Текст книги "Отверженный (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

И вот теперь Тор понял, почему страж так внимательно смотрел на него. Боги, как много он успел увидеть? Локи, конечно, умел скрываться, но он ведь не скрывал их постоянно.

– Как поживает Локи? – Хеймдалль, видимо, устал наблюдать бурю эмоций, сменявшихся на лице Тора, и первым задал вопрос.

– Локи… знаешь, неплохо. Я думал, будет хуже.

– Но без травм не обошлось? – он кивнул на всё ещё перебинтованную лоскутом свартальвхеймской накидки руку Тора.

Тор потёр кисть, решив, что наведаться к целителю нужно завтра утром.

– Это не Локи. Волк. Локи сказал, потомки Фенрира могут без труда путешествовать между мирами, так как прекрасно чуют тропы. Один из них оказался в Йотунхейме, когда мы только начали путь.

Хеймдалль вскинул густые брови.

– Ты уверен, что Локи никак с этим не связан?

От неожиданности Тор не смог ничего сказать в его оправдание. У него даже мысли не было о том, что в появлении волка мог быть замешан Локи. Локи бы не стал!.. Не стал бы, правда? В конце концов, вряд ли его можно продолжать винить во всех происходящих несчастьях. Именно такого исхода и боялся Локи, а Тор несколько раз пообещал, что больше не позволит расходиться лживым слухам. Однако после вопроса Хеймдалля Тор засомневался, пусть и на мгновение: в самом начале Локи хотел избавиться от него, чтобы отыграться за прошлое. Отогнав подальше страшную мысль, Тор покачал головой.

– Локи не стал бы. Он для меня за какой-то травой ходил, помогал унять боль.

– Ты его первый день знаешь, чтобы так легко верить?

И тут Тор разозлился. В самом деле, зачем было тогда отпускать его в Йотунхейм, чтобы теперь разносить вдребезги едва налаженные отношения?

– Хватит, – процедил Тор. – Спасибо тебе, что дал мне время, но плохо говорить о Локи я более не позволю. Я пообещал ему…

– Он тебя простил?

Тор открыл было рот, но так и замер, припоминая свой последний разговор с Хеймдаллем перед тем, как отправиться в Йотунхейм.

– Ты знал о Бальдре! – вдруг в ярости выкрикнул он, сжимая кулаки.

Хеймдалль даже не дрогнул.

– Знали многие. Кроме тебя. Да и то потому, что ты игнорировал любые слухи, считая их неправдивыми.

– Но Локи!.. Локи…

– Именно поэтому я и сказал, что он злится из-за твоего бездействия, – безжалостно продолжил страж. – Как бы ему ни было сложно в те времена, у Локи оставалась гордость – этого не отнять. Он хороший союзник, но ты, Тор, был недальновиден.

– Да, и поэтому мне сейчас больно, как и Локи.

Лицо Хеймдалля помрачнело.

– Я советовал как следует извиниться, а не проникаться к нему сочувствием.

Ничего иного Тор и не ожидал. Никто в Асгарде не обрадуется перспективе его общения с Локи.

– Я виноват перед ним, сильно виноват, а он всё равно не отказал в помощи.

– И поэтому наследник трона, сын Одина, не нашёл ничего лучшего недостойных поцелуев с мужчиной, да ещё и с изгнанником, обманщиком?

Сердце замерло в груди от ужаса. Тора замутило так, словно он ещё раз прошёлся по тропе.

– Не смей ничего говорить, – пригрозил он пальцем, хотя внутри всё сжималось от страха.

– Не скажу, но лишь из-за нежелания расстраивать Всеотца.

– Всеотец должен быть расстроен поступком Бальдра, – перевёл стрелки Тор. – То, что сделал я, не несло в себе желания унизить.

Хеймдалль пронзил его взглядом.

– Не сомневаюсь. И, надеюсь, это был лишь способ заставить Локи поверить тебе.

Выдержав взгляд, Тор круто развернулся на каблуках и зашагал прочь.

***

Уже через сутки, стоило только хорошенько выспаться и отдохнуть, Тор засомневался в реальности встречи с Локи. Может, он видел всего лишь сон? Когда Локи не было рядом, в его существование верилось с трудом. Йотунхейм, Свартальвхейм, тайные тропы, цверги, поцелуи… Отрезвляло лишь последнее. Тор хорошо запомнил вкус его губ, мягкость отдачи, сплетение пальцев, запах кожи. Слишком сильно это врезалось в память, чтобы оказаться просто видением, фантазией. Локи умел врать и напускать туман, мог позабавиться с помощью магии. Мог даже создать весьма правдоподобную копию себя. Но как бы Хеймдалль ни напоминал ему о способности Локи притворяться и выворачивать всё наизнанку, Тор всё равно продолжал верить тому, что произошло только между ними двумя. Хеймдалля это не касалось. Хеймдалля там не было.

Целительница, к которой Тор обратился с тайной просьбой осмотреть его руку, бросила на него подозрительный взгляд и долго-долго осматривала почти затянувшиеся следы укусы.

– На вас всё должно заживать гораздо быстрее.

– Всегда есть исключения, – попытался отшутиться Тор. – Что-то не так?

– Точно сказать не могу. Выглядит неплохо, однако беспокоит тот факт, что рана заживает слишком долго. Почему вы сразу не обратились за помощью? – с упрёком спросила целительница, смазывая ранки какой-то дурно пахнущей мазью. Больно не было, но задержать дыхание пришлось.

– Дела, понимаешь. Некогда, – снова ушёл от ответа Тор.

Целительница вернулась к снятой повязке, растёрла на кончиках пальцев оставшуюся траву. Принюхалась.

– Откуда вы это взяли? – удивилась она. – Такое растение в Асгарде не растёт, только в Альвхейме. Какими судьбами вас туда занесло?

– Не меня, а… – Тор чуть было не сболтнул о Локи, но нахмурился и отмахнулся здоровой рукой. – Говорю же – дела. А ты не болтай лишнего, хорошо? Ничего страшного не случилось.

Целительница сразу замолкла и, напряжённо сведя брови, закончила перевязку.

В целом Тор чувствовал себя замечательно. Рука не болела, но после разговора с целительницей его озадачило то, что раны на нём действительно должны заживать быстрее. Снадобье здесь ни при чём. Если бы Локи хотел навредить ему, то непременно нашёл бы такое растение, от которого рука у Тора отвалилась бы в тот же день. Вновь загнав подальше сомнения, он вернулся в свои покои, переоделся и отправился к отцу. Впереди предстояла долгая неделя, по истечении которой он вновь увидит Локи. Ожидание тяготило, пугало, но ещё оставляло на сердце сладкую истому.

Они поцеловались. Дважды. И Локи был не против, Локи отвечал с таким же желанием и трепетом. От осознания взаимности Тора потряхивало. Он закрывал глаза и кусал губы, а чтобы не вызывать удивлённых взглядов придворных, прятал довольную улыбку в кулак, наигранно кашляя.

Неделя летела быстро, но одновременно с этим тянулась бесконечно долго. Каждое утро, открывая глаза, Тор вспоминал о том, почему ему так хорошо спалось. А когда мысли устремлялись к Локи, он довольно улыбался, переворачивался на живот и обхватывал подушку. От четырёх букв его имени становилось тепло на душе, а на сердце – спокойно. Вскрывшаяся рана вины стала заживать.

Чего нельзя было сказать об укусе на руке. Поначалу Тор по-прежнему чувствовал себя прекрасно, но через пару дней после возвращения в Асгард вернулись приступы тошноты, головокружение, сложности с дыханием. На семейных пиршествах он старался продолжать улыбаться и не смотреть на Бальдра, хотя брата даже в таком состоянии хотелось попросту удавить. Однако становиться братоубийцей Тор не собирался, а Бальдр прямо-таки светился из-за предстоящей помолвки.

Его невесту звали Нилль, и это была прекрасная кроткая асинья с вечно опущенным в пол взглядом. Поначалу Тор симпатизировал такой скромности, однако Нилль показалась ему скучной, неразговорчивой, излишне послушной. Бальдр вёл себя с ней достаточно учтиво. Она буквально шла у него на поводу, а когда всё же поднимала голову, выглядела не то влюблённой, не то испуганной.

Фригга смотрела на асинью озабоченно. В день, когда должна была состояться помолвка, она долго-долго ходила в саду в одиночестве, в то время как в большом зале шли приготовления к пиру. Тор, хотевший утром заглянуть к целительнице, чтобы высказать обеспокоенность касательно своего самочувствия, заметил мать и, немного подумав, свернул к ней.

– Что тебя так тревожит, мама? – спросил он, подойдя к ней со спины.

Фригга вздрогнула, обернувшись.

– Тор, – вздохнула она с облегчением. – Ты меня испугал.

– Не думал, что хожу так тихо.

– Я просто задумалась.

– Поведаешь? – Тор качнулся вперёд, перенеся вес тела на носки, и подставил матери локоть. Так они и пошли по саду вместе, а целительница и вовсе забылась. Когда молчание затянулось, он начал первым: – Ты не хочешь этой помолвки, знаю. Почему?

Долго пытаясь начать объяснения, Фригга высказалась достаточно коротко:

– Бальдр… порой пугает меня. Сложно сказать, раньше я такого не замечала, но сейчас… – она крепче обхватила руку сына. – Нилль прекрасная, понимаешь? Но всё происходит слишком быстро. Не так давно я видела её с другим молодым асом, они выглядели такими влюблёнными. А сейчас Нилль не с ним. Это странно.

– Хочешь сказать, она легкомысленна? Непостоянна?

Фригга покачала головой.

– Она как будто запугана.

– Что ты имеешь в виду? – остановившись, Тор развернул к себе мать за плечи. Та растерянно замотала головой.

– Не знаю, Тор. Бальдр, он… на людях он такой обходительный с Нилль, но однажды я видела, как он бил её по лицу, когда рядом никого не было… – её голос сорвался словно от испуга.

Тор почувствовал мурашки на коже и гнев, подобный тому, который он испытал, услышав от Локи правду о проигрыше Бальдру. В упор глядя на мать, он сжал кулаки и прямо спросил:

– Сколько раз ты это видела?

– Только однажды.

– И всё равно согласилась с помолвкой?

– Один желает этого, я не смогла бы его переубедить!

Едва не взбесившись окончательно, Тор почувствовал, как над головой сгущаются тучи, а сила выходит из-под контроля.

– То, что ты видела, лишь малейшая часть безумия Бальдра! – Тор видел, как глаза матери расширяются от ужаса, но остановиться уже не мог. – Я тоже раньше ничего не замечал. Не хотел замечать. Бальдр на людях такой хороший, такой отзывчивый, но… но… Ты знала, как он издевался над Локи? Сначала тоже за спиной, а потом совершенно не скрываясь? Знала, как сильно он его унизил?

– Почему ты вдруг вспомнил о Локи? Я так давно не слышала его имени, – нахмурившись, зашептала она.

– Мама! – Тор легонько встряхнул её. – Очнись! Я говорю о том, что Бальдр не впервые проделывает нечто подобное. Если они станут семьёй, считай, что эта девушка погибла! Она слишком слаба, чтобы самостоятельно противостоять Бальдру, нужно вмешаться!

На какой-то миг она была согласна. Тор почувствовал испуг, почувствовал её согласие, но мать отступила, вдруг начав отрицать то, о чём сама же первая заговорила.

– Нет, мы что-то не так поняли. Бальдр не может быть таким, не может. И Локи… о каком унижении ты упоминал?

Тор не хотел возвращаться к Локи, опасаясь, что правда об их тайной встрече выйдет наружу.

– Когда Локи учился у тебя магии, Бальдр был тем, кто первым начал распускать о нём слухи. Нехорошие слухи. Он называл его так, что врагу не пожелаешь…

– Женовидным, – перебила она. – Я предупреждала Локи о таком исходе, и он был готов. Обуздать магический дар было куда важнее издёвок со стороны. Локи всё стойко выдержал.

Губы Тора сломались в грустной усмешке.

– О, нет, мама. Ты многого не знаешь. Ты… – внезапное головокружение остановило Тора. Не договорив, он качнулся в сторону, ощутив странную слабость в ногах. В глазах быстро потемнело, и уже в следующую секунду он успел подумать о том, что вот-вот упадёт наземь.

Очнулся Тор уже в своих покоях, однако долго не мог осознать, где находился. Память была пуста, как белый лист бумаги, и это даже жутко испугало. Первое воспоминание вернулось, когда в покои вошла та самая целительница, занимавшаяся его рукой. Она поставила чашу с водой рядом с постелью, окунула в неё белую тряпку, хорошенько отжала и принялась обтирать лоб Тора.

– Что случилось? – с трудом вымолвил он – язык казался безумно тяжёлым и неповоротливым.

– Вы потеряли сознание.

– Это я припоминаю. Но почему?

Целительница подалась назад и, поджав губы, поинтересовалась:

– Я пока ничего не говорила царю и царице, но… тот укус на вашей руке. Кто это был? Волк? Потомок Фенрира?

Тор нехотя кивнул, всё ещё пребывая в тумане.

– Не буду спрашивать, где вы умудрились нарваться на потомка Фенрира, но вам сильно повезло! Вы хоть знаете, что их слюна опасна? Убивает не сразу, но через неделю заставит испытать такую боль, что жизнь покажется немилой? Почему вы сразу не сказали, кто вас укусил? – возмущённо вещала целительница, в конце всплеснув руками. – Что было бы, если бы вы умерли? Я едва успела дать нужное противоядие! Вы перепугали царицу!

Отстранённо слушая её нотации, Тор лениво посмотрел на свою перевязанную руку.

– Так вот почему раны заживали дольше обычного. Никогда не сталкивался с потомками Фенрира, а он даже ничего не сказал, – однако Тор помнил, как настойчиво Локи просил показаться целителям. И ведь не сказал, что его жизнь находится в опасности, пусть и не в сиюминутной, но всё же… Гадёныш.

– Кто «он»? – вновь нахмурилась целительница и тут же махнула рукой. – Кто бы ни достал для вас лекарственную траву из Альвхейма, это было мудрое решение. Она обладает не только обезболивающим эффектом, но и тормозит распространение подобного яда, так что поблагодарите при следующей встрече вашего таинственного спасителя.

Тор растянул губы в улыбке. Конечно, поблагодарит. Очень хорошо поблагодарит, Локи должно будет понравиться.

И сразу же напрягся.

– Сколько времени я пролежал?

– Три дня.

Три дня… Тор с облегчением выдохнул и рассмеялся как сумасшедший, заметив полный непонимания взгляд целительницы. Должно быть, она и вовсе решила, что он тронулся умом. Но дело было всего лишь во встрече с Локи. О, как он испугался, что пропустил оговоренную дату! И если бы пропустил, Локи наверняка воспринял бы опоздание как личную обиду, не иначе.

– Мне нужно к завтрашнему дню быть на ногах.

– Так скоро? Но вам лучше бы отдохнуть… – забеспокоилась целительница.

– Дела не ждут, – отстранённо поведал Тор, вновь не сдержав улыбки.

Та, возведя к потолку глаза и о чём-то подумав, всё же кивнула.

– Хорошо. Я всё сделаю.

========== Глава 7. ==========

Помолвка Бальдра всё же состоялась. Тор не пытался препятствовать и снова говорить с матерью, решив, что для неё доказательств и в самом деле слишком мало. То, что она один раз увидела, как сын поднял руку на Нилль, не переменит материнского отношения. Где-то в глубине души она наверняка знала, что Бальдр носит маски, но всячески отказывалась принимать это. Тор постарался смириться, успокоиться. В конце концов, они оба были сыновьями Фригги, и она не могла вот так просто поверить одному и восстать против второго.

И Тор решил не рубить сгоряча. Может, Бальдр действительно изменился, а случай с Нилль – всего лишь случай. Поссорились, вспылили. Бывает…

Успокаивали травяные настойки, которыми опоила целительница. Тор за день лежания успел обдумать всё происходящее несколько раз, но вдруг осознал, что не испытывает ни злости, ни страха, ни чего-либо другого. Было спокойно. Им овладела лёгкая апатия, которая пришлась не по душе, но зато позволила мыслить отстранённо, объективно.

К вечеру Тор смог подняться на ноги, но всё равно чувствовал сонливость. Отказавшись пить снадобья дальше, он решил, что ночь обычного сна всё исправит, и завтра он явится к Локи в нормальном состоянии. Ещё не хватало прийти к нему и уснуть, как младенец. Нет, Тор хотел ощущать волнение перед долгожданной встречей, хотел переживать и радоваться. Локи был достоин видеть его настоящие эмоции, а не притупленную лекарствами реакцию. Пусть убедится, что всё по-настоящему.

К тому же новый молот после воссоединения должен значительно улучшить его состояние. Следы от ран окончательно затянутся, слабость исчезнет. И всё станет как прежде. Ну, или почти как прежде – Тор надеялся, что некоторые изменения всё же произойдут, и касались они Локи. Если, конечно, Локи захочет этих изменений.

Йотунхейм… Скорее нужно в Йотунхейм.

Локи вдруг стал необходим, как воздух. Как молот, без которого Тору было сложно контролировать силу. И в то же время он постыдился такой внезапной перемене в отношении к Локи. Как объяснить то, что он жил две сотни лет и не рвался к новой встрече?

Ближе к ночи Тор отыскал Бальдра, поздравил с помолвкой и извинился, что не смог явиться вовремя. Бальдр одарил его широкой улыбкой и хлопнул по плечу, сказав, что всё нормально и с каждым может случиться. Тор внимательно всмотрелся в его глаза: сияющие, радостные… хитрые. Такие же, как когда-то у Локи, вот только радости в его взгляде почти никогда не было, даже напускной. Рука Бальдра осталась лежать на плече Тора, и вдруг очень некстати подумалось, что когда-то этой самой рукой он делал Локи больно. Неприязнь пробрала до костей – Тор дёрнулся, освобождаясь от прикосновения. Бальдр удивлённо вскинул брови, но ничего не спросил.

Закончили на ещё одном поздравлении, после которого Тор отправился спать. А утром, когда солнце уже освещало Асгард, он шагал по мосту к Хеймдаллю и с каждым шагом слышал сильное биение сердца. Они перекинулись лишь парой слов, после чего страж пожелал благоприятного воссоединения с молотом и открыл Биврёст. Когда первые всполохи окружили Тора, он запоздало подумал, что Хеймдалль специально не пожелал такой же благоприятной встречи с Локи.

Мысль оборвалась, как только он приземлился по колено в сугроб снега и с наслаждением вдохнул ненавистный ранее морозный воздух Йотунхейма. Удержав равновесие, Тор, окинув взглядом знакомый пейзаж с одиноко стоящим домиком, стал выбираться из снега. Предвкушение близящейся встречи заставило его чересчур разволноваться. Тор даже остановился перед крыльцом, перевёл дыхание и лишь потом поднялся. Локи там, внутри. Наверняка тоже ждёт…

– Открыто, – раздался знакомый голос, когда Тор трижды постучал.

И Тор, отряхнув обувь от снега, толкнул дверь от себя. Локи сидел за столом с массивной книгой на коленях и пристально смотрел на него ещё до того, как Тор успел переступить порог. Взгляд был настороженным, ожидающим подвоха. Перед разлукой Локи и не скрывал, что будет ждать переменившего решение Тора, поэтому наверняка настраивался на далеко не самый тёплый приём.

– Привет, – выдохнул Тор и расплылся в улыбке. На столе перед Локи лежал новый молот, очень похожий на предыдущий, но с укороченной ручкой. – Это ты специально?

Локи ответил с издёвкой, чуть склонив голову.

– Посчитал, что в бою рукоять обычной длины тебе только мешается, сковывает движения. Специально попросил Брока укоротить, – в его словах слышался иной подтекст, который лишь раззадорил Тора. Если Локи начал их встречу с объяснений с развратным подтекстом, значит, не всё так плохо.

– Какой ты предусмотрительный.

– Какой есть, – он поднялся, отложив книгу на скамью. – Опробуешь?

Тор кивнул, подойдя к столу и примериваясь к новому молоту. Вес… да, хорошо, вес стал больше, значит, бить будет больнее. Прекрасный баланс. В руке не скользит. А рукоять и вправду не мешается, так даже лучше. Если Локи и надеялся сделать гадость, вышло у него с точностью до наоборот. Как ни странно, Тор остался доволен и, подбросив молот, удовлетворённо закивал.

– Я и не сомневался, что всё будет прекрасно. Когда будешь накладывать на него чары?

– Уже наложил, – по лицу Локи было невозможно понять, как он отнёсся к реакции Тора.

– Серьёзно? Да ты просто… – и запнулся, шагнув к Локи. Его взгляд был уставшим, измученным. Возможно, он даже не спал последнюю ночь – под глазами виднелись еле заметные тени. Тор вновь почувствовал себя виноватым. – Локи?

Тот тряхнул головой, сбрасывая чёрные пряди на лицо.

– Всё хорошо. Просто на такую магию требуется много сил, это не иллюзию создать на пару минут, это ведь… навсегда.

– Локи… – испытав прилив нежности, Тор, оставив молот на столе, сократил расстояние между собой и Локи, заключив того в крепкие поддерживающие объятия. Всё-таки он был прав насчёт усталости – Локи сразу размяк, вцепился в него и испустил блаженный вздох. – Вот так. Отдохни немного.

Возражений не последовало, и Тор удобнее переместил руки, положив одну ему на затылок, и принялся легонько поглаживать.

– Тебе надо опробовать молот как следует. Ну… со своими молниями. Чтобы всё работало как надо, – невнятно пробормотал Локи Тору в плечо.

– Да, – он вспомнил про укус. – Почему ты не сказал, что в слюне потомков Фенрира содержится яд?

– Я сказал, – почти невинно отозвался Локи. – Сказал, что тебе не мешало бы показаться асгардским целителям, но ты был так увлечён молотом! Жаль было рушить твои надежды на скорое воссоединение.

– Мог бы обойтись без увиливаний: боялся, что я обвиню тебя в покушении на мою жизнь?

Локи раздражённо завозился, пытаясь выбраться, но Тор не выпустил его из объятий, поняв, что попал в точку.

– Не смешно, – с обидой прорычал Локи, продолжая брыкаться. – Именно так ты бы и сделал! Ты ведь не доверял мне до конца, я просто хотел обойтись без лишних проблем.

– Поставив недоговорками мою жизнь под угрозу.

– Я достал для тебя лекарство.

– Спасибо, – прошептал он Локи на ухо и почувствовал, как того пробрала дрожь. – Но, вообще-то, целительница не сразу поняла, что со мной, пока я не потерял сознание.

На этот раз Локи высвободился и с упрёком взглянул на Тора.

– То есть ты не сказал, что укус оставил волк? Тор! Мог бы найти другой повод для лжи.

– Я всего лишь не хотел, чтобы всплыло твоё имя. И не смотри на меня так – мы же договорились, я ничего не расскажу о тебе в Асгарде.

Взгляд Локи сменился на лукавый. Он вздёрнул уголки губ.

– Что, даже Хеймдалль ничего не рассказал?

– Хеймдалль не посчитал, что ты несёшь какую-то опасность, но видел он многое, похоже. Ты ведь не постоянно скрывал нас магией.

– Конечно, нет, – Локи фыркнул. – Даже мои силы имеют свойство иссякать.

– Мог бы приберечь для того момента, когда я тебя поцеловал.

Повисло молчание. Локи не попытался отойти, но его лицо приняло до того тоскливое выражение, что Тор был готов извиниться.

– Я не думал, что ты это сделаешь. И в мыслях не было, – неожиданно признался он без всяких издёвок. – Тор, ты всегда был тем, кто чтил традиции асов. Это правильно – ты сын Одина, тебе положено. Не усложняй всё, это путь в никуда…

– Ты так и не сказал, что испытываешь ко мне, – перебил его Тор. – Если бы это была только обида за прошлое, ты бы не стал… отвечать мне. Не спорь! – пригрозил он на попытку Локи открыть рот. – Я знаю, я был с тобой. Я чувствовал твоё сердце.

Прозвучало слишком слащаво, и Тор смутился своих же слов. Женовидным в Асгарде называли Локи, а изъяснялся слишком по-женски он сам.

Локи опустил глаза в пол.

– Может, уже выйдешь на улицу и испробуешь новый молот в действии? Ты ещё плату мне должен.

– Только не вздумай в качестве платы просить молчание – не приму, – сурово пригрозил Тор, но решил не давить и сначала разобраться с молотом.

***

Тор игрался с молотом как ребёнок, получивший долгожданную игрушку. Тут и там сверкали молнии, гремел гром, вздымались снежные вихри. Наблюдая за его радостью, Локи и сам, забыв об усталости, чувствовал себя непозволительно счастливым. Как мало, оказывается, нужно Тору, чтобы поднять настроение. С другой стороны, на иную встречу рассчитывать было бы глупо, но объятие получилось нужным, необходимым.

Обхватив себя за плечи, Локи спустился на одну ступень и сел, прислонившись к косяку головой. Его мелко потряхивало – он и впрямь не рассчитывал, что придётся израсходовать столько магических сил. Фригга справилась бы с задачей создания заговоренного молота куда легче и быстрее. Несмотря на то, что Тор обратился к нему только из-за детского желания справиться с проблемой без помощи семьи, Локи это льстило. Он чувствовал гордость и… мучился от вины, продолжая лелеять мысль подобраться к Бальдру через Тора.

Он не знал, что всё зайдёт так далеко. Не знал, что Тор потянется к нему ещё сильнее, чем в былые времена, рискнёт даже зайти дальше их треснувшей дружбы. В тот момент Локи понял, что гнусно отомстить не удастся.

Закрыв глаза, Локи и сам не заметил, как провалился в напряжённую дрёму. Прошла пара минут до того, как гром стих, снег заскрипел под быстрыми шагами, а спустя мгновение его холодные пальцы накрыла тёплая ладонь.

– Локи, эй, Локи! – Тор легонько потряс его, и Локи сразу вскинулся. Яркие голубые глаза возбуждённо сияли и были так близко, что он отклонился. – Пойдём в дом. Выглядишь совсем неважно.

– Просто устал. Ничего страшного.

– Нет уж, изволь мне решать, страшно или нет: ты себя не видишь, а я – да, – перехватив молот, он встал и потянул Локи за руку. Пришлось нехотя подняться с нагретого места и вернуться в дом.

Приятно было осознавать, что Тор научился не разбрасываться словами. Молот он получил, и теперь его ничто не связывало с Локи, кроме платы. Он был совсем не обязан поддерживать игру, которую начал, как изначально считал Локи, исключительно из-за молота и попытки расположить к себе. Он не сопротивлялся, с интересом наблюдая за тем, а что же будет дальше. Медленное отступление? Снова извинения? Или же продолжение?..

Новый Мьёльнир остался у дверей, а Тор занялся укладыванием Локи в единственную в доме постель.

– Не разнеси мне дом молотом от счастья, – попросил Локи, понимая, что ему действительно нужно отдохнуть.

Он закрыл глаза. Кровать рядом скрипнула, и Тор что-то сказал в ответ, но Локи уже растворился в сморившем сне…

А очнулся где-то на границе мрачного мира мертвецов. В Хельхейме Локи бывал лишь раз, и то по распоряжению Одина. Живые сюда спускались редко. Конечно, основная цель – упросить непреклонную Хель отпустить кого-либо обратно, подарить тёплое бьющееся сердце, проявив милосердие. Но Локи знал, что Хель никого не отпускала просто так, а если и заключала сделки, то непременно брала высокую плату – даже не хотелось думать, какую именно.

Хельхейм пугал давящей тишиной. Здесь не было слышно ни звука, не было ветров, журчания воды. Под ногами клубился пепел, похожий на серый песок Свартальвхейма. Оглянувшись, Локи посмотрел на свои руки – иллюзия. Кое-где его тело колебалось зеленоватой рябью и просвечивало. Конечно, он был ослаблен и в настоящий момент лежал в мягкой постели, однако Хельхейм был последним местом, где он пожелал оказаться даже с помощью иллюзии.

– Ло-оки, – прошелестел тихий голос.

Из-за большого валуна показалась фигура, такая же невзрачная и мрачная, как всё вокруг. Худая женщина, на которой болталось рваное длинное одеяние, больше напоминала скелет, обтянутый гниющей кожей; на кистях, выглядывавших из свободных рукавов, чернели маленькие незаживающие ранки; из-под капюшона свисали длинные сухие волосы, обрамляющие иссохшее лицо с ввалившимися щеками. Но взгляд у женщины был живым, ищущим – она смотрела на Локи, вцепившись взором так крепко, что даже ему было сложно просто отвернуться. Выпрямившись, он приосанился.

– Вёльва, – кивнул Локи, и истрескавшиеся губы женщины исказились в подобии улыбки.

– Приятно знать, что ты меня помнишь.

– Тебя сложно забыть, хоть наша прошлая встреча до этого момента оставалась единственной, – вздёрнув бровь, бросил он, и добавил серьёзнее: – Я надеялся, что она таковой и останется.

Вёльва неловкими движениями, придерживаясь за валун, сделала пару шагов, выходя из тени.

– Зачем же ты явился вновь? В Хельхейм вести почти не доходят, но слышала, ты уже давно бросил быть мальчиком на побегушках для Одина.

Усмехнувшись, Локи принял легкомысленный вид, разведя руками.

– Вести действительно запаздывают – уже пару веков прошло.

– Интерес-сно, – прошелестела вёльва, склонив голову. – Но твоя судьба до сих пор связана с Одином – я вижу.

– Ошибаешься, – возразил Локи.

– Я чую его запах, но он иной… не такой, как раньше. Это не Один? – она принюхалась, облизнулась. – Нет, не Один… Сын Одина – старший. Как там его зовут? Тор? Интересно, интерес-сно…

– Зачем я здесь? – перебил её Локи. – Мне не нужна встреча с тобой, я не хотел здесь быть.

Вёльва прислонилась к камню, погладив его почти любовно, будто он был живым.

– Может, я тебе просто снюсь. А может, ты до того сильно жаждешь знать ответы и избавиться от сомнений, что магия против воли отправила твою иллюзию сюда. Хочешь узнать ответы на свои вопросы?

Закусив губу, Локи посмотрел на неё с подозрением. Вёльва обитала здесь много веков, оставаясь живым мертвецом и одновременно мёртвым живым. Хель не трогала её – даже она восхищалась столь редким даром предвидения. Такое встречалось крайне редко, а прорицатели высоко ценились во всех девяти мирах. Правда, обращались к ним нечасто. Знать будущее наперёд – тяжёлая ноша, вынести её способен далеко не каждый.

Плату вёльва не брала, ей не была нужна ни вода, ни еда, ни что-либо другое. Она питалась присутствием обратившихся к ней, наслаждалась каждой беседой, и в первую встречу Локи казалось, что живым она его не отпустит, а отдаст Хель, но ничего подобного не случилось. Допустимая граница мира мёртвых не была пересечена, и вёльва отпустила его с вестями для Одина.

Теперь же он находился здесь по своей воле. Из-за своих сомнений.

– Вижу, решить тебе сложно, – с сочувствием прошептала вёльва.

– Мне не нужно ничего решать, – Локи отступил, намереваясь рассеять иллюзию и исчезнуть.

– Если сделаешь то, что задумал, он тебя не простит! – громче обычного бросила та, и Локи замер, дрогнув всем телом.

– Я же не просил… – начал он.

Вёльва перебила:

– Явившись ко мне, ты уже озвучил свою просьбу. Убьёшь Бальдра – навсегда потеряешь доверие второго сына Одина. Но не уничтожить его нельзя, – она подняла костлявый палец. – Бальдр опасен для Тора. Если ты так жаждешь быть с сыном Одина, с Тором, ваше единение в любом случае не будет долгим. Оставишь всё как есть, и когда-нибудь их семейный раскол сгубит Тора. Попытаешься избавиться от Бальдра сейчас – потеряешь его ещё раньше.

Локи словно обожгло раскалённым железом. Он не признавался в этом никому, даже себе, даже в мыслях… лишь допускал варианты. Юношеское желание касаться Тора так, как нельзя мужу касаться другого мужа, со временем приобрело иной смысл. Повзрослев, Локи научился с этим жить – традиции Асгарда были непреклонны и исключений не допускали. Да и к тому же царский сын, наследник… Невозможно.

– Есть третий вариант? – не глядя на вёльву, спросил он.

– Не сближаться с ним.

Локи горько хмыкнул – было ожидаемо.

– Любое предсказание – это лишь отражение в водной глади, Локи. Его можно изменить, послать рябь. Точно так же, как ты проделываешь с любовными зельями, давая девам шанс заполучить то, чего они жаждут больше всего на свете.

– Хочешь сказать, есть иные пути, но всё зависит от меня?

– Конеч-чно, – согласилась вёльва. – Старший сын Одина настойчив, знаю. Это искушение. Сильное искушение. Но нельзя получить всё сразу – свершить желанную месть и ожидать счастья с тем, кто так дорог тебе. Будь гибче.