Текст книги "Квартальная бойня (СИ)"
Автор книги: KatVladimirskaya
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Да что ты врёшь? – она несильно бьёт меня кулаком в грудь. – Ты просто держал его, чтобы он не упал, он же был маленький!
– А вот и нет! Ты была толстой, – я продолжаю улыбаться. – Да и сейчас толстая.
Джессика вырывается из моих объятий, поднимается на локтях и начинает щипать меня за бок. Я ахаю, хватаю её изо всех сил и прижимаю свои губы к её лбу. Она в мгновение успокаивается.
– Джесс, если мы разойдёмся, встретимся в той стороне, куда будет направлен острый конец Рога Изобилия. – Ожидая того, что сестра сейчас скажет, я её опережаю. – Да, я всё помню. Ты будешь сражаться сама. Но разве я не могу просто помогать тебе?
Джессика грустно смеётся, кладёт мне голову на грудь, мы некоторое время молчим, а затем одновременно засыпаем.
Комментарий к Глава 15. Завтра уже игры.
Яго, Джессика, Фир и Джексон во время просмотра интервью – https://ibb.co/gRgnJ9
========== Глава 16. “Джесс, беги!” ==========
За время пребывания в Капитолии я понял одну важную вещь – голос Мэдди лучше любого будильника. Она врывается в комнату Джессики и верещит, что нам уже пора собираться. Я еле открываю глаза и иду в свою ванную комнату, чтобы принять холодный душ и, наконец-то, проснуться.
Все уже сидят за столом, когда я присоединяюсь к ним. Есть не хочется совсем, но осознание того, что на арене мне скорее всего поесть совсем не удастся, заставляет меня умять большой кусок сильно прожаренного мяса, салат и большую кружку чая с травами. Джесси о меня не отстаёт – видимо думает так же, как и я. А вот вся наша команда от завтрака отказывается, довольствуясь только кофе. Из всех в прекрасном расположении духа находится только Мэдди. Не знаю, что у неё на уме, но, кажется, ей как-то всё равно, выиграет кто-то из нас или нет. Для таких капитолийцев, как она, мы всего лишь расходный материал. Куклы в их играх. Не зря я её недолюбливал.
Наступает время для прощания. Первым подходит рыдающий Гардиус и вешается ко мне на шею. Видимо, будет скучать по моей лести. Далее Мэдди Глиттер – быстро желает нам победы и убегает по своим делам. Тигрис и обе команды подготовки только копируют нашего куратора и незаметно исчезают.
– Любой совет напоследок? – я ухмыляюсь подошедшему ко мне Яго, пока Фир прощается с Джессикой.
– Доверяй интуиции. Убивай всех, как только появится возможность. Не забывай о еде и воде. Будь максимально внимателен. Тогда, возможно, нам ещё удастся встретиться, – подмигивает Яго.
Я притягиваю его к себе и долго обнимаю. Возможно, в другой жизни мы могли бы стать друзьями. Ну или братьями, если бы у них с моей сестрой всё получилось.
– Если что, я не против ваших с Джесс отношений, – шепчу я ему, а затем отстраняюсь. Младший наставник открыто улыбается.
Я подхожу к Джессике, и она сама бросается мне на шею. Я крепко прижимаю её к себе и зарываюсь носом в распущенные волосы. Чувствую едва ощутимый запах шампуня, слегка отдающий ромашкой. Такой родной запах. Запах дома.
– Помнишь, где мы должны встретиться? – она кивает головой. – Отлично. Ты справишься.
Двери лифта открываются и нас вместе с менторами приглашают на крышу, чтобы загружаться в планолёты.
– Я люблю тебя, Джей-Джей. До встречи. – бросаю я ей напоследок.
***
– Ну как костюм? Нигде не жмёт, не натирает? – Интересуется Фир, когда я примеряю одежду, которую вынужден надеть на арену.
– Нет, всё нормально, – отвечаю я.
Нижнее бельё, носки, майка. Спортивный костюм и кроссовки. Всё точно такое же, как нам выдавали для тренировок в центре, только без обозначения дистрикта.
Мы же уже подлетаем к месту назначения, поэтому приходит время прощания.
– Джексон, к сожалению, твой токен отклонили. Распорядители посчитали, что часы можно использовать в качестве оружия. Хотя я даже не…
– Я и не рассчитывал, если честно, – перебиваю я ментора. – Можно тебя попросить об одной вещи?
– Конечно, что угодно.
– По возвращению в Седьмой можешь отдать эти часы моим родителям? – наставник кивает. – Пусть делают с ними что хотят – могут продать, могут хранить, как память.
Мы некоторое время молчим. Затем я вспоминаю ещё кое-что.
– Да, и ещё… Можешь передать им, что всё, что было на интервью вчера… Всё это только ради шоу. Я ничего такого не имел ввиду…
На глаза начинают наворачиваться слёзы. Фир видит это и обнимает меня так крепко, так по-отечески.
– Если Джесс вернётся, скажи им, что я сделал всё, что было в моих силах. А если нет, передай им мои извинения за то, что подвёл их, не сдержал данное мной обещание…
Наставник негромко отвечает:
– Я рассчитываю, что ты всё это им скажешь сам, когда вернёшься.
Я проглатываю подступающие слёзы и шепчу слова благодарности.
– Ты помнишь всё, что мы с тобой обсудили?
Мои руки продолжаются трястись ещё с момента упоминания родителей, но я стараюсь успокоиться.
– Надеюсь, что да…
– Я этого тебе не должен говорить, – шепчет ментор, – но об этом всё равно никто не узнает, ведь так? Арена в этом году будет небольшой, потому что предполагается, что все трибуты будут несколько ближе друг к другу…
Его прерывает пара миротворцев. Они надевают мне на руки и на лодыжки специальные браслеты, необходимые для отслеживания моего месторасположения и состояния здоровья. Эти датчики оказываются ужасно неудобными, но снять их нельзя. Их ремешки и крепления даже созданы из такого материала, который не порежешь и самым острым ножом. Я поворачиваю их таким образом, чтобы они не натирали, и мы с Фиром подходим к капсуле, расположенной в дальней части планолёта. Через минуту я уже должен буду находиться внутри. Через две – буду стоять на арене. Через три – начну «играть».
Фир напоследок меня обнимает, и мне снова кажется, что это делает мой отец.
– Ты уж там постарайся, Джексон… Удачи.
Я очень медленно киваю, делаю глубокий вдох и захожу в тёмную капсулу.
***
Пока капсула опускается вниз, про себя я считаю до шестидесяти. На числе пятьдесят шесть я чувствую толчок – вероятно, я уже опустился на землю, или на то, что там распорядители нам приготовили. Ещё четыре секунды, и стенки капсулы опускаются под землю. Сначала меня ослепляет солнечный свет, и я вижу только небольшой пьедестал, на котором стою. Глаза быстро привыкают к свету, и первое, что я делаю – оглядываюсь, ведь арена является одним из «сюрпризов», который ежегодно преподносят распорядители трибутам и зрителям игр. В этот раз Рог Изобилия выполнен из тёмно-серых массивных плит, расположен прямо посередине небольшой площади, которую со всех сторон окружают полуразрушенные одноэтажные дома. Такие же нарисованы в учебниках по истории. Возможно нас привезли в уничтоженный много сотен лет назад город. Кроме площади и зданий я не вижу ничего – всё остальное скрыто от моего взгляда стенами.
В следующую секунду я ищу сестру среди трибутов, стоящих по кругу вокруг Рога. Каждый из них вертит головой, оглядывая ближайших противников и присматривая то, что можно себе отхватить. Джессика находится справа от меня через несколько человек, между девушкой из Одиннадцатого и Биасом, парнем из Шестого. Я поднимаю руку и еле заметно машу, привлекая внимание сестры. Когда ловлю на себе её взгляд, незаметно пальцем показываю в сторону, куда направлен острый угол Рога Изобилия. В ответ она кивает.
Когда начинается минутный отсчет до начала бойни, я начинаю разглядывать всё то, что лежит на земле рядом – что мне пригодится, а что будет только лишним грузом и что брать не стоит. В начале мой взгляд зацепляет небольшой двусторонний топорик, как тот, которым я пользовался на индивидуальном показе, но он достаточно близко к самому Рогу. А это означает, что у меня практически нулевые шансы и претендовать на него я не могу. Зато рюкзак, пакет с булочками, ножны (надеюсь, с ножами внутри) – всё это должно мне пригодиться.
Голос, отсчитывающий последние секунды доходит до двадцати трех, и я краем глаза ловлю мельчайшее движение в стороне, где стоит моя сестра. Всё происходит словно в медленности. Руки девушки-трибута из Одиннадцатого трясутся, а из них выпадает маленький деревянный шарик. Возможно, это токен, который ей разрешили взять с собой. Шарик падает на землю, что провоцирует взрыв – для того, чтобы трибуты не начинали игру раньше времени, на время отсчета активируется минное поле, окружающее все пьедесталы. Буквально одна секунда. И её уже нет. Всё, что свидетельствует о том, что она была здесь – рваные куски и части её тела и много крови. Я смотрю на сестру. Она переводит обезумевший взгляд от пустого места на свою форму, на которую попала кровь и куски плоти её соперницы.
Все трибуты от произошедшего в шоке, поэтому, когда отсчет заканчивается, практически все медлят. Это дает мне небольшую фору. Я бегу по маршруту, который ранее проложил в своей голове. Верёвка, какая-то плёнка, большой коробок длинных спичек – всё это мгновенно отправляется мне в карманы. Пакет с булочками, ножны. Последним я хватаю рюкзак, но он оказывается тяжелее, чем я думал, поэтому слегка замедляюсь. Поглядывая на сестру, которая ещё не отошла от произошедшего, я упускаю из внимания других трибутов. Поэтому не замечаю, как ко мне несется парень из Двенадцатого. Он сбивает меня с ног, но сделать ничего не успевает, потому что я ударяю его в лицо локтем. Когда поворачиваюсь к Джессике, то вижу, что к ней с моим топориком несётся трибут из Третьего. Я чувствую, как внутри меня всё обрывается. Все слова, что я говорил – о том, что буду сражаться в первую очередь за себя – это полная чушь. Я не могу потерять свою сестру.
Из горла вырывается звериный рык. Ноги сами несут меня в нужную сторону с невероятной скоростью. Топор уже заносится над телом упавшей Джесс, когда я налетаю на противника, повергая его на землю.
– Джесс, беги! – срывая голос, кричу я сестре, пытаясь бороться с парнем. Та торопливо встает на ноги, но сначала падает, а затем направляется в ближайший переулок. За ней бежит, с арбалетом наперевес, Деймос. У меня снова уходит сердце в пятки, но в этот раз я помочь не могу. Трибут прижимает меня к земле своим телом и давит на горло древком топора. Мне уже не хватает воздуха, когда я вытаскиваю нож и со всех оставшихся сил втыкаю парню в бок. Он охает и корчится от боли, но не отпускает, а только сильнее давит на шею. Я ощущаю, как тяжелеют руки, поэтому повторяю движение ножом. Два раза, три, четыре. Хватка юноши слабеет, я скидываю его с себя, быстро дыша. Выхватываю из его рук топор и убиваю его таким же движением, которое я использовал на третьем манекене на индивидуальном показе – по диагонали между шеей и плечом. Какая ирония – Третий дистрикт и третий манекен. «Это тебе за мою сестрёнку» – мысленно произношу я.
На площади творится что-то непонятное. Несколько тел на земле, источающих кровь. Несколько борющихся пар. Многие уже разбежались, от греха подальше. Их примеру следую и я. Поворачиваюсь в ту сторону, куда побежала Джессика, но путь мне преграждает девушка из Третьего. В её глазах ярость, по которой я понимаю, что она готова разорвать меня на кусочки, ведь я только что прикончил её «близнеца». Девушка уже успела раздобыть свое коронное оружие, которое сразу же с истошным воплем запускает в меня. Копье пролетает в сантиметрах от моей головы, задевая только кофту на плече. Увидев свою неудачу, с криками она начинает бежать в мою сторону, но оказывается сбитой с ног девушкой из Восьмого. Я выдираю топорик из остывающего тела и забегаю за ближайший угол.
Бегу я недолго и недалеко, ведь сейчас для меня главной целью является поиск сестры. Забегаю в единственный попавшийся мне двухэтажный домик. Каменная лестница на верхний этаж практически полностью разрушена, но я всё равно пытаюсь по ней взобраться. Благо, что я высокий. Проходит около пяти минут, прежде чем мне удается влезть наверх. Я располагаюсь недалеко от проема, в прошлом бывшего окна – мне необходимо наблюдать, что происходит на улице. Как только всё утихнет, возможно даже через пару часов, мне нужно будет выдвигаться на поиски.
Начинаю разбирать рюкзак, чтобы занять свое время и понять, чем мне всё же удалось обзавестись. Внезапно в темном углу этажа слышу шорох. Неужели сюда забрался кто-то раньше меня? Но это же невозможно! Я поднимаюсь на ноги с топором с правой руке и не двигаюсь с места, ожидая, что противник сам себя покажет. Через минуту томительного ожидания на свет выбегает огромная крыса.
– Чёрт! – выдыхаю я, одновременно разрубая животину напополам. На неё мгновенно налетает ещё пара таких же мутантов. – Чёрт, чёрт, чёрт!
Прибывших я просто пинками отправляю на первый этаж. Такое соседство меня совсем не устраивает, поэтому достаю из кармана спички, зажигаю одну и тщательно осматриваю все углы на наличие гадов и дыр, в которых они могут прятаться. В единственную найденную дыру заталкиваю подходящий по размеру камень, благо, коих много вокруг. Затем возвращаюсь к прерванному делу.
Из рюкзака первым делом достаю сложенный спальный мешок. Не знаю, пригодится ли он мне. Спать на арене не просто страшно, а крайне опасно. На предыдущих играх, после битвы у Рога Изобилия, большее количество трибутов было убито именно во сне. Следующий предмет – фонарик. Я быстро включаю и выключаю его, проверяя на работоспособность. Свет он него тусклый, но это даже хорошо, так он будет привлекать меньше внимания. Мысленно я жалею о том, что зря потратил одну спичку. Далее идёт ещё один моток веревки. Теперь у меня их два. Возможно пригодится, поэтому второй я не выбрасываю, а кладу рядом с первым, который уже вытащил из кармана. Под веревкой нахожу баночку с антисептиком и белоснежный бинт. Решаю переложить это во внутренний карман на застежке, чтобы не потерять. Далее – пакетик с сухофруктами, а на дне заполненная большая фляга, сверху на которую приделан специальный фильтр, позволяющий очищать непригодную для питья воду.
Разложив все добытые припасы прямо перед собой, я размышляю, что же из этого лучше взять – ведь всё в рюкзак просто не поместится. Решить, оказывается, непросто. К баночке с антисептиком и бинту присоединяется коробок спичек; в передний карман рюкзака отправляется плёнка – не знаю, может и пригодится, не зря же её положили перед Рогом; флягу засовываю в боковой карман, так места внутри становится гораздо больше. На дно укладываю спальный мешок, стараясь скрутить его как можно компактней, поверх него умятые булочки – плевать, в каком они состоянии, главное, что их можно будет съесть, а также сухофрукты. Один из ножей, что был в ножнах, остался в теле трибута из Третьего, но я об этом не жалею. Придумать, куда пристроить второй, оказывается сложнее, поэтому пока я оставляю его лежать рядом. Фонарик кладу в правый карман куртки. Вот и всё. Благодаря моим стараниям всё не только поместилось внутрь рюкзака, но даже и место осталось. Надеюсь, что мне удастся найти ещё что-то полезное.
Как раз к тому времени, когда я заканчиваю и пристраиваюсь к окну, начинает бить пушка. Каждый погибший трибут – один выстрел. Я шепотом считаю каждый удар. Пушка затихает, когда я останавливаюсь на цифре «семь». И это достаточно мало для битвы у Рога. Девочка из Одиннадцатого, парень из Третьего и малышка из Десятого, скорее всего. Остальных узнать смогу только вечером. Погибших объявляют всегда ровно в шесть вечера. Конечно, я знаю, что Джессика жива и в безопасности – можно это даже назвать связью близнецов – но удостовериться, в этом можно только после шести. Поэтому я спокойно решаю дождаться вечера.
Ждать оказывается крайне томительно. За первую пару часов я рассматриваю вид из окна. К сожалению, он оказывается достаточно ограниченным – два одноэтажных дома без крыш, горы камней практически на каждом квадратном метре, трещина в земле и несколько засохших деревьев. Хоть Фир и предупреждал меня, что арена будет небольшая, а в живых осталось семнадцать человек, я пока никого не видел и не слышал. Решаю продумать путь, по которому пойду вечером. Спуститься по лестнице, выйти из дома, обойти его по левой стороне, пройти между каким-то сараем и крупным деревом, а дальше всё время прямо. Так я выйду к Рогу Изобилия. Оттуда, как и договаривались с Джессикой, в сторону его острого конца.
Ещё через час мне становится скучно. За стенкой, куда я приложил камень, раздаются шорохи и шипение. Не сдвигаясь с места, включаю фонарик и направляю его луч в темный угол. Булыжник, закрывающий дыру, начинает потихоньку двигаться. Из-за него появляется очередная крыса. «Сколько же сил в этом чудовище?» – мысленно удивляюсь я. Когда животное вылезает полностью, скрывая в дыре лишь свой длинный хвост, мне становится не по себе от его хищного взгляда.
– Кыш! – мои руки изображают прогоняющий жест. – Иди отсюда.
Но крыса даже и не думает слушаться. Вместо того, чтобы убегать, она направляется в мою сторону с еле слышным шипением. Мне приходится встать на ноги и проделать с ней то же, что и с первой.
Так как такая компания меня совершенно не устраивает, я снова засовываю тот же камень в отверстие в стене. Но на этот раз укрепляю свою оборону, засыпав проход всем, что получается найти на втором этаже.
Последние три часа я совершенно не знаю, чем себя занять. Шорохи за стеной меня уже совсем не беспокоят, пейзаж из окна я уже выучил наизусть. Поэтому решаю замаскировать свою одежду и рюкзак. Все мои вещи – черного цвета, что очень плохо для меня, так как я могу сильно выделяться на фоне серо-коричневой окружающей обстановки. Сначала обваливаю в пыли, покрывающей пол, рюкзак, потом проделываю то же самое и с одеждой, предварительно сняв её с себя.
Внезапно в небе раздаётся пушечный выстрел. Мне становится беспокойно, и я принимаю решение не дожидаться вечера, а приступать к поискам сестры прямо сейчас.
========== Глава 17. Всего восемь человек. ==========
Надевать грязную одежду совершенно не хочется, но лучше так, чем стать яркой мишенью среди руин. Закидываю на плечи рюкзак, топорик засовываю в петлю, которую соорудил из части веревки, заранее несколько раз потренировавшись быстро его доставать, а нож беру в руку. Я так и не решил, как мне его поудобней пристроить. Окинув взглядом своё временное убежище, решаю привести всё в первоначальный вид и не оставлять своих следов – мало ли понадобится вернуться, а кто-то будет меня здесь поджидать. Поэтому я поднимаю и убираю в рюкзак уже ненужный чехол от ножа, разбираю завал камней у крысьей норы и разбрасываю булыжники по этажу. Оглядываюсь снова и, вздохнув, выглядываю на первый этаж. На нем пусто, сброшенные мной крысы куда-то убежали. Куда – меня совершенно не интересует.
Я спрыгиваю вниз, предварительно повиснув на руках, чтобы не отбить пятки. Прежде чем выйти, подкрадываюсь к двери и рассматриваю всё, что вижу. Лучше сто раз проверить, чем потом убегать, или же получить удар в спину. В доме напротив никого – к такому заключению я прихожу, гипнотизируя дверной проём последние минут пятнадцать. В целом, на улице абсолютная тишина, что даже немного нагнетает. Я быстро высовываю голову на улицу, оглядываюсь вокруг и возвращаюсь внутрь. Дыхание учащается, а пульс ускоряется. Ничего не произошло, а я уже так волнуюсь. Оно и понятно – за каждым углом может поджидать противник. Особенно опасно, если несколько трибутов решили действовать сообща. Пытаюсь вспомнить, увидел ли я что-то подозрительное в округе. Но не могу – зрительная память у меня развита крайне слабо. Да и само зрение оставляет желать лучшего. Приходится ещё раз выглянуть из помещения, чтобы детально разглядеть окрестности. Не найдя никаких признаков присутствия других трибутов, выдыхаю и выхожу на улицу.
Пока крадусь в нужную мне сторону, размышляю. Что за странная арена? Полуразрушенный город с кучей укрытий. Здесь даже не нужно особо придумывать, где можно прятаться. Возможно, распорядители решили, что будет гораздо эффектней без беготни? Намного же проще загнать кого-то в здание и там устроить резню. Это же зрелищней!
От моих размышлений и продвижений меня отвлекает звук падающих камней. Я распластываюсь на поверхности, желая слиться с землей, ведь рядом нет ни одного подходящего укрытия. Сначала шум затихает, а затем повторяется снова. Я слегка приподнимаю голову и прищуриваю глаза – с лучами заходящего солнца это единственный способ что-то разглядеть. Сначала я замечаю небольшое движение, а затем появляется и виновник шума. Очередная крыса. «Проклятье!» – мысленно произношу я, поднимаюсь на ноги и сплёвываю попавшую в рот пыль. Чёртовы животные доведут меня до инфаркта раньше, чем я увижу хоть одного трибута!
Дорога до Рога Изобилия занимает гораздо больше времени. От него я убегал, а вот возвращаться приходится очень медленно. При этом останавливаясь буквально на каждом шагу, чтобы оглядеться и прислушаться. Помимо того, что меня не застанут врасплох, у меня есть возможность получше изучить местность и арену. Оказывается, домов в округе не так много, как мне показалось изначально – где-то вместо домов стоят обычные стены. Зато попадаются старые, практически разрушенные от дождя и времени древние машины.
Проходит около полутора часов, пока я, наконец, не достигаю угла, за которым располагается площадь с Рогом. На ней слышатся приглушенные голоса. Ну конечно, сейчас там пируют самые подготовленные участники. Они присутствуют на играх каждый год и практически всегда побеждают. Как правило, среди них – Первый, Второй и Четвёртый дистрикты. Обычно они собираются вместе, чтобы покончить с остальными соперниками. Я не ошибусь, если увижу как раз этих ребят.
Чтобы меня было менее заметно, я ложусь на живот. Возможно, мою голову издалека они примут за крысу и не обратят внимание. Если не решат прикончить. В живот больно упирается острый камень, а подвинуть его без шума у меня не получится. Приходится терпеть. Наконец, я нахожу в себе смелость выглянуть за угол. Всё практически как я и ожидал – парочка из Первого, Зенобия из Второго и Биас из Шестого. Они сидят вокруг какой-то кучи, скорее всего, собрали все оставшиеся припасы. Что-то весело обсуждают и смеются. Вот что за бесстрашные люди? Ведь в Роге было и метательное оружие. Как минимум арбалет Деймоса. А ножи? Да что угодно может прилететь им в спину. Я прихожу к выводу, что они действительно были подготовлены к играм заранее, возможно даже и тренировались несколько лет, прежде чем их выбрали. Мне становится слегка не по себе. Среди таких людей я чувствую себя даже в большей опасности.
На земле до сих пор лежат тела убитых. Их должны забрать планолёты только тогда, когда никого не будет рядом. Значит эта четверка площадь не покидала. Недалеко от себя я вижу повернутую в мою сторону голову парня из Третьего с приоткрытыми глазами. У меня холодеют руки и начинает кружиться голова. До сих пор я как-то не осознавал, что убил его. Но это не такое же чувство, как когда я убил безгласого на индивидуальном показе. В этот раз всё по-другому. Секунда моего промедления, и он бы зарубил мою сестру. Секунда могла стоить её жизни. Кроме того, он чуть не задушил меня. На мгновение мне очень хочется встать, подойти к нему и плюнуть прямо в это безжизненное лицо. И практически это делаю, но меня останавливает громкий смех Глории, девушки из Первого.
Продолжая наблюдать за «четвёркой», как я их обозвал, запоминаю ориентиры той стороны, в которой мы должны встретиться с Джессикой. Тем временем на улице темнеет. «Четвёрка» активируется – девушки начинают разводить костер, парни расправляют палатку прямо внутри Рога. Повезло им обзавестись таким полезным предметом.
Я решаю вернуться в свое убежище, ведь в темноте бродить по неизвестным окрестностям, в которых рыскают двенадцать вооруженных и готовых убивать подростков, меня не прельщает.
***
Когда я забираюсь на второй этаж своего здания, на улице уже темно. Первым делом я удивляюсь тому, что до сих пор не объявили имена погибших трибутов. Затем решаю снова замуровать крысиную нору, чтобы ночью меня не беспокоили. Когда с этим делом покончено, открываю рюкзак. На улице становится довольно холодно, и мои пальцы немного перестают меня слушаться. Развести огонь я не решаюсь даже на верхнем этаже, ведь и неяркий свет будет прекрасно видно с улицы. Да и для костра ничего у меня нет, кроме спичек. Поэтому, чтобы хоть как-то согреться, достаю со дна рюкзака спальный мешок. Пока я это делаю, на пол шлепается пакет с булочками. Он напоминает мне о том, что я дико проголодался. Но прежде, чем приниматься за еду, мне необходимо хоть немного отогреться. Расстилаю мешок рядом с окном, около него кладу топорик. Так, на всякий случай.
Внезапно оглушительную тишину разбивает гимн Капитолия. Он неожиданности я подпрыгиваю на месте и больно ударяюсь затылком о выступающую часть подоконника. Не помню, чтобы раньше хоть раз на арене включали гимн, кроме финала, когда последний трибут добивает соперника. Поэтому для удовлетворения собственного любопытства поднимаюсь и выглядываю в окно. Когда музыка заканчивается, на небе появляется символ Капитолия с надписью «Погибшие». Картинка сменяется фотографией с обозначением дистрикта и именем. Парень из Третьего – тот, с которым мне пришлось разобраться. Девушка из Шестого. Восьмой, Девятый и Одиннадцатый потеряли сразу всех. Всего восемь человек. И среди них нет моей сестры. И нет малышки из Десятого. Совершенно неясно, как ей удалось до сих пор остаться в живых.
Прожевав половину пакетика с сухофруктами, одну булочку и запивая всё это водой, натягиваю спальный мешок до носа, продолжая гипнотизировать дыру в полу, ведущую на первый этаж. Спать нельзя. Да и не получается – как только я начинаю дремать, из-за стены слышатся шорохи крыс.
***
Как только на улице начинает светать, я собираю вещи, в очередной раз приводя свое убежище в первоначальный вид. Аккуратно сложить все свое «добро», раскидать камни, расшвырять пыль, заметая следы – таков мой список дел. Когда со всем этим покончено, свешиваю голову вниз, разглядывая темноту первого этажа и дверной проём. Осторожность никогда не помешает, поэтому таким образом я провожу около десяти минут. Ровно до того момента, пока к голове не приливает кровь, и она тяжелеет. Чтобы не потерять равновесие, медленно поднимаюсь на ноги, а затем свешиваюсь на руках вниз. К моему «счастью», внизу меня поджидает компания. Крысы. Сколько их, понять невозможно, практически все они сидят по темным углам. Но я буквально чувствую, как они пожирают меня глазами. Такие монстры могут и заживо съесть. Поэтому, чтобы меня случайно не укусили, быстро пинаю их в разные стороны и вылетаю на улицу.
Меня встречает солнечный свет, ослепляющий после темноты моего убежища. На мгновение я теряюсь и даже пугаюсь – стоять посреди открытого пространства, зная, что где-то рядом бродит много подростков, отчаянно желающих тебя убить. Приходится чуть ли не на ощупь пробираться к ближайшей стене. Через пару минут взгляд проясняется, но в глазах всё ещё пляшут темные пятна, которые несколько сбивают с толку, ведь их запросто можно перепутать с другими трибутами. Или, чего хуже, наоборот, принять своих противников за эти пятна. Мысленно проклиная длиннохвостых мутантов, отряхиваю от оранжевой пыли ладони и направляюсь в сторону Рога. Во-первых, мне нужно знать, на месте ли еще «четвёрка», либо же где-то бродит, разыскивая жертв. Во-вторых, оттуда гораздо проще будет найти путь к сестре.
***
Примерно на половине пути до Рога Изобилия за углом я слышу странный звук. В этот раз на крысу не похоже, да и слышится журчание, а не шорохи и перекатывание камней. Припоминая, как ловко размахивала своим мачете Зенобия, я несколько секунд медлю, набираясь смелости посмотреть, что (или кто!) находится в метре от меня. Очень не хочется получить удар в голову или же быть разрубленным холодным оружием.
Наконец, выглядываю за угол, крепко сжимая в руке нож. Через мгновение я возвращаюсь на место, испытывая жуткий стыд. Я чувствую, как начинают краснеть мои щеки и пытаюсь максимально глубоко вжаться в стену. Что-что, а увидеть справляющую нужду девочку из Десятого я ожидал меньше всего. Я даже прикрываю ладонями уши, чтобы не слышать этот звук.
Спустя минуту краем глаза замечаю увеличивающуюся тень и понимаю, что девчонка направляется в мою сторону. Отхожу немного дальше от угла и всё так же вжимаюсь в стену. Я сам еще не понял, что мне делать. Убивать её я не собираюсь. Бросать её одну тоже не хочется, мало ли кого она встретит следующим. Пока я размышляю, девочка выходит из-за угла и видит меня. Её глаза расширяются от ужаса, когда её взгляд падает на острое лезвие в моей руке, отбрасывающее в сторону блики от солнца.
Мгновение мы медлим – просто оба смотрим друг на друга, ожидая дальнейшего шага от противника. Наконец, девочка разворачивается ко мне спиной и начинает бежать, но спотыкается о камень и падает. Мне же отпускать её не хочется, я очень боюсь, что она наткнется на одного из «четвёрки» и что они могут с ней сделать. За секунду в моей голове проносится тысяча мыслей, пока я, наконец, не решаюсь хотя бы на время взять малышку под опеку. Поэтому подпрыгиваю к ней и хватаю так, чтобы она ничего не смогла сделать руками. Она же не кричит, а только с пыхтит, пытаясь вырваться. Затем ударяет меня пяткой прямо в пах, отчего по всему телу проносится волна дикой боли. Я сгибаюсь, стараясь не выпустить из рук девочку, но моя хватка всё равно ослабевает, и она с легкостью освобождается. От боли у меня темнеет в глазах, но я всё же успеваю схватить девчонку за лодыжку. Она снова падает и начинает тихонько плакать, постепенно переставая сопротивляться. Я прижимаю её спиной к себе, обхватив руками и ногами.
Когда я слышу за стеной, расположенной от нас к северу, чьи-то шаги, то осознаю, что мы просидели так уже несколько часов. Быстро встаю, не отпуская девочку, жестами прошу её быть тише и показываю в сторону, откуда доносится топот. В ответ она смотрит на меня безразличным взглядом. Понимая, что она уже считает, что умрёт в любом случае, а также, что с легкостью может сдать меня, я закидываю её на плечо (спасибо многолетней практике таскания брёвен в лесу) и на цыпочках обхожу ближайшее здание. К счастью, оказывается это не дом, в котором нас легко могут зажать, а две стены, стоящие ровным углом.
Я сажусь на корточки в самый угол, прислонившись спиной к стене и сажая себе на колени девочку. Задерживаю дыхание и жду. Кто-то проходит совсем рядом, еле слышно напевая под нос себе неизвестную мне песню. У меня холодеют руки, и моя хватка слабеет. В эту же секунду девчонка вырывается от моих рук и отпрыгивает в сторону, при этом расшвыривая лежащие рядом камни. От подступившего страха мой разум очищается. Левой рукой я быстро хватаю девочку за талию, правой достаю из-за спины топорик.
