Текст книги "Любовь длиною в жизнь (СИ)"

Автор книги: Кида Хрюнозай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Драко? – произнес я прерывисто и глухо. – Малфой, ты чего это? Заболел?

Я потянулся к парню, но он отпрянул от меня, и тогда я включил на стене бра. Спальня стала освещенной и я сел на кровати, опустив ноги на пол. Блондин пересел ко мне и дал мне в руки цветы. Потом он протянул руку и коснулся моей щеки, опустился на шею, провел ею по обнаженной груди и я замер. Первым делом я подумал, что Малфой спятил вконец. Вторая мысль была, что вот сейчас он меня трахнет, уж слишком голодный, какой-то звериный у него был взгляд. Третья оказалась безумней первых двух: «Скорей бы уже, а то задолжал мне!». Ах, нет! Пардон! Это. Я. Задолжал. Малфою. Ночь любви. Это он сейчас пришёл, чтобы я заплатил по счетам? Что ж, так тому и быть. Я приподнялся, собираясь снять ночные штаны, но блондин меня остановил. Он зарычал и посадил снова на кровать.

– Разве ты не за этим пришёл? Я проиграл тебе пари – не прошло и трех месяцев, а Тэдди принял тебя своим дядей и заговорил. Я задолжал тебе ночь любви. Я – человек чести и привык свои долги выплачивать, – проговорил я.

– Поттер… Гарри, я сегодня с двенадцати до пол третьего ночи дважды принял ледяной душ, посчитал мысленно всех единорогов и овец в моей голове, но это не помогло мне уснуть и успокоиться. Я бродил по коридору в надежде, что отпустит, но не полегчало … – произнес Малфой.

– Я понял… – ответил я.

– Не перебивай меня, красавчик, – так всегда говорит тётя Женевьева. Ответь мне, Поттер, ты хорошо меня за это время изучил? Я ведь не насильник и не бабник…

– Конечно, нет, ты – гей, а не бабник, и троллю понятно! – улыбнулся я.

– Заткнись, Поттер! Я же сказал, не перебивай! – рыкнул снова блондин. – Я никогда не причиню тебе боли, Гарри, и никогда не предам.

– Я… Да…

– Вот и отлично, львёночек, я так и думал, мой хороший. Согласись, что если бы я захотел тебя соблазнить, трахнуть, а после кинуть, как того паренька из «Трех лилий», Джастина, то я давно бы это сделал и отправил тебя к Мордреду на куличики, но я этого не сделал.

– Малфой…

– Спасибо, любимый, это то, что надо. И последнее, тебе же будет жаль, что Тэдди останется со мной, а ты уедешь в свой Лондон, вернешься в Аврорат? – Я не смог и рта открыть. Было больно. Чертовски больно, что сердце заломило невыносимо от боли душевной и физической. – Эдвард маленький, он будет рыдать, когда ты уедешь, но тебе ведь все равно, правда? Ты ведь все для себя решил? Втемяшил в свой мозг желание уехать от нас?

– Драко?!.

– Помолчи, я слова тебе не давал, Поттер!

– Зачем ты кромсаешь моё сердце, засранец слизеринский? Низкий ты гаденыш…

– Помолчи. Ты можешь остаться со мной и не возвращаться в Альбион.

– Остаться во Франции?

– Да, Поттер, жить с Тэдди и… со мной.

– Я могу ответить? Не начнёшь рычать, как мантикора? – спросил я и блондин кивнул. – В качестве кого остаться с вами? Няней для Тэдди и любовником для тебя? Нет, и ещё раз – нет! – теперь уже я зарычал на Малфоя.

– Как крёстный отец ребёнка и в качестве моего супруга, законного мужа, – ответил блондин. – Няня у нас в семье одна – тётя Женевьева и я не советую с ней спорить: убьёт и скажет – так и было! – усмехнулся Драко. – Раньше она всех неугодных превращала в лягушек или в флоббер – червей за секунду, сейчас справится за пять секунд, но результат останется прежний.

– Малфой, перестань нести хрень. Я устал…

Граф Малфой Драко Люциус поднялся с кресла, смахнул с плеча невидимую пылинку и опустился на колени, вынув из кармана коробочку. Он открыл её и протянул мне. Я замер. В коробочке лежало кольцо, обрамленное россыпью бриллиантов и увенчано магическими рунами.

– Гарри, я прошу тебя, будь моим мужем! – проговорил блондин громко и внятно. – Я не могу тебя отпустить. Ты должен стать моим, Гарри Джеймс Поттер!

И тут в саду запел соловей, а я вздрогнул. Нет, это какой-то сон. Голова пошла кругом. Это точно малосилие, да и поел я вечером очень мало – пол яблока и выпил зелёный чай без всего. Сахар понизился в крови. Я облизал губы, так как они разом пересохли и во рту не осталось слюны. Я сглотнул и медленно ответил, подбирая слова:

– Драко Малфой, я никогда не выйду замуж без любви к человеку. Поэтому вновь повторю тебе – нет! Не стоит так унижаться передо мной, граф. Тэдди останется с тобой, я буду приезжать часто к нему, мы сможем с тобой видеться. Не переживай, дорогой! Я хочу, чтобы ты не давил на меня, а понял. Я не хочу быть в твоём доме ни в качестве няни, ни в качестве любовника, ни в качестве замены кого-то важного в твоей жизни. Ты молод, Малфой, и когда-нибудь найдёшь свою истинную пару, а я в качестве мальчика для услады твоих чресл, окажусь только помехой. Я люблю ребёнка и жизнь за него готов отдать, но унизить себя не позволю никому. Понимаешь меня, Драко? Я хочу не этого. Я мечтаю о большой семье, чтобы не меньше трех детей, супруг, которому бы я был дорог не как Герой-Победитель Того – Кого – Нельзя – Назвать, не желанный герой всех магичесских журналов и газетенок второсортных. Услышь меня, Малфой! Я хочу обычного счастья, чтобы муж меня любил просто как своего супруга и наших с ним детей.

– Поттер, я…

– Теперь уже ты меня выслушай, Драко. У меня, как у личности, есть права на счастье, на семью и на любовь, на… чувства. – Я мгновенно оказался в кольце рук блондина. Он обнял меня, мои колени и прижался к ним лицом. – Малфой, прекрати все это, я устал. Уходи, пожалуйста, я очень тебя прошу. Три часа утра, близится рассвет. Надо поспать, завтра ехать в Бордо…

– Гарри, – перебил меня блондин, – послушай меня, умоляю.

– Я устал Драко, не надо, – ответил я и попытался поднять его с колен. – Я… я не стою тебя, не унижайся, ты же граф!

Малфой дернул меня на себя и я упал на колени перед ним, наши лица оказались напротив друг друга. Он обнял меня своими сильными руками и прижал к себе, а к моим полуоткрытым губам прижались горячие, жадные и ненасытные губы моего любимого кошмара, которого я обожал, но он не любит меня. Парадокс. Полный трындец. Я задрожал в любимых руках, но нашёл в себе силы оттолкнуть блондина от себя.

– Малфой, убирайся и оставь меня! – прохрипел я, от спазма в горле голос пропал.

– Гарри, ты не понимаешь ни хрена, милый! – проговорил он.

– Я все прекрасно понимаю!!! Я не буду твоей шлюхой!

Малфой поднялся с колен и закрыл коробочку с кольцом, положил в карман, вздохнул горько и обреченно. Он прошёл к двери, взялся за ручку и обернулся на прощанье.

– Не утруждайся, Гарри, я долг твой прощаю. Пари анулируется. Ты не любишь меня. И сколько бы я не доказывал тебе свою любовь, всё будет, как об стенку горох. Ты не умеешь любить, а без любви ничего не получится. Я отпускаю тебя на все четыре стороны. Мой дом, моя семья всегда будут рады видеть тебя, приезжай, когда пожелаешь, но я не хочу тебя больше видеть, Поттер. Я устал от твоей холодности и нелюбви. Мне будет тяжело тебя видеть, львёночек мой любимый. Почему тяжело? Я не смогу от всего сердца прижать тебя к своей груди, не смогу поцеловать и не услышать твоего протеста. Я люблю тебя больше жизни, Гарри. Я одним тобой дышу, мой родной, и мне в спутники жизни никто, кроме тебя не нужен. Но… для того, чтобы быть счастливыми нужна любовь с обоих сторон. Я бьюсь, как рыба об лёд, но твоё сердце молчит. Я стучу, как усталый путник, но ты замурован оковами, которые мне не понятны. Если у тебя есть в Англии любимый парень или любимая девушка, тогда все понятно, и это скорее всего, так. Прости меня, Гарри, прости меня, любимый мой Поттер!

– Что. Ты. Сказал?

– Я хотел сказать тебе ещё в Лондоне об этом. Ты нужен Тэдди – это аргумент, но ты катастрафически нужен ещё мне, как вода и воздух, Поттер. Я. ЛЮБЛЮ. ТЕБЯ. Я. ХОЧУ. ТОЛЬКО ТЕБЯ ОДНОГО! Что ж, любовь не купишь и не продашь, не обменяешь и не приворожишь. Через силу мил тоже не будешь. Любовь насильно не возьмёшь, – это ведь правда?

– Да, Малфой, правда! – ответил я. – Но пойдем со мной!

Не слушая возражений, я взял за руку блондина и повел его в беседку за дом. Она вся была увита розами, шиповником и смотрелась, как уютная комната. Я невербально трансфигурировал стол в кровать, применив чары Расширения Пространства для беседки без волшебной палочки, и толкнул Малфоя на кровать, сел на него сверху, проехался своим пахом по его, вызвав желанный стон из блондина.

– Поттер, ты что творишь?! – прорычал Драко. – Перестань сводить меня с ума! Прекрати издеваться, Гарри!

Я склонился к нему и поцеловал жадно, властно и горячо, нечаянно укусив губу. Я пил Малфоя и не мог остановиться, как вампир сосал его губы и язык, наслаждаясь любимым.

– Я. ЗАПЛАЧУ. ТЕБЕ. ЗА ПАРИ! Я. ЛЮБЛЮ. ТЕБЯ! Я не могу без тебя жить, не могу дышать и прошу тебя, Драко, сделай ещё раз мне предложение. Прошу тебя, любимый мой, душа моя, сердечко моё родное. Малфой?..

– Я лю… выходи… будь моим… ох… мужем… пожалуйста… – проговорил блондин, пожирая меня счастливыми глазами.

Его руки нашли палочку волшебную во внутреннем кармане пиджака, и он одним заклинанием избавил нас от одежды.

– Я согласен, Драко, и выйду за тебя прямо сейчас, – ответил я.– Сейчас! И навсегда! Я твой, Малфой, только твой. Хочу тебя, не медли, прошу тебя!

&

Драко не мог ждать месяц, он заставил всех, начиная от Его Преосвященства, епископа всея Дордони, и непосредственно, города Бержерака, Нарциссы, а главное, чопорной тетушки Женевьевы, всех жителей магического города признать свадьбу, столь поспешную, как наша. Признать реальной и не требующей отлагательства. Сегодня две свадьбы состоится в стиле ЛГБТ – наша и четы Пэнси Паркинсон и Гермионы Грейнджер. Нас обвенчали в церкви и Тэдди и Каспианом бросали на нас лепестки роз. Собрались на двойную свадьбу половина факультетов Слизерина и Гриффиндора, учителя, директор МакГонагалл, соседи и друзья магического мира Франции, они все нас поздравляли. Даже Виктор Крам прилетел из Болгарии.

– Ты это… Гарри… все-же стал мужем хорька? – произнес Рональд Уизли.

– Мы со школы не ровно дышали друг к другу, дружище! – ответил я Уизли и обнял моего мужа.

Праздновать решили на лугу, на том месте, где мы устроили пикник в прошлое воскресенье. Сногсшибательным была новость для магической Англии, что профессор Снейп жив. Он держался спокойно, величаво, очень достойно, но отстраненно для всех из магического Альбиона. Северус поздравил девиц сначала, пожелав Грейнджер удачных родов, а потом и нас.

– Поттер… Когда в твоём чреве зародится жизнь, Мерлином заклинаю, не жри чипсы и не пей колу с маггловским пивом! Пообещай. Плод не выживет от такой гадости и ядов. Я бы хотел почистить твою кровь от тех токсинов, что ты набрал в себя, пока жил в маггловском Лондоне. Ты согласен? – спросил меня зельевар вместо приветствия.

– Да, конечно, я на все согласен, лишь бы зачатье произошло и я смог подарить моему Дракону сына, – ответил я и обнял Северуса.

– Отлично! – усмехнулся в снейповском стиле профессор. – Я жду вас завтра у себя дома, Драко адрес знает. И без фокусов, Поттер! А-то, знаю я тебя, засранец гриффиндорский!

– Значит, съем сегодня три пачки чипсов и выпью бочонок колы на прощанье, – пошутил я.

– Соплохвоста тебе в задницу! – возмутился мужчина.

– Крёстный, сегодня я исключительно буду в его аппетитной гриффиндорской попе. Соплохвост пусть ищет чужой зад. Мы придем завтра, не переживай, и я прослежу, чтобы мой суженый-ряженый ничего подобного не съел. Я сам его накормлю. Не волнуйся.

– Надеюсь, Драко, иначе все будет тщетно! – грозно произнес зельевар и отошёл от нас.

Потом мы танцевали, мало ели и не могли насытиться друг другом. Мы постоянно держались за руки и шептали друг другу: «Я люблю тебя». Как же долго мы шли к этому и, слава Мерлину, причапали к пристани под названием «Семья». Тэдди и Каспиан давно спали, счастливо улыбаясь, а мы только поднялись в нашу с Драко комнату. Он нес меня на руках, целовал на каждой ступеньке лестницы, и снова любимые губы шептали слова верности, нежности и любви. А потом была наша брачная ночь, вернее, утро. Малфой – Поттер медленно раздевал меня, целуя и снова шепча: «Люблю тебя, мой родной львёночек, душа моя, жизнь моя!», а я улыбался, торопя мужа поскорее освободить меня от пол сотни пуговичек на рубашке, от запанок, обуви и брюк.

– Тэдди будет нас утром искать, давай же… – просил я, выгибаясь в любимых руках.

– Не будет, любовь моя, мама с Женевьевой все проконтролируют. Это – наша брачная ночь, Гарри Джеймс Малфой – Поттер! – ответил мой супруг. – Одна на двоих, мы её заслужили, сердце моё! И, вообще, о чем ты сейчас думаешь?

– Не о чем, а о ком! О нашем с тобой Эдварде Люпине! – улыбнулся я.

Наконец, когда Драко меня раздел он сделал меня своим. Любил долго, не торопясь, всю душу из меня вытряс этим, мстя за мою недальновидность и непонятливость, когда я не видел, что он любит меня.

– Драко… – задыхался я, сгорая от желания и умоляя взять меня по-настоящему, – Драко, любимый, давай же, быстрее, прошу тебя.

И тогда он сорвался и показал, как он хочет меня, насколько любит, заполняя собой полностью. Я лег на живот, а Малфой положил свои руки на мою спину и резко вошел во всю длину. Я ахнул и вскрикнул, когда он прямой наводкой ударил по простате. Я всхлипнул от переполнявших меня эмоций.

– Да, Драко, да, мой любимый!

Я отклячил зад, максимально приподнимая его и блондин начал меня драть, постоянно попадая на нужный бугорок внутри, то убыстряя толчки, то двигаясь поршнем во мне. Я же кричал в голос, визжал и скулил. Он лег сверху и обнял меня, его руки подлезли под грудь и прижали к себе. Я повернул голову и наши губы слились в поцелуе. Я пил его дыхание, сосал его язык, показывая, как хочу его. Драко снова задвигался во мне, и только шлепки тела об тело, только рваные вдохи-выдохи и бешено бьющиеся сердца. Я приподнял зад и стал сам вбиваться, насаживаться на член мужа, а когда я устал, Драко продолжил сам жарить меня.

– Еще, любимый, ещё, – просил я, дорвавшись до моей любви.

Он перевернул меня на спину и снова вошел, закинув мои ноги на свои плечи, навис надо мной у самых губ, ловя мои стоны, крики и слезы своими губами и языком. И снова его поршневые движения во мне, вышибающие душу.

– Я люблю тебя, Драко! – скулил я как дитя малое, обливаясь слезами. – Люблю тебя!

Он убыстряется и я мычу-кричу на одной ноте, закатив свои глаза. Мерлин, как же хорошо. Вместо крови по моим венам течёт жидкая лава желания.

– Давай, Гарри, кончи для меня, не закрывайся! – просит мой муж и уже его член непрестанно входит в меня, раздирая меня душевно на двое.

Так звучат ноты, когда пальцы играют непрестанное стокато; как капли дождя в одну точку. Я кричу любимое имя мужа и изливаюсь на свой живот. Драко отстаёт на пару секунд и наполняет меня своей огненной страстью. Он обнимает меня крепко, рвано дышит в шею и снова шепчет прерывисто: «Я люблю тебя, Гарри, мой львёночек, моё сердечко!». Он хочет выйти, но я его сжимаю в себе и он понимает, что я хочу его ещё. Ты мой, Малфой, мой. Мы столько лет упустили, я не дам тебе полного отдыха по ночам больше. Как ты и сказал, что мы будет везде этим заниматься.

– Хочу тебя на сеновале, на лужайке, в поле, под виноградными лозами, в машине, в чулане, душевой и в ванне с водой. На метле во время полёта… – шепчу я сбивчиво и горячо, опаляя ушко Драко своим дыханием. – Хочу везде с тобой попробовать. Веди меня, научи всему. Я весь твой, Драко!

– Я тоже тебя хочу всюду и во всех позах камасутры, любимый, – шепчет мне в губы Драко и снова начинает во мне движения. Я снова стону в голос, кричу, призывно открываясь весь перед супругом. – Мы вместе, рука об руку, пойдем по дороге Любви.

Мы уснули часа через три, пока не вымотались полностью. Муж накрыл нас одеялом и мы провались в сон.

Мы проснулись далеко за полдень от голода. Драко поднял меня на руки и понес в душ, я не мог ходить – ноги не держали и сил вообще не было. Муж меня помыл и вынес в спальню. Постель была перестелена домовыми эльфами.

– Гарри, прости меня! Что же я с тобой сделал, мой родной? Прости. Ты весь в укусах, синих засосах и отметинах от моих пальцев. Попа болит? – спросил Драко. – Сейчас я принесу тебе зелье заживляющее и крем.

– Чуть позже, – ответил я и потянулся к мужу. – Все это неважно! Главное, ты рядом и я счастлив, хочу почувствовать себя твоим без зелий, кремов и маскирующих чар.

– Ты теперь мой на веки вечные, мой грифф, – улыбнулся Малфой.

Весь день Драко ухаживал за мной. Он позвонил Снейпу и перенес нашу встречу на завтра с зельеваром. У меня не было сил встать и супруг кормил меня в постельке, а эльф Типки носил мне то мороженку, то пироженое, то сахарные трубочки. Мы уплетали, с пришедшим ко мне Тэдди, лопали все поровну. Вот только пришлось надеть рубашку с высоким воротом и с длинными рукавами, а еще штаны, чтобы малыш не испугался моего ужасного вида.

– Гарри, поедем завтра в магазин сладостей? – спросил мальчик. – Давно я не ел шоколадных лягушек.

Я обнял ребёнка и поцеловал в розовую щечку. Тэдди за этот почти месяц изрядно поправился и похорошел. Щеки уже были не впалые и бледненькие, а розовые и округлившиеся, что весьма радовало. Значит, ему тут по-душе и он дома.

– Конечно, мой хороший, – ответил я. – Мне надо к дяде Северусу заехать домой. Пока я там буду, дядя Драко тебя покатает и сводит в магазин сладостей.

– Ты болеешь, Гарри, да? – насупился мальчик, готовый в любой момент зареветь. – Что у тебя болит? Я могу помочь?

– Нет, я не болен, все хорошо, радость моя! – Я обнял ребёнка и прижал к себе. – Дядя Северус пропишет мне кое-какие зелья, чтобы у меня, у тебя и у дяди Драко появился ребёнок. Он будет маленький и мы все будем его любить, – улыбнулся я.

– А ты не перестанешь любить меня, когда у тебя родиться ребёнок?

– Нет, ты для нас с Драко будешь старшим ребёнком, а значит, очень важным и ответственным. В два раза больше будем тебя любить, малыш Тэдди.

В спальню постучала старушка Женевьева. Она деловито вошла и остановилась возле меня.

– Красавчик, а ну-ка, рот открывай, живо! – серьёзно произнесла она. – Еще один Тэдди у нас появился. Не спускается в столовую, не пьёт зелья… Хочешь, чтобы Снейп с тебя завтра три шкуры содрал? Так ведь я помогу ему, Герой-Победитель. Ребёнка напугал. Живо пей зелье! В моё время молодые люди были куда умнее, а нынешнее поколение страдает послаблением ума.

Я выпил без раздумий. С ведьмы здешних лесов и холмов станется. Не приведи Мерлин!

– Вот, порядок. А ты, Драко, будь поосторожнее с новобрачным. Мне трижды пришлось накладывать Заглушающие заклятья.

– Бабушка! – воскликнул Малфой. – Не при Тэдди!

– Конечно, – нет! Пойдем, милый ребёнок, пора отдыхать, а вечерком я тебе сказку расскажу и научу, как из костра выманивать дракончика. Хочешь, Эдвард?

– Да, бабуля! – завизжал малыш и повис на руках Женевьевы. Эти двое определённо больше всех спелись в этом доме.

– А ты, Гарри, ложись и поспи до ужина, а то мой Драко умотал тебя за эту ночь. Зелье поможет, через пару часов как новенький будешь, Я его сама варила. Шалопай, иди за мной, моя девчонка не может тебя пол дня дозваться. Дай супругу отдохнуть. Пойдем.

Драко склонился ко мне и нежно поцеловал, шепнув, чтобы я отдыхал, он позже зайдет. Я обнял моего любимого и шепнул в ответ, что этой ночью мы снова будем вместе.

– Бабушка, пять минут и я спущусь вниз к Нарциссе, – попросил блондин.

Но старушка Женевьева развернулась и за ухо утянула Драко из нашей с ним спальни, кряхтя, что она не ошиблась в скудоумии её родственничка. Тэдди смеялся при этом. И вот, я остался один. Я лег на кровать и сам не понял, как уснул.

========== Эпилог. ==========

POV. ГАРРИ ПОТТЕР.

&

Мы приехали в Принц-холл около девяти часов утра. Почему Принц-холл? Профессор зельеварения, после своего воскрешения, взял фамилию не отца, а матери, чистокровной волшебницы, леди Принц. И теперь он – Северус Принц. Он построил на все деньги, какие у него были, трёхэтажный особняк, чем-то напоминающий имение Малфоев в магическом Бержераке. Драко обнял крёстного, поприветствовав. Мужчина был готов, что к нему в дом придет ребёнок. Он мигом приказал своему домовому эльфу накрыть завтрак: любимые мини-колбаски для Тэдди, теплые булочки, какао с молоком и пирог с черникой. Пока малыш завтракал, с ним сидел Малфой и читал газету «Шёпот ведьм» о работе Министерства Магии Франции. Меня же профессор увел за собой в лабораторную.

Профессор Северус, как всегда был в своём репертуаре: злой, как стая гончих чёрных псов и вредный. Стоило мне войти в дом зельевара, как он принялся осматривать меня и недовольно кряхтеть.

– Надеюсь, Поттер, ты ничего не ел сегодня? – спросил он после осмотра и сканирования моей тушки волшебной палочкой.

– Нет, Северус, ничего. Как-то аппетита не было и голова чуточку кружилась, – ответил я.

– Еще бы она у тебя была в норме, Поттер! – горько усмехнулся зельевар. – Магическое ядро повреждено дважды. Сам ведь понимаешь, при каких обстоятельствах это произошло?

– Крёстный? – проговорил Драко, держа за руку Эдварда, когда они пришли к нам.

Мальчик грустно посмотрел на меня, и мой муж взял на руки Тэдди.

– Драко, ты тоже нужен мне, – сказал зельевар, – погоди минутку. «Эспекто Патронум!» – произнес он и лань профессора расстворилась в воздухе, переместившись, как я понял, в особняк Малфоев.

Я оказался прав. Через три минуты Нарцисса с тетушкой Женевьевой уже были в Принц-холле.

– Что случилось, Северус? – спросила леди Малфой.

– Нарцисса, тетушка Женевьева, займите чем-нибудь ребёнка. На втором этаже у меня есть зал с рептилиями. Они под стеклом и не опасны, а мне с парнями поговорить надо.

Мы с Драко подошли к малышу и сели на корточки перед ним.

– Тэдди, милый. Нам надо с Гарри сдать некоторые анализы профессору зельеварения. Ты не переживай, походи по дому дяди Северуса, посмотри всяких животных, а мы постараемся побыстрее освободиться.

Мальчик кивнул и обнял нас обоих.

– Конечно, я все понимаю, ведь мне уже пять лет, я большой! – ответил Эдвард и взял за руки обеих женщин, а те увели его из лабораторной.

– Крёстный, что с Гарри, это опасно? – спросил мой муж и приобнял меня.

– Магическое ядро – основопологающая любого человека на земле, будь он волшебником или магглом. Тёмная сила – разрушительная сила, она раскалывает душу посредством Убивающего заклятья смерти на двое. Ядро очень сильная составляющая, и разбить его практически невозможно, если только это – не заклятье «Авада Кедавра». Однако, Гарри был подвергнут ему дважды: в раннем детстве и в школьные годы. Иди сюда, Драко, – проговорил мужчина и поманил к себе моего любимого. – Вот, полюбуйся!

Он прошептал какое-то заклинание и я оказался, словно окутан разноцветным коконом-яйцом.

– В центре ядро затемнено, а по краям светло, но махристо, словно в клочья оборвано. А ещё его кровь вся грязная, частично из-за заклятья «Авады Кедавры», частично из-за насыщенной химией и ядами едой. Загрязнный кишечник ядовитыми жирами, кровь в токсинах, печень во вредных камнях, и все это вредит, ослабляет ядро. Я приготовлю через пару дней зелье-антидод. Оно очистит весь организм, а после него мы сварим зелье, восстанавливающее ядро. И только после этого можно будет думать о ребенке. Плод весьма чувствителен ко всему внутреннему и внешнему. Всё, парни, а теперь можете идти. Драко, будь осторожнее, чем больше ты будешь изнурять Поттера, тем его ядро будет ослабевать. Однако, секс, он может быть и лечебным. Найдите золотую середину. При соитии ваши магические ауры соединятся, ты, Драко, поделишься силой с мужем, исцеляя его ядро, как бы так. Это все сделает магия.

Мы поблагодарили Северуса и пошли искать Тэдди. Малыш с интересом рассматривал животных в доме зельевара. Леди Нарцисса объясняла мальчику, кто есть кто под стеклами. Они уже посмотрели скорпионов, тарантулов, разных змей, крокодильчиков, нарлов (чем-то напоминающих ежей, только магических. Иглы нарлов используются для приготовления зелья смеха), крильмаров – это тоже магическое существо, напоминает кальмара и используют крильмаров для изготовления ядов.

– Бабуля, а это кто? – спросил Тэдди у Нарциссы.

– Огненный краб, Эдвард, – ответила женщина, – посмотри, его панцирь покрыт драгоценными камнями, а извергает огонь краб своим задом. А вот в следующем стеклянном, огнестойком аквариуме находится соплохвост, он дышит огнём, поэтому его поместили в специальный, красноватый аквариум, он огнеупорный. От соплохвоста пахнет тухлой рыбой, а щупальца у него растут отовсюду. Соплохвост тоже извергает огонь и бьёт электрическим током. Он чем-то похож на кого, Тэдди? – спросила ребёнка леди Малфой.

– На скорпиона, – улыбнулся малыш.

– Верно, внучек! – воскликнула женщина.

И тут мальчик увидел нас, вошедших в зал с рептилиями.

– Дядя Драко, Гарри, наконец-то! – закричал мальчик и подбежал к нам. – Я так скучал. Что вам дядя Северус сказал? Всё хорошо?

– Конечно, милый, все хорошо, – ответил Драко.

Мерлин, смогу ли я подарить такого сына как Тэдди моему мужу? На глаза навернулись слезы и тут леди Нарцисса положила свою руку на моё плечо и сжала его. Я и забыл, что она легилимент. Я обернулся и поцеловал её руку, благодаря за осторожную, но такую своевременную поддержку.

– Спасибо, мама, – улыбнулся я и снова поцеловал руку Нарциссе. Теперь уже мой муж посмотрел на нас. Я кивнул Драко, мол, все хорошо, милый, пообщайся дальше с ребёнком.

– Дядя Драко, – проговорил мальчик, когда мы приблизились к следующему огромному и просторному стеклянному аквариуму, в котором пылал огонь и в нем находились аж три особи, – а это кто?

– Эти ящерки называются саламандрами, они живую в огне исключительно. Без огня могут существовать около шести часов, но не более того. Огнём они и питаются. Когда саламандра нападает, её можно заморозить на время заклинанием «Глациус». Запомни, пригодиться, когда экзамен будешь сдавать в Хогвартсе.

– Как здорово! – воскликнул Тэдди, когда мы обошли ещё пару аквариумов с ягуаной и змеями.

Драко поднял на руки ребёнка и мы вышли из зала с рептилиями, закрыв плотно дверь за собой. Нарцисса с тетушкой Женевьевой остались поговорить с профессором Северусом, а мы поехали в магазин сладостей. Тэдди набрал себе целый пакет всего: Берти Боттс с любым вкусом; жевательную резинку «Друбблс»; сливочные помадки «Пестрые пчелки»; из перечной мяты – «Перечных чертиков»; Помадки из патоки; Желатиновых червячков; Засахаренных крыльев бабочек; Розового кокосового льда целый пакет и Шоколадных птичек, какие были у Вилли Вонки; Имбирных тритонов (печенье) две коробочки; Сахарных мышек; Сахарных перьев аж десять штук, внутри которых имелся стержень, которым можно было писать или рисовать; Съедобных котелков Фред с Джорджем подарили целый пакет Тэдди, как и ирисок. Но Гиперъязычков брать мы не стали, так как от них начинал расти язык, а вот Канареечных помадок взяли сполна. Карамельных бомб, которые во рту взрываются, их мы взяли немного. Конфет для воспроизведения звуков (льва, обезьяны, свистпаровоза и других, какими мы в башне Гриффиндора баловались с Роном, Невиллом, Симусом), их мы купили огромный пакет не только для Тэдди, но и нам с Драко, чтобы потом шутить в спальне. Я глянул на мужа и он улыбнулся мне, понимая, о чем я думаю. Мы, вообще, понимали друг друга с полувзгляда и с полуслова. Он кивнул, одобряя мой выбор.

– Ты такой сейчас охренительно-прекрасный, любовь моя! – шепнул мне на ухо Драко. – Хочу тебя съесть вместо конфеты.

Я провел рукой по его груди и улыбнулся, потом кивнул, мол, и я тебя безумно хочу, облизнул свои губы, а муж сглотнул слюну, и его глаза вмиг потемнели.

– Потерпи до того времени, когда мы вернёмся домой, – одними губами прошептал я, глядя в любимые серые, грозового оттенка, глаза.

– Гарри, – позвал меня Тэдди, – давай ещё купим что-нибудь, мы не все посмотрели?

– Конечно, мой родной, пойдем, – ответил я и шепнул, замерзшему мужу: – Отомри, любимый! – И продолжил уже говорить малышу: – Вот, Тэдди, посмотри, это Тараканьи гнезда, они из арахиса и миндаля, в карамеле и шоколаде. Возьмём их целый пакет, а ещё Тыквенного печенья, оно очень вкусное. Купим целую коробку оптом. Лакричных палочек, они вкусные, а вот лакричных конфет не будем, они больно кусаются.

– Это ведь их любил старик Дамблдор, да? – усмехнулся Драко.

– Именно, душа моя, и я от них весьма как-то пострадал, пока не раздавил. Привреднючие сладости.

– Гарри, давай немножко возьмём, а? – запищал Эдвард.

– Ладно, но они по 170 грамм продаются в пакете. Дядя Драко будет тебя ими кормить, раз он не пытается тебя отговорить, – усмехнулся я.

Мы купили ещё Летущих шипучек; коробку шоколада оптом; Шоко-Локо, а также оптом любимых Тэдди Шоколадных лягушек; Шоколадных палочек упаковку, которые были сделаны в виде волшебных палочек; Шоколадных скелетов и Шоколадных тыкв с наполнителями из клубники, ижевики, орехов и других вкусностей. С подобными наполнителями мы купили Шоколадных шариков, внутри которых были мусс и взбитые сливки. Кучу Шоколадных батончиков, а также Эклеров Ириска, Мышек-ледышек, от которых пищишь и поешь песенки; Мятных жаб, съев одну такую, она в животе начинает прыгать. Не забыли и про мороженое, в котором были орехи, фрукты и кусочки шоколада. Мороженое мы взяли целую коробку оптом.

Тэдди остался очень доволен, как и мы. Каспиан, узнав, что его друг пришёл в магазин сладостей его родителей, тут же спустился со второго этажа, где распологались покои Фреда и Джорджа, а чуть дальше Каспиана, а рядом с ним его кормилицы, а теперь няни Дианы, женщины лет под тридцать восемь. Дети пошли дальше рассматривать волшебные сладости волшебного магазина, а мы пока решили расплатиться за покупки. Потом Драко вызвал своего эльфа и он все коробки и сладости переправил домой. Близнецы пригласили нас на чай. Я пошёл за детьми, и еле их отыскал на складе сладостей. Мы отлично посидели за столом. Пирог грушевый со взбитым кремом, что испекла няня Диана, получился замечательным и божественно вкусным.

Но всему хорошему приходит конец, вот и нам пришлось попрощаться с близнецами и Каспианом. Мы сели в машину, пока ехали домой, Тэдди уснул у меня на руках.

&

Через два дня мы с Драко снова приехали к Северусу, оставив Тэдди дома с Нарциссой и Женевьевой. Первым делом, зельевар взял у нас обоих кровь, мочу и кал для анализов, а потом оставил нас пить чай в гостиной, а сам вернулся в свою лабораторную. Профессор явился через час, когда мы сидели на диване. Я гладил кота и лежал на коленях у мужа, а Драко перебирал мои волосы своими пальцами и тихо напевал колыбельную «Под небом голубым», какую я пел Тэдди в Лондоне, когда укачивал перед сном. Мой любимый выучил песню на английском и часто мне теперь пел, она меня успокаивала. Северус вошел тихо и Драко спросил все ли хорошо? Профессор деловито прошёл вперед, сел на стул напротив нас и проговорил: