Текст книги "Синяя и белая полоса его жизни (СИ)"

Автор книги: I_NO

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

С другой стороны, зачем существует семья? Для того, чтобы сбежать от всего того насилия, которым мир был полон во все времена.

– Я не знаю, – честно призналась девушка. – Я не вижу себя ни женой, ни матерью. Я – это просто я, моя рука срослась с клинками и забрызгана кровью. И я не тешу себя мыслью, что среди этих пятен нет крови тех, кто умер безвинно. Я, по сути, не отличаюсь от этого Синьагила, только вектор работы у нас разный. И мотивы тоже. Но если смотреть вглубь, мы с ним одного поля ягоды.

– Забудь про него, – взмолился Роше. Он поставил пустой фужер на стол, взял ее холодные руки в свои и заглядывая в глаза, повторил: – Ты выйдешь за меня? – Вига молчала, закусив губу. – Хорошо, просто обещай подумать над моими словами.

Женщина не ответила.

========== Глава 2. ==========

В дворцовом квартале всегда хорошие дома, добротные – красиво украшенные, отделанные лучшим облицовочным камнем, какой только могут достать знатные вельможи. С искусно кованой оградкой, и ухоженными лужайками перед домом, где денно и нощно трудятся сотни садовников, слуг. Все это великолепие занимает немалую площадь, которой хватило бы на постройку половины района для домов бедняков, но у богатых свои привилегии. «Тот, кто родился в знатной семье, всегда получает и лучшие места, и лучшее платье» – любил говаривать Вернон, а Вига с ним была полностью солидарна. Сколько трудов они приложили для того, чтобы пробиться в это место. Стать, если не своими, то, по крайней мере, не чужими для обитателей этих домов.

Миновав дворцовый квартал, с его великолепием, Вига попала в Купеческий – там и дома поскромнее, и люди попроще. Здесь еще можно встретить зажиточных крестьян. Именно крестьян, а не богатеев. Это квартал тех, кто имеет достаток чуть выше среднего по стране – тех кметов, что по предприимчивей да не больших любителей спустить свои деньги на выпивку и продажных женщин. Жили здесь также средней руки купцы, мелкопоместные и обедневшие, по меркам элиты, дворяне. И здесь Вига с Верноном прожили ни много, ни мало – целых два года, пока не скопили денег на дом побольше, состоятельней. А их товарищи и вовсе, в большинстве своем, обитали здесь со своими семьями (у кого такие были) да подругами жизни. Здесь почти ничего не случается, потому что почти ничего не происходит – равномерная, серая жизнь без интриг дворцового квартала и разбоев Старой Вызимы. Нелюди и вовсе сюда почти не ходят – только если не работают слугами у вышестоящих по социальной лестнице, потому их почти здесь не видно.

И вот, наконец, Храмовый Квартал – почти родной для Виги. Тут нет школ для бедняков. Кому нужно обучать детей читать и писать, если они могут всю жизнь зарабатывать себе на хлеб без масла просто выполняя ту же работу, что и их родители, и родители их родителей? Тут нет украшенных домов: в большинстве своем обиталища местных жителей больше похожи на развалины, худо-бедно ремонтируемые и оттого еще целые. Но лучшим показателем нищеты здесь являлись дети: предоставлены самим себе, оборванные, в старой одежде, зачастую либо слишком большой, либо слишком маленькой для их худых тел. Они носятся друг с другом, разговаривая и матерясь не хуже взрослых. Играют не с дешевыми куклами, а с трупом мертвой собаки, к примеру. Раньше Вига была одной из них, а теперь она выросла и…

Роше предлагает создать ей будущее, где у них будут дети. Где у этих детей будут игрушки, нормальные, красивые – резные солдатики из хорошего дерева, разнообразные наряды для фарфоровых барышень и конечно, одежда, которую не надо будет передавать по наследству младшим братьям и сестрам. Хочет ли она такого будущего? Как и любая женщина – даже очень, но есть одна деталь, которая существенно бьет по голове и мешает принять такое предложение. Суть их общей профессии. У Виги и Вернона всегда смогут всплыть те призраки прошлого, что не оставят их детям и шанса на жизнь. Стоит ли заранее обрекать тех, кого ты полюбишь, не имея другого выбора, на жизнь в постоянном страхе?

Вига не выглядела сейчас, как член особого отряда. Нет ни сине-белого камзола, ни значка с гербами Темерии на груди. Если ты идешь на разведку, то не стоит одеваться так, что тебя будет узнавать каждая собака, равно как и бегать по крышам, сжимая в зубах нож, не хуже профессиональных убийц-зерриканцев. Если человек хочет смешаться с толпой, он сотрет все знаки отличия. Она шла в простом крестьянском платье, со шнуровкой на талии и заметным вырезом в районе груди, какие сейчас были в моде у простых горожанок. Волосы, непослушные, вечно кудрявые сложила в незатейливую прическу и даже в кошель положила не больше двадцати оренов… Но все равно не могла отделаться от мысли, что ее опознали и за ней кто-то следит. Могло ли быть это игрой воображения – женщина не знала, но проверить не мешало.

Она встала у лотков, и притворяясь, что разглядывает товары купцов, незаметным взглядом прошлась по площади. Не считая торговцев барахлом и едой, кучи детишек, да женщин, пришедших за товаром, Вига отметила трех человек, выбивающихся из общей массы. Один, крепкого телосложения, смуглый и бритый, расхаживал около памятника медицины с таким видом, будто бы вот-вот поколотит кого-нибудь. Скорее всего, этот человек – наемник и ждет своего господина. Меча при нем не было, но под свободным плащом, можно было заметить здоровенный кинжал с засечками на тупье*, призванные нанести не меньше урона, чем при атаке, и при извлечении этого орудия из раны. «Зерриканская школа боя» – присвистнула мысленно Вига с восхищением и перевела взгляд на второго из возможных преследователей. Это был невысокий, щупленький мужчинка без трех пальцев на правой руке, потерянных скорее по вине палача, чем в реальном бою. Он был весь насквозь дерганный, суетливый, при этом весьма цепко летал глазами по кошелькам и внешнему виду покупателей. Уличный вор-карманник, ничего интересного.

Третий был эльфом. Вроде бы не примечательным с виду, но было в его движениях нечто неуловимое, что и заставило Вигу насторожиться. Заторможенность, расслабленность, наигранное спокойствие – что-то из этого. Оружия при нем нет совсем, да и не нужно оно ему. Он всего лишь выполняет чьи-то указания по слежке. И делает он свою работу хорошо. Со стороны кажется, что он просто кого-то ждет и вообще смотрит в другую сторону, но натренированные глаза Виги обмануть сложно. Эльф ловит каждое ее движение в отражении окна соседнего дома, или среди луж, избегая прямого контакта.

Проверяя свою догадку, девушка отошла от ларьков и направилась по центральной улице вниз, огибая лечебницу, стремясь попасть к кузнецу. Если эльф не заметил, что она его видела, то скорее всего, проследует за ней либо напрямую, либо по параллельной улочке, через квартал нелюдей. Дойдя до мастерской, где можно было прикупить снаряжение от ордена Пылающей Розы, Вига вновь сделала вид, что интересуется товарами. Спрашивая у торговца, что можно прикупить “для брата”, который, якобы, только что поступил в армию, женщина незаметно продолжила слежку. Лавочник что-то радостно отвечал, советуя на свой вкус разнообразную дребедень по завышенным ценам. Боковым зрением Вига отметила, что эльф проследовал за ней по смежным переулкам, и пройдя возле входа в лечебницу, спустился вниз по лестнице к беднейшим районам и борделю, где и благополучно скрылся из ее поля зрения. Осознав, что слежка может продолжаться бесконечно, женщина спокойным шагом зашла в лечебницу, почти бегом пересекла общий зал, коротко кивнула одному из врачей – старому знакомому – и выбежала с торца здания, через черный ход, придуманный специально для того, чтобы выносить трупы в тень перед отправкой на кладбище. Обойдя в ряд разложенных мертвецов, Вига оказалась недалеко от когда-то родной караульной службы и свернула в маленький, неприметный дом с заколоченными окнами.

Внутри квартиры оказалось темно и пахло гарью. Единственным источником света, не считая щелей меж досок, оказалась здоровенная масляная лампа – удовольствие не из дешёвых – стоящая на столе, за которым, склонившись над каким-то украшением, рассиживал небритый мужик с моноклем на глазу. Вига подошла ближе, пытаясь разглядеть, что же это разглядывает мужчина, но тот лишь проворчал:

– Ты загораживаешь мне свет, девочка.

– У тебя одна лампа и та стоит рядом, – не менее ворчливо ответила женщина. – Что это?

– Одна из подвесок королевы, – фыркнул Талер. – Подарок от моих постоянных, блядь, клиентов. Я бы впарил эту штуку, конечно, какому-нибудь жирному олуху, но увы, есть одна маленькая, но существенная деталь, которую эти придурки не заметили.

– И какая же? – из вежливости поинтересовалась Вига, ища взглядом место, где могла бы присесть. Тут был диван такого вида, словно служил сидением для жирных задниц еще при дедушке Фольтеста – местами его проела моль, а ту часть, которой она побрезговала, заляпали какими-то разного рода жидкостями – от крови до мочи.

– Эта херня – слишком дорогая штучка, чтобы простой оборванец мог продать ее в переулках. Это может вызвать подозрения и лишние вопросы, которые приведут к аресту и виселице.

– Кто посмеет арестовать главу темерской внутренней разведки? – театрально всплеснув руками, спросила женщина, и преодолев отвращение, все же присела на несчастного ветерана от мебели. Под ней сразу же что-то зашевелилось и, кажется, убежало куда-то в самую глубь дивана.

– То-то и оно, что когда меня отпустят, появится еще больше вопросов от тех, с кем я сотрудничаю, – вздохнул Талер, отложили подвеску и повернулся к Виге. – Я так понимаю, что тебя принесло сюда неофициально. Что нужно от меня этому важному херу, Роше, на этот раз?

– Неофициально, – покивала Вига, – Роше – ничего. Помощь нужна мне.

– Ого, – глаза Талера увеличились, так, что аж монокль чуть не упал на пол. – И ты пришла сюда, не стала ловить меня во дворце. Дело срочное?

– Более-менее, хотелось бы поскорее закончить.

– Это как-то связано с тем, что король поручил вам найти того эльфа-проповедника, который выкашивал пачками крестьян на западе страны? – хитро улыбнувшись, спросил Талер и вновь резко стал серьезным. Вига ничему не удивилась – шеф разведки может знать все, вплоть до того, сколько раз они с Роше вчера за ночь переспали и каков состав утреннего дерьма короля. Это была его работа. Идти на опережение, владеть информацией. Для этого у Талера была целая сеть шпионов, многие из которых даже не догадывались, что приносят вести да сплетни в помощь государству, а не во имя благородного воровского дела. Именно за этим она и пришла сюда – получить доступ к этой сети. Новости, если повезет. Или заставить Талера разыскать тех, кто знает хоть какие-то вести о Синьагиле. И старый разведчик явно ждал ее:

– Могу сказать тебе кое-что весьма неутешительное, – задумчиво проговорил мнимый скупщик краденого. – Синьагила видели в предместьях за пару часов до того, как ты въехала в город. Сопровождаемого толпой своих собратьев, кстати говоря. У них теперь нечто вроде подпольного клуба любителей облизать его задницу.

– Он в Вызиме? – спросила Вига. Нечто подобное она подозревала, особенно после утренней слежки, но до конца поверить в это не хотела – опасность несоизмеримо возрастает. Даже дома будет невозможно расслабиться. Об этом срочно нужно сообщить Вернону и остальным.

– Нет, в предместьях. Там они, по крайней мере, проводят свои собрания каждый день. Называют себя последователями «Brekana», причем начали они проводить свои ебанутые мессы еще до того, как твой эльф вновь здесь появился, – Талер почесал свою профессиональную трехдневную щетину, которая, сколько бы Вига его не видела, не отросла ни на миллиметр в течении многих лет. – Не удивляйся слову «вновь», дорогуша. Один из сторожил и вовсе припомнил, что видел этого эльфийского петушка еще пару лет назад, когда война с нильфами только-только закончилась. Этот Синьагил, или как там его зовут, прожил в предместьях не меньше полугода, а когда он уехал, начала появляться эта секта фанатиков. Если в ней не состоит, как минимум, половина квартала нелюдей, то я готов сожрать свой член на ужин. При этом людей в свои ряды они не впускают в принципе.

– Где проводятся их собрания?

– Даже не думай сунуться на них – порвут и не заметят, да еще и Синьагилу попадешься, – отхлебывая из какой-то кружки нечто, по запаху напоминающее прокисшее пиво, Талер причмокнул, увидел, что Вигу передернуло от отвращения и продолжил: – Синьагил ищет тебя, я уверен. Прибыв сюда, он первым делом отдал распоряжение следить за твоими перемещениями по городу.

– Я заметила утром слежку, – вздохнула девушка. – Не особенно профессиональную, но и не новичка. Он потерял меня до того, как я направилась к тебе.

– Значит, кому-то сегодня попадет, – пожал плечами старый разведчик. – Они не церемонятся со своими неудачливыми братьями, а сам Синьагил любит наказывать провинившихся лично. Ты оказала преследователю плохую услугу. Хорошо, если сегодня он хотя бы поужинает. Сам. Если эльф не церемонится со своими последователями, с чего он будет добр ко всей Вызиме? Понимаешь, к чему это я?

– Он планирует терракт?

– Бери выше, лапуля, он планирует «Исцеление», – Талер стал еще более серьезным и снизил голос почти до шепота. – Я не знаю пока, как и каким образом, но он собрался совершить массовое самоубийство среди своих нелюдей-жополизов, при этом прихватив большую часть Вызимы с собой для компании.

– И ты еще ничего не сказал королю? – Вига подпрыгнула на ноги, готовая в любой момент рвануть во дворец, дабы предупредить всех и устроить настоящую панику среди элиты.

– Сказал, еще рано утром. Думаю, сейчас Роше и Фольтест рассуждают над планом дальнейших действий. Пойти и арестовать всех, это, конечно, идейно и весьма отдает оригинальной мыслью, но есть тут одна деталь, как с подвесками.

– И какая же?

– Синьагил может вновь обвести всех вокруг пальца и удрать. И ничто не помешает набрать ему новую компанию последователей, объявить своих фанатов мучениками, а потом пойти крестовым походом на столицу с уже гораздо большей армией. Вызима в его речах – это центр порока, и именно с нее и надо начать лечить мир, понимаешь ли. То бишь просто взять и арестовать всех будет мало, важно захватить именно Синьагила. Живым.

– Живым? Зачем?

– Потому что прошла не менее интересная информация о его связях с разведкой черных.

– При чем здесь Нильфгаард? – Вига окончательно запуталась в туманных ответах скупщика краденого, по совместительству подрабатывающего шефом разведки. Он прыгал с фразы на фразу, не особенно задумываясь о контексте сказанного.

– Да просто нашему монарху нравится всюду искать шпионов, знаешь ли, – вздохнул Талер. – Но Синьагил – особый случай. Он был во «Врихедд», он договаривался со скоя’таэлями когда-то о том, чтобы они перешли на сторону императора. А теперь, когда Темерия только-только начала оправляться от войны, устраивает диверсии среди и так неспокойных слоев населения. Нильфам не выгодна сильная Темерия. Они могут развязать вторую войну, едва залижут раны, и важно сделать это раньше соседа. У эльфа могут быть весьма интересные ответы на вопросы короля.

– Они готовы пожертвовать городом, ради эльфа, которого только подозревают в шпионаже? – слово «подозревают» Вига выделила особенно, вкладывая в него всю горечь. Она никогда не критиковала короля, не спорила с Роше и сейчас, если понадобится, ее рука не дрогнет, но просто взять да принять тот факт, что могут пострадать тысячи невинных она не могла.

– Они готовы попробовать пожертвовать городом. Без Синьагила остальных будет несложно раздавить, прижать к стенке, но благодаря своим последователям до него хрен доберешься. Будут выманивать, наверное. На живца.

– Это я буду приманкой в твоем случае?

– Да, я бы взял тебя. У Синьагиля к тебе какой-то особенный интерес, может потому что ты его почти поймала, – Талер снова отхлебнул своей дряни из кружки, рыгнул в кулак и продолжил: – Но Роше не позволит так тебя использовать. Даже королю. Удивляюсь, что ты все еще не находишься под охраной своего суженного, да не засуженного…

***

Вернувшись домой, Вига первым делом переоделась, снимая с себя шмотки, пропахшие конспиративной квартирой главы внутренней разведки Темерии. Принеся с собой отвратный запах помойки и грязных делишек, женщина жаждала только лишь помыться. Смыть с себя масленые, проникающие в самую душу, взгляды Талера. Они были в хороших отношениях с этим мерзким типом, насколько это вообще было возможно. Он при ней не матерился, она честно рассказывала ему некоторые дела в рамках дозволенного. Возможно, она тоже участвует в его паутиной шпионской сети, пусть и в определенных границах, но этого вполне достаточно – иметь своего человека среди «Синих Полос». При этом, а Вига в подобных вещах не сомневалась, он аккуратно собирает компромат на нее и Роше, и подшивает в отдельную папочку, может быть, изредка любовно перечитывая перед сном – такой уж у него был характер. Он предпочитал знать все обо всех, даже если это были его друзья. Особенно, если это были его друзья.

Занырнув в горячую ванну, женщина расслабилась и стала собирать полученную информацию в одну большую кучу, дабы сделать ее удобно перевариваемой. Синьагил теперь вступал в роли не просто сумасшедшего проповедника, предрекающего апокалипсис, а кем-то гораздо боле худшим. Причем, его фанатикам тоже придется умереть – это объясняет, почему эльф, которого она привезла, больше боялся боли, нежели смерти. По их вере ему воздастся за все то, что он совершил. Его последователи хотят утащить за собой весь город – вот почему они сжигали деревни, в которых оставались «символические» жертвы. Это были первые на очереди из тех, кто принял «исцеление» от рук свихнувшегося проповедника. При том, что сам эльф во все это особо не верит, если исходить из слов Талера, а просто устраивает банальный теракт, прикрываясь верой. Такая полномасштабная операция вполне в духе Нильфгаарда – император умеет быть терпелив, когда того требуют обстоятельства. Тут можно подумать о том, что в словах старого разведчика есть рациональное зерно.

Оставался только один момент, полный недосказанности. Талер сказал, что Синьагил имеет к Виге особый интерес. Зачем и почему, видимо, информатор разведчика не знал или просто предпочел умолчать. Самой Виге было интересно совсем другое: почему именно сейчас, когда она вернулась в Вызиму, эльфу-проповеднику вдруг вздумалось следить за ней? Почему не раньше, когда она была в пути? Если бы он хотел захватить ее, то логичнее всего это было бы сделать на подступах к городу, когда ее сопровождал малочисленный отряд, все были уставшие и не выспавшиеся. Теперь, в столице, где на каждому углу стоят ищейки Роше или Талера, ему будет гораздо труднее добраться до женщины. Чего он выжидает? Что может произойти?

Вига услышала, как скрипнула дверь и кто-то вошел в ее комнату. Обычно Вернон не приходил с работы так рано, но теперь мог просто банально переживать и потому вернуться пораньше. О его беспокойстве говорило многое. Уже на подходе к дому, женщина углядела трех знакомых товарищей по оружию, которые ждали ее у входа, мрачных и переговаривающихся полушёпотом. Они поведали, что Вернон отправил их для охраны, дабы было кому приглядывать за ней, пока по городу разгуливает толпа разъяренных психов, готовая бросится на девушку в любой момент и попытаться утащить с собой в Ад. Спорить с ними Вига не стала. Обсуждать приказы командира его собственной женщине, пусть и в кругу друзей – последнее дело. Потому она пригласила всех войти и оставила пить чай в гостиной.

Шаги прошли от двери, к ширме и замерли с правой стороны.

– Вы разработали хоть какой-то план? – подала голос Вига, но ответа не последовало. Гость замер на месте, отделяемый от женщины только деревянной перегородкой и не проронил ни звука. Женщина напряглась, и вслушалась… Дышал человек ровно и спокойно, но крайне тихо. Если судить по звуку шагов, которые были раньше, он не стар, размер ноги не самый большой, масса в пределах девяноста килограмм. Крепкого, накачанного телосложения, рост – выше среднего, иначе бы при такой массе он казался бы толстым, но они совершенно по-другому ступают на землю. Шаги были равномерными, немного чеканными – военный, не иначе. Начав немного нервничать, Вига бросила: – Что за шутки, Вернон? – но ответом ей была все та же тишина.

Прикинув, что оружие она бросила вместе с платьем, но чтобы добраться до него, ей потребуется минимум секунд пять-шесть, Вига просчитывала варианты. Как человек, стоящий по ту сторону, миновал охрану, которую изображали друзья, не самые плохие бойцы, мягко говоря, и очутился здесь? Не было ни шорохов, ни звуков борьбы, вот что ее пугало. Это профессионал. Здесь просто мечом можно и не отделаться.

Вига вылезла из ванны, не скрываясь, а потому очень шумно и замоталась в полотенце. Человек молчал, слушая, как она возится. Женщина опустила взгляд на пол. Там, в зазоре между ножками ширмы и полом, она углядела знакомые сапоги. Зачерпнув воды в ладонь, Вига просто перебросила ее через ширму, зная, как благоверный не любит, когда его рабочий костюм промокает. За ширмой закашлялись, давясь смехом и огибая деревянную преграду, к ней вышел Вернон с одновременно недовольным и вполне благодушным лицом:

– А если бы это был наемник, ты бы тоже его водой окатила?

– Ну, на секундочку я и правда подумала, что это пришел какой-нибудь убийца, но тебя сдали сапоги, – она указала на зазор. – А… и были шаги присущи человеку твоей комплекции. Да и ребята бы просто так тебя не пропустили – в общем, я раскрыла тебя по всем фронтам, – улыбнулась подруга дней его суровых и прошла к туалетному столику с зеркалом. Признавать, что на минутку поддалась панике, она не собиралась. – Вы придумали что-нибудь или нет? Я была у Талера, он рассказал мне очень много интересного.

– Да, нам тоже, – кивнул Роше, присев на постель и снимая свой шаперон. Вига всегда посмеивалась из-за этой странной шапки по одной простой причине – Вернон носил ее просто потому, что так делали все знатные люди. Они вошли в моду не так давно, но уже заметно захватили головы богатеев и ее благоверный, стремясь подражать им, тоже приобрел себе парочку. От некоторых комплексов, пришедших из детства ему так и не удалось избавится, сколько бы он не старался. – Что ты имеешь ввиду про «придумали»?

– У вас есть план дальнейших действий, командир? – Вига нанесла жирный крем на лицо, равномерно распределяя его по коже, чтобы та не стягивалась и не морщилась. Война войной, а красота по расписанию.

– Мы хотим сегодня накрыть всю эту толпу фанатиков во время собрания в предместьях.

– Талер говорил, что вы сначала попытаетесь взять Синьагила, – покачала головой девушка, и принялась расчесывать свои непослушные, от воды завившиеся еще больше, волосы. – Мол, иначе сбежит.

– Мы думали об этом, но вот одна сорока на хвосте принесла, в обход нашей главы разведки, лично мне, что Синьагил будет сегодня на этом собрании. Заблокируем все входы-выходы и ворвемся туда. Главное – взять его живым, конечно. Но если он будет совсем уж невежливым, то… может случится всякое и король согласен будет закрыть глаза на несчастный случай. Но лучше доставить его в «переговорную» и поспрашивать о его любви к Нильфгаарду и всякого рода исцелениям.

– Нельзя его недооценивать, – Вига продолжала воевать с волосами, которые, увы, побеждали. – Он может запросто иметь пути отхода, о которых никто не знает.

– Это вряд ли. Мы с ребятами нашли план здания, в котором проходит собрание. Единственный тоннель, что там имеется, ведущий от центрального зала до пещер, обрушился еще два года назад. Я отправил кое-кого из молодых посмотреть, не раскопали ли его случаем, но и сам понимаю, что такое не могло произойти в столь короткие сроки. Там потолок обрушился и, помнится, по весне, пару раз этот район подтапливало, – Роше поводил пальцами по подбородку, словно раздумывая и вдруг замолчал. Вига глядела на его отражение, и видела, что он устал за сегодня – очевидно, совет с королем был очень сумбурным и на нем имели место парочка монарших капризов. Устал и от напряжения, свалившегося на него в последние дни, в том числе и из-за Синьагила с его последователями. Устал уставать каждый день настолько, что, едва добравшись до кровати, засыпал беспокойным сном, постоянно прерываемым из-за слишком большой чуткости и устал вставать по утрам не выспавшимся. У него уже появились слишком ранние морщинки у глаз, первый седой волос, который он прятал под шапероном, но которого не стыдился – не от возраста появился, а от тяжелой работы.

Вернон молчал, размышляя, затем, опомнившись, произнес:

– Я бы запретил тебе идти с нами сегодня вечером, но ты все равно пойдешь, я прав?

– Нет, я откажусь, – отрицательно покачала головой женщина, и, под ошарашенным взглядом любимого, пояснила: – Если бы я не была ему так важна, то может быть, я бы и сунулась. Он ждет меня, а я хочу спутать ему все карты. К тому же, я буду там только мешать сейчас – ты можешь через чур забеспокоиться, если что-то пойдет не так и не сможешь до конца трезво оценить ситуацию. Зачем подводить ребят?

– Не знаю, права ты или нет, – пробормотал Роше. – Но я рад. Посиди сегодня дома, отдохни, приготовь чего-нибудь вкусненького. Я приду ОЧЕНЬ голодный и злой, а тебе придется что-то с этим делать, – Вернон скользнул взглядом по открытым плечам и дальше, вниз, к фигурке, скрытой от его глаз полотенцем. Дабы не искушать мужчину, Вига встала, вытащила из шкафа домашнее платье и скрылась за ширмой, чем вызвала неодобрительно-печальный вздох Вернона.

– Ты заберешь ребят внизу? – раздался голос Виги из укрытия. – Коротышка и Шеридан не простят тебе, если ты заставишь пропустить их такое зрелище!

– Я не оставлю тебя без охраны, – заспорил Роше.

– Если все будут на собрании, то не от кого будет меня охранять, – она вышла, одетая в кремовое платье из легкого сатина, с красивой, но простой вышивкой по подолу, поверх которого натянула хлопковый, так же вышитый, передник. По лицу Роше Вига поняла – спорить бессмысленно, но решила все же умерить его пыл и попросила, строя при этом щенячьи глазки: – Пришли хотя бы молодежь, которую недавно понабрал. Старичкам не терпится набить наглые эльфьи морды.

– Молодежь… – пробормотал Вернон, словно пробуя слово на вкус. – А ведь это идея. Пусть увидят, что специальный отряд, это не только почет и слава. Это еще и терпение, которому многим из них только предстоит научится.

***

«Синие Полоски» пошли на дело почти полным составом, не считая, разумеется, Виги. Отряд прятался по кустам, деревьям или терялся среди местных обитателей деревни, сообщая друг другу информацию специальными знаками, разработанными разведкой Темерии только для них – не выдавать себя словами, в которых «дичь» может опознать «охотника» раньше времени было одной из главных их задач. Вот Бьянка и Гуго, держась за руки, беседуют о чем-то на берегу реки. Иногда Бьянка приглаживает свои коротко стриженые светлые волосы – это означает, что все спокойно. Временами мимо них прохаживает Молчун. Он нарезает круги по центральной улице, не вступая в разговор с местными, изредка прикладываясь к бутылке с чем-то мутным внутри, напоминающим некачественный дешевый портвейн. Хотя, на деле это просто такой чай. Когда ему надоедает, он садится на землю и делает вид, что поет песни – мимо него проходят люди, показывая пальцем и смеясь, мол, смотри какой ужасный пьяница. Прячь на виду, как говорится.

Весь отряд расположился вокруг места бывших собраний последователей Церкви Великого Огня, которую развалили во время войны с нильфами, а потом, наспех отстроив, продали по дешёвке, да только не смотрели кому. Владельцем его оказался купец из Редании со смутным именем и еще более расплывчатой биографией. Получалось, что он владел несколькими домами в Вызиме и ее окрестностях, хотя сам ни разу тут не появлялся, совершая сделки через своих поручителей, которые, по странным стечениям обстоятельств, были эльфами. Сама бывшая церковь выглядела как большое, круглое здание с двумя выходами, и совершенно без окон – только мелкие бойницы на потолке, сквозь которые не пролезет и птица. Крепость, да и только. Был еще один выход, внутри здания, ведший через старые туннели к пещерам, а оттуда в склеп. Но молодежь, вернувшаяся с разведки, доложила, что завал цел и невредим. Никто и не пытался его разгребать.

Ближе к семи часам к церкви начали стекаться первые нелюди. Они приходили группами, в составе трех-четырех лиц, и украдкой оглядываясь, заходили внутрь, словно воры. Местные, жители деревни, где находилась церковь, поглядывали уже без интереса на эти маленькие компании, очевидно, привыкнув к таким почти каждодневным собраниям. Эльфы среди приходящих преобладали, но все же были и краснолюды, и низушки, и гномы. Группы все приходили и приходили, и не было им конца, едва одни скрывались в темноте входа, как тут же, им на смену, на дороге появлялись их братья по вере.

«Неужели все они повелись на басни Синьагила?» – хмурился Роше, про себя отмечая, что народу сегодня будет достаточно много и что его ребят может и не хватить для того, чтобы навести порядок. Но все нелюди приходили безоружными, а те, кто все же прихватывал с собой что-то для самообороны, оставлял сие средство у входа, прежде, чем войти в зал. Это играло на руку – не имея ничего для защиты сложнее сопротивляться, если только внутри они не спрятали что похуже мечей и луков.

По рассказам Талера, собрание начиналось в семь тридцать. К этому времени нелюдей прибавилось где-то на сотню, если не больше, но после назначенного часа… как отрезало. Никто больше не появлялся, никто не проходил внутрь. Опоздавших не было. Месса началась.

Из храма доносились сначала песнопения на Старшей Речи, потом пришла очередь молитв. Очень долго хор голосов выпрашивал прощение за грехи свои, и их отцов, умоляли очистить землю от порока огнем и мечом. Принести новую эру этому миру, где больше не будет людей – только первые расы. Они просили благородной смерти, за которую получат вечный рай на земле.

Наконец, голоса стихли и отражаясь от стен, раздался громкий, уверенный баритон, обещавший вести паству к исцелению. Это мог быть только один эльф, сомнений не было. Выждав для верности пару минут, Синие Полоски, по составленному плану, окружили здание, занимая тактически важные позиции. Первыми пойдут мечники, которых будут прикрывать арбалетчики. Они должны сразу, без прелюдий, прорваться сквозь толпу к Синьагилу и захватить его. Люди с дальнобойным оружием будут прикрывать товарищей из дверей, которые заблокируют своими телами ибо ни один фанатик не должен вырваться оттуда без разрешения. Захватив церковь, они будут брать всех, кто попадет в их руки, на допрос – для этого специальному отряду понадобятся резервы: приглашенные Роше стражники, которые до этого мирно прятались по домам окрестных кметов и добровольная милиция из народа. Да, такой скандал принесет еще больше межрасовых распрей, но никто не просил нелюдей объявлять войну всему миру.