Текст книги "Со стороны (СИ)"

Автор книги: InanityWriter

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Я молчу. Парни тоже. Вижу по их лицам – что-то они знают, но, как и я, не могут решить нужно ли рассказывать все Паночке.

– Сеня очень убивался, ему правда было плохо, – говорит Лера, как будто это оправдывает этого ублюдка.

Подаю кофе Киру, ставлю перед Никтой чай и кладу упаковку вафель. Отхожу к окну. Мозг настойчиво требует идти спать, жопа чувствует – что-то еще будет.

– Ммм…мальчики? – нерешительно зовет Лера.

– Да?

– А вы ведь…Нормальные, да?

Я дёргаюсь на этом слове. «Нормальные», это типо «не геи»?

– В смысле гетеросексуалы? – уточняет Никита.

– Да, в этом смысле.

– На все сто, если нужны доказательств…

– Завали, Ник, – устало со стороны Кира.

– А какого вам…

Лера глубоко вдыхает и выдает на выдохе:

– Какого вам так близко дружить с геем?

Говорит о Тиме, как о прокажённом! Бесит!

– А какого было тебе общаться с Тимом, пока ты не узнала? – приподнимая бровь спрашивает Кирилл.

– Ну я девушка, да и к тому же не знала.

– И что? Когда узнала, Тимур перестал быть Тимуром?

– Да нет, просто все равно странно. Неожиданно. Еще и Сеня так огорошил. Просто в тех кругах, где я обычно провожу время…

Я закатываю глаза на этой фразе, Никита ухмыляется одним углом рта, Кир вскидывает брови.

–…парни обычно пренебрежительно относятся к геям.

– А мне вот просто похер, – Никита наклоняется и облокачивается на стол. Шумно раскрывает вафли и подвигает упаковку на середину стола. – Я когда с Тимуром познакомился, как то не спросил, с кем тот спать предпочитает. Спрашивал про музыку, которую слушает и какие фильмы смотрит, нравится ли ему хоккей и в каких клубах тусуется. Это мне было нааамного интереснее, чем то, на какую порнуху он там дрочит.

– А когда узнал? – осторожно спрашивает Лера, цепляя пальчиками одну из вафель.

– Удивился, – пожимает плечами Никита, хрустит вафлей, отпивает чай. – Да, помню, что удивился. Ведь у него проблем с женским полом не было. Где не окажемся – какая то, да липнет. И ведь не плохие экземпляры попадались! Я думал, он с ними и мутит, а то что мне не хвастает, так джентльмен просто. Удивился, а потом осознал выгоду. Ведь бабам с ним не светит ничего, бедняжки остаются ни с чем. А тут хоба! Я! Спортсмен, комсомолец и просто красавец! Вот на меня крошки и переключались. Тимурка у меня сочная наживка! Холодный, ледяной принц, просто магнит для девочек. А я его добрый, теплый, друг. Который всегда утешит бедных, продинамленных леди.

– Поняяяятно, – Лера сдерживает улыбку, откусывает вафлю и поворачивается к Кириллу. – А ты?

– Я? – Кирилл греет руки об кружку, наконец потушив сигарету. – Я познакомился с Тимом на работе. Отличный парень, работал хорошо, интересные стори рассказывал, сходили пару раз в бар после работы, и считай уже друзья были. Потом он мне сказал. Что девушками не интересуется.

Тут Кирилл засмеялся.

– Ты чего? – удивленно спрашиваю.

– Да просто вспомнил, – он борется со смехом. – Вспомнил, как спросил, влюблен ли он в меня? А он такой – расслабься, ты не в моем вкусе, друже. Мне даже обидно стало!

Никита, увлеченно жевавший вафлю, вдруг замер. Отложил лакомство в сторону и серьезно так посмотрел на Кира.

– Так. А я? Я в его вкусе?

– Я откуда знаю? – прыснул Кир.

– Я и не спросил! Черт! А вдруг у него неразделенная любовь ко мне? Ходит, парень, мучается! А я еще мелькаю тут вечно, в обтягивающих джинсах! В гости постоянно хожу…

– Вафли его ешь, – посмеиваясь, добавляю я.

– Капец! – Никита откидывается на холодильник. – Нужно срочно его разбудить!

– Нет! – с трех сторон.

– Да шучу я! – отмахивается Никита и принимается доедать вафлю.

– А ты Ева? – Лера улыбается и смотрит на меня. Тревога в ее глазах медленно угасает. Мне это почему-то нравится.

– Я всегда знала, мне это до фени.

– До фени?

– Тимур просто лучший человек, которого я знаю, и все. Остальное не важно.

– А ты случаем не влюблена в него? – ляпает Паночка, и тут же прикрывает рот ладошкой. – Ой!

Кирилл поворачивается и смотрит на меня нечитаемым взглядом. Никита заинтересованно хмыкает аля «Не плохая мысль!»

– Нет, – уверенно отвечаю. – Он мне друг, брат. Не больше, не меньше.

Всех вроде как удовлетворил этот ответ.

– А что мне сказать Сени, когда я вернусь? Он ждет.

– А чего он хотел? Узнать жив ли Тим? Жив. Не дам ли я ему натворить глупостей? Пусть будет уверен – не дам. По крайней мере сделаю все, от меня зависящее. В первую очередь, постараюсь что бы Тим не сглупил, и не дай боже, не простил бы Арсению его выходку.

– Думаешь, они не смогут быть вместе?

– Что? Зачем?

– Но они же… Любят, – сдавленно, отводя глаза, говорит Лера.

– Когда любят, фингалы не ставят.

– Сеня сказал мне, что любит, – на этот раз твердо произнесла Паночка. – То что он сделал, это конечно за гранью, но … Тимур ему угрожал?

– Бред!

– Но Сеня то уверен, что угрожал. И простил ему это.

– Побил и простил. Как великодушно! – я начинаю закипать.

– Он был не в адеквате…Это просто затмение…

– Не оправдывает его.

– Знаю, – вздыхает Лера. Отодвигает пустую кружку. – Но, если Тим вдруг захочет встретится и обсудить это с Сеней, дай ему это сделать, пожалуйста.

– Ты можешь что-то запрещать Тиму? – интересуется Кирилл.

– Строгий надзиратель, Ева! – издевается Никита. Хотя прекрасно знает, я могу и встану в позу. Арсений теперь для меня враг номер один. И Тимур еще наслушается от меня, если вякнет о встрече.

– Я никогда не видела таких глаз, как у Сени сегодня. Он сам толком не понял, что натворил, но уже в ужасе. Если бы он не был в отчаянье, не пришел бы ко мне.

Я молчу. Все кипит. Хочется кричать.

– Кирилл прав. Я не могу что-то запрещать Тиму. Захочет – увидеться и все обсудит. Но я буду ему немилосердно полоскать мозги и всячески его от этого отговаривать.

– Хорошо, – Лера кивнула. – Ладно, мне пора. Спасибо за чай! Еще раз прости, что так поздно или слишком рано…

– Не страшно.

– Тебя подвезти? – Кирилл встает с табуретки, пропуская Леру в коридор.

– А нет, спасибо! Я на своей, – она очень мило улыбнулась. – Права вот недавно получила. Пришел бы тогда к Вероничке, знал бы.

Ноль реакции со стороны Кира. Иду в коридор, проводить Леру. Стою у стены, молча смотрю, как она обувается. Парни маячат за моей спиной, Никита все еще хрустит вафлей. Внезапно слышится звук поворота ключа в замке. Все ошарашено смотрим на дверь. Та открывается и являет на свет Яна. В одно руке он держит подставку с четырьмя стаканчиками, судя по надписи из «той самой кофейни».

– Здрасте, – буркает Лера, смотря на него, продолжая завязвать шарф.

Я и Никита находимся примерно в одном состоянии. Оба рты пооткрывали и во все глаза смотрим то на Яна, то на кофе в его руках. Кирилл издает звук, похожий на «фыр-фыр».

– Ладно, я пойду! – Лера поворачивается и улыбается нам. Для нее видимо все в норме. Меня хватает на простой кивок. Она машет парням и двигается к двери.

Ян галантно пропускает ее.

– Мерси! – звонко бросает она и исчезает в темноте лестничной площадки.

Ян смотрит ей в след, потом заходит внутрь, прикрывая дверь. В его руке блестит ключ, прячет его в карман своего неизменного пальто. Подходит ко мне, протягивает подставку с кофе, мол поддержи. Тупо беру ее из его рук.

– Там с красной пометкой, твой любимый, с сиропом «Пралине», – как ни в чем не бывало, снимает обувь, вешает пальто на вешалку. Обувает мои ушастые тапки, которые я одалживала Лере. Протягивает руку Кириллу.

– Я Ян, – улыбается.

– А! – Кирилл оглядывает нас с Никитой. – Тогда понятно! Я Кирилл, приятно познакомится!

– Ненадолго приятно, – ворчу, смотря как они пожимают руки.

– Никита, – Ян делает вид, что снимает не существующую шляпу.

Никита беспомощно смотрит на меня, не знает, как реагировать.

– О! Вафли! – Ян смотрит на кусок, оставшейся в руке Ника. – Тысячу лет не ел вафель! Угостите? Я не знал, что вас тут столько будет, но слава богу взял кофе с запасом! Знаю, что Ева его ведрами пьет, а этот особенно любит. Решил побаловать бедную студентку. На кухню? Чего стоим? А Лисьев дома?

Голова медленно начинает работать, но я все еще стою не двигаясь. Осознание, что это Ян, приходит медленно. Еще медленней я соображаю, что будет, если Ян, сейчас еще дружелюбное чудовище, ненароком увидит Тима, в том состоянии, в котором он сейчас.

– На кухню, – выдавливаю. И мы все бредем на кухню. Ян усаживается на трехногий, так полюбившейся ему видимо, табурет. Никита садится около холодильника, Кирилл предлагает мне барный стул, я отрицательно машу головой, и он усаживается на него сам, тут же прикуривая сигарету. Я ставлю подставку на стол. Ян, продолжая улыбаться, достает стаканчики и протягивает каждому по очереди. На всех стаканчиках красные галочки. Себе он оставляет тот, что с зеленым кружочком. Могу спорить, там крепкий американо с четырьмя порциями сахара. Машинально отпиваю из своего. Не соврал. И правда, «Пралине».

–Так чего у вас тут за сбор? – Ян смотрит на меня, потом на Кира и Ника. – Празднуете что-то? Где Тимур?

Никита и Кирилл не отпивают из своих стаканов.

Ян бодро берет вафлю и довольно жует. Боже, что происходит.

– Ян?

– Мм?

– Спасибо за кофе, но что ты тут забыл? – надеюсь это прозвучало так же грубо, как и в моей голове.

– Проезжал мимо, решил угостить тебя. Ничего особенного, – пожимает плечами.

– И все же?

– Где Лисьев?

Понимаю, рано или поздно, а скорее всего в ближайшие две минуты, чудовище перестанет быть дружелюбным и потребует сказать, где Тим.

– Ян, – неожиданно вступает Кирилл. – Могу спросить, почему у тебя ключ от этой квартиры? Явно тебе его не Ева или Тим дали.

– Ты прав, не они. Я сам сделал. Тимур спалил мне адрес, он знал, что за этим последует, – улыбается чудовище.

Кирилл удивлен. Да, да, так и живем! Ты привыкнешь.

– И это нормально?

Ян, на мое удивление, без психов смотрит на Кирилла. Отвечает.

– Неа, не нормально. Но я это сделал. А что? Ребята тебе не рассказывали обо мне?

– Мало приятного, о тебе рассказывать, – смотрю на него, пытаясь не выдать, как я удивлена его спокойствием.

– Никитааа, – тянет Ян. – Я разочарован! Ты то, тот еще сказочник! Мог бы и рассказать другу, о главном бабяке…

– Ян, давай без бабаяк. Говори, зачем пришел, – Никита устало трет переносицу.

– На самом деле, спасать твою шкуру.

– Что?

– Ну вы то с Кириллом наверняка поняли уже о каких фотках речь. Вот, приехал объяснить все Еве и Тимуру. Что бы не бесились взял Еве кофе, Тиму привез себя.

– Да, ты его определенно успокаиваешь! – фыркаю я.

– Хочу думать так, – Ян, сука, не прошибаем. Что не так?

– Ты, – Ник спотыкается на слове. – Ты…Знаешь о фотках?

Никита смотрит на меня. В глазах нечто похожее на испуг.

– Знаю, – охотно кивает Ян. – Знаю, что фоткал это все ты.

Я не верю…

– Но, сделал это без злого умысла, – добавляет чудовище. – И конечно, не ты шантажируешь этого…Ара?

– Как? Зачем ты… – я поворачиваюсь к Никите.

Кирилл тяжело вздыхает и подает мне свой телефон, на мой непонимающий взгляд говорит:

– Переписку смотри. Месяц назад было.

Смотрю на экран. Цепочка сообщений, начинаю смотреть сверху.

Кирилл: «Вы где?»

Никита: «Я вот тут с голубями»

Прикрепление – фотография Тима и Ара со спины.

Кирилл: «Ты не смешной, знаешь об этом? Долго вы еще?»

Через пол часа ответ Никиты: «Бл, мы зашли в магазин, они что-то ищут».

Прикрепление – фотография Тима и Ара в ТРЦ.

Еще через пол часа: «Мы идем, только часто останавливаемся»

Прикрепление – фотография из парка.

Кирилл: «Что за фотосет? Тим увидит, побьет. Давайте быстрее!»

Голосовое сообщение от Никиты.

Кирилл: «Я на месте.»

Никита: «Слушай, как на это реагировать? Они походу забыли, что я тут!»

Кирилл: «Как можно не заметить твоего присутствия? Ты же долбанный задолбашка»

Никита: «Вот так, блять!»

Прикрепление – фото с кухни. Ар и Тим целуются.

Отдаю телефон Кириллу. Да, есть у Никиты тупая манера – скидывает фото всего что видит. Мне не раз присылались фотографии соседских собак, новых носков, длинной очереди в буфет в столовой, селфи на всевозможном фоне и обычно с перекошенным лицом. Это в стиле Никиты.

– И, раз сценарий ко всему этому писала не Агата Кристи, и даже не Донцова, полагаю все очевидно. Ты фотографии не удалил, и их как-то увидел Бродвей. Спорю, телефон без присмотра ты часто оставляешь, на ваших этих посиделках.

Никита рассеяно кивнул, но на лице не читалось что его это удивляет или беспокоит. Понятно, Никита знал, что произошло между Тимом и Арсением, еще до прихода сюда. И Кирилл видимо тоже.

– А потом Бродвей, видимо решил прикольнуться. Или что-то вроде этого.

– Прикольнуться? Не поссорить их? – Кир вскинул брови. В последнее время, они у него так и ходят ходуном. – Это прикол такой? Дай пошантажирую друга?

– Бродвейский нормально относится к людям с нетрадиционной ориентацией, – спокойно отвечает Ян. – Его двоюродный брат уехал за границу со здоровенным черным парнем. Он не имеет ничего против отношений Тима и этого Ара. Кстати!

Ян широченно улыбнулся мне.

– Вы правда думали, что, сказав мне про Бродвейского, я не узнаю, что Ар, это Шишкин?

– Я не знала даже, что ты Брода знаешь.

– Таких людей нужно знать.

– Что за блять приколы, – Никита опускает голову на столешницу. Стучит об нее лбом.

Ян пьет кофе. Вертит полупустой стаканчик в руках.

– Где Лисьев? Я сделал работу, мне нужна плата.

– Сделал, – глухо повторяю я.

– Бродвей скоро сам получит по башке, – просто говорит Ян, не отрываясь от кручения стакана. – Слышишь, Ев?

– Ев? – непонимающе со стороны Кира.

– Ян, – не могу сдержать просящие нотки. Что-то происходит. Обычно я не могу терпеть присутствие Яна более трех минут. Во мне начинает все кипеть и вопить. А сейчас, нет. Пытаюсь вспомнить, найти внутри, свой испуг, тогда, в клубе. То отвращение, которое он вызвал во мне. И не нахожу ничего. – Ян не нужно. Я не хочу никак ввязываться в это.

– Нет, получит свое. Он тебя обидел.

Кирилл привстает со стула. Смотрит на меня, я прячу взгляд.

– Это. Сделал. Брод. – чеканит Кир.

– Мда-а, фиговый из тебя Шерлок, друже, – прицокавая в конце, говорит Никита. Голос звучит глухо – он все еще лежит на столе.

Ян разглядывает Кира, я стараюсь на него не смотреть. Не знаю почему, мне стыдно.

– А где Лисьев? – как бы между прочим роняет Ян.

– Бродвей расскажет о них? – Никита поднимает голову.

– Не знаю, – Ян морщится. – Думаешь, есть, о чем говорить? «Они» еще есть?

Никита тоже морщится.

– Почему ты думаешь, что «их» нет? – боясь дышать спрашиваю я. О боже, он что, знает о драке? Нет, нет. Не сидел бы так спокойно. Он готов из-за меня «наказать» Брода. Что же он сделает с Аром, если…Если увидит Тима? Холодок пробегает между лопаток. На секунду, на одну только секунду, у меня появляется мысль сказать все Яну. Пусть он пойдет и разорвет Ара. Пускай убьет его, уничтожит. Ведь он сделал так больно Тиму. И я не только об разбитой губе и фингале. А потом сознание выдает картинку – Денис на круглой кровати, с пустым взглядом, с губ капает слюна или…НЕТ! Ян все еще Ян! Он чудовище, его нельзя пускать к Тиму! НЕЛЬЗЯ ЕВА!

– Потому что, я сижу тут, – угрожающе произносит Ян. Дружелюбие заканчивается.

Я шумно выдыхаю. Блять. Кирилл все еще смотрит на меня, сжимает и разжимает кулаки. Никита прижался щекой к столешнице. Ян допивает кофе.

– Но на месте этого Ара, я бы не водил дружбу с такими говнюками как Бродвейский. Тухлый тип. Слышишь, Никита? Тебя тоже касается.

– Ян, ты сама заботааа… – протягивает Ник.

– Арсений Шишкин. Сын Алексея Шишкина. Серьезный дядя в этом городе. В 90-х делища творил. Сейчас тихо сидит, но все еще пользуется уважением. Мой братишка о нем хорошо отзывается. Только вот какие дела – пидарасов не уважает. Устроит взбучку сыночку. Но это все по стандарту. Влиятельный папа не хочет сына говномеса.

Все по стандарту, Ян? Твой папа тоже не хочет говномеса? Расстроить папу твоего? Хмыкаю про себя.

– Слушай, срать на Ара, – Никита поднимается. – Тимуру от Бродвея ничего не угрожает?

– Нет. Только если ты не знаешь чего-то, чего не знаю я. Вы ведь с Бродвейским друзья?

– Друзья-знакомые, – махает рукой Никита. – Приколист, сука.

Ян опять улыбается. Смотрит на меня. Терпения в его глазах – на донышке. Ему все еще не сказали, где Лисьев. Он уже открывает рот, видимо опять озвучить свой вопрос, но тут…

– Привет, – глухо, тихо, вымученно.

Все поворачиваемся. Тим стоит в дверях, в одних домашних штанах. На торсе уже выступили фиолетовые синяки. Фингал налился во всю силу. В правом углу губ трещина, которая все еще кровоточит. Тим щурится здоровым глазом – свет на кухне кажется ему слишком ярким, после темноты комнаты.

– Ник, Кир, спасибо вам, – все так же глухо. – Могу я вас попросить?…

– Да, друг! Мы свалим, – Никита встает.

–…Забрать Еву до завтра?

– Чо? – я в шоке.

– Нам, – Тим морщится при вдохе. Блять! Все таки ребра! – Нам с Яном нужно поговорить.

– Я не оставлю тебя, Тим! – почти выкрикиваю. Тим умоляюще смотрит на меня.

– Завтра, завтра приедете? – спрашивает у ребят. Те кивают. Кирилл тоже поднялся и взял меня за руку, я пытаюсь вырваться.

– Нет! Давай я останусь…Я буду в комнате!

– Ева, пожалуйста!

Кирилл настойчиво пихает меня в сторону коридора. Никита уже почти вышел с кухни.

– Тим!

Друг кивает Киру, губами шепчет «Спасибо!» и поворачивается к Яну. Все, что успеваю разглядеть, пока меня выпихивают с родной кухни, это лицо чудовища. Застыло как маска, смотрит прямо в глаза Тима, который обходит его по широкой дуге, как будто специально демонстрируя все свои синячищи. Дебил! Он убьет Ара! Ян сжимает стакан из-под кофе, плотная картонка мнется под напором его пальцев легче тонкой фольги.

– Я последние полчаса не спал, – говорит Тим, усаживаясь напротив Яна.

Это последнее что я слышу и вижу. Потом дверь на кухню захлопывается и меня в четыре руки буквально выносят из квартиры, не дав даже нормально обуться.

========== Глава 14. Шутки за триста. ==========

– Да отпустите!

Отпускают. Подъездная дверь громко хлопает за спиной. Никита поправляет куртку и недовольно глядит на меня.

– Больная, так брыкаться?

– Какого мы его там оставили?! – кричу, и даже топаю. – Наедине! С этим чудищем!

– Не маленький, справится, – отмахивается Никита. – И если вот по чесноку, ты какого хера не сказала, что это Брод тебя тогда приложил?

– Да это…

– ПОЧЕМУ НЕ СКАЗАЛА? – Кирилл резко поворачивается ко мне, я инстинктивно отшатываюсь и путаюсь в ногах, на лету меня ловит Ник.

– Ты знаешь, сколько раз я ему после этого руку жал?! Этому говноеду?! – продолжает наезд мой спаситель.

– А вы?! – иду в наступление я. – Что про фотки не сказали?!

– Ты сама, если знала, не хотела нам сказать? Про этот шантаж?

– Да какой бля шантаж! – закатывает глаза Ник.

– Вы сами уже все знали!

– ТАК И ТЫ УЖЕ ЗНАЛА!

– УУУУ!!!! Бесите!

Стоим, орем друг на друга. Редкие прохожие уже оборачиваются. Замечаю их косые взгляды и сбрасываю обороты.

– Поехали, – бросает Кирилл и на ходу доставая ключи, направляется к припаркованной у подъезда машине.

– На, – Ник кидает мне мою крутку, видимо успел прихватить, пока вместе с Киром вытаскивал меня из квартиры.

Ловлю, и только тут понимаю, что вытащили меня в домашнем. Старые спортивки и толстовка-кенгурушка.

– Куда едем?

– Ко мне,– уже садясь в машину буркает Кирилл.

Ага, к Киру. В гости. В первый раз в жизни. В спортивках. Ну заебииись!

– Чур я на переднем! – орет Ник и бежит к тачке.

Накидываю куртку и бреду следом.

Кир ждет пока я заползу на заднее и медленно трогается. Некоторое время едем молча. А потом опяяять…

– Ты почему не сказала, что это Брод был? – интересуется наш водитель, тоном злого зауча, поймавшего прогуливающих школьников.

– Я не видела его тогда, – пожимаю плечами.

– Но потом то поняла, что это был он? – все еще строго.

– Да харе! Забыли уже все давно!

– Брод и правда, та еще тухлятина, а? – Никита поворачивается ко мне. – Делов то натворил, а?

– Натворил, – устало соглашаюсь. Кирилл хмыкает и зло зыркает на меня через зеркало заднего вида.

– Эй, не кисни! Сейчас устроим пижамную вечеринку! – Никита протягивает руку, в попытке щелкнуть меня по носу.

– Так утро же, – напоминаю.

– Мы шторы поплотнее задвинем.

– Я думал ты домой, – с тайной надеждой в голосе говорит Кир.

– Не, к тебе, – растягивая наглую рожу в улыбке, отвечает ему Ник, а потом снова оборачивается ко мне. – Накрасите мне ногти?

– Какой ты тупоооой! – тянем почти в унисон с Киром.

До дома Кирилла добрались быстро. Жил он в довольно тесной студии, но одному и так прекрасно. Вечеринки не состоялось – мы рухнули спать, как только определились куда именно падать. Из спальных мест был не раскладывающийся, но довольно широкий диван и двуспальная кровать, втиснутая между этим самым диваном и балконной дверью. Я благоразумно предположила, что мне достанется диван, но Никита начал кипишь без повода, и в результате, уставшие и злые, я и Кир играли с ним в «камень ножницы бумага». Проигравший отправился на диван. Это, собственно, был сам Ник.

Я заснула сразу же, как только голова коснулась подушки, забив на все и всех. Хотя по дороге думала, что не усну – Тим и Ян не выходили из башки.

Проснулись вечером и нехотя выползли из-под пледов-одеял в поисках чего пожрать. Кир стал готовить нечто вкусно пахнущее. Мы с Ником капали слюной ему на паркет, пока он не поставил перед нами по тарелке ароматного рагу.

– Чувак, да ты кудесник! – причмокивая расхваливал друга Ник. – Ты бегаешь втихоря на курсы кулинарные? Сознавайся! Даже моя матушка не может заставить меня есть овощи, а ты прямо таки…

– Ник, заткнись, пожалуйста, – ковыряя свою порцию, беззлобно просит Кир.

Я молча ем, наслаждаясь процессом. Очень, правда, очень вкусно.

Поев, мы с Ником начинаем думать, чем заняться. Выбираем просмотр фильма.

– Только не долго, завтра вставать рано.

– Кир, ты чего? – вопит Никита. – Зачем?

– Завезу тебя домой. – Кир поворачивается ко мне. – Перед универом.

– Я не хочу в универ, – куксюсь я.

– Надо, сколько ты там уже не была? Да и мне самому завтра нужно на работу. Выбили меня из графика, черти.

– А меня тоже заставишь идти? – с притворным ужасом в глазах спрашивает Кира Ник.

– Да, – безжалостно отвечает тот.

– Ну за что нам такие мууууки! – Ник начинает стучать кулаками по дивану, на который уселся в ожидании нашего домашнего киносеанса.

– Тим не писал вам? Я телефон дома забыла.

– Писал, ждет нас с утра.

– Всех?

– Меня и Еву, – Кир показывает Нику язык и бухается рядом с ним. – Ну давайте, врубайте уже.

Я вожусь немного с ноутом Кира, нахожу нужный сайт, пока эти двое бурно спорят, что смотреть. Не обращая внимания на их пререкания, включаю на свой вкус и сажусь к ним.

– Серьезно? – Никита морщась смотрит в экран. – «Начало»? Ты смотрела его раз двести!

– Ну а ты всего два, – пожимаю плечами.

Кирилл улыбается и ничего не говорит. Фильм досматриваем молча, обошлось даже без извечных комментариев Ника. Разбредаемся снова спать.

Просыпаюсь на следующий день от звука закипающего чайника и приглушенных голосов ребят. Вставать не охота, поэтому продолжаю лежать, мысленно прокручивая сон, который снился мне последним.

– Ты как ваще без сахара существуешь, чудила? – недовольно голосом Ника, который пытается шептать, но этот навык у него не прокачен.

– Нормальные люди, когда пьют чай, хотят чувствовать вкус чая, а не сахарного сиропа, в который ты его обычно превращаешь, – у Кира шептать получается куда лучше.

– Ну и ладно, печеньки есть?

– Неа.

– Да ты издеваешься!

– Ага.

Звук льющейся в кружки воды.

– Ты чего так нарядился?

– Это просто рубашка, успокойся.

– Ну да, ты всегда в белых рубашках движки перебираешь? – хмыкает Никита.

– Я сегодня еду на презентацию, отец попросил.

– Колись, на свиданку ты намылился! В последние время ты часто с кем-то виснешь.

– В последние время я часто по ночам не сплю, из-за неугомонной Тимовой задницы.

– Это точно. Это так, да.

Тишина, нарушаемая негромкими, но раздражающими прихлебываниями Никиты.

– Черт! Ты его даже не разбавил, Кир!

– Я тебе сейчас графин на голову надену!

– Хорошо, хорошо, без рукоприкладства, пожалуйста. И ты тише будь, Евка еще дрыхнет.

Молчание. Стук кружек о стол.

– Почему Брод к ней полез?

– Кииир, ты ваще долгий как жираф. Тут же все очевидно, прям на поверхности. Я сразу допер, когда Ян сказал про Брода.

– Че я не допер?

– Ну тупой патамушта!

– Так объясни, умник!

– Тссс! Ну ты аллё ваще?

– Да тихо я, – раздраженный шепот.

– Из-за Веронички. Полюбэ. Нажаловалась своему старшему братику, что некий мудак, назовем его Кирилл Туповатый из династии жирафов, не обращает на нее внимания. Отшивает постоянно, игнорит всячески.

– Так, а Ева то тут причем? Мне бы и вдарил, раз за сестренку так переживает.

– Ну, на нее внимания не обращает, а на Еву обращает.

Пауза. У меня потеют ладошки. Сжимаю ими одеяло, в которое укуталась, стараюсь дышать ровно.

– Так ты знаешь?

– Чё?!

– Чё?

– Погоди, я о том вечере у Андрюхи. Ты же с Евой там таскался. А ты о чем?

Еще одна пауза. Снова стук кружки о стол.

– И я об этом же.

– Не, нихера, друг…

– А с чего Броду так ебануто прикалываться над Шишкиным, если они вроде как еще со школы друзья?

– Не знаю, слишком сложный прикол. Тимур спрашивал меня тут недавно, чем именно Брод торгует и помогает ли ему Арсений в этом. Ну я что мог, узнал. Выходило что помогал. Может у них там чего с деньгами не так вышло? Или Арсений чего начудил, а Брод вздумал ему нагадить? Да прямо в душу?

– Слишком хитровыебанно для Бродвейского.

– Не, друже. Он может и выглядит как тупой кач, но на самом деле хитрый сильно и авантюрист в душе.

– Прям сохнешь по нему, как погляжу.

– Да, я ваще романтик.

– Ага, и авантюрист в душе.

– Так что там с Ев..

– Доброе утро! – слишком резко подскакиваю с кровати, хотя планировала сыграть плавное пробуждение. – Меня напоят чаем перед выездом?

Кирилл, и правда облаченный в белоснежную рубашку, кивает и поворачивается к чайнику. Никита, гаденько улыбается мне, но я, спросонья делаю вид, что не замечаю. Свой чай я пью в полнейшей тишине.

Кир сначала завозит домой Ника, на прощание настоятельно советуя ему посетить сегодня универ.

– Обязательно, мамочка! – Никита на прощание громко хлопает дверцей.

– Ну что за человек, – вздыхает Кир.

Пока едем до дома, я то и дело кошусь на рубашку Кирилла. Чертовски непривычно видеть его в таком прикиде.

– Не нравится? – не выдерживает наконец.

– Нет, ты не подумай. Просто жутко непривычно.

– Да ну?

– Ага, ты представь меня в платье. Вот так же!

Кирилл немного поворачивается ко мне, морщит лоб, потом возвращает взгляд на дорогу.

– Не, рубашки я ношу явно чаще.

Я придурошно хихикаю и отворачиваюсь к окну. Почему-то становится стыдно. Слава богу, уже почти доехали.

– Передавай Тиму привет.

– Обязательно! И спасибо! – аккуратно прикрываю за собой дверцу, за что получаю одобрительный кивок.

Кирилл уезжает, а я смотрю ему в след пока он не исчезает в арке. Глубоко вдыхаю, обвожу взглядом припаркованные рядом с подъездом машины, не нахожу синего мерса, и облегченно выдыхаю. Иду к подъезду почти с легкой душой.

– Привет! Я дома! – кричу с порога. Пока скидываю кеды, из комнаты появляется Тим. Вид вполне себе жизнеспособный, улыбается даже.

– Привет! Все хорошо?

– Это я сейчас буду узнавать, хорошо ли у тебя! – иду на кухню, делая знак аля «шагай за мной». Тим идет.

– Можно я не пойду в универ сегодня? – жалобно.

– Эм…Не иди.

– Спасибо!

– Обращайся.

– Мне там не давали покурить, – жалуюсь другу, попутно открывая верхний ящик кухонной тумбочки. Обычно тут лежит «дежурная» пачка.

– У окна возьми, – Тим садится около холодильника, позволяя мне плюхнутся на любимый табурет.

Наплевав на все, ставлю пепельницу на середину стола между нами и прикуриваю. Боже, значительно лучше, чем было!

– И так, – стряхиваю пепел. – Что тут было, пока меня не было?

Тимур сейчас сидит в растянутой домашней футболке, и его жутких синяков я не вижу, зато фингал на пол лица отлично «светит». Но общее его состояние, так скажем, меня удовлетворяет. Он не морщится на вдохах, не занимает вынужденную сгорбленную позу, и сам весь как бы даже расслаблен.

– Мы поговорили с Яном, и он обещал уехать.

– Что? – Не верю. Послышалось, наверное.

– Ян уедет из города в ближайшие два дня.

Трясу головой, и еще раз переспрашиваю:

– Чего?

Тимур кривит угол рта, тут же сдавленно шипит. Ранка в углу рта открылась.

– Блин, – Тим смотрит на пальцы, на которых осталась кровь, после того, как он непроизвольно прижал руку к больному месту. – Еще раз. Ян уезжает. Все, навсегда. Мы договорились.

Делаю несколько глубоких тяжек. Тушу сигарету.

– И как тебе удалось?

– Попросил, – пожал плечами Тим и откинулся спиной на холодильник.

– Вот так просто? Ты и раньше просил, но не помогало. А вчера, когда он тебя увидел во всей твоей красе, я решила, что он уже планирует убийство Арсения.

– Может и планировал, а может уже спланировал. Но планы поменялись.

–Так и как? Как ты его убедил отвалить?

Тимур отводит взгляд. Мнется.

– Сказал, что люблю Ара и он ничего не может с этим поделать.

Клоню голову в бок, разглядываю пострадавшее лицо друга. Из-за отека с правой стороны, с мимикой у него сейчас не очень. Но все равно. Откуда такое спокойствие? Где обида или злость? Его же буквально предал и избил любимый человек. Где облегчение? Он только что заставил отвалить свой личный кошмар.

– Может он еще вернется? – это что, надежда в моем голосе?

– Нет, на этот раз все окончательно.

Тимур встает и подходит к тумбочке, в которой я рыскала в поисках сигарет. Открывает второй ящик и достает два темных продолговатых предмета.

– Вот, оставил, – подает мне.

Беру в руки. Это два старых кнопочных мобильника, одной модели. Один потертый, но целый. Второй в дребезги, как будто его неоднократно швыряли о стену.

– Это чье?

– Ян купил, когда в школе учились, – Тим вытягивает из пачки сигарету и прикуривает, выдыхая облако дыма. – Он мне подарил один, вон тот, который целый. А себе оставил второй. Вкатил туда по симке, забил только по одному номеру. Для связи друг с другом и только. Как бы рации, сечешь?

– Ну, идею уловила.

– Ага, вот. Единственный его подарок, который мне пришлось принять.

Отрываюсь от рассматривания телефонов и поднимаю на него глаза.

– Всучил мне его, и потребовал, что бы всегда с собой носил, и всегда что бы заряженный. Я и носил. А он свой таскал. До сих пор вот. Каждый год покупал себе новый айфон, но в кармане всегда эта бандура доисторическая лежала. Говорит, ждал что позвоню. Но я не звонил.

– А он звонил?

– В основном сообщения писал. Я не отвечал на них, но всегда читал.

– Это по этому телефону он тогда вызвал тебя в клуб?