Текст книги "Принцип справедливости (СИ)"
Автор книги: JakerJS
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
Почему я вообще думал об этом? Вот эта сторона работы меня никогда не волновала, единственное, что было важно, это поймать преступника. Я настолько сильно хотел доказать, что Кобблпот можно поймать, что совершенно не подумал об иных сторонах вопроса.
Например, о том, что не сплю я именно из-за нее, что счет за холодную воду стал больше тоже по этой же причине. Что уже перебираю в голове все возможные болезни, которые бы объяснили все то, что происходит в моей голове, когда я воссоздаю в ней ее образ.
Как это называется? Какой у меня диагноз?
Долбанутый верователь в справедливость, вот какой.
Идиот.
В любом случае, в день суда, когда я встретил ее там, она выглядела совершенно иначе. От слова «совсем». Будем откровенны, она умела подать себя и делала это великолепно. Что бы ей там не угрожало, Кобблпот выглядела так, словно прекрасно выспалась, да и вообще находится на отдыхе. Костюм сверкал чистотой, а вот зонта я кстати не заметил. Ее волосы забавными острыми прядями торчали в стороны, левый глаз был едва различим из-за редких локонов на лице.
А как она улыбалась. Черт возьми, как победитель! Это снисхождение, обращенное практически ко всему залу, меня дважды вывернуло наизнанку, стоило мне вновь лицезреть этот проклятый взгляд. Этого хватило, чтобы я забыл, как мне жаль ее.
Единственное, чего я хотел, это ее публичного падения. Как она до этого жаждала, чтобы я пал к ногам мафии, так и я желал, чтобы она рухнула в руки полиции. Потому что, если пытаешься замахнуться на слишком сильную цель, будь готов получить от нее соответствующий ответ.
Я был не прав. Когда дело касалось Кобблпот, все невозможное становилось возможным.
Она знала закон лучше любого, кто был в этом зале. Была осведомлена во всех возможных смыслах. Законы, права, обязанности, она знала не просто максимально точную формулировку каждого пункта, но еще и каждый подпункт, вписанный мелким шрифтом, на который, будем откровенны, всегда мало кто обращает внимание.
Она не просто знала все это. Кобблпот умело манипулировала каждым словом. Любое слово, прописанное в законе, любую запятую была готова обратить в свою сторону. Она сплетала различные пункты этого гребаного, так любимого мной закона в единый извращенный неправильный пазл.
Как я и говорил, стоило ей открыть рот, и хотелось дать ей по лицу, лишь бы замолчала. Я уверен, судья думал о том же, пока она тянула свои слова, насилуя их, коверкая, перекраивая на свой собственный лад, заставляя работать на нее.
– Согласно двести семьдесят восьмой странице, четвертой строке второго абзаца сверху, а точнее два-а-дцать четвертого пункта восьмой статьи, мой подза-а-щитный имеет право…
– Это невероятно! – восторженно прошептал Нигма, сидящий рядом со мной. В его руках была книжка со сводом законов, и он методично листал ее вслед за быстрым потоком слов, летящего из грязного рта Кобблпот. – Она цитирует статьи с точностью до запятых.
– Что в этом невероятного? Она просто их заучила.
Но я и сам понимал, что судмедэксперт имел в виду. Это и в самом деле было невероятно. Каждый, кто учился на юридическом, ну или в полицейской академии, кто видел этот толстенный свод законов и правил, понимал, что выучить все это к экзамену физически нереально. Да и прочитать собственно тоже. Например, многие пункты, о которых сегодня говорила Кобблпот, я слышал впервые в жизни, и, если бы не Нигма, шуршащий рядом страницами закона, то подумал бы, что она просто сама все это придумала.
Но нет, судья тоже листал эту гребаную книгу, он ведь тоже человек и не мог знать этот толстенный томик наизусть. Запоминаются лишь те моменты, с которыми ты часто сталкиваешься на работе.
Кобблпот человеком, видимо, не была, а если и была, то неправильным.
Как там говорится «адвокат и там брешь найдет».
Ладно, да, это было невероятно. Она с сокрушительным треском унизила суд, в буквальном смысле оправдав убийцу, о деятельности которого знали все. Победила меня. Опустила так глубоко, откуда я, по ее мнению, и не должен был подняться.
Гадкая Кобблпот, в этот день я и понял все то, о чем говорили в полиции, все нытье Харви и безысходность нашего капитана.
Я был готов к выговору любого рода. Был готов понести свое наказание за то, что подбил капитана пойти против врага, идти наперекор которому было бесполезно.
Доказано Гордону. Человеку, который до конца гнет свою линию, даже если сам знает, что не прав, но имеет под собой факты.
Фактов Кобблпот имела в разы больше. Прямым текстом прописанных в законе.
Но, к моему удивлению, капитан не стала делать мне выговор. Очень даже наоборот.
– Я знала, что Кобблпот его оправдает, я ведь была на каждом ее деле, – сказала она мне, когда вызвала в свой кабинет. Я тогда стоял, готовый к увольнению, а теперь смотрел на нее большими удивленными глазами. – В мафии все дела обговариваются с ней так, чтобы она впоследствии могла избавить преступника от ответственности с учетом всех пунктов закона.
– Почему тогда вы послушали меня?!
– Потому что ты прав, Гордон, – капитан вздохнула, – хоть мы и обречены на поражение, нельзя сдаваться. Мы не должны ходить по струнке у мафии. Многие наши офицеры пытались достать Кобблпот, но им это не удалось, как видишь. Но теперь, мы схватимся за нее всеми силами. Любая ошибка, и мы упрячем ее поглубже и посмотрим, как мафия справится без ее гениальных мозгов.
Я промолчал. Это было именно то, к чему я стремился. Натравить на Кобблпот всю полицию, чтобы отвести, наконец, эти глаза от меня. Заставить принизить ее заслуги.
Но не учел одной маленькой детали. Той самой, которая шептала мне ее имя каждую ночь, пока я ворочался на кровати от бессонницы.
Идиот ты, Джеймс Гордон. Что ты сделал? Вот надо было идти на поводу собственного принципа «за справедливость»? Надо было. Потому что так правильно, так должно быть, преступник не должен разгуливать на свободе, презрительно улыбаясь закону в лицо.
Только вот лежа в три часа ночи на кровати со смятой в мокрый комок простыней, я не мог выкинуть эту девушку из головы, вспоминая эту гадкую ухмылку и этот нежный голос, которым она душила всю мою веру в справедливость.
Она убивала меня. Медленно, словно яд. Проникая под кожу, разрастаясь внутри словно чума, отравляя мои внутренности вместе со всеми принципами и убеждениями.
Хотелось спрятать ее подальше, как можно глубже, засадить в самые недра тюрьмы, чтобы больше не видеть. Не думать. В Кобблпот сконцентрировалось все зло Готэма, все самое плохое, что было в этом мире. Она казалась мне эпицентром всего самого отвратительного, что есть в жизни. И я думал, что победив ее, избавлю мир от подобного зла, и он станет лучше.
На самом деле, это было не так.
Спустя два месяца напряженной слежки полиции за деятельностью Кобблпот, работа дала свои результаты.
Во-первых, за два месяца я изучил ее настолько досконально, насколько это вообще возможно. Ну, конечно, исключительно по документам и разного рода статьям, что мне получалось отыскать в интернете. Не в живой беседе, разумеется.
Если у нас и случались диалоги, то в максимально вежливой форме, в которой она снисходительно вежливо и с оттенком издевательства общалась со мной.
Один раз я все же не выдержал этой ее манеры речи, схватил за пиджак, притянул к себе и занес руку для удара. Я даже видел, как в глазах Кобблпот на секунду мелькнул страх, а в следующую секунду мне приставили пистолет к виску и вежливо попросили ее отпустить.
Я бы позволил выстрелить в себя, если бы это дало мне возможность помять ее пиджак в руке еще несколько секунд и продолжить чувствовать, как тело, которое я прижимал к себе, дрожит и трепещет. Определенно бы позволил.
Закатываю глаза, двигая рукой и вспоминая, как сладко она дрожала, пока я прижимал ее к себе.
Но я отпустил ее, с сожалением глядя, как она брезгливо оправляет свой костюм, глядя с осуждающим укором. Обидно было до ужаса. Я вот, например, в тот миг возбудился до предела, пришлось потом вечером под холодным душем минут пятнадцать мерзнуть, а ей, видите ли, неприятно стало.
Так вот, раз поговорить нормально мы не могли, оставались только всевозможные средства массовой информации.
Вот, например, самое интересное, что мне удалось узнать – в двенадцать лет она три месяца лежала в Аркхеме. Я нашел статью в очень старой газете в каком-то архиве. Но кроме этого факта не было ничего. Ни почему она там оказалась, ни какой был результат лечения.
Я даже сходил туда, но меня там вежливо послали, и оставалось довольствоваться одним лишь этим фактом.
Менее интересный факт – Кобблпот умела играть на пианино. Я нашел фотографию какого-то концерта, где она подросток и сидит за роялем, который больше ее раза в три. Тоже в этом дурацком костюме, неужели не слышала о другой одежде?
Более интересный факт, у нее действительно не было ни одного проигранного дела, практически весь город знал ее фамилию как гребаного идеального адвоката.
Адвокат дьявола, не иначе.
Занимательный факт номер я-даже-уже-не-помню-какой из тех, что я узнал – она живет со старой больной матерью и ухаживает за ней. Я был в больнице, и там ее мать лежит чуть ли не каждые два месяца, а Кобблпот знают исключительно как слишком вежливую с персоналом, невероятно заботливую дочь.
По итогу, вся информация, что я узнавал о ней, начинала меня с ума сводить, так как я не мог воедино собрать ее образ в своей голове. Она была и дьявольски идеальным адвокатом, и членом мафии, не брезгующим грязной работой, и заботливой доченькой, и до ужаса гениальным (как почти все отчего-то говорили) человеком. Ах да, и когда-то она лежала в психушке. Может у нее расщепление личности, и в ней живет их целых двадцать с горкой?
Это кстати было бы намного проще, чем просто принять тот факт, что существует настолько необычный человек, к которому меня так безбожно тянет.
Серьезно, я вел себя как маньяк. Я чувствовал это, и мне было откровенно наплевать, потому что это была Кобблпот.
И, во-вторых, говоря о результатах слежки за ней, полиция, наконец, копнула так, что смогла добраться до нее.
Честно говоря, я не особо понял, в чем вообще заключалась суть. Просто потому, что пока офицеры записывали детали дела, я не мог оторвать от Кобблпот взгляда и прослушал все, о чем они говорили. Не страшно, потом сам прочитаю, а так будет даже проще понять.
Кобблпот сидела за решеткой в общем отделении полицейского участка, и мне было откровенно больно на нее смотреть. Она была такой потерянной, словно ребенок. В глазах было удивление от того, что ее все же умудрились поймать. Она сидела молча, глядя в одну точку почти нечитаемым взглядом, пока некоторые особо умные полицейские кричали ей что-то вроде: «ну что, приятно тебе оказаться по ту сторону?».
Я невольно подошел к ее клетке ближе. Мне хотелось поговорить с ней, потому что она застыла так, что казалась мертвой. Я желал подтверждения того, что она все еще жива.
– Джим! – я не успел дойти до клетки, как меня окликнула наша новая врач. Как же ее там звали? Кажется, Лесли, если не ошибаюсь. Я тогда не слушал, когда она представлялась мне. Лесли улыбалась, подходя ко мне. Женщина больше похожая на модель, чем на врача, будто она спортзалу уделяла времени больше, чем медицине. Лично в моем понимании это было невозможным. Спросите, почему я точно также считал, что Кобблпот может выглядеть идеально при том, что работает, видимо, всю свою жизнь при таком-то результате? Ну, скажем так, как раз она идеальной не была, за фигурой следила явно не так тщательно, но это было не важно, так как, во-первых, за ее закрытыми костюмами я и рассмотреть ничего не мог, а во-вторых, слишком выгодно показывала свои достоинства, оттеняя недостатки, при помощи всевозможных элементов одежды. – Ты свободен сегодня вечером?
Я моргнул, уставившись на нее. Я, кажется, даже не услышал, что она сказала, потому что заметил, как к клетке Кобблпот с другой стороны приклеился Нигма.
– Что ты сказала? – спросил я, вежливо посмотрев на Лесли. Она улыбнулась мне. На ней было обтягивающее синее платье. Скромное, без лишних вырезов, зато стройные ноги были очень даже напоказ.
– Мисс Кобблпот, я рад познакомиться с вами! – восторженно пропел Нигма, обхватывая прутья решетки.
Ни для кого в участке не было секретом, что Нигма восхищается ее деятельностью. Он тоже был этим умником, который на все в этом мире знал ответ, и очень даже открыто демонстрировал свою любовь к тому, что девушка разрушает полицию изнутри. Ему-то, как судмедэксперту, было плевать на ее деятельность, страдали непосредственно полицейские.
– Кто вы вообще такой? – Кобблпот, наконец, отмерла из своего ступора и посмотрела на Нигму. Я поглядел на нее сквозь Лесли, стоящую передо мной.
– Я спросила, свободны ли вы вечером? – ответила женщина, продолжая сиять улыбкой. Нет, она правда очень красивая. Вся, в целом. Просто неинтересная. Красивой в наше время быть недостаточно.
– Как вы это делаете, мисс Кобблпот? – прямо, без лишних прелюдий спросил Нигма, смотря на нее как истинный маньяк. Наверное, это напугало ее, потому что она выпрямилась на своем месте.
– Делаю что? – я услышал в ее голосе недовольство и неприязнь. К своей гордости скажу, что в свой адрес подобного тона не слышал. А мне довелось испытать на себе очень много оттенков ее голоса.
– Цитируете закон.
Честное слово, Нигма хоть и был умным, но иногда казался дураком. Кобблпот была слишком запутанной личностью, чтобы так прямо ее спрашивать. Она требовала к себе такого же обращения, как она сама обращалась с законом. Тонкой манипуляции.
– Я делаю свою работу, – холодно ответила она ему.
– Нет, к сожалению, этим вечером у меня дела, – я вежливо улыбнулся Лесли и, легонько оттеснив ее, все же смог подобраться к клетке.
– Эй, Нигма… – я было хотел окликнуть его, чтобы он не лез лишний раз со своими странными расспросами к Кобблпот, но этот засранец оказался быстрее.
– Что не так с вашей головой, что вы в состоянии помнить весь напечатанный на бумаге закон?
Я в ступоре застыл рядом с Нигмой. Такого я от него никак не ожидал. А еще, кстати, мне тоже был интересен ответ. Не то, чтобы я думал, что с Кобблпот было что-то не так. Давайте будем откровенны, не так с ней было абсолютно все.
Она встала и подошла к решетке, остановившись рядом с Нигмой. Парень, кстати, был до ужаса высоким и тощим. И, стоя напротив него, она при таком невысоком росте смотрелась не слишком угрожающе. Зато вот глаза ее полыхали такой яростью, что даже я невольно сглотнул.
– Если вы считаете, что с моей головой что-то не так, то почему бы вам не держаться от меня подальше?
К моему удивлению, Нигма отступил. На целый шаг. Неуверенно. Возможно, даже испуганно. Я видел, как улыбка восхищения перед кумиром медленно сползла с его лица.
– Ра-а-ды, что достали меня, детектив? – спросила она, поворачиваясь ко мне. В ее голосе была такая усталость, что у меня сжалось сердце.
– Технически, это был не я, – ответил я спокойно, хотя в душе я готов был разорвать железные прутья решетки, чтобы добраться до нее, – я все еще не знаю, за что конкретно тебя взяли.
– Незна-а-ние не освобождает вас от ответственности, – произнесла она, растягивая слова. Вот опять. Даже сейчас, сидя в клетке, она делает из меня злодея, выворачивая мое стремление к порядку и справедливости в обратную сторону. – Это ведь вы натравили на меня всю полицию. Пока не появился Джеймс Гордон, борец за правоту, меня никто не трогал.
Потому что ты унижаешь всю работу полиции, потому что тебя нужно поставить на место, потому что ты такая, что я спать не могу ночами и не могу избавиться от твоего присутствия в моей голове.
– Ду-у-маете, вы победили, детектив? – она посмотрела мне в глаза. Господи, опять снисхождение, ну почему, это же ты за решеткой, а не я! – Нет, на са-а-мом деле вы по-прежнему не правы. То зло, с которым вы так усиленно боретесь, это не я, как бы вы там не думали. Какой бы справедливости вы не ха-а-тели, ее не будет никогда.
Я снова заслушался, впитывая ее темное представление о жизни, но, по-прежнему, не сдаваясь на ее милость.
Я не ответил ей ничего и просто ушел.
А потом я позорно пришел к ней домой, отдавая все, что у меня было на нее. Нет, я не хотел доказать ей, что справедливость существует. Она исковеркала саму ее суть так же, как коверкает слова, произнося их с этим гадким запинанием. Я просто не хотел побеждать.
На свободе она была мне нужнее. Словно глоток свежего воздуха в виде бесконечно непобежденного соперника, наличие которого доказывает, что я все же борюсь. Хотя бы пытаюсь это делать.
И вот сейчас на часах пять утра, а я все еще не сплю, снова и снова прокручивая в голове наши встречи, вспоминая ее образ, чувствуя ее запах и слыша ее тягучие гипнотизирующие слова. На одеяле расползается мокрое пятно, и я чувствую себя грязным и омерзительным.
Сегодня в участке будет бедлам, когда они узнают, что та мелкая возможность избавиться от Кобблпот, что у них появилась, безнадежно утрачена.
А мне, в общем, плевать. Кобблпот это уже моя личная война, а не битва полиции. И заключается она уже не в том, чтобы просто посадить ее за решетку.
Моя цель уже давно была в другом.
Комментарий к Часть 2. Поддаться на провокацию
Как же тяжело выкладывать на фикбуке длинные главы…
Друзья, я буду рада вашей поддержке и комментариям)
Кстати, пока мы с бетой работали над этой главой, выяснили, что на текст главы идеально ложится песня Кипелова – Наваждение, так что ее можно считать полноправным саундтреком к этой главе.
========== Часть 3. Закрыть глаза на закон ==========
Представьте самого меркантильного человека на свете. Представили? Окей, а теперь самого жадного? Идем дальше, представьте человека, который сможет заработать даже на собственной смерти. И напоследок, давайте представим человека без принципов.
Знаю, трудно представить таких уродов, ну, а теперь давайте их всех сложим, и вместе мы получим Кобблпот.
Нет, серьезно, я ей просто поражен. Благодаря той ошибке, что она совершила тогда в своем – назовем это бизнесом – бизнесе, и при помощи того, что я отмазал ее от тюрьмы, эта маленькая хищница умудрилась заполучить себе клуб. Тот самый, который принадлежал Фиш Муни. И от нее самой она тоже достаточно продуктивно избавилась.
Как она вообще это сделала? Я даже думать об этом не хотел.
Нет, правда, я думал, что она находится на самом дне, да любой бы так решил, увидев ее избитую мордашку. Даже за решеткой в полиции Кобблпот не выглядела такой растерянной, а вот дома уже да.
Неужели она все это время придумывала дальнейший план, вместо того чтобы сожалеть о содеянном?
Ничего удивительного, в общем, человек, так вертящий в суде законами, наверняка и себя отмажет от чего угодно.
Сразу скажу, отдавая ей документы, я рисковал всем. Не только местом работы, но еще и собственной жизнью, потому что черт меня дернул связаться с мафией, а с ней в принципе шутки плохи.
Но удача мне улыбнулась, и никто не решил, что человек, который громче всех ратовал за то, чтобы Кобблпот засадили, сам же и отдал ей шанс на спасение.
Всего две недели прошло, а при ней уже чертов клуб, и кто после этого выиграл, а кто проиграл?
Я долго думал с тех пор о ее словах. О том, что зло, с которым борюсь, это не она, и как бы я не старался, то справедливости не добьюсь. Знаете, чего я не понимал больше всего? Как она умудряется читать мои мысли? О том, что для меня все зло Готэма сосредоточено в ней, о том, что больше всего мне нужна именно справедливость?
Как она это делает? Почему так легко залезает в мою голову и перекладывает там все так, как ей удобно? Мне это не нравится, и я не хочу, чтобы она продолжала это делать. Просто потому, что раньше никого в принципе не волновало то, что происходит у меня в голове, и после такого тихого покоя столь грубое вторжение больно бьет по мозгам.
Сегодня я особенно измотан работой, потому что преступность в Готэме это отдельный вид искусства. Это эстетичное прогнивание изнутри, идущее от самого центра и медленно разрастающееся по периферии. Это чума, разъедающая плоть, и яд, растворяющий внутренности.
Это выпотрошенное тело на асфальте, от которого выворачивает судмедэкспертов, а Харви заставляет ныть о дополнительной работе.
Я очень сильно устал, мне тошно находиться в этом городе, потому что здесь всем наплевать на то, что кого-то убили посреди ночи, потому что полиция откровенно не будет этим заниматься. Потому что в Готэме преступность настолько высока, что правопорядок уже смирился с этим и не пытается вылечить его от этой заразы. Потому что в эпицентре этого всего есть одна личность, которая может управлять не только законом города, но еще и моим собственным разумом.
Мне даже не с кем поговорить. Харви по-прежнему под гнетом города, да и в этот вечер он решил напиться в компании женщин. А кроме него у меня и нет никого, поэтому я вновь лежу дома на кровати, смотрю в потолок и понимаю, что так больше продолжаться не может.
За эти месяцы во мне скопилось слишком много, все это требует определенной разрядки, хочется выплеснуть то, что тревожит меня.
Не знаю, почему меня вообще понесло в этот гаденький клуб, зачем я вообще так часто ищу встречи с ней. Я же не собираюсь ее приглашать на свидание или сразу заваливать на барную стойку. Я вообще ничего не собираюсь делать. Просто мне и вправду тошно и одиноко. Мне мерзко находиться одному в центре этой маленькой эпидемии под названием Готэм.
Кажется, владелица клуба не рада меня видеть. Она как-то неуверенно оглядывается по сторонам, когда видит меня среди толпы. Вообще-то, я жизнь тебе спас, Кобблпот! Или ты об этом забыла? Ладно, это не важно, сколько бы ты не получила с моей помощи, сегодня я просто хочу забыть обо всем. Потому что, когда я смотрю на тебя, меня покидают все мысли, и в моей голове остаешься лишь ты одна.
– Кобблпот! – я вежливо киваю ей, вставая напротив нее. Рядом с ней стоит тот самый запомнившийся мне амбал Бутч. Быстро же он переметнулся на ее сторону, видимо, она умеет убеждать.
Вокруг шумит музыка, снует множество людей, но весь мой мир в мгновение сосредотачивается только на ней одной.
– Детектив Гордон, – вежливо отвечает она и смотрит на меня с подозрением и опаской. Не знает, чего от меня ожидать. – Чем обязаны?
– Поговорим? – внезапно предлагаю я. Идиот, ты же сам не знаешь о чем с ней говорить. Не плакать же о том, что на работе полный пиздец, а в личной жизни хаос. Не просить же посидеть рядом, как с маленьким ребенком, просто потому, что мне вдруг стало грустно и одиноко.
Она хмурится, думает несколько секунд, а потом кивает и указывает в сторону столиков. Я прохожу к ним и выбираю самый отдаленный и уединенный. Не хотелось бы, чтобы меня видели в ее компании и слышали, о чем мы будем говорить.
Я сажусь за столик, а через минуту Кобблпот подсаживается напротив меня. Жаль, лучше бы села рядом, но и так тоже сойдет. Она очень даже близко, я чую запах ее лака для волос. И не только. Еще чего-то приторно сладкого и ванильного. Ну, а от меня вот за километр несет сигаретами, потому что за сегодня я почти прикончил две пачки, настолько напряженным был рабочий день.
Кобблпот молчит, только выжидающе смотрит на меня. Ну не смотри так на меня, я и сам не знаю, что тебе сказать. Что ты мне нравишься? Что при всем, что творится сейчас в моей жизни, я позорно пришел к тебе, чтобы ты погладила меня по головке и сказала, что все будет хорошо?
Не будет, ты уж точно мне в этом не соврешь. Скорее подтвердишь все мои рассуждения, предложишь смириться с этим и стать таким же, как ты. Человеком без принципов, готовым вывернуть наизнанку суть жизни, лишь бы остаться невредимым.
Я не хочу этого.
– На самом деле, – неловко начинаю я, понимая, что она не собирается в очередной раз спрашивать «зачем, детектив?», – мне просто было скучно дома.
– Скучно? – она удивленно на меня смотрит и улыбается. Насколько откровенна сейчас ее улыбка, настолько же тесно становится вдруг от нее в моих штанах. – И вы не придумали ничего лучше, чем прийти в мой клуб?
Надо же, как ровно она все это произнесла. Ни единого этого долбаного заикания. И снова бьет в самое сердце, задевая именно то, о чем я думаю весь этот вечер. Или я настолько глуп, что у меня все на лице написано, или она слишком умна.
– Что-то вроде того.
– Вечер пятницы – время для свиданий, а вы, детектив полиции, приходите в клуб мафии, чтобы напиться и обдолбаться? – она вновь снисходительно улыбается. Грязная улыбка, от которой меня до сих пор трясет изнутри.
О, так ты считаешь это свиданием? Хорошо, будем думать, что оно наше первое. Я даже дату в календаре красным обведу, раз ты даешь мне на это разрешение.
– Я не употребляю наркотики, если ты об этом, – говорю я, а потом задумываюсь, – а ты что, употребляешь?
– Нет, это все ра-а-вно не помогает, – говорит она, вновь переходя на свое запинание.
– Не помогает от чего?
В ответ Кобблпот только неопределенно пожимает плечами. Ну да, конечно, так и рассказала она все копу, который пытался засадить ее, о том, что употребляет наркотики, которые, кстати говоря, нелегальны. Но не посадил же я тебя.
– А вот напиться это хорошая идея, – говорю я, потому что сейчас, в данный момент, это кажется мне самым разумным, что я могу сделать.
Она смотрит на меня как-то странно, а потом щелкает своим людям, и через пару минут передо мной стоит бутылка виски и стакан. Мой любимый, кстати, виски. Интересно, это совпадение или она откуда-то узнала?
– Только в случае чего, мои люди не будут тащить вас до дома, – она уже встает, чтобы уйти, но я останавливаю ее.
– Составишь компанию?
– Я не пью, – она неуверенно смотрит на бутылку, и по ее ответу я понимаю – пьет, еще как пьет.
Никакие уговоры все же не помогают мне сделать ее своим собутыльником, и она уходит, пожелав мне прекрасного вечера.
Ну и не велика потеря, зато мы, во-первых, поговорили, а во-вторых, я узнал о ней еще один грязный факт.
Я краем глаза замечаю, как неодобрительно на меня смотрит ее охрана, но меня это не волнует совсем. Кулаками махать вообще мое любимое дело, только рад буду пустить их в ход.
Кобблпот исчезла из моего поля зрения на добрых двадцать минут, а может и на час. Под воздействием хорошего элитного виски время несколько искривляет свой ход, и все то время, что ее не было, я думал о том, ради чего вообще пришел сюда.
Напиться и обдолбаться, как она выразилась?
Пробовал я эти все дела еще в колледже с друзьями за компанию, поначалу действительно захватывает от ощущений, но впоследствии такой жесткий отходняк, и штормит так, что я понял – это развлечение вовсе не для меня.
А вот что она имела в виду своим «не помогает», мне до жути было интересно узнать. Ну, то есть, у всех есть такая причина, из-за которой они принимают наркотики, я, например, пробовал исключительно из любопытства, а вот некоторые больные люди употребляют их в качестве лечения. Ну, кто-то, конечно, как типичный наркоман начинает и остановиться уже не может, но Кобблпот явно не из таких, по ней видно.
Еще один пункт в мой бесконечный список вопросов, которые я хотел бы задать ей, если бы у меня была такая возможность. Вот просто усадить ее за стол для допросов и получать ответ за ответом, а в случае чего выбивать, как это принято делать. Добиваться своего любыми средствами.
Я совсем потерял голову, это было бы неправильно, и я сам себя осуждаю за подобные мысли. Но честное слово, когда ты настолько сходишь с ума, ты готов пойти на любые уступки с собственной совестью, лишь бы хоть на капельку почувствовать себя лучше.
На работе у меня совсем не клеится, благо только, что никто не заподозрил, что именно я отдал информацию Кобблпот. Кстати, я до сих пор ничего не спросил с нее за это, может она поэтому так напряженно себя ведет? Боится того, что я могу у нее попросить? Я бы на ее месте расслабился, я лично готов отдать ей все, забывая о том, что сам чего-то от нее хочу.
Передо мной мелькает силуэт стриптизерши, и я моргаю. Серьезно? В этом мафиозном клубе? Я ожидал от него большего.
Тонкая и высокая девушка с аппетитной улыбкой подходит к моему столику и начинает изгибаться в таких объемах, что любая гимнастка позавидовала бы. Ее бронзовая кожа блестит, явно пропитанная каким-то специальным кремом или маслом, что становится противно, она хочет, чтобы я трогал ее при этом? Или на самом деле не хочет?
Ее силуэт начинает расплываться у меня перед глазами, и я быстро моргаю, пытаясь восстановить четкость.
Знаете, что обидно? Когда тут сидела Кобблпот и пялилась на меня своими снисходительными серыми глазами, сидела настолько порядочно и скромно, почти не двигаясь и лишь натянуто улыбалась, у меня стоял так крепко, что я чувствовал боль. Хотелось перелезть через стол, завалить ее прямо на него и хорошенько оттрахать.
А знаете, что я чувствую, пока это миловидное создание в чем-то, что совершенно грешно называть одеждой, извивается тут рядом, чуть ли не на колени мне залезая? Ничего. Вот вообще. Даже стыдно за себя становится, я же мужчина, достаточно логично, что у меня вроде как должна возникать подобная реакция, но нет.
И вот до какой степени мы дошли, Джим.
Кобблпот оказывается напротив меня как-то слишком неожиданно. Вот ее нет, а вот я моргнул, и она уже передо мной. В этот раз более озабоченная, чем в прошлый. Вероятно за то время, что она отсутствовала, что-то произошло.
– Оу, детектив, три бутылки крепкого виски и все в одиночку, – укоризненно произносит она, глядя на мой пустой арсенал. Я недоуменно смотрю вниз и замечаю, что она права. Когда это я успел? Поэтому перед глазами все плывет? Как это произошло?
– Ну, ты же отказалась составить мне компанию, – говорю я, стараясь смотреть на нее, а не на стриптизершу около моих колен. На самом деле хочется отпихнуть ее как можно дальше. Не она должна на мне сидеть и извиваться.
– Весьма верное решение с моей стороны, – замечает она, а затем переводит на стриптизершу заинтересованный взгляд. Девушка видит это и медленно переползает на другую сторону столика, поближе к Кобблпот, пытаясь притереться теперь уже к ней. Может поняла, что я потерял к ней интерес. – Вам вызвать такси, детектив? Будет обидно, если город потеряет своего лучшего полицейского из-за того, что он по пьяни провалится в подземный люк.
– Да ладно, я не настолько пьян, – говорю я, путаясь в словах, и смотрю на то, как девушка в стрингах почти ложится на Кобблпот, продолжая страстно извиваться под музыку. Я моргаю, видя, как она оглядывает девушку сверху вниз, а потом бросает свой взгляд на меня.
