Текст книги "Дурмар (СИ)"
Автор книги: Исиль_____
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
– Есть в твоих словах правда, травник. И что же ты предлагаешь? Гнилых листьев под дерево подсунуть?
– Нет. На то он и перегной. Листья, да и другая растительность сначала перегнить должны. И не только это. Есть еще и другие… Кхм… Способы. Могу рассказать, если будет нужно.
Так долго молчавшая старейшина наконец подала голос:
– И что, вы собираетесь слушать этого чужака? Человека? Да это обман, и думать не надо! Пришел сюда, чтобы заставить нас убраться. Посеять надежду! Изнутри. Только этого людям и нужно!
– Нет, Яэр прав. Оставаться здесь нельзя.
Среди толпы раздался приятный голос, вслед за которым поднялась уже виденная Й`олем женщина.
– Оставаться здесь слишком опасно. Нужно уходить. А если все так, как говорит господин травник, то это дает нам надежду.
– Надежду на что? На то, чтобы заманить нас в ловушку?
– Пускай и так.
Раздумывавший до этого Яэр грозно сверкнул фасеточными глазами, заставляя даже агву утихнуть.
– Если все так, как Вы, старейшина, говорите, то что здесь нам нужно будет сражаться, что идти в ловушку, в неизвестность, и сражаться там. Так лучше умереть с надеждой там, чем остаться здесь на растерзание!
По хранившим до этого молчание сельчанам прокатился одобрительный рокот, который с каждой секундой становится все громче, затмевая все остальные звуки. Не выдержав, большинство вскочило на лапки, больше не скрывая свои голоса. Однако остались и те, кто продолжил демонстративно сидеть, выказывая пренебрежение к столь непочтительному поведению. Но и они больше не сидели молча. Один за другим и они стали втягиваться в перепалку, пытаясь отстоять свое мнение, которое находилось в меньшинстве. Буря негодования охватила всех, и уже никто не мог оставаться в стороне, напрочь позабыв о цели собрания. Перебивая и не давая товарищу договорить, кьянаты перешли на крик, в котором утонуло все вокруг. В нем остался незамеченным и свист стрелы, которая, минуя кромку деревьев, прошла в толпу и зарылась острием в одного из кьянат. Он тут же замолчал и, пошатнувшись, хватился за стоящих рядом, но, обессилев, упал, потянув тех за собой. Только тогда окружающие заметили торчащее из тела древко. От ужаса недосказанные слова так и застряли в горлах, не найдя выхода. Все лишь непонимающе смотрели на стрелу, но уже вторая, просвистевшая в опасной близости, привела их в чувство.
– Это… это стрела!
– Спасайтесь! Бегите! Черное оперение – это люди!
========== 19 ==========
Комментарий к 19
Подпишись на группу. Все новости, оповещения о новых главах, эстетики и все остальное там.
https://vk.com/althewriter
Пока те, кто стояли поодаль, все так же растерянно вертели головами, свидетели, видевшие все собственными глазами, дернулись в разные стороны в каком-то бессознательном порыве. Прочь, куда угодно. Подальше от опасности.
Но в следующее мгновение произошло то, чего Й`оль никак не мог ожидать. Одни из отпрыгнувших в страхе распластались на земле, отползая от уже бездыханного тела, но в исступлении, в бесплодной попытке защитить себя, вскрикнули. Из их горл извергся крик. Дикий и неконтролируемый, он вырвался против их воли, протяжно разрезая воздух, поднимаясь все выше и становясь все тоньше. Стоящему неподалеку Й`олю болью рассекло уши, от чего он бессознательно поспешил закрыть их руками, но это мало помогло. Звук, словно для него не было преград, проникал в тело, мучая изнутри. Позабыв обо всем, алхимик взмолился, прося о прекращении пыток. Его заклинания, бесплодные и не обращенные ни к кому, утонули в боли. На секунду Й`оль даже вспомнил Ивара, которому молились если не все, то почти все люди, но тут же отбросил эту мысль. Даже под страхом смерти ему он молиться не станет. Уж лучше гибель. В надежде унять муку, Й`оль взглянул на кьяната, который, все так же замерев, кричал. В перекошенном от страха лице не было и толики сознания, лишь ужас. Но вот такой резкий крик стал затухать, а в следующее мгновение исчез, растворившись. Й`оль было вздохнул с облегчением, но тут его тело словно пронзил разряд. Сердце, сделав кульбит, подпрыгнуло, запросившись наружу, от чего Й`оля накрыло невероятной тошнотой, которая так и не находила выхода. Ноги задрожали и, больше не в силах поддерживать тело, подломились. Колени неприятно хрустнули, ударившись о твердую землю. Все тело продолжала бить крупная дрожь. Боль, испытанная ранее, теперь казалась не более чем досадой, и даже неким приятным воспоминанием, как если бы человек, которого драли жворы, вспоминал, как его укусила бродячая собака, отпугнутая подальше от двора.
Превозмогая боль, Й`оль осмотрелся. Гриваль, находившийся по левую руку, едва держался на ногах, заткнув уши в бесполезных попытках унять агонию. Все же, несмотря на то что его так же трясло, ему хватало сил, чтобы устоять. Болезненно щурясь, Й`оль посмотрел на кьянат. Многие все еще ошарашенно вертели головами, не зная, куда стоит бежать. Их рты были все так же открыты, но крик из них не выходил. Над прогалиной повисла странная, почти неестественная тишина, лишь изредка прерывающаяся вскриками на общем наречии и топотом немногочисленных нелюдей, решившихся на побег.
В царившей панике никто не знал, с какой стороны стоит ожидать нападения, и многие просто жались друг к другу, не в состоянии решить, куда же бежать, в какую сторону, и вообще есть ли хоть одна, где их не поджидают вооруженные люди. Предчувствуя новую стрелу, крутили головами, словно пытаясь увидеть, предсказать, хотя каждый знал, что это мало поможет. Даже увидев выстрел, увернуться от него было вряд ли возможно. Стрелы не последовало. Какое-то время было тихо, но бежать не решались. Самые отважные во главе с Яэром вышли вперед, затолкав детей и многочисленных дряхлых кьянат за спины, укрывая их собой. Женщины, под стать мужчинам, тоже вышли вперед. Прозябать позади они не хотели. Звонким рывком они доставали из запястий жала, в любой момент готовые пустить их в ход, вонзив в тела врагов по самую ладонь.
Неслышимый звук стал стихать. Постепенно редея и становясь прозрачнее, он размывался, а с его уходом к Й`олю начал возвращаться дух. Понемногу ноги переставали дрожать, а руки вновь почувствовали силу. Перед глазами подрагивало, а в ушах все еще звенело, отдавая в саднящую голову, но Й`оль встал. Рядом с ним все так же был Гриваль. Ему тоже стало лучше, и он смог отнять руки, проговорив:
«Что это было?»
– Не знаю, в ушах еще звенит. Голова не соображает. Но сейчас есть кое-что важнее. Здесь люди, ведь так? На нас напали.
И в подтверждение его слов из-за деревьев показались первые тени. Они, словно отделившись от залегшего среди стволов полусвета, двинулись в атаку, с каждым лимом все больше сокращая расстояние. Доспехи, отливающие серебром в лучах заката, бряцали в такт шагу. Рокот, как лавина, настигал, становился все более оглушающим, опасным. Тени все не кончались. Солдаты в безликих Имперских доспехах прибывали. Опущенные забрала скрывали лица палачей, без сомнения человеческие. Те, что были ближе, начали доставать мечи, добавляя к какофонии звон смертоносного металла. Некоторые, показавшись, останавливались, поднимая арбалеты. Приложив немного усилий, натягивали тугую тетиву, клали стрелу в ложе и щелчком отправляли в полет, метко всаживая ее в спину.
– С востока! Они идут с востока. Скорее!
Убедившись, что солдаты не успели взять их в кольцо, те, кто не мог сражаться, поспешили убраться, прокладывая путь на запад. Й`оль растерялся. Без своего короба он чувствовал себя не так уверенно. К тому же кинжал – его единственное оружие – был сейчас не при нем. Й`оль был беззащитен. Солдаты не станут нежничать, пустят его в расход так же, как других. Какое им дело, что он человек? На нем нет чёрной одежды Империи, а значит, он чужой. Гриваль пришёл в себя раньше. Гордо поднявшись, он вперил яростный взгляд в солдат. Отсутствие оружия с лихвой компенсировала его ненависть.
Первые мечи обрушились на изящные головы тех, кто не успел сбежать. Воины кьяната выступили вперёд, поставляли под удар жала, парируя. Воздух заходился от звона, вибрируя.
Яэр, воплощая собой Смелость, первым ринулся в бой, показывая пример остальным. Безжалостно вонзая острый клинок в бреши лат, резал плоть. Пылом и дерзость он сильно выделялся в толпе, что не могло остаться незамеченным. Солдаты Империи, завидя лидера, бросились к нему, ведь каждый был научен, что нет ничего слабее обезглавленной армии. К Яэру стали стекаться все больше людей, каждый из которых хотел забрать его жизнь лично, чтобы потом, развалившись в очередном кабаке и не соображая от выпитого эльмиума, бахвалиться этим подвигом. Кьянат сражался отважно, но враги напирали, готовые задавить его количеством.
Гриваль не стал медлить. Оценив ситуацию, он бойко рванул в толпу, обступившую Яэра. Безоружный, он своим телом таранил латников, сбивая их с ног. Солдаты не ожидали удара в спину, а потому отыскались те, кто совершил одну из главных ошибок, за которую в академии ментор наверняка всыпал бы им не один удар тростью по рукам – выронили меч. Не давая им опомниться, Гриваль подхватил вражеской оружие. Одноручным мечом он не пользовался уже давно, но руки ещё не забыли. Умело распоряжаясь сталью, Гриваль оставлял солдатам увечья, заставляя их отступить.
Разобравшись с остатками толпы, Яэр недоверчиво воззрился на спасителя. Несмотря на то что он видел все своими глазами, факт того, что человек может пойти против другого человека, защищая кьяната, не укладывался у него в голове. Но все же он кивнул, немного дольше обычного, признавая заслуги Гриваля.
Яэр, отбившись, снова двинулся в бой, оттесняя противников. Гриваль хотел было последовать за ним, когда кто-то потянул его назад. Он крутанулся, готовый ранить нового врага, но вместо этого увидел Й`оля. Тот, оттащив Гриваля подальше от разгорающегося пожара сражения, затараторил:
– Какого, тьма тебя пожри, ты творишь?
Гриваль от удивления округлил глаза, не зная, что ответить. Уловив эту растерянность, Й`оль продолжил:
– Я тебя ещё раз спрашиваю. Что. Ты. Творишь? Ты что, не видишь, что вокруг происходит? Люди уже здесь. Самое время бежать! И чем быстрее, тем лучше!
Грозно нахмурив брови, Гриваль всадил клинок в землю перед собой, чтобы иметь возможность ответить, но Й`оль не дал ему сказать.
– Уж ты-то знаешь, что люди не будут разбирать, кто здесь кто. Прирежут и нас за компанию.
«Я не могу уйти».
– Вот тебе новость. И с какого такого не можешь?
«Я обещал Юэй».
– Обещал что? Обещал, что донесешь сюда её янтарь. Так вон он болтается на дереве. Обещал, что передашь её слова? Так ты и передал. Взбаламутил Кьянат. Они эвон как спорили. Значит, сделал все, что просили! Пора и честь знать. Или теперь что, следить, чтобы они границу пересекли и платочком им на прощание помахать? Пришло время и о себе подумать.
«Я не могу».
– В герои записался? Или жизнь уже не дорога? Напомню тебе, что ты у нас беглый преступник. К тому же, Империи ты уже не сдался. Если тут не зарубят, в чем я сомневаюсь, так в Вамор оттащат. А там церемониться не будут. Голову тебе отрубят на потеху зрителям. Ты это брось. Пока шанс есть, нужно бежать.
Гриваль тяжело мотнул головой.
«Ты не понимаешь».
– Ну просвети дурака.
«Я, сколько себя помню, солдатом стать хотел. Из-за этого родителей смертельно расстроил. Сколько я стерпел! Да я в этой военной школе занимался больше всех! Чуть рассвет, а я уже на ногах. На теле не было живого места. А я все думал – терпи. Всё не зря. Стал солдатом. Увидел я все изнутри. Как все по кабакам, а на следующий день рассеянные ходят. Ясно ведь, что весь вечер эльмиум курили. Или как девок всяких по углам зажимали. На все глаза закрывал. Думал, я, главное, за себя отвечаю. Смотрите, какой я правильный. Людям помогу, Империи пользу принесу. А оказалось…»
Не закончив фразу, Гриваль смачно сплюнул под ноги с таким отвращением, на которое только был способен.
«Пользовались мной и не подавились. Пустили мою жизнь в Тарлат. Довольно я прощал. Так им это с рук не сойдёт».
Й`оль внимательно вгляделся в чёрные глаза. В их глубине бушевало пламя злобы и ненависти, опаляя, отчего Й`оля даже бросило в жар. Гриваля было не переубедить.
– Я надеюсь, ты понимаешь, о чем ты говоришь и не будешь потом жалеть.
«Я уже решил».
– Хорошо. Оставайся, но я ухожу. Это не моя война и не мой бой.
Гриваль и не думал спорить. Он пользовался добротой Й`оля и так слишком долго, поэтому, коротко кивнув, он сложил:
«Спасибо».
Последний раз взглянув на Й`оля, Гриваль хватился за эфес, дёрнул меч и отправился в гущу тел, скрестивших клинки.
Оставшись один, Й`оль огляделся. Большинство Кьянат, из числа тех, кто были не в состоянии сражаться, уже давно покинули разворачивающееся поле битвы, и только несколько, стоявших поодаль, не торопились уходить. Их писк до боли напоминал человеческий спор.
– А вы что здесь забыли? Бегите!
Подбежав ближе, Й`оль прикусил язык. На него недовольно покосилась агва, которую за руку тащила уже виденная им изящная женщина.
– Это вы идите. Я остаюсь.
– Эмю, скорее, сколько можно упрямиться!
– Я остаюсь. Это моё решение как агвы…
Не успела она договорить, как в опасной близости от её головы просвистела стрела, плавно войдя в дерево. Резко агва выдернула свою руку, выказывая невиданную силу для столь дряблого тела.
– Нет времени. Идите скорее. Присмотрите друг за другом.
Й`оль и женщина переглянулись.
– Ну!
Опешившие от её напора, они отпрянули. Ещё секунда ушла на принятие решения. И вот, дружно развернувшись, бросились прочь.
Отделавшись от надоедливого сопровождения, глава Кьянат выпустила свое жало. Умело маневрируя между сражающимися и по возможности избегая атак, она двинулись к Яэру, которого было видно даже в такой толпе.
– Яэр!
Не ожидав услышать этот голос, он обернулся.
– Вы?!
Отвлеченный, он чуть было не пропустил удар, но тело среагировало быстрее. Вовремя обернувшись и уклонившись, он успел подставить свой клинок под укол, умело перехватил удар. Вывернув руку и отведя меч, он увлек его за своей рукой, отбросив в сторону, и, не давая человеку сообразить, что делать дальше, метко всадил жало меж прутьев решётки забрала. Раздавшийся неприятный хруст и хлынувшая кровь говорили красноречивее слов – противник был мёртв.
– Сейчас не время и не место! Убирайтесь отсюда.
Пропустив мимо ушей уже знакомые ей слова и даже стерпев непочтительный тон, агва продолжила:
– Мы должны увести людей отсюда. Подальше от наших. Должны дать им время сбежать.
Яэр не переставал размахивать клинком. Не стоя на месте и попеременно то уклоняясь, то делая выпады, он парировал удары. Вспоров очередного Имперского, оказавшегося в опасной близости к нему и агве и заставив того орать в тщетных попытках зажать сильное кровотечение из бедра, он все же выкроил пару мгновений, чтобы ответить:
– Тоже думал об этом. Нам нужно отступить в лес. Там у нас хотя бы будет преимущество. Нужно отойти в сторону, повести людей за собой, чтобы они не преследовали наших.
– Да, так будет…
Услышав сбоку металлический звон, агва удивительно проворно наклонилась, заставляя меч пройти рискованно близко. Пригнувшись под занесенным оружием, агва сделала шаг, сокращая расстояние, резко выпрямилась и загнала жало в самое уязвимое место лат – подмышку. Имперский дернулся и завалился вперёд, погребая старейшину под свои весом. Сделав усилие, она толкнул его, сваливая труп в сторону.
– Что? Не смотри на меня так удивлённо. Хоть я и стара, но раньше я тоже была воином. Сейчас важнее другое – нам нужно перегруппироваться.
Не став спорить, Яэр вздернул голову, откидывая с глаз сбившиеся косы, и издал характерный звук. Услышав сигнал, кьянаты как один повернули к нему головы. Поняв нехитрый замысел, они стали медленно отступать в лес, ведомые своим лидером. Нелюдь за нелюдем, они стали скрываться в сени крон, увлекая людей за собой, давая остальным шанс на побег.
Гриваль растерянно заозирался по сторонам, не понимая, что происходит. Неясность продлилась недолго: Яэр, заметив неподалёку замешкавшегося Гриваля, потянул того за собой.
Забившись в лес, кьянаты почувствовали себя свободнее в родной обители. Их одежды, удачно сливаясь с поглощающей растительностью, маскировали их тела, делая неприметнее. Чёрные сюрко Имперских, натянутые поверх металлических лат, напротив делали их прекрасными мишенями.
Но поражало не это. Гриваль уже почти и забыл. Когда-то давно, когда они с Юэй ещё были детьми, он уже видел это. Отталкиваясь лапами от деревьев, словно сдавленная пружина, кьянаты в миг наскакивали на врагов, как только глаза выхватывали среди зелени черноту имперских одежд.
Это всегда поражало Гриваля. Бедра кьянат были мало отличные от людских, но к голени нога становилась настолько тонкой, что едва ли была толще его запястья. И все же в таких хрупких ногах была нечеловеческая сила. Юэй нередко так вырывала у Гриваля победу в догонялках, лихо оттолкнувшись от стены, срезала углы. Теперь это была не игра. Внезапно налетая на врагов, кьянаты умело просовывали тонкие жала между лат, вгоняя их как можно глубже, не оставляя шанса. Один за одним люди, закованные в тяжёлые доспехи, с грохотом валились на землю.
Ход боя переломился, но людей все равно было больше, и никто не мог взять верх. Хотя продлилось это не долго. Солнце окончательно село, и все утонуло в черноте. Звон скрещенных клинков стих, но не исчез совсем. Лишь изредка раздавались звуки бойни или предсмертные крики. Сражаться в темноте было неэффективно, но никто не уходил: кьянаты не могли позволить людям двинуться дальше, а люди не могли позволить себе снова упустить кьянат.
Огня не зажигали. По возможности бесшумно, товарищи по оружию сбивались в группы, пытаясь затаиться, а при возможности, зарезали пару тройку врагов, если удавалось. Но большего сделать было нельзя. Обе стороны понимали – все решит утро. Так и было. С первой мокрой дымкой утра сражение разгорелось с новой силой.
Уставшие от ожидания стороны рванулись в бой, но надолго солдат не хватало. Все уже были порядком измотаны и физически и эмоционально. Незримо в воздухе витало одно желание на всех: «Пусть все закончится поскорее».
Гриваль не был исключением. Он, как и все, еле ворочал мечом. Запястье уже мало слушалось, а мышцы кололо от долгого напряжения. Глаза слипались от бессонной ночи и от запекшейся крови, испачкавшей лицо. Однако он не сдавался, находя в себе последние силы.
Но чем выше было солнце, тем яснее становилось: ряды кьянат редели значительно быстрее. Людей было многим больше, и даже знание местности и нападения из засады не могли уменьшить их число. Вскоре люди и вовсе стали их теснить. Гриваль знал, что это значит: надежды почти не осталось.
========== 20 ==========
Комментарий к 20
Подпишись на группу. Все новости, оповещения о новых главах, эстетики и все остальное там.
https://vk.com/althewriter
Всего несколько десятков кьянат, оставшихся на ногах, продолжали отступать. Гриваль остался стоять с ними плечом к плечу. За эти несколько часов упорной и молчаливой борьбы они сблизились больше, чем за все предыдущие дни, проведенные вместе. Не говоря ни слова, каждый из кьянат был готов доверить Гривалю свою спину, а тот не подводил. Всё поднимая уже порядком затупившийся клинок, он опускал его на врагов. Но стоило одолеть одного, как на его место приходил другой. Оставляя поверженных позади, люди напирали все больше, заставляя нелюдей постепенно отступать. Будь они единственными оставшимися в живых, наверняка повернули бы назад, но, защищая отступивших, нелюди выбирали смерть, погибая один за другим.
Гриваль тоже отступал. Тяжёлые ноги еле несли изможденное тело. Мысли путались. Все, что ещё понимал воспаленный мозг, было то, что остальные уже должны быть далеко. Они спаслись. Казалось, это все, что держит его на ногах. Больше не было ничего, пока в пустоту в голове не ворвался уже знакомый режущий звук.
Родившись где-то позади, он протяжно разнесся над бойней, заставив сражающихся замереть. Гриваль слышал его ещё тогда, у сирени. Противный, корёжащий. Постепенно он начал затихать. Воин знал, что последует за этим. И правда, мерзкий звук пропал, но за ним пришла боль. Гриваль был не в силах ее выносить. Все ещё сжимая меч, он закрыл руками уши. Что-то незримое, чего он не слышал и не понимал, выворачивало его нутро. Гриваль стиснул зубы, что отозвалось резью. Но эта боль, физическая, хоть немного отвлекала от той, что раздирала изнутри.
Он заозирался. К его удивлению, звон мечей тоже стих. Остальные люди так же, как он, зажимали руками уши, сорвав шлемы. Агония была настолько невыносима, что Имперцы снимали доспехи, открывая голову, в попытках избавиться от неё. Сражаться дальше было выше их сил. Теснясь на месте, они изнывали.
Кьянаты почувствовали это, этот шанс. Позабыв про усталость, они пустили жала в дело. Первыми погибли те глупцы, кто избавился от брони. Их головы, словно сочные фрукты, накалывались на клинки. Брызнувшая алая кровь отрезвила других. Будто от прокаженных, они начали пятиться от кьянат. Жалкие, извивающиеся от боли, и бесполезные, как черви, вылезшие после дождя, люди зашевелились на земле.
Купаясь в тёмных потоках крови, нелюди стали меняться. Это было видно по глазам – в них просыпалась власть. С удвоенной силой они потянулись за повернувшими назад Имперскими. Попеременно падая и поднимаясь, люди спешили убраться как можно дальше от скрежета, которого не слышали уши, но который чувствовался всем телом. Кьянаты двинулись за ними, добивая оставшихся. Но отступать думали не все. Некоторые, превозмогая боль, давали отпор. Люди и нелюди спутались в бойне.
Гриваль тоже не мог оставаться на месте. В поисках спасения он двинулся прочь. Свернув в сторону, Гриваль, не разбирая пути, пошёл вперед, надеясь, что гул умолкнет. Продираясь сквозь репешки и отшатываясь от встречаемых на пути соратников и врагов, он пытался найти тихое место. Где-то оно ведь должно быть. В последний раз оступившись, Гриваль упал. Не в силах продолжать даже ползти, он обессилено прильнул к грубому стволу вяза. Скорчившись, не сразу понял, что поодаль, с другой стороны дерева, кто-то есть. Услышав шаги, Гриваль напрягся и замер, на секунду позабыв о боли. Чувство опасности заставляло молчаливо терпеть. Поступь приблизилась. Гриваль настороженно ждал, но вместо человеческой речи его слуха коснулся говор кьянат. Два звука, два голоса. Один тяжёлый и грубый, а второй дребезжащий и дряхлый. Он узнал их, слышал не раз. Скрываться не было причин. Обернувшись, Гриваль высунул голову из-за ствола. Он не ошибся: Яэр говорил о чем-то с агвой. Гриваль хотел подняться и подойти, но в следующее мгновение случилось то, что заставило его окаменеть. Одним резким движением Яэр поднял меч, сжатый в руке, а затем взмахом прошёлся острием по горлу старейшины. Та от неожиданности схватилась за клинок, от чего металл врезался в пальцы. Но уже в следующее мгновение она дернулась, и Гриваль увидел, как по мечу стекает желтоватая жижа крови. С ней из старческого тела уходила жизнь. Руки, ещё пару мгновений назад так крепко сжимавшие меч, ослабли и соскользнули, оставшись безжизненно болтаться вдоль тела. Резко пришедший в себя Гриваль метнулся назад за ствол, в свое ненадежное укрытие. Осознание того, что он видел нечто недозволенное, заставляло перестать дышать. Прошла ещё пара секунд, и раздался глухой удар. Несомненно звук чего-то тяжёлого, сваленного на землю, за ним звон брошенного меча. Наступила тишина. Сердце бешено колотилось, и казалось, его оглушительный гул разносится на многие десятки лимов. Но это было не так. Шаги размеренно засеменили прочь.
Какое-то время Гриваль не решался выйти из убежища. Ему все казалось, что это финт, и Яэр ещё тут, позади. Но, набравшись смелости, он выглянул, только чтобы увидеть агву, распростертую на земле. Гриваль ползком подобрался к ней, но сомнений не было – старейшина была мертва. На лице застыло удивлённо выражение, а из распоротой шеи все ещё текла кровь.
Вдали послышались кьянатские голоса. Мгновенно придя в себя, Гриваль рванулся от них. Как можно дальше от агвы. «Нельзя позволить, чтобы меня видели рядом. Нельзя!» Эта простая мысль билась в голове, заставляя припустить ходу. Гриваль не помнил, сколько он бежал, пока кто-то с силой не дёрнул его за рукав. От внезапного рывка Гриваль снова упал. Стремительно развернувшись, он увидел знакомую копну тёмных волос.
– Вот ты где! А я тебя все ищу. Думал, уж не найду.
Гриваль все ещё непонимающим взглядом окинул спутника с головы до пят.
«Й`оль? Это ты?»
– Вот ты странный! А кто ещё то? Тебя что, головой приложили?
«Что ты тут делаешь?»
– А вот это долгая история. Как-нибудь потом. Сейчас есть дела поважнее. Ты-то как?
«Сил нет».
– Ну, главное, живой.
«Объясни, что происходит».
– Если вкратце, то пришли вас спасать. Вы ж тут без нас того.
«И кьянаты?»
– Один бы я сюда не пошёл.
«Они же умрут!»
– Я тут кое-что придумал, так что не умрут. У нас план есть. Мы людей оттесним немного, припугнем. Гляди, они и отступят. Должны.
«Что? Не понимаю…»
– Это все потом, потом. Люди отступать начали. Кьянаты их гнать собираются. Выгонят людей из поселения. До Кражской равнины гнать будут. Пока там люди снова соберутся, перегруппируются, мы того. Успеем уже далеко убежать, что там уж нас не сыщут. Так ты со мной?
«Куда?»
– Видно, и правда, приложили. Говорю же. Кьянаты людей оттеснят. Поселение-то их захвачено было. Но теперь людей оттуда прогонят. А пока там никого – пожитки заберут. А то как же они без всего? Так далеко не убежишь. Вот я и иду. Мой же короб там. А без него я никуда. Мне его забрать нужно. Вот и вспомнил про тебя. У тебя ж меч отобрали. Большой такой. Я думал тебе сказать, чтобы ты его прихватил, если тебе дорог.
«Теперь понял. Я с тобой».
Опершись о колено, Гриваль попробовал подняться, но в ту же секунду снова рухнул на землю.
– В таком то состоянии ты не то что туда и обратно, ты туда не дойдёшь.
«Но мне надо…»
– Отдыхать тебе надо. А как отдохнешь, иди к Чердному кряжу. Кьянаты там собираться будут. А я пошёл. Короб сам себя не вытащит.
Гриваль хотел сказать что-то ещё, но руки не слушались, обессиленно повиснув. Й`оль был прав, он слишком устал. Сил хватило только на то, чтобы осмотреться по сторонам. Вокруг не было видно никого. Люди отступили, а кьянаты двинулись за ними. Только теперь Гриваль заметил, что досаждавший звук тоже пропал.
Он мысленно согласился с Й`олем и растянулся на земле, местами поросшей ясноткой. Глаза болезненно щипало от яркого солнца, игриво заливавшего окрестности. Наконец-то можно было позволить себе хоть немного расслабиться. Борясь со сном, Гриваль пролежал так около часа, прежде чем ощутил, что может идти дальше. Нехотя оторвавшись от тёплого ложа, он двинулся туда, куда сказал Й`оль.
Сориентировавшись, Гриваль стал прокладывать путь на юг, к Чердному кряжу. Насколько он помнил карту земель, вызубренную ещё в военной школе, до гор путь был не близкий, около пяти гиров. Продвигаясь вперёд, в какой-то момент Гриваль засомневался, что идёт верно: поблизости не было никого, идущего в том же направлении, но уже близ склона он стал встречать таких же изможденных кьянат. Кажется, они точно знали, куда идти, ведомые только им понятными сигналами, поэтому Гриваль просто двинулся следом.
Дорога стала подниматься выше, уходя меж многочисленных расщелин в горной породе, но кьянаты, безошибочно петляя, пробирались вверх. Тропа, последний раз вильнув, вывела их к глубокой теснине, где уже были другие нелюди. Дозорные, заприметив человека, подпрыгнули, готовые защищаться, но, признав Гриваля, пропустили его.
На каменистой почве развалились раненые, прибывшие раньше. Некоторые жалобно стенали, но в основном бойцы стойко переносили боль. Вокруг них суетились соплеменники, перевязывая увечья тряпьем, служившим раньше одеждой. Других лекарств не было, поэтому приходилось довольствоваться малым.
Двигались суетливо, но несложно было заметить, что все действия, движения подчинены приказам, исходившим от женщины. Она была тут явно за главного и, размахивая руками, попеременно издавала стрекот, направляя других. Завидя Гриваля и вновь прибывших, кьянатка оторвалась от работы и, энергично подойдя, спросила сначала что-то у своих, а потом перешла с расспросами к нему:
– Гриваль, кажется? Мы так не познакомились. Я Эол. Хотя для знакомства и время не самое подходящее. Скажи, ты случайно не видел агву? Она все ещё не вернулась, и я начинаю беспокоиться.
Гриваль напряжённо вздрогнул, но Эол этого, кажется, не заметила. Её внимание отвлекали больные. Гриваль вмиг вспомнил желтоватую кровь, сочащуюся из глубокого пореза, но уже в следующее мгновение инстинктивно замотал головой.
– Вот как, ну что ж. Ладно. Проходи, если тебе нужно что-то обработать…
Но не успела она докончить фразу, как издала новый стрекот, новый приказ и, сорвавшись с места, убежала на помощь нескольким кьянатам, обступившим окровавленного собрата.
Неприкаянно осмотрев импровизированный лазарет, Гриваль бухнулся в стороне: ему лечение было нужно меньше, чем остальным. Военная школа не прошла даром: Гриваль отделался всего несколькими резаными ранами, нанесенными скользь. Не зря столько дней было потрачено на оттачивание уклонения. Кровь уже давно спеклась. Всё же несколько кьянат поинтересовались его состоянием, но, уверившись, что помощь тому не понадобиться, вернулись к своим обязанностям. Больше лечения Гривалю нужен был отдых. Насколько он понял план, они скоро отправятся дальше, только дождутся возвращения остальных, а потому нужно отдохнуть. Впереди ещё долгая дорога.
Откинувшись на песчаник, образующий стены, Гриваль расслабился. Хоть глаза и слипались, стоило немного задремать, как воспоминания о звоне мечей и всполохах крови вырывали его из сна. С каждым часом его жалких попыток заснуть кьянаты становились все возбужденнее. Ушедшим было самое время вернуться, но их все не было. Беспокойство росло. То и дело стали возникать споры. Гриваль не понимал, о чем они, но несложно было догадаться: находились смельчаки, которые хотели отправится туда. Эол активно протестовала, то и дело жестикулируя, но многие не хотели слушать доводы разума, порываясь уйти. Гриваль не вмешивался, но он и сам уже порядком волновался. По большей части за Й`оля. Зря он тогда не спросил про оружие. Вряд ли у Й`оля оно было: квилон остался с коробом, а меча при нем не было. Надо было спросить.
Проигрывая их встречу снова в попытках вспомнить, были ли при Й`оле хоть какие-то признаки меча, Гриваль не заметил, как из-за спин спорщиков показались новоприбывшие. Завидев их, Гриваль нервно принялся высматривать человеческую фигуру. Кьянат за кьянатом тяжко вваливались в теснину. Большинство из них влачили грузный скарб: тюки с тряпьем, коробки, немудреную утварь, слабо дребезжащую в замотанной корзине. Сделав несколько шагов вперёд, он стал протискиваться между нелюдями, мешая им пройти. Те, недовольно возмущаясь, сторонились, пропуская его вперёд, но Гриваль все никак не мог уловить знакомые черты.
