Текст книги "Хулиганка (СИ)"

Автор книги: Кимел-А

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Для сравнения: Таясу-ни чаще всего старался отделаться от надоедливого ребёнка, Хаято-ни ругался на него, только чтобы прогнать, а Савада-сан искренне полагала, что у Ламбо нормальное для итальянского пятилетнего мальчика поведение, и скорее потакала его капризам, лишь иногда призывая к порядку. Вследствие этого именно Тсуну Ламбо опасался больше всего, потому что она вполне могла и наказать, и отругать, но и хвалила за дело тоже только она. Такое поведение удивительным образом сочеталось с демонстративным невмешательством в дела брата (в дела мафии, если быть точнее, потому что часто они касались не только Таясу), хотя Фуута готов был поспорить, что Тсуна совсем не такая беспечная, как Савада-сан, и глупым отговоркам не верит.

Наверное, поэтому, желая быть похожим на Таясу, таким, как он его видел, Фуута больше всего на свете боялся разочаровать Тсуну и лишиться её поддержки. Мальчик видел, какими испуганными стали глаза Тсуны, когда он в первый раз озвучил её рейтинг при всех. И потому сейчас он с лёгким сожалением выдрал из блокнота тот рейтинг, который раскрывал Тсуну-не как сильного бойца, и без лишних сомнений поджёг его.

Он составит рейтинг сильнейших бойцов Средней Намимори, как его и просил Реборн. Но сам будет знать, что название будет звучать по-другому: «Рейтинг всех бойцов Средней Намимори, кроме Тсуны-не».

Комментарий к Часть 25

Кому интересно, так выглядел подарок Таясу для Киоко: https://vk.com/club153109283?z=photo-153109283_456239240%2Fwall-153109283_156

========== Часть 26 ==========

– Были ведь и другие нападения, кроме этого, верно? – услышала Тсуна встревоженный голос матери.

– А, вы о чём? – не волнуйся она так сейчас о кое-чём более важном, чем какие-то разборки школьных банд, она бы в очередной раз поразилась невнимательности брата. В самом деле, город гудит последние несколько дней, все взвинчены, Ёши каждый вечер вместе с Мочидой и Такеши ввязывается в драки, потому что паникующие люди начали обвинять друг друга в этих нападениях и стараться ударить первыми, а Таясу как всегда ничего не слышал.

– Фуута пропал, – сказала она, заходя на кухню. – Он не пришёл вчера после школы.

– Может быть, он остался у кого-нибудь из одноклассников? – с надеждой спросила Нана.

Тсуна покачала головой, отвергая несостоятельную версию.

– Он пришёл бы спросить разрешение или хотя бы написал мне или тебе сообщение. Фуута – очень ответственный мальчик, он не станет исчезать просто так.

– В свете последних событий, – задумчиво сказал Реборн, – это выглядит нехорошо.

– Да о чём вы вообще?!

Тсуна цыкнула.

– Я, братец, говорю о том, что девятилетний мальчик, находящийся под нашей опекой, не пришёл ночевать домой, а его телефон не отвечает. А Реборн, судя по всему, говорит о массовых нападениях на старшеклассников Намимори, после которых они оказываются в больнице в состоянии полутрупов. И если ты до сих пор не научился мыть уши по утрам, то это не моя проблема! Почему вообще никто не обратил внимания, что Фууты нет дома?

– Иногда мальчики начинают бунтовать против излишней опеки, а Фуута ведь уже сбегал от своих прежних опекунов, разве нет? – с несчастным видом спросила Нана. И Тсуна понимала, что это скорее попытка оправдаться в своих же глазах, да и немудрено в вечном хаосе их дома не заметить, что один ребёнок не спустился на ужин, но…

И ведь сама тоже хороша! Жизнь в вечернем Намимори резко стала интересной, и она пропадала вечерами на улице, иногда даже уходя гулять с рюкзаком за спиной не через окно, а через дверь и переодеваясь где-нибудь в туалете мелких кафе, где всем абсолютно всё равно, что происходит вокруг.

– Только не Фуута, – ответила она, сдержав порыв на кого-нибудь накричать и сжимая кулаки. – Ты не знаешь, как он радовался, как мечтал о нормальной семье. Ну, наша, конечно, не совсем нормальна, но ему и сравнить-то не с чем. Я схожу в его школу, спрошу, как он вёл себя на уроках. Может, и правда пошёл к кому-то в гости?

– Тсуна, а как же твои занятия?

– Подождут, – отрезала девочка и вышла из дома. За спиной был рюкзак, но только не с уроками, а с одеждой Ёши.

– А она очень переживает о ребёнке, который просил защиты у тебя, Никчёмный ученик, – заметил Реборн, и прозвучало это так, что Таясу поёжился.

А в младшей школе злая и встревоженная Тсунаёши слушала учительницу Фууты.

– Хорошо, что вы пришли. Я переживала за Фууту-куна, он и вчера не пришёл в школу. Так, что с ним, говорите, случилось?

– Ничего страшного, – немеющими губами произнесла девочка, чувствуя, как внутренности скручиваются узлом. – Он просто немного заболел. Мама боится, что он заразит одноклассников, и оставила его дома.

– Тогда всё в порядке, – улыбнулась женщина. – Но будет лучше, если вы принесёте справку.

– Хорошо, я передам, – согласилась девочка и на негнущихся ногах вышла из класса.

Куда бежать? Где его искать? Звать полицию? Тсуна впервые попала в такую ситуацию и просто не представляла, что делать. Её трясло от волнения за мальчика, оказавшегося одного в чужой стране, и поэтому она не сразу поняла, кого видит на пустынной улице.

Кажется, это была форма Кокуё, но Тсуна не могла быть уверена. Парень склонился над телом избитого человека и…

«У всех пострадавших были выдернуты зубы», – вспомнила девочка.

И снова мысли заметались. Что делать? Привлечь его внимание и начать драться? Она сейчас обычная девчонка, а с противником он уже закончил, этому парню так не помочь. Но можно попытаться избить противника и вызнать, зачем они это делают. Сейчас здесь никого не видно, но если её застанут за этим занятием…

«Ками, да что со мной происходит?» – Тсуна встряхнулась и первым делом вызвала скорую помощь. Может быть, она и ей понадобится в ближайшее время.

– Отойди от него!

Парень поднял на неё равнодушный взгляд человека, выполняющего нудную обязанность.

– Всё равно я уже закончил, – сказал он, вставая.

– Ты… – Тсуна сжала кулаки, чувствуя, как частит сердце, и бросила быстрый взгляд на избитого парня. – Мочида! – вот теперь она была в ярости. – Зачем ты это сделал? Кто вы такие?

Она медленно наступала на незнакомца, также пятившегося назад. Над девчонкой дрожал воздух, будто на сильной жаре, и от маленькой фигурки тянуло ощутимой опасностью.

– Старшая школа Кокуё, второй курс, Какимото Чикуса. Но… Мне не нужно с тобой сражаться. Тебя нет в списках, – заметил он сам себе.

– В списках? В каких ещё… – в голове смешались страх за названого младшего брата и переживания за пострадавшего друга, и Тсуна каким-то внутренним чутьём сделала верный вывод при минимуме данных. – Фуута! Куда вы дели моего брата?!

– Брата? У Рейтингового мальчика нет родственников. Так значит, ты из мафии? – взгляд из равнодушного стал заинтересованным.

– Понятия не имею, о чём ты говоришь, – отмахнулась девочка, – но за Фууту я всю Кокуё, если понадобится, разнесу!

Чикуса легко увернулся от летящего в лицо кулака, а ответный удар в грудь заставил Тсуну отлететь. В этот момент девочка как никогда возненавидела длинную юбку, помешавшую ей сразу подняться.

– У меня нет времени с тобой возиться. Я ещё не закончил с делами.

– Ах ты!.. – Тсуна бросилась за ним, но за первым же поворотом Какимото Чикуса словно растворился в воздухе. – Твар-р-рь! – со злости девочка ударила кулаком по ближайшей стене и замерла, пустым взглядом разглядывая вмятину в каменной кладке и полетевшие в стороны осколки.

Всеобщее стремление найти и избить виновных в нападениях перестало для неё быть просто забавным происшествием и поводом хорошенько размяться. Теперь уже разобраться с чужаками стало делом принципа и шансом найти Фууту. Ради такого Ёши мог бы предложить Хибари объединиться и, возможно, тот бы даже не стал долго отказываться. Но сначала…

– Мочида, – девочка подбежала убедиться, что друг доживёт до приезда скорой – уж больно пугающе выглядели его травмы: залитое кровью лицо, истыканное иглами тело и сломанная рука, кости которой торчали наружу.

Как же всё так неудачно навалилось и запуталось… Тсуна просто рвалась на части, не зная, куда бежать в первую очередь.

========== Часть 27 ==========

Мочида захрипел, задёргался, и Тсуна со страхом посмотрела на пену, пошедшую у него изо рта. Чёртова скорая всё ещё не приехала, и всё, что она смогла придумать, – это осторожно повернуть голову набок, подложив под неё свёрнутый пиджак школьной формы. Уж больно симптомы напоминали эпилептический припадок, а это – единственное, что ей запомнилось с уроков оказания первой помощи. Вот только Мочида не был эпилептиком, а судороги не шли на пользу сломанной руке.

У Тсуны вставали дыбом волосы. Ёши никогда не избивал людей настолько. Или не видел последствий… Нет, она всегда знала, когда остановиться, единственное исключение – нападение на Такеши, тот случай, после которого они вообще познакомились, но тогда её сил не хватило бы, чтобы устроить такие повреждения. А сейчас, возможно, у неё на руках умирает человек, близкий ей, а она даже не знает, что делать! И уйти, бросить его так – нельзя, просто невозможно. Страшно даже иглы выдёргивать – а ну как спровоцирует очередной приступ, что тогда?

– Мочида, – дрожащим голосом позвала девочка, осторожно взявшись за ладонь здоровой руки. – Только посмей умереть здесь, слышишь? Я тебя и на том свете найду и отпинаю, так и знай. И вообще, какого чёрта ты позволил так себя отделать какому-то чужаку из Кокуё?

Да, Мочида Кенске не очень красиво повёл себя по отношению к её брату, да, их знакомство с Ёши началось не лучшим образом. Ёши бесился от его пафосности, будто они – герои какого-то фильма или манги, злился, когда парень ходил за ним по пятам, несмотря на угрозу быть побитым ещё раз, несмотря на то, что Ёши осыпал его руганью. Общение с ним было ещё одним фактором риска, что тайну Ёши раскроют – да сам же Мочида, к примеру. Но всё это забывалось, когда парень вполне искренне признавал свою неправоту, когда спрашивал, почему одних Ёши избивал, других просто мог припугнуть, а кому-то помогал. Спрашивал, а потом о чём-то подолгу размышлял, хотя, конечно, не забывал перед этим сказать очередную глупость про путь Ёши. Кем его считал Мочида? Тсуна не могла сказать. Точно не просто другом. А кем бы считал, знай о настоящей личности Тсунаёши? Возможно, что и принял бы. Теперь, после того, как они вместе дрались с якудза, обедали у Ямамото, защищали Фууту…

Отпустить его руку она не могла. Напротив, заставляла себя не вцепляться изо всех сил, чтобы не причинить нечаянно лишнюю боль. Казалось, стоит только ей разжать пальцы – и Мочида глаз уже не откроет. Самовнушение или что-то ещё, но девочке даже чудилась лёгкая золотая дымка, окутавшая их руки.

– Только посмей умереть, Мочида, – повторила она, сглатывая противный комок в горле и не замечая текущих по лицу слёз. – Ты сам сказал, что будешь следовать за мной, а я тебя не отпускаю. Только посмей…

Может быть, она только утешала саму себя, но пальцы Мочиды чуть дрогнули.

В машину, наконец, подъехавшей скорой помощи Тсуне разрешили последовать за ним. И посетовали на то, что слишком много пострадавших по всему городу, скорая просто не успевает выезжать ко всем. Сделали запрос в больницу: есть ли ещё свободные места, или стоит ехать в другую, находящуюся чуть ли не на другом конце города, по меркам Тсуны. Девочка сидела на одном из пассажирских сидений и старалась не мешать ни глупыми расспросами, ни всхлипываниями, ни своим присутствием в принципе.

Она только написала сообщение Такеши, что Мочида в больнице, и попросила его поберечься самому и передать Хибари предложение о сотрудничестве, если они встретятся, и забросила телефон в рюкзак. Фуута… Она надеялась, что мальчик ещё жив, не было никакого смысла в его убийстве, а Мочида, судя по взглядам и поведению парамедиков, был очень плох, и какое-то иррациональное чувство твердило, что ей нельзя от него отходить далеко. Не сейчас.

В больнице она сидела, опустошённая, рядом с коридором, ведущим к палате, где другу оказывали первую помощь. Здесь царила такая паника среди посетителей, такое оживление среди персонала, передвигающегося по коридорам почти бегом, что на тихую скромную девочку никто просто не обратил внимания и поэтому не прогнал. Ей даже показалось, что в какой-то момент она заметила в толпе Киоко, но сейчас ей было всё равно. Силы оставались только на то, чтобы мысленно твердить, что она Мочиду не отпускает.

Встряхнуться Тсуну заставила только новая волна шепотков, смысл которых она уловила не сразу. А потом напряглась: в больницу привезли Правую руку Кёи – Кусакабе Тетсую. Это было… Это был плохой знак. Уж Тсуна-то знала, что Тетсуя всегда где-то рядом с Кёей, особенно в такое неспокойное для Намимори время. И либо Хибари всё-таки был далеко от помощника, либо… Мысли путались, и Тсуна почему-то вспомнила о телефоне и своей просьбе Такеши. Снова стало тревожно. На телефоне Тсуны был пропущенный от мамы. Отписалась, что её близкий друг попал в больницу и чтобы её не ждали, потому что Тсуна будет ждать хоть каких-то результатов. На телефон Ёши пришли две смс от Такеши, заставивших волосы девочки второй раз встать дыбом:

«Понял».

«Хибари вчера отправился в Кокуё и не вернулся. Они напали на ещё нескольких одноклассников. Собираюсь с Савадой и Гокудерой в Кокуё-Лэнд. Ты придёшь?»

Вторая была почти час назад, и Тсуна прекрасно представляла характер Ямамото, чтобы понимать – он не стал дожидаться ни ответа, ни Ёши. Этим они с Мочидой были похожи: не отступали от принятого однажды решения… Особенно если дело касалось драки. А Такеши явно разозлился и захотел с обидчиками разобраться сам.

А она очень сильно отставала. Даже если они отправились не сразу, даже если какоё-то время потратили на то, чтобы захватить что-нибудь в качестве оружия, хоть ту же биту, пока она доберётся до Кокуё, самое страшное уже может произойти.

«Не успеваю, я не успеваю!» – отчаянье и паника навалились с новой силой. Какого чёрта Такеши снова оказался в компании с Реборном, Таясу и Гокудерой? Хотя его вполне могло пронять известие о Мочиде, но не повод же это бросаться в погоню, да ещё в такой сомнительной компании? Или…

Тсуна чуть головой не побилась об стену. Такеши знает, что до вечера Ёши не может появляться в городе. Он не знает, что она, Тсуна, уже настолько зла и так переживает о Фууте, друзьях и брате, что плевать ей даже на то, что кто-то узнает о её маленькой тайне. Не та эта ситуация, когда она станет прятаться ради собственного удобства.

Похищенный ребёнок – это вообще-то преступление, и избиения почти до смерти – тоже. Тот парень, Какимото Чикуса, спросил, не из мафии ли она. Тсуна-то нет, а вот Таясу уже год как тренируется на роль мафиозного оябуна. Уж не был ли Чикуса и тот, кто стоял за ним (а Тсуна си-ильно сомневалась, что организатор всего этого безобразия лично занимался разборками со школьными хулиганами), сам причастен к мафии? И уж не за Таясу ли они пришли? Официально ведь Фуута просил защиты у брата, как у наследника мафиозного клана.

Всё вместе это выглядело очень и очень паршиво, а потому Тсунаёши готова была рискнуть, выйти из тени, возможно, пойти драться вместе с братом (не против Таясу, как этого хотел Реборн, но чутьё подсказывало, что такой вариант ему бы тоже понравился. Недаром репетитор также своеобразно приучал и Хибари к мысли, что Никчёмный Таясу может быть достойным соперником. А от соперничества недалеко и до сотрудничества, ей ли не знать?)

Но. Такеши всего этого не знал. Зато знал про Мочиду, знал про Хибари, может быть, услышал от брата о Фууте, которого когда-то тоже защищал. А Ёши был недоступен, как он полагал. И всё это – просто потому, что её друзья не знали правды. Ох, сколько же всего она нагородила…

Тсуну снова затрясло так, что захотелось самой себе дать затрещину.

«Соберись, тряпка. Этим ты ни Такеши, ни Мочиде не поможешь. И Фууту так не вытащишь, и брату с Хибари пользы не принесёшь. Соберись и решайся, ты же никогда не трусила, так что сейчас с тобой происходит?»

Тсуна сглотнула и нырнула в ближайший туалет, вытаскивая вещи из рюкзака. Это так привычно – быстро натягивать их, распихивая по карманам маленькие сюрпризы для врагов, и обматывать всё ещё подрагивающие руки (ругаться сквозь зубы и даже начать сначала). Теперь юбка ей не помешает. А уж что сказать и что сделать с противником, она придумает. И Мочиду с Такеши она прибьёт потом, когда разберётся с происходящим. Лишь бы было, кого прибивать…

========== Часть 28 ==========

До Кокуё Ёши добирался бегом, как никогда жалея, что, в отличие от Кёи, не умеет ездить на мотоцикле. Старый заброшенный парк выглядел… жутко. Тсуна помнила, как они провели здесь однажды выходные с отцом и братом, эти смутные воспоминания отдавали теплом, и поэтому видеть то место, где им было так хорошо вместе, в таком ужасном состоянии было почти больно. Цепь на воротах была расплавлена. Ёши осторожно вошёл, внимательно оглядываясь и прислушиваясь.

Он не считал себя хорошим следопытом, но не заметить огромные следы, похожие на собачьи, было просто невозможно. А сломанные клетки заставили напрячься. Как-то не верилось, что выросших в неволе животных могли оставить умирать в клетках или выпустить на свободу, к которой они не были приспособлены, но приходилось верить своим глазам и опасаться всего.

– Да что здесь творится? – прошептал Ёши, через несколько шагов наткнувшись на двух волков. Волки уже начали попахивать тухлятиной, один был распорот почти пополам, и парень с брезгливостью посмотрел на то, как вторая половина висит буквально на нитях мышц, кожи… Но волк ещё пытался шевелиться, хотя по всем законам мира природы должен был быть мёртв. Это было настолько жутко, настолько противоестественно, что просто не должно было существовать. Что бы ни заставило волка продолжать иллюзию жизни, оно воспринималось как нечто совершенно отвратительное.

Ёши натянул на нос шарф, покрепче затянув узел сзади, чувствуя невероятное желание избавиться от существования такой мерзости и не желая оставлять нечто подобное за спиной. Да и волка отчего-то было жалко: бедное животное не заслуживало… такого.

Ладони охватил знакомый лихорадочный жар, такой же Ёши ощущал, когда был в крайней степени ярости, то же ощущала и Тсуна, когда держала за руку Мочиду… А после того, как пару раз она понаблюдала за братом, охваченным похожим пламенем, но явно не осознающим этого, Тсуна догадалась. Не до всего, но уж прийти к мысли, что это какая-то редкая суперспособность, она могла. А существование зомби-волков так и вовсе вписывалось во все каноны мистических триллеров.

– Я тебя отпускаю, – прошептал Ёши, и с ладони сорвался огненный всполох. Широко раскрытыми глазами он смотрел на дело рук своих – сгоревший за мгновения волк, моментально осыпавшийся пеплом.

Поведя плечами от волны мурашек, прошедшейся вдоль позвоночника, парень поспешил дальше. Но всё-таки… Это очень большая разница, подозревать, что ты можешь что-то странное, и почти сознательно это что-то использовать. Но интуиция шептала, что всё было сделано правильно, а ему ещё нужно поспешить.

Впрочем, внезапный провал в земле напомнил и об осторожности, и том, что здесь вообще-то сошёл оползень и, похоже, погрёб под собой половину зданий. Если бы он сейчас упал, вытащить его было бы некому.

– Идеальное место для ловушки, – пробормотал парень. – Даже делать ничего не нужно: природа и безалаберность чиновников всё сделали сами.

Он старался не задумываться о том, куда идёт. Не потому что было страшно, а потому что по опыту знал: стоит задуматься, положиться на логику, и он будет блуждать по парку, не находя верной дороги, ещё очень долго. А вот если позволить себе не думать, просто сосредоточиться на том, что ему нужен Ямамото, шансы прийти вовремя увеличатся.

Интуиция не подвела.

– Такеши! – быстро оглядев раскуроченную площадку, Ёши убедился, что врагов рядом нет, по крайней мере, в живых и в сознании, потому что первым ему на глаза попался не Ямамото, а труп старика с всаженным в грудь ножом и тело девчонки, чьё лицо радовало нежно-фиолетовым цветом, и вовсе не от синяков. Ещё один парень был не так далеко от Ямамото, но признаков жизни не подавал. Как и Такеши. Ёши почти застонал от отчаяния при виде бессознательного друга. Снова. – Какого хрена ты сюда попёрся? В одиночку?! – Таясу и Гокудеру он за достойную компанию не считал.

Попытка привести в чувство не помогла. Выглядел Такеши так… В общем, недалеко ушёл от Мочиды. Ёши выругался и огляделся ещё раз. Похоже, что до дерева, о которое бессознательный друг опирался спиной, Такеши долетел. Очередной порыв впасть в истерику Ёши задавил на корню. В самом деле, это пока он был Тсуной мог позволить себе и рыдать, и паниковать. Ёши шёл сюда драться, а не ныть. И если он не успел… Значит, нужно или привести друга в сознание и разбираться с виновником всех бед вместе, или убедиться, что он выживет, и идти к врагу самому. Интересно, как быстро доедет машина скорой помощи до Кокуё, учитывая, что в Намимори Тсуна ждала её очень долго?

– Он не придёт в себя, – вдруг тихо сказал мужчина, до того притворявшийся полумёртвым, и Ёши немедленно переместился к нему, хватая за грудки и не обращая внимания на болезненный стон. Впрочем, вполне возможно, мужчина не притворялся: вся правая сторона его тела была истыкана знакомыми иглами.

Ёши это не волновало.

– Что с ним?

– Попал… под удар ядра…

Ядро… огромное, даже на вид тяжёлое, вон оно, лежит… Так вот что оставило вмятины в земле. И если это врезалось в Ямамото… Ёши нехорошо сузил глаза.

– Твоих рук дело? – он ещё раз встряхнул закатившего было глаза мужчину.

– Я не хотел… Мукуро… заставил… контроль…

И снова нужно было решать, и быстро. Вроде бы брат неплохо справлялся, судя по тому, что из тех, кто шёл с ним, здесь лежит только Ямамото (уж лучше бы Гокудера или Реборн, чёрт их всех подери). Но Фуута и Хибари…

– Где они?! – рыкнул он, от души отвесив мужчине пощёчину, чтобы привести в себя.

– Кого ты… ищешь?

– Фууту и парня с тонфа, они оба должны быть здесь.

– Они… у Мукуро… третий этаж… – глаза закатились.

Ёши разжал руки, позволяя телу упасть. Жалеть врага он не собирался.

– Мукуро, значит, – процедил он. – Ну, хорошо же! Подожди ещё немного, Такеши, я заберу их и вернусь за тобой.

Третий этаж, но вот третий этаж какого здания? Кинотеатр или здание администрации? На месте самовлюблённых и верящих в свою крутизну похитителей, он выбрал бы здание администрации. Но то почти в аварийном состоянии… Знакомый такой звук взрыва внутри здания кинотеатра разрешил все сомнения.

На второй этаж Ёши забрался легко, но вот все лестницы на третий оказались кем-то разрушены. Кое-кто явно не хотел, чтобы ему помешали. Ёши усмехнулся. Так ли велика разница – забираться с первого этажа на второй через окно или со второго на третий?

Он вылез в окно, балансируя на самом краю. Главное, чтобы сейчас не случился ещё один взрыв… Взрыва не случилось, зато было выбитое стекло, об которое Ёши только чудом не поранился. Помещение, в которое он залез, видимо, предназначалось для персонала, по крайней мере, тут до сих пор висело несколько комплектов униформы.

Ёши просто устал удивляться происходящему. Такое чувство, будто Кокуё – город после какого-нибудь апокалипсиса. Честное слово, кто бы ни выбрал его в качестве штаба и площадки для боя, он не только умел находить и выбирать удобные для своих целей места, но и обладал оригинальным чувством стиля.

Все эти посторонние размышления на самом деле не мешали Ёши искать, где спрятался виновник его нынешних проблем, скорее построение глупых теорий было способом заглушить всё нарастающую тревогу. Услышав отголоски чьих-то разговоров, он ускорился, а потом и вовсе практически влетел в комнату, полную народа. Первым в глаза бросился Хибари (ками, в каком ужасном состоянии, даже якудза так сильно его не избивали…) и парень с трезубцем с издевательской усмешкой. Но только найдя взглядом явно бессознательного Фууту, Ёши позволил себе беззвучно выдохнуть от облегчения и полным уверенности и дружеского подтрунивания голосом сказать:

– Кёя-кун, как же так? Мне казалось, в последний раз мы с тобой договорились, что ты не будешь запугивать моих противников…

========== Часть 29 ==========

Таясу было страшно. Вот с самого приезда Реборна он боялся, нервничал, переживал… Маленький репетитор, действиям которого, казалось, не удивлялся никто, кроме него, лёгким движением руки рушил его привычную жизнь. Жизнь, в которой всё просто и понятно, в которой он – Неудачник Таясу, и собственная мать не особо верит в возможность его успеха, а сестра всегда себе на уме и настолько самодостаточна, что лишний раз отвлекать страшно. На Тсуну свалились все материнские ожидания, хотя она этому была не рада, но старалась соответствовать. Зато Таясу только подозревал, каким бы его хотели видеть, но выводил он это из разочарованных взглядов матери. Отец же появлялся так редко и был таким странным, что вообще нельзя было понять, чего он хочет добиться. Поэтому, в отличие от Тсуны, Таясу не видел смысла пытаться себя переделать, признавая поражение ещё до начала битвы с самим собой.

А вот Реборн сразу сказал, чего хочет от ученика, и спрашивать, согласен ли на это сам Таясу, не собирался. В доме творился настоящий бедлам, Таясу раз за разом попадал в нелепые ситуации, как будто он и без Реборна не мог себе проблемы на ровном месте найти, вокруг оказывались какие-то непонятные и опасные личности, – а мама только радовалась всем подряд. Тсуна делала вид, что её это не волнует, а Таясу боялся.

Реборн сказал, что незнакомый Таясу Девятый Босс Вонголы хочет выдать сестру замуж. Мальчик тогда прикрыл глаза и подумал, что с удовольствием бы на это посмотрел. Потому что в душе не сомневался: Тсуна придумает, как ей выкрутиться из безвыходной ситуации, и даже все боссы мафии разом не убедят её выйти замуж против воли.

Таясу так не мог. Таясу цеплялся руками, ногами и зубами за воздух, в попытке саботировать обучение, но с трудом понимал, где Реборн действительно учит, а где просто издевается. И под напором чужой несгибаемой воли потихоньку смирился со своим положением. В конце концов, он даже начал получать удовольствие от того, что переставал быть таким неудачником хотя бы в мелочах (теперь его преследовали более крупные неприятности, самой главной из которых мальчик считал само назначение его наследником Вонголы). Привык, что у него, оказывается, могут быть друзья, для которых его мнение важно, что Тсуна может улыбаться одними глазами, а не той вежливой улыбкой пай-девочки, которую выдавала для мамы, и говорить, что придёт посмотреть на его успехи.

Нашёлся даже такой человек, который посчитал, что Таясу сможет стать его защитником. И он к тому моменту настолько поверил в себя, что даже согласился принять Фууту у них дома, не сумев отказать мальчику, всем своим видом выражавшему надежду. Надо было сразу догадаться, что из этого не выйдет ничего хорошего! Савада оказался таким неудачником, что не просто не смог защитить Фууту, а сам стал причиной, по которой на него напали. И напал кто-то пострашнее тех мафиози, это уж Таясу понял.

Он ведь совсем не похож на Хибари, который мог бы в одиночку выйти против всего своего Дисциплинарного комитета, он и с одним бы из его членов справился бы только с помощью Пули Реборна. А кто-то вылавливал и избивал далеко не слабых бойцов, избивал почти до смерти, не стесняясь вмешивать гражданских, как их называл репетитор. А уж когда Таясу узнал, что и Глава Дисциплинарного комитета из Кокуё не вернулся, стало ещё страшнее. Потому что в его глазах Хибари был непобедимым, и представлять того, кто мог бы оказаться сильнее, не хотелось. А сталкиваться с этим человеком не хотелось тем более.

Только Таясу опять никто не спрашивал. Реборн принёс приказ от Девятого, не оставляющий ему ни шанса. На прямой вопрос ученика, что будет, если он всё же откажется, киллер ответил: «Тогда я буду должен выстрелить. Не Пулей Посмертной Воли, как обычно. По-настоящему. Потому что, хочешь ты этого или нет, ты уже в мафии. А приказы босса, которым для тебя по ряду причин пока является Ноно, не обсуждаются».

Таким образом, у Таясу был выбор: попытаться справиться с Рокудо Мукуро или с репетитором (ха-ха!). Оба пути вели, казалось, к неминуемой гибели, но натренированный Реборном, ощутивший вкус к жизни, Таясу вдруг захотел хотя бы попытаться начать сражаться за свою жизнь. Рокудо Мукуро он мог ещё каким-нибудь чудом победить, как это уже случалось в те разы, когда Таясу готовился к мучительной смерти. А вот в то, что Реборн промахнётся или что от него удастся скрыться, Таясу не верил.

Нельзя сказать, что от этого он стал меньше бояться. Но, приняв решение, он всё же нашёл в себе силы (местами благодаря мотивирующим пинкам репетитора) и отправился в Кокуё – туда, где, по словам Рёхея, находились те, с кем ему нужно будет справиться.

К безграничному счастью Таясу, Гокудера отказался оставить его одного. За Хаято и Реборном пошла и Бьянки. А ещё Реборн каким-то образом убедил пойти с ними хмурящегося Такеши. Вот уж кого Таясу не хотел бы тянуть в мафию! С одноклассником было здорово, но по-настоящему близких отношений у них с Ямамото не было. А подставлять его так же, как подставили самого Таясу, не хотелось.

Но на робкую попытку отговорить обычно беспечный бейсболист не обратил внимания. И знакомая легкомысленная улыбка почему-то не скрыла, а только заметнее сделала серьёзный, острый взгляд. Такеши с интересом осмотрел предложенную Реборном биту, взвесив в руке, и всю дорогу до Кокуё молчал, иногда поглядывая на телефон. Один раз только оговорился, что кто-то будет недоволен, и Таясу задумался – кто. Почему-то казалось, что речь шла не об отце.

Раньше Кокуё был парком, оставшимся в памяти маленького Таясу каким-то оплотом сказочности и радости. Теперь его можно было называть парком ужаса. Никогда ещё Савада не испытывал столько страха, никогда даже не знал, что этот страх бывает разных видов: за себя, за Ямамото, за Гокудеру, за Бьянки. За Хару и Киоко, здоровьем и жизнью которых шантажировал их мерзкий Птичник. Удивило только, что тот не нашёл маму или Тсуну для этих целей. Как хорошо, что взрослые версии Ламбо с И-Пин и доктор Шамал защитили их! И когда они пошли дальше, оставив за собой избитого Птичника, а Бьянки на секунду отстала, прихватив с собой нож, которым Таясу предлагалось убить себя, Савада просто сделал вид, что всё так и нужно, не испытывая угрызений совести.