Текст книги "Обжигающая грань (СИ)"
Автор книги: Карина Верная и Аси Блэр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)
Глава 9
Ещё минут двадцать я сокрушался над странностью и импульсивностью собственного предложения, несколько раз порывался уехать, намереваясь соврать девчонке что-нибудь о внезапно возникших неотложных делах. Ведь, чисто теоретически, «прости» прозвучало, а, значит, нет больше повода загоняться. Но почему-то терпеливо продолжал гипнотизировать кинутый на переднее сидение рюкзак и не двигался с места.
– А вот и я! – дверь машины распахнулась, и Венера не глядя запрыгнула на переднее сидение. Еле успел стащить с него свой подарок.
– Держи, это тебе! – сразу же протягиваю рюкзак девчонке. Она изумлённо смотрит, но, растерявшись, берет вещь в руки. – За доставленные неудобства в прошлую субботу.
– Эээ… Крутой, но я не возьму. Это против моих принципов… – Венера возвращает рюкзак и смущённо отводит глаза в сторону.
– Каких принципов? Хорошо. Тогда пусть это будет моим подарком на твой День рождения… – не раздумывая, ставлю презент девчонке на колени. – Давай, перекладывай туда содержимое из своего допотопного друга.
– У меня День рождения только в октябре будет. Да и не нужны мне подачки! Я не обижаюсь ни на тебя, ни на твою маму. Так что, расслабься и забери свой рюкзак! – по словам, Венера решительно настроена вернуть вещь, но, по факту, она по-прежнему с любопытством осматривает её и не выпускает из рук. Похоже, понравилась.
Ухмыльнувшись, я завожу машину.
– Если он тебе не нужен, то я прямо сейчас выброшу его.
– Нечего меня шантажировать! Я не могу принять такой дорогой подарок…
– Кстати, совсем недорогой. Считаю до десяти и выкидываю.
Этот действенный приёмчик-манипуляцию я подсмотрел у своей сестры, когда она пыталась подстегнуть мальчишек в моменты нерешительности.
– Как хочешь… – Венера пытается изображать безразличие и смотреть вперед, но краем глаза следит за моими действиями.
– У тебя был выбор! – останавливаю машину на обочине, хватаю рюкзак, намерено оставляю водительскую дверь открытой и стремительно направляюсь к ближайшей урне.
Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь…
– Стой! – девчонка всё же ведётся на идеально проведённую манипуляцию. – Давай я куплю его у тебя? Сколько он стоил?
– Не пойдёт! Или так бери, или его место здесь. Ну что, выбрасывать? – уверенно качаю рюкзак над полупустой урной.
– Давай сюда! Пусть это будет подарок на День рождения, раз ты настаиваешь.
Повелась как ребёнок. Отлично. На моём лице красуется широченная улыбка победителя.
По дороге в парк развлечений Венера долго и упорно перекладывала бесконечное количество неопознанных мною вещей в свой новый рюкзак, маниакально поглаживая некоторые из них. Должно быть, про себя в такие моменты она произносила узнаваемой интонацией: «Моя прелесть…»
Чёрт! Вот есть в этой девчонке что-то прикольное, что частенько будоражит моё воображение на всякую глупость и каждый раз заставляет по-идиотски улыбаться… Неужели я только что так подумал? Забудьте! Просто пошутил. Ничего такого.
Парк аттракционов встретил нас неумолкающим восторженным писком, бешено кричащим визгом, гулом огромного количества детей и взрослых, запахами жаренных пирожков и, предположительно, сладкой ваты. Последний раз я развлекался здесь в студенческие годы. Очевидно, с тех пор кое-что поменялось: увеличилась площадь, занимаемая парком, появилось несколько обновлённых экстремальных аттракционов, произошла перестановка некоторых павильонов. Лишь одно наверняка осталось неизменным – толпа людей, жаждущих получить незабываемые эмоции, выстраивающаяся длиннющей змейкой за билетами.
Венера с нескрываемой гордостью напялила новый рюкзак на плечи и заняла очередь в кассу.
Девчонка упрашивала меня начать наш намечающийся разгул с катания на колесе обозрения. По мне так весьма скучное развлечение, но, признаю, вид на город открывается завораживающий. Поэтому спорить не стал. Также, как и с настойчивым желанием Венеры платить за себя самой.
Как только мы запрыгнули в открытую кабинку, девчонка плюхнулась на пластмассовое сидение и крепко вцепилась в поручень перед собой.
По мере набора высоты, я с удовольствием смотрел по сторонам и отмечал про себя, какие ещё аттракционы хочу опробовать сегодня. Поэтому не сразу заметил рассеяно-испуганный взгляд Венеры.
– Илья! Мне так страшно! – взвизгнула девчонка и, зажмурив глаза, сильнее схватилась за поручень.
– Шутишь? Или… ты что, боишься высоты? – недоуменно интересуюсь, но уже получаю ответ, взглянув на её вновь распахнутые глаза, в которых читается откровенная паника.
– Долго… долго ещё подниматься будем? – похоже, теперь Венеру начинает заметно потряхивать.
– Судя по скорости движения, примерно, секунд пятнадцать – двадцать до верхней точки… Чем ты думала, когда уговаривала меня прокатиться на этом колесе?
Молчит. Сомневаюсь, что она вообще что-то слышала.
Пальцы девчонки пугающе побелели, как и её лицо. Не хватало ещё, чтобы она сейчас в обморок грохнулась.
Кабинка начинает еле ощутимо покачиваться. Венера отчаянно вжимается в сидение, судорожно передвигает руки по поручню и трусливо лепечет: «Как страшно, Илья! Сейчас умру!»
Серьёзно, что ли? Что делать то? Наверное, если бы я когда-то на собственной шкуре не испытал всю удушающую силу фобии, то не стал бы класть свои ладони поверх ожидаемо холодных рук Венеры и ободряюще их сжимать. Девчонка удивленно таращилась (ну, или у неё от испуга глаза слегка выкатились из орбит), а я натянул на себя вымученную улыбку со смыслом: «Так надо. Знаю, что делаю!»
Я чувствовал, как у Венеры дрожали руки, несмотря на то, что остальные части тела напряжённо замерли. Пришлось сдавить её ледышки сильнее. Мне кажется, девчонка даже перестала моргать, чем не на шутку меня напугала.
Когда, наконец, вершина нашего пути была взята, и мы плавно снижались, я облегченно отметил, что Венера начинает приходить в себя. Убедившись, что она немного расслабилась, дышит и снова моргает, я, малость растерявшись, отпустил её руки. За что схлопотал непонимающий странный взгляд. А что тут объяснять? Главное, мой метод помог.
Уже на земле, когда девчонка окончательно отошла, снова стала бодрой и весёлой и успела приговорила огромную сладкую вату, мне захотелось её подколоть.
– Ну что, теперь на катапульту и американские горки махнём? Потом прикажешь твой трупик в общагу доставить?
– Не смешно! Я думала, что за несколько лет стараний преодолела свой страх высоты…
– Ты хоть бы предупредила. Вдруг у меня тоже подобная фобия.
– С твоим ростом? Не думаю.
– Слушай, если ты устала или у тебя теперь нет настроения, то предлагаю закругляться.
– Ещё чего?! Мы только начали веселиться.
– Не, Венера! Теперь твой удел – это та детская каруселька. Ну, может быть, ещё вон тот паровозик для малышей.
– Какой же ты гад! – рассмеялась девчонка и шутливо ударила меня рукой в грудь. – Пить очень хочется! Надо водичку купить.
Придирчиво осмотрев свою обувь, Венера вдруг остановилась и кинула свой рюкзак на ближайшую высокую скамейку.
– Иди, пока очередь занимай! А я кеды зашнурую и присоединюсь.
Без проблем. Но не успел я даже встать к прилавку, как услышал громкий крик девчонки.
– А ну, стой, скотина! Верни сейчас же! Кто-нибудь остановите вора!
Люди были слишком увлечены развернувшейся перед ними картиной погони и не торопились приходить на помощь: стояли, раскрыв рты или шептали что-то друг другу.
Зато я немедленно среагировал и рванул за Венерой, пытающейся с завидным упорством догнать какого-то мужика, выхватившего её новый рюкзак. Преимущество последнего было только в кроссовках на ногах против моих ботинок.
Девчонка, заметив меня, пролетевшего мимо, тут же оставила попытки самостоятельно разрулить проблему и остановилась недалеко от выхода из парка, чтобы отдышаться.
Вор до последнего не сдавался: ловко перепрыгивал поребрики и прочие невысокие препятствия, маневрировал между машинами и людьми, постоянно оглядывался в надежде, что я бесследно испарился. По моим же прикидкам, у него совсем скоро должна была сдать дыхалка и существенно снизиться темп.
Так и вышло. Через минуту мужик раздраженно швырнул рюкзак на землю и остатки сил направил на то, чтобы удрать от меня и затаиться. По хорошему, конечно, надо было его догнать и ушатать, но офисные туфли, используемые не по назначению, неприятно натерли ноги и значительно остудили первоначальную жажду к отмщению.
Сложно описать словами восторг, с которым меня встретила Венера. Она нетерпеливо взяла рюкзак, проверила карманы и, убедившись, что все на месте, неожиданно накинулась на меня с благодарственными объятиями.
– Илья, спасибо! Я не знаю, что было бы со мной, если бы этот козел украл мой талисман – подарок брата.
Сомневаюсь, что вору нужна была её безделушка. Скорее, по известному бренду рюкзака, он ошибочно рассчитывал обнаружить внутри не менее ценные вещи. И да, я соврал девчонке по поводу стоимости. Моя сестра постоянно акцентирует внимание на своём утонченном вкусе и утверждает, что этому самому вкусу могут угодить магазины не ниже уровня «окололюкс».
Я стоял молча и неподвижно, но Венера охотно продолжала прижиматься ко мне. Начал по-дружески хлопать её по плечу, чтобы она, наконец, отпустила, но девчонка этот говорящий жест благополучно проигнорировала. В конце концов, я тоже аккуратно приобнял Венеру правой рукой, слегка притянув к себе, и был удивлён тому, какой маленькой и хрупкой она мне показалась. Всё-таки эти её безразмерные балахоны создают убедительную иллюзию более крупного тела под ними. И ещё, я отчётливо ощутил очень знакомый с детства запах сирени, который окончательно спутал мои и без того подозрительно кашеобразные мысли.
Мы одновременно отстранились друг от друга. Венера выглядела очень довольной, как-то заговорщицки взглянула на меня и выдала:
– Нервы ни к черту стали! Хм… Может, рискнём покорить американские горки?
Ну уж нет! Моя нервная система больше не готова к повторному приступу чужой паники. Никакого экстрима сегодня. Обойдёмся нейтральными развлечениями.
Домой я возвращался в непривычно поднятом настроении. Слушал в машине радио и смеялся над нашими недавними похождениями с Венерой. Потом снова поймал себя беспричинно улыбающимся. Чувство неописуемой легкости смешалось с позитивными эмоциями и подталкивало к чему-то совершенно новому, ранее недозволенному.
Когда я услышал рингтон, приглушено издаваемый моим телефоном, то почему-то решил, что это звонит Венера, но разочаровался и даже напрягся, увидев на дисплее незнакомый номер.
Неприятное предчувствие заставило замешкаться с ответом. Неужели она всё же осмелилась мне позвонить?
Глава 10
– Слушаю! – голос звучит чужим, намного жёстче и неприветливее, чем я рассчитывал.
– Илья? Это ты? – неуверенно доносится из трубки.
– Да, я! – до сих пор не понимаю, с кем разговариваю, поэтому раздражаюсь, но интонация и манера речи собеседницы точно мне знакомы. – Кому и чем обязан?
– Привет! Это – Юля… Девушка Олега. Не отвлекаю?
Вот кого я точно не ожидал услышать. Неосознанное облегчение сменилось явной подозрительностью: ей то что от меня нужно?
– Я за рулем. Какие-то проблемы у Олега?
– Эм… Хотела бы встретиться и поговорить лично. Когда ты сможешь уделить мне пятнадцать минут?
– Я уже практически подъехал к дому. По телефону совсем никак? – былой лёгкости и отличного настроения как ни бывало. Странно это всё.
– Давай лично. Я подъеду, куда скажешь.
Даже так. Чувствую, что ничего хорошего из этой встречи не выйдет, но беспокойство за друга заставляет согласиться, чтобы прояснить ситуацию.
Юля примчалась слишком шустро. Возникла даже мысль, что она специально караулила где-то неподалёку. Заметив меня на скамейке у подъезда, приветственно кивнула и, виртуозно закурив прямо на ходу, подошла и встала напротив.
– Так и будешь молчать? – едкий запах дыма и совершенно нечитаемое выражение лица девушки Беглеца начинают действовать на нервы. – В чём дело?
– Расстроена я нашей с тобой последней встречей: не поняли мы друг друга. Ты всё-таки лучший друг Олега. Значит, общение неизбежно… – когда произносила всё это, смотрела вдаль, но во время фразы про неизбежность поймала мой буравящий взгляд и издевательски усмехнулась.
– И? – моё терпение подходило к концу. Создавалось ощущение, что Прищепкина ведёт искусную игру, правила которой известны только ей. Она неторопливо выкинула сигарету и пристроилась рядом на скамейке. От её медлительности, очевидной недосказанности и лукавой улыбочки мне хотелось просто встать и уйти.
– Предлагаю забыть тот маленький инцидент и договориться.
– О чём договориться? Можешь уже к сути перейти?
– Ты будешь и дальше делать вид, что ничего не знаешь о моей дочери. Я сама всё расскажу Олегу, когда посчитаю нужным.
Врёт. Просвещать Беглеца она не собирается.
– Почему я должен закрывать глаза на то, что ты дуришь голову моему другу? Тем более, сейчас его планы на тебя вполне серьёзные. Разве можно построить счастливые отношения на обмане?
– Это – не обман. Это – умолчание о малозначительном факте моей жизни.
– Наличие ребёнка – это малозначительный факт? Ты в своём уме?!
– Как будто ты у нас такой святоша! Ну залетела в семнадцать лет от какого-то отморозка, ну заставили родители оставить ребёнка… Сами теперь и мучаются с ней, постоянно болеет. А с меня деньги тянут на содержание и лечение. Достало это всё! Лучше бы аборт сделала. Но крест на себе ставить не собираюсь, ясно?
Сказать, что я в шоке – это ничего не сказать. Это женщина оказалась хуже, чем я предполагал. Намного хуже.
– Так почему ты Олегу всё не расскажешь? Как мне сейчас? Пусть он сам решает, как с этим быть.
– Ты меня совсем за дуру держишь? Сдалась я ему с больным ребёнком впридачу. Сразу другую себе найдёт.
Убийственная логика. То есть, лучше сначала женить на себе, а потом ошпарить горяченькой новостью. Ведь, по-любому, когда-нибудь проколется. Да дело даже не в ребёнке, у которого проблемы со здоровьем. Уверен, если Олег на самом деле так любит Юлю, как говорит, то он бы принял ситуацию. Дело в приоритетах женщины, которая безответственно скинула воспитание дочери на родителей и ещё недовольна тем, что у неё просят денег. Я хоть и не сторонник серьёзных отношений, но некоторые базовые семейные ценности прививаются с детства. Такие, как забота о своём ребёнке, например. Тут явно «клиника» налицо.
– Что? Нечего возразить? У самого, небось, по всему городу куча сопляков брошенных? – беспочвенные нападки Прищепкиной окончательно выводят меня из себя.
– Ты совсем дура, да? – поднимаюсь со скамейки, сожалея о том, что нельзя отряхнуться от ощущаемого физически мерзкого чувства отвращения. Моя последняя надежда на порядочность этой женщины несколько минут назад растаяла как лёд в тёплом виски. – Сейчас Олег узнает всю правду о тебе!
Достаю мобильник и пытаюсь найти контакт Беглеца. Дикий ржачь его, пока ещё подружки, сбивает меня с мысли, и из-за высокой чувствительности экрана, ошибаюсь и нажимаю не туда. Юля неожиданно вскакивает и дёргает мою руку с телефоном на себя так резко, что я еле успеваю удержать устройство.
– Илья! Ну неужели ты такой тупой: думаешь, что я не подготовилась к нашей встрече?
Гнёв оглушительно душил меня, и не знаю, что бы случилось, если бы не отрезвляющая, как пощечина, язвительно кинутая Юлей фраза: «Живецкий уже далеко не первый год ждёт – не дождётся, когда какой-нибудь хороший человек, напомнит ему о твоей сестре».
Осторожность сковала лёгкие, начало стучать в висках. Не контролируя силы, я схватил Прищепкину за локти и начал трясти.
– Что тебе известно? Говори!
– Да всё! – эту *** провокаторшу явно развеселила моя реакция. Она хищно улыбалась, самоуверенно глядя в глаза, и продолжала. – Как ваша примерная семейка откупилась, чтобы дело, с твоей пьяной сестрёнкой за рулём в главной роли, замяли. Как родителям Живецкого, который месяц на ноги встать не мог и отбил себе все мозги и память в этой аварии, всучили денег и велели увезти беднягу на ПМЖ подальше отсюда. А ведь до всего этого дерьма парень был так одержим твоей сестрой. Если бы вспомнил всё, то просто так бы её ни за что не оставил… Видишь ли, Илья, ты как-то узнал мой секрет. Мне пришлось поднять свои связи и покопаться в твоих тайнах. Всё честно. Так что, будь добр, убери руки и не лезь в наши отношения с Олегом. Если скажешь моему котику хоть слово, не поленюсь и слетаю в гости к Живецкому. Он обрадуется полезным воспоминаниям.
Я сразу же отпустил эту стерву и сделал несколько шагов назад, всё ещё не веря своим ушам.
– Ах, да! Не забывай улыбаться мне на людях и делать вид, что мы прекрасно ладим. Не хватало ещё, чтобы Олежка что-то заподозрил.
Гадко усмехнувшись, Прищепкина наигранно помахала мне и двинулась в сторону своей машины. А я какое-то время тупо пялился ей вслед и не мог пошевелиться.
Вот же тварь! Чёрт знает, на что она способна. Нужно снова быть предельно осторожным. И ни слова родителям, тем более, Лизе. Она и так очень долго отходила от этой грязной истории. Как и мы все.
Прости, Беглец, но безопасность сестры для меня превыше твоих рано или поздно разбитых иллюзий. Придётся играть по правилам твоей же одержимой подружки.
Подумать оказалось легче, чем сделать. В течение недели я намеренно избегал непрофессиональных разговоров с Олегом, прикрываясь неподъёмной занятостью и прочей малоправдоподобной ерундой. И чуть было не проломил офисный стол от терзающих меня угрызений совести, когда Беглец всерьёз пытался впаривать мне что-то выбор помолвочного кольца с бриллиантами для своей Юленьки. Поэтому вечера я старался проводить в компании всепонимающей и разделяющей моё угнетающее состояние грушей, периодически изменяя ей со спарринг-партнерами.
В выходные моим спасением был Богданов. Его неугасающий позитив придавал мне бодрости и отвлекал от неприятных размышлений.
Вот и сегодня мы завалились в очередной бар, чтобы расслабится и найти себе соответствующую компанию. Девушки поначалу показались мне очень милыми, легко шли на контакт, но спустя час я откровенно заскучал. Всё слишком заезжено и предсказуемо. Когда отходил по нужде, то заметил на телефоне непрочитанное смс от Венеры: «Меня могут отчислить! *ревущий водопадом смайл* Можешь сейчас встретиться? Пожалуйста!» Пришло три минуты назад.
Я раздумывал всего секунду. Наспех извинился перед Яриком и дамами и выскочил из удушающего своей примитивностью заведения в объятия тёплого майского вечера, направляясь на встречу к странной, проблемной девчонке.
Глава 11
Когда моё такси подъехало к зданию общежития, Венера уже ждала на крыльце, суетливо переминаясь с ноги на ногу и всматриваясь в силуэты прохожих. Рассчитавшись с водителем, я вылез из машины и тут же окликнул девчонку.
– Привет! Спасибо, что приехал. Надеюсь, не оторвала тебя от планов… – отрешённо пробормотала Венера, явно думая о чём-то своём.
– Почти нет. Что там за проблемы с универом? Важные пары прогуляла? Курсач не сдала? С преподом сцепилась? Решила, что почвовед из тебя никудышный?
– Идём! – игнорируя ворох вопросов и мою озадаченность, девчонка целенаправленно шагает куда-то вперёд. Учитывая её непривычно подавленное состояние и нежелание что-либо объяснять, приходится повременить с расспросами и молча следовать за ней.
Не имея ни малейшего понятия, куда мы направляемся, я слегка подвис, когда Венера остановилась на автобусной остановке и непринужденно объявила: «Подождём!»
Попеременно косясь на шумную компанию подростков с одной стороны от нас и на жадно вливающего в себя банку пива мужика – с другой, не мог понять, что на уме у витающей в собственных мыслях странной девчонки. Казалось, она была очень расстроена, избегала зрительного контакта и не собиралась ничего комментировать.
Подползший из-за угла автобус, лениво распахнул перед нами двери, и одна из первоначальных догадок подтвердилась: Венера вздумала тащить меня куда-то на общественном транспорте.
– Садись! – девчонка указала на место рядом собой, когда я вместе с остальными обитателями остановки, ввалился в освещённый салон автобуса.
– Куда мы едем? На такси не проще было? Не? – пока идёт на контакт, надо пользоваться.
– На выезде из города есть озеро, махнём туда. Мне нужно собраться с мыслями… – безэмоционально, точно робот, выдала Венера и, переключила своё внимание на грязное, заляпанное чужими пальцами окно.
У меня натянутые отношения с водоёмами ещё с детства, но, даже будучи в слегка нетрезвом состоянии, не рискнул спорить с этим хмурым, депрессивным существом женского пола.
Интересно, что так опечалило эту бойкую, неунывающую девчонку? Угроза отчисления с сомнительного универа? Или есть что-то ещё?
Я несколько раз порывался заговорить с Венерой, но её кислая мина и крики буйных подростков, ненадолго стихающие после малоубедительных замечаний кондуктора, сбивали настрой. Захочет – сама расскажет.
Примерно через полчаса мы сидели на извилистых корнях огромного дерева, любуясь спокойной водной гладью озера, и беззвучно оценивая красоту вечернего неба.
– Так и знала, что не надо было связываться с этим мажором Козловым! – неожиданно нарушила молчание девчонка, бесцельно крутя в руках сухую ветку. – Знала же, что он племянник декана, и всё равно приняла заказ, надеясь на честность этого идиота.
– Что за заказ? В кафе? – в голове пронеслась именно такая ассоциация.
– Не, какое кафе. У нас элита по таким дешевым для них местам не ходит. Я иногда курсачи пишу за деньги. Но спрос так себе, поэтому и согласилась сделать работу за этого недоумка… А он меня кинул на часть оговорённой суммы. Пришлось самой забрать у него деньги… – Вдруг Венера, повысив голос, воскликнула. – Ааа, так ты же меня тогда прикрывал от него, помнишь? На стоянке?
– Смутно. И что, этот тип запугивает тебя отчислением?
– Ага. Сначала просто угрожал, а теперь клятвенно пообещал подключить дядю, чтобы я точно завалила сессию.
– И ты ему поверила? Бред. Если бы он мог как-то повлиять на этот вопрос, то тебя бы уже давно вытурили. Пустой треп, не более.
– Не знаю… Но, если меня отчислят, с ума сойду… – девчонка начала раздосадованно ломать ветку на маленькие кусочки и швырять их на траву возле себя. – Я перед смертью обещала бабушке, что никогда не сдамся и обязательно получу высшее образование. Не могу подвести её, понимаешь? Она была единственным близким мне человеком…
– А отец? – у меня как-то сам собой вырвался этот дурацкий вопрос. И очень скоро, я пожалел о том, что задал его.
– А что отец? – горько усмехнулась Венера, нервно теребя объёмную аппликацию на своей кофте. – Они с матерью категорически не хотели второго ребёнка и, если бы не командирские замашки и дотошный контроль за состоянием беременности со стороны бабушки, избавились бы от меня, как нефиг делать. А так – мать сразу же в роддоме накатала официальный отказ и, не жалея ни о чём, вернулась к своей алко-разгульной жизни в посёлке… Только благодаря бабушкиным связям и оперативности, я не попала в детдом. И имя это нелепое она мне дала. Как насмешка, ей богу… Хотя нет, большей насмешкой было пытаться разбудить родительские чувства в двоих безответственных, эгоистичных людях, первый раз притащив меня знакомиться с ними в пять лет. До сих пор помню их озлобленные, искривлённые недовольством лица и забористый мат в адрес бабушки. Ещё – вытянутое от удивления лицо старшего брата с громким логичным вопросом: «А кто это?» Да и немедленно выплюнутый матерью ответ: «Никто! Проваливайте из нашего дома!» – навсегда врезался в память.
Девчонка резко остановила поток своих излияний и, прикрыв лицо сжатой ладонью, тихо всхлипнула. Я, ошарашенный такими неожиданными откровениями, не мог подобрать слов: язык будто намертво прирос к небу, в голове царил бессмысленный сумбур. Даже пошевелиться не получалось.
– Бабушка всегда была очень прямолинейной и никогда не скрывала от меня правду, не пыталась щадить мои чувства. Так, она считала, я стану сильной и смогу многого достичь в жизни. Поэтому, когда погиб брат, бабушка, разузнав все подробности, настырно поволокла меня на похороны, надеясь сплотить общим горем с родителями… Но не вышло… Они только сильнее взбесились и в который раз прокляли меня… – Произнося всё это, Венера выглядела необычайно потерянной, голос пару раз срывался от душащих её эмоций, но она упорно боролась со своей щемящей обидой, старалась вести себя максимально равнодушно, постоянно отворачивалась в сторону леса, очевидно для того, чтобы я не заметил катящиеся по её щекам слезы. – Ах, да! Ты же спрашивал про папу. Они с матерью сразу после трагедии с братом спились окончательно: мама умерла год назад, а отца осенью инсульт долбанул. Лежит сейчас овощем в полуразваленном доме… Оплачиваю ему сиделку, раз в две недели навещаю, но он меня не узнает. Мычит какую-то несуразицу, брата зовёт… Не знаю, сколько ещё протянет…
– Если я хоть чем-нибудь могу тебе помочь, скажи! – наконец, хрипло выдавливаю из себя стандартную фразу, подвигаюсь ближе к девчонке и несмело обнимаю её за плечи, чувствуя как она вздрагивает и напрягается под тяжестью моей руки. Но попыток избавится от поддерживающих объятий не предпринимает.
– Да чем тут поможешь?! Понятно, к чему всё идёт…
Венера снова замолчала, но на этот раз не смогла сдержаться и, прислонившись лицом к моей груди, отчаянно зарыдала. Я только сейчас, утешительно гладя её по спине и призывая успокоиться, осознал и прочувствовал всю болезненность и безысходность ситуации. Получается, за всю свою жизнь бедная девчонка не получила ни капли родительской любви и заботы, а сейчас, по собственной воле, содержит и приглядывает за больным отцом. У неё больше никого нет из родных? Я так и не осмелился об этом спросить.
Когда Венера успокоилась и отодвинулась, я, желая хоть как-то помочь, предложил:
– Давай, я хорошенько поговорю с тем типом, что угрожает тебе отчислением?
– Ой, нет! Я сама разберусь. Просто надо было выговориться… И прореветься. Сейчас реально легче стало! Прости, что загрузила тебя всей этой фигней. Расскажи лучше, что у тебя нового?
Да какое там расскажи. Мои проблемы теперь кажутся такими поверхностными и далёкими. Доберусь ещё до них. Сейчас очень хочется увидеть привычную улыбку на лице девчонки.
– Вот только не надо меня жалеть, ладно? Терпеть этого не могу! – Венера мигом отреагировала на мою заминку, отряхнувшись, встала с дерева и мгновенно оживилась. – Давай лучше искупнёмся! А потом расскажешь мне, как у тебя на работе дела.
Что? Искупнёмся? В конце мая? Почти ночью? В незнакомом озере? Она же шутит, правда?
Пока мой мозг дымился от многочисленных вопросов, резкой перенастройки на позитивную волну, изумления, волнения и прочей гаммы чувств, девчонка, не дождавшись ответа, стянула с себя кофту, кеды и джинсы, оказавшись передо мной в спортивном нижнем белье синего цвета.
– Ты идёшь? – Венера размашисто жестикулирует, предлагая повторить её трюк с раздеванием и пристально смотрит на меня. А я по-прежнему в коматозном ступоре.
Во-первых, не ожидал, что у неё абсолютно нормальная женская фигура. Да, она худовата, но там, где ценится большинством мужчин, весьма пропорциональна. Может, как-то намекнуть ей, что одежда бывает и более располагающей к себе? Что за идиотизм… Пусть одевается, как нравится. Этот пункт вообще можно вычеркнуть. Во-вторых, я не очень-то люблю купаться… Личные тараканы, о которых предпочитаю не распространяться. Не люблю и точка.
Расценив мое молчание и ополоумевшее выражение лица, как отказ и цинично буркнув: «Ну, как хочешь!», девчонка развернулась и торопливо зашагала к воде. Резко окунувшись, она, как ребёнок, бултыхалась в озере, напевая какие-то бессмысленные песенки и изредка предлагая мне присоединится к своему заразительному веселью.
Внутри бушевали противоречивые чувства. Я многое не мог для себя обьяснить, но решил поддаться своей взбунтовавшейся интуиции в тандеме с внезапно проснувшимся духом авантюризма и составить Венере компанию.
Вы в шоке? Поверьте, сам не знаю, кто этот впавший в детство, азартно избавляющийся от ненужной одежды дурачок.
Преодолевая зарытые глубоко внутри негативные воспоминания, под ободряющие визги девчонки, я разогнался и с разбегу сиганул в озеро. Первые десять секунд вода обжигала ледяной прохладой, но стоило проявить активность и начать энергично шевелиться, как бодрящие свойства сменились эффектом привыкания. Почти тепло.
Венера, обрадовавшись моему появлению, тут же стала упрашивать кинуть её с плеч бомбочкой. Сразу вспомнил своих племянников, которые тоже любят вытворять в воде нечто подобное. Лизка с ними чуть ли не с рождения ходила в бассейн и учила плавать. Поэтому, мелкие сорванцы чувствовали себя в воде намного увереннее многих взрослых.
Никогда бы не согласился на эти детские шалости в такое время суток, но очень хотел сохранить девчонке взлетевшее вверх настроение.
Несколько попыток запуска бомбочки мы бездарно провалили. По словам Венеры, её постоянно кто-то кусал и щипал в воде, сбивая с цели. И это был не я, если что.
Когда, наконец, бомбочка идеально протаранила воду, я неудачно отпрыгнул от шквала обильных брызг и наступил на что-то острое на дне. Боль стрельнула молнией в пятку и обосновалась там саднящим порезом. Наступая только на переднюю часть левой ступни, добрался до берега и, сев прямо на траву, пытался понять, что именно проткнуло мне ногу.
Девчонка незаметно оказалась рядом с включённым фонариком на мобильнике и, игнорируя мои протесты, осторожно исследовала небольшую рану пальцами, интересуясь степенью боли. Затем, метнулась к своему рюкзаку и быстро начала перерывать содержимое.
Не успел опомниться, а она уже беспощадно обрабатывает порез перекисью-фломастером, рассматривает и надавливает на повреждение со всех сторон, призывая меня терпеть. Я молча пялюсь на свою ступню, иногда незаметно стискивая зубы от её ловких, но неприятных манипуляций. Вынеся вердикт: «Похоже, стекла внутри нет. Можно клеить большой пластырь», Венера с видом профессионала, принялась за дело.
– Признаюсь, я восхищён твоим умением оказывать первую помощь. Откуда такие навыки? – интересуюсь по дороге домой. Добирались мы, учитывая новоприобретенную хромоту и частично мокрую одежду, на такси. – И зачем ты таскаешь с собой в рюкзаке перекись и гигантский пластырь?
– Я во вторник поднос с посудой уронила и случайно порезалась, собирая осколки, – В подтверждение своих слов Венера демонстрирует мне поджившую царапину на правой ладони. – Тогда и запаслась фломастером и нестандартным пластырем. А по поводу навыков: в детстве часто заставляла бабушку нервничать своими необдуманными выходками. Хождение голыми ступнями по камням, доскам и стеклу – была одной из моих любимых.
