Текст книги "Дурмар (СИ)"

Автор книги: Исиль_____

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

«А что, если я видел его тогда в последний раз?»

Эта простая мысль заставила тело похолодеть, а глаза все быстрее скользить в поисках.

– Не меня ли, часом, ищешь?

Гриваль повернулся на насмешливый голос. Обладатель того, изогнув бровь, вперил в него вопросительный взгляд, но, не дождавшись ответа, продолжил:

– Беспокоился обо мне? Как мило с твоей стороны. Но лучше бы об этом позаботился.

С этими словами Й`оль приподнял длинный меч, который, пристегнутый за пояс, волочился по земле.

– Вот, вроде твое. Я чуть не помер, пока его тащил. Будь благодарен.

Взяв протянутое оружие, Гриваль изумленно перевёл взгляд со своего меча на Й`оля и обратно. Всё, что он думал, и все, что он хотел сказать, вылетело из головы, оставляя Гриваля непонимающе таращиться, собираясь с мыслями.

– Что? Нечего сказать? Не утруждайся. Сам знаю, что молодец.

Й`оль победно кивнул головой, горделиво вздернув аккуратный нос, в полной мере наслаждаясь триумфом и реакцией.

Не дав Гривалю вымолвить и пары слов, Й`оля перехватила Эол.

– Ты вернулся! Наконец-то! Мы уже начали переживать!

Вместо него заговорил Яэр, показавшийся из-за тяжёлого короба, привычно расположившегося у Й`оля на плечах.

– Да, вернулись. Пора выдвигаться в путь. Мы оттеснили людей, но рано или поздно они снова возьмут след. Пока этого не произошло, нужно идти.

Эол согласно тряхнула головой, но уже в следующий момент растерянно огляделась:

– А где агва Эмю? Она с вами?

Вместо ответа Яэр шумно выдохнул и понуро отвёл глаза. Эол потрясенно вцепилась ему в кофту, притянув, словно желая услышать это, точно знать. Тот обвел присутствующих взором. Когда взгляд мазнул по Гривалю, тому показалось, что он задержался чуть дольше обычного, от чего внутренности неприятно свело. Но, быстро пройдясь взглядом по вопрошающим ответа кьянатам, Яэр все же сказал:

– Агвы… Она мертва. Убита людьми. А мы больше не можем позволить себе оставаться. Нужно уходить.

========== 21 ==========

Комментарий к 21

Подпишись на группу. Все новости, оповещения о новых главах, эстетики и все остальное там.

https://vk.com/althewriter

Оцепеневшие кьянаты стали робко переглядываться. Даже те, кто был занят ранеными, оторвались от дел, растерянно замерев. Из ступора их вывел раскатистый голос Яэра, напомнивший, что несмотря на то что поблизости нет врагов, они вовсе не в безопасности. Воспоминания об ужасах, таящихся неподалёку, отрезвляли хлеще ледяной воды поутру, и нелюди снова засуетились. Помогая друг другу, начали затаскивать скарб и нагружать тех, кто бодрее, поклажей. Для тех же, кто идти не мог, наспех соорудили носилки, но многих вовсе тащили на себе. Наскоро собравшись, выдвинулись в путь. Й`оль и Гриваль тоже не стали раздумывать и последовали за народом, сбившимся в вереницу.

Спустившись с горного кряжа с другой стороны, путники снова оказались в лесу. Древостой здесь был беднее, но и он неплохо скрывал из виду.

Сначала идти было тяжко: раненых приходилось тащить. А кроме них, было много стариков и детей. Пожилые нелюди, покряхтывая, рвались вперёд, стараясь не задерживаться. С детьми было сложнее. Те, что постарше, понимали, что происходит, а потому стоически шли наравне со всеми. Некоторые даже умудрялись выпросить нести очередной тюк. Младенцы и малыши, покоящиеся в перевязи у матерей на груди, то и дело просили слезть или поесть. Сложно было сказать, что именно. Но по их резким и требовательным возгласам было понятно, как им не нравится вся эта ситуация, но выбора не было. Успокаивая их на ходу, женщины шли, не замедляясь.

На привалы тоже не останавливались. Отправившиеся в лагерь кьянаты притащили с собой кое-какие припасы, в числе которых были ящики с зофобасом. Этого должно было хватить на первое время. Стоило кому-то пожаловаться на голод, как ему отсыпали немного личинок. Воды было немного, но и её пока хватало, поэтому шли до самой ночи и только тогда развернули стоянку, чтобы хоть немного отдохнуть.

Сородичи сплотились, расположившись как можно ближе друг к другу на ночлег, боясь отходить. Немногочисленные военные взяли их в кольцо, устроив смены дозоров, готовых в любой момент поднять лагерь. Яэр, отдав приказы, лично взял охрану на себя. Он, как и все, был измотан, и то и дело держался за бок, который, видимо, ныл от раны, но, несмотря на это, не успокоился до тех пор, пока все не заняли полагающиеся им места.

Развели небольшой огонь. Сначала это вызвало недовольство и беспокойство, но Эол настояла на своём. Многие ещё не получили должного лечения, а без света сложно было не то что промыть рану, но и понять, куда наложить повязку. Отвоевав себе немного освещения, Эол снова засуетилась между лежавшими на земле, как наседка, перебегая от одного к другому. Й`оль тоже решил не сидеть на месте. Достав фонарь и выслушав благодарности Эол, начал прохаживаться между ранеными, наклоняясь и осматривая их. Вскоре, вытащив пахучие травы, принялся за варево.

Яэр особо не возражал. Как истинный солдат, он смотрел на это, скорее, прагматично: раненый воин вряд ли мог сделать хоть что-то, напади на них люди. Да и по следам крови вычислить направление, по которому они идут, было просто. Поэтому Яэр не сильно возмущался, дав Эол вволю похлопотать. Кроме всего, взял слово, объяснив менее приспособленным, как следует себя вести, чтобы их не обнаружили. Идти след в след, не топтаться, не ломать веток, не сдвигать камни. Теперь даже дети знали, как убегать, что делать, чтобы не убили.

Большего Гриваль не помнил – вымотанный за день, он провалился в тяжёлый сон, но уже скоро был снова разбужен. Беглецы двинулись дальше.

Двигались быстро, но то и дело беспокойно оглядывались. Ощущение свободы кружило голову, но где-то на подкорках не давала легко вздохнуть мысль о том, что это все ложь. В каждом шорохе и каждом треске, резком звуке чувствовалась опасность. Столь долгожданное освобождение казалось иллюзией, наваждением, а тень – врагом, затаившимся в засаде.

Яэр делал все возможное, чтобы скрыть их путь. Как он знал, люди не отличались развитым обонянием, поэтому опасность составлял не запах, – следы. Хоть тонкие лапы и вышагивали, почти не приминая травы, вычислить их было несложно. А потому, оставаясь позади, Яэр то и дело распрямлял особо притоптанную траву, делая отпечатки незаметнее. Несколько раз, взяв воинов, уходил, чтобы проторить на траве новый, ложный след. Виляя в сторону, он прокладывал дорожку, обламывал неприметные ветки, заставляя возможных преследователей сбиться со следа. Один раз даже было слышно запах костра где-то вдали. Яэр уделял внимание каждой мелочи, что могла их выдать. Но к вечеру он неизменно возвращался, чтобы хоть немного отдохнуть.

Негласно было решено идти на юг. С востока был Вамор. Хоть и слишком далеко, но идти вдоль торговых трактов было опасно – толпа нелюдей могла привлечь внимание проезжающих торговцев, о чем незамедлительно стало бы известно и в городе. Дальше, на западе, граница подпиралась еще более крутыми кряжами и горными перевалами. Там, без еды и на открытом пространстве, кьянаты были бы не разумнее оленя, вышедшего из-под защиты леса в открытое поле. Ничего не мешало скрыться и на севере, но холодные ветра Кимарийских пустошей и суровые земли Ангваха стали бы большим испытанием, чем люди. Идти на юг казалось единственным верным. Была ещё одна причина. Тауза, начинающаяся у Риранских гор, несла течение в Ёран. Здесь, в теплом климате с почти бесснежной зимой, условия были куда как лучше.

Оставалась ещё одна важная деталь, которая тревожила, и о которой Яэр напряжённо раздумывал перед сном, запустив руку в порядком растрепанные волосы. Сирень. Люди напали слишком неожиданно. Пришлось бросать все. У большинства не было даже сменной одежды, а о том, чтобы забрать с собой могучее дерево, и говорить не приходилось. Неизвестность, навалившаяся на вмиг обездоленное племя, беспокоила. Растерянные, кьянаты терялись в догадках. Все чаще украдкой молились. Рассказав тревоги предкам, немного успокаивались, но ненадолго.

В один из таких вечеров, когда все собрались на ночлег, Гриваль приметил, как вернувшийся раньше Яэр подозвал Й`оля и ещё долго с ним о чем-то переговаривался. Стоящий в дозоре Гриваль мог только гадать о теме разговора, но ответ не заставил себя ждать. После обсуждения Яэр поднялся, заставляя остальных обратить на себя внимание.

– Это не может так больше продолжаться. Послушайте все меня. Я знаю, что вы сейчас чувствуете. Вам страшно. И это неудивительно. За последние годы вы, нет, мы все пережили слишком много. Мы скрывались, строили, бежали и снова строили свое будущее. И сейчас мы снова в бегах. Где-то там, позади нас, люди. Они выслеживают нас.

Расположившиеся на отдых кьянаты, которые слушали грубый голос Яэра, потупили взгляд. Этот голос говорил то, что никто не осмеливался сказать. Нашлись и те, кто, с грустью хмыкнув, согласились. Эол, наблюдавшая за всем этим, вспыхнула:

– Да что ты такое говоришь!

Но Яэр лишь спокойно вытянул в её сторону руку, заставляя замолчать:

– Такова правда. Мы все это знаем. Но, несмотря на то что случилось с нами, мы не можем сдаться. Или вы что, хотите прекратить бороться? Хотите сидеть здесь и ждать, пока люди нас догонят и верно зарежут, как агнцев?

Нескольким нелюдям не понравилась такая честность, и они поднялись с мест, хором загалдев:

– Какие речи! А сам-то? Что предлагаешь ты?

– Вот-вот! Только говорить и горазд!

Яэр сдержанно выслушал обвинения, даже не поднимая головы. От этого протестующие смутились – такого спокойствия они явно не ожидали.

– Всё это время я обдумываю, как нам будет лучше. Мы решили двинуться на юг, и это правильно. Нужно дойти до берега Таузы. А потом, я считаю, нам нужно спуститься ниже. Там от нее отходит приток – Миава. Мы можем по нему добраться до Ёрана. Территории там дикие, мало охраняются. Их мы легко минуем.

– И как же прикажешь нам спуститься по реке? Лодок у нас нет. Да и инструментов.

– Лодки не нужны. Нам хватит и плотов. Для них достаточно и того, что есть.

– Звучит… Не так уж плохо, признаю. Но люди наверняка следуют за нами по пятам. Когда нам делать плоты. Нужно время.

– Этого у нас как раз не так много. Верно. Поэтому предлагаю следующее. Мы дойдём до Миавы и начнём делать плоты так быстро, как можем. С каждым готовым начнём отправлять. Переправим сколько успеем. Хоть часть выживет. Это лучше, чем скитаться по территории Империи, пока солдаты нас точно не найдут.

Такой план вызвал нешуточные дебаты. Уже было потерявшие надежду оживились. Размеренный и уверенный голос Яэра успокаивал, вселяя почти угасшую веру в чудо. Однако мнения разделились. Кто-то считал план слишком рискованным, когда другие полагали, что оставаться и впрямь опаснее. Но, как бы ожесточенно не спорили, сходились лишь в одном вопросе:

– Что мы будем делать с сиренью?

Но и на этот вопрос Яэр уже обдумал ответ.

– Среди нас есть тот, кто видит лучше. Наше селение, которое, как мы думали, спрятали надёжно, Й’оль нашёл по земле. Сирень он сможет найти так же.

Все слушавшие как один посмотрели на Й`оля, но тот даже не смутился. Стоя рядом с Яэром, он бесхитростно смотрел в толпу.

– Это…. Это так?

– Ага. Могу помочь.

Казалось, вся эта ситуация его нисколько не трогала, и можно было подумать, что он несерьёзен. Из-за расслабленной позы он даже выглядел моложе своих лет. Но кьянаты не забывали всего, что он успел сделать, а потому верили.

– Но как же время?

– Всё просто. Вы останетесь на берегу и сделаете так много плотов, как только возможно. Как только изготовите один – сплавляйтесь на нем. На то, чтобы переправить всех, уйдёт неделя или около того. В это время мы с Й`олем как раз отправимся на поиски. Как найдём, последуем сразу за вами.

– А если не выйдет?

– У нас получится. Поверьте мне.

Снова пошли обсуждения. Сначала разбирали план, но потом согласились и перешли к деталям. Яэр открыто высказывался, чем заставлял сородичей доверять. Издалека Гриваль видел, как вновь разгорается надежда. Кьянаты ещё долго совещались, но все же приняли решение.

С его принятием, словно воодушевившись, кьянаты с новыми силами продолжили идти. Не жалуясь и помогая друг другу, они вступили на предложенный Яэром путь.

Неделя плавно сменяла другую, унося их все дальше. Преследования не было заметно. Это приносило спокойствие. Раненые заметно окрепли и могли сами идти. Во многом благодаря этому у Таузы они оказались несколькими днями ранее.

Как Яэр и говорил, берег густо порос рощей. Тонкие стволы лип идеально подходили для плотов и быстро пошли в ход. Срубленные стволы туго перевязывались бечевками, а порой и обрывками тканей. Яэр принял на себя командование и тут. Солдат и сородичей разбил на группы. Пока одна валила лес, другая стягивала лесину в сплоток, третья была занята бытовыми делами, а последняя отдыхала после проделанной работы. Такое деление быстро поставило работу на поток, и уже на следующий день один плот был готов. Не задерживаясь, его нагрузили тряпьем и кое-какой снедью. Первыми отправились женщины с детьми. На весла стали несколько солдат, и, оттолкнувшись, пустили плот по реке. Тауза, подхватила незамысловатое суденышко, быстро унесла его прочь.

К вечеру ещё кипящая днем работа приостановилась. Изможденные нелюди стянулись к костру, чтобы разделить немного еды. Гриваль, работавший не меньше остальных, устало развалился поодаль от костра. Он бы тоже не отказался от еды, но на этот раз было кое-что, что занимало его мысли многим больше, чем еда. Взгляд прохаживался по нелюдям, пытаясь выцепить из толпы Й`оля. Заметив наконец, Гриваль поспешил его подозвать. Отбившись от кьянат, тот подошёл и бесцеремонно плюхнулся рядом.

– Эх, жалко, тут никто горячего не ест. От наваристой похлебки я сейчас не отказался бы.

Гриваль проигнорировал его слова. Сейчас он был не в том настроении, чтобы поддержать весёлый тон.

«Это впервые с момента, как нас обнаружили, когда мы наконец можем поговорить».

– И правда. Кажется, мы были слишком заняты. И вообще, с тех пор как я тебя встретил, я то и дело убегаю от кого-то. Так странно. Давно я так не бегал.

Собеседник тяжело промолчал, о чем-то задумавшись. Сегодня был первый день, когда все по-настоящему могли расслабиться, почувствовать себя хоть немного в безопасности. Тяжкая работа занимала все мысли Гриваля, но сейчас, лишившись ее, он поддался тяжелым думам, которые преследовали его все последние недели. В очередной раз отмахнувшись от них, Гриваль неожиданно спросил.

«Что это было?»

– Ты о чем?

«Ты сказал, что кое-что придумал. Как вы заставили людей убраться».

– А, точно, я ж не рассказал. Кстати, я же уже говорил, что я гений, да?

Й`оль насмешливо хмыкнул, дурачась.

«Припоминаю, вроде и, правда, говорил».

– Так вот. Много лет назад читал я работы Ызима…

«Кого?»

– Ызим. Был такой учёный. Он много путешествовал, много трудов написал, и его всегда интересовало вот что. Люди, да и нелюди тоже, замечали, что иногда животные или птицы начинают вести себя странно. Например, рыбаки поговаривают, что птицы кружить начинают перед грозой. А лесники, когда обходят земли, всегда по зверям отмечают. Если животные откуда бегут, то лучше туда не ходить, а то и вовсе повернуть домой. Честно говоря, многие учёные считали это все байками, россказнями и мало кому дело было. Но Ызим был не такой. Стал он за этим наблюдать. И пришёл к выводу, что как мы с тобой общаемся словами, так некоторые создания общаются звуками, только мы их не слышим. Я сначала тоже мало в это верил, но там, у сирени, ты сам слышал. Этот звук, словно под кожу пробирается и скребет. Аж больно! Помнишь?

«Да! И что это?»

– Я тогда про записи Ызима и вспомнил. Этот звук, по всей видимости, только кьянаты могут издавать, и они же его и могут слышать. Но не люди. Для нас это даже не звук. И слова такого нет, чтобы выразить. Только вот какая проблема была: звук этот хоть и сильный, но, видно, негромкий. Если человек около кьяната будет, то тогда да. Это его точно оглушит. А если несколько десятков лимов – это другой вопрос.

«Но тогда звук был жуткий! Что же ты сделал?»

– Мы, когда сбежали, Эол нас на Чердный кряж повела. Сказала, что там укрыться можно будет. Я ей об этом и сказал. Они и до этого замечали такой эффект, но никак объяснить не могли. А я им и помог. Если прокричать в рожок, то звук на многие сотни лимов разойдется. Дело стало за малым. Жало есть, дерево есть. Выскрести из ветви рог, вот и все. Не искусно, конечно, но не до красоты было. Как закончили, так пошли вас спасать. И гляди, все как я и думал. Никто такой звук не выдержит. Особенно люди. Значит, прав Ызим был. Как вернусь, так нужно будет все подробно записать!

«Вернёшься куда?»

– Э… Ну… Об этом как-нибудь потом.

«Почему вообще вернулся в кьянат?»

– Я без короба никуда. Ты же знаешь. Да и на Имперских у меня давно был зуб.

«Что, уходишь завтра с Яэром?»

– Уже слышал?

«Да. Идёте только вдвоём?»

– Ага. Яэр говорит, что если нас будет много, это будет слишком заметно. Разумно. Тут я с ним согласен.

Не обращая на Гриваля особого внимания, Й`оль начал самозабвенно уплетать салат из порубленной зелени, все ещё сетуя об отсутствии горячего.

«Я тебя подожду».

Вопросительный взгляд Й`оля заставил его продолжать.

«Ну, когда вы с ним вернётесь. Сказали же, что тут останутся несколько, чтобы ждать вашего возвращения. Так вот я остаюсь».

– Зачем? Лучше ехал бы со всеми.

«Нет, я так решил».

– Знаешь, не будь я такой уставший, то стал бы спорить, но чую, что это бесполезно. Так что поступай, как считаешь нужным.

В воздухе, прогретым костром, воцарилось удивлённо молчание. Такой быстрой капитуляции Гриваль не ожидал. Зная Й`оля, он был уверен, что тот начнёт спорить, но это лишь доказывало, как тот вымотался за последние дни. Молчание затянулось. Гриваль сосредоточенно вглядывался в пламя, плясавшее в отдалении.

– Ну если это все, то я пойду. Мне до утра ещё нужно отдохнуть.

«Нет, постой».

Уже вставший было Й`оль снова завалился на землю, влекомый Гривалем, едва не выронив остатки пресного салата. Гриваль поспешил убрать руку.

«Я хотел обсудить с тобой кое-что».

========== 22 ==========

Комментарий к 22

Подпишись на группу. Все новости, оповещения о новых главах, эстетики и все остальное там.

https://vk.com/althewriter

– Судя по тому, сколько у тебя на лбу морщин, это что-то серьёзное. Тогда ладно. Я слушаю, – колко ответив, Й`оль поудобнее расположился на земле, отодвинув от себя еду.

Гриваль запнулся, но все же решил не отступать: несмотря на шутливый тон, лицо Й`оля вмиг посуровело. Тени костра, плясавшие по округе, забегали по этому суровому лицу, делая его почти зловещим.

«Честно говоря, я не знаю, как поступить. Я кое-что видел, но не знаю, стоит ли об этом говорить».

– Я слушаю.

– «Перед тем как ты появился, я видел агву. Видел, как её убили».

Й`оль настороженно подался вперёд, сокращая между ними дистанцию, и повернулся так, чтобы их беседы, а точнее рук Гриваля, по которым можно было все легко прочитать, не было видно. Его приглушенный голос звучал неестественно серьёзно.

– Ты узнал кого-то из своих?

«Если бы это было так, я бы меньше переживал. Тот, кто убил агву, был Яэр».

– Не может быть!

«Не веришь мне?»

– Какой смысл тебе врать? Верю. Просто… Может, ты что-то не так увидел?

«Они были ко мне ближе, чем этот костёр сейчас. Думаешь, я мог бы ошибиться?»

– Но Яэр сказал, что это сделали люди. Да и не только он видел труп. Рана от меча.

– «Дай угадаю, рана на шее? Говорю тебе, он сделал это мечом, оружием людей. Наверняка специально, чтобы отвести подозрения».

– Зачем ему делать это?

«Не знаю. Все думаю над этим. Сам не понимаю».

Отойдя от шока, Й`оль снова взял черепок, еще когда-то бывший кувшином, но не выдержавшим долгого пути, вытянул щепоть чего-то зеленого, о чем Гривалю оставалось только догадываться, и отправил ее в рот. После чего принялся задумчиво разжевывать еду, о чем-то размышляя.

– Хотя, знаешь, в этом есть логика. Яэр ведь с самого начала хотел убраться отсюда, а агва была против. Похоже, доводы давно зашли в тупик. Знаешь, как люди часто говорят: коль корова молока не приносит, так проще её на мясо пустить. Коль агва не уступает, или препятствия чинит, так проще от нее избавиться. Пользы больше будет.

От такого сравнения Гриваль передернулся. Он вспомнил агву, распростертую на земле, и к горлу поступила тошнота. Не мёртвое тело вызывало в нем такую реакцию, а то, с какой лёгкостью и безразличием об этом говорил Й`оль. Тот, в свою очередь, лишь покрутил в руках новую порцию, заставляя и ее исчезнуть во рту. Чтобы хоть как-то унять отвращение, Гриваль отвернулся, стараясь не смотреть на товарища, и перевёл тему.

«Как ты думаешь, мне стоит об этом рассказать?»

– Ну, знаешь, это только твоё решение. Совершить его за тебя я не смогу. Но если бы это был я, я бы не говорил. Это было бы моё слово против слова Яэра. Сложно сказать, как бы все обернулось. Но ты не я.

Гриваль нахмурился и снова погрузился в размышления. Уставившись в одну точку, не тревожимый ни всполохами яркого пламени, ни плеском воды, он словно застыл. Казалось, даже не моргая. Не скоро он дрогнул, отвлекшись от мыслей.

«Да, извини, что я так».

– Ничего, я знаю, что иногда нужно выговориться.

Уголки губ Й`оля дрогнули, расплывшись в тёплой улыбке. От этого почти неуловимого движения буря, бушевавшая в душе Гриваля, стала стихать, сменяясь душевным покоем. Даже напряжение, в котором он пребывал до этого дня, теперь казалось не таким страшным, когда был еще кто-то, стоящий с тобой плечом к плечу, кто-то, кто точно выслушает, несмотря на усталость.

«Ты прав, нам всем нужно отдохнуть. Завтра трудный день».

Следующий день встретил их не по-летнему прохладным утром. Кое-как размяв озябшие мышцы, кьянаты возвращались к работе, которой ещё было слишком много, чтобы позволить себе неторопливо расхаживаться.

Наскоро поев, Яэр раздавал последние распоряжения. Окружившие его собратья внимательно прислушивались, стараясь не пропустить ничего из сказанного. Й`олю, уже полностью готовому, оставалось только ждать. Нагруженный неизменным коробом, он переминался поодаль с ноги на ногу.

«Уверен, что не хочешь оставить его здесь?»

– Да чтобы я и оставил все мои сокровища тут, и пошёл один? Ну уж нет.

«Ну, смотри, я мог бы посторожить их для тебя».

– Хватит подначивать! Нет значит нет!

«Эх ты, а я со всей душой!»

Еле слышно рассмеявшийся Гриваль был одарен нарочито грозным взглядом. После вчерашнего разговора и осознания того, что секрет принадлежит не только ему одному, гора спала с его плеч, и теперь он чувствовал себя лучше настолько, чтобы даже подколоть Й`оля напоследок.

– Лучше бы так силы тратил на работу.

«Не волнуйся. Но, если говорить серьёзно, будь осторожен. Не рискуй. Ладно?»

– За меня не переживай. Уж я-то знаю, как о себе позаботится.

Голос Яэра, который уже разобрался со всеми делами, привлёк Й`оля. Он, махнув рукой, повернул за воином. Осторожно прошествовав по мокрой от росы траве, они скрылись за кромкой рощи. Гриваль проводил их взглядом. После того как и короб тоже растворился вдали, он подождал ещё немного и, уверившись, что они действительно ушли, вернулся к работе.

Благодаря точным указаниям работа спорилась. Пока несколько кьянат валили очередную липу, остальные были заняты другими делами. Поодаль сидело несколько нянек, развлекавших оставшихся одних детей и не позволявших им подходить слишком близко к остальным, дабы ребятня не поранилась. Пара девушек разносили нехитрую еду, экономно поделенную между всеми. Группа нелюдей оттаскивала поваленную древесину к бечевнику и там, у кромки воды, перетягивала стволы верёвкой, собирая их воедино. Несколько отработавших, развалившись поодаль, сопели. Не занятые в работе кьянаты стояли на страже, выглядывая по сторонам.

Одна колода, вторая, третья. Гриваль уже сбился со счета. Он старался не думать. Голова была пуста. Он концентрировался на работе, не позволяя себе ничего другого. Валить лес было тяжело, уходило много сил, поэтому группы менялись. Одна верёвка, вторая, третья. Стоя у быстрого водного потока, Гриваль наматывал бечевку на очередной сплоток, стягивая воедино. Петля, узел, все по новой. Вскоре это дошло до автоматизма. Плот, ещё один.

Сначала женщины и дети, потом пожилые, раненые. Берег редел день ото дня. Первыми пропали детские возгласы, за ними женские голоса. Старики с грустью покидали родные земли, тоскливо провожая этот ничем не примечательный пейзаж взглядом, покуда плот не уносил их дальше. В последнюю очередь укладывали раненых. С момента, как вереница кьянат пустилась в бега, их стало значительно меньше. Многие из тех, кто был серьёзно ранен, до этого часа не дожил. Их тела бросали по пути, безбожно оставляя гнить, лишь по возможности пряча, чтобы погоня не обнаружила. С тел забирали только бусы, давая возможность умершим вернуться к предкам. Вскоре не стало и этих: усадив на очередное суденышко, их справили вниз, к своим. Оставались немногие, но и они так же уплыли, забирая с собой остатки вещей.

К седьмому дню, кроме Гриваля, осталось ещё двое, вызвавшихся, как и он, ожидать возвращение Яэра. Язо и Юфа были воинами, как и их лидер. Первый, как понял Гриваль по волосам, подернутых сединой, был далеко не юн. Молчаливо закончив свою часть работы, он преданно ждал, не позволяя себе расслабиться. Этого же нельзя было сказать о втором. Юфа, судя по всему, был ровесником Гриваля, а это значило, что в воины его должны были посвятить совсем недавно. Эол была против того, чтобы он остался, но Юфа настоял. Энергичность била из него ключом, и было похоже, что он совсем не устал. Чего нельзя было сказать об остальных, поэтому вскоре Эол сдалась. Теперь его жизнелюбие досаждало оставшимся, но никто не обращал на него внимания, стараясь концентрироваться на шорохах, царивших вокруг, которые могли выдать либо Яэра и Йоля, либо неприятеля.

От самого Яэра вестей не было. Да их и не ожидалось: либо вернётся, либо нет, третьего не дано. Однако чем дольше длилось ожидание, тем больше все склонялись ко второму варианту. Прошло уже достаточно времени, чтобы люди могли их найти, даже пустись они по ложному следу. Яэр легко мог попасть прямо в их руки. Эта мысль незримо витала в воздухе. Каждый это осознавал. Но все же верили: подчиненные в силу и опыт их лидера – Яэра, а Гриваль, скорее, в изворотливость Й`оля. Время шло. А с каждым днем, с каждым часом надежда становилась все призрачнее. Последний плот уже был готов, вещи сложены, а само средство закреплено на кнехте, роль которого играл обычный пень.

Отсутствие работы только терзало, как и печальные мысли. Не разговаривали, молчали. Усевшись на берегу, глядели в рощу, вслушиваясь в каждый шорох. Внезапная свирель трясогузки или шуршание белки заставляли напрячься, но уже в следующий момент разочарованно вернуться в исходную позу. Время шло ужасно медленно. Тени, подвластные солнцу, то набегали, то истощались, растворяясь, погружая все во мрак. Наутро, испугавшись, снова таились меж густого разнотравья и гальки. Шелест волны, разбиваемой о берег, писк вспугнутой птицы, треск.

От резкого звука Гриваль выпрямился, вперив взгляд туда, откуда он на мгновение донесся. Ещё один. Гриваль вгляделся ещё напряжённее, пока не заметил движение. Резкое мельтешение. Снова. Нарастающей гул.

– Спускай на воду! Живо!

Знакомый голос. Срывающийся и от волнения высокий. Не время раздумывать. Резко крутанувшись, Гриваль сдернул груженный плот с прикола и толкнул его в воду. Ноги заседали в липкой грязи. Руки, упершись, толкали махину, пока к ним не прибавилась ещё пара кьянатских. Дело пошло быстрее. Скользя по вязкой земле, дерево вошло в воду и легло на его поверхность.

Оказавшись по колено в прохладной воде, Гриваль обернулся. Из кромки леса вывалился Й`оль. Его лицо было перекошено от ужаса, а ноги заплетались, но он все ещё бежал, так быстро, как только мог. Позади показалась кьянатская фигура. Яэр тоже летел, шарахаясь в стороны и попеременно оборачиваясь. Вслед за ним из глубины рощи стали доноситься голоса. Без сомнения, человеческие.

Двинув плот дальше в воду, Гриваль одним прыжком оказался на нем. Оба кьяната, почувствовав угрозу, тоже забрались. Схватившись за гребь, Язо начал править, готовый в любой момент толкнуться от берега и окончательно пуститься по реке.

Не сбавляя ходу, Й`оль вбежал в Таузу и в несколько шагов оказался подле плота. Гриваль протянул ему руку, но тот её не взял. Вместе этого он стянул лямки и повернулся, заставляя Гриваля взяться за короб и затащить сначала тот. А уже затем залез сам. Яэр немного отставал. Но, завидя спасение, прекратил озираться и, круто оттолкнувшись, прыгуче вскочил в реку, поднимая столп брызг. Гриваль пригнулся и вытянул руку, пытаясь поймать ею руку Яэра, протянутую в ответ. Хлипкое судёнышко виляло при малейшем движении, а брызги застилали глаза, но со второй попытки, схватив скользкую руку Яэра, Гриваль изо всех сил дёрнул его на себя, в одно движение полностью вытащив на плот. Яэр оказался на нем не один: за собой он втащил увесистый сверток, который прижимал к груди. Он был плотно закутан, но по небольшим ветвям, торчащим из тряпок, был очевидно, что это не что иное, как сирень – то, ради чего Яэр с Й`олем рисковали жизнями. Ожидавшие только этого кьянаты налегли на весла, с силой оттолкнув уже знакомый берег. Плот, слегка подрагивая, лёг на белые буруны, снося беглецов вниз по реке.

Но не удалось им миновать и двадцати лимов, как на бечевнике показались Имперские. Подтянувшись к воде, они разъяренно заозирались, выискивая цель, но, заприметив удаляющихся, что-то закричали. Их приказы утонули в шуме волн, однако в следующее момент среди отряда людей несколько выступили вперёд, и Гриваль с ужасом увидел, что они взводят арбалеты. Он хотел было предупредить остальных или схватить рог, предусмотрительно оставленный им на всякий случай, но было поздно, и самые быстрые уже отпустили рычаги. Неслышно засвистели болты. Расстояние было большим, но все же несколько вошли в дерево плота, угрожающе застряв в нем. Поняв опасность, все по возможности пригнулись, пряча головы. Юфа, стоявший около Гриваля, застонал, а уже в следующий момент странно накренился. Яэр среагировал быстрее: в последний момент схватил его за талию, но этого было мало. Юфа не держался на ногах и начал соскальзывать, утягивая Яэра за край. Руки съезжали и, не выдержав, сорвались с одежды. Гриваль тоже спохватился, но было поздно. Все, что он успел сделать – это поймать драгоценное весло, чтобы и его не смыло за борт. Но Яэр не собирался сдаваться. Припав к днищу, он все же схватил Юфу, пытаясь затащить его обратно, но тот совсем не помогал. И только тогда стало видно: грудь парня была пробита стрелой. Его голова безжизненно наклонилась и стала погружаться в воду. Спасать было поздно, поэтому Яэр отдернул руки. Без балласта плот пошёл быстрее. Гриваль стал на второе весло, изо всех сил гребя. Несколько мощных взмахов, и они уже были вне досягаемости, не давая Имперским совершить второй залп. Опасность миновала.