Текст книги "Со стороны (СИ)"

Автор книги: InanityWriter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Я спрашивал его, почему, он отвечал, что все в порядке, советовал не забивать голову. Но я волновался, он же был моим другом. А потом этот поцелуй… Господи! До этого я думал, что геи бывают только там, где-то на экранах телевизора, в дерьмовых фильмах. Слово «пидорас» было самым грязным ругательством. Для меня это все было неприемлемо. Я сбежал. Попросил отца отвезти меня жить к брату. Думал, что забуду. Но не забыл, нет. Все время думал об этом, и заметил, что отвращения я не испытываю, даже наоборот – интерес. Вспоминал Тимура и начинал очень скучать. За совсем небольшое время он стал мне ближе, чем многие до него, которых я силился называть друзьями. Ближе, чем родной брат. Витя тоже сыграл тут роль. В один вечер он налил мне виски, показывая, что доверяет мне, считает взрослым, не то что наш отец. И спросил, с чего это я ушел с любимой школы, почему все время хожу такой мрачный. Под наплывом такого приятного мне внимания и крепкого алкоголя, я рассказал. На что мой братик фыркнул, и сказал, что трахать я могу кого угодно. Отец не узнает.

Денис перевернулся на живот, потерся пахом о покрывало. Волосы падали на его лицо, губы были приоткрыты, глаза плотно зажмурены. Хлопок по спине. Соскочил с продолжающей движение кровати и пошел к ближайшему столу. Походка его была преувеличенно легкой. Шел, крутясь, виляя бедрами. Достаточно ясно можно было увидеть, что он возбужден, головка его члена прижималась к плоскому животу. Дойдя до первого мужика, он легко провел по его плечу, двинул бедрами и пританцовывая двинулся дальше, вдоль столов, откликаясь на каждое прикосновение похотливых рук, трогающих все, до чего только могли дотянуться. Обойдя всех, вернулся на кровать, и показав на самого правого от себя мужчину, принял коленно-локтевую, максимально прогнувшись. Все зрители несколько раз хлопнули, изображая аплодисменты. Выбранный Денисом встал и торопливо пошел к нему, на ходу ослабляя галстук и расстёгивая ремень. Кровать остановилась так, что бесстыже оттопыренная жопа парня оказалась равнехонько напротив ширинки мужика, который тут же поспешно ее расстегнул, высвобождая свое престарелое достоинство. Потерся им о бледную кожу Дениса, провел рукой по спине, выступающим лопаткам. Огладил бедра. Нагнулся, чмокнул ямочку на пояснице и загнал свой член резко, до конца.

– Я вернулся, с намерением попробовать с Тимуром встречаться. Так робко хотел подойти к нему, взять за руку и сказать, что прощаю ему его выходку, и можно попробовать. Да… Когда Лисьев увидел меня, то распахнул свои долбанные зеленые глаза так сильно, будто я призрак. Попятился от меня, что-то бормотал. Я схватил его за руку, и почувствовал эти рубцы на руках. Они выбухали, неприятно касались моих пальцев сквозь рукава его свитера. В тот момент, сжимая его запястья, явственно понимая, что причиняю боль, и еще больше причинил раньше, я ощутил власть над ним. Мне показалось, что так и должно быть, я сказал ему пойти сдохнуть, и он пошел. Ведь он любит меня, разве нет? Он поцеловал меня. И любит сильно, порезал же себя, стоило мне уйти. Я сказал Тимуру, что отныне мы вместе. И мы… Мы были же вместе?

Мужик трахал Дениса размеренно. Лениво, томно, все время поглаживая спину одной рукой, другой он мягко сжимал его поджавшиеся яйца, либо гладил ствол. Денис кажется кричал – звук не проникал сюда. Когда этот старикан все-таки кончил, рядом с ними тут же оказался следующий, сидевший левее первого. Он уже был готов – штаны болтались у колен. С каким-то яростным, безумным видом, только что слюна не капала, он перевернул Дениса на спину и вошел в него, тут же начав двигаться в рваном ритме. Этот уже не гладил тело парня, просто смотрел как меняется выражение его лица, поставив руки по бокам от его головы. Денис, изображавший безудержную страсть, обхватил его ногами, и сам стал елозить руками по груди мужчины, забираясь под рубашку.

– Все было хорошо, Тимур снова был рядом, снова был другом. Только теперь, сидя на диване и смотря фильм, я мог взять его за руку, обнять, и даже поцеловать. Я делал это все для него, ради него, хотя он сам никогда больше не проявлял инициативы, просто позволял мне все это. Дрянь. Позволял мне падать все глубже и глубже в этот омут. Я все больше привязывался к нему, хотелось быть рядом и быть ближе, пока однажды не проснулся с криком и жутким стояком. Это был мокрый сон с участием Тимура. Мне было страшно, очень. В один момент я понял, что моя привязанность стала зависимостью, а та в свою очередь самой настоящей одержимостью. Его глаза, волосы, улыбка, голос, эти шрамы на запястьях, которые я полюбил оглаживать – признак моей власти над ним, все это стало просто неотъемлемой частью меня. Все время нужно было, что бы он был рядом. Теперь я хотел от него ответных действий, я хотел знать, что не один схожу с ума. И он подтвердил это, своей выходкой с крышей. Я мог потерять его, он очень сильно испугал меня. И не только тем, что он бы прыгнул и разбился – неееет. Самое паршивое, что с этой крыши он притащил тебя. И доверился тебе так, как не смог мне, даже до отъезда. Найдя тебя, он хотел отказаться от меня.

Следом за вторым мужиком, встали сразу двое. Теперь Денис работал не только задницей, но и ртом. Стоя на четвереньках, он обслуживал сразу троих, успевая подмахивать жопой, насаживаться ртом, да еще и надрачивать правой рукой отвалившему от его зада второму номеру.

«Мощный» стоял рядом, внимательно наблюдая за происходящим, держа руки за спиной. Остальные зрители, в ожидании своей очереди поглаживали себя через штаны, потягивая виски из бокалов.

– Тимур не должен был этого делать. Это я вытащил его, это меня он полюбил, я должен был остаться с ним. Почему ты, Ева? Почему?! А он?

Ян вскочил с дивана, подошел к стеклу и показал на распятого членами Дениса.

– Это? Как ты это объяснишь? Тимур ушел от меня, чтобы начать встречаться с этим? Хорошо, ты у Тимура как собаченка, дома ждешь, радуешься его приходу, слепо обожаешь и в глаза заискивающе заглядываешь. Ты девушка, просто баба. А с этим он же спал! С этим ничтожеством, только посмотри! Зачем ему он? Что это ему дало? Он готов был умереть ради меня, а потом променял на этого?

Кулаком по стеклу. Стекло дрогнуло, но это никак не отвлекло участников оргии за ним. Только Денис немного повернул голову в сторону, показав лицо, все в белесоватых потеках, и абсолютно пустые глаза.

– И ведь он придет сюда, спасать тебя. От меня, от такого жуткого, ужасного меня! Сам сделал меня таким, а теперь…

– Нет, это сделал не я, – раздалось от двери.

Резко поворачиваемся, оба чуть не свернув шеи. В дверях стоит мятый, потасканный, усталый, но живой Тимур.

Волна облегчения и радости обрушивается на меня, лишая последних сил. Все что я могу, это просто улыбнуться ему, надеясь, что он поймет по этой улыбке, как я рада, как счастлива что он живой, и что он тут.

– Пришел все таки, – Ян тоже казалось, утратил все свои силы, весь обмяк, оперся спиной на стекло. – Что же, раз пришел, забирай свою драгоценную подружку, и вали.

Тимур шагул в комнату, подошел ко мне и протянул руку, в которую я вцепилась, как утопающий за соломинку, потащил меня вверх, поставил на ноги и приобняв за плечи повел к выходу.

– Тимур, – окликнул его Ян.

– Что? – нехотя повернул голову Тим.

– Я не трону Еву, никогда. За это будь спокоен.

– А за что стоит волноваться? – глухо спрашиваю я, смотря в дверной проем ведущий в красный коридор.

– За любого, кто подкатит к Лисьеву яйца. Этому шоу нужны новые артисты, возможны даже выездные гастроли, – Ян красноречиво постучал по стеклу пальцами.

Тимур напрягся всем телом и замер. Я потащила его на выход. По пути на улицу нас никто не остановил. В зале внизу было шумно, над столами витал ароматный дым, какая-то певичка надрывалась на сцене, всюду сновали официанты. У самых дверей нас ожидал высокий мужчина, в сером костюме без галстука. Стоял расслабившись, но при виде нас напрягся, и изобразил гадкую ухмылочку, настолько гадкую, что я сразу поняла, что он хозяин этого места – брат Яна.

– Заходите еще, ребятушки! – протянул он нам вслед, с очень брезгливой интонацией.

На улице я вдохнула холодный воздух и почувствовала силы в ногах. Тим, поняв, что я могу сама стоять, отпустил мои плечи, взял за руку и ринулся быстрым шагом куда-то во дворы.

Фарами мигнула знакомая машина. Тимур рванул на себя пассажирскую дверь, запихивая меня внутрь, сам обежал тачку и плюхнулся на водительское сиденье. Провернул ключи, мотор приветливо заревел. Не теряя времени, Тим задом стал торопливо выезжать со двора.

Вырулил на проспект и погнал под сотню. На меня не смотрит, все внимание на пустую ночную дорогу. Правда едем мы не домой, как я ожидала, а совсем в другую сторону.

– Тим, не гони так. Куда ты едешь?

Не звука в ответ. Нога все еще выжимает газ, разгоняемся еще больше. Светофоры как на зло горят зеленым, не препятствуя этой безумной езде.

– Давай остановимся, ты успокоишься.

Ноль внимания.

– Ты слышишь меня?

Реакция та же.

– Тим!

Даже не моргает.

– ТИМУР!

Кивает, сбавляет скорость и на аварийке останавливается у автобусной остановки. Опускает стекла и нервно покуривает сигарету. Протягивает пачку мне, при этом на меня даже не взглянув.

– Тим…

– Прости, дай мне пару минут.

Киваю. Тоже закуриваю. Жду пока пройдут две минуты. Смотрю по его наручным часам, правую руку с руля он так и снял.

– Я ездил к матери. Прости что не сказал и всех на уши поднял. Не хотел, думал за пару суток управлюсь. Не вышло.

– А зачем ездил?

– Ей надо было что бы я бумаги какие-то подписал. Что-то связанное с наследством. Где-то умер мой биологический отец, оставил мне кое-что.

Резко поворачивается ко мне, заглядывает в глаза, пододвигается максимально близко – в салоне темно.

– Ян сделал тебе что ни будь?

– Мне нет, – к горлу подступает ком.

Тим облечено выдыхает и прикрывает глаза, откидываясь на спинку сиденья.

– За Дениса не волнуйся, этот идиот сам к Яну пошел. Ден плотно сидит на какой-то синтетической гадости.

– Тим…

– Ммм?

– Ты говорил Ару про Яна?

– Нет.

– А Ян знает о Арсении?

Открывает глаза, в темноте сложно различить их выражение. Уличные фонари, отсвечивая желтым, да фары проезжающей машины лишь на секунду высвечивают его полуулыбку.

– Я очень надеюсь, что нет.

– Ты говорил Ару где ты? – опускаю глаза, ком в горле никуда не делся, хочется кричать и плакать, что бы Тимур понял, как мне было тяжело эти четыре дня.

– Да, Ар знал. Но я его просил, что бы он никому…

– Даже мне.

– Не хотел, чтобы Ян увязался за мной…

– ДАЖЕ МНЕ! – вот я уже и кричу. – Ян мог меня бы резать, но я ничего бы ему не сказала о тебе!

– Он узнал бы по-другому, не спрашивая! Ева, послушай!

– Нет! Ты знаешь, как я испугалась? Ты знаешь?! Хотя бы просто написал бы что жив!

Тимур обхватывает меня руками, прижимает к себе, гладит пальцами по спине.

– Прости, прости, прости меня…

Рыдаю у него на плече, только сейчас понимаю, как я испугалась на самом деле. И когда он отключил телефон, и когда сейчас смотрела на «шоу за стеклом». Я кажется говорила, что не боюсь Яна? Боюсь до усрачки. Боюсь того, что он свихнулся. Боюсь, что он может навредить Тимуру так, что уже не поправить.

– Поехали домой? – спрашивает Тимур, немного отстраняясь и вытирая слезы с моих щек.

– Там скорее всего будут Кир и Ник.

– Хорошо, – гладит меня по голове и слегка улыбается.

– Они дадут тебе по морде.

– Заслужил, – заводит машину.

– Кир даст два раза, один за меня.

Кивает, улыбается шире.

– Пристегнись, водитель. Тебя дома ждут.

Послушно пристегивается, я сама тоже щелкаю ремнем и откидываюсь назад, прикрываю глаза. Мы едем домой.

Доехали быстро. У подъезда стоят три фигуры, мелькают огоньки зажжённых сигарет.

– О, Ар тоже тут, – сквозь зевок озвучиваю я. Присутствие Тима и езда по ночному городу успокоили меня, и организм вспомнил что не спал уже около тридцати часов. Усталость давила на плечи.

Ребята подходят к нам первыми, терпеливо ждут, пока мы выгрузим свои тела из машины.

– Пиздец тебе, – говорит Никита, отбрасывая от себя бычок и приближаясь к Тиму.

– Какой ты козеееел, – протягивает Кир, заходя, с другой стороны.

– Эй, эй! – прикрикивает на них Арсений, и опережая друзей, первый оказывается около моего пропащего соседа, заключая его в совсем не дружеские объятия, Тим обнимает его в ответ.

– Ой, меня вашей гомосятиной не отпугнешь! – Никита хватает Ара за куртку и оттягивает. – Я все равно ему ща все скажу, что думаю!

Я стою, оперившись на капот и с усталой улыбкой смотрю, как Ник и Кир по очереди не сильно бьют Тима, обрушая на него шквал ругательств и хитровыдуманных оскорблений, а Ар бегает вокруг них, следя что бы парни не переусердствовали с силой ударов. Тимур не отбивается, глазами следит за друзьями, тихо посмеиваясь.

– Ладно, хватит, пошлите домой, – говорю тихо, но Тим слышит, и повторяет громче. Кирилл оказывается рядом, ворча что-то про куртку, которой у меня нет, Никита по пути к подъезду дает мне подзатыльник, за то, что им не сказала куда я пошла, а Ар мелькнув рядом, роняет тихое «Спасибо». Киваю, хотя не понимаю за что он меня благодарит.

В квартире тепло и темно. Никита ураганом проноситься на кухню, включает свет, ставит чайник и зовет всех на «вечерние посиделочки-разборочки». Все располагаются на кухне, Кирилл разливает чай по кружкам. Я прильнула к стене и стараюсь не вырубиться прямо сейчас. Никита громко рассказывает Тимуру, что тот пропустил в универе, Кирилл вставляет какие-то новости с работы. Арсений под столом взял Тима за руку, поглаживает его ладонь большим пальцем, иногда что-то шепчет на ухо, что вызывает у моего друга улыбку.

– Так, стоп, – вдруг обрывает всех Тим, – Вы не спросите где я был?

Никита с Киром переглядываются, потом смотрят на меня. Арсений и Тим тоже поворачиваются в мою сторону.

– А насрать, – встаю с табуретки. – Главное, что ты целый вернулся.

Махаю им на прощание и иду в свою комнату. Не раздеваясь, забираюсь на свою вторую полку и падаю головой на подушку.

Все хорошо, все хорошо…Правда в голове несколько раз проносятся картинки прошедшего вечера, на которых меня немного потряхивает, но справляюсь и засыпаю.

========== Глава 11. Почему ты с ним ==========

Следующий день весь валяюсь в кровати, сил хватило только дойти до душа. Тим спал пол дня на пару с Аром, под вечер они выползли на кухню пить кофе и шушукаться, звали и меня, но было слишком лень. Лежала, листая новостные странички в интернете, прислушиваясь к голосам с кухни. О чем была речь не знаю, но редкие смешки Тима успокаивали, убаюкивали, не давали думать о плохом.

Ар ушел поздно, крикнув мне с коридора «Пока, Ева!». Тимур закрыл за ним дверь, а потом пришел ко мне в комнату. Упал на нижнюю полку и затих.

– Тим, на учебу завтра идем? – спрашиваю, не отвлекаясь от телефона.

– Я нет, ты да.

– Ну класс. Знаешь, как сложно вставать по утрам, когда ты продолжаешь мирно дрыхнуть в уютной кроватке? Садист.

Смеется.

– А тебе, когда в смену в следующий раз?

– Не знаю, я тут с твоими загулами прогуляла немного. Менеджер звонил, я трубку не брала. Завтра перезвоню, извинюсь, попрошу не выбрасывать бедную студентку на улицу, дать еще шанс…

Зеваю. Спать, спать, спать…

– Прости меня, Ев, – глухо, очень виновато.

– Я не злюсь на тебя, тебе не за что просить прощения.

За окном темно, уже давно зажглись фонари. Их свет неровно падает сквозь мои старенькие жалюзи. Раздается звук пришедшего сообщения. Тимур внизу закопошился.

– О, я тебе водителя на завтра нашел.

– Да ну, кто это?

– Ар спрашивает, не подкинуть ли тебя завтра на учебу.

– Ээээ….

– Да, я сам чего-то не понял.

Свешиваюсь вниз, смотрю на нахмуренное лицо Тима, освещенное подсветкой телефона. Закусывает губу и набирает в ответ.

– Я написал, что бы заехал в восемь.

– А что твоему парню от меня надо, то?

– Парню…– поднимает на меня глаза. – Парню моему…

– Ну? Чего подвис?

– Наверное будет тебя расспрашивать.

– О чем?

– Ну обо мне.

Хмыкаю, ложусь обратно на подушку.

– А эти, которые Ник и Кир, не могли ему ничего сболтнуть о… Яне?

Молчание.

– Если он спросит о Яне, не говори всей правды, – тихо просит Тим спустя пару минут.

– Хорошо.

– Спасибо и спокойной ночи, Ев.

Тим поднимается, встает на цыпочки и целует меня в лоб. От места куда он дотронулся губами, по всему моему телу расползаются теплые успокоительные волны безмятежности.

– Спокойно ночи, Тим.

Тимур уходит, прикрывая за собой дверь, засыпаю в полном спокойствии.

Первое что я увидела с утра, открыв глаза, было лицо улыбающегося Ара. Он просто стоял и улыбался на меня.

– ААА! – от неожиданности я закричала.

– Тихо ты, Тима разбудишь, вставай, кофе пить будем, – не убирая улыбки говорит Ар.

– Ты чего вообще? Кто, блин, по утрам улыбается! – возмущенно шиплю на него. – Ты меня напугал! Знаешь, это жутко, проснуться под такую вот маньяческую улыбочку.

– Давай, подъем!

Кряхтя сбрасываю одеяло, сползаю с верхней полки, осматриваю пол в поисках тапок.

– Вот твои ушастики, – Ар подает мне мои тапочки.

Стою, смотрю на него, не понимаю ничего.

– Так, что происходит?

– Происходит доброе утро! – Ар невозмутимо ставит тапочки рядом со мной и уходит в сторону кухни.

Стою несколько секунд в непонятках, потом обуваю тапочки и шурша бреду за ним.

На кухне обнаруживается свежезаваренный кофе, разлитый по двум кружкам. Ар приглашающе указывает рукой на мой любимый табурет.

– А сколько времени, маньячина?

– Шесть утра, – спокойно отвечает Ар, поворачиваясь к плите, где кажется жарит что-то по типу омлета.

– ШЕСТЬ УТРА! – я кофе даже поперхнулась. – За что ты так со мной?

– Да тише! Тим спит! – прикладывает палец к губам, возмущенно поднимая брови.

Стукаю кружкой о стол и максимально недовольно смотрю на него.

– Алло, товарищ! Тебе чего от меня понадобилось так срочно, что ты мне тут тапочки чуть ли не в зубах, да кофе с завтраком? Пригорает, кстати. Да еще и в долбанных шесть утра!

Ар хмуриться на меня, и молча продолжает нехитрую готовку. Когда омлет готов, он выкладывает его на тарелку, ставит около меня, сам садиться напротив, прихлебывая кофе из второй кружки. Смотрю на омлет, потом на него, затем в свой кофе. Ответов на свои вопросы нигде не нахожу.

–Ешь, – как-то по-отечески вздыхает Ар.

– Вилку дай, – капризничаю.

Встает, идет к мойке.

– На вот ложку, – протягивает мне озвученный предмет.

– Ну давай ложку, – беру предложенное и ковыряю омлет. Пахнет вкусно, снизу правда чуть подгорел…

– Тебя с ложки покормить? – изгибает бровь мой сегодняшний будильник.

– Справлюсь, – тут же преувеличенно смело отправляю первую порцию омлета в рот. – Вкусно, спасибо.

– Ну и хорошо, – жмуриться и закинув ногу на ногу довольно пьет свой кофе.

Уничтожаю омлет за считанные минуты, залпом допиваю остывший кофе и пялюсь на Ара.

– Покушала? Славно, – встает и идет мыть за мной посуду. – Иди в душ, только быстро и поедем.

Что за? …

– А ты знаешь, что перед водными процедурами вредно кушать?

– Не учел, прости.

– И вообще я не завтракаю обычно.

– Не знал.

– Да, и в кофе добавляю две ложки сахара.

– Я запомню.

– И встаю в половину восьмого по будням, если к первой.

– Запас времени – это не плохо.

– Ложкой омлет вообще в первый раз ела.

– Все бывает в первый…

– А как ты зашел, если мы с Тимом спали? Он тебе ключи дал?

Ар поворачивается на меня. Вижу, беситься дико.

– Ладно, душ так душ.

– Наконец-то!

– Только скажи, зачем весь этот спектакль.

Ставит тарелку в сушилку, вытирает руки о кухонное полотенце и опирается на столешницу, наклоняясь ко мне.

– Поговорить надо, с тобой.

Не моргаю, смотрю ему прямо в глаза, жду – может прямо сейчас начнет разговаривать? Не начинает. Вздыхаю, поднимаюсь и направляюсь в ванную.

Прилетает мне в машине, когда я расслабленно откинулась на спинку кресла, и уже хотела воткнуть наушники в уши.

– Ты же вроде как… Ну спец по гействам?

– Чеее? – наушники вместе с телефоном падают на резиновый коврик.

– Ты давно общаешься с Тимом, должна быть же в курсе… Ну…Да блин! – Ар стучит кулаком по рулю, зло смотрит на меня, как будто это я его сейчас подрезала.

– Что именно ты хочешь? – мне хочется смеяться, но у Ара очень серьезное, злое и сосредоточенное лицо.

– Мне просто нужно с кем-то поговорить, иначе с ума сойду. А у меня из знакомых, чтобы в теме, только ты. Вот я и подумал, что можно с тобой поговорить. Если ты конечно не против. Правда, не с кем больше… Не в плане, что у меня нет друзей или там знакомых, но о таких отношениях, как у нас с Тимом…

– Да поняла я, не дави мне на толерантность. Если есть какие проблемы – готова выслушать. Но вот «спецом по гействам» ты меня не зови больше, пожалуйста.

– Да, прости. Ты же заканчиваешь в три? Я заберу тебя с универа, зайдем в кафе какое ни будь? Посидим?

– Без проблем, – киваю, и видя, что Ар больше не намерен ничего говорить, все-таки надеваю наушники. Дальше едем каждый в своих мыслях.

На последней паре мне приходит смс с адресом кафе. Гуглю, выясняю что оно буквально тут, за углом. Потом приходит еще одно «Жду».

Кафешка оказывается небольшой и уютной. Ар занял столик у окна. Когда я зашла, с ним во всю флиртовала молодая официантка, изгибаясь во всех направлениях и мерзко хихикая, когда он диктовал ей заказ. Но она быстро испарилась, как только появилась я и моя хмурая морда.

– Как учеба? – миролюбиво спрашивает Ар, двигая ко мне меню.

– Да не плохо, – отвечаю, разглядывая спец предложения. – Как ты относишься к людям, которые пьют сразу по три чашки кофе?

– Как говориться, я к ним отношусь, – улыбается Ар.

– Отлично, – киваю официантке, которую заметно расстроило мое появление. – Три американо, одно за другим, пожалуйста.

Вскидывает брови, но ничего не говорит. Записывает и с дежурной улыбкой уходит, унося с собой меню.

– Так что там у тебя? – складываю руки замком перед собой и с видом опытного психоаналитика смотрю на Арсения. Ну я хочу думать, что с видом психоаналитика, а на самом деле…

– Ты сейчас похожа на такого маленького лупоглазого лемура, – ухмыляется Ар.

– Ну класс, – закатываю глаза. – Давай, выкладывай.

– Не знаю с чего начать…

– Наверное, с того, чего ты боишься.

Арсений удивленно смотрит на меня, даже голову немного повернул. Попала в точку? Ну что же, бывали у меня похожие разговоры. Официантка принесла первую часть нашего заказа. Салат и чай для Ара, мне первую чашку ароматного, наконец-то зернового, кофе.

– Можно, наверное, и с этого. Хотя нет, все-таки сначала я попрошу у тебя прощения.

– Ой ладно, мне даже немного понравилось вставать в шесть утра, все успела, зато, – махнула я рукой.

– Нет, прощения за то, что не сказал тебе ничего про Тима, когда он уезжал.

– Прощаю, дальше.

– Просто он попросил меня не говорить никому, сказал, что все потом объяснит. Я не знал, что вы ребята так будите переживать. Да и он думал, что вернется через день. А телефон…

– За-би-ли! Дальше!

– Ты не злишься на меня?

– Нет, проехали.

Арсений задержал на мне взгляд, потом уткнулся в тарелку, ковыряя свой салат, прямо как я сегодня омлет с утра.

– Тебя покормить? – прищуриваюсь.

– Справлюсь, – улыбается.

Некоторое время он все еще собирается с мыслями, а потом:

– Я не гей.

Молодец. Я облилась кофе. Супер.

– Так. Стоп, что?

– Я не гей, – еще раз повторяет Ар, заглядывая мне в глаза.

– Ты издеваешься? Я сама слышала несколько раз насколько ты не гей!

Арсений воровато оглядывается, потом наклоняется ближе.

– Ага, а еще один раз видела. Я в курсе.

Краснею. Отодвигаю кружку с кофе на край стола, пить я его пока что не буду. Поперхнусь.

– Я постараюсь тебе объяснить. Смысл в том, что до Тима меня никогда не возбуждали мужики. И как бы сейчас…Сейчас тоже. Я даже пробовал гейское порно смотреть…

– И как?

– Не заводит.

– Может порно плохое?

– Да нет!

– Могу посоветовать…

– Ева!

Думаю некоторое время.

– А девушки?

– Что девушки?

– На баб встает, а Шишкин? – наклоняюсь к нему поближе.

– До Тимура да, а теперь…

– А теперь только на Лисьева? – мои губы сами растягиваются в улыбке.

– А теперь только на Лисьева.

– И больше ни на кого?

– Получается больше ни на кого.

– Только Тим красивый.

– Только Тим красивый.

– Ну и Кирилл еще ничего так.

– Ну и Кирилл…Ева блять!

Хохочу. Внутри все поет и пляшет. Этот идиот любит Тима, Тим любит этого идиота, а значит быть им счастливыми!

– А что тут не так? Ты просто влюбился, дружок.

– Влюбился в парня?

– А до вот этого момента ты как оправдывал ваше… времяпрепровождение?

– Ну что-то вроде эксперимента, – крутит чашку с чаем в руках, отведя от меня взгляд. – Что-то временное… Знаешь, типа в этой жизни нужно попробовать все, и так далее.

– Один раз не пидарас, – подпеваю я.

– Да!

– Сейчас в глаз дам! – показываю кулак. – Ты у меня руки Тима просил, я тебя тогда серьезно спрашивала. С чувствами Тима играть я не дам! Экспериментатор блин!

Ар виновато улыбнулся.

– Чего лыбишься?

– Сейчас то все вроде как серьезно. Ну или начинает быть серьезным.

Внимательно разглядываю его. Сейчас он совсем не похож на того парня, которого я как-то увидела на кухне. То был уверенный в себе самец, с бешенной харизмой и тонной обаяния. Сейчас он выглядел как закомплексованный школьник, только-только заметивший, что его пипа по утрам встает раньше него самого. Когда он поднял на меня глаза, я увидела в них просто океан сомнений, неуверенности и страха. Радость медленно покидала меня.

– Ар, что ты чувствуешь к Тиму?

– Я… получается влюблен в него?

– Это я так предположила, а сам ты что чувствуешь?

– Не знаю. С девушками было по-другому. К ним появляется какое-то чувство ответственности что ли, хочется заботится, помогать, подарки дарить… А с Тимом все по другому.

– Расскажи мне, как?

– Сначала мне было с ним весело и легко, как с хорошим знакомым или другом. Хотелось делиться с ним новостями, видеться чаще. Стал звать его на тусовки, и все чаще не напиваться в дрязг…А говорить. Потом сам не заметил, как стал все время смотреть на его губы, на его руки, пытаться поймать взгляд. И еще это жуткая постоянная потребность доказать ему свою какую-то значимость что ли. Не знаю. Решить все его проблемы, сделать так, чтобы он всегда улыбался. Я чуть не свихнулся, когда понял, что его нет больше положенного срока. Тогда-то и стало понятно, что это уже не развлечение, а что-то серьезнее.

Смотрю на Ара, слушаю его, а в голове совсем другой голос повторяет раз за разом: «…моя привязанность стала зависимостью, а та в свою очередь самой настоящей одержимостью».

– Ну и яйца от него гудят, так? – прервала я Арсения.

– И это тоже.

– Но признаваться в себе в том, что ты влюбился в Тима, что ты влюбился в парня, а значит ты гей, ты не хочешь?

– Я знаю, что это странно.

Пью свой холодный кофе неспешными глотками, не отрывая взгляда от смущенного и всего такого неуверенного Ара.

– А если вот сейчас, ты просто встанешь, уйдешь, больше никогда не увидишь и не услышишь Тима, снова начнешь встречаться с красотками, по типу вот этой же официантки, нормально будет?

– Ты все добиваешься, что бы я вслух это сказал?

– Что сказал?

– Что он мне…

– Он тебе чего?

– Нужен блять, пиздецки нужен. Я банально не могу заснуть без него теперь! Дожил, не могу уснуть без мужика под боком!

– Ты тише будь, чего кричишь, – улыбаюсь ему из-за кружки.

– Какое все это блядство! – Ар уткнулся лицом в собственные ладони. – Я ничего не понимаю!

– Ты знаешь что ты чувствуешь, и понимаешь. А боишься ты осуждения других. Сам сказал, я одна у тебя такая толерантная знакомая. Хотя раз так боишься, как нашел в себе смелость пойти на такой эксперимент, не понятно лично мне. Тимуру тоже было не легко осознать себя. Но поверь, легче смириться и жить с этим, тем более сейчас у тебя есть человек, к которому ты испытываешь чувства, чем постоянно бороться с собой, пересиливать себя. Никто не заставляет тебя кричать об этом на каждом углу. Тебе нужно сказать только двум людям, и все.

– Кому?

– Тимуру и себе. Все. Этого вполне достаточно. А дальше все просто.

– Сомневаюсь, что просто…– качает головой Ар.

– Живешь как знаешь, на других забиваешь, – механически повторяю некогда услышанные мной слова.

– А если я не могу, – Арсений смотрит на меня сквозь свои пальцы. – Не могу на других забить?

Я набираю уже воздух, чтобы ответить, но тут дверь кафе открывается и внутрь заваливается компания. Лица все более-менее знакомые – университетские. Особенно выделяется одно лицо. Друг Арсения – Бродвей. Он оглядывается, замечает нас, отделяется от компании и двигает прямо к нашему столу.

– Привет! – громко, радостно, певуче здоровается и взяв стул у другого стола подсаживается к нам. – Кофе пьете?

– Привет, Брод, – Арсений тянет к нему руку, которую Бродвей с охотой пожимает. – Знакомься, это Ева, она…

– А я ее знаю. Виделись уже, – парень поворачивается и улыбается мне. Я вижу в его улыбке что-то жуткое, но растягиваю губы в ответной улыбке и даже слегка киваю.

– Какими судьбами? – спрашивает Ар.

– В смысле? – не понимает его собеседник.

– Я слышал ты в какую-то большую историю вписался, уехать должен был вроде как, – с каким-то плохо скрытым волнением поясняет Арсений.

– А ты про эээто…. – отмахивается парень. – Там все на мази, все оки-доки. Идешь сегодня к Андрею? Он звал, приходи. Давно не виделись, за дела потрем, ммм?

–Потрем обязательно, но не сегодня. Рад что ты вернулся. Позвони мне завтра, договоримся где пересечемся, ок?

– Ок! – Бродвей хлопнул Ара по плечу и повернулся опять ко мне. – Как там Кирилл, а? Здоров?

Неприятная пауза.

–Знаешь Ева, я бы на твоем месте прежде чем к Веронике соваться, фамилию бы ее узнал. Головка как, не бобо?

Мерзко заржал, подмигнул Ару и ушел в дальний угол, где его компания заняла большой стол. Арсений непонимающе посмотрел ему в след. А меня как снова по башке стукнули. Машинально я потрогала свой затылок на предмет целостности.

– Не знал, что вы с Бродвейским знакомы. Хотя, он не плохо знает Никиту, а ты с ребятами часто бывала… Эй, Ев! Ты чего? Синеешь на глазах. Тебе не хорошо?

Он потянулся через стол и коснулся моей щеки. Я испуганно посмотрела в сторону стола, за которым сидел Бродвей и остальные.

– Убери руку! Если они это увидят, то подумают…

–Да какая разница! Ты как? Нормально? Губы синюшние…

– Есть разница! – легонько отпихиваю его руку, – Для тебя будет лучше в гействе признаться, чем если кто подумает, что мы вместе.

Ар посмотрел на меня как на полную идиотку.

– Пошли, я тебя домой отвезу. Тебе правда видимо что-то не очень, – Ар нахмурился и стал собираться.

– А как же мое кофе?