Текст книги ""Царица Кобра" (СИ)"

Автор книги: Калейдоскоп Событий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Милая моя, не бойся казаться слабой, не бойся доверять, ошибаться, оступаться, делать промахи, рисковать. Нам дана одна жизнь. И просто кощунство использовать её лишь на то, что кажется верным, правильным, забывая о том, что на самом деле жаждешь ты, игнорируя зов сердца. Жизнь коротка, и наш с твоим отцом случай доказывает правоту этого утверждения. Будь смелее, пусть это и присуще Гриффиндорцам, будь добрее, хоть это и присуще Пуффиндуйцам, будь умнее, хоть это и присуще Когтевранцам, будь хитрее, изворотливее, ты – Слизеринка, даже, если ты и считаешь себя не достойной. Наверное, про хитрость и изворотливость не должна писать правильная мама, но, кто сказал, что я именно такая? Ты наверно на этом моменте грустно улыбнулась. Ну, не надо, моя милая, не грусти. Мы с папой всегда рядом, в твоём сердце.

В письме не написать всё то, что я чувствую сейчас. Мне жаль, что мы покидаем тебя так рано. Прости нас, дорогая моя.

Чуть раньше я писала про любопытство, помнишь?

Так вот, расскажу тебе и об этом.

Помнишь, когда мы ходили с тобой и профессором Макгонагалл в Косой Переулок, тогда, до твоего первого курса? К нам тогда ещё подошли родители какого-то первокурсника? Они оба были Полукровками. Они нам и рассказали про это Магически-Маггловское детективное агентство. Мы обратились туда. Нас выслушали, а потом сказали, что к ним приходил один человек, мужчина, слишком странный, даже для Магического Мира, он искал маленькую девочку, а ты полностью попадалась под описание, но мы не придали значения этим словам, а зря. Он вернулся и искал тебя, требовал, чтобы мы отдали тебя ему. Мы испугались. Тебе же решили ничего не говорить. Видимо, зря. Но не стоит о грустном. Нам прислали письмо, обычное, маггловское письмо, просили прийти в то агентство, но мы не успели бы. Сходи туда, адрес я написала с обратной стороны.

Гермиона, доченька моя, мы с твоим папой очень любим тебя. Прости нас.

Прощай,

Навеки твои, мама и папа».

– Мне жаль, – в полной тишине слова Панси звучат подобно выстрелу. Грейнджер вздрагивает всем телом, и поднимает от строк свой взгляд, полный не выплаканных слёз. Паркинсон внезапно обнимает её и гладит по спине, неожиданно даже для себя растроганная, впечатлённая, такая не по Слизерински участливая. – Мне так жаль, Гермиона.

Комментарий к Глава 5

Группа в ВК – https://vk.com/club89977622

========== Глава 6 ==========

1

– Мисс, мисс, с вами всё в порядке? – обеспокоенно спросила девушка.

Гермиона, находясь всё ещё в шоке, нечитаемым взглядом уставилась в потолок и совершенно безумно рассмеялась.

Она не Грязнокровка.

Её кровь почище многих будет.

– Я считалась всё это время магглорождённой. Магглорождённой на Слизерине. – сотрудница детективного агентства понимающе кивнула, лишь отдалённо понимая, что жизнь этой несчастной девушки была сущим Адом на этом факультете.

Что теперь? Если она нужна была им, они бы нашли её. Так ведь? Но кто они? Кто её биологические родители?

– Кто они? – спросила Грейнджер, а Раиса, если верить её бейджику, судорожно вздохнула и начала что-то лепетать.

– Понимаете, ошибки быть не может. Но, как по мне, это нереально. Понимаете, в то время, ещё не вся смута прошла. Ваша семья… Ваши родители… Они очень влиятельные люди, и это ещё тихо сказано. Их дочь, то есть вас, выкрали двенадцать лет тому назад. Они искали вас. Обращались и к нам, и не только. Даже, спустя недолгое время, новость о вашем похищении стало достоянием общественности. Отчаявшись совсем вернуть свою дочь, они отошли в тень. Их очень скоро позабыли, а те, кто всё ещё помнят, надеются на то, что они вернутся.

– Кто они? – повторила свой вопрос Гермиона.

– Чета Мередит. Королевская семья. Самый Древний Чистокровный Род.

Гермиона закрыла глаза, напряжённо думая о чём-то.

– Можно это скрыть? – и на непонимающий взгляд собеседницы пояснила. – Я имею в виду, чтобы я так и оставалась для всех, как бы грубо это не звучало, Грязнокровкой, несправедливо попавшей на Слизерин.

– Всё то, с чем имеем мы дело, держится в строгом секрете. Но зачем вам это?

– Не хочу показаться грубой, но это не важно. Спасибо. До свидания.

– Мисс Грейнджер!.. – догнал Слизеринку голос Раисы, которая благоразумно назвала Гермиону её старой фамилией. – Можно дать вам совет? – спросила она, и не дожидаясь ответа, продолжила. – Не противьтесь Судьбе. Скоро всё раскроется. Увы, я не вправе говорить вам, что вас ожидает. Но будьте осторожны.

– Спасибо. – искренне улыбнулась Гермиона. В предсказания она особо не верила, но сейчас, когда жизнь делает странные кульбиты, даже такое пожелание добра кажется благом. – До свидания!

– До свидания! – проговорила девушка, и, когда Слизеринка вышла, тихо прошептала. – И пусть удача сопутствует вам.

2

Так странно, всё так резко поменялось.

Вот она – никому не нужная Грязнокровка, учащаяся по чистой случайности на Слизерине. Вот она – любящая и быть может не всегда честная с родителями дочь. Вот она – одиночка, заменяющая нехватку общения книгами.

А потом всё меняется. Непринуждённо. Стремительно. Нежданно-негаданно, как говорится.

Внезапная поддержка Панси, поддержка – как необычно это звучит в таком контексте – остальных сокурсников, насильственная смерть Грейнджеров, убийца, который искал и продолжает искать её, некие Мередит, которые – какая странность! – её биологические родители. Хотя… последнее ведь не доказано, верно? Гермионе хотелось бы верить, что всё это на самом деле сон.

3

Они возвращаться в Хогвартс в мрачном молчании. Естественно, Паркинсон не знает о том, кем она на самом деле является. Гермиона всё ещё надеется, что это просто ошибка, мало ли, кого ещё в тот период похищали, находили… Это Мир Магии – тут вообще ни в чём нельзя быть уверенной. Впрочем, эти мысли не мешали ей испытывать муки совести за очередную ложь. Подруги ведь так не поступают, верно? Впрочем, у Гермионы не было достаточно опыта в дружбе, чтобы судить об этом с стопроцентной уверенностью.

Ничего не поменялось. В Хогвартсе, конечно, а не в её жизни. Но этот огромный древний замок по прежнему живёт своей интересной и такой привычной жизнью. Да и обитатели его идут по проторенным дорогам своих будней и особо не думают изменять своим привычкам и старым прихотям.

Поттер всё такой же обалдуй, он со своим оруженосцем рыжим отпускает пошлую шуточку при виде Грейнджер, когда они только пересекаются в школьных коридорах, но Гермионе настолько всё равно, что она никак не реагирует, даже глаза не закатывает – просто проходит мимо. И тогда её грубо хватают за руку и встряхивают – высказывая тем самым своё недовольство её поведением. Нет, конечно, быть может он что-то говорит и в слух, может, оскорбляет её, но девушка не слышит ничего, в ушах шумит, она слишком шокирована предыдущими новостями, слишком не готова действовать решительно и сейчас тоже, слишком уязвима.

Быть может ему надоест и он отпустит сломанную игрушку в её лице? Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Когда её резко отпускают, и она отстранённо видит, как Поттер отлетает в стену, прижимая руку к кровоточащему носу и явно сломанной челюстью, шатенка отмирает – звук возвращается, и она слышит, как стонет от боли Гриффиндорец – и с неверием смотрит на Малфоя, который со скукой рассматривает свои разбитые костяшки правой руки.

– Ты как, в норме? – Драко оглядывает её на предмет повреждений – заботливый Малфой, Мерлин, какая глупость – и удовлетворённо кивает, не видя их. Он улыбается на недоверчивый взгляд и разводит своими аристократическими руками, которыми, скорее всего, на первом курсе мечтал её задушить. – Слизерин держится друг за друга. И раз ты уж стала наконец его частью…

Гермиона благодарно кивает – так легче, так проще, чем объяснить ему почему это странно, чем спросить у него, зачем ему это. Девушка не уверена, что хочет знать ответ.

Слизеринка кивает.

И, возможно, да, понимает, что на самом деле изменений намного больше, чем казалось на первый взгляд.

4

И да, они начинают общаться. Это безумие длиться день, два, неделю – и не похоже, что для Малфоя вообще был в этом смысл. Но он с каким-то упрямством продолжает садиться рядом – в Большом зале, на занятиях, если, конечно, успевает раньше Панси (И, серьёзно, Гермиона была готова поспорить, что эти двое к концу недели составили расписание на эту тему), в библиотеке. Они болтают о пустяках, он даже извиняется за тот случай с медальоном, пускай он и отрицает это после, потому, что “серьёзно, Грейнджер, ты принимаешь желаемое за действительное” – но он улыбается действительно дружелюбно и, похоже, ему слегка неловко от всего этого. Малфои не должны быть милыми.

Общение с Драко – они начиют изредка называть друг друга по именам ещё спустя несколько дней – похоже на поход по минному полю, ничего такого смертельно опасного, конечно, но никогда не знаешь, где ты можешь оступиться, сказать, что-то не то, затронуть не ту тему не в то время. Для Гермионы, с её мизерным опытом в общении, это ещё сложнее – эмпатия у неё на нуле, иногда, например, когда ей особенно плохо, она и вовсе походит на замороженную статую. Но от этих сложностей ещё интереснее. И девушка с головой ныряет в их общение, не оглядываясь назад, лишь иногда ехидно вспоминая их прошлое.

В конце концов – решает девушка – если её жизнь перевернулась с ног на голову, почему бы не заставить мир вокруг перевернуться так же?

5

Малфою тоже непривычно и сложно – Гермиона не из тех, кто легко впускает в свою жизнь людей, прошлое – да и они, откровенно говоря, тоже – отменно постарались. Девушка смотрит недоверчиво, огрызается, шипит – и, похоже, сама не всегда замечает это. Иногда замирает, погружаясь в мысли настолько, что на побледневшем лице нельзя прочитать ничего. В такие моменты она кажется особенно уязвимой, но ему – знатному любителю чужих слабостей – почему-то не хочется ей вредить.

Он впервые замечает насколько она – девчонка, имеющая силы давать отпор всем: и Слизеринцам, и Гриффиндорцам, и тем несчастным из других факультетов, что имели смелость и глупость её задирать – на самом деле хрупкая. Будто одно неловкое движение или слово – и он услышит звон осколков её личности.

Хотя, на самом деле, он понимает, что единственный звон, который он может услышать в таком случае, будет исходить от осколков их зарождающейся дружбы.

Дружить – это странно. Доверять, заботиться. Стремиться поддержать.

По правде говоря, он не стремился заводить дружеские отношения с ней. Он просто хотел… Ну, допустим, успокоить свою совесть. В конце концов, он действительно был груб тогда. Малфои не должны быть грубыми, галантными – да, грубыми – нет, не с теми, кого всё же признали ровней. Ещё он хотел быть может, да, поддержать – совсем немного, в конце концов, она тоже на его факультете. Это потом всё пошло-поехало, стремительно и быстро, что сразу не заметишь, а после вроде как и менять ничего не хочется.

Гермиона – хороший друг. Недоверчивая и подозревающая, однако, к тому же заботливая и, да, милая. С ней можно поговорить – обо всём на свете, без оглядки на то, чтобы сказал отец, или на другие политические издержки, да и Малфой уверен, чтобы он ей не рассказал – если бы это не содержало ничего сверх аморального, конечно – она бы сохранила бы это в секрете, попроси он её, и скорее всего, она бы даже не подумала о своей пользе в этот момент. Эта особенность её характера, конечно же, не мешала ей шантажировать пару раз близнецов Уизли и Монтегью. Малфой знает, что она может быть опасна, если её разозлить достаточно сильно – и он действительно надеется, что больше не будет под прицелом её кары снова.

Дружба на Слизерине имеет немного другой характер. Тут все знаю друг друга с детства, сценарии отношений прописаны чуть ли не от и до, и хотя, конечно, существует некий элемент случайности – всё-таки дети – есть дети – это ничего особо не меняет. Дружить следует с тем, кто полезен, выгоден по каким-либо параметрам, с тем, кого можно использовать в своих целях. Не все и не всегда руководствуются этим правилом, но тем не менее.

Гермиона к этому списку никак не относилась. Она не была богатой, не была чистокровной, не имела политического или какого-либо другого влияния. Она просто была умной ведьмой, очень умной, возможно умнейшей ведьмой за последний век, если не больше. Девушкой, которая приспособилась к жизни на Слизерине, стала сильнее и безжалостнее, но не потеряла понятия морали, не перестала проявлять сочувствие и другие благородные качества. Она, несомненно, хороший друг.

Только исходя из этих причин следовало бы попытаться хотя бы подружиться с ней.

И хотя у него и возникали некие подозрения на её счёт – особенный кулон, явно волшебный, он не мог ошибаться в этом, внезапная новость о том, что Гермиона приёмная, её высокий магический потенциал (который, несомненно, можно было заметить и раньше) – ему, как не странно, было всё равно. Правдивы ли предположения или нет – для него не играло особого значения теперь. К тому же, вероятность подобных событий слишком мала, уж совершенно это выходило за грань правдоподобности. В конце концов, это же Грейнджер.

Грейнджер, которая только и делает, что ломает все представления о себе.

6

Ей пару раз приходят письма из полумагического детективного агентства, в которых её предупреждают о том, что вокруг восстановленного дома шастает какой-то человек. Не то, чтобы Гермионе некуда было тратить деньги, но ей казалось, что преступник ещё не раз отметиться около дома, именно поэтому она и попросила детектива продолжить расследование, только не на предмет её родословной, а на предмет убийства Грейнджеров.

Ей сразу говорят, что вероятность удачных стечений обстоятельств в этом деле мизерная. Она соглашается, но не отступает. Её заверяют в том, что сделают всё возможное.

И, судя по всему, в часть этого “всё возможное” входит слежка за домом. Не зря, как оказалось.

“Личность не идентифицирована”, “Маг” , “Будьте осторожны” – основная мысль почти всех писем, незнакомец – заочно опасный для неё – упрямо продолжает приходить к пустующему дому. Хотя, если он маг, то должен был догадаться, куда может исчезать несовершеннолетняя ведьма на весь учебный год. Надеется, что она придёт?

“Леди Мередит справлялась об успехах в их деле. Информацию скрыли, но вам следует знать, что они не сдадутся.

P.S. Про кулон: по моим сведениям он достался вам от ваших биологических родителей.” – отметилось краткое послание среди всех тех писем про слежку.

Гермиона вздыхает, бросая бумагу в камин, и уходит из гостинной в свою комнату досыпать оставшиеся несколько часов до завтрака.

7

Малфой что-то знает – понимает Гермиона, как только находит его глазами. В этот раз он не сидит с ней за завтраком, но весь такой задумчивый кидает на неё красноречивые взгляды. Он не говорит это в слух, но Грейнджер может прочитать по его виду, что её догадка верна.

От этого тошно.

Она не хотела врать, увиливать, угрожать. Но если она хочет сохранить свой секрет, то ей придётся это сделать, она знает. Малфой просто так не отстанет.

До чего же странно, она так привыкла к их общению, перепалкам, спорам, что, кажется, уже начинает скучать.

Девушке грустно от того, что это знание так сильно влияет на их общение.

8

Он избегает её на протяжении всего учебного дня – не произносит ни слова, не кидает взглядов, по правде говоря, его и поблизости ни где нет.

Малфой сам не понимает на что злится.

Гермиона сама не понимает почему грустит.

Зато он находит её в библиотеке – без каких-либо слов отдаёт ей наполовину сожженную всю в пепле записку, которая – Мерлин его задери – должна была кануть в ночном камином огне, и её кулон.

Гермионе хочется зарычать, огрызнуться, съехидничать, мол, не знала, что ты болеешь клептоманией, Малфой. Она не уверена, что он знает значение этого слова, но и не проверяет так ли это. Девушка не может произнести ни это, ни какую-либо другую фразу – все слова застревают у неё в глотке из-за острой смеси чувства благодарности и яростной злости.

– Подумал, что тебе не стоит терять символ твоего рода только из-за того, что ты не можешь починить цепочку, – негромко говорит он, чтобы после уйти.

Как этот человек может быть одновременно заботливым и непревзойденной сволочью?

9

– Возможно, весь мир одна сплошная игра, иллюзия. И мы живём не когда бодрствуем, а когда спим. Или же вообще в действительности живём где-то в совершенно другом мире и даже не знакомы с друг другом… – тихо прошептала девушка.

– На философию потянуло перед сном, да, Грейнджер? – язвительно произнёс блондин.

– Скорее уж перед смертью. Как говорится, перед смертью не надышишься. – Гермиона перевела более осмысленный взгляд на Слизеринца. – Ты знаешь мой секрет.

– Да. – парень подходит ближе, опирается руками на ограждение, стоит рядом с ней и даже не думает отпираться. Впрочем, это было бы бессмысленно – они оба это знают. После того, как он почти прямо сказал об этом в библиотеке, он не видит смысла это скрывать от неё.

– Что ты хочешь за молчание? – экз-Грейнджер на мгновение прикрывает глаза в бессильной злобе. Секреты-секреты-секреты… Почему так сложно сохранить в тайне один маленький секрет? Как этот придурок вообще мог догадаться полезть в камин ночью?!

– Ничего. – девушка изумлённо распахивает глаза, и вдруг начинает смеяться.

– Ты – Слизеринец, Малфой… – выходит рвано с выдохом, напополам с душащим её смехом.

– Как и ты. – соглашается он, склонив голову набок, отчего его отросшая чёлка слегка прикрывает серебристо-ртутные глаза. Ммм, когда она стала общаться с ним так часто, что замечает такие подробности? Наверное, когда мир сошёл с ума. Её мир – мир остальных, вероятно, так и остался стоять на твёрдом фундаменте адеквата и отсутствия всяких взрывных новостей. Это только её жизнь сейчас походит на подожжённый фитиль.

– Да. – Слизеринка кивнула. – А такие, как мы, никогда ничего не делают просто так.

– Мне ничего не нужно. Я буду молчать. – он тонко усмехается. – Пока. Вот только объясни, почему?..

– Почему я не хочу, чтобы всем стало известно, что я Мередит? Или почему я не угрожаю тебе, не истерию, а вполне спокойно реагирую?

– И то, и другое.

– Ответ на первый вопрос не скажу…. Просто не смогу объяснить свои мотивы. А второй… Мне всё равно. Рано или же поздно ты узнал бы. Ты ведь упёртый. Искал способ раскрыть тайну и нашёл его. Да и… к тому же, чего мне боятся? Тебя? Реакции людей? За мной охотится какой-то обезбашенный маг, он же и убил Грейнджеров. Ты и вправду думаешь, что я буду бояться вашего мнения, если не боюсь его?

Комментарий к Глава 6

Группа ВК – https://vk.com/club89977622

========== Глава 7 ==========

1

– Мисс Грейнджер!.. Мисс Грейнджер!.. – нахмурившись, строго проговорила Макгонагалл, и, как только Гермиона «проснулась» от своих совсем не радужных мыслей, продолжила. – Вам не кажется, что стоит хоть изредка слушать преподавателя?

– Простите, профессор!.. – выдохнула Слизеринка.

– Задержитесь после урока, мисс Грейнджер.

– Да, мэм.

– Остальные свободны! – все студенты начали быстро покидать кабинет трансфигурации, лишь Панси чуть задержалась, послав поддерживающую улыбку подруге, и вышла. Класс опустел, и Минерва мягко спросила у девушки. – Гермиона, что с тобой происходит?

Да, Макгонагалл учитель весьма строгий, даже по отношению к своим львам, и уж тем более ко змеям. Своё особое отношение к этой девушке Минерва старалась не показывать, но ей было жалко умную, добрую, проницательную и талантливую магглорождённую, попавшую в факультет Салазара Слизерина.

– Я… – Гермиона хотела соврать, что не выспалась, но, пронизывающий Душу, взгляд профессора не дал ей это сделать. Эмоции били через край, а слова, о которых она может, как и просто забыть, так и пожалеть, сами слетели с её губ. – Не считая того, что какой-то маньяк убил моих, как оказалось приёмных, родителей и охотится на меня, а в Маггл-магическом детективном агентстве мне сказали, что мои родители… – Макгонагалл силой залила Успокоительное Зелье в горло бьющейся в истерике девушке.

– Что они сказали? – тихо, мягко спросила Декан Гриффиндора, успокаивающе поглаживая по спине Слизеринку.

– Они сказали, что я… я украденная дочь Четы Мередит…

Минерва шокировано уставилась на Гермиону.

– Как?..

– Зелье Родства… Я… вообще не хотела этого знать, но папа и мама… они хотели, чтобы я знала, кто мои биологические родители… Я не хочу… вообще не хотела, чтобы кто-то знал… Я – Гермиона… Просто Гермиона Джин Грейнджер… не Мередит…

– Тише… Тшш… Успокойся…

2

Гермиона рассеянно смотрела на белую розу на столе рядом с ней и думала.

Как этот цветок оказался здесь – она не знала, попросту уснула за очередной книгой в библиотеке – сказалась усталость из-за стрессовых новостей – а когда открыла глаза, перед ней лежал цветок. Кто его положил, она не знала. Не знал и Малфой, разбудивший её с ехидной улыбочкой.

– Что, появился тайный поклонник, Грейнджер? – противно растягивая гласные, произнёс он.

Гермиона только закатывает глаза, размышляя над личностью возможного дарителя. Выходило не густо.

– Это безобидный цветок, Грейнджер. – фыркает он, с насмешкой смотря на её метания, и издаёт короткий весёлый смешок. Затем подсаживается ближе, так что одна его рука легла рядом с цветком. Замирает.

Гермиона тем временем тянет руку к розе, но только её рука была готова обхватить стебель цветка, как почему-то взбледнувший Драко перехватил её, осторожно отводя в сторону.

– Что не так уже? – устало спрашивает девушка – что ему могло не понравится в простом цветке?

– Это. – он указал на свою запонку, доставая волшебную палочку. – Она нагрелась, Гермиона. Это выявитель ядов, один из семейных артефактов. К несчастью работает лишь в непосредственной близости с опасным веществом или жидкостью, так что я не сразу понял. Тебя пытались отравить.

– Отравить? – прозвучало скептически и частично напугано. – Кому это нужно? Поттеру?

– Не думаю, что он настолько не дружит с головой. – покачал головой блондин. – Тут что-то более серьёзное, чем простые зелья шутихи, артефакт реагирует только на амортенцию – но тогда она становится ледяной, да на опасные для жизни вещества. Даже за унижение на всеобщем обозрении он бы вряд ли на такое решился – слишком опасно, слишком расточительно, слишком грязно.

– Ты рассуждаешь так, будто не раз задумывался об этом. – фыркает он, пытаясь не выдать то, что её напрягает вся эта ситуация.

– Ты не можешь знать наверняка. – в тон ей отвечает он, но серьёзности не теряет. – В любом случае, я думаю, что это не Поттер. Не в его стиле.

– Не в его стиле. – кивает, соглашаясь, она. – Но никому нет смысла меня травить. Не сейчас уж точно.

– Ошибаешься, Гермиона. Сейчас самое время. – блондин в задумчивости посмотрел на розу. – Финита. – взмахнул он палочкой, и роза превратилась в немного влажный кусок пергамента. – Никому нет нужды травить Гермиону Грейнджер – хотя с этим и поспорить можно, конечно. А вот Мереди…

– Заткнись. – шипит она, для верности прикрывая ему рот ладошкой. Тушуется спустя несколько секунд, немедленно убирает. – Извини. Но сам понимаешь.

– Понимаю. Однако, вернёмся к розе. – шёпот заклинания, очередной взмах рукой, и кусочек пергамента зависает перед лицом Гермионы. – Смотри, там что-то написано.

– “Прошу прощения, моя леди, я был должен проверить, не самозванка ли вы.” – девушку передёрнуло. – “Смиренно надеюсь, что нет, и жду, когда вы сможете наказать меня за грубость. После столь долгой разлуки с вами, даже ваш крик будет подобен ласке для старого пса” Брр… Что, Мерлин его задери, вообще происходит?

– Это плохой знак.

– Хуже, чем то, что меня пытались отравить? – девушка скептически посмотрела на него.

– Думаю, да. – он нахмурился. – Ходят легенды, что члены Рода Мере… окей-окей, члены этого рода имеют неуязвимость к яду кобры – кто-то из ваших предков постарался, то ли в процессе ритуала, случайно, то ли спецально травил себя ядом, и в итоге эта особенность перешла потомкам.

– Легенды? – девушка издала нервный смешок. – К тому же мы не можем знать, яд кобры это или нет.

– Не думай, что это всё глупость. Ты должна понимать, что в Мире Магии все легенды носят больше правды, чем лжи. Да и не думаю, что он прислал бы что-то другое – судя по всему, ты ему нужна живой. Проблема в другом.

– И в чём же?

– Тебя не смутил характер послания? – он ухмыльнулся, девушка побледнела ещё сильнее, чем до этого. – К тому же, розы белые. Ты знаешь язык цветов? – девушка отрицательно покачала головой. – Белая роза символизирует любовь, согласие, чистоту, невинность, верность. Преподнося в дар белоснежные бутоны роз, даритель словно хочет сказать: “Вы небесны и чисты”; “Я восхищаюсь вашей неземной и первозданной красотой”; “Вы так же совершенны, как и эти белые розы”. Он идеализирует тебя, влюблён, и похоже совершенно двинут сознанием. Помимо этого, не исключено, что он может являться убийцей.

– Мерлин, будто мне предыдущих новостей не хватало. – девушка упала на ближайший стул. Стало душно, воздух ощущался вязким и почему-то горьким. – Так значит, он хотел проверить? – она внезапно зло посмотрела на несчастный кусок пергамента, облитый ядом. Схватила его и провела по ладони, рассекая руку в кровь – Малфой даже не успел ничего сделать.

– Идиотка! – услышала она, перед тем, как мир померк.

3

– Проснулась, душа Гриффиндорца? С ума сошла или это разовая акция? – яду в голосе Малфоя мог позавидовать даже отравленный цветок.

– Ты сам сказал, что мне ничего не будет. – она мельком огляделась и поняла, что они всё ещё в библиотеке. – Мы что всё время были здесь? Ты даже не позвал на помощь? А если бы я помирала?

– Не померла же? “Тебе же ничего не будет”. – он усмехнулся. – Успокойся. Я бы не дал тебе умереть. К тому же ты даже не потеряла сознание, просто внезапно уснула. Думаю, это произошло по той простой причине, что это первый твой контакт с подобным.

– Думает он. – проворчала девушка. – Будем надеется, что ты прав. Но я всё равно покажусь Мадам Помфри. Скажу, что упала, поранила ладонь, и после этого голова кружится. Она проверит, и если не обнаружит ничего вредящего…

– В твоей крови плавает яд кобры. Ничего вредящего, да? – он скептически улыбнулся. – Как ты это объяснять будешь?

– А если я внезапно в обморок упаду? – внезапно разозлилась девушка.

– Думать надо было. А то Гриффиндорство мозга родилось в тебя раньше тебя самой. – он вздохнул. – Я присмотрю за тобой, так уж и быть. И Панси предупрежу, что тебя пытались отравить. Уточнять, что настоящим ядом, естественно, не буду. Что планируешь делать с новыми сведениями?

– Не знаю. – девушка устало прикрыла на мгновение глаза. – Я не могу ничего сделать, по сути, ты уничтожил улику, отменив заклинание. Впрочем, я бы и так не могла бы ничего с этим сделать. Теперь уж тем более, никто не должен знать, кто я, а у людей появятся вопросы. Это опасно.

– Поэтому ты собираешься пустить всё на самотёк?

– Нет, конечно нет. Знаешь, у меня есть одна идейка. Только не знаю, будет ли от неё толк. Я… чисто случайно рассказала всё профессору Макгонагалл.

– МакКошке? Ты серьёзно? – блондин покачал головой. – Декан Гриффиндора… даже не наш. И как тебя угораздило?

– Она обещала никому не говорить.

– И ты ей поверила. – он фыркнул. – Впрочем, отчасти ты права в своей вере, Макгонагалл действительно не стала бы лгать тебе. Но если её спросит директор – утаить она не имеет права, профессора дают обет.

– Печально. – девушка закусила губу. – Тогда её тем более лучше не привлекать. Чёрт, мой план теперь превратился в неудачный. Ладно. Тогда, – она негромко хлопнула в ладоши. – я сама постараюсь узнать, кто подбросил мне цветок. Посторонний в Хогвартс попасть не мог, значит, это кто-то из студентов. Наверняка кто-то из них. Скорее всего кому-то предложили деньги или заворожили. Наших можно исключить, они не купятся на подачки, да и защита у них должна быть приличная.

– Не у всех. Но ты права в своих рассуждениях. Думаю, странное поведение наших заметили б сразу же. Остаётся три факультета. Сложно нам будет.

– Нам? – девушка удивлённо посмотрела на него.

– Нам. – важно кивнул он. – Не думаешь же ты, что я тебя брошу одну с этой историей? Ммм, не хочу винить себя, если этот сумасшедший выкинет что-нибудь, и ты пострадаешь.

Если Малфои напрямую говорят о своих слабостях – это либо не Малфои, либо они врут.

Но иногда – только иногда – когда они говорят или думают, что врут – они врут только в этом.

4

Панси фыркала, но с ролью телохранителя Грейнджер согласилась. Подошла к этому со всей серьёзностью – одна она не ходила никогда, иногда Слизеринку сменял Малфой, пару раз Гермионе удавалось переговорить с Забини на нейтральной территории, да и только. Драко вовремя понял свой просчёт – видимо, когда он просил приглядеть за шатенкой, выглядел он, мягко говоря, очень напуганным.

Пришлось объяснять ситуацию – проще говоря лгать, и Малфой справлялся с этим отлично. Гермиона мысленно плевалась, шипела, чувствовала себя виноватой. И в конце концов на пятой или десятой фразе блондина, полной лжи и бреда, она не выдержала.

– Оказалось, что я Мередит. А ещё какой-то псих подкинул мне яд кобры. – быстро пробормотала девушка, но в тишине перерыва между фразами это звучало достаточно отчётливо. К счастью, ещё в начале разговора Малфой навесил глушилку. Как будто ожидал чего-то подобного. Хотя Гермиона понимала, что тот просто опасался возникновения слухов. – Как видишь жива. – сказала на неверящий взгляд. Малфой важно подтвердил, хотя и бросал на девушку не совсем понимающие взгляды. – Я узнала о том, кто я, когда ходила в детективное агентство – оказывается, родители – приёмные – дали моей крови для зелья родства. Мне повезло, что в Мире Магии желание ребёнка выше ценится, иначе они бы уже знали, что я нашлась. Но даже так детектив не обещал невозможного – он не может вечно скрывать это. Это его работа. Я не хотела, чтоб кто-либо знал, но Малфой сам догадался, к тому же появились некие нюансы, – про Макгонагалл она тактично промолчала. – и я не могу тебе больше врать. Прости, что не говорила. Ты же понимаешь, что тут дело не в недоверии?

Правильно, Гермиона, чем больше информации выльешь на собеседника, тем меньше вероятность, что тот отреагирует остро.

Девушка мысленно фыркнула.

– Как с тобой сложно. – только и пробормотала девушка. – Я так понимаю, раз никто не знает, что тебя пытались отравить, то вы никому не сказали. Сами решили в сыщиков поиграть? Помощь нужна?

– Это может быть опасно. – честно предупредила Гермиона.