Текст книги "Ворон (СИ)"
Автор книги: Jero3000
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)
– Грейнджер, камин, – напомнил Малфой, чем отвлек Гермиону от раздумий.
– Кресло, мисс Грейнджер? – Нарцисса любезно указала на небольшое кресло с резными подлокотниками.
– Благодарю, но, боюсь, это мне нужно выйти на связь, – Гермиона вежливо улыбнулась и опустилась на колени перед камином.
– Отвратительно, – пробормотала Нарцисса у нее за спиной. – Никакого уважения к даме.
Гермиона не видела ее лица, но готова была поклясться, что миссис Малфой поджала губы и сморщила нос.
– Я сейчас не дама, а аврор, – Гермиона пожала плечами и, не дожидаясь ответа, засунула голову в зеленое пламя.
– Мистер Перкинс, сэр! – крикнула она, едва различив кабинет главного аврора.
– Грейнджер! Где можно шляться?
– Мы были в комнате у охраняемого объекта. Он вызвался помочь мне с переводом той книги, что я конфисковала у Горбина. Потом мы пошли в библиотеку за словарем древних магических алфавитов. Так сложилось, что ни Малфою, ни мне не удалось нормально их изучить. Вы сами говорили, что я смогу воспользоваться здешней библиотекой.
– Да, говорил! Но я требовал отчитываться! Почему я не получил Патронуса, Грейнджер?
– Я… Зачиталась…
– К черту, – Перкинс тряхнул головой. – У вас все в порядке?
– Да, сэр.
– Отлично.
– Сэр, вы требовали срочно связаться с вами. Это ведь не из-за отчета?
– Нет. У нас новое нападение. Поместье Гойлов. Джонсон не успел даже попытаться защитить миссис Гойл. Ворон парализовал его. Когда все закончилось, Джонсон вызвал колдомедиков. Миссис Гойл в клинике Святого Мунго, в ее поместье работают все свободные авроры, но, честно говоря, следов нет. Даже пылинок с обуви. Не удивлюсь, если окажется, что у этой твари помимо вороньей головы есть еще пара крыльев.
– Думаете, Ворон может совершить две атаки за вечер?
– Я думаю, он вполне может ускориться. К тому же, у вас стало больше шансов попасть под удар, – Перкинс кивнул. – Возвращайтесь к работе, аврор Грейнджер.
– Да, сэр, – отчеканила Гермиона и выпрямилась, разрывая связь.
– Все в порядке? – спросил Малфой, и в голосе его послышался неприкрытый страх.
– Не совсем, – Гермиона покачала головой. – На миссис Гойл напали. Сейчас она в клинике Святого Мунго.
Миссис Малфой в ужасе прижала руки ко рту.
– Бедная Стелла. Как можно ее мучить? Она достаточно настрадалась. Муж погиб, единственный сын в Азкабане. Разве можно требовать от нее извинений?
– Я не знаю, миссис Малфой. Мы до сих пор не понимаем, какой логикой руководствуется Ворон.
Нарцисса покачала головой.
– У него ведь не хватит совести требовать извинений от Ирмы – я хотела сказать, от миссис Крэбб? Вы ведь защитите ее?
– Только если она получила письмо и подала заявку в программу защиты свидетелей. В противном случае мы ничего не сможем поделать.
– я свяжусь с ней по каминной сети. Сейчас же.
– А мы пока вернемся в библиотеку и…
– Никакой библиотеки, – отрезала Нарцисса. – В комнату.
– Мама, пойми, нам нужен этот словарь, – неуверенно пробормотал Малфой.
– Тебе нужно в комнату, на которую наши эльфы наложили полсотни защитных чар. Если тебе нужна книга из библиотеки, попроси любого эльфа, он принесет.
– Но отец запрещал выносить книги из библиотеки! И не позволял ни одному эльфу прикасаться к книгам.
– Не хочу показаться грубой, но мне кажется, твоему отцу сейчас не до запретов и их выполнения, – вклинилась Гермиона.
– Драко, это ради твоей безопасности!
Малфой покосился на портрет старика, что висел над камином.
– Абраксас, хотя бы вы скажите ему! – Нарцисса тоже повернулась к портрету и заломила руки.
Старик поморщился и обвел их троих брезгливым взглядом.
– Ты готова предать все ради спасения сына, – бросил он. – Притащила в дом грязнокровку, позволяешь эльфам рыскать в библиотеке. Что дальше? Разведешься? пригреешь в древнем родовом гнезде глязнокровного любовника? Послал же Мерлин невестку. И как я мог поверить в чистоту семейства Блэк после того, что устроили Андромеда и Сириус?
– Помолчите, раз уж вам плевать на внука, – фыркнула Нарцисса, скулы у которой пылали пунцовым. – Драко, марш в комнату. Мисс Грейнджер, проследите, пожалуйста, чтобы он не свернул не в то крыло.
– Да, миссис Малфой, – Гермиона послушно кивнула. Судя по тону Нарциссы, она была на взводе.
Малфой побрел к выходу, Гермиона следовала за ним. За спиной послышалось гудение пламени в камине – наверное, миссис Малфой все же решила связаться с матерью Крэбба.
========== Часть 7 ==========
Кожа горит огнем, внутренности будто кипят в котле, а к горлу подступает тошнота. Она поворачивает голову влево и видит себя же с лицом, залитым кровью и слезами – и только через минуту понимает, что это сестра.
– Вы еще так юны, – шелестит тень у окна. – Так юны и так виновны.
Она открывает рот, но вместо слов из него извергается черная масса. Сестра слева кашляет, сплевывая кровь.
– Вы не раскаиваетесь, – гость явно злится, поворачивает голову с уродливым клювом, сверлит их с сестрой немигающим взглядом желтого глаза, и от этого внутренности скручивает еще сильнее, и глотку сдавливает новый удушающий позыв.
– Вы должны покаяться.
Аврор в углу стонет от боли, окровавленный и обездвиженный. Он не смог помочь. Никто не сможет.
Из уха сестры сочится кровь, и от этого рвотный позыв становится невозможно сдержать.
– Вы должны покаяться, – слова вырываются из вороньего клюва хриплым карканьем, проникают под кожу, вспухают на ней багровыми волдырями. Тело пробивает судорогой, рядом корчится сестра. Ее кровь – чистая, алая – заливает паркет. Дышать становится невозможно, глаза заволакивает пелена.
– Вы должны покаяться.
– Нет, – хрипит сестра. – Нет, никогда
Громкий отвратительный хруст оглашает комнату, шея сестры изламывается под неестественным углом, и в комнате воцаряется звенящая тишина.
– Покайся, – хрипло каркает Ворон.
Она смотрит в мертвые глаза сестры, и губы сами собой шевелятся.
– Нет. Никогда.
Сверлящая боль в шее. Темнота перед глазами. Щелчок.
***
– Ирма в ужасе от этих новостей, но к ней никто не приходил. Должно быть, последние крохи совести у Ворона все же остались, – миссис Малфой аккуратно помешала чай, отложила ложечку на блюдце, подняла чашку и сделала беззвучный глоток.
– Я думаю, миссис Крэбб все же стоит согласиться на аврорскую защиту. К тому же, после извинений миссис Гойл у нас освободился один сотрудник.
– При всем уважении, мисс Грейнджер, я не доверяю вашим сотрудникам. Особенно тому, который не смог помешать нападению на Стеллу.
Гермиона поджала губы. Джонсон был не самым лучшим аврором, но миссис Малфой необязательно было об этом знать. Она и так уже сомневалась в аврорах, глупо было бы подкармливать мысли об их беспомощности и бесполезности.
– Драко, дорогой, с тобой все в порядке? – миссис Малфой тронула за руку подозрительно притихшего сына.
– Да. Просто…
– У тебя снова были кошмары ночью. Я слышала, как ты хрипел за своей ширмой.
Малфой смущенно уткнулся в тарелку с пудингом. Это было желание Нарциссы – перегородить комнату ширмой. Она рассудила, что Гермиона заметит появление Ворона, даже если кровать Драко будет отгорожена, а вот неловкость, которую оба испытывали из-за вынужденного сосуществования, это здорово сглаживало.
– Вы хотя бы спите, мисс Грейнджер? – Нарцисса смерила ее долгим взглядом, по которому невозможно было догадаться, какого ответа она ждет.
– Честно говоря, сплю, да, – Гермионе даже стало стыдно, и она опустила взгляд. – Точнее, задремываю. Заверяю вас, у меня очень чуткий сон.
– Мисс Грейнджер, если Драко действительно угрожает опасный преступник, я бы предпочла, чтобы в этом доме был сильный и энергичный аврор, а не измученный бессонницей и истощенный до предела.
– А, – только и произнесла Гермиона.
– Я не голоден, – Малфой отложил вилку, отставил тарелку с недоеденным пудингом.
– Драко, это из-за нервного напряжения, – Нарцисса покачала головой. – Может, стоит вызвать колдомедиков, чтобы они осмотрели тебя? Вдруг курс Успокаивающей микстуры справится с этим? Мисс Грейнджер, что скажете?
– Даже не знаю, – Гермиона чуть не подавилась чаем. – Не думаю, что мое мнение в том вопросе что-то значит.
Она допила чай и поднялась на ноги.
– Наверное, нам стоит вернуться в библиотеку. Перевод книги идет слишком медленно.
Миссис Малфой кивнула, но камин вдруг вспыхнул, и в нем возникла голова Перкинса.
– Аврор Грейнджер, доложить обстановку!
– Да, сэр, – Гермиона вытянулась в струнку. – Охраняемый объект беспокоен, наблюдаются расстройства сна и потеря аппетита. Незаконных проникновений не было, продолжаю мероприятия по охране объекта.
– Отлично, Грейнджер, – Перкинс тяжело вздохнул, и Гермиону крупно передернуло. Она знала этот тон: агрессивное требование отчета, резкость, напускная строгость и откровенно тяжелый вздох. Все это могло значить, что произошло нечто ужасное.
– Сэр, что-то случилось?
Еще один тяжелый вздох.
– Флора и Гестия Кэрроу убиты. Рисби был обездвижен, но все слышал и видел. Обе Кэрроу в крайне категоричном тоне отказались повиниться, и Ворон свернул им шеи. Как это произошло, Рисби не понял, ведь Ворон и пальцем их не тронул.
Гермиона поджала губы и нахмурилась. С одной стороны, близнецы Кэрроу только-только окончили школы, у них вся жизнь была впереди. С другой же стороны, они категорично отказались повиниться. Не значило ли это, что девочки продолжали придерживаться идеалов тетки и отца? Гермиона потерла переносицу. Слишком запутанно это все выглядело. А еще сбивало с толку ощущение, что сама она вот-вот встанет на сторону Ворона.
– Грейнджер, ты идешь? – Малфой дернул ее за рукав, возвращая к реальности.
– Да. Иду, – Гермиона вздрогнула и двинулась за ним.
Удивительно, но за те три дня, что она провела в Мэноре, путь в библиотеку перестал казаться таким длинным. Даже предки Малфоя, которые все так же шептались за спиной, уже не раздражали, а слегка веселили.
– Ты их знал? – спросила Гермиона, когда они с Малфоем вошли в библиотеку. – Я о сестрах Кэрроу.
Малфой кивнул. Он и за завтраком выглядел не особо жизнерадостным. Еще бы: до смерти испуганный налетами Ворона, измученный ожиданием и кошмарами, Малфой и не мог выглядеть иначе. Но теперь, после известия о гибели сестер Кэрроу он окончательно посерел и, казалось, хотел сбиться в комок и спрятаться под первым попавшимся шкафом.
– Не так хорошо, как других, – прошелестел Малфой. – Отец недолюбливал семейство Кэрроу, хоть они и были чистокровными. Чего-то им не хватало. То ли утонченности и воспитания, как миссис Паркинсон или маме, то ли масштаба и внушительности, как мистеру Крэббу или мистеру Гойлу, то ли широчайшего кругозора, как у мистера Нотта или миссис Забини. Они иногда приходили к нам, но в этих редких случаях все вокруг чувствовали себя неловко. Это как если в конюшню с породистыми скакунами привести двоих коров.
Гермиона хихикнула.
– Ты только что назвал своих бывших соратников коровами.
– Знаю, – Малфой пожал плечами. – Дочери Амикуса были ничуть не лучше.
– Не все чистокровные похожи на тебя, – Гермиона мягко улыбнулась. – Ты слышал о семье Гонтов? Они были прямыми наследниками самого Слизерина, но последние представители рода тебя бы разочаровали. Жили в ветхой хижине, магического образования не получали, только и могли, что мучить животных и магглов. Нищие, оборванные, изуродованные с рождения из-за цепи близкородственных и даже инцестных связей. Один скончался в Азкабане, второй – в собственной хижине, окончательно погрязнув в нищете.
Малфой нахмурился и вздохнул.
– Зачем ты мне это говоришь? Мне нет дела до Гонтов или Кэрроу. Мне вообще ни до чего нет дела, кроме тех вещей, которые могут спасти меня от Ворона.
– Звучит эгоистично. В списке возможных жертв значатся твои друзья: Тео Нотт, Дафна Гринграсс с сестрой, Маркус Флинт.
– Если я побегу спасать их, это поставит меня под удар раньше времени. Кстати, если ты не заметила, никто из них не торопится спасать меня.
Гермиона пожала плечами.
– Я не говорю, что ты должен бежать их спасать, или они тебя. Я к тому, что ты даже не жалеешь о чужой смерти.
Малфой подошел к столу, за которым обосновалась Гермиона, и склонился к ней.
– О, поверь, я сожалею. Я помню список, и прекрасно понимаю, что их смерть уменьшает количество жертв, тем самым повышая мои шансы стать следующим.
– Довольно прагматично.
– А ты бы перед лицом смертельной опасности вела себя иначе?
– Я была перед лицом смертельной опасности, – огрызнулась Гермиона. – И мне было плевать, что станет со мной. Как и Гарри, и Рону. Мы спасали других. Освобождали магический мир от Волдеморта, как и другие герои. Многие готовы были погибнуть.
– У некоторых получилось, – буркнул Малфой.
– Можно обойтись и без ехидных комментариев, – Гермиона раскрыла “Словарь древних, тайных или забытых магических языков”, обмакнула перо в чернильницу и вернулась к работе.
– Я так понимаю, с нотациями ты на сегодня закончила?
Гермиона не отвечала. Не то, чтобы она надеялась на полное раскаяние и перевоспитание Малфоя, вовсе нет. Более того, никто из списка потенциальных жертв не раскаялся. Теперь-то она понимала, почему Ворон начал наносить будущим жертвам визиты: после получения письма ни один из них не извинился, все чего-то ждали. Если первые две жертвы еще не воспринимали угрозу всерьез, то уж остальные-то могли бы и понять, что происходящее – не шутка и не игра.
– Грейнджер, ты обиделась что ли? – удивленно протянул Малфой, усевшись справа.
– Я работаю, – буркнула Гермиона.
– Слушай, я погорячился. Но пойми, я не герой, не спаситель, не Избранный. Мне страшно даже думать о том, что в мой дом, который я считал самым безопасным местом в мире, может ворваться чудище с птичьей головой и начать меня пытать. Или, как показывает опыт сестер Кэрроу, и вовсе убить.
Гермиона подняла голову и посмотрела на него, прищурившись.
– Ты слышал Перкинса. Кэрроу убили за то, что они отказались извиняться.
– За что? Просто за то, что родились в чистокровной семье?
– Ты знаешь, что творили их отец и тетка в Хогвартсе. Так скажи, сестры Кэрроу противились этому? Помогали Отряду Дамблдора? Высказывали недовольство?
Малфой отвел взгляд.
– Нет.
– Конечно, нет. Я тебе напомню, они помогали отцу и тетке выслеживать членов Отряда Дамблдора, радостно отрабатывали заклятия на провинившихся студентах и заставляли других делать то же самое. Тебе не кажется, что у них были основания для извинений?
Малфой только вздохнул.
На языке вертелся еще один вопрос, и Гермиона даже не раскрыла рот, чтобы задать его, но Малфой выглядел пришибленным ее последней тирадой. Настолько, что его даже стало жаль. Так что последний вопрос остался неозвученным, а Гермиона вернулась к работе.
Прошло не более получаса, когда Малфой снова привлек ее внимание.
– Ты не хочешь поработать в комнате?
– Что-то случилось?
– Да, – признался Малфой. – Я не выспался. Тело уже болит от сидения в кресле. Спина ноет.
Гермиона покачала головой. Время еще только шло к обеду, а он уже разнылся. В предыдущие пару дней Малфой начинал жаловаться на самочувствие где-то через час после обеда. Впрочем, возможно, это было связано с его последним кошмаром: судя по звукам, в этот раз сон был особенно плохим, потому что хрипел Малфой особенно тяжело.
Гермиона тряхнула головой. Мерлинова мать, она и сама становилась бесчувственной, как Малфой: ни капельки не сопереживала его состоянию, а лишь отличала, стали кошмары тяжелее или легче.
– Я возьму этот словарь?
Малфой кивнул.
– Если тебе нужны еще какие-то книги, бери сразу все.
– Ты собираешься отлевитировать к себе в комнату весь шкаф со словарями?
Малфой нервно хохотнул, а вот Гермионе было не до смеха. Если контрзаклинание, которое ей довелось использовать, было записано на староанглийском – им она худо-бедно владела – то само заклинание с подробным описанием принципа действия расшифровать никак не получалось. Да что там расшифровать – понять, на каком языке этот текст написан. За три дня работа не особо продвинулась. Гермиона сначала ошибочно думала, что это одна из письменностей магов Западной Африки, но уже во втором абзаце ей начали попадаться символы, которых в словаре этого языка не было, и пришлось начинать все сначала.
– Весь шкаф я туда точно не перетащу, – сообщил Малфой.
– Ладно, это был риторический вопрос. Давай так, до обеда полежишь, а если я снова столкнусь с затруднениями, спустимся в библиотеку после обеда.
Малфой кивнул. Гермиона подхватила книгу Горбина, словарь, свои записи, и направилась к выходу. Малфой плелся за ней и отчаянно зевал.
========== Часть 8 ==========
– Чаю?
Фигура у окна отрицательно мотает жуткой вороньей головой и снова опускает взгляд желтых глаз в свежий номер «Вечернего пророка».
– Зря отказываетесь, – она доливает в чай молоко и поднимает чашку. – Это индийский. Племянник прислал. Такой хороший мальчик, борется с эпидемией драконьей оспы в Тибете.
– Похвально, – каркает гость. – Но все же в вашей заметке больше оправданий, чем извинений.
– Поверьте моему опыту, юноша, людям куда легче простить других, когда перед ними раскрывают причины и мотивы действий. Или бездействия, если вам угодно. Вы ведь не пытаетесь обвинить меня в неискренности?
– Ни в коем случае. Довольно честная и обстоятельная заметка.
– И все же вы здесь, юноша.
– Вы считаете меня юным?
– Мне девяносто восемь, а в этом возрасте все кажутся юными. К тому же, вам вряд ли больше семидесяти.
Из клюва вырывается каркающий смех.
– Но вернемся к цели вашего визита. Этой заметки недостаточно?
– Вполне достаточно. Думаю, я разминулся с почтовой совой.
– Должно быть, – она делает глоток чая и ставит чашку на столик. – Завтра это же будет и в «Ежедневном пророке». До сих пор не понимаю, зачем печатать две разных газеты с одними и теми же новостями.
– Я тоже, – каркает фигура. – Прошу прощения за беспокойство. Хорошего вечера. Ваш охранник придет в себя через десять минут.
Она косится в дальний угол гостиной, где мирно похрапывает аврор, и кивает.
Фигура истаивает в воздухе, утекает за окно черным дымом, впуская в гостиную легкий ветерок.
***
– Это Мерлин знает, что такое, – Нарцисса отложила “Вечерний пророк” и вздохнула. – Ты это видел, Драко?
Малфой, бледный после вечернего приступа, покачал головой.
– Есть еще жертвы? – с тревогой спросила Гермиона.
– Нет, мисс Грейнджер. Здесь заметка от мадам Шафик, в которой она объясняет, почему отсиделась в поместье во время Второй Магической, и извиняется перед всеми, кто пострадал от ее бездействия.
– Так это же прекрасно! – Гермиона улыбнулась. – Значит, она теперь в безопасности.
– Мисс Грейнджер, ей девяносто восемь лет! Этот Ворон говорит о справедливости, и тут же берется запугивать одинокую леди почтенного возраста. О какой справедливости речь?
Гермиона кивнула.
– Я всецело разделяю ваше возмущение, миссис Малфой. Мадам Шафик заслуживает как минимум почтения к возрасту и спокойной жизни на склоне лет.
– Бедная мадам Шафик, – с трудом выдавил Малфой и ковырнул вилкой лазанью.
– Не хочу показаться грубой, но тебе стоит позаботиться о себе. Мне не нравятся эти кошмары, – Гермиона смерила его недовольным взглядом.
– Драко, у тебя опять был кошмар?
Тот лишь плечами пожал.
– Был, – ответила вместо него Гермиона. – Как раз перед ужином. Он лежал за ширмой и хрипел. Конечно, не так сильно, как в прошлый раз, но все равно это снова был тот приступ.
– Драко, давай пригласим колдомедиков. Ты слишком бледен, – Нарцисса встревоженно схватила его за руку.
– Если Грейнджер разрешит, – буркнул Малфой.
– Если Перкинс разрешит, – парировала Гермиона. – Я как раз должна доложить обстановку через десять минут, заодно и поговорю об этом. Если честно, я буду настаивать на колдомедицинском осмотре. Мне поручили тебя охранять, вверили твою сохранность, и я считаю, здоровья это тоже касается.
– Очень хорошо, мисс Грейнджер, – Нарцисса кивнула.
Малфой еще ковырялся в своей тарелке, когда Гермиона поднялась из-за стола, пересекла гостиную и присела на небольшой пуф, который Нарцисса повелела поставить у камина. Миссис Малфой сочла процедуру доклада унизительной для дамы, о чем не преминула сообщить Перкинсу. Видимо, не только Гермиона стоила тысячу галлеонов, но еще и достоинство Перкинса, потому что он согласился с миссис Малфой, и теперь сам выходил на связь с Мэнором. Единственное, чего он требовал – чтобы Гермиона ждала у камина.
– Аврор Грейнджер, доложить обстановку! – раздался из пламени голос Перкинса.
– Визита не было, – отчеканила Гермиона. – Аврор Перкинс, я прошу разрешения на вызов бригады колдомедиков.
– Но ведь визита не было.
– Мистер Перкинс, я уже неделю нахожусь здесь, и все это время я наблюдаю ухудшение состояния мистера Малфоя. Его мучают странные припадки, кроме того, наблюдается нарушение аппетита.
– Это не связано с Вороном, – отрезал Перкинс.
– Вы окажете Ворону услугу, если не дадите мне вызвать колдомедиков и позволите мистеру Малфою заморить себя голодом.
Сам Малфой за ее спиной продолжал без энтузиазма тыкать вилкой в несчастную лазанью.
– Завтра в девять утра я открою барьер для проверенной бригады. Благо, сегодня они не понадобились. С мадам Шафик все прошло мирно.
– Что? – воскликнула Нарцисса. – Мадам Шафик? Но она выполнила условия!
– Да-да, миссис Малфой. Она говорит, Ворон разминулся с почтовой совой. Явился к ней, прочитал заметку, извинился за беспокойство и ушел, чем несказанно расстроил мадам Шафик.
– Обрадовал, вы хотели сказать? – уточнила Гермиона.
– Нет, именно расстроил. Он, понимаете ли, отказался от чая с молоком.
– Каков наглец, – с облегчением рассмеялась Нарцисса. – Бедная мадам Шафик. Она очень расстраивается, когда кто-то отказывается от чая.
– Не переживайте, миссис Малфой, – Перкинс хмыкнул. – Аврор, который ее охранял, выпил чашек пять, прежде чем уйти. Мадам Шафик в полном порядке, а главное – в безопасности.
Нарцисса кивнула.
– Кроме вызова бригады колдомедиков будут еще пожелания, аврор Грейнджер?
– Нет, сэр, – отчеканила Гермиона, и Перкинс разорвал связь.
– Мерлин, дай здоровья милой мадам Шафик! – усмехнулась Нарцисса. – Нет, вы слышали такое? Ее жизнь была в опасности, а она расстроилась из-за того, что Ворон отказался от чая! Вот уж поистине консервативное воспитание. Нам с тобой, Драко, к такому стремиться и стремиться.
Малфой ничего не ответил, зато у Гермионы было, что сказать по этому поводу.
– Какая выдержка! И это в ее-то годы. Консерваторы всегда меня удивляли. Даже если мир будет рушиться, пятичасовой чай они не пропустят.
– Старая Англия, мисс Грейнджер, – Нарцисса кивнула и покосилась на сына. – Интересно, что бы она сказала о том, как Драко ковыряется в тарелке.
Малфой вздрогнул.
– Ей-Мерлин, я близка к тому, чтобы заставить эльфов спеленать тебя и накормить силой.
– Не надо, – буркнул он и стал жевать. Гермиона хмыкнула и подумала, что, наверное, ему не хотелось так позориться перед магглорожденной.
***
– Это началось после письма Ворона? – пожилой колдомедик пристально всматривался в левый зрачок Малфоя.
– Да, наверное, – буркнул тот. – Если бы аврор Грейнджер не сказала, я бы и не знал, что у меня есть эти приступы.
– А самостоятельно вы отмечали какие-то симптомы? Тревожность, быть может? Или навязчивые мысли?
– Я только в горячей ванне чувствую себя в безопасности. И есть совсем не хочется. Мама и аврор Грейнджер считают, что я пытаюсь заморить себя голодом, но я просто не голоден, вот и все.
– Ясно, – целитель выпрямился и повернулся к Нарциссе и Гермионе. – У мистера Малфоя стресс. Я бы рекомендовал курс Успокаивающей микстуры и прогулки на свежем воздухе.
– Со вторым могут возникнуть проблемы, – Гермиона поморщилась. – Из соображений безопасности, как вы понимаете.
– В том-то и дело, мисс Грейнджер. Из-за вынужденного заточения тревога мистера Малфоя только растет. Прогулки могли бы пойти ему на пользу.
– Мы подумаем над этим, – Нарцисса вежливо улыбнулась.
– Замечательно. Вот рецепт и график приема зелья, – колдомедик протянул ей пергамент и закрыл свой чемоданчик. – Всего доброго.
Он аппарировал с тихим хлопком, и Гермиона бросилась в коридор.
– Мистер Перкинс, мы закончили, – воскликнула она.
– Хорошо, – Перкинс кивнул и повел палочкой, восстанавливая защитный барьер. – И что это было?
– Просто стресс, – Гермиона пожала плечами.
– Мисс Грейнджер, вы говорили о приступах, – Перкинс нахмурился. – Разве от стресса бывают приступы?
– От стресса бывают упадок сил и сонливость. А во сне у него случается что-то вроде сонного паралича, который сопровождается хрипением. Колдомедик сказал, что проблема решается курсом Успокаивающей микстуры и прогулками на свежем воздухе.
– Исключено.
– Мистер Перкинс, мне все равно нужно наведаться в Косой переулок. Точнее, в Лютный. Насколько я помню, мистер Горбин наотрез отказался закрывать магазин на время проведения операции.
– Да, что добавило нам проблем. Зачем вам понадобился мистер Горбин?
– Все из-за этого заклятия. Никак не получается перевести текст. Если бы я только поняла, на каком языке он написан…
– Мисс Грейнджер чего-то не знает? – фыркнул Перкинс. – Я думал, такого не бывает.
– Я просто не могу определить, какой это язык. Судя по всему, заклинание родом то ли с Ближнего Востока, то ли из Африки, а тамошние маги, особенно в древние времена, изобретали один магический язык за другим.
– Избавьте меня от лекций, мисс Грейнджер. Я категорически против того, чтобы вы покидали Малфой-мэнор.
– Но, сэр, этот текст – наша зацепка! Когда у нас будет заклинание, мы сможем попытаться выйти на Ворона.
Перкинс напряженно хмурился.
– И перепоручить визит кому-то из авроров мы не можем? Хотя о чем это я. У ребят из нашего подразделения при упоминании древних магических языков в головах пикси беспредельничать начинают.
– К тому же, скорее всего, мистеру Горбину понадобится взглянуть на текст, а я не хотела бы давать книгу кому-то из них. Я знаю, что это мои коллеги, но книга достаточно редкая…
– А наши с вами коллеги – редкие раздолбаи, – Перкинс кивнул. – Ладно. Завтра наведаетесь к Горбину в виде исключения. Можете взять с собой мистера Малфоя. Но в дальнейшем все прогулки на свежем воздухе только на территории Мэнора. Это понятно?
– Да, сэр. Спасибо, сэр.
– Всего доброго, аврор Грейнджер, – он развернулся и пошел к дверям.
Гермиона же вернулась в гостиную, где Малфои сидели на диване, явно ожидая ее возвращения.
– Хорошие новости, Драко. Завтра мы с тобой прогуляемся в Лютный переулок.
– Я слышал, – Малфой кивнул и уставился на Гермиону не то с надеждой, не то с благодарностью.
– А пока что идите, прогуляйтесь по саду, – Нарцисса улыбнулась. – Раз уж вы ждете завтрашнего дня, чтобы проконсультироваться с мистером Горбином, сегодня сидеть над книгой бессмысленно.
– Вы правы, миссис Малфой, – Гермиона кивнула. – А что насчет зелий?
– А, я уже отрядила домовика к Маллпеперу. На них не распространяется действие защитного барьера, установленного вашим начальником.
– Даже не знаю, радоваться этому или нет, – Гермиона поджала губы. – Это, конечно, замечательно, что Драко уже сегодня начнет принимать зелье, но с другой стороны меня смущает брешь в защите дома.
Малфоя крупно передернуло, и он уставился на нее с неподдельным ужасом в глазах.
– Ладно, пустое, – быстро пробормотала Гермиона. Ей сейчас только приступа не хватало. – Идем в сад. Тебе нужен свежий воздух.
Малфой поднялся и побрел, с видимым усилием переставляя ноги.
– Грейнджер, неужели ты всерьез не безразлично, что со мной будет? – тихо спросил он, когда они вышли на крыльцо.
– Нет, не безразлично, – Гермиона пожала плечами. – Ты, конечно, был редким гадом, но, во-первых, умудрился никого не убить, во-вторых, явно не заслуживаешь того, чтобы валяться со сломанной шеей в луже собственной рвоты или испражнений. Хотя, по-хорошему, поступил бы как мадам Шафик и спал себе без боязни за собственную шкуру.
Малфой поморщился.
– Видишь, в чем проблема? Мадам Шафик убедили в том, что она виновна. А меня признал невиновным полный состав Визенгамота. Признаться, им я доверяю больше, чем типу с вороньей головой.
– Но при этом боишься, что тип с вороньей головой свернет тебе шею, – Гермиона пожала плечами. – Ладно, дыши воздухом, тебе полезно.
Малфой в ответ только насупился, и они побрели по дорожке.
========== Часть 9 ==========
– Ты должен покаяться.
Фигура с вороньей головой стоит у окна, в дальнем углу лежит обездвиженный аврор, а вокруг него переливаются искрами мелкие осколки стеклянной двери шкафчика.
– Покайся или умрешь.
Слова чудовища не так сильно тревожат его, как содержимое шкафчика: хоть бы ничего не разбилось и не сломалось.
– Покайся.
Горло сдавливает невидимая рука, глаза невыносимо жжет, а ноги немеют. Руки крупно дрожат, но все его мысли лишь об одном: не выпустить из бесчувственных пальцев древний том. Возможно, он сохранился в единственном экземпляре, прекрасный и поистине бесценный фолиант.
– Покайся или умри.
Руки становятся ватными, пальцы сводит болезненной судорогой. Фолиант с оглушительным стуком падает на дощатый пол, и внутри что-то обрывается, когда страницы, шелестя, как сухие листья, взмывают в воздух и опадают.
– Покайся.
Он падает на колени, тянется к бесценным листам в порыве собрать их.
Внутренности скручивает в тугой ком, к горлу подступает тошнота. Он упирается руками в пол. Правая скользит, слышится треск ветхого пергамента.
– Покайся.
Рвота выплескивается на листы, и от этого зрелища перед глазами все плывет, а в груди начинает колоть, сначала слабо, а потом все сильнее. Сердце сжимают невидимые тиски, в глазах темнеет. Он падает плашмя на безнадежно испорченные листы древнего фолианта, и уже не слышит ни удивленного вздоха-карканья, ни кряхтения пришедшего в себя аврора.
***
– Это еще что за новости? – Гермиона замерла на перекрестке Косого и Лютного переулков и уставилась на Рона, перегородившего ей дорогу.
– Вы почему не в Мэноре? – возмутился тот в ответ.
– Мне нужно проконсультироваться с Горбином, – Гермиона крепко прижала к груди бесценную книгу. – Перкинс в курсе и одобрил эту вылазку. К тому же, колдомедик рекомендовал Драко хоть изредка выбираться из дома.
Рон поцокал языком.
– Колдомедик? Ну надо же! Что же случилось с бедненьким Драко? – казалось, он вложил в эту реплику всю возможную язвительность.
– У меня стресс, – буркнул Малфой.
Рон расхохотался.
– Да уж, Малфой, у кого бы еще был стресс.
– Рон, прекрати паясничать, – Гермиона нахмурилась. – Мне надо к Горбину. От этого зависит успех нашего расследования.
Веселье схлынуло с лица Рона, уступив место хмурому выражению.
