Текст книги "Близкий враг"

Автор книги: Катя Каллен2001

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава 1

Восемь лет спустя

Улица встретила Романа холодным ветром, вынуждая по привычке засунуть руки в карманы новенькой черной куртки. Школьный двор удивленно качал кронами деревьев и трепетал кустами, будто готовясь принять учеников в очередной раз. В этот момент как никогда понимаешь, что лето действительно закончилось. Рома, впрочем, ничего не имел против осени с ее разнообразными прекрасными оттенками – недаром именно это время года любили изображать многие художники и считали наиболее красивым из всех. Юноша вышел в школу чуть заранее, так что было время поразмышлять – можно не спешить. Слегка вздохнув от некстати прибывшего холодного ветра, он поправил куртку. Роман Миронов с детства привык добиваться любой цели и стремиться к идеалу – одеваться лучше всех, учиться лучше всех и тому подобное. Высокий, стройный, платиновый блондин с большими светло-серыми, почти голубыми, глазами, он пользовался популярностью среди женского пола, однако избранницу подобрать не мог: восхищенные сплетницы казались слишком одинаковыми, не было изюминки. Однако хватит мечтать, время ждать не будет.

***

Евгения Морозова глубоко вздохнула: она никогда не испытывала особой любви к осени, предпочитая теплое лето. В конце концов именно лето дает удивительную возможность бежать с разбега в море или речку, прыгать с волны на волну или загорать, наслаждаясь солнечным теплом. В процессе осени Женька в последнее время только одно и видела – школа да школа. Хотелось бы сдать, наконец, все экзамены и отдаться на волю новой жизни, но время будто нарочно шло как можно медленнее. Из-за крайне слабого преподавания английского языка, которого Евгении по «счастливой» случайности требовалось сдавать пришлось переводиться в другую школу. Жаль, конечно, но что за проблема научиться решать определенные тесты и выучить теорию, в конце концов? Женька чувствовала, что в силах взять любой бастион, а что касается друзей-одноклассников… Кто отменял прогулки, звонки, социальные сети? Лениво выйдя из дома, девушка взглянула на часы: Мерлинова борода, осталось только десять минут до начала урока!

***

– Ты успел сделать доклад по химии?

– Да, – закатил глаза Ромка. Кареглазое ходячее недоразумение сидящее напротив по имени Гришка снова умудрилось не выполнить домашнее задание. Мало того, что не выполнил, так и смотрит так, будто все вокруг абсолютно точно должны предоставить ему свою работу. – Еще на перемене вчера начал. Когда же ты начнешь учиться, дурья голова? – с притворным укором поинтересовался он, на что собеседник самым наглым образом пожал плечами.

Ромка не смог удержаться от легкой улыбки: все же с Гришкой, как ни крути, весьма весело. Пусть спишет, не жаль ведь абсолютно, но времени оставалось не так уж и много.

– Успеешь?

– Вполне… Ну скорее, пожалуйста!

Не сказать, чтобы у него совсем не было способностей и мозгов, как заметил Ромка– этого у Григория было не отнять! Веселый, непосредственный, но в то же время с ленцой конкретной, и что делать с этой его ленью не знали ни сам Гришка, ни учителя, ни одноклассники.

Николай Васильевич, однако, практически никогда не ругал его за работу, хотя явно понимал, что всё списано. Мягкими ироничными фразами он будто пытался найти к Гришке подход и привлечь его к химии – очень хороший метод, как казалось Ромке, в конце концов куда лучше криков. Он с трудом переносил учительницу биологии – пухлую брюнетку средних лет из-за постоянных срывов. Если у тебя есть проблемы – решай, в чем виноваты остальные? Не можешь найти общий язык с людьми – почему работаешь учителем? Этого Ромка никогда не мог понять, к тому же предмет Светлана Юрьевна подавала кое-как: эмм, гм…

Другое дело уроки химии! Николай Васильевич был веселый пухлый старичок в замшевом пиджаке. На первом уроке он, подмигнув классу, рассказал, как перемешивать разнообразные растворы между собой и когда какой эффект, что быстро пробудило в Ромке, да и не только, интерес к химии: то осадок, то газ, то смена цвета…

Неожиданно отворилась дверь и вошла незнакомка в черном платье с белыми рукавами – казалось, оно словно сшито прямо под нее, но дешевое, может и из вторых рук. Ничего особенного, как казалось Ромке, но что-то в ней притягивало. Белокурые кудрявые волосы были пострижены в густое каре, а синие глаза взирали на окружающий мир весьма гордо и самоуверенно. Изогнутые брови напоминали о непростом характере. Взмахнув длинными пушистыми ресницами, незнакомка слегка улыбнулась. Ромка прыснул: всё ясно. По одежде видно, что далеко не из самой обеспеченной семьи, но донельзя амбициозная и стремится продемонстрировать гордость и непокорный нрав.

Новенькая, видимо, услышав, бросила пристальный взгляд, но промолчала. Быстро пройдя вперед, она мигом заняла первую парту возле окна, не забыв вытянуть тонкие длинные ноги.

– Всем привет! – звонко протянула она. Голос оказался высоким и приятным, но поведение оставляло желать лучшего.

– Счастливы видеть ее величество, – не удержался в ответ Ромка. Послышались смешки. Видимо ни его одного задела некая наглость новенькой ученицы.

– Ее величество также рада видеть подданных, – снисходительно улыбнувшись отозвалась собеседница, аккуратно расположив принадлежности.

Ромка подавил вздох: вот же нахалка! С первого появления она вызывала крепкое желание поставить ее на место, как-то спустить на землю грешную. Не успел он вставить и слова, как прозвенел звонок и вошел учитель.

– Вижу, вы уже познакомились с Женей Морозовой, – заметил Николай Васильевич, велев ребятам сесть обратно на места.

Ромка едва удержался от удивленного вздоха. Морозова? Не ослышался? Он нередко слышал об этой семейке от отца: весьма странные, как ему казалось, люди. Некий Александр, казалось, вовсе не заботился о том, что нужно обеспечивать родных – чем богаты тем и рады, как говорится, и всей семье приходилось ходить в обносках до того невиданного момента, пока муж, наконец, не получит заслуженное повышение. Однажды Морозов с женой заглянули к ним домой – юноша не особо помнил этот момент, но вроде были некие дела с отцом. Впечатления остались далеко не из приятных: высокий рыжий Александр едва кивал на вопросы, словно находясь абсолютно в другом месте. Подобная мечтательность подходила двухлетнему ребенку, но никак не взрослому человеку.

Его жена, тонкая, опять же рыжая, кудрявая женщина в старомодном жёлтом платье, держалась весьма нагло, в том числе и замечания давала. Мама, помнится, говорила наедине, что им не хватает вежливости, культуры, да и отец пригласил только ради необходимости.

Ромка улыбнулся: взрослые сами ведут себя хуже детей: кричат, перебивают друг друга, нарушают все правила приличия… Зато с детей требуют безоговорочного выполнения своих приказов и не сметь «оговариваться». Самое удивительное – их мнение, что дети, вероятно, не замечают этого.

Морозова, Морозова… Вот это номер! Как на зло эта самая Морозова оказалась весьма красивой, несмотря на бедный гардероб: может, и человек не самый плохой, как знать… Можно было бы и приглянуться к ней, но позволят ли родители? Вряд ли стоит портить отношения с семьей из-за абсолютно незнакомой девушки, но было бы интересно понаблюдать за ней…

– Миронов! Рома! – послышался звонкий голос Николая Васильевича. – Никто не отменял необходимость повторения перед контрольной работой. К доске!

Ромка пожал плечами. Что же, к доске так к доске.

Женьке не особо хотелось записывать химию: она всегда неплохо ладила с этим предметом, а если на следующем уроке возникнут трудности, то кто мешает воспользоваться телефоном? Прикрыть учебником на подставке – вот и всё, тем более учитель, к счастью, далеко не самый строгий.

Поправив волосы, Евгения осмотрелась вокруг, делая вид, что записывает примеры. Сможет ли она наладить отношения с ребятами? Они могут позволить себе дорогие украшения, блестящие туфли на высоких каблуках и новенькие джинсы в обтяжку: наверняка таким роскошным леди в новинку появление столь неопрятной новенькой. Женя вздохнула: как ни крути, а она никогда не любила быть «белой вороной» и собственная бедность весьма раздражала. Чем богаты тем и рады, как любила повторять мать, но все же неужели нельзя сделать хоть что-то еще? Почему она должна расплачиваться? За что?

У доски высокий белокурый юноша аккуратным почерком расписывал уравнение за уравнением: он слегка напоминал Жене принца из детских сказок. «А вдруг и в самом деле балуют, словно его высочество?» – подумала она, ехидно усмехнувшись. Судя по поведению, это весьма вероятно.

Женя хотела бы отвлечься, но почему-то не могла, кроме того напрягала фамилия. Отец часто говорил, что пора бы поставить Миронова на место, а мать просила быть осторожнее со столь аморальными и высокомерными людьми. Чем конкретно провинилось семейство Женька понятия не имела, но связываться с ними, видимо, нельзя.

– Готово! – вдруг объявил Роман. Он почему-то говорил нарочито медленно, растягивая слова, что заставило Женю улыбнуться. Просмотрев решение, девушка уверенно подняла руку:

– Ошибка!

«Не только же тебе важничать», – подумала она, пожав плечами. Ишь как выставил – «Ваше величество», будто клоунессу какую – возможность сбить с Романа спесь в ответ тоже казалась Жене дорогим удовольствием. Интуиция подсказывала, что самое интересное только начинается.

Глава 2

На перемене Женя решила не терять времени и начать знакомство с одноклассниками. Захотят они дружить с ней или нет – их воля, но в любом случае нужно знать хотя бы имена. Выходя из класса, Морозова быстро догнала девушку впереди и слегка тронула за плечо.

– Да? – протянула собеседница, быстро обернувшись. Она сразу показалась Жене весьма симпатичной. Казалось бы, что тут особенного: невысокая брюнетка с растрепанными волосами, однако большие зеленые глаза выдавали добродушного человека. Они будто говорили: «Я знаю тебя и хочу с тобой дружить». Курносый нос и черные прямые волосы, собранные в каре, одновременно придавали незнакомке и что-то трогательное. Голос, однако, абсолютно не совпадал с мягкостью облика: хрипловатый и надменный.

– Привет, – кивнула в ответ Женя. – Как тебя зовут?

– Таня Старикова, – отозвалась одноклассница. – Приятно познакомиться.

– Мне тоже, – мягко улыбнулась в ответ Женя, взмахнув пушистыми ресницами.

Некогда было стоять на месте, так что девчонки направились вперед: Женьке не хотелось бы в первый день появления в новой школе опаздывать на занятия. В процессе ходьбы она слегка наблюдала за походкой собеседницы. Танька уверенно несла себя, будто королева или модель. Она была одета в белую безрукавку и черные джинсы в обтяжку. Тонкие ноги были упакованы в лакированные темные туфли на высоких толстых каблуках. Во всем ее облике была некая смесь наглости и невинности, классики и вызова.

– А почему ты перешла в нашу школу? – спросила Татьяна, когда девчонки вошли в класс.

– Слабое преподавание истории, а мне сдавать, – отозвалась Женя. Отношение к собеседнице было пока неоднозначным. С одной стороны, начало невинного разговора, но с другой – интонация… Будто бы Таня не такая же школьница, как другие, а директор и расспрашивает ученика, улучшается ли поведение. Подобное высокомерие слегка напрягало и заставляло сомневаться, хочет ли Татьяна дружить с ней. Что же, в любом случае – если хочет, пусть и ведет себя, как с равной.

– Надеюсь, наш уровень устроит, – раздался звонкий голос Ромки.

– Это я еще посмотрю, – с гордым видом отозвалась Женя, мягко улыбнувшись. Она помнила – близкое общение с Ромкой родители явно бы не одобрили: что с ее стороны, что с его, но что она могла поделать, если весело и легко? Евгению так и тянуло съязвить, повеселиться, вне зависимости от повода, да и Миронова, вероятно, тоже. Ей казалось, будто начинается некая беззаботная интересная игра, от которой весьма сложно оторваться. В его голосе присутствовала легкая насмешка, но не ради унижения, а ради веселья. Женя и сама хотела бы язвить, именно с ним, а почему – не могла понять.

Таня бросила на обоих пристальный взгляд, несколько сердитый, что заставило Евгению удивленно моргнуть. Почему ее вдруг волнует, как они с Ромкой относятся друг другу уже сейчас, когда она только-только перешла в этот класс? Пара? Непохоже: Миронов не особо стремился с ней разговаривать на данный момент, не обратил на внимательные взгляды Стариковой никакого внимания и даже не особо смотрел в ее сторону. Танька влюблена? Больше похоже на правду, но, видимо, любовь невзаимная.

– Будем надеяться, что предстоящее образование будет соответствовать стандартам юного эксперта.

– Эксперт верит, что не подведете, товарищ Миронов, имейте в виду! – прыснула Женька, сев за парту.

– Ром, что задавали по математике? – внезапно вставила Таня, едва он хотел что-то сказать. Интересно, ее в самом деле волнует домашнее задание, раз она даже не дождется конца разговора? Зачем так волноваться в первые дни? Из-за математики ли?

– Десятый номер, – отозвался Ромка, постукивая длинными тонкими пальцами по учебнику истории. – Вовремя нужно делать, – с усмешкой заметил он.

– А ты контролировать будешь? – хохотнула Женька.

– Кажется, у тебя поклонница, – шепнул Гришка. – Может, и за одну парту сядете?

Роман махнул рукой, но в чем-то Голубев был прав. Умение разбираться в людях помогало составить мнение о человеке весьма быстро: не требовались недели или годы. Конечно, он не знал сокровенных тайн Женьки, ее прошлого и будущего, но предварительная характеристика была готова. Явно уверенная и открытая, готова подружиться с первых минут знакомства, ироничная и умеет подать себя. Семья, судя по одежде и рассказам, жила очень и очень скромно – Женьке вряд ли в последнее время стоит рассчитывать на далекие поездки или новые вещи, но она, тем не менее, держалась с уверенностью знатной дамы. Роман не мог отрицать, что его невероятно тянуло поставить наглую Евгению на место и, кроме того, с ней легко и приятно. Казалось бы, они могли язвить друг другу до бесконечности, будто шла игра в баскетбол, и это доставляло удовольствие… Так ли уж важно, что она Морозова? Так ли уж, в конце концов, критичны взаимоотношения родственников? Взрослым людям пора бы научиться где-то сдерживаться, где-то соглашаться… Разве не того же они требуют и от детей?

Неожиданно в класс заглянула завуч.

– В силу обстоятельств придется подождать. Галина Егоровна скоро придет, минут через двадцать.

Она быстро вышла, что позволяло заняться своими делами. Роман любил историю чуть ли не больше остальных предметов: его с детства тянуло узнать об обычаях и нравах в той или иной стране. Про Александра Невского, к примеру, он мог читать, не отрываясь. Благородство и смелость князя, его готовность во что бы то ни стало сохранить страну целой и невредимой, умение вовремя приспособиться к обстоятельствам и вести переговоры с опасным врагом ради спасения Родины восхищало. Он мечтал стать таким же смелым, умным и целеустремленным, но знал, что это возможно только через преодоление собственных слабостей, через «не хочу». Ромка старался во всем быть лучшим – что в учебе, что в спорте, что в общении и пунктуальности. Некоторые смеялись, что он тонкий и тщедушный, но ведь и Невский не гигант!

– Знаете, что вчера устроила моя сестра? Хотела рассказать, когда соберется весь класс, уж очень весело, – раздался высокий голос Даши. Она с первых классов приходилась Ромке близким другом и была одной из немногих, кому мог бы позволить себя одергивать. Высокая кудрявая брюнетка с пронзительными темно-карими, практически черными глазами, она откинула на грудь смоляные волосы и вытянула длинные ноги, упакованные в бежевые балетки. Черное платье «под горло» выше колен напоминало о милой старине.

– Рассказывай! Видимо, важная информация! – в зеленых глазах Жени мелькнул искренний интерес. – Как тебя зовут?

– Даша Стрельцова, приятно познакомиться, – добродушно бросила собеседница. – Короче, Ирке по истории задавали сделать доклад про жизнь феодалов в Средневековье. Она написала про Робера Артуа из «Проклятых королей».

– А что смешного? – пожал плечами Гришка.

– Нет, вы слышали? – вскинула брови Даша в притворном удивлении. – Я еще и не закончила, а он уже критикует! Погоди! – лукаво улыбнулась девушка. Послышались смешки. Женька улыбнулась: эта особа ей весьма понравилась.

– Она не разобралась в теме и некоторых…неприличных словах, – продолжала Даша, крепко держа айфон в ярко-красном чехле. – Сейчас зачитаю, что именно Ирина написала про мрачнейшее средневековье.

Обе француженки вышли, уводя ребенка, которому суждено было в один прекрасный день стать королем Англии Эдуардом III, если будет на то воля Провидения.

Робер Артуа молча ждал, пока захлопнется дверь.

– Ну так вот, мадам, – сказал он, – дабы увенчать то прекрасное воспитание, которое вы даете своему сыну, сообщите ему, пожалуйста, на будущем уроке, что Маргарита Бургундская, королева Наваррская, будущая королева Франции и тоже внучка Людовика Святого, скоро будет известна в народе под кличкой Маргарита Распутница.

sbermarket.ru

– Она что, издевается? – покачал головой Ромка для пущего эффекта, едва оправившись от смеха. Честно говоря, не помнил, когда еще было настолько весело. Не помнила и Женька: остановиться от хохота ей помогала разве что необходимость успеть выслушать рассказ до конца – мало ли, когда придет Галина Егоровна, а столь увлекательную историю не хотелось откладывать.

– Робер Артуа молча ждал, пока захлопнется дверь.

– Ну так вот, мадам, – сказал он, – дабы увенчать то прекрасное воспитание, которое вы даете своему сыну, сообщите ему, пожалуйста, на будущем уроке, что Маргарита Бургундская, королева Наваррская, будущая королева Франции и тоже внучка Людовика Святого, скоро будет известна в народе под кличкой Маргарита Распутница Какое мрачное Средневековье то, а? Насколько прилично в рамках школьной программы, – с иронией раскритиковала Даша.

– Мрачное? Мрачнейшее? – Женя даже чуть покраснела от смеха. – Распутство хлеще, чем в наше время – куда уж мрачнее то!

– В самом деле? – Даша состроила удивленную мину, передразнивая голос королева Изабеллы. – Следовательно, наши подозрения оправдались? – нахмурилась она.

– Конечно, кузина, – подхватил Ромка. – И не только в отношении Маргариты! Просто она более ловкая развратница, чем Бланка и Жанна, а ваши братья, мадам, рогаты, как последние…

– Я не потерплю этого! – воскликнула Дашка. – Это тоже вошло в доклад, – заключила она, едва удерживая смех. Женька хохотала, как и все другие. Этот урок она запомнит, наверно, до самой старости – как же можно было написать ЭТО в школу, как?! Неужели неясно, что нужно рассказывать абсолютно о другом, о чем-то более приличном? Сейчас, однако, Женьке не хотелось особо рассуждать: возможность оторваться от такого веселья казалась ей чем-то невероятным.

– Подождите, подождите, – поднял палец Рома. – Это еще не все, где жизнь в Средневековом замке? – ироничная интонация показывала, что забава не кончена и предстоит нечто еще более улетное.

– Ирка, – продолжила, отдышавшись, Даша, – Написала, что «целомудренная Маргарита велела привести в порядок покои в старой Нельской башне, дабы, как она уверяет, творить там в одиночестве молитвы. Только почему-то молитвы творятся именно в те ночи, когда ваш брат Людовик находится в отлучке. А свет горит там за полночь. Ваша невестка Бланка, а иногда и ваша невестка Жанна тоже приходят туда помолиться. Одна согрешившая женщина – это слабенький редут. Но три спевшиеся бесстыдницы – это уже неприступная крепость. Только вот в чем дело: в те самые дни, когда Людовик отсутствует, в те самые вечера, когда в окнах Нельской башни горит свет, в этих обычно пустынных местах, на берегу у подножия башни, начинается движение. Люди видели, что оттуда выходили мужчины отнюдь не в монашеском одеянии и не с пением псалмов на устах, ибо не в ту дверь они метят. Двор безмолвствует, но в народе пошли толки, ибо, пока хозяин еще молчит, слуга уже распускает язык». Как вам? УМОРА!

– Мрачнейшая эпоха! – сказала Женька, хохоча. – Понимаешь, мрачнейшая!

– Королева Клеменция, между прочим, целомудренная до невероятности, – сквозь смех добавил Гришка.

– Очень целомудренная, очень, – с важным видом кивнула Женька. Таких распутниц, как эта самая королева, поискать бы! Вроде бы самые обычные сексуальные сцены, которые рано или поздно у всех случаются, но по подбору слов создавалось впечатление, что она развратна хлеще любой нимфоманки.

– Это тебе лучше у Леши, твоего приятеля, узнать, – подмигнула Даша.

– Какого Леши? – быстро подключилась Женя.

– О,. – сказала Даша, – это специфический друг Ромы из соседнего класса. Очень специфический…

– А чем он такой… специфический? Дурак, что ли? Одиночка? Или кто?

– Узнаешь. – загадочно сказала Даша. – Тебе будет пока достаточно, что он в совершенстве знает старофранцузский язык IX века и может переводить с листа.

– ЧТО? шутишь! – Женька никогда ещё не встречала такого таланта и была потрясена и восхищена одновременно.

– А ещё… – прошептала Даша. – Он католик…

– Надо же…я про них только в книгах читала. У него не французские ли корни по материнской линии? – спросила Женя.

– Его мамочка так возлюбила Францию, что перешла в католичество. Ну и сын… – сказала Даша.

– Не удивляйся особо, талант тут, может, и не велик, учитывая, что его мама профессор старофранцузского, – хмыкнула Таня.

– Мало ли какова мать: тут важны и старания сына, – пожала плечами Женя. – Язык изучать – и подготовка, и стремление, и упражняться постоянно. Какой бы мать не была если б сын не захотел и работал тяп-ляп ничего бы не вышло. Так что и она профессор, но и он соответствует, мне кажется.

Она никогда еще не встречала столь образованного человека и была бы счастлива познакомиться с ним. Интуиция подсказывала ей, что личность интересная и разносторонне развитая, но характер трудный, судя по словам Даши. Она даже говорит о нем постепенно: видимо, этот Алексей может притянуть к себе практически до трепета, но не каждому раскроет свою душу.

– Чур я тоже этим займусь! – важно объявила она, откинув на грудь копну густых огненных волос. – Уж слишком интересная информация. Я люблю историю, честно говоря. Одни пятерки.

Послышались смешки. Боевой нрав Женьки казался ребятам милым и забавным. Морозова мягко улыбнулась: она всегда любила общаться, кроме того было важно наладить отношения с коллективом. Это явно удавалось, что не могло не радовать.

– Шутки шутками, – неожиданно подал голос невысокий кареглазый шатен в круглых очках. – А операция опасная. Мой дядя был историком и умер.

– Убили, что ли? – протянула Даша.

– Жёстко, – холодно отозвался Иван.

– Ну, неужто за это убирают? – Дашина соседка по парте недоверчиво скрестила тонкие руки на груди. – Что плохого, собственно, в истории, чтобы за правду лишать жизни?

– Василек, спокойствие, – развел руками Рома. – Есть устоявшаяся версия и если в процессе поисков истины она разобьется, то все доказательства нынешних вариантов обратятся в пух и прах: это потеря карьеры и уважения.

Женька постаралась присмотреться к очередной однокласснице. Высокая, хрупкая, она почему-то навеяла воспоминания о сказочной принцессе: короткое темно-синее платье с пышной юбкой. Маленькие ножки были упакованы в бежевые лакированные туфли на высоких каблуках. Тонкие черты лица и мягкий макияж показывали, что незнакомка уделяет много времени уходу за собой. Золотые волосы, тем не менее, лежали небрежно, падая и на плечи, и на спину. Синие глаза придавали ей что-то трогательное, но одновременно показывали некий холод. Девушка, видимо, хоть и общалась с одноклассниками, вряд ли имела среди них множество друзей и мысленно находилась совсем в другом месте.

– Но ты ведь планируешь браться за эту тему, так? – поправила она длинные золотые локоны. – Значит, не опасаешься, что можешь умереть в столь юном возрасте? Не доказано, в самом ли деле Ваниного дядю убили – у нас только предположения. К тому же тебе это вряд ли грозит – кто заподозрит таких…юнцов, как вы с Женькой, например? Кроме того, вдруг порядки изменились? Сколько сейчас теорий происхождения человека, в конце концов?

– Не советую, – неожиданно перебил девчонку Иван, покачав головой.

– Согласен, – кивнул Рома спустя минуту – две. – Может, науке наоборот будет полезно увидеть определенные материалы? Информации о тех временах настолько мало, что до сих пор идут споры…

Женя задумалась. Решилась изучать – и тут же отказываться? Ей не хотелось бы показаться трусишкой, у которой каждое слово воробей, как говорится. К тому же она действительно не отказалась бы поучаствовать в столь интересном процессе: во-первых, увлекательно, во-вторых, шанс узнать много нового, в-третьих – как знать, вдруг они с Романом, например, в самом деле совершат какое-то открытие спустя время? Не будут ведь они кричать о своих планах каждому первому встречному – может, и удастся спастись от возможных недоброжелателей. О плохом Евгения думать не хотела – человек не знает будущего, а как там обернется ее дальнейшая судьба абсолютно неизвестно. Не в данный же момент они с Ромой этим займутся – нужно подготовиться к экзаменам, отписать все пробники… с Ромой…с Ромой! Удивительно, но за один единственный день она практически забыла, что родителям явно не понравилось бы ее общение с семьей Мироновых: наоборот, Женька постоянно ловила себя на мысли, что хотела бы дружить с этим человеком и язвить ему, конечно, так как это становилось неотделимой частью их общения. Мама и папа, что с ее, что с его стороны, взрослые, в конце концов, люди, пора бы и сдерживать себя в некоторых ситуациях!

Женя подошла к парте и равнодушно взяла свой ластик. Несколько мгновений она смотрела на него изумленно, чтобы бросить его в портфель. Затем едва не вскрикнула от изумления. На ластике была нарисована ручкой фашистская свастика.

Возможно, разумеется, что ей просто показалось, но Женя понимала – это не так. На ластике действительно именно фашистская свастика. Но почему? Какое это к ней имеет, собственно, отношение? Теряясь в догадках, Женя решила выбросить ластик.

***

– Женя, явилась? – раздался высокий голос матери, как только Евгения вернулась домой после первого учебного дня в новой школе.

– Именно, – весело отозвалась дочь.

– Не надо дерзить, – строго бросила мать. – Будто не вижу, что вернулась. Проходи скорее, суп готов.

Женька не заставила долго себя ждать и быстро сняла белые сапожки. Алая куртка также быстро отправилась на место. Жилище Морозовых было куда беднее и несколько неопрятнее многих, со старой мебелью, разбросанными повсюду книгами и нелепой прихожей без калошницы. И все-таки Женя всегда чувствовала себя в родном доме уютно и спокойно. Здесь хотелось сидеть на диване и болтать, или слушать музыку, или читать, а не запираться в комнате и мечтать, когда же родственники научатся стучать, прежде чем войти. Женька особенно радовалась этому после визита к бывшей однокласснице Ярославе, которая всегда едва ли не стонала, когда кто-то входил в ее комнату без стука. Умная, но скрытная натура, она не особо любила общаться и предпочитала уединение. В ее доме Женя всегда чувствовала какой-то холод. К счастью, у нее такого никогда не наблюдалось.

Мать хлопотала у мойки, перетирая посуду: она была домохозяйкой, а отец еще не вернулся с работы. Невысокая, стройная, с пышной копной белых, как и у дочери, волос. Голубые глаза весело смотрели на окружающий мир из-под длинных пушистых ресниц. От нее веяло чем-то добрым и приятным. Женька, бывало, возражала матери и слегка дерзила, но понимала, что та желает ей только добра, и никогда их перебранки не перерастали в серьезные конфликты., Мария Петровна Морозова всегда одевалась скромно, но со вкусом: осенью – в бежевом пальто и коричневых сапогах, летом – в синем кружевном платье и желтых туфлях.

Сев за стол, Женька мигом взглянула на старенький телевизор. Шел мультфильм «Простоквашино». Евгения усмехнулась, глядя на экран. Она любила эту добрую сказку, но мать главного героя, Дяди Федора, несколько раздражала ее. Глуповатая высокомерная мадам, думающая только о шмотках и все время охающая, как же плоха обычная жизнь. Ноготки жалко? Или платье? У нас ведь и одежды простенькой нет скорее всего. А зачем? Наша жизнь – курорты и дискотеки… Покачав головой, Женя заглянула в телефон: ее, к счастью, уже пригласили в общую беседу десятого «Б» класса. Ребята вовсю вели активное обсуждение.

Daria Lestrange

Куда пойдем?

Это, видимо, Даша, как подумала Женя.

Мария Василькова

Например, в «Клубнику». Часов в 6-7. Как думаете?

Вот, значит, почему ее «Васильком» прозвали! Из-за фамилии!

Роман Миронов

Почему бы и нет? Отличное место!

Daria Lestrange

Надеюсь, к сегодняшнему вечеру все будут в курсе!

Гриша Голубев

Безусловно…

Александр Максимов

Есть сомнения?

Танечка Старко

Ну что ж… Неплохо, неплохо! Я «за».

Женя слышала об этом месте – в «Клубнике», как она слышала, нередко проводились дискотеки и разнообразные мероприятия то по поводу Нового Года, то по к Первому сентября… Видимо ребята всем классом запланировали некий праздник: зря она ушла домой одна из первых: вдруг узнала бы, о чем речь?

– Опять телефон? Расскажи лучше, как тебе новая школа? Как ребята? – раздался звонкий голос матери.

Женька быстро отложила сотовый, но диалог не выходил у нее из головы. Что, если…если ей самой сегодня зайти в «Клубнику»? Только сделать прическу и подобрать одежду… Она, в конце концов, тоже часть класса: сказано «все», значит – все!