Текст книги "Спрячь его в карман (СИ)"

Автор книги: kakas

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

– Я дал ему жаропонижающее, но его плечи… Я не смогу вправить их. Он слишком маленький. Если я неправильно рассчитаю дозу анестетика, Ниган просто-напросто не проснется. Да и без рентгена… У него могут быть переломы, а вправка только усугубит травмы. Мне жаль, – тихо добавил Сиддик.

– И это все…? – мрачно отозвался Рик. – В смысле, мы больше ничего не можем сделать?

– Для начала нужно, чтобы он очнулся. Сейчас для Нигана самое главное – пережить лихорадку.

– Пережить…?

– Не хочу давать никаких прогнозов, но… Он может и не очнуться.

Поблагодарив Сиддика, Рик подтащил к «операционной кушетке» стул и с усталым видом устроился дежурить. Ему было наплевать, сколько времени придется просидеть вот так, поставив на паузу свои лидерские обязанности в Святилище и где-либо еще. В глубине души он по-прежнему винил себя, что когда-то не бросил все ради рожающей Лори, ради решающего свои моральные дилеммы Карла. Что продолжал жертвовать частным ради общего. Ему хотелось верить, что уж сейчас-то он поступает правильно.

Из раздумий Рика выдернуло прикосновение к ноге. Опустив взгляд, он заметил скромно теребящую его штанину Джудит. Теперь у него не было никаких причин сторониться дочери. Явление мини-Нигана народу несло в себе и положительный эффект: Рик избавился от роли сумасшедшего, да и ситуация с письмами больше не выставляла его в дурном свете. Ниган в очередной раз помог ему – это было глупо отрицать.

Однако здесь и сейчас расчет КПД Нигана не играл для Рика большой роли. Он просто хотел, чтобы Ниган жил.

***

Когда Граймс проснулся, кругом никого не было: ни дремлющей на огромной постели Джудит, ни дежурившей у двери охраны – только ворочающийся на своей подстилке Ниган. Его до сих пор мучил страшный жар: вчерашний укол не оказал должного эффекта, и Рику пришлось срочно звать Сиддика, чтобы тот дал ему еще жаропонижающего.

Выхаживание Нигана превратилось в рутину – Рик осознал это на пятый день безуспешного лечения. И хоть температура стала понемногу спадать, она так и не вернулась в норму. В сознание Ниган не приходил. Он даже перестал дергаться, и Рик не знал, было ли это добрым знаком или наоборот.

Сиддик обещал что-нибудь придумать, найти более подходящие лекарства или перерасчитать их дозу. Однако пока ни одно новшество пост-апокалиптической медицины не принесло плодов. Но Рик не сдавался. Он не отходил от Нигана ни на секунду. Кушетка заменила ему кровать и обеденный стол. Сиддик стал его постоянным собеседником, хотя после смерти Карла они никогда не проводили много времени друг с другом.

– Я должен быть с тобой откровенен, – начал Сиддик. – Скорее всего, Ниган в коме.

– В коме? Ему нужно подключение к аппаратам или…

– Нет, он все еще реагирует на свет, рефлексы в порядке. К счастью, он не чувствует особой боли из-за своих выбитых плеч. Скажем, его тело перешло, хм, в режим энергосбережения. Он может поправиться на днях, а может спать еще очень долго. Здесь не угадаешь. Поэтому я хочу, чтобы ты дал себе передышку. Поешь, поспи. Я присмотрю за ним, идет?

– Просто будь поблизости. Ты и так сделал слишком много.

– Ерунда, – Сиддик протянул руку, чтобы ободряюще похлопать Граймса по плечу. Однако стоило ему приблизиться, как Ниган вдруг негромко рыкнул. Это был непроизвольный звук, что-то между храпом и кашлем. Звучало не очень угрожающе, но Сиддик все равно одернул руку и ограничился мягкой улыбкой. – Ложись спать. Я подежурю вместо тебя.

Не то, чтобы Рик не доверял Сиддику, просто ему было спокойней, когда Ниган находился в непосредственной близости. Поэтому он перенес его к себе на кровать и устроил на второй подушке. Скинув сапоги, Рик улегся поверх одеяла. Сиддик тихо сел в кресло и занялся штудированием медицинского справочника. Его присутствие действовало успокаивающе. Дарило хоть какую-то надежду и уверенность.

Но Рик Граймс не был бы Риком Граймсом, если бы позволил себе просто расслабиться. Его мысли тут же устремились к последнему письму Карла. Он все пытался сопоставить факторы, приведшие его в эту ситуацию с Ниганом. Похоже, череда странных совпадений и невероятной силы желаний – истинные причины чудесных писем и уменьшения главного злодея зомбиапокалипсиса.

«Я загадал, чтобы все твои проблемы и тяготы, какими бы они ни были, вся твоя боль, чтобы все это просто уменьшилось»

Рик никак не мог выкинуть из головы эти строчки. По правде говоря, какое-то время он действительно винил Нигана во всех трагических событиях последнего года. Начиная смертью Гленна и заканчивая потерей Карла, разрушенной Александрией, разладившихся отношений с Мишонн…

Конечно же, это никак не сказывалось на заключенном: Рик прекрасно его кормил и даже заботился о том, чтобы у него было достаточно одеял и теплой одежды. Это была простая необходимость – винить кого-то, кроме себя. Рик и так едва дышал под грузом собственных упреков. Ему нужен был хоть кто-то, кто смог бы разделить с ним эту ношу. Так что, Рик винил Нигана. Без злости, без обид. Просто он был глубоко убежден, что виноваты они оба.

Поначалу ему было физически больно смотреть на запертого в клетке врага. Каждая такая встреча возвращала мысли к Карлу. Иногда лучшим решением казалось просто убить Нигана. Избавить от страданий и его, и себя. Бог его знает, сколько бы тот протянул в тюрьме со своим свободолюбивым нравом. И хоть сейчас подобные мысли казались полной чушью, несколько месяцев назад они действительно имели место быть.

Неудивительно, что все его проблемы, точнее, его главная проблема в лице Нигана, взяла и уменьшилась. Как того и хотел Карл.

Только произошло все в буквальном смысле.

По логике вещей, одного лишь желания было мало. Хотению-велению Граймса младшего сопутствовало несколько судьбоносных совпадений. Рик прикрыл глаза и попытался собрать картинку воедино. Во-первых, они с Карлом потеряли друг друга. Рик умер в том мире, а его мальчик – в этом. Ужасная, невероятная, попросту неподъемная скорбь потрясла их обоих, и их обоих сочли если не сумасшедшими, так требующими психиатрической помощи точно.

В этом уравнении был третий элемент – Ниган. Что в мире зомби, что в параллельной реальности Карла все судьбоносные изменения произошли в день рождения Нигана. Что здесь, что там был этот проклятый «Choco-Pie», загаданное желание и какая-никакая свечка.

И все-таки, какое невероятное совпадения всего и во всем! Это было похоже на магический ритуал, исполненный с максимальной точностью. Разве что никаких заклинаний говорить не нужно. В свете последней поправки Рик даже отдал должное этой самой «альфа-мотивации» Нигана. Возможно, она тоже сыграла в этом чудесном превращении не последнюю роль. Он-то, небось, хотел во что бы то ни стало выбраться из клетки.

«А теперь этой дурацкой мотивации недостаточно, чтобы он хотя бы проснулся», – горько подумал про себя Рик. Накрыв ладонью бессознательного Нигана и совсем неощутимо сжав его горячее тельце, он прикрыл глаза. Оставалось только ждать. Хотя даже по пробуждению Ниган все еще будет травмирован и сломан. Как знать, сколько он протянет с выбитыми плечами. Если там был хоть малейший намек на перелом или дробление кости, малыш мог легко умереть от горячки.

– Рик, – тихо позвал его Сиддик. – Скажи… Как это произошло? Как он уменьшился?

– Считай это маленьким чудом.

– Если бы только был способ вернуть его обратно… Тогда я бы точно смог его вылечить.

– А сейчас? Ты нашел что-нибудь? Хоть какой-то способ? Какие-то лекарства? Я могу пойти на вылазку прямо сейчас, только скажи, что нужно, – с отчаянием прошептал Рик. – Хоть проклятый рентген из ветеринарной клиники!

– Ему просто нужно снова стать большим.

***

Ну, Рик знал, что цепляется за соломинку. Но раз в их школе магии и волшебства настали смутные времена, сгодился бы любой способ. Итак, в его распоряжении было две коробки просроченных пирожных «Choco-Pie», четыре приличных свечки, полкоробка сухих спичек и целый набор письменных принадлежностей, бумаги, ручек, карандашей и всего такого, всех цветов, а еще деревянный крест, ловец снов, ароматические палочки и библия. Не то, чтобы все это было необходимо для запланированного ритуала, но раз начал заниматься магией, то в своем увлечении иди до конца. Единственное, что вызывало беспокойство – связанный на стуле солдат-спаситель. Рик уже понял, что в мире нет ничего более жестокого, глумливого и упрямого, чем подневольный спаситель, очутившийся в плену на свой день рождения. И Рик знал, что совсем скоро ему придется иметь дело и с ним.[1]

До полуночи (еще одно важное условие, по мнению Рика) оставалось ровно два часа и одиннадцать минут. Для начала он сфотографировался с уменьшенным Ниганом на взятый в Александрии «Полароид». Естественно, прикрыв срам человечка первым попавшимся под руку платком.

Потом он приступил к написанию письма. Решив не вдаваться в подробности своей нынешней жизни и опустив факт расхаживающих по земле зомби, Рик в двух словах обрисовал ситуацию. Он начал с того, что Шейн, упокой господь его душу после несчастного случая чистки ружья в стиле Курта Кобейна, также является биологическим отцом Джудит. И что Лори, упокой господь ее душу после аналогичной чистки пистолета, тоже не смогла справиться со сложнейшим механизмом оружия и пустила себе пулю в лоб, как Эрнест Хемингуэй – без прощальной записки.

На этом с трагическими обстоятельствами было покончено. Не вдаваясь в подробности, Рик отметил, что и сам Карл успел отдать богу душу после нападения некоего криминального элемента с весьма смутным представлением о гигиене. То ли у нападавшего была редкая форма спидорака, то ли зубной налет обидчика был невероятно насыщен гнилостными бактериями, но тело Карла не справилось с напастью.

Когда Рик перешел к части с Ниганом, он почти ничего не утаивал. Только опустил момент заключения своего экс-врага и сыновьего физрука. Чтобы доказать уменьшение благочестивого учителя гимнастики, Рик приложил к письму фотографию. В самом конце он слезно и отчаянно умолял сына провести аналогичный ритуал со свечками, днями рождениями и остальными магическими фокусами. Где Карл будет искать именинника – дело десятое. Сам Рик готов был проводить ритуалы хоть каждую ночь: благо, людей для этого было предостаточно, как и запасов «Choco-Pie».

Добавив приписку о детской пижаме Карла с кораблями и Питером Пеном в качестве доказательства реальности своей персоны, Рик запечатал письмо и подвесил его в коридоре, как раз там, где его засосало волшебной спиралью в прошлый раз.

Времени мешкать совсем не было: из коридора Рик, безумно сверкнув глазами, бросился обратно в спальню. Спаситель, прикованный к стулу, нервно дернулся. Наверняка, у него было много вопросов. Но так как к сотрудничеству он не был расположен с самого начала, Рик заткнул его рот кляпом, а на голову надел мешок. Внушительных размеров солдат несколько раз попробовал отвязаться, ну а стоило ему услышать приближение нынешнего лидера Святилища, так и вовсе принялся бешено биться на одном месте. Кто знает, насколько безумен был Ниган, раз люди так запросто пугались власть имущих, особенно, когда оказались затянуты в их спальню.

– Ты сейчас загадаешь желание и задуешь свечку, ясно? – без обиняков начал Рик, вытащив кляп изо рта жертвы. – Потом я тебя отпущу и даже дам виски из коллекции Нигана. В честь дня рождения.

– Ты чокнулся?!

– Загадаешь то, что я тебе скажу.

Пригрозив спасителю топором, Рик воткнул свечку в пирожное и поднес огонек к самому лицу именинника. Пришлось прижать острие к его горлу, чтобы он наконец-то прекратил вертеться, как нанизанный на шампур гад.

– Повторяй за мной: желаю, чтобы Ниган вернулся в свой обычный размер. Понял?

– Чего?!

– Повторяй! – Рик отвесил невольнику такую тяжелую и смачную оплеуху, будто тот лично был виноват во всех смертных грехах, включая распятие Христа и взрыв бомб на «Форрестоле»[2].

Дрожащим голосом спаситель принялся бубнить мантру: «Желаю, чтобы Ниган вернулся в свой обычный размер», повторяя слова таким заунывным голосом, будто вызывал демоническую нечисть из глубин ада. Как знать, насколько далеко он ушел от истины. На третьем круге этого бубнежа Рик заставил его задуть свечку и пожелать максимизировать размер Нигана с особой страстью.

***

Рик потянулся всем телом и вдохнул теплый майский воздух. Вытерев со лба пот, он побрел к сараю, где оставлял на ночь все свои садовые принадлежности. Солнце уже давно нырнуло за горизонт. Кругом было темно и тихо. Стрекотали сверчки.

За время пребывания Нигана в коме Рик разлюбил умиротворенную атмосферу, царящую в обновленном Святилище. Теперь все здесь было подчиненно обычной жизни: деловитой возне днем и сонному спокойствию ночью. Ему не хватало стрессового фактора под названием «Ниган». Ему вообще много чего не хватало, и большинство таких вещей было неизменно связанно с маленьким холодным тельцем, обосновавшимся у него на подушке.

Ритуал по «воскрешению» его лютейшества повторялся почти каждую ночь. Сиддик только озадаченно чесал подбородок, наблюдая, как солдаты сгонялись в спальню Рика, как на эшафот. Один раз Граймсу пришлось тащить именинника из самого Королевства. Иезекииль, получив невнятное объяснение и щедрый подарок, совсем не возражал. Однако что бы Рик ни делал, пока что все было тщетно. Карл из собственной вселенной тоже старался помочь делу по мере своих сил. Но, видимо, звезды никак не вставали в нужное положение или треклятая Нибиру не давала ход магическим вибрациям.

– Эй, Рик, – позвал его с балкона фабрики Сиддик. – Ты идешь? Тут у Тобиаса день рождения! Может…

– Нет, давай без него, – отозвался Граймс и махнул рукой, мол, иди спать. – Все в норме.

Этим вечером можно было обойтись и без ритуального ягненка. Если Рика не подводила память, как раз-таки сегодня он и сам стал на год старше. Но даже это не заставило его изменить своей новой привычке: перед тем, как завалиться в постель, он проверил зеркальцем дыхание Нигана, и только потом воткнул свечку в опостылевшее ему пирожное. Это было страшно и вместе с тем волнительно – загадывать желание самому. Задув огонек, он тут же закрыл глаза, не в силах бороться с подступающим к горлу комком. Ведь если и на этот раз фокус не получится, значит, вариантов больше нет.

Может быть, он себя разыгрывал, а может, магия и правда действовала в таком ключе, но стоило запаху жженого воска осесть в тяжелом воздухе спальни, как Рик ощутил невероятную сонливость. Он даже не стал читать очередного письма от Карла, и провалился в сон, как топор – в воду.

Казалось, что ритуал высосал из него все соки. Буквально. Рик проснулся аж следующей ночью, провалявшись в постели целый день. Каково было его удивление и разочарование, когда Ниган все так же возлежал на подушке, как спящая красавица. Рик даже заскрежетал зубами от подобного упрямства! Неожиданная вспышка злости, нет, ярости заставила его сердито перевернуть безвольное тело на живот и отвесить по крошечному заду несколько ощутимых щелбанов. А разойдясь, он принялся шлепать его ладонью в ритме беспощадной чечетки.

– Ты! Чего еще тебе, черт возьми, нужно! Вставай! Увеличивайся! Излечись!

Конечно же, Ниган никак не отреагировал и продолжил коматозно пускать слюни. Теперь уже кверху задом. Все еще пребывая в расстроенных чувствах, Рик громко протопал в душ. Он не мог придумать себе занятие около полуночи, поэтому безбожно тратил горячую воду и терся мочалкой с таким остервенением, что из-под нее могли бы полететь искры.

Но вот его банному блаженству наступил конец: вода постепенно холодела. Рик обмотал бедра полотенцем и вернулся в комнату. Ему стало стыдно за свое измывательство над беспомощным Ниганом – он аккуратно перевернул его обратно, а после устроился на постели. Взгляд наткнулся на лежащее на прикроватной тумбочке письмо от сына. Рик вскрыл конверт и уставился на одну единственную строчку:

«Пап, я все сделал. С Днем Рождения. Надеюсь, сработает. Не забыл, что этот год високосный?[3]»

– Бу, – неожиданно донеслось со второй половины кровати.

Этот низкий голос Рик узнал бы из тысячи. Он выронил конверт из дрогнувших пальцев и медленно повернулся. Ниган, полноразмерный и без каких-либо следов переломов или ранений, с видом победителя вытянулся на боку. Улыбаясь, как объевшийся сметаны кот, он сорвал держащийся на честном слове платочек (бывшее одеяло) и предстал во всей красе.

– Ты… А… Как… А… – залепетал Граймс.

– Почему у меня, черт возьми, так сильно болит зад?

Ничего не отвечая, Рик с трудом повалил Нигана на обе лопатки, тут же принявшись ощупывать тело. Никаких травм! Ничего! Ниган был как новенький. Господи Иисусе, он разве что не пах как новый автомобиль! Все еще чувствуя легкое головокружение из-за переполнившего его радостного облегчения, Рик с нахрапа ткнулся Нигану в лицо. Поцелуй вышел мокрым и неловким. Однако Ниган все равно удовлетворенно рыкнул и без обиняков собственнически сжал чужие бока.

– Что за чертовщину ты тут устроил, пока я был в отключке, а?

– Заткнись, просто заткнись и поздравь меня с днем рождения, как полагается.

Ниган сдержался и лишь воскликнул довольное: «О-о-о!», после чего скользнул руками под завязанным на узелок полотенцем. Его вездесущие ладони жадно мяли ягодицы Рика, словно главная цель этой ночи – замесить из них тесто и приготовить праздничный пирог. Наверное, для него было каким-то особенным удовольствием наконец-то иметь возможность сжать в своих руках хоть что-то больше игольного ушка.

А потом Рик вообще перестал думать. И хотя близость с Ниганом не была для него чем-то новым, в этом его формате все заиграло совсем другими красками. Рик чувствовал себя расплавленным на сковороде куском масла. Разнеженный, он медленно скатился с Нигана, позволяя ему делать все что заблагорассудится. Пальцы, липкие из-за извлеченного из злополучной прикроватной тумбочки лубриканта, медленно скользили у Граймса между ягодиц. Его член, сочащийся и покрасневший от возбуждения, был прижат к животу. А спустя несколько долгих и откровенных поцелуев его подрагивающие бедра сами двинулись навстречу. Он толкнулся ими рефлекторно, отчаянно желая чего-то большего.

– Полегче. Я еще не закончил здесь, – вкрадчиво шепнул Ниган прямо в ухо.

Рик взволнованно кивнул и издал сорванный стон, стоило фаланге мягко надавить на сжатые мышцы. Чувство заполненности было чем-то необычным. Он поерзал, робко потираясь пахом о любую доступную часть тела. Его пальцы сжались в некогда подстриженных маникюрными ножницами волосах, руки и ноги сплелись с теперь уже длинными конечностями. Рик целиком и полностью оказался погребен под массивной фигурой человека, которого совсем недавно мог спрятать к себе в карман.

– Блядь… – Ниган неожиданно выругался, стукнувшись лбом об изголовье. – Эта гребанная кровать стала меньше?

Внезапная ремарка не привлекла особого внимания со стороны Рика. Он обвился ногами вокруг талии Нигана и с немой просьбой прижался к его руке. Требование было моментально удовлетворено: Ниган склонился еще ниже, чтобы провести горячим языком по ключице, и как-то осторожно, словно пробуя на вкус, погрузить зубы в нежную кожу. Мягко и вместе с тем настойчиво он исследовал укусами подставленную шею и медленно погружал в тесную щель еще один палец. А надавив кончиками на нужную точку, предусмотрительно подхватил выгнувшегося в его руках Рика.

Что до самого Граймса, он уже отбросил всякий стыд, когда из его рта вылетел совсем жалобный стон, больше похожий на скулеж. Царапаясь и изгибаясь, он прижимался к Нигану всем телом. Теперь он мог свободно вдыхать его настоящий, тяжелый мускусный запах полной грудью. Зарывшись раскрасневшимся лицом в его шею и обхватив руками крепкие бедра, он перехватил Нигана за запястье, вынуждая толкаться пальцами глубже и быстрее. Спальня наполнилась красноречивыми шлепками кожи о кожу, и Рик понял, что он действительно, точно и бесповоротно, на сто процентов готов осуществить все свои фантазии с огурцами, кабачками, колбасами и иными олицетворениями великого фаллоса Нигана, отчасти ставшего неким камнем преткновения в подавляющем числе их конфликтов.

– Ну же, – пробормотал Рик и развел ноги, как бы и приглашая, и намекая одновременно.

Разве Нигана когда-нибудь нужно было упрашивать? Он тут же упал на колени и дернул Рика к себе, отчего тот слегка шлепнулся задом о чужой пах. Головка дразняще заскользила по ложбинке вверх-вниз, размазывая по ней предэякулят и слегка задевая тяжелую мошонку. От столь наглой провокации Рик возмущенно взбрыкнул. Он все еще отказывался открывать глаза: ему начинало нравиться экспериментировать со своими органами чувств, особенно, когда ведущим специалистом по этим опытам был Ниган.

В своем исследовании традиционно-нетрадиционного секса Рик даже зашел несколько дальше, проведя ступней по поджарому животу Нигана, а после слегка оглаживая лобок. Что-то подсказывало: Ниган будет совсем не против использовать любую часть тела Рика, чтобы удовлетворить свое неуемное либидо. Поэтому Рик с любопытством опустился еще ниже. Его пальцы наткнулись на основание ствола, а ступня была моментально подхвачена Ниганом в ладонь, словно сейчас настанет время примерить хрустальную туфельку. Рику было позволено скользнуть большим пальцем вдоль набухшей вены.

– Что ты задумал, Рикки?

– Ммм… – интригующе протянул Рик, продолжая исследовать член Нигана столь причудливым способом. – Ммм…! – как-то слишком оживленно добавил он.

– О, ты так впечатлен?

Однако любопытство Рика очень быстро сменилось замешательством. Член Нигана все не кончался и не кончался! Казалось, что он должен болтаться ниже колен, не иначе! Рик в шоке распахнул глаза и приподнялся на локтях. Его исполненный благоговейного ужаса взгляд уперся сначала во внушительную фигуру Нигана, а потом – ему между ног. Мужское достоинство, гордо выпрямленное, как мачта военного корабля, оказалось куда больше, чем прежняя версия Нигана во весь рост. Но не оно одно было огромным: только сейчас Рик заметил, что и сам Ниган стал несколько больше, чем был до своего проклятого превращения. Он прибавил в росте, да и во всем остальном. Запихнуть в себя этот монструозный цуккини? Прямо в себя? Будучи живым человеком в ясном сознании и здравом уме? Из груди Рика вырвался нервный смешок.

– Н-ниган… Какого ты был роста д-до уменьшения…?

– Хм, где-то за шесть футов. А что? И какого дьявола ты заикаешься, м? – насмешливо промурлыкал Ниган, зарываясь пальцами во влажные кудряшки. – В чем дело?

– Кажется… Я переусердствовал со своими желаниями.

– О-о-о, малыш, излишек – вещь крайне необходимая. Не так ли?

___________________

1. Небольшая отсылка ко «Страху и ненависти в Лас-Вегасе».

https://youtu.be/Y-Y_hnqlXp8

2. Форрестол (1967) – в результате несчастного случая (непроизвольного запуска ракеты на борту) на авианосце «Форрестол» погибло 134 и ранен 161 человек.

3. Високосный год – когда в феврале на один день больше.

4. «Излишек – вещь крайне необходимая» – знаменитая цитата из поэмы Вольтера «Светский человек».