Текст книги "Наказать Грейнджер или дочь Малфоя (СИ)"

Автор книги: Irmel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 21

Дорогие мои, мне интересно, получилось у меня написать горячую главу?

– Что ты делаешь, Гермиона? – спросил удивленный слизеринец.

– Не знаю, наверное, мне именно этого и хочется, ты сводишь меня с ума.

– Уйди, прошу, – он прижался к ее лбу своим. – Мы пожалеем.

– Я готова рискнуть.

– Ты на моей территории, пути назад не будет.

Женщина осознавала это, ее тело слишком долго изнывало без мужской ласки. Сегодня, сейчас она хотела его.

Драко Малфой давно мечтал об этом, грезил ночами, но он и представить не мог, что гриффиндорка сама решится.

Времени на раздумья не было, он боялся, что его Гермиона исчезнет так же внезапно, как всегда исчезает в его снах.

И вот уже теплые ладони заскользили вверх по ногам профессора, Малфой усадил Грейнджер на стол. Сняв ее мантию, он продолжил скользить ладонью от колена и выше, пробираясь все дальше.

Пламя серых глаз заставило Гермиону забыться, она опустила спину на крышку стола. Драко задрал платье к животу и зубами стал стягивать его с груди. Женщина невольно вздрогнула, чувствуя властные ладони на своей груди, но они стали нежно массировать ее.

Стыдно признать, но ей не хватало этого. Только ему было позволено проделывать с ней подобное, он был и оставался ее единственным любовником. Только он брал ее и дарил ей незабываемые ощущения.

Постепенно уже невесомые поцелуи ласкали ее грудь. Когда поцелуи стали более страстными, женщина уже не скрывала стонов, и мысленно поощряла его ладони, так лихо блуждающие по ее телу.

У нее так давно не было секса, но благодаря умелым пальцам, волна удовольствия пробежала по телу довольно скоро.

Тут Грейнджер почувствовала руки Малфоя на своих ягодицах, он резким движениями освободил ее от трусов, сгорая от желания. Гермиона широко развела свои ноги, так же не в состоянии терпеть.

«Я хочу, чтобы ты знала, Гермиона, я умею не только брать».

Голова Грейнджер закружилась, когда Малфой стал тереть клитор. Она задвигала бедрами от удовольствия и сильнее вцепилась руками в его рабочий стол.

Вскоре ее накрыла вторая волна наслаждения.

Наконец Драко скинул с себя халат, показывая свою безупречную фигуру. Рельеф его тела лишал рассудка, женщина застонала, видя его возбуждение.

Гриффиндорка почувствовала, как головка члена уперлась в ее набухший клитор, но слизеринец не спешил входить. Он стал дразнить ее уже мокрое влагалище. Ноги уже тряслись от возбуждения, когда Драко стал медленно входить. Гермиона вздохнула в предвкушении, но мужчина продолжил дразнить ее, вынимания и вставляя пенис.

Малфой видел, как Грейнджер закипает от желания. Когда он почувствовал, что она не в силах больше терпеть, проскользнул внутрь и стал медленно двигаться одной головкой. Минуты через три он продвинулся глубже на пару сантиметров, двигаясь так же медленно.

Гермионе давно не было так хорошо, она громко стонала, извиваясь под ним.

Видя, что она близка к оргазму, мужчина стал входить почти на полную глубину.

Женщина неразборчиво кричала что-то похожее на «Драко», когда она кончала, он вколачивался уже на полную.

Раз это день безумий, Гермиона дойдет до конца, она готова была подарить Драко частичку удовольствия, тем более он не успел удовлетворить свои потребности.

Гриффиндорка встала на ватных ногах и толкнула слизеринца, заставляя опереться на стол.

Она прекрасно помнила его предпочтения, но до сегодняшнего дня не была готова проделывать подобное. Воспоминания бросали ее в дрожь, о горьком опыте и принуждении думать не хотелось. Сегодня она не видела в Малфое подонка, подавляющего ее, сегодня она сама сильно хотела Драко Малфоя.

Гермиона присела и стала нежно водить по ногам слизеринца снизу вверх, затем осторожно дотрагиваться до его паха, массируя его. Она сжимала его, украдкой кидая взгляд на Драко, который с интересом наблюдал за ней.

Она ласкала руками член и медленно поднималась снизу вверх к его головке, замечая, как дыхание Драко учащается. Теперь уже она дразнит его, сжимает его нёбом и медленно сосет.

Рука мужчины спустилась на ее затылок и нежно стала гладить по волосам, заставляя женщину опять промокнуть.

Движения гриффиндорки становятся чаще, ритмичнее, губы сжимают его сильнее, она активнее начинает работать кулачком и настойчивее ласкать Малфоя языком.

Драко старается теснее прижать Гермиону к себе, когда она снова вбирает его в себя, успевая заметить, как сильно пульсирует венка на его пенисе.

Мгновение, и она ощущает горячую струйку спермы во рту, гриффиндорка моментально сглатывает семя, а слизеринец издает протяжный рык, закрывая глаза.

Гермиона встает и пытается поправить задранное платье, но Малфой не дает ей этого сделать, привлекая к себе и жадно целуя. Она отвечает ему со всей страстью, на которую способна.

Она не жалеет, что не ушла.

Они продолжили целоваться, к удивлению Драко его плоть снова затвердела. Он и забыл уже о временах, когда ему было достаточно три минуты перерыва между актами. Это все влияние его Грейнджер.

– Как же я хочу тебя, – он не готов был с ней расставаться.

– Драко, – воскликнула женщина, когда он подхватил ее и перенес на диван.

Драко коленом развел ноги Гермионы и удобно устроился между ними. С легкостью ввел два пальца в лоно, чувствуя, что она определенно готова. Малфой закинул ее ножку на спинку дивана и стал вколачиваться в податливое тело, все увереннее насаживая на себя.

Ее стоны сводили с ума, как и прежде.

Губами Драко прокладывал дорожку поцелуев от шеи к груди.

Через несколько минут он перевернул ее на четвереньки, заставив упереться руками в спинку дивана.

– Скучала по мне, Грейнджер?

– Да, – изнывая, выдохнула она.

Он игриво шлепнул ее по попе, затем не спеша обвел пальцем сжавшееся колечко между ее ягодиц. Он обильно лил смазку, стараясь качественнее подготовить и растянуть.

Драко поглаживал Гермиону по спине и нежно покусывал мочку уха, аккуратно двигаясь.

Ему нравилось, как она выгибала спину ему навстречу. Затем он вставил три пальца спереди и начал ритмично двигать ими.

Шумные стоны переросли в крик. Гермиона Грейнджер кричала от удовольствия под ним.

Слизеринец аккуратно перевернул гриффиндорку на спину и, закинув ее ноги себе на плечи, стал быстрыми рывками входить в нее. Она цеплялась за его плечи, громко выкрикивая его имя. Драко нашел ее губы и стал яростно целовать ее.

Ей хочется еще сильнее и глубже, ее пальцы запутываются в волосах блондина.

Совсем близко.

Как же все-таки она соскучилась по его роскошному телу, ласке умелых рук, по его головокружительному запаху, по плавным волнам наслаждения, которые дарил он своими грациозными движениями. Соскучилась по этому невыносимому мужчине, находящемуся на грани помешательства. Малфой сходил с ума сам и сводил с ума ее, заставляя поверить в нормальность происходящего. Его безумная игра, а она – его сумасшедшая кукла. На долю секунды в ее мыслях промелькнуло, что он умелый кукловод, и она обманывается, считая, что отдается ему по своей воле. Одержимость Драко заразна и, подобно инфекции, не оставляет своим больным шанса. Гриффиндорка отогнала эти мысли – она сама хочет его, и сегодня Малфой не играет.

Гермиона чувствовала, как жар поднимается по ее телу, икроножные мышцы начали переходить в хаотичные судороги, стоны Малфоя стали громче ее, и его тело стало бешено содрогаться. Через несколько секунд они кончили одновременно, женщина почувствовала, как горячее тепло разлилось внутри и, как член мужчины судорожно дрожал в ней.

Слизеринец обнял гриффиндорку, и они тихо лежали так какое-то время.

Когда дыхание Малфоя успокоилось, он встал и направился к выходу из кабинета. Оглянувшись, Драко бросил:

– Спасибо, – Чуть помедлив, добавил, – Эбигейл считает, что ее декан будет выглядеть прекрасно, если сменит свой мрачный гардероб.

И захлопнул за собой дверь, думая:

«Я согласен. Черт возьми, ты же идеальна без этого тряпья!»

***

Через 4 месяца.

Эбигейл ждала Чейза в одном из коридоров. После их первой ночи отношения молодых людей сильно изменились. Они стали еще ближе друг к другу, понимали теперь друг друга без слов.

Да и открыв для себя наслаждение от секса, они стремились к новым ощущениям.

Слизеринец и гриффиндорка теперь не боялись встречаться в Хогвартсе. В нем полно пустынных кабинетов и коридоров. И их еще ни разу никто не заметил.

Они пристрастились к искусству любви, частенько придавались любовным утехам в забытых всеми аудиториях, а по выходным в Хогсмиде.

Эбби чувствовала себя маленькой распутницей, как же она боялась, что об их связи узнают. Хотя сейчас она как никогда была уверена в Чейзе, знала, что он в обиду ее не даст.

Она переминалась с ноги на ногу, ей удалось стащить у бабушки с дедушкой тот самый Кодекс Малфоев. Девушка изучала различные техники, Чейз не раз удивлял ее в постели, сегодня она собиралась отблагодарить его.

Ее схватили за плечи, блондинка с улыбкой на лице повернулась и … узнала своего сокурсника Найла Мора.

– Найл, – она огорчилась.

– А что ты тут делаешь одна, Эбби?

– Я-я, – девушка заметила приближающегося к ним Фурнье.

– Фурнье, не смотри так на нас, скорее проваливай, – гриффиндорец терпеть не мог Чейза.

– С чего бы это? – поинтересовался слизеринец.

– Ты мешаешь мне и моей девушке, – гриффиндорка побледнела, видя злость в зеленых глазах.

– Предпочитаю не обращать внимания на сброд вроде тебя, Мор, – выплюнул брюнет и через несколько шагов скрылся за поворотом.

Гриффиндорка тяжело дышала.

– Твоей девушке? – возмутилась она.

– Ну да, нечего всяким скользким типам засматриваться на гриффиндорских красавиц. – Найл приблизился к ней, – Эбигейл, я давно …

– Прости, мне срочно нужно в библиотеку, – блондинка чуть ли не бегом сбежала от кавалера.

***

– Прости за вчера, Чейз, – Эбби потянулась губами к своему парню, но он отпрянул от нее.

– Какого черта ты не сказала этому нищеброду, что встречаешься со мной?

– Серьезно? – удивилась девушка. – Ты же против, чтобы …

– Я против, чтобы из меня делали идиота! – слизеринец развернулся и ушел.

***

Эбигейл грустила, сидя в их с Карли коридоре, они так давно не ссорились с Чейзом. Фурнье не грубил и даже подругу ее перестал задирать. Ей бы не хотелось, чтобы их отношения испортились из-за дурацкого недоразумения.

– Эбигейл, я так давно хотел с тобой поговорить.

– Найл, отстань от меня.

Гриффиндорец подошел и нежно впился в губы гриффиндорки. Она опешила, а он так же быстро скрылся, как и появился.

– Дрянь, – раздалось сзади.

Это был Чейз. Он прошел мимо, больно толкнув девушку плечом. Горечь от обиды и несправедливости затопила Эбби.

« И чем это я прогневала Мерлина?!»

***

Малфой еще надеялась помириться с Фурнье. Неделя его игнора убивала ее.

– Чейз, – позвала она его, когда он проходил мимо.

Слизеринец нехотя обернулся.

– Я не хочу с собой разговаривать, – процедил он сквозь зубы.

– Как ты можешь после того, что было? – в этот момент появилась Линда Вар.

– Что тут происходит? – поинтересовалась слизеринка.

– Друг, так это правда, гриффиндорская заучка запала на тебя? – спросил подоспевший Блер.

– А мне девочки рассказали, что видели, как вы выходили из одной аудитории.

– Брось, Линда, ничего серьезного, это был всего лишь спор.

– Что? – гриффиндорка залилась краской от стыда и ужаса.

– Ты что спал с Малфой? – скривился Райан.

– Да, – Фурнье хрипло смеется. Вар морщит нос.

– И как наша заучка в постели?

– Блер, почему бы тебе самому не узнать? Малфой сговорчивая, – ехидно произнес Чейз, убивая словами такую хрупкую девушку.

Эбигейл не в силах слышать продолжение, она сбегает подальше от слизеринцев, подальше от Фурнье, не веря, что ее счастье только что разрушилось.

Глава 22

«Я не виню себя за ту слабость в день, когда переспала c Драко Малфоем, ведь я действительно хотела его.

Я не знаю, что это было. Животная страсть? Безумие? Но мне было хорошо с ним.

А виню себя за то, что забыла, кто такая Гермиона Грейнджер, за то, что смирилась с судьбой, не пытаясь бороться за самое дорогое-частичку себя.

Виню, что терпела Малфоя, что терплю сейчас. Мне ведь действительно всегда было жалко его. Драко вырастили таким, обстоятельства и окружение превратили его в чудовище.

Он просто был злобным мальчишкой, который растратил всего себя на месть. Это неудивительно, ведь он не знал что такое любовь, сострадание, рядом не было тех, кто любил его просто за то, что он есть, не было примера настоящей любви и дружбы перед глазами. Не было ничего настоящего, его с детства окружали фальшивые люди. Для родителей он не был просто ребенком, долгожданным малышом, из него растили предмет гордости, который не имел права на ошибки.

Да, мне жаль его. Всю ту боль, что он причинил, и обиды не забыть. Такое даже не смыть кровью. Но главное другое, я вижу, что Малфой меняется, думаю, в прежнем Драко нет столько фальши, злобы, надменности. Сейчас, кажется, что единственный его недостаток – чрезмерная гордыня.

За последние годы он сильно изменился, уверена, именно Эбигейл изменила его.

Мне страшно от таких мыслей, но иногда мне кажется правильным, что Эбби живет с отцом, уверена, что именно любовь к дочери творит чудеса с Драко Малфоем. Он становится лучше, светлее.

Виню себя за такие мысли, ведь я жалею его, а он меня не жалел, он только наказывал. И самое страшное, что я продолжаю наказывать себя сама, ведь я могла повернуть ситуацию в свою сторону, могла, но не сделала этого. Я не могу объяснить, почему, но я не хочу, чтобы Эбигейл возненавидела отца, и это не только из-за того, что боюсь разрушить мирок моей девочки. Я бы не хотела, чтобы Малфой пережил то, что пережила я.

Виню себя за то, что запретила друзьям вмешиваться в свою жизнь. Знаю, что они не понимали тогда, не понимают сейчас, но для меня все действительно сложно и я думаю в первую очередь о дочери. И о ней я думала, когда Джинни с Невиллом посоветовали раскрыть правду о Малфое после падения Лорда. Я видела, как Эбби счастлива с Драко. И он с ней не похож на подонка, я не могла лишить свою девочку отца, даже не смотря на то, с какой легкостью он вычеркнул меня из ее жизни.

Я боялась, что доченька не полюбит меня, боялась, что не поймет. Она бы думала, что я избавилась от обожаемого папы, могла бы не поверить моим словам. Да и кто знает, как бы ее могли настроить против меня старшие Малфои. Эбигейл бы возненавидела меня.

Виню себя за то, что устроилась в Хогвартс.

Поначалу было особенно тяжело, тяжело узнавать в дочери себя, его. Нельзя было на двенадцатилетнего ребенка обрушить весь груз ошибок ее родителей. Мне нужно было понять, какая моя малышка. Я очень боялась, что она пойдет в Малфоя. К моему счастью, Эбигейл оказалась доброй, порядочной девочкой. Как она боролась за справедливость, защищала друзей, такая настоящая. Она солнечная и смотрит на мир с теплом. В какие-то моменты ее тепло распространяется и на меня, делая меня счастливой.

Что-то подсказывает мне, что не зря я тянула. Я уверена, что сегодняшняя Эбигейл поймет меня».

6 курс.

Первый раз Эбигейл-Брианна не желает возвращаться после летних каникул в Школу Магии и Волшебства.

Последний год выдался для нее тяжелым. Столько грязи девочка о себе еще не слышала. Слизеринцы и особенно слизеринки продолжали добавлять в рассказ Чейза все новые, компрометирующие гриффиндорку подробности. Чейз вел себя отвратительно. В моменты, когда он мог всех заткнуть, он гаденько ухмылялся, давая понять всем, что та грязь, которой поливают гриффиндорскую заучку – правда.

Большинство гриффиндорцев не верили, что у их сокурсницы могло быть что-то с Фурнье. Они защищали Малфой от назойливых слизеринцев.

Сначала Эбби краснела с каждой издевкой, пыталась скрыться с глаз обидчиков. Но вскоре девушка решила быть выше этого, игнорируя выпады в свой адрес. Да и приближались СОВ, подготовка к экзаменам была важнее сплетен, поэтому про историю с Малфой и Фурнье быстро забыли. Но гриффиндорка не могла забыть Фурнье и его предательство.

Сначала Эбигейл просто ненавидела Чейза, что в принципе было нормой до того поцелуя после ее падения с его метлы, ведь об их любви никто не знал. Потом девочка думала мстить, но быстро остыла, говоря себе, что он этого не стоит. Она с большим рвением погрузилась в учебу, все свободное время, проводя с учебниками. Гриффиндорка научилась не замечать слизеринца, но время от времени ее сердце все же сжималось при виде его.

***

Первый день в Хогвартсе стал ужасным. Чейз Фурнье появился в Большом Зале под ручку с Линдой Вар. Слизеринку можно было назвать королевой школы, но для Малфой было все равно, неважно с кем, он предал их любовь окончательно.

Гриффиндорка думала, что время лечит, что она забыла Чейза. Она и представить не могла, что будет так больно.

Эбигейл не стала дослушивать речь директора, девушка сослалась на плохое самочувствие и побежала в пустынный коридор на третьем этаже.

***

Через два месяца Чейз бросил Линду. Но Малфой от этого легче не стало. Трудно было не замечать его, особенно, когда у них проходили сдвоенные занятия.

Редко, но все же Эбигейл ловила на себе взгляды слизеринца. От них становилось тошно, невыносимо.

Фурнье теперь был первым красавчиком школы. Многие хотели стать его девушкой и даже шли на всевозможные хитрости ради знакомства с ним.

Эбби уверяла себя, что уже перевернула для себя страницу «Чейз Фурнье», но ей было неприятно слышать разговоры о нем, осознавать, что в этот момент он может влюбиться в другую. Делить его ни с кем не хотелось.

Чейз перестал стесняться, он появлялся на публике с разными девушками. Иногда гриффиндорке казалось, что это все назло ей.

В один день Эбигейл-Брианна решила отвлечься от книг и начать уже принимать ухаживания от кавалеров.

«Жизнь продолжается. Я забыла тебя, Чейз!»

***

После Святочного бала Фурнье вдруг решил поговорить, причем решил за двоих, нагло втащив девушку в пустую аудиторию.

– Чейз! – гриффиндорка опешила, явно не ожидая подобной наглости.

– Ты говорила, что любишь меня, а сама весь праздник танцевала с этим нищебродом.

Как же девушка не любила, когда людей разделяли по социальному статусу, ролям, чистоте крови и подобным атрибутам. Слизеринец вызвал бурю отвращения.

– По-твоему я должна теперь всю жизнь быть одна, пока ты развлекаешься со своими подружками? – язвительно поинтересовалась Эбигейл.

От парня разило Огневиски, скорее всего именно этот напиток подтолкнул его к разговору.

– А в койку к этому убогому прыгнуть ты уже успела?

Блондинка ответила брюнету звонкой пощечиной.

***

Малфой всегда был непредсказуемым. Его решения часто не поддавались логике, он делал только то, что желал в данный момент.

Очередное такое решение повергло общественность в шок.

Пораженная Гермиона Грейнджер не сразу открыла статью «Пророка», видя на обложке сенсационное «Драко Люциус Малфой женится».

Сердце странно сжалось. Женщина не верила глазам.

После прочтения статьи Гермиону одолели двоякие чувства. Она не могла поверить, что Драко женится на пустоголовой девице. Двадцатипятилетняя кукла с холодным взглядом голубых глаз высокомерно взирала на читателей с первой полосы. Краткое досье, ничего примечательного в биографии. Дочь богатых родителей, ничем не занимающаяся леди Годье. Единственные плюсы избранницы – это чистота крови и красота. Возможно, для типичного сноба эта особа идеальный вариант, но в этот момент гриффиндорка была уверена, что Годье точно не женщина для Малфоя.

О мотивах брака задумываться не хотелось, в конце концов, если бы не было войны, вскоре после окончания Хогвартса чета Малфоев подобрала бы Драко похожую невесту. Только тогда, скорее всего, у него бы не было выбора. А сейчас выбор есть, и Гермиона была уверена, что небезразличный ей человек совершает ошибку.

***

– Ты из-за отца так расстроена, да? Честно, я очень удивлена выбором мистера Малфоя!

– Я уверена, что он ее не любит, я не знаю, зачем папе эта женщина! – возмущалась Эбигейл.

Гермиона шла в свой кабинет, когда до нее долетели голоса гриффиндорок.

– И что ты намерена делать?

– Я намерена докопаться до истины! Карли, ты со мной?

– Конечно.

– Мы должны узнать, кто моя мама. Должен быть хоть один человек, который знает, кто она. Я уверена, что папа не забыл ее и по-прежнему любит!

– Запретная тема. Будет несладко.

– Не уверена, что получится, но попытаться стоит. Я знаю из обрывков разговоров бабушки и дедушки только, что папа перед мамой сильно провинился, и что все Малфои вели себя ужасно. Нарцисса говорит, что ей очень стыдно за прошлое.

– Думаю, все дело в крови, – понимающе заметила Карли. – Может мистер Малфой побоялся пойти против семьи? До твоего рождения семья Малфоев была чистокровной. Прости, Эбби, но ты могла вообще не …

– Я думаю, что папа любил маму очень сильно, это объясняет его одиночество все эти годы!

Гермиона до боли сжала кулаки. Ее пугали предположения дочери, но в глубине души она понимала, что процент того, что Малфой до сих пор болен ею, велик. Еще больше профессора Грейнджер пугали мысли о том, что она сама заболела им. Вместо отвращения и ненависти она питала к нему интерес. Это ненормально, но с каждым новым днем желание узнать Драко Малфоя одолевало ее все сильнее.

– Что бы там ни было, – изрекла Карли, – не думаю, что существует то, чего нельзя простить.

***

Решение отца потрясло Эбби, ведь он почти не знал эту волшебницу.

Дочь знала, что отец редко подпускал к себе новых знакомых, доверял единицам. А тут некая леди не просто попадет к нему в окружение – она попадет к ним в семью. Взрослая девочка могла принять то, что ее папа вправе спать, с кем пожелает. Любовницы были и раньше – но жена...

И о свадьбе сообщили всего за неделю, конечно, девушка узнала о намерениях отца раньше, из его письма, а не из газет, но все равно было крайне неприятно.

«И почему он так спешит? Боится передумать? Папочка, зачем?!»

Свадьба в воскресенье, 17 мая. Отец уже отпросил ее на выходные домой. Дочь была уверена, что может переубедить папу.

Гриффиндорка была сильно погружена в свои мысли, она не заметила слежку за собой, пока ее не прижали лицом к стене. Фурнье впился поцелуями в ее шею, крепко прижав к себе.

Чейз так близко, что девушка почувствовала его эрекцию. Напряжение в паху парня было велико.

Чейз изменил Эбигейл два раза. Оба были с Линдой Вар. За них он себя ненавидел. Первый раз изменил ради интереса, второй раз, чтобы окончательно удостовериться, что Вар ему не подходит.

У слизеринки не могло быть много партнеров, но в постели она вела себя слишком раскованно и вызывающе. Это отталкивало юношу. Каждое движение, каждый стон были пропитаны фальшью. Она испытывала удовольствия не от секса, а скорее от себя самой. Наигранность бесила, хотелось придушить эту ледяную куклу.

Чейзу не хватало его самой первой, любимой, настоящей девочки. Он ругал себя, за то, что потерял ее и за то, что не пытается снова завоевать свое сокровище.

C другими девушками брюнет встречался, чтобы позлить Эбигейл, которая упорно делала вид, что не замечает его. Спать с ними желания не было, Фурнье был уверен, что после почувствовал бы к ним и к себе отвращение.

Другое дело Эбби, он уже не мог сдерживать себя.

Парень тяжело дышал, когда его руки скользили по телу гриффиндорки, расстегивали блузку, задирали юбку. Он перевернул девушку лицом к себе и уже нежно целовал ее в губы.

– Не отдам тебя ни одному паршивому гриффиндорцу, вообще никому тебя не отдам, – задыхаясь, произнес слизеринец.

Он уже справлялся с ремнем, когда Малфой оттолкнула его.

– Тебя никто не спросит, Фурнье.

– Да, брось, – парень притянул ее к себе за бедра. – Я же вижу, что ты тоже хочешь меня.

Блондинка залилась краской. Чейз уже понимал, что ему ничего не светит, поэтому решил вывернуть ситуацию в другую сторону, зная какой будет реакция:

– Эбби, будь хорошей девочкой, в прошлом году у нас же получалось просто спать.

Малфой отвесила Фурнье оплеуху.

Карли Аддерли не ожидала увидеть подобную картину. Ее подруга, на ходу поправляя юбку и застегивая блузку, отдалялась от Чейза Фурнье, который стоял растрепанный и с расстегнутым ремнем.

Слизеринец заметил ее:

– Аддерли, не смотри так на меня, не трогал я твою подружку, Малфой сбежала. Но мне все равно! Кстати, раз ты здесь, – он махнул приглашающим жестом. – Иди сюда, могу трахнуть тебя.

Карли не обращая внимания на слова брюнета, кинулась за подругой.

– Ну куда же ты, грязнокровка? Поделилась бы потом с Малфой впечатлениями!

– Эбби, стой, – Аддерли с трудом догнала подругу.

Эбигейл плакала, подруга обняла ее.

– Тише, тише, милая, – утешала она ее, гладя по спине. Она не решалась первая заговорить про Чейза.

Успокоившись, Малфой начала:

– Прости Карли, я многого не говорила, прости …

Запинаясь, но девушка рассказала всю историю их любви с Фурнье.

– Глупая моя, конечно бы я тебя не осудила. Ведь я твоя подруга, друзья должны поддерживать, защищать, а не осуждать. Тем более в вопросах любви от нас ничего не зависит, сердце нас не спрашивает.Ты же не осуждала меня за любовь к Блеру, хотя изначально было понятно, что у нас нет будущего. Я рада, что поняла, Райан не подходит мне. Френк – мой единственный, я люблю его, а слизеринцы нас не стоят. Даже, если ты права, и Чейз просто заигрался, ты не должна прощать этого нахала!

Блондинка повела плечами:

– Я люблю его.

– Это твой выбор, Эбби, и я буду с тобой, я готова расшибать колени вместе с тобой, лить тут слезы, мое плечо всегда рядом, – гриффиндорки обнялись. – Но если этот Фурнье еще раз обидит тебя, я ему оторву голову без применения магии!

Малфой улыбнулась.

– Я виню себя! – Аддерли стала бурно жестикулировать. – Как я могла не заметить? Мы должны оберегать близких, помочь склеить разбитое сердце пока не поздно. На то и нужны друзья. Прости меня, что не заметила …

Тут Эбигейл резко подскочила.

– Куда ты? – поинтересовалась подруга.

– У папы не было друзей! Я должна помешать ему совершить ошибку!

***

Гермиона решила, что пора раскрыть дочери правду. Женщина долго представляла себе этот разговор, подбирала нужные слова.

К ее удивлению, Эбигейл сама появилась в ее кабинете. Декан Гриффиндора растерялась.

– Эбигейл, нам нужно поговорить, – осторожно начала она.

Дочь была возбуждена:

– Профессор, отец попросил, чтобы меня завтра отпустили, нельзя ли мне домой сегодня? Поверьте это очень важно.

Грейнджер оценивала состояние дочери. Сейчас ее девочка походила на раздосадованного Малфоя.

– Эбигейл, послушай, свадьба твоего папы – это …

– Я не думаю, что вас это должно касаться, просто отпустите меня домой, – взорвалась гриффиндорка. – Что вам стоит? Ну же?!

Гермиона приблизилась к своей девочке, Эбби трясло, неожиданно мать обняла дочь, девочка ответила. Ее слезы падали на элегантный костюм профессора. Будь гриффиндорка в другом состоянии, она бы обязательно оценила наряд декана, не подозревая, что стиль женщина поменяла ради нее по совету отца.

– Простите, просто я не хочу, чтобы папа страдал, – хриплым от слез голосом произнесла девушка. – Он самый дорогой для меня человек.

– Конечно, – вздохнула женщина. – Я отпущу тебя.

***

В ночь на 17 мая Гермиона Грейнджер не спала. Она не знала, как все сложилось, и сильно переживала за свою девочку.

После завтрака от Филча женщина узнала, что Эбигейл вернулась ночью вся в слезах. Гермиона гадала, что могло произойти, что заставило Эбби не пойти на свадьбу отца, ведь она его очень любила и уважала.

Мать знала, где может найти дочь.

К ее удивлению, в пустынном коридоре, ее девочку успокаивал слизеринец Чейз Фурнье. Голова Эбби покоилась на его коленях. Юноша заботливо перебирал ее волосы, что-то шептал и целовал в макушку.

Картина удивила женщину, она решила не беспокоить парочку.