Текст книги "Десять горячих дней (СИ)"
Автор книги: IN Movies
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
– А теперь я тебя слушаю, – поморщившись, Макс уселся на кровать. – Ну и что ты хотел мне сказать?
Мысли, роившиеся до этого в голове, моментально куда-то исчезли. Я стоял перед ним, виновато опустив глаза, и молчал.
– Ну? – он терпеливо ждал. – Ты хотел, чтобы я вышел. И что дальше?
– Прости, – пролепетал я.
Он криво ухмыльнулся.
– Это я уже слышал. Может, хочешь что-то добавить?
– Макс, я дурак...
– Всё? – поёрзав, он тихонько зашипел.
– Что, больно? – я вскинул на него виноватый взгляд.
– Да, прикинь! Хочешь, я тебе тоже на сухую засажу, чтобы ты, мразь, своей жопой почувствовал!
– Я не хотел...
– Ни хуя себе! По ощущениям, так даже очень...
Я тяжело вздохнул. Макс был прав. Я бешено ревновал его к тому парню, потому что хотел его сам.
– Говоришь, на пляже увидел... – он фыркнул. – И решил, что тебе с тёлками можно, а мне с парнями нельзя...
– Ну нет... А ты чё, правда собирался к тому... с пляжа? – я коротко глянул на него, чувствуя, что снова закипаю.
– Какая теперь разница, – Макс разочаровано вздохнул.
Может, я правильно сделал? Если бы не помешал, то сейчас он бы вовсю ебался с белобрысым. Я зло сощурился, сдавив челюсти.
– И что? Ты бы стал с ним?.. Да?..
– А ты чё, ревнуешь? – он с насмешкой посмотрел на меня.
– Блядь, Макс! Я же во всём признался!
– В чем, Лёх?! В том, что тебе хуи нравятся?
– Да блядь! Что ты ещё от меня хочешь услышать?! – я подскочил к нему и, тряхнув за плечи, уставился в холодные голубые глаза. – Что, твою мать?!
– А сам как думаешь? – он впился в меня жадными глазами и весь напрягся.
– Хочешь, значит, чтобы я тебе это сказал? – я нервно сглотнул, понимая, что это конец. Мне нравится парень, и он хочет, чтобы я сказал это вслух. – Хочешь?..
– Да, хочу... – прошептал он одними губами. Теми самыми губами, что я до одури целовал вчера. Вот чёрт! Голову повело. Я голодными глазами уставился на соблазнительный рот.
– Я хочу тебя... – мой голос прозвучал глухо. Макс был сейчас в моих руках, совсем близко. Такой красивый и невероятно сексуальный.
Впившись жадным поцелуем в губы, я опрокинул Макса на спину и зарылся пальцами в русые вихры, вдыхая терпкий аромат его кожи. Я снова чувствовал вкус его мягких губ, слышал сводящий с ума мужской запах, ощущал под ладонями твёрдую грудь, и от этого в шортах становилось горячо и тесно. Я безумно хотел этого парня, каждой клеточкой желая жаркого секса с ним. Жадно сплетая языки, мы втирались стояками друг в друга и хотели одного и того же, повинуясь первобытному инстинкту, так внезапно и сильно захватившему нас.
Расстегнув пуговицу на шортах, я потянул собачку, чувствуя, как плоть освобождается из тесного заключения. Не разрывая поцелуя, Макс принялся оглаживать мой живот, кончиками пальцев задевая резинку боксеров. Забравшись коленями на кровать, я стянул с себя шорты вместе с трусами, давая ему возможность беспрепятственно трогать себя. Коснувшись моего напряжённого члена, Макс шумно втянул воздух и принялся рукой ласкать ствол и яички, подспудно разглядывая их.
– Тебе нравится? – одним движением сняв с себя футболку, я продолжал наблюдать, как он поигрывает моей мошонкой и членом.
– Да, – восторженно выдохнул он.
– Если хочешь, я могу просто полежать рядом.
Он провел ладонью по моим бёдрам, обхватил крепкий стояк и несколько раз скользнул по нему рукой. Возбуждение прошило позвоночник, спускаясь к яйцам и скручивая их в тугой узел. Я подался навстречу и тихонько замычал. Зрачки Макса тут же расширились. Отодвинув крайнюю плоть, он облизал указательный палец и влажной подушечкой коснулся обнажившейся верхушки.
– О, бля-адь... – я застонал от нахлынувшего возбуждения. Как же сейчас хотелось раздвинуть головкой его пухлые нахальные губы, втолкнуться членом ему в рот и погрузиться во влажное, горячее, нежное.
– Полежать, говоришь...
– Ма-акс, – захныкал я, понимая, что ещё одна такая провокация, и мне тяжело будет сдержать своё обещание. – Пожалуйста, не делай так больше. Иначе я...
О, блядь! Он поднялся с кровати и, обхватив член губами, вобрал его в себя. Что же ты делаешь, сука! Я же хотел... О, блядь! Как охуенно...
По телу прокатилась горячая волна. Я схватил руками его голову и стал двигать бёдрами, трахая Макса в рот.
Я же не хотел... Не хотел... Последние мысли утекли вниз, собираясь напряжённым жаром в паху.
О, да... Да, да, да... Вот так... Соси... Давай... Глубже... Ещё глубже... О, да! О да, бля-адь!
Затуманенным взором я смотрел, как Макс покорно принимает мой член, заглатывая его почти до основания, и не мог оторваться от этой потрясающей картины. Мозг плавился от сексуальной горячки, охватившей всё тело. По стволу прокатился жаркий спазм. Мир сжался до размеров комнаты, заполненной причмокиванием Макса и моими страстными вздохами. Я запрокинул голову и захрипел, готовый вот-вот щедро излиться ему в глотку. В последнюю секунду Макс мотнул головой, выпуская член изо рта. Он отстранился и, стянув с себя одежду, предстал передо мной абсолютно голым со стоящим членом и по-блядски алыми от минета губами. Стоило протянуть руку и прикоснуться, как его стояк тут же дёрнулся. Это было так восхитительно и так волнующе, что я не удержался. Плюнув на ладонь, я провел по горячему члену и осторожно сжал. Макс всхлипнул. Я принялся водить по стволу кулаком медленными, дразнящими движениями.
Он часто задышал, жмурясь от удовольствия и похотливо подаваясь навстречу ласкающей руке. Я чувствовал бешеный ритм его сердца, пульсирующий в тоненьких жилках, наполняющих кровью эрегированный член. И готов был задохнуться от переполняющего грудь восторга.
– Я хочу тебя... – его голова легла мне на плечо. Он жарко зашептал: – Пожалуйста... Лёшка... Выеби меня... Я хочу, чтобы ты меня трахнул...
О, блядь, Макс! Что же ты со мной делаешь? От этих слов тело плавилось, точно воск от огня.
– Макс, я не знаю, что делать, – прохрипел я низким от возбуждения голосом.
– Погоди, у меня в рюкзаке есть смазка и резинки, – он свесился с кровати, пытаясь дотянуться до валяющегося на полу рюкзачка. Когда это ему наконец удалось, Макс быстрым движением открыл его и выудил оттуда тюбик и пачку презервативов.
Сердце неприятно кольнуло. Успел закупиться, сучонок. Видать, спецом для белобрысого покупал, чтобы с ним в попу долбиться.
– Смотрю, ты запасливый, – с досадой хмыкнул я, закусывая губы. Член тут же стал опадать.
– Лёх, ты чего?
– Для кого готовился?
Макс лукаво ухмыльнулся и стрельнул в меня глазами.
– Если скажу – для тебя? Поверишь? – он подобрался ко мне и, взяв моё лицо в свои руки, коснулся невесомым поцелуем моих губ. – ...Я хочу тебя, Лёшка, – и снова нежный поцелуй опалил мои губы. Макс принялся целовать меня, осыпая влажными поцелуями щёки, скулы, лоб, веки. Его руки заскользили по моим плечам, легко коснулись живота, прошлись по внутренней стороне бёдер, и я снова чувствовал его тонкие пальцы на своем вздыбившемся члене.
Я тихо замычал, изнывая от переполняющей тело нежности. Хотелось не просто трахать Макса. Хотелось любить его долго, томно, страстно, заставляя извиваться под моими мучительно-нежными ласками.
– Макс, – я вцепился в его ягодицы, сминая их ладонями, и прижимая Макса к себе. Твёрдый, истекающий смазкой член упёрся мне в бедро и тут же скользнул вверх, задевая мой собственный стояк.
Он обхватил рукой оба наших члена и стал дрочить, прижимая их друг к другу. Такого охуенного чувства я никогда ещё не испытывал. Мой ствол касался возбуждённого члена другого парня и скользил вместе с ним в едином ритме, и от этого срывало крышу.
– Ма-а-акс, бля-а-адь, – захрипел я. Тело била мелкая дрожь, переходящая в предоргазменные судороги. – Я сейчас... Бля-адь... А-а-а...
Он тут же отпустил нас и впился горячим ртом в мои губы, бесстыдно проникая языком до самой глотки.
Наконец оторвавшись от них, он уткнулся в мой лоб, и шепнул, млея от желания:
– Выеби меня, Лёшка... Или я просто сдохну от возбуждения.
Не сводя с меня похотливых глаз, он взял тюбик и, выдавив на пальцы немного геля, провёл рукой между ягодицами.
– Хочешь меня трахнуть?
– Макс... Я-а-а...
– Боишься? – оказавшись рядом, он провёл языком по моей щеке до самого виска. – Не бойся, я помогу.
– Блядь, Макс...
– Дай руку, – он взял мою ладонь и положил её на свои ягодицы, раздвигая их моей рукой. – Теперь засунь в меня один палец.
Напряжение било по нервам. Я судорожно сглотнул, погружая фалангу в тёплую тугую дырочку. Макс резко втянул воздух.
– Тебе не больно? – я забеспокоился, вспоминая, как он скулил подо мной, корчась от боли.
– Нет, засовывай, – сдвинув брови, Макс закусил губу и замычал. – Глубже... Ещё... Да... Вот так...
Палец проскользнул в него на всю длину.
– Ой, да... Да... Ещё... – Макс схватился за свой член и принялся дрочить. – Теперь... два... Засунь два...
Его лицо и грудь пылали от возбуждения. Кончик языка мелькнул, развратно прошёлся по верхней губе и исчез. Макс застонал, прогибаясь в пояснице и глубже насаживаясь на мои пальцы.
– Покрути... Ой, да... – его попка совершала охуительные движения, то приподнимаясь, то снова опускаясь на мою руку.
– Ма-а-акс-с-с, – зашипел я, чувствуя, как между ног задеревенело от сумасшедшего желания скользнуть членом в похотливую горячую дырочку, так бессовестно трахающую сейчас мою руку. – Больше не могу...
Я вытащил из него свои дрожащие пальцы. Макс обиженно всхлипнул. Взяв один из валяющихся на кровати презервативов, он надорвал пакетик и, приставив резинку к кончику, раскатал её по моему стволу. Щедро налив смазки, размазал её по члену и повернулся ко мне спиной, приглашающе выставив ягодицы.
Моему взору открылась потрясающая картина: между ног виднелись яички, а маленькая сморщенная дырочка блестела от лубриканта в ожидании моего члена.
– Выеби меня, Лёш... Выеби, пожалуйста...
Я встал ему между ног и приставил головку ко входу.
– Ты готов? – от возбуждения меня трясло. Голос стал густым и незнакомым.
– Да, давай... Еби, – Макс покорно ждал, когда я войду в него.
Навалившись, я стал втискиваться, осторожно погружаясь в тёплое нутро. Макс выгнулся и сладко застонал, с силой вцепляясь тонкими пальцами в мою руку, лежащую на его бедре. Проникновение было настолько тугим, что по члену прокатилась горячая волна. Я остановился. От оргазма меня отделяла едва уловимая грань, ступив за которую, я бы не смог больше держаться.
Разворачиваясь корпусом ко мне, он зашептал:
– Давай... Еби меня, Лёшка...
Я впился губами в соблазнительный развратный рот и стал медленно двигаться. Макс шумно задышал. Чувствуя нарастающее напряжение в члене, я ускорился. Он упал лицом на кровать и застонал во весь голос, хрипя и комкая простынь руками. Это так заводило, что я принялся отчаянно долбить его, с восторгом наблюдая, как на глазах краснеет заполненная дырка Макса. Пошлые шлепки бёдер и громкие несдержанные стоны разлетались по комнате. Ощущения были странными и одновременно жутко возбуждающими.
– Да... Да... Да... – рычал я сквозь стиснутые зубы, делая грубые толчки. Макс весь напрягся, схватился за член рукой и принялся отчаянно мастурбировать. Его тело задрожало. Он громко вскрикнул и, резко выгнувшись, расслаблено упал на кровать.
– Облядьоблядьоблядь! – завыл я, сотрясаясь от охватившего меня экстаза. – Еба-а-ать... Ма-а-акс...
В глазах потемнело. Низ живота, ставший нереально тяжелым и горячим, сковало спазмом, и я сорвался, выплёскиваясь жаром в тёплое упругое Максово нутро. Я сделал резкий толчок, вбиваясь до самого основания и замер, ловя охуенный по своей силе оргазм.
23
Макс
Я проснулся и ещё минут пять лежал с закрытыми глазами, боясь снова оказаться в постели совершенно один. Если Лёши не окажется рядом, я просто умру. После всего, что между нами было, я не смогу вынести ещё одного разочарования.
Я принялся осторожно шарить рукой, и только когда пальцы коснулись тёплого ото сна тела, разлепил веки. Лёша спал. Голова покоилась на подушке, которую он обнимал обеими руками. Его лицо было таким безмятежным, что я невольно залюбовался.
Это был тот самый Лёшка, о котором я так давно и безнадёжно мечтал. Я никак не мог поверить, что происходящее – не сон.
Лёшка... Мой Лёшка... Мой...
От этих мыслей внутри сладко сжалось и гулко забухало.
Спящий, он был похож на ребенка: мальчишка-сорванец с взъерошенным ёжиком волос и едва заметным красноватым загаром на носу и щеках. Интересно, каким Лёша был в детстве? Может, однажды он мне покажет свои старые фотографии, и мы вместе посмеёмся над забавными снимками маленького Алёшки в коротких штанишках.
Я кончиками пальцев провёл по его щеке и коснулся губ. Лёша недовольно заворочался и приоткрыл один глаз.
– Привет, зай, – сонно прохрипел он, едва заметно улыбаясь.
– Привет, – я расплылся в ответной улыбке. В этом до паскудства слащавом «зай» было столько тепла, столько нежности, что моё сердце сделало кувырок.
Он шумно выдохнул и, перевернувшись, притянул меня к себе. Тяжёлая горячая эрекция шлёпнула меня по бедру. Запустив руку под простыню, Лёха проверил мою готовность.
– Ого... Кто-то отдохнул и снова хочет трахаться, – пробормотал он сонным голосом.
– Лёш, я-а-а...
Жадная рука обхватила мой член и принялась не спеша скользить по стволу. Низ живота тут же скрутило сладким спазмом. Я протяжно замычал, подаваясь навстречу уверенной ласке. Мягко целуя меня в шею, Лёха горячо прошептал:
– М-м-м... Отсосёшь?
– Да, – улыбнулся я. Мне хотелось ответить ему нежностью, показать, как сильно я его люблю, доставить ему удовольствие, наблюдая за тем, как он жмурится и хрипло стонет.
Я пьянел от неспешных Лёшиных ласк, подставляя шею его нежным поцелуям. Лёха навис надо мной и принялся целовать грудь, плечи, живот, спускаясь всё ниже. Это было так охренительно, что я замер, наслаждаясь горячими влажными прикосновениями к своей коже.
Он встал на колени и, придерживая меня за затылок, ткнулся в губы мокрой от возбуждения головкой. Я приоткрыл рот, охотно принимая его член. Как же долго его во мне не было! Наверное, целую вечность. Я протяжно замычал от удовольствия, чувствуя, как в меня, твердея, входит тугая плоть.
Лёха принялся двигать бёдрами, вцепившись пальцами в мои волосы и насаживая меня на член. Его доминирующее положение дико возбуждало меня. Я попытался ухватить свой изнывающий желанием стояк, но Лёха убрал мою руку, властным шёпотом потребовав не трогать себя. Готовый взорваться от возбуждения, я с досадой замычал.
Его ствол заскользил быстрее, заполняя меня короткими, неглубокими толчками, кулаки сжались. Дёрнув меня за волосы, он втолкнулся до самой глотки и замер, сотрясаясь в предоргазменных судорогах. На мои глаза вмиг навернулись слёзы.
– Да-а-а... – пророкотал Лёха, выстреливая в горло тёплой струей. – О, бля-адь... – его руки напряглись и тут же ослабли. Член свободно выскользнул наружу, оставляя на губах пряный солоноватый привкус.
Тяжело дыша, он рухнул на кровать.
– Макс, это было круто... Ты супер!
Довольно хмыкнув, я пожал плечами, облизывая пахнущие им губы, и глазами показал на свой стояк. Член ныл от напряжения, страстно желая разрядки. Лёша только блаженно посмотрел на меня и улыбнулся. Кажется, ему даже в голову не приходило сделать мне ответный минет. Попросить об этом я не решался, надеясь, что Лёха догадается о моих желаниях, ведь он же сам не позволил мне кончить. Но похоже, он не понял намёка. Тогда я подсел ближе и сделал несколько приглашающих движений навстречу. Моя головка оказалась в паре сантиметров от его рта. Лешка глянул на мой стояк и отвернулся к тумбочке, протягивая руку к смарт-часам.
– Уже почти восемь. Пора собираться на завтрак. Я в душ! – он вскочил с постели и направился в ванную.
Озадаченный, я уселся на кровать, думая, что бы это значило. Ведь я же отчётливо дал понять, чего жду. Он что, забыл обо мне? Или ему всё равно, кончил я или нет? Почему он не захотел взять у меня в рот? Может, я зря всё это затеял? Наверное, есть черта, дальше которой он никогда не зайдёт. Ну да! Я грустно хмыкнул. В попу не давал, в рот не брал. Молодец! Мужик! Бред, конечно, но с такими понятиями мужественности я уже сталкивался. Каждый мальчишка во дворе знает эти неписанные правила. Неужели и для Лёхи это так? И я для него ничего не значу? В груди неприятно заныло.
Возможно, он просто ещё не доверяет мне, или у него остались сомнения. Ведь я же вчера собирался на свидание к другому. Да уж, непростая ситуация! Лучше не давить на него. Пусть успокоится, остынет. И тогда всё встанет на свои места.
Пока я размышлял, Лёшка успел помыться и уже стоял перед зеркалом с мокрой головой и обёрнутым вокруг бедер полотенцем.
Я слез с кровати и, подойдя сзади, обнял его за талию, прижимаясь грудью к прохладному влажному торсу.
– Ты так хорошо пахнешь, – я провёл носом по его шее, вдыхая терпкий запах мятного шампуня.
Он повернулся и коротко чмокнул меня в щёку.
– Иди в душ от греха подальше.
– А то что?
– А то до обеда будешь ходить не жрамши.
– Угрожаешь? – я скользнул рукой к его паху, нащупывая мягкий расслабленный член.
– Предупреждаю. Иди, я сказал. Или я тебя туда сейчас затолкаю!
– Jawohl, mein general! * – я насмешливо вскинул руку, лукаво улыбаясь и отступая к ванной.
– Придурок! – Лёха беззлобно хлопнул меня по заднице упавшим с бёдер полотенцем.
***
За завтраком Лешка был напряжён и всё время оглядывался.
– Не дёргайся, – тихо произнес я, – никто ни о чём не догадывается. Всем плевать на нас.
Я понимал, Лёшка боится, что кто-то вдруг нас заподозрит, и поэтому ведёт себя так, будто только что продал государственную тайну американским спецслужбам.
– Да не дёргаюсь я. С чего взял? – откашлялся он, продолжая озираться по сторонам.
– Лёш, ну ты что, в самом деле? Никто свечку не держал. Откуда им знать?
– Тише ты, – зашипел он, провожая взглядом женщину с тарелкой, вальяжно проплывшую мимо нашего столика. Было очевидно: Лёша стесняется наших отношений и жутко боится, что кто-то о них узнает. Возможно, он прав, секс с мужчиной – не повод для гордости. Но ведь это становится неважно, когда тебе действительно нравится тот, с кем ты проводишь время в постели. Мне вдруг стало неприятно. Может, он ко мне ничего не чувствует? Я сам всё придумал? Возможно, ему просто стало интересно, как это бывает с парнями, и он решил попробовать? Чёрт! Всё зря?! Зачем только я вчера затеял этот разговор? Зачем требовал от него признаний? Наверное, стоило просто обидеться и уйти, а не подставляться под его член самому. Блядь! Какой же я кретин!
Я отвернулся к окну и задумался, глядя на сверкающую вдалеке морскую равнину, раскинувшуюся до самого горизонта.
– Макс, ты что, обиделся?
– На что?
– Ну не знаю. Ты был такой весёлый и вдруг замолчал.
– Всё нормально. Тебе показалось, – я выдавил из себя улыбку.
– Слушай, может, после завтрака рванём на пляж? – дожевав блинчик, Лёха запил его соком. – Позагораем, искупаемся. А то скоро домой, а я – бледня́ бледнёй!
«Точно!» – хмыкнул я про себя и улыбнулся. Лёха всегда умел поднять мне настроение. И зачем я только накручиваю себя? Он же здесь, рядом. Сейчас у нас всё хорошо. Не стоит закатывать истерик по пустякам. Надо выкинуть из головы всю эту дурь и просто получать удовольствие от жизни.
– На пляж так на пляж, – мне было всё равно, как мы проведём этот день, лишь бы быть вместе с ним.
Примечания:
* Слушаюсь, мой генерал! (нем.)
24
Макс
На сей раз мы с Лёшкой расположились на хороших местах под большим тентом и, лёжа на шезлонгах, неспешно потягивали через трубочки слаш, наблюдая за тем, как резвится у берега детвора. Сейчас мне было хорошо и спокойно. Рядом с ним я чувствовал себя счастливым.
Поставив стакан на пластиковый столик, Лёха снял очки и прищурился, глядя на сверкающую голубизной водную гладь.
– Пойду искупаюсь. Не хочешь? – он встал, широко расставив ноги и уперев руки в бёдра. Я залюбовался его стройной атлетичной фигурой с красивыми длинными ногами.
– Может, позже. Я пока почитаю.
– Ну как хочешь, – размашистой походкой он направился к морю. Блаженно вздохнув, я перевернулся на живот и раскрыл книжку в мягком переплёте на заложенной странице.
Солнце стояло высоко и вовсю слепило глаза, отражаясь от белого, похожего на сахар песка. Со стороны моря доносились женские крики и детский визг. Натянув на голову кепку, я погрузился в чтение.
– Ну привет, – знакомый голос заставил вздрогнуть. Я обернулся. Передо мной стоял Илья. Сощурившись, он смотрел на меня.
Вот чёрт! А я-то, дурак, надеялся, что после вчерашнего динамо он не захочет со мной разговаривать. Да уж, неприятная получилась ситуация.
– Привет, – я виновато поджал губы и замер, ожидая, что будет дальше.
– А я вчера тебя ждал, – он сел на Лёхин шезлонг и, подобрав с земли камешек, уставился на море.
Я тяжело вздохнул, понимая, что сильно виноват перед ним.
– Чё не пришел? Не нравлюсь?
– Прости... Так получилось, – фигово прозвучало, вроде «извини, чувак, но ты и в самом деле не в моём вкусе».
Блин! А что я ещё мог ему сказать? Правду? «Знаешь, я хотел прийти, но мой ебанутый на всю голову приятель, которого я хочу до спазмов в челюсти, сначала попытался меня изнасиловать, а потом мы с ним занялись жарким сексом»? По-моему, звучит как-то не очень правдоподобно. К тому же за такое можно и по роже схлопотать.
– Значит, не нравлюсь... – опустив голову, Илья шумно выдохнул. Я заметил, как на его лице заходили желваки. – А чё сразу не сказал? На хуй так было делать? – он зло зыркнул на меня из-под длинной белой чёлки.
Вот чёрт! Внутри неприятно заныло.
– Да нет... Не в тебе дело... – я попытался оправдаться перед ним, чтобы успокоить не столько его, сколько свою собственную совесть.
– Угу... А в чём?
– Это что ещё за нахер?! – мокрый после купания Лёшка уставился на сидящего в шезлонге парня.
Илья поднял на него насторожённый взгляд.
– Извини. Я, кажется, занял твоё место. Уже ухожу, – он встал с лежака, бросив камешек в песок.
Лёха побагровел.
– А ну пиздуй отсюда, уёбок малолетний! И чтобы я тебя здесь больше не видел! Пшёл на хуй! Пидорас!
Илья презрительно хмыкнул и, набычившись, отступил к деревянному настилу.
– Ну понятно, – он метнул на меня колкий взгляд. – Так бы сразу и сказал... А то голову морочил...
С этими словами он развернулся и быстро зашагал прочь.
– Чё-о-о?! О чём это он? Я не понял! – Лёха наморщил лоб.
Было очевидно, что появление Ильи вызвало у него очередной приступ неконтролируемой ревности. Я возликовал. Значит, всё-таки я ему нравлюсь. От этих мыслей я невольно заулыбался, прикрывая лицо книжкой, чтобы не слишком светить свою радость.
– Он подумал, что ты мой парень, – я лукаво стрельнул в Лёху глазами, с интересом ожидая, как он отреагирует на такое заявление. Откровенно говоря, мне безумно льстило, что Илья посчитал нас парой.
Лёха переменился в лице и побледнел.
– Блядь, – тихо выругался он, плюхнувшись на лежак. Обняв шезлонг руками, он отвернулся от меня и затих.
Я опешил. И что это всё значит? Меня снова отшили? Нет, нет, я просто себя накручиваю. Всё же хорошо. Всё хорошо. Точно хорошо. Лёшка же ничего плохого мне не сказал, не оскорбил, не унизил. Зачем я опять завожусь? Может, он разозлился на меня за то, что я разговаривал с Ильёй? Я гнал от себя плохие мысли, стараясь не выискивать в Лёхином поведении тревожных звоночков.
***
Остаток дня мы провели вместе. Мы, как и раньше, беседовали с ним на разные темы: обсуждали фильмы, еду, погоду; купались в море, дурачились, загорали – в общем, делали всё то, что доставляло нам удовольствие.
Ани и Лены поблизости не было, что сильно облегчало мне жизнь. Я так боялся их появления на пляже, что каждый раз нервно вздрагивал, стоило только увидеть приближающуюся к нашим шезлонгам женскую фигуру. Время шло, а девушки на пляже так и не появились.
К вечеру я совсем расслабился и позабыл об их существовании. Этот день был самым лучшим за те семь дней, что мы провели в Турции. В идеале таким я себе и представлял отдых с Лёшей.
Поужинав, мы снова отправились на море, чтобы посмотреть на закат. Солнце, утонув за горизонт, гасило последние лучи, стирая границы между белёсым небом и розовато-жемчужной поверхностью моря. Волны с шелестом накатывали на берег, лизали голые ноги, оставляя на песке влажный тёмный след. Я шёл рядом с Лёхой, держа в руке сандалии и загребая ступнями прохладную воду. Воздух был наполнен морской свежестью и запахом водорослей. Было так хорошо, так спокойно, что мне безумно захотелось прикоснуться к нему, взять его за руку, ощутить кожей его тепло, почувствовать близость.
Переборов свой страх, я протянул руку и осторожно коснулся его запястья. Он вздрогнул и удивлённо посмотрел на меня. Я замер в напряжении. Поймав мой насторожённый взгляд, Лёшка сцепил наши пальцы и крепко сжал мою руку в своей твёрдой ладони. В груди восторженно заколотилось. С ума сойти, он взял меня за руку! Мои губы тут же растянулись в улыбке. От нахлынувшей нежности защипало в глазах. Господи, какое же это счастье – вот так идти по берегу моря, держась за руки. Я оглянулся, боясь, как бы нас не заметили. Я знал, что этот невинный жест мог навлечь на наши задницы серьёзные проблемы.
Дойдя до уступа, скрывающего маленькую бухту от посторонних глаз, я остановился и повернулся к Лёшке. Его глаза сверкнули в полумраке, сцепившись с моим взглядом. Я дотронулся до его мускулистой груди и, приблизившись, коснулся губ невесомым поцелуем.
– Макс... – испуганно зашипел он и смущённо отпрянул, озираясь по сторонам.
– Здесь нас никто не увидит.
– Не увидит, говоришь... – ещё раз оглянувшись, он притянул меня к себе и, обхватив руками, прижался. Меня тут же опалило жаром. Внизу живота сладко заныло.
Лёха бесцеремонно смял мои губы, нагло ввинчиваясь языком в рот чуть ли не до самой глотки. От такого вероломного проникновения мои колени задрожали, позвоночник прошило возбуждением, выбивая из лёгких весь воздух. Голодные движения Лёхиного языка, орудующего у меня во рту, заставили меня потерять равновесие. Я с силой вцепился пальцами в его футболку, стараясь устоять на ногах. Лёха тихо заурчал, с жадностью впиваясь в мой рот и поглаживая одной рукой болезненно твердый член. Этот похотливый рокочущий звук вышиб из головы последние остатки мыслей. Я провалился в нарастающий любовный морок, бесстыдно шаря руками по крепкому мускулистому телу.
25
Лёха
Не успели мы добраться до номера, как я втолкнул Макса внутрь и пришпилил к стене, задирая его руки и срывая с него футболку.
О-о-о, блядь! Как я хотел этого. Я думал об этом целый день. Но, сука, как же страшно...
В горле пересохло, я нервно сглотнул, понимая, что ещё немного, и моя решимость отступит.
Внезапно охвативший меня ужас сковал тело. Тяжело дыша, я прижимал Макса к стене и не мог пошевелиться.
Давай же уже! Давай! Ну?! Ты же весь день об этом думал...
И тут я понял, что не смогу. Только не это... Я же уважать себя перестану, если сейчас...
А вдруг другого шанса не будет? Макс – единственный голубой в моём окружении, и я могу ему доверять. Да, блядь, я верю ему! Я знаю, что он не станет трепать о том, что между нами было и, возможно, ещё случится. Но, сука, как же страшно... Я сделал шаг назад, отступая к столу. Наверное, я вконец опиздоумел от безделья и халявного турецкого пива, если хочу провернуть такое...
– Что? – Макс удивлённо смотрел на меня. Без футболки, с голым торсом, он выглядел просто охуительно.
– Может, выпьем? – предложил я, боясь, что Макс поймёт ход моих похотливых мыслей.
– Хочешь выпить?
– Да, – пророкотал я низким от возбуждения голосом.
Плеснув виски в стаканы, я тут же маханул свою порцию. Макс, не притрагиваясь к выпивке, продолжал непонимающе таращиться на меня.
Не обращая на него внимания, я налил себе ещё и выпил.
– Лё-ош? – он не спускал с меня насторожённых глаз. Пары охуительных, блядских, синих глаз, глядя в которые, я едва мог удержать равновесие. – С тобой всё хорошо?
– Да, – обхватив Макса, я ткнулся в его губы. Мягкие, нежные, по-мужски уверенные.
– Макс, – выдохнул я, зажмурившись. – Ма-акс... Я хочу... Я хочу...
Слова вертелись на языке, собираясь жаром в паху. Казалось, что если сейчас я скажу это вслух, то небо обрушится на землю.
– Хочу отсосать... – прохрипел я. Слова жгли горло. Собственный голос показался каким-то далёким, почти нереальным. Действительность сдвинулась и поплыла. Уши заложило. Я словно нырнул на глубину, прыгнув с десятиметровой вышки.
Моя рука сама легла на его пах, сжав тугой, проступающий сквозь ткань стояк.
– Лёшка... – Макс весь подобрался и тяжело задышал.
– Молчи... Не говори сейчас ничего...
Не открывая глаз, я опустился перед ним на колени. Блядь, что я делаю? Надо остановиться. Сознание вопило, пытаясь достучаться до затуманенного разума, но тело желало лишь одного – его.
Запустив пальцы под резинку, я стянул с него шорты. Вывалившийся горячий стояк шлепнул меня по лицу, возвращая в реальность... Я же потом на себя в зеркало посмотреть не смогу... Скулы опалило стыдливым жаром, подхлёстывая возбуждение и сексуальный интерес.
О, блядь. Я открыл глаза, обнаруживая перед своим носом напряжённый член. Веки Макса потяжелели, взгляд подёрнулся страстью. С приоткрытых губ сорвался шумный вздох. Он весь горел желанием в ожидании моих ласк. В нос ударил запах истекающей смазкой головки. Сумасшедший, головокружительный запах.
