Текст книги "Со стороны (СИ)"

Автор книги: InanityWriter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Тимур кивает.

– А сейчас, он оставил их оба тебе, в знак того что больше не…не побеспокоит?

Опять кивок.

– Он мне тогда сказал, что ты под страхом смерти даже его не отключишь…

– Хм, может быть и так.

– А почему?

Тим пытается улыбнутся.

– Приказ великого и ужасного Яна. Как я мог ослушаться?

– И когда отдан был этот приказ?

Опять мнется, кривится, но тушит сигарету и отвечает:

– В школе, еще до того, как мы с тобой познакомились. У меня были проблемы с мамой. Ее кинул очередной хахаль и она запила. По черному. Не просыхала, на работу естественно забила. Деньги быстро кончались, мои подработки положения не спасали. Вскоре жрать стало нечего. Зато всегда была водка на столе, не знаю откуда она ее брала. Естественно я задолжал плату за обучение, в моей великолепной, очень нужной и шикарной школе. Директор вызвала меня и намекнула, что если не оплачу в ближайшее время – вышвырнет. Этому то я только рад был. Осточертели мажоры. Но об этом узнал Ян.

Тим замолкает. Смотрит в стену, поверх моей головы.

– Узнал, да. Подключил папу своего. Тот внес за меня плату, играюче расплатился с долгом за квартиру, изъял бухую мать и отправил на принудительное лечение. Меня, как сиротку, Завальные взяли к себе, на время пока матери нет. Я не просил об этом. Я не хотел этого. Но понимал, мать нужно было спасать. Из-за нее и не брыкался. Конечно, большую часть потраченных денег, мать им отдала, как очухалась и снова вернулась на работу. Но я свой долг перед Яном никак искупить не мог. Не деньгами. Спросил, что могу сделать для него. А он притащил эти штуки. Помни, говорит, о моей доброте и всегда держи включенным.

Верчу в руках мобильник, тот который целый. В те года такой, наверное, денег стоил не мало. Как, наверное, хорошо, когда деньги не считаешь. Ян в школе горазд был на широкие жесты, демонстрирующие его материальное положение.

– Тупо, но что я мог еще сделать? Я правда, благодарен ему за это.

– Значит, правда оставит тебя и уедет?

– Давно уже пора.

Хмыкаю. Да, спроси меня два дня назад, хочу ли я, что бы Ян свалил в туман, ответ – однозначно ДА. Но сейчас… Ян мог стать возмездием.

– Окей. Хорошо, одной проблемой меньше, – кладу мобильники на середину стола. – Что на счет Ара?

Опускает на меня взгляд. Задумчиво разглядывает мои губы.

– А что на счет него?

– Издеваешься?! – удерживаю себя от крика. – Ты будешь с ним…Выяснять отношения?

Оживляется, подается вперед.

– Он со мной разговаривать то ваще будет? В нашу последнюю встречу он ясно дал понять – я ему противен во всех смыслах.

Меня потряхивает. Наверное, я пожалею об этом, но так и быть.

– Паночка сюда приезжала. Он к ней ночью завалился. Говорит был очень грязный, поцарапанный и неадекватный. Слезно просил ее ехать сюда, посмотреть, что с тобой, и поговорить со мной. Что бы, цитирую: «Не дала тебе наделать глупостей». Это он должен сейчас сидеть и трястись, будешь ли ТЫ с ним разговаривать.

– Почему он был поцарапанный? – Тим изобразил озадаченное лицо.

– Не знаю. Я думала твоя работа.

– Я его не трогал.

– Ты, блять, даже не защищался?

– Вот и Ян мне про то же, – кивнул сам себе Тим. – Я все еще пьяный был. Не сразу даже понял, что меня бьют. Просто увидел его глаза, бешенные…Ненавидящие. И выпал из реальности. А потом помню только как дверь хлопнула и твой голос.

– Тим, родной, любимый, – тянусь к нему через стол, хватаю за руки. – Пожалуйста, скажи, что все кончено. Пожалуйста!

– Ев, – Тим тянется навстречу. – Мы с ним поговорим, и все наладится. Если…если он захочет поговорить…

– Ты с ума сошел, Лисьев. Ты не можешь после этого быть с ним.

Тим высвобождает свои руки. Отодвигается.

– Это только мне решать. Что я могу.

Не узнаю этот голос. Не могу распознать интонации.

– Почему ты им позволяешь все время делать тебе так больно?

Тимур молчит.

Вскакиваю и выхожу из кухни.

– Ты куда?

– В универ!

Заворачиваю в свою комнату. Переодеваюсь в первые попавшиеся шмотки, хватаю полупустой рюкзак, не забываю про телефон, сиротливо лежащий на тумбочке. Половина заряда – сойдет. Волосы в обычный не опрятный, но удобный пучок.

– Когда вернешься? – Тимур стоит в коридоре. Сложил руки на груди. Смотрит странно – как будто ждет, что я раскричусь. Нет. Не буду кричать.

– Не знаю, позвоню на работу. Может быть нужно в ночь выйти.

–Понятно, – разворачивается и неспешно бредет на кухню. Зараза, он еще и хромает!

Хлопаю дверью и спешно спускаюсь вниз по лестнице. В глазах злые слезы. Конечно, Тимур! Давай, давай встретимся с Арсением, давай будет заискивающе заглядывать ему в глаза, давай еще прощения попросим, а то вдруг он слишком сильно ударился кулаком о твои ребра! Вдруг он голос сорвал, пока орал на тебя! Конечно! Ничего особенного то и не случилось! Нужно просто поговорить. И все наладится!

Не замечаю, как дохожу до метро, на автопилоте захожу в нужный вагон, впихиваясь между людей, прижимая рюкзак к груди. «Осторожно, двери закрываются».

Ян уехал. Внезапно это всплывает в моей голове. Странно. Не верю я. Вспоминаю его маску-лицо, тогда, на кухне. Ни одной эмоции не считать. Мега контроль. А ведь уверенна – в нем бушевала буря. Интересно, когда мы с ребятами покинули квартиру, он показал эту бурю Тимуру? Или так и сидел с непроницаемым лицом, молча слушая Тима? Что они обсуждали?

Дверь открывается, люди выходят и заходят. Давка прекращается ровно на одно мгновение, в которое я успеваю лишь вдохнуть.

Когда я познакомилась с Яном, он мне не понравился. Слишком самовлюбленный, слишком эгоист, слишком уверенный в себе нахал. И с каждой минутой он не нравился мне все больше. В какие-то моменты я его начинала даже боятся. Но… Но ведь было еще что-то? Кроме неприязни и страха?

В десятом классе, Ян приперся ко мне вместе с Тимом. Я открыла дверь, он стоял за спиной моего друга и по своему обычаю ухмылялся. Тим взглядом вымаливал у меня прощения. Зайдя в квартиру, Ян чуть ли не брезгливо огляделся, стянул обувь и уставился на меня в ожидании тапочек. Когда моим гостям был предложен чай, эта наглая морда потребовала «с бергамотом». С бергамотом не было. Пил обычный, «Майский», и кривился. Через несколько дней Ян снова объявился на пороге моей квартиры.

– На, попробуй! Тебе понравится! Тим у тебя? – впихнул мне в руки жестяную банку и протиснулся мимо, на ходу скидывая куртку и крича в глубь квартиры: – Лисьев, ты почему трубку не берешь?!

Я тогда повертела банку, отмечая, что она довольно красивая. Конечно же, внутри был чай. С бергамотом. Мне он не понравился, и до самого конца его пил лишь сам Ян, который все чаще наведывался ко мне в поисках Тима.

Один раз, Тимур позвонил мне и предложил выпить. Я позвала его к себе – мама была в ночную. Тимур пришел с Яном. Последний держал в руках початую бутылку рома. Он радостно презентовал мне ее и потащил всех на кухню.

– Сейчас я вас пить научу! – пообещал он.

Ром мы пили стопками, не запивая. Парни не закусывали вообще, не знаю, что ими двигало, они морщились и опрокидывали одну за другой, а я жевала лимон и пропускала каждую третью стопку. Этих двоих ожидаемо развезло быстрее чем меня. Они сошлись на том, что все дело именно в лимоне. И с тех пор никто из них и не притронется к рому, если на столе нет лимона.

Я улыбаюсь, когда вспоминаю тот вечер. Было…было спокойно и хорошо. А с Яном редко бывало спокойно.

Выхожу на своей станции, в толпе двигаю к эскалатору. Смотрю вверх, где висит табло с часами. Половина десятого. Первую пару я уже пропустила. Можно не спеша двигать к лекционным аудиториям.

На подходе к универу мне встретился Ник. Он стоял и рассеянно смотрел перед собой.

– Привет, ты все-таки пришел? – останавливаюсь около него.

– Ага, – Ник дергает головой и смотрит на меня. – Я сейчас такое видел.

Изображаю крайнюю степень заинтересованности.

– Стою тут, думаю сигаретку у кого из прохожих стрельнуть. Тут мне на глаза попадается тачка Андрея. – Никита рассказывает мне, а смотрит вдаль прямо перед собой. – Он паркуется на противоположной стороне, выходит. Хочу его окликнуть, но тут с другой стороны вылезает из тачки сам Брод. У меня аж челюсть клацнула. В башке мигом стало пусто, кулаки сами собой сжались. Они давай дорогу переходить, а я к ним двинул. Ноги сами пошли. Одна мысль – я сейчас наваляю этому уроду. Но не тут-то было. Эти двое идут, переговариваются, Андрей что-то смеется, и тут на них налетает нечто лохматое, грязное, кричащее.

Никита опускает взгляд вниз (долбанная каланча), находит меня. Молчит.

– Ну и кто же на них налетает?

– Арсений, – Никита делает большие глаза. – Ураган мать его! Андрей в сторону отлетел, не понимает, что происходит. А Арсений Брода повалил, сверху сел и давай его колошматить. Просто на, на, на! – изображает удары в воздухе. – Его Андрей еле оттащил, а тот все орет, вырывается. Брод встал далеко не сразу, и пока вставал, все кровью харкал. Сеня все вырвался и вырывался, а потом заметил меня, что я смотрю, и сразу как сдулся. Тут то его Андрей и потащил к своей тачке, а Брод побрел в сторону от универа. Шел он очень…криво.

– Прикольно, – говорю. Этот рассказ не вызывает во мне никаких эмоций.

– А у тебя что нового? – Никита сует руки в карманы.

– Да так, – пожимаю плечами. – Тимур сказал, что Ян уезжает. Насовсем.

Никита смотрит на меня и молчит. Он очень сильно заторможенный. Его этот остановившейся взгляд меня начинает беспокоить и пугать.

– Уезжает, значит, – Никита начинает движение. Идет, пинает мелкие камешки. Пристраиваюсь рядом с ним. – Странно.

– Ага.

Поворачиваем к дорожке, что ведет к главному корпусу. Проходим мимо парковки.

– Знаешь, я не люблю засранца, но мне жаль если он сваливает навсегда, – у Никиты на лице отображается некий мыслительный процесс, такое случается редко, боясь спугнуть, я никак не отвечаю. – Он ведь явно с припиздью. Отчаянный малый. А сколько Тиму крови попортил? Да он на его нервах как на арфе брынчал. Я помню, как он в прошлый раз приезжал. На первых курсах было? Да? Ты уже была тут? Бляяя…. Тот еще месяцок выдался!

Никита какое-то время идет молча, уверенно сворачивая с тропинки на тропинку – явно ведет меня к нужному мне корпусу. И поэтому не возражаю.

– А как он от Дениса избавился? Пиздец! Я этот видос никогда не забуду. А Денис какой блядью оказался? Жесть!

– Что…что за видос?

– Ты не знаешь? Ну этот, с порнушечьих проб. Ян завалился тогда в кафеху, где Тимка подрабатывал. Я там чай пил после универа, болтал с Тимом, в перерывах между тем, как он посетителей обслуживал. Сижу значит, никого не трогаю, и тут эта чувырла напротив меня плюхается. Зови, говорит, дружбана своего, сейчас кино будем интересное смотреть. И улыбается, о боже, как же эта гадина улыбалась! Я позвал Тима, он подошел, увидел этого пиздюка и глаза лишь закатил. А Ян достал свой телефон, включил видео и повернул экран так, чтобы нам было видно. А там…Фу, блять. Как вспомню. Денис сидит, падла, улыбается на камеру, вопросы ему задают, он отвечает. Интервью, ага. А потом голоса лишь фоном остаются, а картинка сменяется на то, как Ден кому-то самозабвенно отсасывает. Не знаю, что там было дальше, я отвернулся. Но Тим стоял и смотрел. Стоял около нашего столика, в этом дуратском форменном фартуке и смотрел. А Ян держал телефон и улыбался, гаденько улыбался…

Мы уже дошли. Стоим у вдоха. Мимо нас туда-сюда снует народ. Замечаю в толпе некоторых своих одногруппников. Как и я, прогуливают пару.

– Тим потом сказал, что поговорил с Деном. И это типо все правда. Признался ему, что пока они встречались, он раз в неделю ходил на такие вот съемки.

Я просто киваю. Помню это.

– И с работы Тима поперли, когда Ян решил, что ему там не место. Просто пошел к управляющей и устроил скандал.

– Ага, якобы Тим ему в салат плюнул, – почему-то улыбаюсь я.

– Я на месте Тима не только бы плюнул, – улыбается в ответ Ник.

Стоим, переминаемся с ноги на ногу.

– И все-таки, Ян мог бы сейчас не хило так пригодится, – Никита вздыхает.

В прошлый раз чудовище приехало и отвадило Тима от Дениса. Это правда. Я злилась, но сейчас, почему-то только сейчас, до меня дошло – Ян просто показал Тиму. Насколько Денис…мм…ветренный? Пусть будет ветреный. Да, показал это грубо и даже немного жестоко. Но ведь…

Ян не подпускал к Тиму людей никогда. Все новоявленные знакомые Тима грубо отшивались, посылались и грубо обругивались. Если не понимали сразу, Ян им угрожал. Я не в счет – меня и посылали, и обругивали, и угрожали, но потом все-таки притащили банку с чаем. Наверное, прошла внутреннюю проверку Яна, получила доступ до общения с Тимом. Как, кстати и Ник. Этого Ян воспринял спокойно. Их знакомство выглядело как обнюхивание двух псов. Но видимо угрозы в Никите Ян не почуял, и не стал его доставать. А вот на Дениса сделал стойку. Да к тому же, представляю, как он озверел, когда узнал, что Тим с ним еще и отношения строить пытался.

– А ведь уехал он в прошлый раз с жутким скандалом, помнишь?

– Ага, помню. Тима в тачку пытался запихнуть, выкрасть что ли хотел? Слава богу, он адреса тогда нашего не знал. Он уже был готов на что угодно…

– Думаешь, было бы что ни будь по типу «Так не доставайся же никому»?

– Нет, – отрицательно качаю головой. – Сколько бы Ян не доставал Тима, он никогда не…не делал ему физически больно.

– Не бил его?

– Никогда. А помнишь, как он караулил его около твоего подъезда? Сколько сидел?

– Ммм…Да, наверное, двое суток, не меньше.

– И ни разу не вышел из тачки?

– Неа, пока Тим сам не спустился с ним поговорить…

– Да уж, делааа…

– И что, вот этот Ян просто так свалит? Оставит Тима, избитого ни за что, ни про что, и уедет?

– Эй, Никита! – оборачиваемся. От главного корпуса нашу сторону бежит Андрей.

– Чей-то? – буркает под нос Ник.

– Привет, – Арсений тормозит рядом с нами, тяжело дышит от бега. – Ты можешь мне объяснить, что происходит?

– Мне пора, – постукиваю Никиту по плечу и уже разворачиваюсь, чтобы отставить их, как меня хватают за руку.

– Ты Ева, верно? – меня держит Андрей. – Слушай, может ты тоже знаешь, чего? Сеня все про Тимура говорил, а вы ребята вроде как дружите?

Андрей все еще пытается отдышаться. Никита мягко кладет свою руку поверх его, высвобождает меня из захвата.

– Что объяснить? – интересуется у Андрея Ник.

– Мои друзья только что подрались, ты это видел. Я хочу знать почему. Арсений сказал, что-то про Лисьева.

Никита вздыхает. Я опять пытаюсь свалить, но Андрей снова меня останавливает, правда теперь вопросом.

– Они с Тимом расстались что ли?

Встречаемся с Ником взглядами. У обоих лица прихуевшие.

– Мне Брод сказал, – видя наше замешательство поясняет Андрей.

Мы все еще молчим, прибывая в шоке.

– Не, ну тоже мне капец тайна! – Андрей закатывает глаза. – Вы чего? Так что? Тимур бросил Арсения из-за этой шутки?

– Какой блять шутки? – Никита очень зол. Он делает шаг к Андрею и угрожающе нависает над ним. Единственное преимущество Никиты перед Андреем, который явно ходит в зал, чаще чем на учебу, это рост. И Ник неосознанно пускает его в ход.

– Ну тип бате там все расскажет? Вот этой? – Андрей абсолютно не смущается ни злого тона Ника, ни того, что расстояние между ними сократилось до гребанных сантиметров.

– А поподробнее? – я тоже шагаю ближе, ухватив Ника за край куртки тяну на себя. Ник поддается.

Андрей непонимающе оглядывает нас.

– Никит, ты же знаешь? Брод у тебя же фотки взял…

– Сука! Взял! Он их без моего ведома скачал с телефона! – Никита зло выплевывает слова, руки сжимаются в кулаки. Хватаю его за локоть, опять тяну к себе.

– Эээ..Ну вот этого не знал, – Андрей качает головой. – Дебил, он.

– Так и что с фотками? – подаю голос.

Андрей смотрит на меня, немного склоняет голову в бок. Затем переводит взгляд на Никиту.

– Вы чо вместе?

Ну пиздец! Вот это сейчас так важно?

– Нет, – Никита вырывает свой локоть, и когда я уже решаю обидеться, приобнимет меня за плечи.

– Так что там с шуткой, Дрон?

Андрей оглядывает руку Никиты, которая сейчас лежит на моих плечах, хмыкает и ерошит себе волосы на затылке.

– Мы курили, когда Брод спросил у Сени, про Тимура, – мнет себе шею, отводит глаза в бок. – Брод ему тогда сказал, чтобы завязывал со своими пидерскими штучками, а то ведь и бате могут настучать.

– Кто? – в один голос спрашиваем с Ником.

– Ну Тимур. Это Брод пошутил так, типо в один прекрасный день, Тимур пойдет и расскажет его бате.

– Зачем? – опять в один голос.

– Да я ебу? – Андрей разводит руками. – Это же по накурке было! Кто какой бред не несет под травой. Броду на самом деле, как и мне, до пизды, гей Сеня или нет. Я даже не особо удивился, когда Брод мне фотки показал. Он и Сене их показал, скинул даже. Тот, когда их увидел, что-то завелся сильно, стал Тимуру звонить, просил встретится. Потом через час – два вернулся, мне показалось еще более вмазанный чем был, истерить начал.

– И … и вы дали потом ему еще что-то? – кажется это я спрашиваю.

– Не знаю, может Брод и дал, чтобы успокоить. Я спать ушел. Утром Арсения не было. А сейчас вон примчался, разбил рожу Броду… И все орал про Тимура. Что у них произошло?

– Арсений избил Тима. – Никита тяжело смотрит в глаза Андрея, рука на моих плечах напряглась. – Ворвался к нему и матеря на чем свет стоит отмудохал. Из-за чего? Из-за ебанутого шантажа, основанного на фотках, которые Брод у меня спиздил. Я не знаю, что вы там курите, но видимо с шуточкой попали хорошо. Надавили Сене на больное, вот и сорвало крышу.

Андрей поднимает брови, трет свой подбородок, смотрит куда-то под ноги.

– Бля, пиздец. С Тимуром можно поговорить? Я объясню ему.

Никита сильно прижал меня к себе. Дружеское объятье превратилось в самый настоящий захват. Видимо, намек что бы не вякала.

– Можно. Я дам тебе телефон. – Никита полез в карман за своим смартом.

Я, прижатая к его боку, лишь недовольно сопела. Андрей записал номер.

– Я позвоню ему как доеду до дома. Я там этого буйного оставил, что бы поуспокоился. Ладно, бывайте! – Андрей махнул рукой и уже в повороте добавил: – Приятно было познакомится, Ева!

Никита ждет, пока он скроется из виду и выпускает меня из своих медвежьих объятий.

– Теперь это все объясняет, – говорит Ник, смотря, как я заново собираю волосы в пучок.

– Это подтверждает то, что Арсений невменяемый.

– Так он же вмазанный был.

– Ну и что? Сам же сказал, они своей ебанестической шуткой надавили ему на больное место. Да, он боится, что об их отношениях узнают в обществе. Родители в частности. А тут под кайфом слишком пересрал при мысли, что кто-то им скажет. Но! Получается и про видео, и про шантаж, он додумал сам. Пусть и находился под веществами.

Никита хмурится.

– И не просто додумал, а еще и абсолютно точно в это поверил. Когда он к нам ворвался, я так думаю, уже под новой порцией наркоты, он видимо был уверен, что Тим всем все рассказал. Привел в действия свои угрозы. То есть у него были довольно долгие и реалистичные галюники.

– Спровоцированные хренью, которую они скурили.

– Не всех так ебашит под дурью. Плохие симптомы.

Я смотрю себе под ноги, поправляю лямки рюкзака.

– Да и … – пинаю камень.

– И что? – Никита пинает камень мне обратно.

– А то, что это ахуеть какая прекрасная оправдательная история для Тимура!

– Ты сейчас хочешь сказать, что это все придумано?

– Да нет. Просто… Тимур же поверит. Простит, так еще и пожалеет бедного Ара, у которого крыша едет.

– Ну, это уже их дело…Идешь на пару?

– Иду, пока Ник, – разворачиваюсь и бреду ко входу, каждым шагом пытаясь передать какая это для меня мука.

– Пока, Ева!

… Лекция очень скучная. Почти засыпаю. От нечего делать, начинаю листать фотографии на телефоне. Очень быстро натыкаюсь на групповое фото, где Ник, Арсений, Кир и Тим улыбаются в камеру, оттягивая друг другу щеки. Это у нас дома и всего то пару недель назад. Тим вроде как счастлив. Правую половину его лица не уродует отвратительная гематома.

Чудище, ты правда все так и оставишь?

========== Главы 15-16. ==========

Глава 15. Тимур

Ева не говорит со мной. Нет, она отвечает на вопросы, если я задаю ей их, говорит: «Доброе утро» и «Спокойной ночи», но не задерживается на кухне, чтобы немного поболтать. Не рассказывает никаких новостей с учебы и работы, больше не спрашивает меня о самочувствии.

В чем я провинился, знаю. Поступил не так, как, по ее мнению, должен был. После звонка Андрея, который окончательно все для меня прояснил, ринулся к Ару.

Приехал и долго сидел в тачке под его окнами. Он не выходил. Час, два. А потом телефон завибрировал – входящий. От него.

– Тим? – тихо, на грани слышимости.

– Да?

– Это твоя машина стоит под окнами, или я окончательно сошел с ума?

– Это я.

Молчание. Слушал его дыхание в трубке, а внутри все сжималось. Придурок, почему не сказал мне, что тебя так мажет? Почему не говорил, что так хуево? Почему не пришел раньше?

– Мы …мы можем поговорить?

Облегченно выдохнул. Конечно, Ар. Конечно мы можем поговорить.

– Поднимешься? Мои все еще в Тайланде.

Не ответил, просто сбросил вызов и вышел из машины. Знал, что он смотрит в окно.

Легко, как будто не я днем ранее морщился от боли в бедре, взлетел на четвертый этаж. Там меня уже ждал Ар. Впервые видел его настолько беззащитным, беспомощным. Он, как будто, все еще не веря, что это я, протянул руку, легко касаясь уже начинающего желтеть синяка на моем лице.

– Тим, это все я? – такая неподдельная дрожь в голосе. Такая острая боль в глазах.

– Я зайду?

Утвердительный ответ.

А потом, хотя я и пришел за разговорами, сам не дал ему говорить. Набросился на него сам, не позволив нежничать со мной, сам метался и кусался. Не давал ему оглядывать мой торс, так восхитительно разукрашенный кровоподтеками всех цветов. Заставлял его смотреть только в мои глаза. Что бы видел – в них нет ни капли злости, обиды, ненависти… Только желание. Он и я. Как раньше. Все остальное осталось в прошлом.

– Тим, пожалуйста…– в конце Арс обнял меня, прижал к себе, но снова так, как будто я хрустальный. – Скажи, что я могу сделать. Как я могу…Исправить все это.

Я не ответил, прижался к нему как можно сильнее, и позволил себе полежать так еще несколько спокойных минут.

Вернувшись вечером домой, наткнулся на Еву.

– Скажи мне, что ты не ездил к Арсению.

Она упрямо смотрела на меня. Вся такая грозная, в своих ушастых тапках.

– Я ездил.

Закусила губу и пошлепала на кухню, агрессивно наливать себе чай.

Это было самое длинное предложение, которое я услышал от нее за прошедшую неделю.

Сейчас сижу на кухне, курю в окно, покручиваясь на старом барном стуле. Чувствую, сейчас нагрянет. Пора бы уже. Пора бы уже этому мысленному шторму нагрянуть мне в башку. Я уже давно жду этой бури. Давай, начинай.

Если бы Ева услышала сейчас, из-за чего именно я вот-вот нырну в бездну, она бы, наверное, довольно сильно удивилась. Да я и сам не мало удивлен. Хотя, это всегда было где-то во мне. Где-то на границе сознания, что-то даже больше подсознательное. Наверняка я ни раз осознавал это, ведь как иначе? Но потом между мной и этим возникла слишком глухая стена. Возникла? Не ври себе, Тим. Она появилась не внезапно и не сама по себе. Ты строил ее сам. Бухтя, кряхтя, день за днем. Вместо цемента вязкие, горькие на вкус мысли. Вместо кирпичей неприятные, слишком яркие воспоминания. А помогло ли?

Да нихуя. Глаза закрываешь, и тут же эта гребанная ухмылка. «Ушел? А кто тебя отпускал?»

Больно было тогда, больно сейчас и потом тоже будет больно. И видимо я мазохист, реальный такой любитель побольнее, ведь раз за разом одно и тоже. Но нет, сейчас по-другому. Сейчас я это понимаю.

Тогда, я тоже прощался навсегда. Тогда я реально хотел, чтобы все закончилось. Звонки, смс, эти внезапные приезды, просто потому что «соскучился». Осточертело, надоело. Да и перегнул. Переборщил. Просто приехав, шутя разрушив все, что я успел построить. Дунул, и все развалилось как карточный домик. Злость на собственное бессилие, на то, что не могу с этим совладать, укрепила эту мою стену. Мне казалось ее не разрушить, как бы ты не крушил ее, как бы не бился, тебе больше не пробиться через нее. Все, наглухо.

Я ведь даже полюбил. Смог, справился. И было снова больно. Но по-другому. Что мне розги, после пулеметной очереди? Но нет. После нескольких лет затишья, штиля на море, снова эта ухмылка. Снова этот голос, раздирающий все изнутри. Но стена стояла. Стена все еще была на месте.

Ненавижу. Ненавижу все в тебе. От гребанной укладки, до начищенных носков ботинок. От наглой усмешки, до дрожащих рук, когда все-таки можно… Нельзя столько обещать уйти, и не уходить. Нельзя промолчать один раз и не вернутся.

Я ведь почти смог начать все заново. Смог, справился.

Твои попытки в этот раз какие-то дохлые. Правда. Моя стена готова выдержать натиск тарана, а ты как будто издеваясь просто камешки кидаешь, даже не особо стараясь.

А потом…

Сидишь напротив меня, внимательно смотришь в глаза.

– Серьезно? Ты это серьезно?

Киваю. Не произношу вслух. Все рвется наружу, но не могу тебе показать, на сколько я сейчас слаб. Как сильно я устал, как уязвим сейчас. Ты можешь услышать дрожь в моем голосе, и тогда тебе можно будет просто протянуть руку, и я сдамся. Сдамся впервые за все эти семь лет.

– Лис, – только ты додумался до этой тупой клички, даже она не смогла. – Пожалуйста, подумай своей башкой еще раз.

Мотаю головой. Встань и уйди, встань и уйди. Сейчас. Сейчас, пока у меня еще есть силы и уверенность в своем решении.

– Нет, ты не понимаешь…

– Уезжай, – тихо, но ты слышишь. – Уезжай навсегда. Не возвращайся.

Не лицо, маска. И только в глазах плещется что то, но я не могу смотреть в них.

– Почему я должен уехать?

Смогу это сказать прямо тебе в лицо. Правда. Дай мне еще пару раз вдохнуть этот прокуренный воздух.

– Я люблю его.

Не веришь, кожей чувствую – не веришь. Ну тогда…

– Я люблю его, – на этот раз я смотрю тебе в глаза. Долго, с оттяжкой. Вижу, как маска исчезает, как кривится рот, как опускаются веки, как пальцы сжимаются в кулаки.

– Хорошо, – на стол выкладываешь тот самый телефон. – Прощай.

Встаешь и правда уходишь.

И кто бы знал, что именно это «Хорошо» пробьет брешь в стене. Безразличное, холодное. Может рассказать Еве как я кидал этот долбанный телефон в стену, пытаясь не сорваться в позорные крики? Не стоит, наверное. Хотя она права…Трех букв слишком много. Две в самый раз. Правда, Ян?

За стеной то самое, первое, робкое, но большое. Первое и потому самое дорогое. Еще чистое, не тронутое грязными ботинками реальности, уже даже не чувство, а больше воспоминание о нем. Тогда такое важное, ведь хватило одного слова, чтобы практически уничтожить меня. Хотя, ты же знаешь, Тим. Это было не слово, это был приказ. Хаха, первый его приказ. И ведь сколько было потом других… «Сдохни».

– Ослушался, – говорю вслух и улыбаюсь.

– Да, – внезапно от двери. – Ослушался, блять.

Оборачиваюсь, на пороге Ева. Стоит, держит в руке мой старый мобильный.

– Так ты что, просто ослушался приказа, Тимур?

Тимур? Кто-то явно на меня злится. О чем она?

Смотрю на нее, потом на чертов мобильник в ее руках, и тут до меня доходит.

– Твою мать…

Сигарета выпадает из пальцев.

Глава 16. Сообщения

Захожу в квартиру. В нос бьет запах сигаретного дыма. Курит.

Не здороваясь иду к себе в комнату. Сажусь за стол и врубаю ноут. Пока грузится система, замечаю разбитый мобильник на тумбочке. Зачем я его сюда притащила? Беру в руки, разглядываю треснувший корпус. Зажимаю кнопку включения. Дисплей загорается. Вот ведь раньше вещи делали! Этого малыша не хило потрепали, а он все еще работает.

Включился. Не хитрое меню. Захожу в сообщения. Высвечиваются папки «Входящие», «Исходящие», «Сохраненные», «Черновики»… Аж ностальгия, у меня на смарте уже давно все в цепочках сообщений. Под названием папки высвечивается число сообщений. Хм…все папки пустые. Оглядываюсь. Ага, второй, целый мобильник тоже тут у меня. Включаю и его. Аналогичный интерфейс. Так, так что тут у нас? Сообщения, папка входящие под завязку – три сотни. Исходящих два. В сохраненных одно. Этот принадлежал Тиму. Интересно.

Открываю входящие. Все от одного адресата, подписанного просто «Ян». Листаю вниз, проглядывая даты. Да чуть ли не каждый день, мать его. Значит триста – это не все, просто предел памяти мобильника. Начинаю открывать сообщения в произвольном порядке.

«Привет. Спишь?»

«Сегодня снег выпал, придется резину менять»

«У брата ДР. Нажрался. Звоню тебе, у тебя глухо»

«Поговори со мной»

«Как дела?»

«Разбил еще одну тачку»

«Мать притащила котенка. Назвали Тимоном. Этот Тим спит со мной»

Проглядываю еще штук двадцать. Ничего примечательного. Редко где попадаются сообщения больше чем в два-три слова. Отматываю в конец. Открываю последние, датированное августом прошлого года. На удивление длинное.

«Прилетел сегодня. Возьми трубку, хочу услышать твой голос. Можешь даже поорать на меня. Тебе понравился мой подарок? Или как обычно, выбросил, не распаковав? Позвони.»

Интересно, что за подарок? Закрываю входящие, открываю исходящие. Их тут всего два. Одно очень древнее, год поступления Тима в универ. Второе сентября. А вот второе совсем свежее. Недели полторы назад. Открываю.

« бл, забери меня я в амигосе в хлам»

А, понятно. Открываю второе.

«Ты всех в универе пробил, умник? Заканчивай.»

Прикоооольно. Следующая папка сохраненные. И тут меня ожидает сюрприз. Судя по дате и времени, на это сообщение ответил Тимур в исходящих. Второе сентября.

«Привет! Поздравляю с поступлением, Лис. Пробежался глазками по списку поступивших. К моему удивлению, нашел пару знакомых имен. Григорьев – весельчак, Матвиенко – с нашего города. А вот Бродвейский и Шишкин те еще кутилы. Наслышан. Держись от них подальше.»

Что?

Иду на кухню. Тим курит у окна.

– Ослушался, – вдруг произносит друг и улыбается куда-то в пустоту.

– Да. Ослушался, блять.

Тимур удивленно оборачивается на меня.

– Так ты что, просто ослушался приказа, Тимур? – меня трясет. Сжимаю мобильник в руке.

Непонимающе смотрит на меня, затем на мобилу.

– Твою мать…

Сигарета падает из его пальцев прямо ему на колени. Вскакивает, стряхивает с себя, топчет ногами окурок.

– Ты лазила в моем телефоне? – в голосе дрожь.

– Можешь меня расчленить за это, – подхожу и кладу телефон на стол.

– Видела то сообщение?

Кусаю губы. Очевидно же, что видела. В глазах как песок – жжёт. Я плакать собралась?

– Ты в Арсения по его наводке влюбился? Ему назло? Да?

Тим молчит. Выглядит крайне растерянным. Кажется, до него самого только сейчас доходит, как это все тупо получилось. Сказали ему – не лезь, а он как непослушный ребенок, пальцами, да и в розетку.

– Да не может быть…– шепчет себе под нос.