Текст книги "Тюремный режим (СИ)"
Автор книги: Irena21
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
– Слушай, все хотел спросить, что вы не поделили с Биллом? – Вдруг вспомнил давно мучавший его вопрос Йен.
– С каким Биллом? – Отворачиваясь, спросил брюнет.
– Не делай вид, что меня не понял! Из второго блока. Я так понимаю, меня после выписки могут же перевести обратно. – Наблюдая за поведением Микки, парню становилось все интересней от того, как Милкович начал бегать взглядом по камере, рыжий понял, что дело там не чистое.
– Там долгая история. – Буркнул Микки.
– У нас есть время. По-моему, мы никуда не спешим! – Обводя руками палату, протянул Йен.
– Да там особо рассказывать нечего!
– А вот с этого момента поподробней! Говори уже! – Настаивал Галлагер.
– Ну мы, это, как бы…
– Только не говори, что вы… – Йен с пошловатой ухмылочкой поднял бровь.
– Ага, да и ты мне будешь тут рассказывать про целибат! – Фыркнул Милкович.
– Билл? Серьезно? – Вспоминая мощную комплекцию знакомого, начал рыжий.
– Ой, да завали уже!
Йен осознал, что что-то не так, когда не смог вдохнуть. Просто не смог совершить это совершенно обыденное и рутинное действие. Не заметное до того момента, пока ты не ощущаешь пропажу привычного хода событий, когда твои легкие расширяются, получая очередной приток кислорода.
Что произошло – он так и не понял, да и не пытался, парню было совершенно не до этого, когда судорожные попытки сделать вдох, заканчивались ничем. Легкие горели, и тело перестало слушаться, парень хрипел, пытаясь позвать на помощь, но у него ничего не получалось. Изогнувшись дугой и закидывая голову, вцепившись в горло, он старался издавать хоть какие-то звуки, чтобы привлечь внимание.
Прошли секунды, но он чувствовал, что скоро потеряет сознание. Бывшие травмы казались мелкими недоразумениями, сравнительно с агонией, которая сейчас накрывала парня. Йену казалось, что его погрузили в глубины открытого океана без необходимой экипировки, где даже свет не проходит сквозь толщу воды.
– Галлагер, ты там, блядина ненасытная, дрочишь, или что? – Сонно донеслось с соседней койки. Микки, фырча что-то, перевернулся на другой бок. – Давай громче, что уж там, перебуди все больничное! На меня, главное, шипел, чтобы я был тише!
Бурча это, парень нехотя открыл правый глаз, про себя кляня Йена за то, что вымотал сначала, а теперь еще и спать не дает.
Когда он увидел неестественную позу рыжего, то понял, что что-то произошло. Милкович быстро подорвался и, подскальзываясь на холодной плитке, подлетел к соседней койке.
– Йен, блять, что с тобой? – Таких перепуганных глаз у брюнета Галлагер не видел ни в самый лютый приступ своей маниакальной фазы, и даже в тот момент, когда их застал Терри, Микки казался менее напуганным.
– На помощь! Срочно подрывайте свои ленивые жопы! Он задыхается! – Заорал Милкович, подлетая к решетке.
– Ты чего верещишь? – Донесся ему саркастичный ответ от дежурившего медика. – Знаем мы ваши банальные припадки хитрости.
Но когда дежурный врач увидел парня с красно-лиловым оттенком лица и вздутыми венами на напряженных руках, его голос поднялся сразу на несколько октав выше, и он проорал в сторону. – Джек, тут реально асфиксия! Этот, с поломанными ребрами!
Врач начал выкрикивать непонятные Милковичу названия препаратов и трясущимися руками старался попасть в замочную скважину выбранным из связки нужным ключом. На его смене еще никто не умирал, трупы были, но уже прирезанные или задушенные сокамерниками люди, но по медицинским показаниям такого в его практике не было, и парень очень не хотел, чтобы это случилось именно сегодня.
Когда был найден необходимый ключ, он ввалился в помещение, подбегая к теряющему сознание синему Галлагеру.
Молодой врач отшвырнул находящегося у койки Йена парня в сторону, ощутимо приложив брюнета копчиком об твердый пол, чего тот даже не заметил.
Микки и сам будто забыл, как дышать, наблюдая за работой врачей. Все происходило для него, как в замедленной съемке. Сквозь откуда-то взявшийся звон в ушах парень слышал только какие-то отдельные реплики суетящихся медиков.
– «нужны антигистаминные», «отек гортани», «трахеотомия»
Примечание:
Буду очень благодарна за критику/отзывы)
========== Часть 19 ==========
Примечание:
Уважаемые читатели,
Хоспади, какой официоз…
Дорогие читатели! Спасибо Вам за Вашу поддержку и время проведенное вместе с этим фиком. Случайно попала на обсуждение “Тюремного режима” в одной из групп в вк и честно, это просто не передаваемые ощущение! Да, мне иногда кажется что статистика просмотров этой работы глючит и не может столько людей это читать. У меня видимо от общей впечатлительности открылся какой-то краник и получилась вот такая вроде как не маленькая прода) Надеюсь она придется Вам по вкусу)
Это была одна из самых страшных ночей в жизни Милковича.
Сначала жуткие хрипы и синеющее лицо Йена, потом – суета в палате и широкие, загораживающие Галлагера, спины медиков, которые несдержанно выкрикивали какие-то комбинации хитро завернутых названий, вводимых рыжему, лекарств. Затем зрелище, как Йену пробивают тонким лезвием белую кожу на открытой шее с уже почти не заметными, бледными веснушками и вставляют туда зловещего вида трубку. Хотелось подбежать и отогнать этих варваров отборным матом, и отбить им все, до чего только сможет дотянуться, убивая костяшки на кулаках в кровь, видя то, как в шею живого, находящегося практически в сознании парня, вводят посторонний предмет.
Но понимание того, что они стараются помочь бьющемуся в припадке Галлагеру, не дало это сделать. Оставалось только следить за стекающей струйкой крови, скользящей по бледной коже, образующейся по краям разреза, и молиться всем богам, чтобы это быстрее закончилось.
Микки сидел на своей кровати, нервно дергая ногой и ковыряя и так уже пострадавший край гипса.
Когда он увидел, что плечи руководящего этим страшным шоу расслабились, и он уже более спокойный голосом раздавал указание насчет дальнейших манипуляций с больным и составом капельницы, то брюнет позволил и себе немного перевести дыхание и вспомнить, что надо напустить маску безразличия.
Чего он совершенно не ожидал, так это следующих событий.
– Ты – Милкович? – Раздалось со стороны входа в палату. Микки перевел настороженный взгляд на вошедшего охранника, который сразу же перевел взгляд на врача и, после кивка последнего, приблизился к заключенному.
– Ну, я. – Ответил парень, стараясь и дальше сохранять спокойствие.
– Подъем. На допрос. – Раздраженно бросил охранник.
– На тему? – Удивился Микки.
– На тему только что случившегося! – Уже более зло гаркнул охранник, наблюдая за обувающимся парнем, все время бросающим взгляды на соседнюю койку.
Милковича закрыли в комнате для допросов, и только через час явился начальник охраны для того самого допроса. Парень откровенно нервничал. Допросы всегда были малоприятной, вернее, совсем неприятной процедурой. Еще и выматывало постоянное увиливание от прямых ответов. После часа одинокого нахождения в закрытом помещении парень уже настолько нервно колотил ногой по ножке стула, что музыкальное сопровождение удара по металлической поверхности резиновой подошвы совершенно не заглушало роящиеся мысли в его голове.
Когда резко открывшаяся дверь явила начальника охраны, Микки понял, что делу труба.
– Итак, Милкович, анализы показали, что причина удушья мистера Галлагера – химическое отравление медицинскими препаратами. И так как-то совершенно случайно Вы бодрствовали во время его припадка и позвали на помощь только в самый последний момент. – Грозно начал свою тираду, внимательно наблюдая за прифигевшим парнем, мужчина.
– Вы хотите сказать, что это я его отравил? – Шокированно переспросил брюнет, активно жестикулируя, насколько это позволяли ему делать пристегнутые к столу наручниками руки.
– Кроме Вас в палате никого не было!
– Охуеть не встать, Вы что, совсем того? На кой мне его травить? Не понимаю, как вообще в голове кого-то могла зародиться такая мысль. – Выдал парень.
– Мы не знаем вероятных мотивов, но кроме тебя, гаденыш, этого было делать некому!
– А Вы проверьте того санитара, который у нас был на вечернем обходе! Думаю, много интересного узнаете! – Гаркнул Микки.
– Ты мне тут поуказывай еще, сосунок! – Фыркнул в ответ начальник охраны, приближаясь к заключенному. – Думаешь, я про твои мутки не знаю? Думаешь, долго ты протянешь тут, если у меня резко откроются глаза на все происходящее?
Микки почувствовал себя загнанным в угол. Ощущение не из самых приятных, учитывая то, что парень привык хоть как-то контролировать происходящий вокруг него бедлам.
Когда под утро он вернулся измученный бессонной ночью и долгим допросом в палату, что его крайне удивило. Ведь он был уверен, что после случившего его отселят в другую, но, видимо, заполненность больничного крыла была только ему на руку. Первое, что его заставило хоть немного успокоится – был вид спящего, самостоятельно дышащего Йена.
Парень лежал на своей койке с закрепленной повязкой на шее и умиротворенно посапывал, откинув руку, к которой была подключена капельница.
Брюнет устало сел на свою койку, отмечая про себя, что поспать ему удастся только пару часов до утреннего обхода, неимоверно хотелось курить. Ощутить терпкий, успокаивающий дым, перетекающий по твоим легким.
В раздумьях о всем происходящем и в наблюдениях за мерно капающей жидкостью в капсуле, прикрепленной к низу пакета с лекарством, Микки сам того не заметил, как заснул.
– Угу, хорошо. – Услышал тихий ответ Галлагера на какой-то ранее поставленный вопрос сквозь сон Микки.
– Заживление надреза, если не будет осложнений, должно пройти через неделю. – Продолжал лечащий врач. – Лекарственные препараты теперь принимаете только те, что я даю, и ни от кого больше. Расследование все еще продолжается, и дело там оказалось куда сложнее, чем мы могли предполагать. Уже завтра к Вам придут насчет дачи показаний.
– Это будет происходить прямо в палате? – Немного сипя, переспросил Йен.
– Нет, для вашей же безопасности, Вы будете транспортированы в комнату для допросов. – Покосился врач на все еще притворяющегося спящим Милковича.
Как только Микки услышал затихающие шаги в коридоре, он открыл глаза.
– Доброе утречко! – Слегка улыбнулся все еще бледный рыжий на пытливый взгляд голубых глаз.
– Доброе? Серьезно? Я думал, ты кони двинешь! Что это было? – Фыркнул в ответ брюнет, наблюдая, как пристально его рассматривает Йен.
– Это был веселый медицинский коктейль – приветики от миссис Дорис. – Уже менее весело хмыкнул рыжий.
– Да, хм, а не помнишь, никто тебе ничего не говорил? Не предупреждал, не? – Наклоняя голову вбок, поднимая брови, возмутился брюнет. У него сейчас было одно желание – дотронуться до Галлагера, убедиться, что он реально жив, а не просто плод его лишенного должного сна сознания. Сам себе противореча и все еще дуясь, брюнет продолжал сидеть на своей кровати и наблюдать за каждым даже микродвижением Йена.
– Не начинай. – Закатил глаза Йен.
– И я смотрю, ты решил довести дело до конца, чтобы тебя окончательно добили? Ты, блять, даже в закрытой палате умудрился нажраться траванутых таблеток и чуть не задохнуться! Прикинь, что с тобой в камере могут сделать? – Все-таки не выдержав, подорвался с кровати парень и начал мерить шагами палату.
– Надо довести все до конца, раз уж начали. – Продолжал настаивать на своей правоте Йен.
– Галлагер, я из-за тебя ночью чуть не поседел! – Тихим, напряженным голосом произнес Милкович, останавливаясь возле кровати парня, рассматривая его снизу вверх, ловя в ответ уверенный ответный взгляд.
– Мик, я за прошлую ночь пересмотрел некоторые свои, скажем так, жизненные позиции. – Серьезно начал рыжий.
– Я смотрю, отсутствие кислорода на твои “позиции” позитивно не повлияло? – Снова возвращаясь к своей кровати, закатил глаза парень, перед этим все-таки не выдержав, грубовато потрепал Йена по голове, отмахиваясь от ответной попытки перехватить его руку.
– И я считаю, что это правильно! Да, я творил много всяких вещей, о которых очень жалею, но тут я поступаю правильно. – Смотря в упор, продолжил парень.
– Сука, что ж ты такой упертый-то? – Устало попытался почесать кожу под гипсом Микки.
– Какой есть. – Улыбнулся Галлагер.
– Йен, я не знаю, что они тебе за это обещали, но дели это на десять и, блять, пожалуйста, не подставляйся больше! – Смотря в глаза парню напротив, искренне произнес Милкович.
– Хорошо, Мик, хорошо. – Кивнул парень, стараясь убедить брюнета в том, что он прислушивается к его словам.
На следующее утро, во время допроса Йен старался, увиливая от всех кривых углов в его истории, рассказать максимальное количество известных ему правдивых сведений и наблюдаемые им симптомы. Лечащий врач, также, как и допрашивающий детектив, остались крайне довольны выуженной информацией.
Целую неделю Йена и еще нескольких заключенных водили на допросы под шумные разбирательства в тюремной администрации.
– Галлагер, подъем, пришел адвокат. – Раздался голос охранника под аккомпанемент отворяющейся решетки.
– Почему ко мне пришел адвокат? – Удивленно переспросил Йен, поворачивая голову к резко изменившемуся в лице Милковичу, что сразу насторожило рыжего.
– Мистер Галлагер, в связи с Вашим сотрудничеством, было принято решение о пересмотре Вашего дела. Срок вашего прибывания в заключении на территории данного тюремного комплекса было решено сократить до четырех месяцев. Так что поздравляю! Вы получаете условно-досрочное освобождение уже через месяц. Как только оформят все документы, и придет распоряжение, Вас выпустят на свободу. Кому бы Вы хотели сообщить об этом в первую очередь? Я могу набрать Вашу сестру и сообщить ей об этом прямо сейчас. – Воодушевился адвокат, вспоминая стройные ноги брюнетки и прикидывая свои шансы, если сообщит о скором освобождении родственника.
– Спасибо. – Потерянно произнес парень. – Я сам это сделаю. Мне нужно совершить два звонка.
– Да, конечно. – Пробурчал разочарованно адвокат, нажимая кнопку для вызова охранника. – Спасибо за сотрудничество. Еще раз поздравляю.
– Йен, все в порядке? Ты как? Что-то случилось? – В трубке раздался оживленный голос старшей сестры.
– Фиона, помолчи хоть секунду! Я с новостями! Меня выпускают раньше срока! – Старался не улыбаться так широко Йен.
– О, боже! Ой, я так рада! Тебя забрать? Когда? Калебу позвонить? – Запищала девушка.
– Фиона, все хорошо. Я не знаю, когда точная дата, но через месяц. Там документы все еще оформляют. Но да, заберите меня. Не надо звонить Калебу. Я сам ему сообщу. – Скороговоркой выпалил рыжий.
– Хорошо, да, конечно! – “Народ Йена освобождают!” раздалось прямо в трубку. Восторженные крики продолжили шумовую атаку. Йен не смог сдержать улыбку, растянувшуюся еще шире от уха до уха. Глянув на нахмурившегося охранника, он понял, что времени до возвращения в палату осталось не так уж и много.
– Все, мне пора прощаться! Буду дома – наговоримся! Всем привет. Я еще позвоню. – Скомканно попрощался Галлагер.
– Да, пока! Целую! Ура! – И продолжая эмоционально перекрикивать остальных, восторженно произнесла девушка.
Вторым номером Йен набрал заученный прямой номер пожарной части, так как мобильный номер Калеба в последнее время не отвечал. Через один гудок раздалось стандартное приветствие от Мэта.
– Пожарная часть №12. Меня зовут Мэттью, чем я могу Вам помочь? – Скороговоркой выпалил парень.
– Мэтт, привет! Это Йен, не подскажешь, Калеб случайно не на базе? – Осторожно начал рыжий.
– Привет, чувак! Как ты там? – Раздалось ему восторженно в ответ.
– Все хорошо. Так Калеб есть?
– Тебе повезло! Они только вернулись с вызова. – “Эй, Калеб, тебя тут Йен спрашивает!” раздалось приглушенно в трубке.
“Да, Фионе, как Мэтту, не хватило фантазии хотя бы трубку ото рта отодвинуть, когда она всем сообщала радостную весть.” Через какое-то время в трубке послышались шумы, будто кто-то поднимает ее со стола.
– Привет.
– Привет. Что-то случилось? – Раздался спокойный голос Калеба. Услышав парня, Йен отметил, что у него ничего не пошевелилось внутри, сделав очередной вывод о правильности принятого решения. Не должно быть такого, что после ссоры и почти года, прожитого вместе, ты так спокойно реагируешь.
– Нет. Хотя, погоди, случилось – меня выпускают! – Трубка ответила молчанием. – Ты тут? Алло!
– Да. – Опять молчание – Когда?
– Скоро. Пока не точно, но в ближайшее время. – Неловко продолжил Йен.
– Тебя забрать? – Оживился парень.
– Нет, я уже попросил Фиону.
– Понятно. – Снова молчание.
– Я просто хотел, чтобы ты узнал это от меня. – В сотый раз жалея, что вообще позвонил, начал Галлагер.
– Спасибо.
– Как у тебя дела? – Поинтересовался Йен.
– Все хорошо. Особо ничего нового. Хотя нет, погоди. Продал одну скульптуру, и мной заинтересовался один новостной портал. Предлагают интервью и фотосессию под очередную статью про молодые дарования в государственных структурах. А еще моего парня, который мне изменял, из тюрьмы выпускают. А так – все по-старому. – Не сдерживая сарказма, выпалил парень.
– Как раз об этом я и хотел поговорить. – Настраиваясь, произнес Йен.
– Я не хочу знать, с кем это было! – Быстро выпалил парень угрожающим тоном.
– Я думаю, нам нужно расстаться. – Снова продолжительное молчание в трубке. – Алло! Калеб, ты тут?
– Да.
– Я не хочу больше тебя сдерживать. Ты должен двигаться дальше. У тебя карьера и творчество. А кто я? Бывший уголовник и вечная ходячая проблема.
– Ты был моей “ходячей проблемой”. – На автомате задумчиво ответил парень.
– Вот именно! Тебе нужен человек для создания семьи и воскресных ленивых завтраков. – Йен сам не понимал, что мелет, но надо было как-то забивать тишину и побыстрей заканчивать этот разговор. Охранник уже откровенно косился.
– Я понял. Это все? – Зло бросил Калеб
– Да, это все, что я хотел сказать. Спасибо за все. И рад, что кто-то заинтересовался твоими скульптурами.
– Ага. Ладно, мне пора. Пока. Береги себя!
– Ты тоже. – Ответил Йен гудкам.
Йен, войдя в палату, сразу заметил напряженные плечи отвернувшегося к стене парня.
– Эй, ты чего? Я знаю, что ты не спишь! Микки, развернись ко мне. – Присаживаясь на край кровати и оборачиваясь, чтобы проверить, нет ли кого-то в коридоре, произнес парень.
– Я спал! – Буркнул брюнет.
– Не надо ля-ля. – Улыбаясь, заметил парень.
– Ну, значит, не мешай мне спать! Я, между прочим, не зря в больничном прохлаждаюсь, режим, все дела. – Все еще не поворачиваясь, пробормотал Милкович.
– Тебе не интересно, почему меня адвокат вызывал? – Все еще улыбаясь, поглаживая спину отмахнувшегося брюнета, поинтересовался Йен.
– Будто и так не понятно. Тебя выпускают в этот бренный, свободный мир, творить херню дальше.
– Откуда ты знаешь? – Удивился рыжий, приостанавливая движение скользящей по телу руки.
– Адвокат по другому поводу не вызывает. Да и по твоей морде светящейся будто не видно! – Продолжал бурчать Микки.
– Ты вот прям спиной видишь мою “светящуюся морду”? – Не смог стереть улыбку с лица Йен. – Я смотрю, ты не рад.
– Рад, чего же. Перестанешь мне глаза мозолить, и проблемы, даже не ища, все же находить. Когда? – Продолжил глухо отвечать парень, все еще не поворачиваясь.
– Через месяц.
– Мик, ничего не изменится. – Йен аккуратно прилег на узкую койку, осторожно обнимая отвернувшееся от него к стене бурчащее тело. Хоть Милкович все же не повернулся, но подвинулся ближе к стене, позволяя себя обнять и комфортнее устраиваясь, прислоняясь спиной к груди Йена.
– Я звонил Калебу. – Микки резко отдернулся, толкая Йена локтем. Через боль от только срастающихся ребер под плотной повязкой, рыжий сильнее притянул отодвигающегося от него парня.
– Мы официально расстались.
Микки замер и после некоторой паузы расслабился, позволяя снова заключить себя в крепкие объятия, не произнося не слова. Оба погрузились в мысли о том, как можно провести этот месяц, и что будет после его окончания. Рыжий снова пошевелился, устраиваясь, ребра все еще давали о себе знать. Долго в одном положении было лежать неудобно. Он попытался лечь на спину, хотя места на кровати было очень мало. Микки наконец-то развернулся к нему лицом, понимая, что рыжему сложно лежать на боку после полученных травм, и аккуратно опустил перебинтованную руку на живот Йена, устраиваясь у того на плече. Получив легкий поцелуй в макушку, он старался полностью перегородить путь в его сознание, мысли о будущем, просто наслаждаясь данным им сейчас моментом.
Примечание:
Буду очень благодарна за критику/отзывы)
========== Часть 20 ==========
Микки выписали из больничного крыла на неделю раньше, чем Йена, чему оба парня были явно не рады. Рыжему в соседи достался избитый до полусмерти парень, который почти все время спал, периодически поскуливая. Соседство малоприятное, но куда лучше, чем он мог предполагать.
Через неделю, видимо, решив больше не заморачиваться с переводами обратно во второй блок, Галлагера выписали и отправили досиживать свой срок на старое место, в третий.
– Ты посмотри, кто с курорта вернулся! Отожрался, погляжу, на больничных-то харчах, посвежел. – Широко улыбнулся соседу Джеймс, откладывая очередную книгу.
– Да, курорт был тот еще, но не рекомендую обращаться к этому туроператору! Добавочные экстремальные развлечения я как-то совсем не оценил. Стать глубоководником теперь точно не захочу, понял, что жить без кислорода – не мое. – Улыбнулся Йен, пожимая руку соседу.
– Ну да, твое призвание – быть глубокоглотником. – Раздалось сзади.
Йен резко развернулся и увидел знакомую парочку. В проеме их камеры стоял чем-то довольный Милкович, который, видимо, усилием воли очень старался сдержать улыбку, и Ронни с более чем пофигистичным выражением лица, изучающим свои ногти.
– Что ты сказал? – Гаркнул тут же ощетинившийся Галлагер. Ронни спокойно поднял на него взгляд, видимо, желая продолжить разговор, но получив предупреждающий взгляд от стоящего рядом брюнета, протянул:
– Тебе послышалось! Звуковая галлюцинация. – Произнес с сарказмом парень, демонстративно громко глотая слюну и приподнимая бровь.
– Девочки, не ссорьтесь. – Закатил глаза Микки и, получив два не очень добрых взгляда, провел рукой по волосам и выразительно посмотрел на Джеймса. Тот, хмыкнув, слез со своей койки.
– Так, ребятки, с вами, конечно, весело, но лучше я в этом кордебалете участвовать не буду. Разбирайтесь со своими па и поддержками самостоятельно. – Кивнув Милковичу, махнул остальным и скрылся за пределами камеры.
– Ты уже и Джеймса на свою сторону переманил? – Спросил Йен, все еще сверля взглядом стоявшего в проходе, скучающего парня.
– Нормальный чувак оказался. Так, давайте заканчивать. У нас и без этого проблем выше крыши! – Устало потер переносицу брюнет.
– А я что? Я ничего! – Коварно улыбнулся Ронни, переводя невинный взгляд с одного парня на другого.
– Из-за тебя, сука, меня чуть до смерти не забили! И ты в этом непосредственно участвовал! – Зашипел Йен, приближаясь на шаг к парню.
– Пф, ну, может палку-то мы и перегнули, но согласись, ты, блять, тоже не подарок. Но за посадку моего лица в мой же завтрак, так и быть, прощаю! – Не подавая виду, отстранился на шаг назад парень, выходя за пределы камеры.
– Нахер иди!
– Ну, уж явно не на твой!
– А тебя никто там и не ждет!
– Блять, началось! – Покосился на соседние камеры и охрану Милкович.
– Мне шею из-за тебя, придурка, чуть не сломали, когда заступился. – Уже живее и теряя напускное спокойствие, прокомментировал Ронни, наблюдая за Йеном.
– Ты за меня заступился? – Комично поднял брови вверх Йен, коверкая слова, меняя сразу гримасу на более агрессивную, злобно поджимая губы.
– Ага, и уже очень жалею об этом! – Снова с неуместной саркастичной улыбочкой выдал парень, зло глядя в ответ. – Мазохизм, все-таки, не мое!
– Охренеть! Герой века! Сначала избил до отключки, потом решил в защитника поиграть, когда припекло! – Гневно бросил Галлагер, прожигая взглядом соседа.
– Брейк! Разошлись по разным углам. Тоже мне, нашли боксерский ринг! – Микки встал, раскидывая руки между уже приближающимся друг к другу парням.
– Ро, мы, вроде как, разобрались? Нет? Еще раз для тугих повторить? – Выразительно посмотрел на друга брюнет. Тот нехотя перевел взгляд снова на Галлагера и, отвернувшись, облокотился на стены камеры.
– Замечательно, один есть. Йен, успокойся, тебе осталось тут быть меньше месяца, ты хочешь снова в одиночку, или в больничный? Или чтобы они поменяли решение, и ты весь срок отсиживал? – Твердым голосом, смотря прямо в глаза, сказал парень. Галлагер, переводя взгляд на Микки, категорически не понимал, какого черта он его просит успокоиться и нормально общаться с мудаком, который участвовал в его избиении и, судя по всему, совершенно об этом не жалеет?
– Кто бы мог подумать, что все так вывернется? – Весело хмыкнул парень, растянув губы в отстраненной улыбке.
– Ронни, заткнись, идиот, нас сейчас найдут. – Тихо прошипел Йен.
– Не будешь шуметь, как стадо гиббонов, и не найдут. – Тоже прислушиваясь, прошептал парень.
– Блин, как тут тесно!
– Ну, это было ближайшее место.
– Кажется, я на что-то наступил. – Глухо отозвался Галлагер.
– Ага, это труп парниши, которого я тут прятал до тебя. – Заговорчески шепнул Ронни. – Да не рыпайся ты, дебила кусок!
– Ты слышал? – Стараясь не дышать лишний раз, произнес одними губами рыжий. – Там какой-то шум в коридоре.
– Тихо ты! Это, кажется, охрана сейчас пройдет. Надеюсь. – В ответ придерживая за плечо рыпающегося Йена, тихо шикнул Ронни.
За дверью подсобки все отчетливее становились слышны приближающиеся шаги и легкое шипение рации.
Парни, задержав дыхание, притаились, очень надеясь на удачу.
– Ой, да ты такой живучий, что даже если нас найдут, то последним подохнешь. – Выдал Ронни, когда шаги окончательно затихли, и можно было спокойно выдохнуть. Йен зло зыркнул, повернув голову в сторону собеседника. В кладовке было тесно и очень темно, но все равно удалось разглядеть ироничный блеск в глазах напротив, отчего желание двинуть только усиливалось.
***
После получаса нахождения в ловушке, Ронни, опираясь на стену кладовки, снова заметил рядом движение. Йен присел на корточки, понимая, что выберутся они отсюда явно не скоро. Впереди вся ночь вслушивания в тишину и надежды, что не заметят их пропажи. Обход будет только утром, если не будет никаких происшествий, к примеру, как нахождения два трупа в общем туалете, что было бы, если бы они с Ронни не смогли вовремя убежать, и тогда можно будет попытаться проскользнуть в душевые, делая вид, что они туда направились прямо из камеры.
– Ты потише там, а то неизвестно, кто нас на больший кол посадит – парни Джея или охрана. – Тихо сказал Ронни, присаживаясь у противоположной стены.
– Думаю, парни Джея. Охрана швырнет по одиночкам и добавит срок.
– Чего тебе, понятное дело, не хотелось бы, неженка ты наша. – Присаживаясь напротив, протянул Ронни.
– Я не поверю, что меня выпускают, до последнего. Пока у меня в руках не будет документов, и я не буду стоять за воротами тюремного комплекса.
– Ну так если переживешь сегодняшнее и если не найдешь на свою жопу еще приключений – пара недель и ариведерчи, малышка. – Хмыкнул Ронни.
– Знаешь, в моей жизни обычно не бывает все так просто, все всегда идет через жопу. – Протянул Йен, задирая голову и упираясь затылком в шершавую стену.
– Да у вас, радужных, все через это место? – Подколол собеседника Ронни, в ответ услышав фырканье и добавил. – Это ты думаешь, у тебя одного так?
– У меня сложное прошлое. – Зачем-то протянул рыжий.
– Обожаю людей, у которых всё наперекосяк. С ними я чувствую себя в своей тарелке. – Почему-то поддержал «минутку откровений» Ронни.
– На самом деле, все было очень печально.
– Да, да, я в курсе, что ты был жрицей-спермохлебкой. – Закатил глаза парень.
– Откуда? Блять, Мик тебе рассказывал? – Удивленно переспросил шокированный Галлагер.
– Не поверишь, я бывал в “Феюшке”. – Окончательно вводя Йена в состояние шока, протянул Ронни.
– Ты что, блять, гей? – И сразу разного рода варианты слишком тесной дружбы с Милковичем заполнили рыжую голову, и когда-то уже поутихшая волна ревности снова появилась на горизонте.
– Не поверишь. – Волна начала приобретать размеры среднего цунами.
– Серьезно? – Напряженно переспросил Галлагер.
– Да не гони! Я по телочкам. Наркоту толкал в вашем диско-притоне. – И волна накатившего гнева разбилась об ехидное хихиканье напротив.
– Тебя за это сюда посадили? – Немного успокоившись, тихо спросил Йен.
– Нет, там по другому поводу неурядица получилась. – Закрывая тему, протянул Ронни, разминая уже начинающую затекать шею.
***
– Как это – жить с биполяркой? – После продолжительно паузы спросил Ронни.
– Херово. На себе пробовать не рекомендую. – Устало ответил рыжий, пытаясь пошутить.
– Поэтому ты ведешь себя, как мудак? – Раздался смешок из темноты.
– Ну, у меня-то хоть диагноз есть, как оправдание, а у тебя что? Даже целый набор диагнозов. Ну, тоже меня сейчас удивишь аналогичным комплектом? – Обозленно бросил Йен.
– У каждого свой диагноз… Не бывает двух одинаково больных в физическом или психическом плане. Каждый человек уникален по-своему. Просто у каждого свой диагноз. И на мир он смотрит сквозь призму своего диагноза, вот и все отличия.
– А здоровые люди? – Удивленно вклиниваясь в почти философскую речь, спросил Галлагер.
– Здоровых не бывает! – Уверенно закончил Ронни.
***
– Что будешь делать, когда выйдешь? По хуйдыкным горам поскачешь, небось? – Не в состоянии и полчаса в тишине просидеть, спросил Ронни из праздного интереса.
– Никуда я не поскачу! – Возмущенно буркнул Йен.
– Полетишь? Даже не знаю, как оно у вас правильно называется. – Снова протянул парень.
– Да ты заебал! Это не твое дело! – Скривился рыжий.
– Ты ему только ничего не обещай. – Медленно и отстранено произнес в сторону Ронни после опять образовавшейся паузы.
– Повторюсь: не твое дело!
– Ну, как тебе сказать. Каким-то боком это все же меня касается. Просто если в ржавой коробочке твоей хоть что-то осталось, не вытравленное химическими добавками к твоим обедам и общей шибанутостью, не обещай ему ничего, что не сможешь выполнить. Ты посадишь в голову идею на ебаный хеппи энд. А идея похожа на вирус, она живуча и крайне заразна. Мельчайшее зернышко идеи способно прорасти и либо стать частью тебя, либо уничтожить тебя.
– Ты что, блять, только что фильм с Ди Каприо цитировать начал? – Тихо хмыкнул Галлагер, стараясь не заржать в голос.
– Какая разница откуда слова? Я тут тебе пытаюсь втолковать всю эту поебень про надежду и прочую дрянь, от которого одного нашего общего знакомого хуевертить начнет, а мне придется работать домашним психологом. Семьсот тридцать три, сука, звони в любое время дня и ночи.
