Текст книги "Тюремный режим (СИ)"
Автор книги: Irena21
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Примечание:
Буду очень благодарна за критику/отзывы)
========== Часть 13 ==========
– Блин, я соскучился! – Микки, сведя брови, встретился взглядом с Йеном, который, поняв, что сболтнул лишнего, быстро начал пытаться придумать, чем бы исправить ситуацию и вернуть появившуюся расслабленность брюнета обратно.
– Надо выходить! – Командным тоном неожиданно трезво произнес Милкович.
– Не хочу. – Удовлетворенно потягиваясь, протянул Йен, отмечая, что Микки проследил за его движениями.
– Это уже твои личные сложности, чего ты хочешь, чего нет. – Одеваясь, пробурчал Микки.
– Может, ты еще немного задержишься? – Потянув руку к шее парня, произнес рыжий.
– Я и так тут слишком задержался. – Стряхивая руку, ответил парень, отступая на шаг назад, аккуратно открывая дверь и осматриваясь. – Выходи через минуту после меня.
И Милкович, не оборачиваясь, выскользнул в коридор, оставив рыжего наедине со своими мыслями.
Проснулся, чтобы ненавидеть. Это про меня сегодня!
Всю ночь пытаться выбраться на гору – это, конечно, сильно, какого меня туда вообще понесло? Да еще и по болотистой местности босиком, и когда тебе на голову льются тонны воды! Хоть и во сне, но по ощущениям реальнее некуда. Ужасные ощущения, ноги не слушались и скользили, маленькие острые камешки больно впивались в голые ступни, и промерзшее тело, совершенно не слушаясь, каждый раз валилось в холодную жижу.
Очередная ночь, очередной кошмар. По крайней мере, мистическая составляющая начала пропадать из снов, они приобрели более жуткий и реалистичный оттенок. После таких снов хочется просто ужраться в хламину, надеясь, что алкоголь победит в битве с кошмарами, и на следующее утро просто будет обычное похмелье. А не это разбитое состояние без предыдущего расслабления в пьяном тумане.
В этот день были назначены визиты, где заключенные могли встретится с дорогими людьми. Йена не очень радовала эта перспектива. С одной стороны очень хотелось встретиться с родственниками, которых из-за сорвавшегося прошлого визита, он так давно не видел, с другой – он был более, чем уверен, что в числе посетителей будет Калеб. А как смотреть ему в глаза и отвечать взаимностью на все его слова, теперь было не ясно.
Подойдя к окну ожидания и замечая только Калеба и Липа, он удивился, не обнаружив остальных. Первым взял трубку Лип, видимо, на правах старшего брата.
– Привет бывалым! Как ты тут? Выглядишь прям «посвежевшим»! – Прибавляя побольше иронии в последнее слово, улыбнулся брат.
– Сам далеко не Мисс Мира, так что не начинай. Где остальные? – Выдавил из себя улыбку рыжий.
– Ой, там с Карлом очередные приколы, но, вроде, все в порядке. Девчонки разбираются.
– В смысле? – Снова нахмурился Йен.
– Долго рассказывать, но уже все хорошо, не переживай. Лучше расскажи, почему тебя не выпустили на прошлой неделе?
– Подрался. – Опуская глаза, пробурчал рыжий.
– Ну ты даешь, приключений мало? Или кто-то покусился на твою честь и совесть? – Засмеялся Лип, стараясь все, как всегда, перевести в шутку.
– Ну, как ты знаешь, честь моя давно где-то валяется в канаве за «Феюшкой», а совесть мы продали, когда решили родиться Галлагерами. – Кривя губы в полуулыбке, хмыкнул Йен.
– И кто нас только на это надоумил? – Снова улыбаясь, сказал Лип.
– Кто-то, кто был конкретно не прав. Как дела в универе?
– Весело! Мне не забыли еще все косяки, поэтому имеют во всех доступных позвоночным позах. Но я справляюсь. – Парень на долго задержал сочувственный взгляд на брате, изучая его оранжевую робу и погасшие глаза.
– Не нужно меня жалеть. Ты же знаешь, как я это ненавижу! – Психанул рыжий.
– Йен, ты со всем справишься! Ты же в курсе? Когда ты выйдешь – начнешь новую жизнь. Осталось не так уж много.
– Да, я в курсе. Начну новую жизнь.
Дожить бы до момента выхода. А то, судя по последним тенденциям, я скорее здесь окочурюсь с чьей-то помощью или даже без нее. Надолго ли хватит Микки и его благотворительности с таблетками, и когда меня в следующий раз зажмут где-то в темном коридоре? Опять же, этот придурок Ронни может вспомнить о своих угрозах. По ходу старый добрый принцип «Плыви по течению» все еще актуален, и следующие почти два года осталось только не утонуть. Что будет после выхода отсюда, я даже не представляю. Что светит бывшему заключенному с биполярным расстройством?
– Привет! – До этого вжимающий голову в плечи, Йен решил хоть выровняться для приличия, изобразив искреннюю улыбку. Все-таки Калеб во многом его поддерживал и все еще старается продолжать в том же духе. Хоть и совесть была давно проебана где-то в очередной Галлагеровской махинации, чуть ли не в ясельном возрасте, все равно иногда она выныривала в самый не подходящий момент и как-то пыталась качать права.
– Привет! – Радостно улыбнулся парень и, вдруг становясь серьезней, спросил. – Ты начал реже звонить, что-то случилось?
– Нет, все хорошо. Насколько это может быть хорошо, учитывая, где я. – Саркастично хмыкнул Йен, изучая взглядом лицо человека напротив.
И зачем ему все это надо? Неужели он действительно настолько беспамятно влюблен? Или тоже изображает радость? Хотя зачем ему изображать, мог бы просто не приходить. Интересно, он мне изменяет? И если да, то с кем? Хотя я же забываю, о ком говорю. Калеб выше этого, если уж на то пошло. Да, выше и чище, в отличие от своего парня.
И тут Йен заметил, что Лип судорожно пытается что-то показать на ключице, но тот не смог понять что, нахмурив лоб, уставился на брата. Стоя за спиной Калеба, Лип мимикой продолжал пытаться произнести какое-то слово. На что Калеб, заметив какое-то движение в отражении стекла перегородки, повернул голову как раз в тот момент, когда Лип судорожно схватился за шею. Реакция у пожарного была отменная, и он, резко повернув голову в сторону рыжего, уставился на вполне характерный синяк на ключице своего парня, до этого не заметный из-за положения тела парня. Йен, проследив за взглядом, постарался прикрыть рукой, догадываясь по выражению лица Калеба, что именно он мог там увидеть.
– Йен, это засос? Серьезно? – В глазах парня что-то погасло и загорелось вновь с оттенком гнева. Немного помолчав, он, наблюдая смятение и попытки придумать какое-то оправдание в глазах любимого человека, ощутил кислый привкус предательства. Когда Йен заговорил, пытаясь как-то оправдаться, пожарный просто отодвинул от себя трубку и с осуждающим разочарованием уставился на рыжего. После чего встал и, с силой швырнув трубку на стол, вышел из зоны видимости заключенного.
Лип, наблюдая всю эту картину, только присвистнул и, проводив широкую спину пожарного, скрывшуюся за дверью выхода, перевел взгляд на резко посеревшего брата.
– Он ушел? – С надеждой на отрицательный ответ спросил рыжий.
– Да. Ну ты и влип! Да и Калеб тоже, монашку мне нашел! – Йен промолчал, обдумывая что-то. – Кто тебе украшение такое оставил? Кто-то из неравнодушных сокамерников?
– Микки. – Грустно произнес Йен, снова поднимая взгляд на брата.
– Охренеть! Вы что, тут снова сошлись? – Округляя и без того большие глаза, спросил парень.
– Не знаю. Лип, я запутался. И очень налажал.
– Не то слово! Ты, получается, с ними обоими мутишь?
– Не тебе меня судить! – Потерянно произнес парень, все еще витая в своих мыслях и, выдержав паузу, добавил. – Но получается, что да.
– Я думал, Милкович будет дольше сопротивляться, он так грозно шипел, когда я с ним разговаривал последний раз.
– Да он все еще сопротивляется, на самом деле. Пиздец, я запутался.
– Так, а в чем запутался? Калеб тебя ждет, пока ты тут коротаешь время с Микки, я так понял, у тебя такой изначально был план?
– Изначально у меня плана никакого и не было, признаться честно. Я не хочу терять Калеба, но Микки – это… это Микки. И тем более мы заперты тут вместе. А Калеб будет просто тратить свое время. Может и хорошо, что он все так узнал? – Снова погружаясь в свои мысли, пробормотал Йен.
– Знаешь, я больше, чем уверен, что Калеб тебя простит. Не знаю, чем ты их, козлина эдакая, берешь, но в этом я уверен. Не мне давать советы по части личной жизни, но ты должен понимать, что в ближайшее время тебе выгоднее оставаться с Милковичем.
– Да, сейчас выгоднее оставаться с Миком, но и Калеба я тоже не хочу терять. Это все так тупо. Блять, как же я запутался.
– Ага, повтори еще три раза «запутался», и все решится само.
Раздался звонок, оповещающий об окончании визитов.
Лип, снова сочувственно глядя на брата, старался не смеяться. Коронная черта Галлагеров – из просто плохого сделать еще хуже и проебывать нормальные отношения – сопровождала, видимо, наследственно все семейство, без исключений. Понимая, что никакой информации ему больше не удастся донести до брата, попрощался и с неким ощущением облегчения покинул тюремный комплекс. Липу было каждый раз очень тяжело приезжать в это угрюмое место, но любовь к брату всегда побеждала некое чувство боязни попасть сюда на постоянной основе.
Йен же, поднимаясь со своего места как и остальные осужденные, обошел перегородку и, поравнявшись со следующей кабинкой, заметил Алека. Во всегда спокойном выражении лица парня появился какой-то налет злобы и жестокости, он, ничего не говоря, развернулся и пошел в сторону выхода.
Рыжий так и не понял, что именно слышал парень и какие сделал для себя выводы, но то, что часть диалога была ему известна, он отметил сразу. Что именно и в каком контексте дойдет до слуха Микки – остается загадкой.
Примечание:
Буду очень благодарна за критику/отзывы)
========== Часть 14 ==========
Примечание:
Простите за долгое отсутствие и за то что меня тут в сопли унесло окончательно, но надеюсь кому-то эта глава придётся по вкусу.
Никогда Йен настолько не радовался возвращению таблеток в свою жизнь. Каждодневный ритуал с максимально незаметным принятием с вечера заготовленных пилюль немного стабилизировали состояние. Сон становился спокойнее, тревожность начала уходить, и резкие смены настроения хоть немного, но сглаживаются. Первые два дня приема препаратов Йен снова ходил полусонный. На приеме миссис Дорис, проявив невиданные до этого момента внимание и участие, спросила:
– Что-то ты какой-то бледный и вялый, Галлагер, ешь лучше.
И, снова спрятавшись за экраном монитора, занялась своими делами. В конце выдав препараты и отправив на исправительные работы, она еще раз подозрительно покосилась на парня, но на этом вся ее медицинская помощь закончилась.
Йен давно заметил, что по началу, занимаясь документацией, она все чаще зависала, просто смотря в монитор и периодически клацая по каким-то ссылкам. Сложив факты и несколько раз заметив, как она вводит какие-то цифры, парень сделал выводы, что она, скорее всего, что-то покупает в интернете. И судя по объемам, у нее это уже стало какой-то манией. Видимо, правдива теория, что в психиатрии самое главное – первым надеть халат. И тогда твори, что угодно. Интересно, где она берет деньги на постоянный шопинг, учитывая, что, насколько он знает, заработная плата у сотрудников тюремного комплекса не такая уж большая.
За эти два дня парень успел еще больше разобщаться со своим соседом Джеймсом, разобраться в структуре блока, не без помощи окружающих, и немного привыкнуть к довольно странным приемам пищи в столовой. Он научился абстрагироваться и не обращать никакого внимания на работающее нон-стопом радио в лице Хорхе, при этом стараясь не палиться, наблюдая за дальним столиком, так как с последнего «разговора» никто не горел желанием с ним общаться. Он видел, что там атмосфера тоже потерпела определенные изменения. Все чаще начал отсутствовать Алек, оставляя Ронни и Микки наедине, что особо никого, видимо, не беспокоило. К ним постоянно кто-то подходил, и о чем-то они переговаривались, периодически косясь на охрану. Йен пытался сопоставить факты, но пока так и не понял, чем промышляют.
Так продолжалось несколько дней. За это время парень старался никуда не влазить, исправно принимая лекарство, выполняя порученные работы и по несколько раз на дню названивая Калебу. Последний благополучно игнорировал телефонные атаки и не выходил на связь. Была мысль насчёт того, чтобы подговорить Карла съездить в пожарную часть, но он её благополучно отмёл.
На исправительных работах он снова встретил Артура, своего знакомого из второго блока. Тот в красках рассказал о пребывании в больничном крыле и о происходящем со вторым боком в целом, во время начала карантина.
– Это была такая жесть! Просто капец! Некоторых до сих пор в больничном держат. Когда проблевался кровью первый чувак, все думали, что он просто принял что-то не то, у Рава как раз была левая поставка, все ж подумали, что «ну, перебрал чувачок». Когда у второго началась та же хрень, все уже как-то насторожились, но когда такая байда была уже у человек пяти – начали бить тревогу. Понаехало медперсонала, что мама, не горюй! Зато прислали кучу интернов, я тебе говорю, у одной были ножки – просто улёт! Начинались от шикарной кругленькой попки и, казалось, не заканчивались вообще! – Мечтательно произнёс парень.
– И все это ты заметил – блюя?
– Нафиг иди! Она была прекрасна, как только что открытая банка прохладного пива после жаркого дня!
– Да я смотрю, ты прям в душе – романтик! – Сказал Йен, смеясь.
– Ты её не видел! Все просто колом в палате стояли! Можно было строительную бригаду организовывать – сваи заколачивать! – Убедительно рассказывал похудевший и все ещё немного бледный Артур.
– Как там ребята, кстати? И что слышно насчёт того, когда второй блок снова восстановят? – Перевёл тему рыжий, понимая, что Артур рассказывать про эту медсестру, или кем она там была, будет долго.
– Пока не понятно. Там, вроде как, уже понемногу возвращают народ из других блоков, но сам понимаешь, дезинфекция, и вся эта байда бюрократская. Хрен поймёшь, когда оно все закончится. Тебе тут что, совсем херово? – Участливо поинтересовался парень.
– На самом деле, не все так плохо – Задумчиво произнёс Йен – но, блин, какой может быть обед без чавканья Била и тупых шуток Бена?
– Нашел, по чему скучать! – Засмеялся парень.
Обдумывая, сколько ему ещё возможно предстоит оставаться в третьем блоке, Йен пришёл к выводу, что нужно поговорить с Микки. Несколько его попыток подойти и начать разговор были провалены.
Но снова наблюдая уже, кажется, не разлучную троицу за обсуждением очередного дела во время свободного времени перед вечерним отбоем, набравшись решимости, он подошел к притаившейся компании у дальнего коридора.
– У тебя как чувство самосохранения включено в базовую комплекцию? – Прокомментировал появление парня Ронни.
– Микки, мы можем поговорить? – На рыжего направилось три гневных взгляда, которые он благополучно проигнорировал, смотря прямо и уверенно в голубые глаза. Тот, не выдержав, отвел глаза и, что-то буркнув, поднялся, не обратив внимание на злобный прищур Алека и закатывание глаз Ронни.
– Что опять? – Отойдя в сторону, спросил брюнет.
– Ты и дальше будешь меня избегать, идя на поводу у своих, вроде как, друзей?
– Я не иду на поводу! – Буркнул Микки.
– Сам-то хоть в это веришь?
– Да, блять, верю!
– Можешь верить, но это не так! – Скривившись, заметил Йен.
– Вот и поговорили. – Протянул брюнет. Молчание затягивалось, видимо, ведение конструктивного диалога было не сильнейшей стороной этих двух молодых людей.
– Это все, что ты хотел мне сказать? – Рассматривая штукатурку, спросил Микки.
– Нет.
– Что тогда? Давай реще, не тяни, у меня еще дела есть. – Дергая рукой и приподнимая брови, продолжил подгонять парень.
– Э…
– Ты, блять, ждешь, когда к тебе Чип и Дэйл придут на помощь? – Совсем теряя терпение, бросил брюнет.
– Мы, вроде как, решили расстаться с… – Наконец-то решившись, начал Йен.
– А с чего ты взял, что меня это колышет? – Перебил его Микки – Или за советом пришел, как это сделать лучше? Извиняюсь, конечно, но в этом плане ты прекрасно и сам справляешься! – Произнеся это, он тяжелым взглядом прямо уставился на рыжего.
– Я просто хотел, чтоб ты знал. – Мягко произнёс Йен, заглядывая собеседнику в глаза.
– Ну и к чему мне это? – Микки отвернулся, начиная с чего-то злиться.
– Я думал, что тебе будет интересно.
– С хуя ли загуляли?
– Микки…
– Если это все – я пошел.
– Я думал, что после этого мы сможем…
– Нихуя мы не сможем! – Психанул брюнет, снова перебивая. И резко, истерично засмеялся.
– Чего ты ржешь?
– Знаешь, снова ввязываться в это – делая круговые движения по направлению рыжего, начал парень – это, типа, как сериал пересматривать. Палишь первую серию и уже знаешь, чем все закончится. А ещё в большей жопе я оказываться не планирую!
– Микки, блин.
– Что Микки? Что? – Резко становясь серьезным, парень начал наступать, загоняя Йена все дальше в угол. – Ты хоть понимаешь, что я нормально смотреть на тебя не могу! Ты хоть понимаешь, как мне было больно когда Светлана, хитрая ж баба, выманивала меня к ней выйти для того, чтобы дать новое дело только тем, что рассказывала каждый раз про тебя что-то! Ты представляешь, как это вообще – знать, что человек, которого ты любишь… любил, – быстро исправился парень, слегка запинаясь. – и за которого на все был готов, все это время жахался с каким-то обмудком! Ты это понимаешь?! Что глаза свои пялишь? Йен, мне было действительно больно! Я, блять, твоё имя на груди у себя нацарапал! В тюряге! А ты видишь, какие тут законы! Отстань от меня. Чисто по-человечески прошу. Я не могу так!
– Микки, я не могу от тебя отстать.
– Смоги! У тебя, кстати, пока почти-муженек есть. Ждёт тебя чувачок, ночами надрачивая, в ожидании своего рыжего чуда. А рыжее чудо тем временем шары по тюряге катает! – Ехидно начал парень.
– Ну, блять, отлично, ещё Калеба сюда приплети! Тем более, я же сказал, что…
– Срать мне, как его зовут! Сука, никого этот каток Галлагеровский не пощадил! Была одна целая душа в семействе Милковичей! Нет, и тут вылез Галлагерский лупоглазый ушлепок и пересрал ей всю жизнь! – Психанул, уже не выдержав, Милкович.
– Вот только Мэнди не надо сюда приплетать!
– Действительно, не надо. Ты же ей лучшим другом назывался? Не так ли? Парня её изображал, пока твой братишка её потрахивал! И не просто потрахивал, а влюбил в себя и свалил! У вас как устав дома заведён – раздавить-добить?
– Они сами могли разобраться, я пытался переубедить Липа. – Начал оправдываться Йен.
– Не смеши! Они могли! А разбирается сейчас одна Мэнди.
– Что ты имеешь ввиду?
– Ничего. Она ко мне приходила, когда ты был в изоляции, про тебя спрашивала. Опять случайно умудрилась встретить твоего братца, он приезжал, но из одиночек на свидания не выпускают, как ты знаешь. Она ж его не разлюбила все еще, старается держаться, но, блять, я же вижу, сидит, чуть ли не рыдает сопли на кулак наматывает, рассказывая, как у нее все хорошо.
– Она его сможет разлюбить.
– Ага, это же так просто! – Снова скривился парень. – Раз и все! Это случается, знаешь, когда забываешься разочаровываться и придумывать оправдания ебанутому поведению человека. А она же – Милкович! Выдерживать всякую ебанину у нас в крови! – Неожиданно спокойно, но с горечью, произнес Микки, не понятно кого из Милковичей имея ввиду.
– Ты сейчас про кого говорил?
– Блять, отстань. – И брюнет по своей излюбленной схеме, чтобы избежать чего-то неприятного, просто развернулся, чтобы, как всегда, уйти. Йен, догнав, обогнул его и встал напротив, перегораживая путь. Парень, притормозив, выматерился и, дернувшись в сторону, опять был настигнут рыжей стеной. Не долго думая, характерным движением почесав нос, он поднял голову.
Что Милкович увидел во взгляде напротив – не понятно, но выражение его лица резко изменилось, и он наотмашь ударил парня в солнечное сплетение. Йен успел сгруппироваться и немного ослабить атаку. Получив еще несколько ощутимых ударов под действием выброса адреналина, не оставаясь в долгу, начал отвечать. Уворачиваясь от очередной подсечки, уже изрядно побитый, он обратил внимание на выражение не менее помятого лица Микки. Если сначала у него были сведены брови, и злобно раздувались ноздри, то сейчас он будто немного улыбался. Все-таки странные они парни, то, что не могут заставить себя высказать словами, они договаривают кулаками, лупя друг друга. И главное – взаимно понимая, кто и что имел ввиду. Удар – «как ты мог?», удар – «предать меня?», удар – «а ты вспомни, когда вёл себя, как последний козел!», удар – «ты с лихвой возместил мне все!», удар – «я не могу с тобой!» и снова удар – «я не могу без тебя!»
Запыхавшись и окрасив костяшки кулаков, смешанной уже общей кровью, они продолжали лупить друг друга, оба совершенно не адекватно улыбаясь.
========== Часть 15 ==========
– Кто тебя так отделал? – Присвистнул Джеймс, когда Йен ввалился в камеру. – И чего ты лыбишься, как дебил?
– Жизнь прекрасна! – Ещё шире растянул улыбку парень, полностью игнорируя боль в разбитой губе.
– Ты что, мазохист какой-то, или просто на голову шарахнутый? – Смеясь, спросил сосед у как будто пьяного Йена.
– Акция! Два в одном! Лимитированная партия! Таких больше не делают, брак в производстве! – Развёл руками рыжий, снимая майку, чтобы приложить к продолжающей кровоточить губе.
– Слушай, а тот, кто тебя мудохал, оставил знатный такой отпечаток окровавленной руки у тебя на жопе! – Ещё громче заржал парень.
– Я решил приукрасить обыденность нашей формы, чего она такая скучная?! – Прокомментировал, сам себе улыбаясь, рыжий, вспоминая, в какой именно момент у него возник этот апгрейд, и что было дальше. Если так, то у Микки карта из дорожек кровавых отпечатков должна быть куда извилистей и интересней.
На территории тюремного комплекса находилось довольно-таки много помещений общего пользования, но почти все они были закрыты на время карантина во втором блоке. Чего Йен совершенно не ожидал, так это того, что окажется через день после открытия в библиотеке. Книги никогда не были его страстью, более того, он осознанно лимитировал свой доступ к художественной литературе, всегда больше увлекаясь физической подготовкой. Но Джеймс, казалось, может убедить кого и в чем угодно. Йен сам не понял, как это произошло, но он уже сидел в небольшом помещении с ветхой книгой в руках. В принципе, начало первой главы было довольно-таки интересным, но сама ситуация его очень забавляла, постоянно отвлекая от сюжета. Увидела бы Галлагера сейчас учительница литературы из его школы. Милый парниша, скучающий на уроках в извечных клетчатой рубашке и кедах, превратился в психа-уголовника с отекшим после драки лицом и разукрашенным синяками телом. Зато с книгой в руках! От нечего делать, Йен начал параллельно изучать остальных людей, находящихся в помещении.
Его взгляд натолкнулся на того, кого он почему-то здесь ожидал меньше всего встретить. Знакомый блондин тихо притаился в углу, периодически зыркая на них с Джеймсом.
Алек был в компании Микки каким-то полупризрачным персонажем, вроде он есть, а вроде его нет. Обычно он появлялся редко, говорил мало и не выказывал особых эмоций. Теперь хотя бы можно предположить, где он пропадал. Внешне нельзя было сказать, что парень был совсем неприметным, но особо выделяющихся черт замечено не было. Симпатичный, спокойный и как будто замкнутый в своем микро космосе. Йена всегда немного пугали такие люди, он привык, что в его семье – он самый молчаливый человек, больше наблюдающий за словесными баталиями Липа с кем-то, и истериками девчонок, чем высказывающий свое мнение. Карл тоже мало говорил, но очень много задавал совершенно неожиданных вопросов, которые зачастую всех ставили в тупик. Что же происходило в голове у Алека – было совершенно не ясно. Понятно было только одно – про подслушанный разговор с Липом он благополучно умолчал, и ни Микки, ни, вероятнее всего, Ронни о нем не знают. Так как зная первого, их драка закончилась бы совсем по-другому, а зная последнего, тот бы уже нашел возможность высказать какой-то едкий комментарий или очередную угрозу рыжему.
Дождавшись, когда Джеймс отойдет, Алек молча пошел по направлению Йена с ничего не выражающим взглядом. Рыжий уже ожидал, что тот пройдет мимо, но парень, притормозив, буркнул себе под нос, не смотря на Галлагера.
– Микки сказал тебя привести.
– Зачем? – Искренне удивился такому официозу, как посыльные, он бы еще приглашение с мокрой печатью, заверенное у нотариуса, прислал.
– А я знаю? Идешь? – Отворачиваясь и уже отходя, буркнул парень.
Йен поднялся, отложив книгу, оглянулся в поисках Джеймса и пошел вслед за парнем. Подавив в себе желание как-то прокомментировать молчание Алека, он равнодушно рассматривал его со спины.
Из-под робы на шее виднелись верхушки языков пламени, на которую рыжий никогда не обращал внимание, видимо, меньшая часть объемного рисунка на спине.
Он вообще на Алека никогда толком не обращал внимание и даже не представляет, за что тут сидит этот парень.
Если Микки был прав, что третий блок – это, в основном, люди, сидящие за тяжелые или отягощенные преступления, то что же он мог сделать? Вооруженное ограбление? Нанесение тяжелых физических? Судя по тому, как быстро и профессионально он скрутил меня, он может и за какие-то тяжелые физические сидеть. Хотя ладно, спрошу как-то при случае у Микки. Интересно, зачем он меня позвал столь странным образом? Слишком занят очередными непонятными мутками с этим Ронни?
– Сюда. – Алек указал на отдаленное пустое помещение, примыкающее к невзрачному коридору. Сколько же тут не понятно для чего созданных каким-то авангардным архитектором пустующих ныне каморок. По пути следования они не встретили ни одного охранника, что немного удивило Йена, так как, казалось, охрана была, как вездесущий маниакально-озабоченный многоглазый монстр.
Когда Йен зашел внутрь, то увидел Ронни и какого-то еще незнакомого парня, Милковича не наблюдалось. Нехорошее предчувствие, до этого слегка мелькающее где-то на периферии сознания, усилилось до невиданных размеров. Судя по последним событиям и явно еще не забытым обидам, ни чем хорошим для него эта встреча не закончится.
– Где Микки? – Спокойно, насколько было возможным в этой ситуации, спросил рыжий.
– А зачем нам Микки, мы и без него хорошо поговорим, не так ли, парни? – С ухмылкой начал Ронни, приближаясь. Йен потеснился обратно к двери, но там цербером стоял Алек. Третий парень пока просто отмалчивался, равнодушно наблюдая за происходящим.
– Уже уходишь? – Ронни, видимо, получал какое-то моральное удовлетворение от главенствующей роли в этом представлении. Галлагер все пытался просчитать, они блефуют для того, чтоб запугать, или реально с ним что-то сделают. И если последнее, то что именно его ждет?
– Да. – Все еще просчитывая варианты, ответил, не пойми зачем, рыжий.
– А что так медленно? – Продолжая этот бессмысленный разговор, потянул Ронни.
– Вы для этого меня позвали? Вести светские беседы? – Психанув, произнес Йен.
– Не самое выгодное положение, чтобы качать свои права, ты не находишь?
– Зачем вам это? – Йен осматривал помещение, стараясь вычислить возможные пути отступления, или найти хотя бы что-то, что может послужить средством самообороны. Если не учитывать какие-то сваленные коробки в углу, надеяться ему особо не на что. Можно, конечно, закричать, пока не поздно. И будто прочитав его мысли, Ронни сделал знак за спину парню. Алек и третий парень быстро обездвижели, скрутив, и зажали рот какой-то тряпкой.
– Всё-таки некоторые люди меня удивляют! Вроде бы куда ещё тупее, но им как-то удаётся. Я предупреждал! Думаю, ну, окей, с первого раза не дошло, но может хоть со второго шестеренки зашевелятся, не тут-то было! Опять же Алек восполнил некоторый пробел интересной информацией. Говорил, держись от нас и Микки подальше. Нет, надо было везде влезть! Еще и начал себя вести по-мудацки для роли гастролера, завтраки людям портить. – Произнеся последнюю фразу прямо в лицо пытающемуся вырываться парню, Ронни с не дюжей силой ударил Йена. Рыжий усилил попытки освободиться, так как понял, что никто тут не блефует и перспективы у него совсем не радужные. После того, как Йен смог ощутимо заехать Алеку по голени, он почувствовал, что его атакуют уже с трех сторон. Били сильно и хорошо отлаженными движениями. Буквально за пару минут этой атаки у парня не осталось живого места на теле. Что болело больше всего – сложно выделить, так как по ощущениям это было похоже на то, что его засунули в гигантский блендер и включили на максимальную мощность сей чудо-агрегат. Перед тем, как сгруппироваться и окончательно понять, что на ногах он уже не устоит, Йен еще раз попытался оказать хоть какое-то сопротивление.
Но все его действия только усугубляли ситуацию. Каждый раз, пытаясь нанести удар, он открывал какой-то жизненно важный орган, сразу получая туда ощутимый удар. Его повалили на пол и начали добивать ногами, попытки Галлагера отползти к стене также не увенчались успехом, единственное, на что был способен Йен, так это вытянуть наконец-то эту вонючую тряпку изо рта и попытаться закричать. Но, оказалось, сил даже на это уже не хватило, он мог только скулить.
– Алек, не гони! Тормози спектакль! Вы ж его нафиг убьете! – Начал возмущаться Ронни, когда валяющийся на полу прохрипел, делая короткий вдох.
– Такой план и был. – Не отвлекаясь, буркнул парень, в очередной раз лупя Йена по ребрам.
– Алек, тихо, успокойся!
– Ты мне не указывай! – Злобно прорычал Алек.
– Возвращай планку на место! Она у тебя, смотрю, слетела окончательно! – Возмущенно начал Ронни, оттягивая блондина от, казалось, уже безжизненного тела.
Йен в полусознательном состоянии попытался открыть глаза, чтобы понять, что происходит и сколько ему еще осталось все это терпеть. Его попытки рассмотреть хоть что-то были тщетны. Неожиданно его перестали осыпать градом ударов и Галлагер попытался сделать глубокий вдох, чтобы понять, насколько сильны полученные травмы. Это было ошибкой, так как боль от даже такого незначительного и естественного движения запульсировала по всему телу с новой силой. Сквозь звон в ушах до него доносилась какая-то возня, казалось, это будет последнее в его никчемной жизни, что он услышит перед финальным хриплым вдохом.
В момент того, как сознание окончательно покидало когда-то симпатичного парня, сейчас больше похожего на фарш по случайности облаченный в тюремную форму, его слух зафиксировал звук рядом упавшего тяжелого тела.
========== Часть 16 ==========
Когда Йен пришел в себя, он смог открыть только правый глаз, левый заплыл окончательно. Первой задачей было принять сидячее положение и осмотреться, но при малейшем движении парень чувствовал острую боль в районе ребер. И пытаясь поднять руку, перебарывая болевой порог, он быстро бросил это занятие, так как понял, что наложенные плотные повязки не дадут ему окончательно сесть.
