Текст книги "Искупление (СИ)"

Автор книги: Katrina Lantau

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

– Использовал меня? – она невесело рассмеялась, покачав белокурой головой. – Я не хочу влезать в ваши отношения. В любом случае, тебе следует поговорить с Уиллом, потому что ему плохо. Ты дал ему надежду, за которую он до сих пор цепляется, хотя это убивает его.

– Я не хочу сейчас говорить об Уильяме, – я шагнул в ее сторону, слегка нарушая личное пространство, но, блять, меня это мало волновало. Ее ноздри начали раздуваться, а горло судорожно задергалось, пока она пыталась сглотнуть, – я хочу поговорить о тебе, Элиза.

Я крепко сжал ее плечи, склонив голову к ее лицу. Страх медленно расцветал на ее коже, стирая былой румянец.

– Дыши со мной, Элиза, – хрипло произнес я, удерживая ее взгляд своими глазами.

– Я не могу дышать, – прохрипела она белыми от ужаса губами.

– Втягивай воздух носом, выдыхай ртом, со мной, – я начал считать, – вдох, выдох, вот так.

Постепенно ее грудная клетка расширилась, втягивая кислород, затем она выдохнула воздух, проталкивая его по своему горлу.

– Вот так, принцесса, – удовлетворительно кивнул я головой, продолжая дышать вместе с ней, – я никогда не причиню тебе вреда, ты в полной безопасности.

Она судорожно закивала головой, смаргивая слезы со своих ресниц, которые стекали по ее щекам. Мне хотелось прочертить дорожку своими губами, пробуя ее слезы на вкус, слизывая каждую чертову каплю, но я понимал, что это только оттолкнет ее от меня.

Она ощущалась такой хрупкой в моих руках, вызывая внутреннюю потребность защитить ее от всего гребанного мира.

Теперь, когда я был готов впустить эти эмоции внутрь себя, я почувствовал облегчение от того, что больше не пытаюсь бороться с притяжением.

Мне чертовски страшно, но еще страшнее потерять ее насовсем.

Для меня не имеет значение, насколько она ощущает себя искалеченной, я готов принимать столько, сколько она будет готова мне дать, потому что, едва ли не впервые за долгое время, я был готов заботиться о ком-то больше, чем о самом себе.

Я поднял руки, стирая ее слезы большими пальцами. Элиза шумно дышала, глядя на меня застывшим взглядом, и это пробивало дыру в моем чертовом сердце. Хотя казалось, что оно уже давно превратилось в кусок камня, не способного проталкивать эмоции и точно не способное чувствовать.

– Ты стала что-то значить для меня, и я солгал Уиллу, потому что боюсь эмоций, которые ты вызываешь у меня, Элиза, – тихо произнес я, мягко поглаживая ее щеки большими пальцами, – поверь, у меня есть свои причины так поступать, но я больше не хочу бежать от этого. Я что-то чувствую, принцесса, и это грызет меня изнутри.

Я ухватился за ее ладонь и положил на свою грудь туда, где лихорадочно билось мое сердце. Ее губы слегка приоткрылись, пока она смотрела на свою ладонь в моей большой руке.

– Ты слышишь? Оно не билось так сильно уже очень давно.

– Зачем я тебе? – шепотом спросила она. – Что ты ищешь, Пол?

– Искупление, – пробормотал я, не уверенный, что она меня расслышала.

– Я сломана, и меня невозможно починить, – Элиза покачала головой, отрывая свою холодную руку от моей груди, – возможно тебе стоит поискать его в другом месте.

– В этом мире не найдется другого места, где бы я хотел оказаться. И я знаю, что вывалил все это на твою голову, и, может быть, сейчас не самый подходящий момент, но другого может и не быть, поэтому я прошу тебя, просто подумай над всем этим.

– Я не знаю, что тебе сказать, – Элиза отошла в сторону и прислонилась поясницей к столу, на котором лежала тонна оружия, – совсем недавно я бы мечтала об этом, но сейчас…

Она растерянно пожала плечами и посмотрела на меня печальными глазами.

– Я не смогу дать тебе того, что тебе нужно, Пол.

– Откуда ты знаешь, что мне нужно?

– Я просто знаю это, и я знаю свое тело. И не думаю, что мы можем поладить.

– Я не прошу тебя трахаться со мной или что там еще сейчас сидит в твоей симпатичной головке. Мы можем быть друзьями, если тебе это подходит.

Я готов был унижаться, чтобы попасть на периферию ее сознания и вытеснить оттуда ублюдка Уилла, который пролез внутрь ее теплого тела, гребаный мудак.

– Друзья? Звучит неплохо, – неуверенно ответила Элиза, кусая нижнюю губу.

– Ну вот и отлично, – я широко улыбнулся, снова хватаясь за свой глок. Я буду двигаться медленно, завоевывая ее доверие, чтобы она бежала за помощью ко мне, а не к кому-то другому.

Еще около получаса мы по очереди отстреливали патроны, и Элиза сделала несколько ценных замечаний, которые я принял к сведению, потому что никогда не поздно совершенствоваться, не так ли?

– Мне надо идти, – смущенно улыбнулась она, убирая оружие.

– Могу я пойти с тобой?

– Нет, – она махнула рукой, начиная двигаться в сторону выхода, прихрамывая на одну ногу, – у меня встреча с Кэтрин, так что увидимся позже.

– Конечно, – кивнул я, скрывая свое разочарование. Мне нравилось проводить с ней время, и я готов был убить себя за то, что не позволил этому случиться раньше.

Глава 15

Элиза

Я солгала, когда сказала про встречу с Кэтрин. Просто чувствовать его так близко к своему телу, слышать его голос, который обращался ко мне, ощущать его запах, который наполнял мои ноздри, – ну, это было слишком для меня.

Могла ли судьба быть еще большей сукой?

Она преподнесла мне Пола в тот момент, когда я мысленно перечеркнула любую возможность на отношения. Какого, блять, черта?

Мое душевное состояние вызывало тревогу не только у Кэтрин, но и у меня самой.

Я каждый день кричала от кошмаров, которые проникали в мою голову с наступлением темноты.

Я не спала по ночам, везде включая свет в своей новой квартире. Каждый темный угол пугал меня до безумия, как и незнакомые шорохи в стенах дома. Но стоило солнцу начать подниматься над горизонтом, как мои веки тяжелели, утягивая мой разум в беспокойный сон.

И ничего из этого не было нормальным.

А теперь еще и Пол со своим предложением о дружбе.

Как это вообще понимать?

Я не смогу с ним дружить.

Не так, как с Уиллом, или любым другим. Однако, теперь я и с ним не могу говорить. После того случая в зале мы не виделись, хотя он несколько раз приходил к моему порогу. Я просто не знала, как теперь быть.

Его слова больно ранили меня.

Я доверяла ему, возможно, даже больше, чем остальным.

Словно отвечая на мои мысли, в дверь раздался негромкий стук.

– Элиза, я знаю, что ты внутри, – глухой голос Уилла вызвал тоску в моей душе. Я скучала по своему другу. Но теперь ситуация становилась все более запутанной. Я видела, как он сходит с ума по Полу, но ничего не могла поделать с собственными чувствами к нему. Это безумие сводило меня с ума и выливалось в пульсирующую головную боль.

Еще один стук оторвал меня от невеселых мыслей, и я тяжело вздохнула, направляясь к двери. Избегать друг друга в небольшом городе – такое себе решение.

Щелкнув замком, я приоткрыла дверь и уставилась на воспаленные глаза Уилла, который прислонился плечом к дверному косяку.

– Не прошло и двух сотен раз, как я оббивал твой порог.

– Не преувеличивай, – я шире распахнула дверь, пропуская его внутрь.

Уилл прошел вперед и немного повертел головой.

– Ты не пробовала сделать свой дом немного уютным?

Мои вещи громоздились высокой кучей на кресле, остальные стояли в коробках, все еще не распакованных после переезда. Родители принесли их, раз уж я обзавелась своей жилплощадью.

– Кого это волнует? – буркнула я, направляясь к дивану, на котором лежала ранее. Завернувшись в плед, я улеглась на высокую подушку и посмотрела на Уилла, который уселся у меня в ногах, несмотря на свободное кресло напротив. Его пальцы все еще оставались перебинтованы, очевидно, что они были сломаны, хотя он никак не показывал своего дискомфорта.

– Я уверен, ты тихо ненавидишь меня, но все же, попробую объясниться.

– Я не ненавижу тебя, – я покачала головой, чувствуя, как предательские слезы снова застилают мои глаза. – Но зачем ты сказал это, Уилл? – Мой голос дрожал от сдерживаемых эмоций.

– Ты должна была это услышать. Влюбленность в него делает тебя слепой. – Разве? – грустно усмехнулась я, стирая ручейки слез, которые уже потоком стекали по моим щекам.

– Он хочет тебя, – в голосе Уилла отчетливо проскальзывали нотки уязвимости, – он смотрит на тебя совсем не так, как на остальных. Словно он хочет поглотить тебя целиком, впитать каждую клеточку твоего чертового тела. – Так ты просто решил обладать чем-то, чего не может получить он? Я для вас просто приз, за который вы боретесь?

– Все не так.

– Так объясни мне, мать твою, потому что я начинаю терять свое чертово терпение! – я подтянула ноги и села ровнее, вцепившись в покрывало на своих коленях.

– Я хотел понять, что заставляет его терять свой гребанный рассудок рядом с тобой. И теперь я вижу это. Ты удивительная, Элиза. Ты добрая, сильная, эмоциональная. И ты умеешь смеяться, а это огромный плюс, уж поверь мне. Я могу понять, почему он одержим тобой, потому что сам стал зависим от твоего голоса, от звука твоего смеха, от маленьких веснушек на твоей левой щеке, каждую из которых я пересчитал, пока ты спала. И меня разрывает на части от того, что ты не чувствуешь ко мне того же, что чувствуешь к нему. Но он не заслуживает тебя, Элиза. Он живет в ненависти к себе уже много лет, и рано или поздно это чувство, как яд, распространится с его кожи на твое тело. Ты должна жить в свете, в то время как он – порождение тьмы и самого худшего кошмара в твоей жизни.

– Поверь, я на собственной шкуре испытала худший кошмар в своей жизни, так что тебе придется потрудиться, чтобы напугать меня сильнее.

– Я просто не хочу, чтобы ты пострадала.

– В том то и дело, Уилл, что я уже пострадала. Я доверяла тебе, как никому другому. А ты просто решил использовать меня, назло ему.

– Я хотел быть счастливым, – тихо прошептал он, – это то, что ты делаешь для него. Почему я не могу хотеть того же?

– Потому что ты ошибаешься. Ты пытаешься заменить чувства к нему, используя меня, как якорь. Но это так не работает.

– Он не заслуживает тебя, – упрямо процедил Уилл.

– А ты заслуживаешь? – Мой голос превратился в едва слышный шепот.

– Мне хотелось так думать, – мрачно произнес Уилл.

– Ты бежишь от реальности. Пол никогда не будет с тобой. И я сейчас не хочу задеть твои чувства, поверь мне. Но тебе стоит начать двигаться дальше, строить свою жизнь без постоянной оглядки через плечо в поисках его одобрения.

– Тогда почему ты не двигаешься?

– Потому что в этом мире нет места, где я могла бы выжить без него.

– Прости меня, – он смотрел на меня взглядом, от которого мне хотелось плакать.

– Прости меня, – эхом повторила я, слизывая соленые слезы, которые стекали по моим губам.

Уилл склонил голову на мои колени и уткнулся в них лбом, пока я осторожно коснулась прядей волос на его голове, медленно перебирая их пальцами.

– Сегодня он предложил мне свою дружбу, – осторожно произнесла я и заметила, как Уилл затаил дыхание, после чего кивнул головой, поднимая ее вверх.

– Просто не теряй головы, – он взъерошил свои волосы и откинулся на спинку дивана.

– Ты думаешь, это какая-то уловка?

– Нет, – он покачал головой, – он не настолько жестокий. Все знают, с какими сложностями тебе пришлось столкнуться, и только конченный идиот захочет так шутить.

– Ты же понимаешь, что я влюблена в него?

Он молча кивнул головой, отводя взгляд в сторону.

– Тебя я тоже люблю.

– В том то и дело, что любишь, но не влюблена.

– Мы оба знаем, что и ты в меня не влюблен, Уилл. Но я не хочу соперничать с тобой.

– Конечно, потому что ты проиграешь, – он смахнул невидимую пылинку со своей футболки, – ты посмотри на это тело и на это лицо.

Он выразительно приподнял бровь, показывая на себя пальцем.

– Ты – придурок, – хмыкнула я, откидывая покрывало в сторону.

– Я знаю, детка, – грустно улыбнулся он.

– Ну хочешь, я не буду с ним дружить?

– Нам по пять лет, что ли? Дружить, не дружить. Забей, Элиза. Он сделал свой выбор. Мне остается только смириться.

Моя душа болела за Уилла, и я всем сердцем хотела, чтобы он был счастлив, но я не знала, как ему помочь.

– Так ты определился с тем, кто тебя привлекает больше? – неловко кашлянув, спросила я.

– У нас намечается разговор по душам или что?

– Уильям, – я склонила голову на бок.

– Мне стоит насторожиться, раз ты используешь мое полное имя?

– Я могу налить тебе бокал вина, если это сделает тебя более терпимым.

– Так с этого и надо было начать, – он махнул рукой, и я осторожно встала на больную ногу, направляясь в сторону кухонного шкафчика.

– Сядь, женщина, – он поморщился и обошел меня, двигаясь гораздо быстрее, – где твое пойло?

– В верхнем шкафу, – я покачала головой и села обратно на диван. Моя нога ныла и отчаянно чесалась, в остальном я чувствовала себя вполне комфортно.

– Так что? – переспросила я, вопросительно глядя на высокую фигуру Уилла, который уже вытащил бутылку вина и теперь разливал его в два бокала.

– Я не знаю, понятно? – он пожал плечами, избегая моего взгляда. – Я не испытываю такого к кому-то другому, так что можно с уверенностью сказать, что я не гей. Может, би, я не знаю. Мне все так же нравится трахать девушек, но я не могу выбросить из головы Пола. Возможно, что дело просто в нем, а не в том, что мне нравятся мужчины.

– Никто другой не вызывал у тебя подобных эмоций? – я взяла протянутый бокал и осторожно сделала глоток.

– Нет, – тяжело вздохнул Уилл, опускаясь на диван, – и это пиздец, как странно. Видимо, Пол просто умеет трахать мозг, и мне не встречался никто другой с такой же аурой, как у него.

Я немного поморщилась, снова сделав глоток красного вина. Насколько это может казаться странным?

– Ты тоже думаешь, что это звучит дико?

– Я уже ничего не знаю, – я сочувственно посмотрела на парня в своей комнате. Наши судьбы настолько переплелись, а эмоциональные качели то и дело давали нам хороший пинок под зад, что теперь этот разговор не казался чем-то из ряда вон выходящим. И это чертовски поражало меня, зацикленную на собственных переживаниях.

– Скажи лучше, как ты, – Уилл вызывающе приподнял бровь, – и оставь эту херню, по типу «все в порядке», для кого-то, с более нежной душой.

– Я правда в порядке. Не настолько, чтобы отмахнуться от всего, но я работаю над этим.

– Сеансы с мозгоправом действительно помогают?

– Не называй ее так, – я скривила лицо от этого прозвища, – она правда старается помочь.

– Ну, хорошо, если так.

Уилл подлил себе вино и вопросительно приподнял бутылку, на что я отрицательно покачала головой, В последнее время я слегка выпала из круга порядочных алкоголиков.

– Может, тебе тоже стоит к ней сходить?

– Для чего? – он недовольно покосился на меня. – Ты думаешь, она отобьет мою тягу к одному конкретному члену?

– Фу, блин, – меня слегка передернуло, – я еще не готова говорить об этих органах, поэтому попридержи язык.

– Прости, – он сочувственно посмотрел в мои глаза, на что я просто махнула рукой. Никто вокруг не обязан фильтровать свою речь просто потому, что у меня хреновые ассоциации с некоторыми частями тела.

– Ну, а если серьезно, возможно она поможет тебе взглянуть на ситуацию с другой стороны.

– Я так не думаю, детка, – печально отозвался Уилл, – сколько вы уже разговариваете по душам? Месяцев пять?

– Где-то так, – кивнула я головой, – хотя мне не кажется, что уже прошло столько времени.

– Время – хреновый лекарь, если хочешь знать мое мнение. Кстати, о времени.

Уилл посмотрел на часы и поднялся на ноги.

– Мне нужно немного поспать, завтра утром идем за стену.

– Будь осторожен, – я поднялась следом, чтобы проводить его к двери, не показывая вида, что мои внутренности буквально сжимались от страха остаться в одиночестве на всю ночь.

– Как всегда, – Уилл осторожно коснулся губами моего лба и вышел за дверь. Я заперла замок и прислонилась к двери спиной, начиная тяжело дышать. Ночь уже давно вступила в свои права, погрузив в темноту город за окном. Я прошла в спальню, по пути щелкая выключателем, чтобы каждая чертова лампа горела ярким светом, разгоняя мрачные тени.

Я невольно задавалась вопросом, сможет ли моя голова правильно реагировать на чужие касания, не посылая волну ужаса и тошноты по моему телу.

Мне не хотелось быть ущербной, признавая тот факт, что этим уродам удалось сломать меня.

Их грубые руки разрывали меня на части, наслаждаясь криками боли, которые вырывались из моего горла.

Их забавляли мои попытки бороться, когда они пинали меня по кругу, словно цирковое животное.

Я не уверена, что когда-то смогу перебороть свою память и подчинить свои страхи, потому что эти ощущения прочно въелись в мои кости, и мне не представлялось возможным отделить их от плоти, истекающей кровью.

Я знаю, что должна с этим бороться, но чертовы страхи были сильнее меня.

Зацепившись стопой за большую коробку у стены, я выругалась, ухватившись за поврежденную ногу. На пол посыпались кисти и тюбики с краской, которые я использовала, когда мне в голову приходила идея что-то изобразить. Удивительно, но меня не тянуло рисовать уже очень давно, хотя раньше я каждый день уделяла немного времени живописи, давая возможность уставшему мозгу передохнуть. Неловко опустившись на корточки, я подтянула к себе коробку и заглянула внутрь. Моя мама аккуратно упаковала краски, обернув каждую баночку грубой бумагой, а кисти перетянула резинкой, не давая им возможности затеряться. Несколько чистых листов свернуты рулоном, в то время, как остальные листы уже были исписаны. Развернув небольшую бумагу, я уставилась на лицо Пола, который набросала уже много лет назад. Конечно, линии были неровными, и тени падали не так, как нужно, но это был один из первых моих набросков, и единственный, который я сохранила. Все остальные листы представляли собой хаос красок и взрыв цвета. Мои эмоции долгое время были нестабильными, так что это явно отражалось в моем любительском творчестве.

Смахнув со стола какие-то безделушки, я выставила несколько баночек с краской, затем выровняла свой деревянный мольберт и закрепила чистый лист. Мои пальцы слегка дрожали, когда я сделала первый мазок на белой бумаге. Дыхание с шумом вырвалось из моей груди, пока сердце лихорадочно колотилось, отдаваясь звенящим гулом в моих ушах. Я опустила голову и тихо засмеялась, смахивая слезы со своих ресниц. Все это казалось таким далеким и чужим, что я не узнавала саму себя. Руки ощущались слишком грубыми, а кисти – непривычными, и пальцы с трудом сгибались, чтобы обхватить тонкие деревянные инструменты. Я окунула кисть в красную краску и сделала широкий мазок на белом полотне, затем перекрыла его желтым, снова красным, и так – по очереди. Яркий широкий туннель уводил вглубь картины, оставляя черноту по бокам. Вспышки желтого, красного и золотого притягивали внимание к маленькой темной фигуре, которая скрывалась в центре туннеля. Я не уверена, кем была эта фигура, но она прочно приковала мое внимание, затягивая в цветной водоворот.

Внезапно свет погас, оставляя меня в кромешной темноте. Я испугано вскрикнула, отшатнувшись от мольберта. Краски с грохотом выпали из моих ослабевших рук. Я попятилась назад, прижавшись спиной к стене и нервно таращилась по сторонам. Чертова темнота будила во мне не самые приятные воспоминания, которые я бы хотела никогда не помнить. Мне нужно подойти к окну и проверить, есть ли освещение в других зданиях, но я не могла заставить свои гребаные ноги шевелиться. Моя голова кружилась, и тошнота подступила к самому горлу, угрожая выплеснуть весь тот скудный ужин, который я впихнула в свое тело. Мебель отбрасывала мрачные тени, пугая меня до чертиков, и я медленно сползла по стене, зажимая рот кулаками. Тихое поскуливание перерастало в леденящий душу крик, и я зажала собственные уши, убегая как можно дальше из этого места. Но я все еще сидела на полу, скованная петлей страха и не могла выбраться из ловушки, в которую загнала себя сама. Несколько громких ударов в дверь снесли ее с петель, и кто-то вломился в квартиру, заполняя проем черной тенью. Мои крики стали громче, пока я отчаянно цеплялась за собственные волосы, оттягивая их в стороны. Мне казалось, что я ничего не могу сделать в темноте, она парализовала меня, оставляя беспомощной и слабой. Фигура двинулась вперед, и я уже готова была умолять ее остановиться, но вдруг кто-то присел на корточки и выставил ладони в верх.

– Элиза, – настойчивый голос звал меня по имени, и я закрыла рот, прислушиваясь к знакомой интонации, – делай медленные вдохи носом, и выдыхай ртом. Ты все еще в безопасности. Свет скоро появится. Наши генераторы сейчас пере подключаются, поэтому освещения нет во всем городе, но это ненадолго.

Сквозь пелену ужаса я уловила голос Пола, который продолжал говорить успокаивающим тоном, сидя на полу, на некотором расстоянии от меня. Его ноги были скрещены, а руки свободно свисали с колен, но его фигура все равно оставалась слишком массивной, слишком большой.

– Все в порядке. Дыши, – его голос спокойный и твердый, но я чувствую, как под ним скрывается нежность.

– Ты выломал мне дверь? – хрипло перебила я его длинный монолог.

– Слава, блять, богу, – он шумно выдохнул, – я никогда так много не говорил.

Я опустила руки от головы и вытянула ноги, опираясь спиной на стену.

– Отвечая на твой вопрос – да, я выломал тебе дверь, услышав, как ты кричишь.

– Я испугалась, когда погас свет. Я не слишком хорошо себя чувствую в темноте.

– Поэтому у тебя всегда ночью горит свет?

– Откуда ты знаешь?

– Я живу неподалеку, так что иногда прохожу мимо, – уклончиво ответил он, поднимаясь на ноги.

В темноте я видела, как он поднял дверь и поставил ее в проем, кое-как прикрыв проход.

– У тебя есть свечи и лампы?

– Не знаю, – пожала я плечами, – возможно где-то в коробках, но я не уверена.

В темноте Пол споткнулся о кресло и едва не свалился на кофейный столик.

– Если так пойдет дальше, кто-то может покалечиться. Ты уверена, что не помнишь, где запасные батареи и лампы?

– Они были в общежитии, но я не собирала вещи для переезда, так что понятия не имею, где они могут быть.

– Ладно, не беда, – Пол осторожно шагнул ко мне и протянул руку, – возьми меня за руку, я проведу тебя к дивану.

Я видела, как он вытянул правую руку, и немного помедлила, прежде чем вложить свои пальцы в его раскрытую ладонь. Он помог мне подняться и повел к дивану, осторожно передвигая ногами. Я чувствовала липкость на своих штанах, вероятно, от краски, которая пролилась в темноте.

– Подожди, – произнесла я, останавливаясь в шаге от дивана, – мои штаны заляпаны краской, и я не хочу портить свой диван.

– Хорошо, снимай штаны, – в темноте был заметен кивок его головы, и я уставилась на темное пятно, которое должно быть его лицом.

– В смысле?

– Элиза, я нихрена не вижу, и ты, я думаю, тоже. Мы убьемся, если пойдем к тебе в спальню, чтобы достать чистые вещи, поэтому самым разумным вариантом будет снять штаны здесь и укрыться на диване, на котором должно быть какое-то одеяло.

– Я должна снять перед тобой свои штаны? – повторила я, не веря собственным ушам.

– Ну, ты можешь сесть в них, тебе решать.

– Эм, ладно, – я нерешительно ухватилась за пояс своих штанов, – но тебе стоит отвернуться.

– Я едва могу различить твой силуэт, так что в этом нет необходимости.

Я настороженно сопела, не решаясь стянуть испорченную ткань по своим ногам.

– Боже, – он развернулся в темноте, неуклюже наткнувшись на ножку дивана.

– Почему мне кажется, что ты закатил глаза?

– Потому что я так и сделал, – весело ответил он, пока я неловко снимала штаны, вытирая липкие руки о сухой участок ткани.

– Готово, – я наткнулась ногами на диван и наклонилась, касаясь руками мягкой поверхности. Плед лежал там, где я его отбросила, так что я села и торопливо накинула на себя одеяло.

– Может, мне стоит поискать свечи или аккумулятор?

– Нет, – я помотала головой, не уверенная, что он заметил это в темноте, – не думаю, что ты их найдешь. Мне нужно подождать до утра, или пока не дадут свет, тогда я сама найду и буду держать под рукой, для таких случаев.

– Значит, подождем, – Пол тяжело опустился на диван, который жалобно скрипнул под его весом. Я подтянула ноги к груди и вцепилась в покрывало.

– Тебе не обязательно сидеть со мной.

– Я не оставлю тебя в темноте с выбитой дверью.

Я совсем забыла, что моя дверь уже не была дверью в том смысле, в котором она должна быть.

– Ты же понимаешь, что теперь должен ее починить?

– Ты можешь переехать в мой дом, пока ее не починят.

– Пол, – предостерегающим тоном произнесла я.

– Шучу я, – он провел ладонью по своему подбородку, – конечно, блять, я починю ее.

Его ботинок задел бутылку на полу, которую Уилл оставил перед уходом.

– Что это? – он поднял ее и поднес к своему носу. – Ты пьешь в одиночестве?

– Нет, – хмыкнула я, – но ты можешь допить, только я не найду бокалы.

– Кому нужны бокалы? – Пол запрокинул голову и сделал несколько глотков, протягивая мне бутылку.

– Нет, мне уже хватит.

– С тобой такое часто происходит?

– Ты имеешь в виду панику, которая навалилась на меня, как только погас свет? Ну, – я тяжело вздохнула, радуясь, что темнота скрывает мое покрасневшее лицо, – с некоторых пор я не переношу темноту.

– Ты спишь со светом?

– Я не сплю ночью, потому что мне снятся кошмары.

Он на некоторое время замолчал, склонив голову вниз, словно обдумывал мои слова.

– Знакомое состояние, – наконец произнес он, сделав очередной глоток из горлышка.

Мне было неловко уточнять, что он имел в виду, поэтому я просто молча сидела, теребя пальцами бахрому на покрывале. На мне осталась футболка и трусики, в остальном мое тело было практически голым и прикрыто только покрывалом, в то время, как Пол сидел в нескольких сантиметрах от меня. Нервная дрожь стала пробегать по моей коже, посылая волну мурашек по телу.

– Что случилось? – спросил он, повернув голову в мою сторону.

– Ничего, – сглотнула я.

– Твое дыхание изменилось, Элиза. Ты либо взволнована, либо напугана. И мне хотелось бы знать, что я не пугаю тебя.

– Ты не пугаешь меня, – тихо ответила я, пытаясь совладать со своим дыханием.

– Тогда что?

– Ничего, я просто взволнована отсутствием света.

Он молча смотрел на меня из темноты, в то время, как я неловко заерзала на диване.

– Знаешь, – в темноте показалось, что он поднял ладонь к своей голове, – я не так хорош в считывании чужих эмоций, как мой брат, поэтому давай просто договоримся, что если тебя что-то беспокоит, или тебе просто есть что сказать мне – скажи это.

– Хорошо.

– Ну вот и отлично, блять.

Пол поднялся на ноги и осторожно стал пробираться в сторону окна.

– Похоже, что нам придется еще немного посидеть без света.

– Я и забыла, что иногда это происходит.

В общежитии я всегда держала под рукой запасные батареи, фонари и свечи, потому что в городе регулярно происходило переключение систем энергоснабжения. Но отключение света никогда не пугало меня до чертовой икоты, я просто пользовалась моментов и моментально засыпала. Теперь же мне предстояло подружиться с темнотой и придумать себе ночные развлечения. Не думаю, что Пол захочет составить мне компанию на регулярной основе.

Я обхватила колени руками, подтянув их к груди, и уткнулась подбородком в свои ноги. Пол несколько минут постоял у окна, после чего осторожно двинулся обратно к дивану.

– Так что за краска была на твоих штанах?

– Обычная, – я слегка пожала плечами, – иногда я рисую для себя.

– Кристофер тоже раньше рисовал, но потом забросил это дело. Как давно ты рисуешь?

– Не то, чтобы я прям рисовала, – неловко кашлянув, ответила я, – скорее это способ выплеснуть эмоции или свои переживания. Знаешь, кто-то ищет драки, кто-то выпивает, я же предпочитаю переводить бумагу, это куда более безопаснее, чем все остальное.

– Разумно, – Пол опустился на свое место в изножии дивана и закинул ногу на ногу, ухватив ее за лодыжку, – но никак не вяжется с твоим образом жизни.

– А что с ним не так?

– Ты – охотник, Элиза, – он слегка цокнул языком. От того, как он произнес мое имя, мелкие мурашки побежали по моим голым ногам.

– И ты чертовски хороший стрелок. Так что ты по уши погрязла во всем этом дерьме, с которым нам приходится сталкиваться каждый день. Как так получилось?

– Получилось что? Что я выбрала работу охотника?

– Ага, – он немного сполз по дивану, занимая более удобное положение буквально в нескольких сантиметрах от моих ног.

– Ну, это сложно описать, – вздохнула я, стараясь не обращать того факта, что моя грудь наполнялась его запахом.

– Нам, вроде как, не куда спешить, так что не держи в себе, поделись с классом.

Я хмыкнула и покачала головой.

– Моя мама – учитель, так что фраза «поделись с классом» звучит весьма иронично.

– Ты могла бы пойти по ее стопам.

– Да, именно этого она и хотела. Но, я не думаю, что смогла бы учить кого-то, стоя у доски.

– Хм, – Пол неопределенно хмыкнул и слегка заерзал на диване.

– Что?

– Ничего, продолжай, – весело произнес он.

– Дай угадаю, ты что-то себе нафантазировал?

– Боюсь, что ты своими словами пополнила мою коллекцию порно фантазий.

– Тебе говорили, что ты извращенец?

– И не раз, – даже в темноте я расслышала улыбку в его голосе.

Мысль о том, что Пол будет фантазировать обо мне, одинаково будоражила и отталкивала меня.

– Мой папа – водопроводчик, и он так же научил меня чинить трубы, поэтому настаивал на том, что я могу пойти к нему в рабочую бригаду. Как ты понимаешь, ни один из этих вариантов меня совсем не привлекал.

– Чинить трубы? – Пол громко рассмеялся, слегка согнувшись на диване, отчего его лоб слегка задел мои ноги. Я вздрогнула и чуть сдвинула их в сторону, подталкивая плед под свое тело. – Извини, просто это звучит очень смешно.

– Ну, если вдруг тебе потребуется починить трубу, ты знаешь к кому обращаться, – хмыкнула я и слегка пожала плечами.

Смех Пола стал еще громче, так что думаю, в его голове я могла чинить совсем не водопроводные трубы. Кто бы сомневался.

– Прости, я слегка увлекся, – он вытер глаза пальцами, – я снова готов тебя слушать.

– Спасибо, – хмыкнула я, после чего вздохнула, облокотив голову на диванную подушку, – папа перевелся на границу в то время, когда город отстраивался, мама перевезла нас вместе с ним, потому что не знала, как долго он пробудет в пустыне. Я каждый день наблюдала за тем, как тренируются солдаты, пока не поняла, что это именно то, чем я хочу заниматься. Теперь уже они остаются в городе из-за меня.

– Они не были против твоего решения?

– Они и сейчас против, если сказать, по правде. Отец регулярно повторяет: «Эльза, когда я говорил, что ты должна уметь постоять за себя, это не означало, что теперь тебе следует лезть к тварям за стеной. Оставь бедолаг в покое». Они до сих пор уверены, что это гребаная ошибка природы, которая решится как-то сама собой.