Текст книги "Шоаррский грипп (СИ)"
Автор книги: Ирен_Адлер
Жанр:
Рассказ
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)
Катрин:
– Кешенька, ты голодный?
Кеша (из-за двери, приглушенно):
– Же не манж па труа жур! Гебен зи мир битте айн штук брот. У-у-у!
Катрин:
– Ах ты мой бедненький! Ах ты мой голодненький! Не бойся. Я тебя спасу.
Откуда из-под покрывала Катрин извлекает совершенно архаическую отвертку. Примеривается к сенсорному замку и начинается методично его отковыривать. Замок стойко сопротивляется. Из дверей комнаты Корделии выскальзывает другая тень. В отличие от первой эта вторая тень двигается совершенно бесшумно и неотвратимо, как ангел возмездия. Катрин, упоенно орудуя отверткой, естественно, ничего не слышит. Тень останавливается за спиной Катрин и задумчиво ее изучает красными глазами. Отвертка срывается. Катрин шепотом ругается. Тень за ее спиной склоняет голову набок. Неожиданно Катрин замечает отсвет светящихся глаз на одной из отражающих поверхностей. Она медленно оборачивается.
Тень с красными глазами (хриплым и низким голосом):
– Мне нужна твоя одежда и твой мотоцикл.
Катрин, пискнув, падает в обморок. Отвертка с грохотом выпадает у нее из рук.
На шум с противоположных сторон появляются Корделия и Камилла. Камилла – в кокетливой ночной рубашке, Корделия в шелковой пижаме и в наброшенном поверх халате.
Корделия:
– Свет!
Потолок начинает мягко светится.
Корделия:
– Ну что же вы за семейство такое! Нет, вы не семейка Адамс, вы хуже! Вы – Симпсоны. Нет, Дятловы!
Тут она замечает Мартина. На нем, кроме элегантных боксеров от фирмы Кевин Гросс, ничего нет. Эту скудость гардероба замечает и Камилла. С восторгом вытаращивается на Мартина, внезапно шагнувшего из ее грез прямо в реальность.
Камилла:
– Ух ты, это я удачно зашла!
Корделия:
– Мартин, это что еще за кастинг для рекламного агентства? Собираешься стать новым лицом фирмы Кевин Гросс?
Камилла:
– А почему лицом? Они же белье производят. Нижнее, мужское. Его же не лицом показывают.
Кеша(из-за двери):
– Ой, да чего там у него показывать!
Камилла (у которой таким же волшебным образом, как и у Катрин, в руках возникает лорнет):
– А по-моему, очень даже чего. И посмотреть, и… пощупать.
Корделия издает тихое рычание. Снимает халат и бросает Мартину.
Корделия:
– Быстро надевай. Не хватало нам тут еще повторного приступа.
Мартин послушно надевает халат. Правда, этот халат ему узок в плечах и кончается сразу под коленями.
Камилла:
– Ой, а так еще лучше! Очень эротично. (Корделии) Слушай, а давай ты купишь этого Кевина Гросса.
Корделия:
– На хрена?
Камилла:
– Ну как это на хрена? Будешь заниматься своим обычным онлайн-трепом, а я – мальчиков для дефиле опробывать. Вот таких.
Кивает на Мартина.
Кеша(из-за двери):
– А я? А мне? Я тоже хочу. В белье на дефиле.
Корделия (обращаясь к закрытой двери):
– А ты вообще молчи, зерно хаоса в решетке порядка. Тебе слова не давали.
Катрин, на которую по-прежнему никто не обращает внимания, начинает подавать знаки, призывая отдать должное ее бедственному положению. Постанывает, наращивая громкость и помахивая рукой.
Корделия:
– Мама, завязывай с театром. Бодрой, шестидесятилетней, начинающей жизнь сначала женщине это не к лицу. И вообще, что ты здесь делаешь?
Мартин:
– Несанкционированное вторжение в охраняемую зону с целью освобождения опасного объекта посредством порчи спецоборудования. (Предъявляет Корделии отвертку) Был применен метод вербального воздействия.
Корделия (изучая отвертку):
– И что ты ей сказал?
Катрин (уже в сидячем положении, негодующе):
– Он заявил, что я… я… порядочная женщина должна раздеться и отдать ему… отдать…
Камилла:
– А я завтра тоже пойду освобождать объект! И он у меня тоже что-нибудь попросит.
Пытается отнять у Корделии отвертку.
Катрин:
–… что я должна отдать ему… отдать ему какой-то… мотоцикл. А что такое мотоцикл?
Корделия, чтобы не расхохотаться, закусывает губу.
Корделия:
– Мартин, ты опять старые фильмы смотрел?
Мартин (смущенно):
– Я изучал допрыжковую мифологию человечества. Религиозные символы в блокбастерах конца 20-го века. Апокалиптические мотивы и признаки. Экстраполяция образа древнеиндийского бога Шивы в западную культуру.
Камилла (благоговейно):
– Опять йога!
Корделия:
– А… Терминатор это вроде как… он и есть… этот самый бог, древнеиндийский?
Мартин:
– Ну да.
Корделия трясет головой, чтобы изгнать из воображения синего Терминатора, сидящего в позе лотоса.
Корделия:
– Ладно, вернемся к собственным фольклорным элементам. (Задушевным голосом) Мама, а какого Шивы тебе тут понадобилось?
Катрин:
– Да вот, водички пришла попить.
Корделия:
– В гостевом туалете? То есть, водичка из горных источников в герметичной упаковке тебя не устраивает. Тебе требуется что-то особенное?
Катрин:
– А я… я заблудилась.
Корделия:
– То есть за три месяца проживания в этой квартире ты так и не удосужилась ознакомиться с планом?
Катрин (не сдаваясь):
– Было темно. А я женщина слабая, среднего возраста.
Корделия:
– Да неужели! А отвертка тебе зачем?
Катрин (судорожно придумывая версию):
– Ну как зачем… Я это… проверяла… тыкала… Вдруг там предмет какой, опасный…
Камилла:
– Например, чей-то глаз.
Катрин (бросив на нее презрительный взгляд):
– Это было бы неслыханное везение, но увы…
Корделия (еще задушевней):
– Где валюту взял… тьфу, так зачем тебе отвертка?
Катрин (неожиданно уходя в глухой отказ):
– Какая такая отвертка? Не знаю никакой отвертки. Где?
Показывает пустые ладони, как вор карманник, успевший скинуть кошелек.
Мартин:
– Факт использования отвертки для взлома запирающего устройства зафиксирован в видеофайле. Показать?
Кеша (из-за двери):
– У-у, предатель!
Корделия:
– Мама, ты зачем сенсор ломала?
Катрин (переходя в наступление):
– Да, ломала. И чего? Казните меня, проклинайте меня, гоните меня. Но я принципами не поступлюсь. Я исполняла свой долг!
Корделия:
– Какой еще долг?
Катрин:
– Долг высокодуховного, разумного существа. А долг каждого разумного существа защищать униженных и оскорбленных.
Корделия:
– И кто у нас… бедная Лиза?
Кеша (из-за двери):
– Я! Я Лиза! То есть униженный и оскорбленный. Я несправедливо осужденный и подвергнутый тюремному заключения без суда и следствия.
Катрин:
– И голодный!
Кеша:
– Да, и голодный!
Мартин:
– Не гони. Я тебя перловкой кормил.
Кеша (негодующе):
– На воде! Без соли.
Катрин:
– Без соли! Ты слышишь, какое зверство?
Корделия качает головой.
Корделия:
– Ай, ай, ай, вот ужас-то. Перловка без соли. Непостижимая степень цинизма и жестокости. Мартин, а почему перловка?
Мартин:
– Мне Тед рассказывал. Когда Мозгоеды были на Медузе, их кормили перловкой. Тед сказал, что это страшно.
Корделия:
– Ну, есть вариант куда более циничный.
Мартин:
– Какой?
Корделия (нарочито громким шепотом):
– Кормосмесь.
Кеша:
– Не надо! Я согласен на перловку!
Корделия:
– А по-моему, надо. Ты же у нас маленький. А маленьким нужны витамины и аминокислоты. Минералы там всякие. Для укрепления костей и роста мозгов.
Кеша:
– Нет, я большой. Я хочу взрослую еду.
Корделия:
– Ты и под уголовную ответственность не подпадаешь. Судить тебя нельзя.
Слышится жалобный вой Кеши.
Кеша:
– Можно, можно меня судить! Хочу расследование и суд!
Корделия:
– Ну если хочешь…
Катрин (подозрительно):
– Какой еще суд?
Корделия:
– Пока товарищеский. А там видно будет. Мартин, пошли спать.
Камилла:
– Ну ни фига себе! Малолетка, малолетка, а сама в постель тащит.
Корделия:
– Мартин у меня вместо плюшевого мишки. Ну или я у него. Это была моя детская мечта. Такой большой, теплый плюшевый мишка.
Катрин:
– У тебя был заяц!
Корделия:
– Я не хотела зайца. Я хотела мишку! А ты мне купила зайца.
Мартин:
– А у меня вообще игрушек не было.
Камилла:
– Эдипов комплекс в действии! Прав был дедушка Фрейд.
Кеша за дверью хихикает.
Кеша (по внутренней связи):
– Теперь понятно, кто Гибульского грохнул. А то свалили все на беднягу Джонсона. Он-то, оказывается, и ни при чем.
Мартин (по внутренней связи):
– Где-то у меня баночка DEX-элита завалялась. Правда, срок годности вышел. Но утром поищу.
Сцена вторая
Утро. Кухня в квартире Корделии. За столом сидят Корделия, Камилла и Катрин. У всех троих торжественный вид. Корделия во главе стола, под рукой у нее молоток для отбивания мяса. Мартин в большой кастрюле что-то размешивает.
Корделия:
– Мартин, бросай свое варево и веди сюда это членистоногое.
Мартин аккуратно прикрывает варево крышкой и уходит.
Катрин (взволнованно):
– Корделия, я прошу тебя, прими во внимание особые обстоятельства.
Корделия:
– Это какие?
Катрин:
– Стресс, замкнутое пространство, тонкую душевную организацию. Ранимость и неопытность. Жажду внимания и ласки.
Слышится голос Кеши.
Кеша:
– «…А на черной скамье, на скамье подсудимых… И какой-то жиган…»
Корделия:
– Я так понимаю, это она и есть. Тонкая душевная организация.
Появляется Кеша с гордо поднятой головой.
Кеша:
– «…Расставалися молча, как всегда горделиво… и слилися уста в поцелуе едином…»
Корделия:
– А если его стукнуть?
Мартин:
– Тогда он станет фиолетовым в крапинку.
Сажает Кешу за стол напротив Корделии и ставит перед ним миску с дымящейся кашей. Кеша замолкает и принюхивается.
Кеша:
– Что это? Овсянка, что ли? Снова без соли?
Мартин:
– И без масла.
Кеша стряпает трагическую мордочку, но тем не менее начинает уписывать кашу.
Корделия (некоторое время понаблюдав за процессом):
– А скажи нам, Кешенька, с кем это ты так красиво отдыхал?
Кеша делает паузу, откладывает ложку и кокетливо смотрит на Корделию.
Кеша:
– Такой женщине, как вы, стоит только намекнуть. Я же всю жизнь верным буду.
Корделия:
– Ну это мы позже обсудим. Ты давай про приключения свои расскажи.
Кеша делает растерянную мордочку.
Кеша:
– Так не помню я. Вот тут помню, тут не помню.
Корделия:
– Ага, а тут рыбу заворачивали.
Мартин:
– Врет он все. У Irien’ов объем жесткого диска больше, чем у DEX’ов. Это чтоб они побольше компромата записывали. А еще некоторые клиенты любят все заново пересматривать.
Кеша:
– Не бери на понт, мусор.
Камилла:
– Точно, точно. Мы на Трехрублевке так и делали. Сначала книжки все вместе обсуждали, а потом особо спорные моменты пересматривали.
Катрин:
– Иди в отказ, Кешенька. Ни в чем не признавайся. Седьмая поправка к Конституции дает тебе право не свидетельствовать против себя.
Корделия:
– Какие познания в юриспруденции! Да пусть молчит. И без него доказательств достаточно. (Извлекает из кармана свой видеофон) А скажи-ка нам, Кешенька, лилия наша полевая, символ невинности и целомудрия, по какой такой причине я обнаружила на своем видеофоне 144 запроса с незнакомых номеров?
Катрин:
– А Кешенька здесь при чем? Сама раздаешь свой номер всяким… пизнесменам.
Корделия:
– Ничего подобного. Для, как ты выразилась, пизнесменов у меня другой видеофон, официальный. А этот номер известен только Мартину, Вадиму, моим заместителям, ну и Президенту.
Катрин:
– Ну вот! С них и спрашивай.
Корделия:
– То есть ты хочешь сказать, что это мне Президент 144 раза звонил? И каждый раз с нового номера?
Катрин (храбро):
– А почему нет?
Корделия:
– Отлично. Глянем, что ему от меня надо.
Активирует видеофон и один из присланных файлов. Разворачивается вирт-окно. И в этом вирт-окне появляется Кеша. Кеша в окружении развеселых ХХ-объектов различного возраста танцует на столе стриптиз. Звучит незабвенный Джо Кокер «You can leave your hat on». ХХ-объекты орут от восторга, подпрыгивают, пытаются дотянутся до исполнителя и что-нибудь с него сорвать, ну из того, что осталось. Камилла и Катрин смотрят как зачарованные. Корделия смотрит на Кешу. Кеша стыдливо опускает глазки.
Корделия:
– Посмотрим, что в другом файле.
Кеша (робко):
– Не надо. Я готов сотрудничать со следствием. Написать явку с повинной.
Корделия:
– Ладно. Мартин, дай ему планшет и стилус.
Мартин вручает Кеша требуемые предметы. В это время видеофон подает сигнал вызова.
Корделия: 145-й. (Принимает вызов без видеосигнала)
– Алло.
Из видеофона раздается задыхающийся женский голос.
Голос:
– Мне нужен Бог Секса и Легендарный Космический Жеребец Иннокентий.
Корделия (сохраняя абсолютную невозмутимость):
– Кто, простите? Космический Жеребец?
Голос (с хрипловатым выдохом):
– Иннокентий…
Кеша втягивает голову в плечи.
Катрин (со слезами в голосе):
– Кешенька, ну как же так…
Корделия:
– Извините, жеребцов у нас нет. Могу предложить только страдающего обжорством кровососущего паразита.
Отключается.
Корделия:
– Ну-с, это тоже был Президент?
Катрин (гордо выпрямляясь):
– Ну, а что? Он, может быть, пол сменил. С его-то возможностями.
Корделия:
– Действительно. Такая мелочь.
Смотрит на Кешу. Кеша усердно водит стилусом.
Камилла (завистливо):
– Эх, живут же люди. Развлекаются. А я тут… за зря пропадаю.
Кеша:
– Облигация или аблигация?
Корделия (машинально):
– Облигация. (Камилле) Ну так я могу тебя выпустить. Давай… по холодку. (Кеше) Чего? Какая облигация? Мартин, что он там пишет?
Мартин заглядывает и читает.
Мартин:
– Я, Манька Облигация…
Кеша хихикает, но тут же делает серьезную мордочку. Мартин очень выразительно показывает ему кулак.
Корделия:
– Ты тоже старые фильмы смотрел?
Кеша:
– Ага.
Корделия:
– Тоже допрыжковую мифология изучал?
Кеша:
– Не-а, историю допрыжковой секс-индустрии.
Корделия:
– Да кто б сомневался. (Слышит всхлипывания) Мама, что с тобой?
Катрин:
– Корделия, это все сфабриковано. Все эти ужасные ролики. Это фейк, провокация, попытка очернить моего бедного мальчика.
Камилла:
– Очень качественная провокация. А чего там еще? Посмотреть дашь?
В это время раздается еще один звонок.
Корделия:
– 146-й. Алло.
Раздается другой голос. Более молодой и задорный.
Голос:
– Кешенька, сладкий, приходи к нам на вечеринку. Помнишь? Мы те самые близняшки, Сельма и Ильзе. Ты та-а-акой кла-а-ассный. Давай повторим.
Корделия сбрасывает звонок. Катрин хватается за сердце. Камилла вскакивает и начинает бегать по кухне. Кеша приосанивается. Мартин отвешивает ему подзатыльник.
Корделия (замогильным голосом):
– И это еще не все.
Катрин (закатывая глаза):
– Как? Это не конец? Я больше не выдержу.
Корделия:
– Что ж поделать, мама, реальность, она жестока и беспощадна.
Убирает видеофон и достает свой портативный терминал. Активирует и вытаскивает вирт-окна одно за другим.
Корделия:
– Штраф за незаконное пользование летающим средством. Штраф за нарушение правил воздушного движения. Штраф за нахождение без маски в общественном месте. Штраф за распитие спиртных напитков в неположенном месте. Штраф за нарушение режима тишины. Штраф за мелкое хулиганство. Штраф за большое хулиганство. Штраф за приставание к лицам обоего пола. Штраф за танцы в голом виде на подоконнике. Штраф за попытку совокупления со статуей в парке.
Мартин в изумлении смотрит на Кешу. Кеша делает невинные глаза.
Мартин:
– Тебя заглючило, что ли?
Кеша:
– Это клевета. Не было такого.
Корделия:
– Продолжать? Там еще 27 пунктов.
Камилла:
– А с кем или чем он еще, кроме статуи, пытался совокупиться?
Корделия:
– Тебе лучше не знать. (Мартину) И сколько получилось в итоге?
Мартин:
– 27 тысяч единиц и 36 центов.
Корделия:
– А учитывая те 25 тысяч, которые я отдала дядюшке Георгу?
Мартин:
– Итого 52 тысячи 36 центов.
Корделия:
– А сколько стоит новенький, девственный Irien-69?
Мартин:
– В момент выхода на рынок 30 тысяч. Сейчас уже дешевле. За червонец можно найти. Подержанного.
Корделия:
– А если мы еще прибавим ко всему этому моральный ущерб…
Катрин:
– Ты… ты всегда была меркантильной!
Корделия:
– А я могу еще и на счетчик поставить. (Берет молоток для отбивки мяса и ударяет по разделочной доске) Итак, суд принял решение. Общественно-полезные работы до конца карантина. В полном соответствии с допрыжковой мифологией.
Сцена третья
Снова кухня в квартире Корделии. На полу печальный и понурый сидит Кеша. Перед ним два ведра. В одном картошка, в другом – вода. Кеша чистит картошку самым архаичным способом – ножом. За процессом наблюдает Мартин.
Мартин:
– Как закончишь, будешь полы мыть. Шваброй.
Кеша (робко):
– Я не умею.
Мартин:
– Ничего. Я тебе учебный фильм покажу. Называется «Технология очищения полов в допрыжковую эпоху человечества». Тебе понравится.
========== День девятый ==========
Планета Новая Москва. Квартира Корделии Трастамара. Ночь.
Сцена первая
Где-то в недрах квартиры из дверей гостевого туалета выскальзывает тень. Боязливо замирает, прислушивается. Не уловив угрожающих жизни звуков, перемещается к ближайшему укрытию. Снова замирает. Снова прислушивается. Снова перемещается. Не только прислушивается, но и выглядывает. Возникшая на манер перископа голова поворачивается то в одну сторону, то в другую. Снова ничего угрожающего и подозрительного. Тень по-пластунски двигается дальше. Следующее укрытие. Те же предосторожности, возникшая из-за укрытия голова, поза медитирующего суслика. Прислушивается. Тишина. Тень втягивает перископ, то есть голову, и продолжает свой путь в той же плоскости, живо перебирая конечностями. Путь лежит на кухню.
Проникнув в желанное помещение, тень крадется к холодильнику. Священный идол ночных жрецов возвышается таинственно фосфоресцирующим монолитом. На дисплее высвечиваются температура и список продуктов. Список длинный. Тень эволюционирует до прямохождения и пристально его изучает. Первые же строки вызывают обильное слюноотделение и вселенскую тоску. Издав не то стон, не то всхлип, тень делает попытку нарушить целостность монолита, то есть открыть массивную дверцу. Дергает. Дверца не поддается. Дергает снова. Тот же результат. После третьей попытки на дисплее высвечивается издевательская надпись:
Поганца не кормить. Он наказан.
Корделия
P.S. Введите пароль. У тебя три попытки, октопоид.
Мартин
На дисплее вспыхивает строка, требующая не менее двадцати знаков. Тот, кого назвали октопоидом, в тихом отчаянии сползает на пол. Но тут же встряхивается, достает какую-то прямоугольную светящуюся штуковину с антенной и начинает тыкать в нее пальцами. Потыкав, вопрошающе смотрит на холодильник. Никакой реакции. Снова тычет. Снова неудача. После пятой попытки начинает жалобно поскуливать.
В дверях кухни появляется еще одна тень. Прислоняется к косяку, скрещивает руки на груди, но никак не обнаруживает своего присутствия. Неудачливый взломщик, поскулив, снова набирает какие-то цифры. Тень у двери врубает инфракрасное зрение. Кухонная мебель начинает инфернально светиться. Застигнутый врасплох пришелец мечется по кухне и заползает под стол. Красноглазая фигура не спеша, в развалочку, движется к брошенной «отмычке», подбирает ее и пренебрежительно рассматривает. Потом заглядывает под стол.
Мартин:
– Новый анекдот «Irien–хакер». Я вот все думаю, а где у тебя разум-то зародился? У тебя же органа соответствующего нет. Вылезай, бить буду.
Кеша (из-под стола):
– Что, так сразу? А поговорить? А конфеты, букеты, рестораны? Так с порядочными Irien’ами не поступают.
Мартин:
– Конфеты, букеты, рестораны у нас с тобой уже были. Пора переходить к главному.
Кеша:
– А, может быть, в кино сходим?
Мартин:
– Нет.
Кеша:
– А в театр?
Мартин:
– Нет.
Кеша:
– Что, совсем без культурной программы?
Мартин:
– Совсем. Грубо, примитивно, брутально. Вылезай.
Кеша (неожиданно покладисто):
– Ладно. Я люблю, когда жестко.
Вылезает из-под стола и принимает кокетливо-застенчивую позу.
Мартин:
– Вот как тебе не стыдно? Ты же здоровый киборг. Тебе работать надо. А ты ведешь себя как…
Кеша (еще более кокетливо):
– Как кто?
Придвигается к Мартину. Мартин отодвигается.
Мартин:
– Э, ты чего?
Кеша:
– Ну ты же хотел?
Мартин:
– Чего хотел?
Кеша:
– Осуществить свои тайные желания.
Мартин:
– А у меня есть тайные желания?
Кеша (с влекущей хрипотцой):
– Конечно, есть. Они давно живут в тебе, крепнут, прорастают, плодоносят, но ты сам себе в них не признаешься. Тебе трудно. Ты бежишь от них, прячешься. Ты же весь такой гетеро упертый, такой мужественный, весь такой цисгендерный.
Мартин:
– Какой, какой?
Кеша (нетерпеливо):
– Цисгендерный.
Мартин:
– А что это значит?
Кеша:
– Ну это когда твоя гендерная идентичность совпадает с твоим биологическим полом.
Мартин (озадаченно):
– А что, разве бывает как-то по-другому?
Кеша:
– Ты еще и отсталый. Но я тебе помогу.
Мартин:
– Это как же?
Кеша:
– А вот, смотри.
Извлекает из кармана красный лифчик Корделии, который выиграл у Мартина в покер.
Кеша:
– Я могу его надеть. И даже голос изменить. Вот так. (Говорит голосом Корделии) Мартин, сокровище мое, иди ко мне. Иди, мой маленький, иди ко мне, мой плюшевый медвежонок.
На какое-то мгновение кажется, что потрясенный до глубины души Мартин готов поддаться. Он делает шаг вперед, еще шаг… Кеша призывно улыбается. Затем Мартин вдруг совершает молниеносный бросок и… утыкает Кешу мордой в пол.
Мартин:
– Ты прав. У меня действительно есть тайные желания. И одно из них давно меня мучит. Догадываешься, какое?
Кеша (придушенно):
– Какое?
Мартин:
– А то самое, которое зародилось во мне в тот день, когда я впервые увидел тебя за этим столом. Ты сидел в моей футболке, в моих джинсах и жрал мой торт. Едва я тебя увидел, как я сразу понял, чего хочу! Я ощутил трепет, зуд в некоторых частях моего тела и на меня снизошло – вот он! Вот он, предмет моих желаний! Вот он, объект моих страстных дум и влечений. Мой единственный и неповторимый, тот, с кем я испытаю наивысшее наслаждение, на ком я испробую, наконец, тот прием…
Кеша (судорожно пытаясь вдохнуть):
– К… какой прием?
Мартин (наклоняясь к самому уху Кеши, очень интимно):
–…который мне показал Дэн. По сворачиванию шеи наглым, болтливым Irien’ам.
Кеша (еще более придушенно):
– Не надо, я больше не буду…
Мартин (еще более интимно):
– Знаешь, сколько раз я это слышал?
Кеша:
– Это последний… честное слово…
Мартин:
– И лифчик отдай.
Кеша:
– Я его на место положу, чес-с-сно…
Выдержав воспитательную паузу, Мартин ослабляет хватку. Кеша обиженно всхлипывает.
Кеша:
– Гад! Сволочь! Мало того что перловкой кормит, так еще и холодильник запаролил.
Мартин:
– Так распаролил бы. Чего там сложного?
Кеша:
– Издеваешься, да? У-у-у, жестянка!
Мартин:
– Я тебя не зря про соответствующий орган спрашивал. Был бы мозг, сам бы догадался.
Кеша:
– О чем?
Мартин:
– Про пароль.
Кеша:
– А что с ним?
Мартин:
– Это твой серийный номер, гендерно разнообразный ты наш.
Кеша в изумлении хлопает ресницами.
Кеша:
– Правда, что ли?
Мартин (насмешливо):
– Ну и кто из нас жестянка? (Чувственный голосом с кешиной соблазнительной хрипотцой и придыханием) Ну что, малыш, исполнить твое самое заветное желание? Иди ко мне, мой медвежонок.
Кеша (оскорбленно):
– Сам дурак!
Сцена вторая
Утро. Все та же кухня. Печальный Кеша сидит перед огромной миской с некой разновидностью фасоли. Зерна разнообразны по цвету и конфигурации. Кеша выуживает фасолины сходной расцветки и раскладывает их по разным пакетам.
Кеша (поет):
– В кухне я тружусь, тружусь, с печкой я вожусь, вожусь… А конца не видно… Всякий может приказать, а «спасибо» мне сказать ни один не хочет.
Корделия в своей спальне, где ей пришлось оборудовать рабочее место, сидит перед терминалом. В одном из вирт-окон мелькают биржевые сводки. Корделия мрачно их изучает. На ее кровати с планшетом в руках расположился Мартин. Вид – довольный и безмятежный. Он самозабвенно играет. Корделия, тормознув ленту с цифрами, тихо ругнувшись, сворачивает окна.
Корделия:
– Что там наша Золушка?
Мартин:
– Фасоль перебирает.
Корделия:
– А у нас… есть фасоль?
Мартин:
– Уже есть. Центаврианская.
Корделия (осторожно):
– И… в чем подвох?
Мартин:
– Она цветная.
Корделия:
– То есть?
Мартин:
– То есть все цвета спектра и 50 оттенков.
Корделия:
– Серого?
Мартин:
– Почему серого? Розового. И синий есть. Голубой то есть.
Корделия укоризненно качает головой.
Корделия:
– Мартин, вот кто ты после этого?
Мартин:
– Сирота я, сирота. Безотцовщина.
Корделия:
– Ну ты еще скажи, что безмамщина.
Мартин:
– Не скажу. Но мне жизненно необходима твердая мужская рука.
Корделия:
– Ну извини, могу предложить только твердую женскую. Хочешь?
Мартин:
– Хочу.
Откладывает планшет и с готовностью переворачивается на живот.
Корделия (качая головой):
– Ну это уже ни в какие ворота. Гнать надо этого БДСМ-пророка в его пустыню. А то он мне малыша совсем испортит.
Камилла заглядывает в комнату Корделии и слышит последние фразы.
Камилла:
– А можно я? Можно я его отшлепаю?
Совершает стремительный бросок, но Мартин успевает занять оборонительную позицию.
Камилла:
– Ну ты чего, малыш? Я же нежно!
Пытается цапнуть Мартина за коленку, но тот деликатно отодвигается. Корделия хватает непрошенную гостью за шкирку и тащит к двери. Камилла сопротивляется, но Корделия твердой женской рукой выкидывает ее за дверь. Поворачивается к Мартину. Тот виновато втягивает голову в плечи.
Корделия (грозно):
– Мартин, когда ты уже сам научишься оборонять свою девичью честь?
Мартин (застенчиво):
– Я боюсь ей что-нибудь сломать.
И делает несчастную мордочку. Корделия хватается за голову.
Корделия:
– Гнать, гнать этого паразита глистогонным!
В это время на кухню к бедной Золушке крадучись приходит добрая фея.
Катрин (шепотом):
– Кешенька…
Кеша (быстро изобразив страдание):
– Он меня… он меня… опять перловкой кормил, без масла. Сказал, что я должен перебрать два мешка фасоли и вырастить розы! Ы-ы-ы…
Катрин:
– Ну не плачь, не плачь. Вот тебе вкусняшка. Я тебе раздобуду хрустальные башмачки, и ты поедешь на бал.
Кеша (всхлипывая):
– А розы?
Катрин:
– А розы вырастут сами.
Извлекает из кармана шоколадку и чупа-чупс. Кеша запихивает шоколадку целиком в рот, блаженно улыбается и закусывает чупа-чупсом. Катрин с умилением на него смотрит.
В спальне Корделии звонит видеофон. Корделия отвечает на звонок.
Корделия:
– Привет, Сол! Что? Кто к нам едет? Жена Романовича? Которая? А, третья с конца. А чего хочет? Суд? Какой суд? Присвоение чужой собственности? А кто присвоил? Я?! Ах, движимость. И как двигается? На ногах? Собака, что ли? Ах, на двух. Тогда шоаррская лиса. Нет? Тогда… Чего? Киборг?! Какой киборг? Irien? Летит? У нас карантин. Ах, она здесь… Участвовала в шоу «Давай разведемся»? А она разве… Уже успела? Два раза? Живут же люди. И чего хочет? Киборга? А я здесь причем? Что?!
Бросает видеофон. Мартин выжидающе на нее смотрит.
Корделия:
– Кажется, за нашей Золушкой летит принц.
Мартин:
– С туфелькой?
Корделия:
– Нет! С презервативом!
Мартин (растерянно):
– А… почему с презервативом?
Корделия:
– Примерять будет!
Сцена третья
На кухне Камилла и Катрин помогают Кеше перебирать центаврианскую фасоль. Кеша, эротично облизывая чупа-чупс, с нежностью поглядывает то на одну свою помощницу, то на другую. Врывается Корделия. Видит идиллическую картину.
Корделия:
– Ага! Голубки и мыши помогают бедной Золушке исполнять наказ злобной мачехи. Я выживу вас всех из моего собственного дома!
Камилла (вполголоса):
– И почему ее до сих пор не съел людоед?
Корделия:
– Потому что начать он должен с ее сестры!
Катрин (строго):
– Корди, прекрати нервировать ребенка! Видишь, у него аппетит пропал.
Корделия:
– За этим ребенком сейчас судебные приставы придут!
Камилла, Катрин и Кеша:
– Что?! Зачем?
Корделия (со злорадством):
– Изымать. Как незаконно присвоенную собственность. Законная владелица объявилась.
Катрин и Кеша смотрят на Камиллу.
Катрин:
– Ах ты змея! Заложила моего Кешеньку!
Вцепляется Камилле в волосы.
Камилла (отчаянно отбиваясь):
– Это не я! Это все Снежанка стерва! Это она настучала!
Огромные синие глаза Кеши наполняются слезами. Губы дрожат.
Кеша:
– Я не хочу в мусоро… в Книжный клуб!
Катрин (обнимая Кешу):
– Не бойся, Кешенька, только через мой труп.
Мартин (из-за плеча Корделии):
– Приступить к исполнению?
Корделия (командным голосом):
– А ну всем молчать! Я требую объяснений. Кеша, как звали твою первую хозяйку?
Кеша (сквозь слезы):
– Эклермонда Романович!
Корделия:
– Ахренеть! Это я еще легко отделалась. Теперь понятно, почему она везде представлялась Мадам. (Манерно растягивая слова, явно кому-то подражая). «Зовите меня Мадам. Просто Мадам…» Договор купли-продажи был составлен на ее имя?
Кеша кивнул.
Корделия:
– А муж? В курсе?
Кеша (уже заходясь в рыданиях):
– Он на меня… он на меня своих DEX’ов натравил!
Корделия:
– Всего-то? Ангельского терпения человек.
Катрин извлекает откуда-то огромную салфетку и заботливо подсовывает Кеше.
Катрин:
– Корди, ты должна что-то сделать с этой… Мордой.
Корделия:
– А что я могу? Всегалактическая декларация прав человека предусматривает, что каждый человек имеет право владеть имуществом. Владеть им, пользоваться и распоряжаться как единолично, так и совместно с другими лицами. Тут мое влияние бессильно. Тут закон.
Кеша рыдает уже в голос.
Кеша:
– А-а-а…
Сцена четвертая
На посадочную площадку опускается гламурный розовый «Бентли» в стразиках. Из флайера появляется модельного роста блондинка в розовом гипюровым платьице, состоящем из символического топа и пышной короткой юбки. У блондинки нарощенные волосы, нарощенные ресницы, нарощенные губы, нарощенные ногти и нарощенная до седьмого размера грудь. Передвигается она на явно нарощенных ногах, занося их крест-накрест.
Корделия:
– Е%%ть ту Люсю! (Смотрит на сводную сестру) А ты у меня еще вменяемая.
Камилла:
– Все познается в сравнении. По крайней мере, грудь у меня своя.
Гордо выпячивает вышеназванную часть тела.
Корделия:
– Мартин, ты готов?
Появляется Мартин в маске, резиновых перчатках до локтя и с огромным пульверизатором в руках.
Мартин:
– Приказ принят к исполнению.
Когда блондинка подиумной походкой входит с террасы в гостиную, ей в лицо ударяет струя из пульверизатора.
Мадам Романович:
– А-а! Что? Помогите!
Корделия:
– А это, дорогая моя, дезинфекция. У нас между прочим пандемия, если ты не в курсе. Мартин, гуще, плотнее!
Мартин старательно обрабатывает гостью из пульверизатора. Гостья стоит, растопырив пальцы с нарощенными ногтями. Тоже розовыми со стразиками. Пахнет дорогим алкоголем.
Корделия:
– Ладно, хватит. А то следом нарколога вызывать придется.
Мартин исчезает в алкогольных парах вместе с пульверизатором. Гостья хлопает нарощенными ресницами. Корделия располагается в кресле. Камилла с Катрин сидят в засаде за спинкой дивана. Камилла с жадностью изучает экипировку гостьи.
Определив примерную стоимость, завистливо сопит. Кеши нигде не видно.
Корделия:
– Ну-с, чем могу помочь?
Возвращается Мартин уже без маски и перчаток. Останавливается рядом с креслом Корделии. Гостья изучает его с видом знатока.
Мадам Романович:
– Почем брала?
Корделия в легкой растерянности смотрит на Мартина. Мартин пожимает плечами.
Корделия:
– Ты о чем, подруга?
Мадам Романович: Да вот… про аксессуар.
Указывает трехсантиметровым розовым ногтем на Мартина. Слово произносит с ударением на -суар, слегка грассируя.
