я думала, так написано…

– Смотря кем, – вздохнул он. – Некоторые пишут с ошибкой, а я пишу Криган, как правильно. И раз уж вы моя невеста, я был бы рад слышать из вас уст мое настоящее имя, а не всякую ерунду, которой меня заставляют называться.

Это могло показаться просьбой, но прозвучало скорее как приказ. И это ее немного рассердило.

– Как вам угодно, мой принц, – коротко ответила она.

Крэйгон, кажется, слегка поник и немного помолчал, прежде чем снова попытался начать разговор.

– Винтерфелл – отличный замок, – своим обычным холодным тоном начал он.

– Да, самый большой на Севере, – кивнула Санса. – И в нем много удобств. Например, наши комнаты согревают горячие источники, на которых он построен. В некоторых комнатах так же тепло, как летом в Речных землях.

– Очаровательно, – ухмыльнулся он. – Зимой такое, наверное, очень полезно, особенно если вам придется сидеть в осаде.

– Эмм… Да, наверное… Если уж сидеть взаперти, то лучше, если здесь будет тепло, – смогла ответить она.

– Стены здесь действительно впечатляют. Потребуется целая армия, чтобы взять Винтерфелл штурмом или хотя бы полностью его окружить.

– Вы хотите сказать, что Винтерфеллу грозит осада? – поинтересовалась она, чувствуя, как по позвоночнику бежит противный холодок.

Крэйгон посмотрел на нее как на дурочку – он очень старался это скрыть, но на мгновение это выражение все же промелькнуло и она успела это заметить.

– Ну… Нет. Надеюсь, что нет. Я хочу сказать, что Винтерфелл очень хорош. Раз уж мне предстоит здесь жить, я должен знать, как этот замок можно защитить, если вдруг придется.

Опять повисла тишина. Плохо дело. И она снова попыталась начать разговор. Надо же было как-то узнать друг друга поближе.

– Вы интересуетесь стратегией, мой принц?

Он кивнул, а потом заговорил – все так же безжизненно.

– Да. Военное дело – моя страсть. Мы с братом часто играем в стратегические игры и любим тренироваться с боевым оружием.

Значит он и правда такой – только о битвах и думает?

– Вы любите фехтовать? – с другой стороны, это не так уж и плохо. Она часто любовалась тем, как Джон упражняется с мечом, это смотрелось очень элегантно.

– Люблю, но получается, к сожалению, не так хорошо, как хотелось бы, – разговорился он. – Я неплохо владею полуторным мечом, но Эйгон все равно лучше справляется. У него и рука длиннее, и реакция получше моей будет…

– Понимаю… – то, что прекрасный Эйгон и в этом оказался лучше него, согревало ей душу и в то же время удручило осознанием того, что ей достался худший из принцев Таргариенов.

А он все не унимался. Похоже, оседлал любимого конька.

– Зато с алебардой мне вообще равных нет. С ней и достать врага проще, и броню проломить. Мне не нужно целиться в сочленения, как брату…

– Ага…

– Жаль, что рыцари так плохо оценивают это оружие, я бы на их месте… – он вдруг осекся, замолчал и отвел взгляд. Должно быть, она слишком плохо изображала заинтересованность и он понял, что его слова абсолютно ей неинтересны. И опять повисла тяжелая тишина.

– Миледи, вы любите читать?

– Читать? – Санса не понимала, чего он от нее хочет. Уж не пытается ли он выставить ее безграмотной дурой? – Да, я умею читать.

– Да я не о том… Я хотел спросить, какие книги вам больше всего нравятся? Я, например, обожаю философские работы и исторические хроники.

А это уже интереснее. Санса никогда бы не подумала, что этот человек заядлый книголюб…

– Вообще мне больше всего нравятся баллады и легенды. Понимаю, некоторые из них немного глуповатые, но я нахожу их интересными. Особенно интересно перечитывать одни истории в пересказах разных культур. Особенно романы… – «Как Джонквиль и Флориан», хотела добавить она, но не стала. Ей почему-то казалось, что с ними она будет казаться глупой.

– Согласен, очень интересно посмотреть, что меняется в разных пересказах, а что остается. И в исторических книгах происходит то же самое. Мейстер, переписывающий чужой труд, за годы службы в Цитадели все равно сохраняет какие-то родные корни. И одна и та же история, увиденная с разных сторон, в итоге рассказывается совершенно по-разному.

Наконец-то у них появилась какая-то общая тема для разговора. Ей тоже нравились старинные истории со всех концов Вестероса.

– А какие книги вы любите, мой принц? Или, может, темы, которые вы предпочитаете?

Он легко улыбнулся и Санса – она не могла этого отрицать – подумала, что у него красивая улыбка.

– Есть несколько… Очень, например, люблю «Историю зимы» мейстера Морса. Летопись Королей Зимы и их славных деяний. Мне этот труд нравится гораздо больше, чем «Деяния Северных королей до Завоевания»…

Кажется, она опять спровоцировала его на длинный монолог… Прямо как мейстера Лювина.

– …Люцерис описывает Теона Голодного Волка как какого-то монстра, которым пугают детей, как язычника, которому нравится лить кровь просто ради крови. А вот Морс проводит много аналогий с тем же Эйгоном, таким же жестоким, но мудрым и дальновидным, который не просто жаждет андальской или островитянской крови, а строит единый и стабильный Север под руководством…

Крэйгон снова осекся и отвел взгляд. Даже рукой лицо закрыл.

– Боги, как все ужасно… Какая же я скотина… Пришел познакомиться с молодой красивой девушкой, а болтаю с ней об укреплениях, оружии и войнах…

Она не могла не согласиться с его словами. Конечно, скотиной он не был – слегка неотесан, да. Но умен. Настолько умен, что сам быстро понимал, где ошибается и заблуждается. Сейчас вот понял. И Санса подумала, что если так пойдет и дальше, возможно, они смогут совместно убедить своих отцов расторгнуть эту помолвку, которой не желали оба.

– А мы можем увидеть богорощу? – вдруг спросил Крэйгон.

– Что? Да, конечно, если вам угодно… – она была слегка обескуражена столь внезапной переменой. – А могу я спросить, зачем?

Крэйгон пожал плечами.

– Я всегда хотел увидеть настоящее, живое чардрево. К тому же это достаточно уединенное место для разговора начистоту.

Санса прищурилась и покосилась на идущего чуть поодаль Джона.

– Мой брат будет сопровождать нас даже в богороще.

– Разумеется, я и не рассчитывал на иное. Но с ним я спокоен, а здесь, в стенах замка, никогда не знаешь, кто тебя слушает и кому он служит. Под открытым небом я чувствовал бы себя более комфортно…

Его холодный голос звучал так, словно он давно привык ожидать худшего. Это ее слегка смутило, но она не могла не признать, что у Крэйгона нет причин доверять слугам Винтерфелла. Поэтому не стала спорить и пошла вместе с ним в богорощу.

Святилище Старых богов она посещала нечасто. Это было местом уединения для ее отца, где он молился, скорбел и размышлял, иногда в одиночестве, иногда нет. Многие жители Зимнего городка посещали замковую богорощу, как и приезжие лорды, посещавшие владения сюзерена. А вот маленькую замковую септу почти никто никогда не посещал, кроме нее и матери. Даже Вилла предпочитала молиться в одиночестве, так что Кейтилин и Санса могли не бояться, что под сенью Семерых их услышат посторонние уши.

Но сейчас она была шокирована тем, с каким благоговением Крэйгон впервые взглянул на сердцедрево перед тем, как встать перед ним на колени. Он опустил ладонь на землю и стал чуть слышно бормотать какие-то слова. Он молился. И это очень ее удивило. Но она не стала лезть с расспросами, решила подождать, пока он закончит разговор с северными богами… И только когда он поднялся на ноги, разговор продолжился.

– Вы чтите Старых богов?

– Да, – кивнул он. – Вас это удивляет?

– Пожалуй, да. Вы, сын короля, выросший в Королевской Гавани…

Крэйгон прищурился.

– Вы помните, как звучит титул моего отца? Он король не только андалов с ройнарами, но и Первых людей. В Королевской Гавани есть богороща, пусть и построенная вокруг обычного дуба, – он подошел ближе к чардреву. – И туда не ходил никто, кроме моей матери. Это место было создано специально для нас, где мы могли уединиться, поговорить, получить утешение… Разве я мог после всего этого не принять ее веры?

Санса уже даже не пыталась скрыть изумления от ее слов. И он озабоченно нахмурил брови при виде выражения ее лица.

– Я что-то не то сказал?

– Нет-нет! – торопливо замотала головой она. – Просто… Ваши мысли… Они поразительно сходятся с моими. Только наоборот. То есть, не наоборот, а… Понимаете, здесь есть септа, куда ходит только моя мама, а потом стала ходить и я. И познала вместе с ней сияние Семиликого Бога.

– Понятно… – слышала ли она разочарование в его голоса? Надеялся ли он, что его будущая жена будет одной веры с ним? – А вы знаете, что никогда не могут сделать перед сердцедревом те, кто чтит Старых богов?

– Солгать, – уверенно сказала она. «Уж не за этим ли он…»

– Именно, – Крэйгон сел на землю под сердцедревом. – А я чту их… И поэтому никогда не скажу вам слова лжи в этом месте, миледи.

Его глаза были такими же серыми, как у Старков, но здесь, под сердцедревом, ей показалось, что она разглядела легкий лавандовый оттенок. Словно воплощение Старых богов вытащила на поверхность правду его крови.

– Я знаю, про меня ходит много слухов. Более того, я уверен, что вы хотите узнать, насколько они правдивы. Не лучше ли вам спросить меня об этом самого – там, где я не могу сказать неправду или умолчать?

Ее лицо загорелось румянцем. Какой… романтичный жест… Даже несмотря на неизменно ледяное лицо. Разумеется, она была достаточно умна, чтобы понять, что солгать он может. Например, в том, что молится Старым богам – и эта ложь сразу отменяет все то, что будет сказано в сени святилища. Но ей почему-то показалось, что, по крайней мере, в этом он ей не солгал.

– И вы ответите на все, что я спрошу? – Санса присела рядом с ним.

– На все, – уверенно ответил он. – На все, что угодно. Спрашивайте обо всем, что вас беспокоит. Я надеюсь развеять все ваши заблуждения обо мне.

Она нервно сглотнула, а язык у нее во рту вдруг оказался тяжелым и неповоротливым.

– Ну… Я слышала, что у вас уже есть бастард. Или даже несколько.

В ответ он расхохотался, словно услышал смешную шутку.

– В самом деле? Подумать только, должно быть, я последний человек, который об этом узнал, – отсмеявшись, он нахмурился и отрицательно покачал головой. – Если серьезно, миледи, то это неправда. Я раньше делил ложе с женщиной, но бастардов у меня нет, это я точно знаю. Я узнал бы…

Она тоже нахмурилась. конечно, она знала, что мужчины, в отличие от женщин, редко сохраняют девственность до брака. Даже Джона несколько раз ловили в борделе Зимнего городка.

– Мне говорили… Что это была шлюха… низкого происхождения…

– Нет, – в голосе Крэйгона прорезалась злость. – Это неправда.

– Тогда… Вы любили эту женщину? – она поймала себя на том, что такой вариант пугает ее даже больше. Одно дело, если это было мимолетное развлечение. И совсем другое, если это любовь… Даже если он все равно женится на ней, будет ли он ее вспоминать? Не станет ли это причиной, которая разрушит в итоге их брак?

– Я… Да, – было видно, что Крэйгону тяжело отвечать на этот вопрос. – Сейчас я понимаю, что это была всего лишь юношеская влюбленность. Но тогда я просил у отца согласия взять ее в жены. Он отказал мне и сумел нас разлучить. А она вскоре после этого вышла замуж за другого.

– И… Кем она была? – да, такую соперницу нужно было знать. Хотя она чувствовала, что этот вопрос дастся ей тяжелее, чем все остальные.

– Я… Простите, миледи, но я не могу… Это очень… больная тема. Позвольте мне не называть ее имени. Но я клянусь, что она никак не повлияет на нашу жизнь.

Она решила больше не углубляться в эту тему, несмотря на горький привкус во рту. Ладно, в конце концов, слухи о куче внебрачных детей оказались всего лишь слухами.

– Да будет так. Еще я слышала, что вы с матерью участвовали… в Западном заговоре, – она в последний момент передумала напрямую спрашивать о смерти королевы Элии.

– Миледи, мне в том году едва исполнилось шесть, – напомнил ей Крэйгон. – В каком заговоре я мог участвовать. И моя мама никогда бы так не поступила. Она терпеть не могла все эти танцы вокруг трона и все эти годы пыталась сблизиться и подружиться с Элией… до самого конца.

Сказать по правде, Санса и сама почувствовала себя глупо за такой глупый вопрос. Она почему-то забыла, что десять с лишним лет назад Крэйгон был маленьким ребенком… Но могла ли быть замешана его мать? С другой стороны… Его матерью была Лианна Старк. И судя по тому, как о ней говорил отец… Нет, это и в самом деле было слишком натянутым допущением. Наверное, она сама слишком увлеклась жуткими рассказами о Темном Принце – настолько, что и его мать стала подозревать во всевозможных темных делах.

Следующий вопрос, который она задала, был, наверное, самым неоднозначным. Она и сама знала, как к нему относиться и какой ответ устроил бы ее больше. С одной стороны, ей самой хотелось это получить, но цена, которую, возможно, пришлось бы заплатить… Нет, это слишком бесчестно.

– Вы хотите получить трон?

– Боги, да ни в коем случае! – Здесь Крэйгон не раздумывал ни секунды и, кажется, даже рассердился за такой глупый вопрос. Должно быть, она сильно его задела. Хорошо, что рядом нет тяжелых предметов… – Нет, пусть с этим Эгг и Рейнис разгребаются. Ну а я… Да уберегут меня боги от такого. Я готов отказаться от своих притязаний в пользу Алли или Дейнис с Шейрой. А короля Кригана на троне никогда не будет – если, конечно, Эйгон или кто-то из его наследников не решит почтить меня, назвав сына в мою честь.

Сказать по правде, он очень удивил ее – не столько ответом, сколько его категоричностью. Если нежелание становиться королем в обход единокровного брата еще можно было как-то объяснить, то готовность поступиться своей очередью в пользу младших сестер… И, кстати, кто такая Шейра? Неужели у Рейгара есть еще один ребенок, которого он не стал брать с собой и где-то прячет?

– Тогда к чему вы стремитесь? Кем может мечтать стать принц, если не королем?

– Разве это единственный вариант? Или трон – или безвестность? Мой брат обладает многими качествами, миледи, но царственность и умение управлять государством не входят в их число. И он сам это признает. Поэтому ему понадобится Рейнис в качестве разума… И я в качестве его меча и командующего его армиями, если это когда-нибудь понадобится. Я буду рад стать добрым и справедливым господином в любом владении, которое мне будет предоставлено, хорошим отцом своим детям, которые у меня появятся и… – он улыбнулся и протянул ей руку, – …хорошим мужем для своей жены.