Текст книги "Во имя первых волков (СИ)"
Автор книги: Iwilia London
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
-Если ты там,– шепчу, поглаживая плоский животик спящего Билла,– я люблю тебя. Я так хочу, чтобы ты там был...
Билл вздыхает, а я отстраняюсь от домика моих детей и ложусь рядом с омежкой, крепко сжимаю его в своих объятиях. Вот же мое счастье...
А на следующий день Билл уехал. Вот так вот. В этот раз он не маскировал мой запах. Теперь он пах совсем иначе. И не мной и не собой, я был уверен, что его отец не догадается. И он не догадался.
По прошествии почти недели после этих событий перед сном омежка признался мне в том, что ему очень стыдно, ведь он все вспомнил. И что говорил, и о чем просил...
-Билл,– уже минут двадцать мусолю одно и то же,– да чтобы ты под землю провалился, глупый ты омега!
-Я бесстыдно поступил...– Он краснел, но говорить не переставал.– Я идиот!
-Ну, сученыш, я задушу тебя!– Шиплю я.– Я устал тебе объяснять, что ничего плохого ты не совершил! Мы просто трахались, избавляли тебя от мук твоей течки. Что тут бесстыдного?
Он молчал, перебирая свои волосы, скинув их на одно плечо, заплетая их в косу.
-Билл, что тебя волнует на самом деле?
Омега резко поднял на меня свои ярко-карие глаза, но только на секунду, будто дать понять, что я прав и есть что-то еще. Сейчас он снова смотрит на то, как его пальцы, зарываются в его черных волосах и переплетают пряди между собой.
-Блять, да что случилось?! Ты можешь мне сказать?
Он молчит. За эту неделю мы виделись с ним всего один раз, потому что у него целый дом родственников и ему нет до меня времени. Все его поздравляли с удачной течкой... Стоп! Что значит удачная течка? Типа та течка, которую он провел с Альфой, а не в комнате в полном одиночестве?
-Билл, когда там твои гости приехали?
Он только резко выдыхает, зло смотрит на меня и отключает свою панель. Ну что за черт? Что я ему сделал?
-Эм, соедини снова...– Прошу я.
-Отрицательный статус, ваш друг отключился от сети, пока он не вернется, вы не сможете до него дозвониться.
-Вот же омега надутый! Ладно, завтра поговорим!!!
На следующий день мне снова дали от ворот поворот! Билл так же не был подключен к сети. Что там у него случилось? Ладно, побычится и позвонит сам. Хотя чувство тревоги меня не оставляло не на секунду.
Все последующие пять дней брюнет молчал. А я как дурак почти каждые полчаса проверял наличие его в сети. У меня нет гордости, когда дело заходит о моем омеге, но остальных чувств его наличие не отменяет. Я волнуюсь за него и злюсь. Вот же... Это так безответственно: таким странным образом кидать своего Альфу. Я не мог нормально заниматься какими-либо делами, но и поехать к нему не посмел, считая, что так навлеку на нас обоих огромные проблемы. Для меня было немного странно, что его отец не учуял меня, не понял, что Билла пометил его истинный Альфа. Мне всегда казалось, что мы, Альфы, такие дела на раз просекаем. Например, я точно знаю, какой омега идет со своим защитником, а какой нет... Не знаю, как я это распознаю, я просто знаю!!!
В общем, так и шли дни. Я судорожно ждал его звонка и не мог понять, за что он так глупо себя ведет со мной? Да пусть молчит себе на здоровье, только бы дал знать, что у него все хорошо. А я ведь надеюсь на это... Нет, я знаю, что у него все хорошо, но...
Спустя две недели я забил тревогу. И все-таки попросил узнать одного из своих хороших знакомых, что же происходит там и все ли хорошо с моим Биллом? Мой друг под видом простого рабочего попал в дом и имел возможность увидеть моего Билла. Он и сказал, что у омеги все хорошо, что семья его обнимает, целует, короче, бережет. Но сам он какой-то серый и неразговорчивый. Друг побоялся, что либо ему про меня говорить, так как за ним неотступно следовал какой-то бета, не оставляя омегу не на шаг...
Но это уже что-то. Но как он может? Две недели полного молчания. Я должен подумать. Ну, ведь его поведению есть причина? Может, гости в доме пугают его, и он не рискует мне звонить? Или отец что-то заподозрил и приставил к моему омежке круглосуточную охрану? Что еще может быть? Ведь все было хорошо...
Я поговорил с отцом о мелких и маловажных для меня проблемах и отключился от видео звонка. Уселся на ложе. Новое ложе в гостиной. То пришлось выставить за дверь, чтобы от него избавились. Потому что после того, что мы устроили на нем с брюнетом, его невозможно было отмыть и тем более избавится от запаха. Я снова уткнулся носом в газету. Ничего интересного... Откинул ее на пол. Ах, рыбки...
Идея с напольным аквариумом пришла в голову моему отцу. А потом мы вместе воплотили ее в жизнь, установив подобную штукенцию в моей квартире. Отец мне вообще во многом помогает. Он всегда со мной, чтобы я не сделал...
-Томас, у вас звонок... от...– сердце замерло,– от Билла...
-Так, соединяй давай, Эм.– Сажусь в позу лотоса, устремляя взгляд на огромный экран на стене, где совсем скоро появляется лицо моего брюнета.– Билл...– Выдыхаю я.
Он сидит, видимо, в черной комнате, на худых плечах видны темные лямки от футболки. Я ахаю, когда замечаю его холодный взгляд и тихо зову его снова:
-Билли...– Я пытаюсь улыбаться, но огромные карие глаза, подведенные чем-то черным, выглядят так холодно, что мне не верится, что это мой омега.
-Я беремен...– Уверено говорит, но ни одна мышца на его лице не дергается, а по моему лицу уже расползалась улыбка, когда он продолжил,– был...
Мой омега беремен! И у меня будут дети! И я буду любить своего молодого омежку, буду оберегать наше семейство, буду защищать! Теплая волна радости и чего-то невероятно приятного ползет по моему телу. Мне так хочется его обнять... так...
Резкая боль пронзает стрелой. Слезы сами собой вылезают на глазах. Что? Почему так трясутся пальцы? Почему я не могу дышать, а сердце долбится в горле?
-Я убил твое потомство.
Нет, нет, нет. У меня просто слуховые галлюцинации.
-Как только узнал, я убил их.
Что-то с головой не так, мой Билл. Мой теплый омега, я так распереживался, что думаю, о чем попало. Господи, какой я идиот!
-Я так тебя люблю,– улыбаюсь ему,– маленький мой, мы так с тобой о них мечтали. Я так хочу, чтобы мы были вместе... Я так тебя люблю. И их буду любить. Мы будем лучшими родителями на свете, слышишь?
Но его лицо почему-то остается каменным. Он, наверное, тоже в легком ступоре, но ничего, он же тоже волнуется как я, да? Черт, да почему так дышать-то сложно?!
-Малыш, я завтра же начну оборудовать комнату для нашего малыша, да? Где ты хочешь ее устроить? На первом этаже? Или на втором? Хотя ты прав, лучше на первом, по соседству с нашей комнатой есть небольшая кладовая, я там все приведу в порядок. А то носится по ночам на второй этаж...
«Я убил твое потомство...» – всплывают чьи-то слова в моей голове. Чьи это слова?
«Я беремен... был!» О чем это?
«Как только узнал, я убил их!»
-Что ты сказал?– Смотрю на его стальное лицо и...– Нет, этого не может быть...
-Я,– говорит медленно, вбивая каждое слово в мое сознание,– залетел от тебя. Я убил твое потомство, Том. Я убил твоих детей. Их было двое. Двое Альф.
Как-то тихо вдруг стало, не правда ли? И я смотрю в холодные карие глаза и не понимаю, за что? Что я сделал не так? А он молчит. Наверное, от этого и тихо. Две дорожки обжигающих слез. Волки тоже плачут. Особенно, когда не могут сохранить свое потомство...
-Я ненавижу тебя...– Сжимаю глаза.
Волк. Один. Навсегда.
Экран стал черным. В комнате стало вмиг темно. И тихо. Я никогда не слышал такой оглушающий тишины. За что? МОИ дети... За что?
9 глава.
Небольшой баннер http://cs425131.vk.me/v425131388/3b9a/r1_1FYcD-Gg.jpg
Приятного чтения, котятки ^^
Avt ©
Том сидел на берегу того самого озера, где четыре месяца назад он обрел своего омегу. Но счастье было недолгим. И спустя какой-то непонятный для него месяц омега убил его детей. Убил, не посоветовался, не спросил, не объяснил. Поставил перед фактом, что детей больше нет.
Том сидел и думал о том, что быть одному не так уж и плохо. Вот тут. Далеко от городской суеты. Здесь одиночество имело запах спокойствия, даже если в груди все еще ломились ребра от одной только мысли о карих глазах. Убить собственное потомство? Избавиться от них как от уличной крысы, слить в унитаз? И Том не простит. Ни один Альфа такого не простит. А Мак-Вульф и подавно. Он глупо улыбался, глядя на то, как недалеко от берега его воспоминания о тех минутах в воде с Биллом приобретали форму. Он так и видел, как их тела переплетались между собой в воде, как они обнимались. Как Билл убегал от него, а Альфа ловил, притягивал к себе и слюнявил оттопыренное ушко. А потом они просто стояли и обнимались...
Секунда.
-АААА!– Том подскочил на ноги и кинулся прочь от этого места подальше. Тут все напоминало ему об омеге, но именно сюда он уехал почти три месяца назад. Сразу же. Он не стал больше ничего выяснять. Просто уехал. Он не интересовался жизнью в городе, он не знал новостей и никак не общался с кем-то извне.
Волк бежал быстро, стремительно преодолевая огромные расстояния. Том мчался с неведомой скоростью, стараясь избавиться от тупого чувства в сердце. Его лагерь был расположен примерно в десяти километрах от этого места, а он бежал. Убегал. Чтобы на следующий день вернуться назад и снова вспомнить все... почувствовать невероятную боль в сердце и снова бежать. Бежать, пытаясь спастись...
Альфа никогда не подойдет к той омеге, которая посмела убить его потомство. Даже если это его истинная омега, если он любит, если умрет без омежки... но он больше даже в сторону его не взглянет.
Хотя время шло быстро, Том все-таки чувствовал некоторое облегчение. Здесь, в абсолютном одиночестве, вдалеке от городской суеты и лишних глаз, он мог полностью абстрагироваться от произошедшего. И, наверное, в скором времени он точно сможет вернуться назад. Его радовало одно: он больше никогда не почувствует присущий Биллу сладковатый запах грейпфрута. А все почему? Потому что Каулитц теперь полностью пах им, Томом. Не будет запаха, не будет желания вернуться к нему... Нет запаха – нет природного инстинкта.
Мак-Вульф обернулся; по тропинке к нему направлялся какой-то человек, он его не сразу узнал. Но по запаху точно мог сказать, что это отец-волк...
-Томас...– Мужчина встал посреди лагеря в одну палатку.
-Зачем ты тут?– Холодно спросил он.
-Пора вернуться, Том, слишком много времени прошло... Три месяца – это достаточно для того, что бы успокоится.
-Что ты понимаешь?– Сузил глаза он.– Твое потомство убивали?
-Нет...– Он взглянул на небольшое кострище.– Но пойми: чем дольше ты будешь оставаться один, тем хуже будет.
-Повторяю: что ты понимаешь? Что ты можешь понимать, если никогда не испытывал ничего подобного?
Старший Альфа осторожно подошел к сыну и сел напротив него на такое же бревно:
-Я понимаю, Том. Я вижу, что тебе плохо, но если я не заберу тебя отсюда, то потеряю сына.
-А я уже потерял,– не уступал Том,– ты просто эгоист. Ты не думаешь о том, что происходит со мной. Ты просто знаешь, что тебе будет плохо, если меня не станет, да? Но я уже лишился детей...
Нильер, старший Альфа, вздохнул. Говорить что-то было бессмысленно. Откровенно говоря, он понимал, что Тома из этой ловушки не сможет вытащить никто. Волки уходят из стаи, если их потомство погибло. Уходят. Какое-то время ведут одинокое существование, до тех пор, пока одиночество не съедает изнутри. И они умирают. Сильные, стальные... и до конца преданные друг другу животные...
-Я продал твою квартиру, купил новую. Ты знаешь, что в западном городке появилась новая улица? Наши стены потихоньку отступают, уступая городу новые территории...
-Я останусь тут.– Тихо проговорил он.– Я не вернусь туда...
-Том?– Он поджал губы.
-Я не вернусь!– Жестко проговорил он.– Никогда...
Нильер смотрел на сына, он видел, что еще пара месяцев, и от него не останется и следа. Но молчать не мог...
-Он вышел замуж за бету... Сразу же после того, как ты уехал. Скоро он родит от него потомство... Ты должен его забыть и жить дальше.
Том спокойно опустил взгляд на землю. Наверное, Билл поступает правильно, не предает семейных традиций, он верен роду. А Том что? Том сидит тут и пялится в землю...
-Зачем ты мне это говоришь?– Тихо спросил он.
-Чтобы ты знал, что он не мучается, он живет и без тебя...
-Омега с бетой? Живет?– Он больно скривился.– Не смеши меня. Он так же, как и я, погибает... Он убил потомство, чтобы не погиб я. И если так подумать, это Я ушел от него... Чего он, наверное, и дожидался своим отказом...
Старший Альфа молчал, разглядывая бледное лицо своего сына. Было что-то в Томе такое: сильное, упорное, от волков... Он вполне мог быть наследником единственного вожака...
-И знаешь,– продолжал Том, разглядывая лесной мусор под ногами,– я ведь не жалуюсь. Я всегда любил это место. И я не против жить тут. В одиночестве.
Нильер усмехнулся:
-Ты сидишь тут только потому, что знаешь, что если увидишь в его глазах хоть каплю раскаяния, ты снова попрешь все наши обычаи и вернешь его себе, наплевав на то, что он убил твоих детей.
Мак-Вульф-младший, недолго думая, взял и треснул своему отцу по морде, а когда тот оказался на земле, Томас прорычал:
-НИКОГДА!– Тяжело дышит.– Я никогда даже не взгляну на него!
-Тогда что ты тут делаешь?
-Живу!
-Я не об этом.– Он стер с подбородка след крови.– Чего ты тут ждешь? Ради чего ты тут свой зад греешь?
-Мне тут нравится!– Недовольно урчал Том.
-Или ты вернешься в город, или я тоже сюда перееду, тогда и посмотрим, как тебе тут хорошо, понял?!– Двое Альф смотрели друг на друга с вызовом, с нежеланием покориться. Кто первый отведет взгляд в сторону, тот проиграл. И Том не хотел, не мог проиграть. Но все же опустил взгляд в землю...
-Ты едешь со мной! Собирайся...
Билл сидел на мягкой, зеленной траве, подставляя свое лицо и огромный живот под солнечные лучи. Он осторожно водил ладонью по животику, улыбаясь тому, как на него реагирует чья-то ножка. Парочка детишек сидели в нем и, наверное, сейчас не спали, игрались друг с другом...
-Билл,– голос беты вырвал омегу из состояния легкой дремоты,– нам пора в дом, там кое-что для детской привезли, нужно посмотреть...
-Да...– Юноша кивнул и начал самостоятельно подниматься с травы, бета тут же подставил для него руку, помогая поднять огромный живот.– Они пинаются...– Он схватил новоявленного супруга за ладонь и прижал к своему животу.
-Не чувствую...
-Ты ничего никогда не чувствуешь...– Буравит бровями Билл.
-Интересно, почему?– Сузил глаза Рональд, на что омега фыркнул:
-Да твои это дети! Твои!– И направился к небольшому дому, по уложенной камнем тропинке.
-Ну-ну...– Он последовал за медленно идущим супругом.
Домик в два этажа, небольшой, с парой ступеней, ведущих во двор, по которым Билл сейчас поднимал свое пузо. Дети внутри него бунтовали... Или дрались, или злились.
-Ну, успокойтесь вы,– он погладил живот,– ваш отец идиот просто...– Он облокотился рукой на перила. Рональд остановился рядом с ним:
-Говорят, что омеги залетают только во время течки, твоей течки я так и не увидел...
Бывший Каулитц, нынешний Рорхарт, поднял глаза на рыжего мужчину:
-Что ты можешь знать?– Раздраженно говорит он.– Омеги могут залететь когда угодно, просто во время течки риск увеличивается в разы.– Хотя, конечно, он знал, что без течки залететь почти нереально...– И вообще, если ты думаешь, что это не твои дети, какого хрена согласился жить со мной? Зачем брак?
Рональд хмыкнул и прошел мимо злого омеги. Билл прикрыл глаза, в очередной раз прося себя не зарыдать от обиды. Но мысленно придушив Рональда, он все-таки зашел следом за ним.
Просторная гостиная, с двумя окнами и небольшой печкой, напротив камина стоит диванчик с тремя подушками. Напротив гостиной – столовая, соединенная с кухней. Дальше по коридору – несколько дверей, туалет и ванная, еще кладовка. Проходя мимо этих комнат, Билл думает о том, что если и вешаться, то как раз за одной из этих дверей. Дальше – винтовая лестница, которая бесила омегу больше всего остального в этом доме. С животом было очень тяжело подниматься. На втором – этаже две комнаты. Одна -детская, которую обустраивал Рональд, Билл туда заходил редко. Вторая – спальня супругов, в которой омега всегда задыхался и мог спать только с открытыми окнами...
Домик идеальной семьи.
-Ну как тебе? – Рональд подтолкнул парня в сине-зеленную комнату.– Кроватки какие, смотри?– Он осторожно взял в ладонь холодную руку брюнета и подвел его сначала к одной колыбельной, затем к другой.
-Да...– Улыбнулся уголком губ и погладил краешек спинки.
-Через каких-то два месяца тут будут лежать ребятишки...– Он прикоснулся губами к виску супруга.– А ты будешь ими заниматься.
-Буду,– повернул лицо, заглянул в серые, обычного оттенка глаза,– мы будем ждать тебя с работы...– Прикрыл глаза, его брови дрогнули, он мысленно приказал себе не плакать.
-Билл, я люблю тебя...– Тихо произнес Рональд и тут же поцеловал, только чтобы больше не ощущать ответного молчания со стороны брюнета. Билл еще ни разу не признался ему в любви... Хотя мужчина делал все, чтобы услышать эти слова.
Бета отстранился от приоткрытых губ и взглянул на спокойное, но пахнущее болью лицо:
-Я знаю, что наша встреча не была случайной. И я знаю, что мы будем счастливы, как бы там ни было...
Билл кивнул и все-таки всхлипнул. Уткнулся лицом в крепкое плечо супруга. А ведь когда-то он думал, что омега и бета – это ужасное извращение. Но последние три месяца он был благодарен этому человеку. Билла пометил его Альфа и другие существа того же пола больше не смотрели на него, а беты запахов не чуют. Да еще и верят во всякую чушь о том, что омега залетает от простого секса...
Tom ©
Новое место жительства располагалась в новом районе. Тут все цвело и пахло, казалось, что и не было никакого одиночества в лесу. Это был небольшой двухэтажный домик с видом на сад. Отец явно решил, что мне на пользу будет нахождение подальше от центральной части города. Тут тихо и птички поют. Я сидел на крыльце и думал о том, что, наверное, совсем скоро мне придется привести в этот дом какую-нибудь омегу. Любую. Которую я никогда не полюблю. Я обещал небесам, что останусь один, лишь бы Билл был в безопасности. Но знаете, что, небеса? Да пошли вы в задницу!
И я буду жить. И будут дети.
Гостиная, отделенная от прихожей линией зелено-синих растений. Тут, оказывается, достаточно места даже для такого любимого мной камина. Но как сказал отец, пришлось убрать окна, но зато печь со мной. Еще огромная смотровая панель в виде тонкого экрана на стене. Стены, кстати, выкрашены то ли в серый, то ли в синий цвет. Напротив гостиной – столовая, смежная с кухней. Их разделяет барная стойка и большое дерево цветок. Тут есть большое окно, напротив которого стоит стол с несколькими стульями с мягкой обивкой. Дальше по коридору – три двери, туалет, ванна, кладовка. По стенам висят черно-белые фотографии, которые я так люблю. Затем – на лестницу, отец говорил, что тут была неудобная винтовая лестница, но он ее убрал, решив, что мне она не понравится. И правильно решил. Теперь на второй этаж ведет стеклянная, широкая лестница. Мне по вкусу. Поднявшись по лестнице, попадаешь в небольшой закуток, с таким же большим окном, как и в столовой. И две двери, спальня и пустая комната. Когда отец показывал мне этот домик, он представлял каждую комнату, ну, там, гостиная, кухня, столовая, спальня, но перед этой дверью он замолчал. В принципе, я бы сделал тут детскую, может, в бежевых и коричневых тонах? Там было бы куча игрушек и милая колыбельная...
Я сильный. Я потерял потомство, но у меня будет другое. И я буду его любить. И однажды, увидев Билла, я рассмеюсь ему прямо в лицо. Я буду идти с любимым омегой, с нашими детьми, а он? Возможно, все с тем же жалким бетой. И пусть у них тоже будут дети... но... я буду знать, что я намного счастливее его сейчас. Все...
Нужно только морально к этому подготовиться. Признаюсь честно, что потерю потомства я бы ему простил, но убийство... И чужое потомство? Ни один альфа не станет возиться с чужими детьми. И я не стану. Никогда.
Я вновь выхожу на улицу, потому что нужно привести в порядок двор. Меня охватывает странное чувство одиночества, когда я вижу, как молодая пара из соседнего дома сидит на траве и о чем-то мило беседует. Я отвожу взгляд в сторону. Мне показалось, что я чувствую запах беременного омеги. Это нечто молочное и мягкое... с легкой примесью переспелого грейпфрута. Я еще долго буду во всех искать запах Билла...
Bill ©
В нос ударяет знакомый запах. От него сердце замирает в груди. Это Альфа.
-Ты чего?– Рональд гладит меня по животу, а мне страшно.– Опять пинаются, да? Вот же... все в папу. Я тоже не давал маме спокойствия...
Каким боком они в тебя? Идиот наивный. Спокойно. Сколько раз я уже вот так вот ошибался, принимая запах чужого Альфы за запах Тома? Нет. Хватит. Я и так постоянно скандалю с этим бетой. Как же я докатился до этого...
Я, наверное, каждый день вспоминаю те секунды, когда решил избавиться от детей Тома, потому что понимал, что ему придется умереть за них. И это не пустые слова. После той течки, через пару дней, когда в дом приехали долгожданные гости, отец постоянно был занят ими, а я пролез в его кабинет. И там нашел нужные мне бумаги. Все, что говорила старушка омега из нашего рода, все было правдой. Тома бы убили. Не меня, а его. Оказывается, что старейшины могли бы вмешаться. С самого начала, когда Том пометил меня, я уже был под защитой старейшин. То есть... Отец не просто так бесился, когда подумал, что Том меня пометил. Ибо это значило, что я принадлежу теперь ему, что я больше не Каулитц. И об этом говорили законы города, а мы с Томом, придурки, этого не знали. А дети, я узнал, что... Том, он и есть тот наследник, того великого Томаса Мак-Вульфа... И он бы умер.
Конечно, я не хотел его смерти. Хотел поговорить с ним об этом... Но не смог. Я намекал ему, но он не понял. А я решил съесть таблетки, чтобы избавится от детей. Но не смог. Правильно говорил мой Альфа: потомство для того, чтобы жить даже тогда, когда без него ты бы уже загнулся. Я не разговаривал с Томом, я попросил отца найти мне бету. И уже спустя полторы недели я совокуплялся с Рональдом. Но не поговорить с Томом я не мог. Знал, что нужна резкая причина своему поведению. Знал, что Мак-Вульф просто так не откажется от своего потомства... Поэтому и соврал ему, что убил его детей.
Я сохранил жизнь себе, ему и нашему потомству. Честно говоря, я не уверен, правильно ли я поступил...
-Билл?
-А?
-Ну, я говорю, что круто, ну, что в соседнем доме наконец-то закончился ремонт, да? А-то постоянный шум бесил...– Он улыбается, я оглядываюсь на довольно милый дом за моей спиной и снова гляжу на супруга:
-Да.– Провожу ладонью по его щеке.– Просто... это просто выбешивало, ты прав.– Прикасаюсь губами к его губам. Он берет мою ладонь в руку, целует запястье:
-Нужно познакомиться с соседом.– Снова кивает за мою спину.
-Иди, я лучше тут посижу... Знаешь ведь, мне эти передвижения...
-Хорошо...
Вот так вот я и живу. Я не отказался от предложения Рональда и вот уже четвертый месяц как живу в этом домике для идеальной семьи, каковой моя семья никогда не станет.
Единственное, что я сейчас знаю, так это то, что отец бы не тронул меня, если бы мы не стали скрывать тот факт, что я уже помечен истинным Альфой. Семья семьей и в семейные дела старейшины города не лезут, но если омега помечен, то он уже не принадлежит своей семье, а значит, что никто бы меня не тронул. Только откуда же я это знал? А когда узнал, было поздно, я уже носил детей... Из-за которых погиб бы мой Том. Убить их я не смог. Но смерть Мак-Вульфа мне тоже не нужна...
Слышу неторопливые шаги в свою сторону. Что, со всеми познакомился? Ему лишь бы с кем-то о чем-то говорить... Разворачиваюсь, солнце ударяет в глаза и мне не совсем видно, кто останавливается в нескольких шагах от меня.
-Это мой супруг.– Доносится до моих ушей голос Рональда, он помогает встать.– Билл. Билл, а это наш новый сосед, Том...
Дети затихли в животе.
