Текст книги "EndingTale (СИ)"
Автор книги: Касуми Гото
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Почему ты была не способна им помочь?
Яркий голос вспыхнул в голове, но когда я подняла глаза, то никого не заметила.
– Почему ты не смогла спасти хоть кого-то?
– Я… Я не знаю…
Мой голос звучал слишком неуверенно, чтобы противостоять невидимому собеседнику. Мало того, в слух застучал вдруг ещё один человек:
– Ты могла изменить всё, но мы погибли из-за тебя.
– Я… Я не хотела, чтобы кто-то погиб…
– Почему ты тогда никого не спасла?
– Ты слишком слабая.
Один из голосов всегда лишь спрашивал, а второй только утверждал. Мне не хотелось ни отвечать, ни соглашаться. Но нутро подсказывало, что правы все, кроме меня.
– Оно снова повторяется.
– Почему она не способна? Почему все погибают из-за нее?
– Людей стало больше. Бедствие уже не остановить.
– И люди будут умирать. Из-за неё.
– Но почему умер я? Что я сделал?
Количество обвиняющих росло в геометрической прогрессии. К мужскому басу вскоре прибавилось женское тягостное сопрано.
– Что ты наделала? За что?
– Ты убийца, ты должна быть здесь вместо меня.
– Я… Я…
– Почему ты такая жестокая?
– Ты – самое отвратительное, что могло произойти.
– П… Прекратите…
Я схватилась за голову, стремясь выдавить из черепной коробки незваных посетителей, но их количество лишь росло. В урагане из обвинений слышались обрывки фраз, но их с лихвой хватало, чтобы столкнуть разбитую чашу нервов в безумие.
– Почему?..
– Убийца…
– За что?..
– Умри…
– Разве можно?..
– Ты заслужила…
– Мама, ты здесь?..
Я истошно закричала, свалилась с кровати и с силой ударилась лбом о деревянную раму. Вспышка боли лишь раззадорила голоса, они с новой силой нахлынули на меня:
– Беспощадная тварь…
– …уничтожить всё в одиночку?..
– Мы страдаем из-за тебя…
– …умерли просто так?…
Я подскочила и ударилась головой о стену, но этого было мало. Мой лоб с глухим стуком впечатывался в любой твердый объект, попадавшийся под руку, и ещё, и ещё, и ещё…
– Сдохни уже.
– Я снова умру?
Пламенный очаг боли пылал на моем лице, превращающемся в кашу. Кровь залила глаза и мешала искать новые объекты для самобичевания. Нос в один момент хрустнул и отрезал обоняние. Я слегка завыла, то ли от агонии, то ли от пребывания в полной слепоте. Руки горели от порезов и ссадин, и это заглушало мои страдания. Я споткнулась о разбитый горшок с просыпавшейся землей и упала у письменного стола. Сквозь багровую пелену замаячила ручка шкафчика. Я рванула её и просунула голову внутрь, после чего вдавила контейнер обратно, с хрустом прижимая череп.
– Остановись…
Удар, удар, удар! Молчание. Тишина. Покой.
Я очнулась рано утром. Хотелось умереть с необыкновенно возросшим желанием, и тело удобно предлагало воплотить мечты в жизнь, стоит бездействовать хотя бы час. Моя рука извлекла из левой щеки длинный осколок стекла. Свежая кровь, попавшая на язык, пробудила голод и жажду. Я простонала и, держась за слипшиеся волосы, вытащила голову из ящика и рухнула на пол. Пальцы в несколько движений поправили нос и позволили воздуху хлынуть в легкие. Проклятый солнечный свет палил в глаза, которые, похоже, не закрывались ещё с того вечера. Я выплюнула несколько несвязных слов мата и с трудом поднялась, чтобы затворить занавески. Впрочем, из окна, помимо надоедливого светила, выглядывало что-то странное. То было два деревянных креста, торчащих из земли. Я протерла глаза и поняла, что это не очередное видение.
Мне потребовалось около минуты, чтобы выбраться наружу. Холод совершенно не царапал кожу, и свежий воздух помог слегка забыть о зуде во всем теле. На заднем дворе нашего дома, под небольшим снежным покрывалом, кто-то засадил два косых креста из бывшего забора. После небольшого обследования я заметила и пухлые холмики перед надгробиями. В сердце закралось понимание, подтвержденное надписями на дереве: “человек” и “женщина”, а также с точностью переданными датами рождения и смерти. Мои родители.
Санс лежал неподалёку, у ближайшего дерева. Можно было подумать, что он мертв, но монстры обязаны раствориться в пыль, погибнув. Скелета также выдавала слабая дрожь конечностей во сне. Я нагнулась и надела на пустой череп капюшон, а сама куртку застегнула на замок. Возможно, так ему будет чуть теплее.
Мое внимание привлёк небольшой сверток у его рук. Внутри лежал лишь мой телефон, оставшийся в лаборатории, впрочем, в нём всё ещё сохранилась зарядка, будто кто-то собрался его использовать на постоянной основе. Я разблокировала экран металлического бруска и заметила несколько пришедших сообщений. Любопытство подстегнуло меня их прочитать:
“Санс, привет, как я и говорила, буду посылать тебе все сообщения на телефон Фриск. Телепортируйся по следующим координатам (далее идёт набор цифр и точек) и возьми всё, что я просила. И постарайся не контактировать с… Ну, с ней, как бы тебе не хотелось извиниться. Ты же помнишь о своем происхождении, да? Так что забудь о чмаффках-целовашкафф пока я не подтвержу свою теорию.
Твоя Альфис
P.S. Постарайся унять свою ненависть и не убивать больше никого, ревенант ты мой сладкий”
Я полуязвительно хмыкнула и оглянулась на посапывающего скелета. Он выглядел слишком умиротворенно для монстра, способного безжалостно раскромсать дюжину человек без единой царапины. Впрочем, многое из сказанного ученой оставалось покрыто тайной – она будто специально писала так, чтобы посторонний читатель ничего не понял. Может, она объяснит что-то в следующем сообщении? Я перевернула страницу.
“Фриск.
Блять.
Тащи свою задницу в посольство.
НЕМЕДЛЕННО.”
Комментарий к Лесорубы
https://vk.com/minescribbles – группа автора! Там же можно найти и обложку к главе. А если уж заглянули, то обязательно подпишитесь – без контента не останетесь!
========== Корни ==========
Под ногами жалостливо трещала битая плитка по мере того, как я бежала в посольство. Глаза метались от одного уничтоженного дома к другому в попытках вспомнить дорогу, но мне хотелось как можно меньше заострять внимание на результате чудовищных бомбардировок. Казалось, что от душераздирающего вида детских площадок, превратившихся в кратер, даже из-за мимолетного взгляда на перевернутый автобус, наблюдающего за тобой мертвыми глазами пассажиров, могут вернуться голоса. Хотелось зацепиться за какую-то мысль, чтобы отгородиться от опустошенного окружения, но действительно счастливых событий в моей жизни не происходило уже давно. Мозг, словно компьютер, перебирал память и, не найдя соответствий, запускал поиск снова.
Не получалось сосредоточиться на мысли, которая действительно была важна. Или нет? Какой прок от того, что я доберусь до посольства? Может, новогоднее чудо отстроит город из пепла? Все зараженные люди вылечатся? Нет… Но, возможно, получится спасти хотя бы одного человека? Эвакуация выживших, гуманитарная помощь, в конце концов… Это вполне осуществимо. И если я могу помочь, то должна сделать всё, что от меня зависит.
Путь казался гораздо дальше, чем когда приходилось идти по нему на работу. Верно говорят – мысли делают тело тяжелее. Да и другие факторы только вредили: улицы смешались друг с другом, словно кто-то взял их цельным куском и перемолол в блендере. По тротуару, испещренному кратерами, карабкаться было не легче, чем по горной вершине. Я быстро измазалась в грязи, помогая себе руками в восхождении. Пот скатывался ручьями, но в то же время стал настолько привычен, что даже не привлекал внимания.
На слух давила монотонная тишина, словно я одна во всём мире. Только редкие всхлипы грязи под ногами стучали в уцелевшее ухо. Запах инея обжигал нос и слегка душил легкие. Неприятный январский холод угрожал прикончить меня, стоит дать слабину и остановиться. Движение разгоняло кровь и давало надежду.
Здание посольства возвышалось среди руин непокоренным памятником, полностью уцелевшим после бомбардировки, будто под божественной защитой. Я остановилась на несколько секунд у входа, чтобы отдышаться, после чего отворила дверь и вошла внутрь. Джон не ждал меня на входе, впрочем, вряд ли бы кто-то добровольно согласился сидеть в этой замкнутой коробке. Коридор, лишившийся красок, внушал редкое уныние. Фонари и лампы погасли, не имея доступа к электричеству, и тёмные стены нагоняли приступы клаустрофобии. Я практически на ощупь продвигалась вперёд, мои пальцы оставляли по бокам коридора тонкие борозды грязи. Сориентироваться помогла память, услужливо подсказав местонахождения зала совещаний. Если дипломат действительно пришёл, то он находился именно там.
Сердце колотилось от волнения и страха, в голову совершенно не лезло возможное начало диалога. Впрочем, как и середина с концом. О чем вообще я могла говорить? Чьи интересы представлять? Азгор и Ториэль больше не смогут управлять королевством. Единственный наследник наверняка даже не в курсе происходящего, и медленно увядает в Подземелье. Но разве теперь есть смысл отступать? Ведь многие монстры ещё живы. Может, ещё не всё потеряно? Собрав остатки смелости, я рывком вошла в зал.
Моё тело тут же подхватила грубая сила и бросила на деревянный стол, хрустнувший от соприкосновения. Я вскрикнула, перекатилась вбок и рухнула на кресло, которое с хрипом разлетелось от удара.
– Ты вообще представляешь, какие это будет иметь последствия?!
Голос Джона как выстрел пушки ударил в голову. Он кричал, нет, орал с надрывом, стремительно приближаясь и хватая меня за грудки. Его лицо, попавшее в свет единственного окна, было испещрено шрамами от когтей, и один глаз оказался выдран с корнем. В уголке скалящегося рта скапливалась слюна.
– Как крысы, воспользовались доверием и нанесли удар в спину! – дипломата трясло, голос не мог удержаться на одной интонации, и ярость сменялась ужасом и наоборот ещё до того, как Джон мог договорить слово. – Вас всех надо было прикончить ещё когда вы вылезли из своей отсталой норы!
Безумец брызгал на меня слюной из покрасневшей пасти, нос Джона окропила кровь. Он вновь швырнул меня на стол, на этот раз материал не выдержал и разломился на две части. В спине раздался болезненный щелчок, затмивший разум, и я потеряла способность думать осмысленно. Дипломат нервно вырвал из кармана пистолет и несколько раз выстрелил рядом со мной. Удушливый порох завладел легкими, я неосознанно закашлялась.
– Вы же, безмозглые твари, не понимаете чужой доброты! – Джон несколько раз спустил курок, пули просвистели прямо над моей головой, он панически захохотал, но смех тут же сменился очередным криком. – Мы дали вам жилье! Работу! И этим вы отплатили?
Чувствуя, как нижняя часть тела совершенно отказывается подчиняться, я закрыла лицо руками в слепой попытке защититься хотя бы от доли ярости сумасшедшего. Его порывистые движения пугали каждым резким выпадом, способным окончить мою жизнь в одно мгновение.
– У нас огромный запас ядерного оружия… – тон дипломата в миг сменился с угрожающего на пугающе-конспиративный. На его искореженном лице заиграла уродливая, перебитая напополам улыбка. – Мы можем всех вас убить. Одной кнопкой. Я могу прямо сейчас дозвониться до президента.
В подтверждении своих слов Джон, не спуская ухмылки, помахал телефоном и с треском бросил его на пол, после чего рывком метнулся ко мне. Во время этого порыва я случайно разглядела открытую рану на кисти мужчины, которая бывает при укусе крупного хищника.
– Но я могу этого не делать! Ты можешь спасти жизни своих гнилых и тупых дружков! – Джон отрывисто и по слогам засмеялся, словно от глупой шутки. – Тебе надо принести мне вакцину! Один конченный шприц! Вы же, твари, придумали этот вирус, значит, знаете, как его остановить!
На безумных глазах дипломата заплясала надежда, смешавшаяся с остатками человечности. Но мой взор всё ещё был устремлен на кровоточащую руку Джона. Мои губы медленно открылись:
– Вакцина… Не поможет. Ты заражен, Джон.
– Ты врешь!
Безумец наотмашь ударил меня рукоятью пистолета, звонкий гул разошелся по голове, из глаз выбились искры, смешавшиеся со слезами.
– Ты врешь! Ты врешь! Ты врешь! Дай! Дай! Дай!
Сумасшедший продолжал избивать меня с кровожадностью, присущей дикарю. Он не отдавал отчета происходящему, но получал невероятное удовольствие от причинения мне страданий, специально надавливая на болезненные точки и делая всё возможное, чтобы я осталась инвалидом на всю жизнь.
– ДОВОЛЬНО.
Лицо Джона осветилось синевой, но он совершил абсолютно инстинктивный прыжок назад и увернулся от плазменного луча, ещё вчера забравшего так много жизней. Санс закрыл меня спиной, слегка шатаясь, но готовый к бою. Мне хотелось удивиться, но это стало закономерностью, что по какой-то причине скелет всегда знал мое местонахождение.
– Так это ты, придурок! – искренняя радость заиграла в словах Джона. – Всегда мечтал скормить твои косточки своей собаке! Жаль, что она мертва из-за такой погани, как ты!
Джон взвел руку и сделал несколько выстрелов, но Санс вовремя переместился в совершенно другую точку, откуда отправил в противника с полдесятка заостренных костей.
– О, НЕ ПЕРЕЖИВАЙ. СКОРО ТЫ НАКОРМИШЬ ЕЁ СВОИМИ КОСТЯМИ.
Джон задорно захохотал и поменял магазин, и длинным перекатом спрятался за одним из кресел, оказавшись непосредственно рядом со мной. Кости со скрипом вонзились в пол и тут же испарились, словно боялись затратить слишком много энергии. Несмотря на нестерпимый зуд и судороги по всему телу, я подтянулась на руках и укрылась за уцелевшей частью столешницы, чтобы не быть обузой в битве.
– КУДА ЖЕ ТЫ БЕЖИШЬ? ДУМАЕШЬ, В АДУ ЗАКОНЧАТСЯ ВАКАНСИИ, ПОКА ИЗБЕГАЕШЬ СВОЮ СУДЬБУ? ДЛЯ ТАКИХ, КАК ТЫ, ТАМ ВСЕГДА БУДУТ ОТДЕЛЬНЫЕ РАБОЧИЕ МЕСТА.
– Каким бы не был мой личный ад, он всё ещё лучше существования в убогой оболочке получеловека.
Джон самодовольно улыбнулся и воспользовался лежащим рядом куском кресла для того, чтобы принять на него точный бросок костью. Зрачки Санса на мгновение вернулись, он замер, но тут же продолжил бой. Теперь ни один из оппонентов не разговаривал, полностью сосредоточившись на сражении. Комната пылала жаром, несмотря на то что разбитое в пылу драки окно впускало внутрь холод. Хлопки выстрелов смешались со взрывами драконовидных существ и рассекаемым от снарядов воздухом. Пули безумца были не бесконечными, но он ловко использовал окружение как преимущество, то и дело задевая монстра верно кинутым бруском или прикрываясь за очередной частью разбитого стола. Санс, больше привыкший к мгновенной расправе, быстро терял запал, хотя изначально не горел бодростью. Он совершал всё больше ошибок, и вскоре стал полностью игнорировать атаки Джона, не включавшие в себя смертельные пули. Стало ясно: долго это не сможет продолжаться.
Мужчина, будто играя, подобрался совсем вплотную ко мне, чтобы сменить позицию. Я поняла, что это наш единственный шанс. Пусть решительность и затерялась где-то в глубине моего тела, но мне хватило отваги вцепиться в плечо дипломата. Он потерял равновесие, но быстро собрался и без усилий бросил меня обратно на пол, после чего навёл пистолет.
– Санс, действуй!
Раздался выстрел.
Глаза заслонила тень. Я прикрыла рот ладонью, но поняла, что этого недостаточно, чтобы сдержать крик, и до крови прокусила кожу. Санс упал на колени лицом ко мне. Из рубашки на его груди сочилась алая жидкость. Он удивленно опустил голову, словно сам не ожидал ранения. Зрачки-точки вернулись в его глазницы.
– С… Санс…
Мне было совершенно плевать, кому предназначается следующая пуля Джона. Я бросилась на шею монстра, рыдая и практически топя его в своих слезах. Он поддался моему рывку и упал на спину. Я пыталась обхватить скелета руками и прижать к себе, словно это помогло бы остановить кровотечение, или хотя бы время. Мне не хотелось терять последнее близкое существо, которое, пожалуй, сделало ради меня больше, чем я.
Санс мог грубить, оставлять в неловкой ситуации глупыми шутками. Но почему-то теперь даже столь явные минусы превратились во что-то близкое, от чего не хотелось избавляться любой ценой. Столько приятных воспоминаний, пожалуй, последних не омраченных чем-то воспоминаний, теперь тоже будут причинять только боль. Вся моя жизнь превратится в боль с потерей Санса.
У плеча раздался щелчок челюсти. Скелет попытался что-то выдавить из себя, но я поняла всё без слов. Мои губы уперлись в лицо Санса и сомкнулись в поцелуе. Ледяная полость его рта распахнулась и впустила меня внутрь. Несмотря на печаль, я пыталась отдать скелету всё, что могла. Он столько раз рисковал своей жизнью, не потому что считал это нужным, а просто потому что хотел. Мой мозг, избегавшей этой темы до сего момента, в одно мгновение принял мысль о том, что Санс по-настоящему любил меня. И почему-то на сердце было так горько, от того… Что это взаимно.
Тело монстра становилось всё легче. Оно испарялось подо мной, словно скоротечная лужа под солнцем. В отчаянии, я уперла голову в его грудь, чтобы услышать затухающий рокот… Сердца. В слух ударился ещё один хлопок, а после него последовал грохот. Сначала я зажмурилась, но смерть не наступила. Когда мои глаза всё же раскрылись, они обнаружили лежащее в багровой крови тело Джона с простреленным виском.
– Ты, – Санс с трудом выдохнул последнее слово, – сможешь.
Скелет схватил меня за ладонь и отправил в четвертое измерение вместе с собой. Обычно телепортация была настолько болезненна, что я не могла разомкнуть век, но теперь не хотела оторвать глаз от растворяющегося скелета, пыль которого словно уносило в нарастающую воронку. В пролетающем воздухе ненадолго завис причудливый узор, словно вышитый белыми нитками, но через секунду и он испарился. Я сглотнула ком в горле и упала на колени.
Зрение померкло, словно не видело смысла в собственной работе. Уголок губы согнулся в подобии улыбки. Все сумасшедшие начинают смеяться по неподходящим поводам? Ха-ха. Да, наверное. Ха-ха. Может, Санс шутил не просто так? Он словно видел в этом совершенно иной смысл. Ха-ха. Ха. Смешно же…
Кажется, мой плач привлёк чье-то внимание. По приближающимся быстрым, но увесистым шагам я узнала Альфис.
– Санс, у меня получилось! – столь радостный голос бесил, но в то же время заставлял хихикать. – Я же говорила, что нужно начинать с этого!
– О чем ты? Ты такая смешная!
Моя интонация показалась натянутой, но она была искренней, и следующий за словами хохот лишь подтвердил это. Ученая, вышедшая из-за угла и наконец увидевшая меня, замерла.
– Фриск?.. Ты разве не должна быть в городе? А где Санс?
– Санс? – я истошно засмеялась, схватившись за ноющие от недавнего избиения ребра. Порыв сумасшествия длился около минуты. – Можно сказать, ОН СТАЛ ЖЕРТВОЙ УБИЙСТВЕННОЙ ШУТКИ.
Почему-то Альфис даже не улыбнулась, но смысл моих слов поняла четко. По каким-то причинам она развернулась и скрылась там, откуда появилась, после чего вернулась со шприцом с бесцветной жидкостью.
– Что это? НаРкОтИкИ? Не надо, мне и так хорошо! Лучше ещё не было за последние дни!
Я неловко попыталась отбиться от монстра, но он твёрдо схватил меня за кисть с оборванным рукавом и вонзил острую иглу во вздутую вену, заставив ойкнуть. Клокочущее в груди безумие словно затупилось о камень и перестало резать меня изнутри, но всё ещё давало о себе знать назойливым бурением. Тем не менее, я смогла взять себя в руки.
– Что это?..
– Ничего особенного, – Альфис хмуро кивнула, – что-то вроде успокоительного.
– Понятно.
Я легла на пол и положила голову на побелевшую от пыли ладонь. Если бы мне дали хотя бы несколько секунд, то тело бы погрузилось в бесконечный сон. Но Альфис растормошила меня с настойчивостью, с которой мама будит своего ребенка в школу.
– Понимаю, тебе тяжело, но… Ты единственная, с кем я могу поделиться этой новостью.
– Ммм? – мне было совершенно плевать на любую тему, которую могла поднять ученая, но из вежливости всё-таки выдавила из себя пару звуков.
– Я нашла способ… Нейтрализовать вирус.
– Круто.
Монстра ошарашила моя реакция. Она так и зависла с открытым ртом, сидя рядом со мной, не зная, что ответить на подобный выпад. Я опустила глаза и насмешливо улыбнулась. Молчание затянулось. Вскоре Альфис пришла в себя и начала с другого конца.
– Как умер Санс?
– А как ещё… – мне приходилось делать паузы, чтобы перевести дыхание, поскольку растущий ком в горле не пускал воздух, – он мог умереть? Его… Застрелили.
– Это хорошо!
Её реакция была настолько радостной, что я быстро очнулась и нашла в себе силы накинуться на монстра и начать душить руками её толстую желтую шею. Она с ужасом попыталась объясниться, впрочем, мои ладони даже во сне не смогли бы причинить ей вреда:
– Ты неправильно поняла! Просто, могло бы быть ещё хуже…
– Что… Что ты имеешь в виду?
Порыв гнева полностью вымотал меня, и, разжав руки, я упала на спину, видя только высокий потолок лаборатории. Альфис, потирая шею, поправилась:
– Мы бы не справились со столь сильным FST-02.
– Ты смеешься? – я в очередной раз улыбнулась, отчего уголки моих щёк слегка заныли с непривычки. Почему-то название, которое использовал только Коурзон, и, соответственно, которое никто не мог знать кроме него, меня совершенно не удивило. – Монстры не могут быть заражены.
– Он не монстр.
Пусть препарат Альфис и сумел притупить истерический смех, но такая большая концентрация абсурда попросту не могла оставить меня серьезной. Я с издевкой спросила:
– А кто? Человек?
– Нет. Он ревенант.
– Ой, спасибо, мне всё сразу стало ясно! – я процедила эти слова сквозь зубы, потому что совершенно не понимала, к чему клонит Альфис. – Санс ревенант, а Папирус, наверное, антидепрессант?
– Я серьезно. Папирус, между тем, вполне себе монстр, – ученая объясняла с несвойственной ей уверенностью, будто то, что она говорила, носило характер чрезвычайной важности.
– Бла-бла-бла, – я закатила глаза. – К чему это?
– Ревенант произошел от французского слова “возвращение”, и с тех пор исказился до очень чёткого “дух мести”.
Я слегка протрезвела и поежилась. Почему-то слова женщины стали внушать нотки страха.
– И… Кому он должен был мстить?
– Людям.
Я замолчала, силясь обработать информацию. Почему-то вдруг стало понятно, почему Санс никогда не находился в большой компании людей, и, стоило ему увидеть хоть одного человека, у него будто сдавали тормоза. Но, несмотря на это, я всё ещё не понимала, к чему Альфис подняла эту тему.
– И…
– Он был создан, чтобы перевернуть ход Великой войны. В симбиозе с вирусом, столь могущественное существо смогло бы уничтожить всё человечество за день.
– Подожди… Что?! Вирус существовал ещё тогда? И его… Действительно изобрели монстры?
Альфис осеклась и неловко повесила голову. Я привстала на локтях и попыталась принять вертикальное положение, но сил явно не хватало, к тому же, в теле явно было несколько сломанных костей, больно впивавшихся в мышцы при каждом движении.
– По крайней мере… Это то, что я вычитала из книжек, – Альфис попыталась оправдаться, – тогда получилось заразить несколько селений, но инквизиция быстро расправилась со всеми очагами инфекции. И монстры всё же оказались заперты в Подземелье.
– Но разве инквизиторы не заразились бы сами? И… Сколько же человек тогда убил Санс?
– Судя по тому, что мы проиграли в войне… Не много. Может, даже ни одного. Я не знаю. Ему тогда вряд ли было больше десяти лет. А насчёт инквизиции… Это именно то, что я хотела тебе показать.
Альфис смогла пробудить во мне интерес. Она помогла мне подняться и провела в одной из своих сияющих белизной помещений. Комната была занята одним большим столом из пластика, на нём стояло несколько колбочек, парочка неизвестных мне инструментов и микроскоп. Ученая подвела меня к нему и заставила посмотреть в окуляр. Я увидела несколько… Червячков, ползающих по предметному стеклу, небольшой черный камень, слегка приглушающий свет вокруг себя, и простой бесцветный кружок, напоминавший таблетку. Один из извилистых червей подполз к пилюле и через секунду растворился, будто никогда не существовал. Впрочем, из чёрного камня тут же выползла ещё одна пиявка.
– Что это?
– Это часть тёмного камня, которую Санс достал из лаборатории, в которой тебя пытали. Именно он является источником заразы, но также даёт иммунитет своему носителю. Но я нашла способ нейтрализовать его эффект.
– И как же? – я продолжала наблюдать за белой таблеткой, то и дело втягивавший в себя одного из постоянно воскресающих червяков.
– Люди поглощают вирус, заражаясь и в кратчайшие сроки становясь чудовищами, поскольку их души теряют окраску. Это что-то вроде отрицательного полюса. Сущность монстра изначально не имеет окраски, поэтому они в безопасности. Середина, нейтралитет, как угодно. Но я хотела проверить, что будет, когда вирус станет контактировать с живым существом без души. То есть чего-то с положительным полюсом.
Женщина говорила замудрено, было тяжело уловить смысл её слов, несмотря на то, что она старалась донести до меня информацию максимально простым языком. После недолгих размышлений, в голову пришёл ответ:
– Ты… Воспользовалась растениями?
Я сразу вспомнила записи об исследованиях, найденных в глубинах Настоящей лаборатории, когда Альфис вколола в золотой цветок немного решимости. Почему-то было очевидно, что монстр при первом удобном случае всегда прибегает к помощи живой природы.
– Именно. В данном случае, семечком подсолнуха. Но есть один минус. Достань артефакт.
Я замешкалась, но выудила из кармана слегка потрескавшийся камень. Интересно, что с ним станет, если раздробить его на множество кусков? Нужно ли мне будет таскать их все с собой, или хватит и небольшой крупицы?
– Положи его рядом с предметным стеклом.
Я послушалась и, не снимая руки со сферы, чтобы не обречь себя на медленную смерть, в нетерпении взглянула через объектив. Сначала мне показалось, что кто-то выключил свет. Спустя несколько секунд, стало понятно, что тёмное полотно, видимое через толстую трубку, является теми самыми червями, что ранее в небольшом количестве копошились у жалкого осколка. В этом непроглядном море было совершенно невозможно различить семя, и, уж тем более, увидеть обеззараживающий эффект.
– Видишь? Как цунами против плотины из веток. В этом и стоит ответ на вопрос, по каким причинам инквизиторы остались людьми. Раньше весь мир был зелёным, и вирусу было невероятно тяжело пробиваться через огромные, первородные леса и рощи, исчезнувшие к нашим временам. Я испробовала кучу растений, хуже всего справлялись тепличные варианты, которые никогда не подвергались воздействию жестокой окружающей среды. Но потом… Я нашла настоящий самородок.
Альфис развернулась и вышла из комнаты. Пока я была в ожидании, мой мозг обуревали всевозможные мысли. Информация попросту не укладывалась. Получается, вирус можно побороть, пусть и столь невероятным методом? Это могло означать конец ненужным смертям, восстановлению мира и… И всех, кто ещё не погиб.
– Я нашла его на пустыре. Он пророс в камне.
Ученая аккуратно несла коричневый горшок с бежевым цветком, который, казалось, едва удерживался на худом стебле. Несмотря на видимую неполноценность, он благоухал сильнее букета из сто одной розы. Аромат был непередаваем, и мне хотелось наслаждаться этим божественным запахом вечно. Монстр потеснил меня и поставил горшок рядом с магическим микроскопом.
– Теперь смотри.
И мрачное полотно словно прожглось тлеющими углями, покрываясь бессчетными дырками и отступая перед натиском незримой силы цветка. Казалось, что растение способно в одиночку уничтожить влияние сферы, но она не собиралось сдаваться, генерируя всё новые и новые массы безликого вируса. Спустя минуты противостояния было понятно, что победу не одержит никто.
– Теперь понимаешь, к чему я клоню?
– Да…
Я убрала руку и взглянула на Альфис, глаза которой излучали настоящую радость. Мне хотелось разделить её счастье, но было понятно, что существует как минимум одно “но”, которое не позволит просто так насладиться победой. Она прочитали мои мысли по лицу.
– Верно, из всех существ, не относящихся ни к монстрам, ни к людям, мне известно только одно, которое способно полностью уничтожить вирус. Оно не просто выжило вопреки, но возродилось из пепла, и столь высокую силу воли попросту невозможно сломить.
– И это…
– Флауи.
На меня снизошло озарение. Я хлопнула себя по лбу, после чего оживилась и схватила Альфис за плечи:
– Тогда я сейчас же за ним отправлюсь! Мы вытащим его из Подземелья, он поглотит вирус и люди с монстрами снова станут жить в мире!
– А вот тут уж ты не угадала! – Альфис заботливо улыбалась, смотря на моё восхищенное лицо, – ты останешься здесь, и будешь присматривать за детьми, пока Андайн не спустится в Подземелье и не вернётся с Азриэлем. Тебе нужен отдых и лечение, а не очередной поход, способный привести к смерти.
Мой энтузиазм тут же потух, а глаза, налившиеся решимостью, погасли. Слова монстра заставили вновь вспомнить обо всей боли, которую испытывал мой разлагающийся на части организм. Сердце наполнилось грустью и безысходностью, от осознания того факта, что кому-то вместо меня придётся расплачиваться за мои ошибки. Не хотелось подвергать кого-то опасности, чтобы ещё одно близкое к сердцу существо погибло просто так. Как это сделали родители, семья Дриимурров, Папирус и… Санс. В голове тут же всплыли слова: “Ты сможешь”.
Я повернулась в сторону выхода, спокойно идя вперёд и делая отчёт о шагах Альфис, следующей за мной. Рассказав всю нужную информацию, она стала болтать о незначительных делах, вроде любви к ботанике и прочих не интересных мне вещах. В нужный момент я припустила вперёд на нетвердых ногах, делая рывок за дверь и тут же воспользовавшись односторонней приборной панелью. Металлическая пластина практически мгновенно заблокировала проход, оставив Альфис отрезанной от меня за несколькими слоями стали.
– Фриск! Что ты творишь!?
– Андайн тебя освободит! – я тяжело дышала, восстанавливая силы. – А я пока схожу за Флауи!
– Фриск, Боже мой…
Но я уже не слушала, бегом выскакивая из лаборатории и отправляясь в сторону разрушенного барьера. Расстояние мелькало перед глазами, словно не существовавшее, меня не волновала ни боль, ни сломанные кости. У меня действительно могло получиться, я наконец смогу расплатиться за бесчисленные грехи! Казалось, наконец проснувшаяся за долгое время решимость всё же залечила раны, словно я впервые сделала что-то, действительно требуемое от меня. Очень скоро мои ноги бежали по плитке дворца, в мгновение преодолели королевский сад с одиноким троном. Я пролетела Новый дом и без запинок прошла через все лестницы опустевшего королевства, в нетерпении воспользовалась уже изрядно заржавевшим лифтом и проникла в Ядро.
