Текст книги "История четвертая. Гарри и Тремудрые тайны (СИ)"

Автор книги: Hoshi_Murasaki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

Судя по лицам близнецов Уизли, они все равно были намерены попробовать. А что, им удобно: если даже один погибнет, его может подменить второй!

–Делегации из Шармбаттона и Дурмштранга появятся здесь в октябре, – повторил Дамблдор, – и пробудут с нами большую часть этого года. Не сомневаюсь, что вы будете исключительно любезны с нашими зарубежными гостями всё то время, что они проведут у нас, и что от души поддержите хогвартского чемпиона, когда он или она будет выбран. А теперь – уже поздно, и я понимаю, насколько для вас всех важно явиться на завтрашние уроки бодрыми и отдохнувшими. Пора спать! Не теряйте времени!

–Интересно, что это за судья такой? – вслух подумала Гермиона, когда мы шли в гостиную.

–Узнаем, – пожал я плечами.

Близнецы уже строили планы о том, как бы обмануть комиссию, судью и всех прочих, а подруга поймала меня за рукав и придержала немного. Я понятливо пропустил мимо себя Невилла и остальных.

–Ты чего?

–Тебе этот Грюм не показался странным?

–Еще каким! Я подумал, что таких типов видел только в кино. И ты про Джокера вспомнила. И кто там еще был… Короче, он какой-то ненатурально… грозный, вот.

–И струны у него странные, – сказала Гермиона.

–А я даже не проверил, болван! – хлопнул я себя по лбу. – А чем странные?

–Мне показалось, этого типа мы уже встречали. Там, в лесу, на Чемпионате.

–Так он же бывший аврор, Рон сказал. А их там целые толпы бегали!

–Может, и так… – протянула она. – Ну, поглядим, что это за преподаватель такой!

Мы кровожадно переглянулись, ухмыльнулись и отправились по спальням.

========== Часть 4 ==========

Утро первого школьного дня выдалось томным. Немного гербологии, немного нумерологии, пока остальные кормили на улице соплохвостов (Хагрид опять вывел что-то несусветное)… Я предпочитал сухие цифры, а не склизких огнедышащих ракопауков, как описал их Рон. Потом был обед, а затем у кого-то прорицание, а у нас руны. В общем, ничего из ряда вон выходящего, даже немного скучно!

Но вот перед ужином грянуло…

На лестнице мы столкнулись с группой однокурсников, возвращавшихся с урока прорицаний. Рон во весь голос жаловался на Трелони, задавшую уйму всего, а Гермиона похвасталась, что нам профессор Вектор никакого задания пока не дала, мы успели на уроке все сделать. Слово за слово, они снова чуть было не полаялись, но тут откуда-то вынесло Драко.

–Уизли! Эй, Уизли!

Рожа у Драко была довольной донельзя, и Рон сразу напрягся, предчувствуя неприятности.

–Что ещё? – резко спросил он.

–Твой отец попал в газету, Уизли! – объявил Малфой, размахивая номером «Ежедневного Пророка». Голос у него был громкий, хорошо поставленный. Я подумал, что, может, он даже вокалом занимался или сценическим мастерством. Пригодится – с трибуны в Визенгамоте вещать, как его отец! – Послушай-ка…

Тут Драко с выражением зачитал статью под названием «Дальнейшие промахи Министерства магии» за авторством некой Риты Скитер, которую Сириус, помнится, обозвал непечатно и предупредил нас, чтобы держались от нее подальше, потому что она даже слова «без комментариев» может раздуть до мировой сенсации.

–Вчера Министерство оказалось втянуто в новый скандал – на сей раз благодаря выходкам Арнольда Уизли из Комиссии по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов, – прочел Драко. – Прикинь, они даже его имя правильно написать не могли, как будто он полное ничтожество, а, Уизли?

Теперь слушали уже все, кто был в холле. Малфой эффектным жестом расправил газету и стал читать дальше:

–Арнольд Уизли ввязался в драку с маггловскими блюстителями закона (т.н. «полицейскими») из-за нескольких весьма агрессивно настроенных мусорных баков. Судя по всему, он примчался на выручку Грозному Глазу Грюму, престарелому экс-аврору, уволившемуся из Министерства, когда он окончательно перестал видеть разницу между рукопожатием и нападением убийцы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, явившись к мистеру Грюму в его строго охраняемый дом, мистер Уизли обнаружил, что очередная тревога оказалась ложной. В ходе дальнейших событий мистеру Уизли пришлось несколько раз прибегнуть к преобразованию памяти, прежде чем ему удалось скрыться от полицейских…

–Тут и картинка есть, Уизли! – ликовал Малфой, развернув и подняв перед собой газету. – Фотография твоих родителей перед домом – если это можно назвать домом. Твоей мамаше не помешало бы немного сбросить вес, как считаешь?

–Что это на него нашло? – прошептала мне Гермиона.

–Не знаю, но смотри в оба, – ответил я. – Должно быть, у отца неприятности, может, из-за Уизли. А ты ж знаешь, как Драко отца любит… Мог психануть, а тут такой повод оттянуться…

Она молча кивнула и сунула руки в рукава, к палочкам поближе.

–Иди-ка ты знаешь куда, Малфой! – сказал Рон.

–То есть ты согласен с моим оценочным суждением касаемо твоей матушки? – продолжал глумиться Драко.

–А твоя мамаша? – не выдержал Рон. – Такое впечатление, словно она только что унюхала кучу дерьма у себя под носом! У нее всегда такой вид, а?

На скулах Драко вспыхнули алые пятна, и он опасно сощурился.

–Не смей оскорблять мою мать, Уизли!

–Тогда заткни свою грязную пасть! – рявкнул Рон и повернулся, чтобы уйти.

Бах!..

Я-то видел, что Драко пальнул по Рону сравнительно безобидным заклинанием, так, вспышкой, но тот перепугался (да что там, еще несколько человек вскрикнули), тоже потянулся за палочкой, но…

Тут громыхнуло во второй раз.

–Ну уж нет, парень! – прогремел незнакомый голос.

По лестнице, хромая, спускался профессор Грюм. В руке он держал волшебную палочку, направленную на белого хорька, дрожавшего на полу как раз на том месте, где только что стоял Малфой.

В холле наступила гробовая тишина.

–Обалдеть! – прошипела Гермиона. – Ты струны, струны засек?!

–Что там засекать? Трансфигурация вульгарис, – тихо ответил я. – Но мощная. Но без выдумки. Распутать – раз плюнуть, это тебе не уж.

Гермиона хрюкнула, вспомнив наши приключения с ужом, но тут же пихнула меня плечом, чтобы не отвлекался.

–Он тебя задел? – спросил Грюм у Рона. Голос у него был низкий и сиплый.

–Н-нет, – ответил тот. – Промазал.

Тут Крэбб сделал шажок вперед, чтобы подобрать белого хорька, но Грюм его засек и рявкнул:

–Оставь его!

–Это его волшебный глаз, – шепнул я. – У него, похоже, нет мертвой зоны, обзор на триста шестьдесят градусов.

–Ну и что? – отозвалась она. – Мы же не будем вынимать палочки, правда?

Тут Грюм захромал по направлению к Крэббу, Гойлу и хорьку, который, испуганно пискнув, что было сил припустил ко входу в подземелье.

–Врешь, не уйдешь! – пророкотал Грюм, вновь направляя на хорька волшебную палочку. Тот взлетел в воздух футов на десять, потом звучно шлёпнулся об пол и снова подскочил вверх, заскулив от боли.

–Мне не нравятся люди, которые нападают на противника со спины, гнусный, трусливый, подлый поступок…– рычал Грюм, а хорька подбрасывало всё выше и выше.

–Он же его покалечит! – опомнился я. – Давай, как на поле…

Гермиона кивнула, я почувствовал резкое натяжение струн, и мы без труда выдернули хорька из-под воздействия Грюма, пока он не успел еще раз шмякнуть беднягу об пол. Уж всяко это было куда легче, чем удерживать четверых людей!

–Бедненький, – заворковала Гермиона, гладя трясущегося от пережитого ужаса хорька, – испугался, да? Ничего, не бойся, злой дядька тебя больше не тронет, а если попробует, Сириус ему вторую ногу выдернет и в задницу засунет!

Я аж подавился от ее непосредственности, но нашел в себе силы добавить, по-быстрому распутывая струны:

–А Регулус добавит, он по части пыточных заклинаний дока. Малфой! А ну-ка, прекрати лапать Гермиону!

–Я и не собирался… – выдавил он, отдернув руки: будучи хорьком, Драко изо всех сил вцепился в мантию у нее на груди, да так и держал. – И вообще, она первая меня за задницу схватила!

Собравшиеся наблюдали за этой сценой кто с ужасом, кто с восторгом.

–А я бабушке скажу, – с хорошим чувством момента добавил Невилл. Бабушки он по-прежнему боялся больше, чем даже василиска или там профессора Снейпа.

–Эт-то что еще такое… – негромко произнес Грюм, с клацаньем подходя ближе и нависая над нами. Я задвинул Драко себе за спину, и мы с Гермионой сомкнули ряды. – Кто посмел вмешаться… в воспитательный процесс?

–Это Гермиона Грейнджер, а я – Гарри Эванс, сэр, – отозвался я. – Крестник Сириуса Блэка, знаете такого? Вы же бывший аврор, верно? Он тоже. Правда, после Азкабана что-то не горит желанием восстанавливаться на службе. Передать ему привет, или не стоит?

Грюм нахмурился.

–Не надо, Гарри, – сказала Гермиона, – Регулус не оценит. Ты же знаешь, как он относится к неподобающим знакомствам! – Тут она сделала паузу и выпустила парфянскую стрелу: – Неподобающий – не означает магглорожденный!

–Да, точно, Регулуса лучше не злить, он только с виду тихий, – вздохнул я.

–Моего отца тоже, – буркнул Драко.

–Да ну? – спокойно заметил Грюм и, хромая, сделал еще два шага вперёд. – Что же, я давно знаю твоего отца, парень… Скажи ему, что Грюм как следует присмотрит за его сыном… передай ему это от меня. Кстати, это Снейп будет твой декан?

–Профессор Снейп, – чуть не в один голос поправили мы с Малфоем.

–Ещё один старый знакомый, – прохрипел Грюм. – Мечтал я побеседовать со стариной Снейпом… Пойдём-ка, ты… – он протянул было руку, целясь ухватить Драко за плечо, но я вовремя отпихнул того назад. – Это что, бунт?!

–В Хогвартсе не используют трансфигурацию как наказание… сэр! – строго сказала Гермиона. – Возможно, вы даже об этом слышали. Здесь оставляют на отработки, снимают баллы… Неужели вы даже должностную инструкцию не прочли перед тем, как приступить к работе?

Я ткнул ее в бок, чтобы не зарывалась.

–Читал, читал… – здоровый глаз Грюма засветился злорадством. – Поэтому – минус двадцать баллов с Гриффиндора за колдовство в коридоре!

–Мы не колдовали, – преспокойно сказал я. – Мы даже палочек не вынимали, кто угодно подтвердит, свидетелей полный коридор. Можете проверить, мы не против.

–А если у вас трансфигурация полторы минуты держится, то мы не виноваты, – ядовито добавила Гермиона. – Немудрено, что у вас даже помойные баки взбесились, профессионализм-то аж за милю видать!

Грюм начал медленно багроветь, и неизвестно, чем окончилось бы это эпическое противостояние (ну, мы вполне могли выкинуть этого маньяка в окошко, просто палиться не хотелось), но, к счастью, на лестнице показалась МакГонаггал и живо навела порядок. Драко мог бы лишиться парочки баллов за колдовство в коридоре, но даже наша суровая деканша сочла, что он достаточно пострадал (очевидцев в самом деле была целая толпа!). Ну а наши с Гермионой палочки были чисты, как первый снег…

–Значит, Гарри Эванс… – пробормотал Грюм, сверля меня волшебным глазом. – Крестник Сириуса Блэка… Мальчик-который…

–Апчхи! – громовой чих Гермионы заглушил его последние слова. – А-а-апчхи! Ой, кажется, у меня аллергия на шерсть открылась… Это все из-за тебя, Малфой! Апчхи!

–Не переигрывай, у тебя же кот… – шепнул я.

–На кота аллергии нет, а на хорька есть, – ответила она и смачно высморкалась в подсунутый мною платок. – Пошли ужинать, я есть хочу!

Весь ужин Грюм не спускал с меня глаз, но если он думал, что это испортит мне аппетит, то глубоко ошибался. Я на Волдеморта с голыми руками ходил, с василиском обнимался, что мне какой-то чокнутый аврор? Тем более, бывший! А вот Сириусу об этом происшествии нужно было написать, чем я и занялся в гостиной, и почти уже дописал, когда мелкий Деннис Криви (брат Колина, фотографа), вломился с криком, что меня спрашивает Малфой.

–Допиши, – попросил я Гермиону, подсунув ей свое письмо.

–Сам допишешь, – ответила она и выскочила следом за мной.

Рон скорчил рожу: он не мог простить, что не успел насладиться таким зрелищем, как волшебный прыгающий хорек, на что Невилл вдруг вызверился и предложил превратить самого Уизли в крысу и пару раз скинуть со второго этажа. Если бы Рон знал, что Невилл вполне на это способен, то не был бы так спокоен, уверен…

Малфой явился с телохранителями, но они стояли поодаль.

–Мне очень неприятно это говорить, – произнес он негромко, – но вы меня в очередной раз спасли.

–До смерти он бы тебя не замучил, – с оптимизмом сказала Гермиона.

–Зато унизил бы вдосталь. Хотя мне и так хватило.

–Это из-за отца? – осторожно спросил я, и Драко кивнул.

–Вообще-то, сын за отца не отвечает, – припомнила что-то Гермиона.

–Грюму скажи, – хмыкнул я и добавил: – Забей, Драко. Ну, будешь должен нам желание, к примеру…

–Какая малость! – вздохнул он. – Собственно, об этом я и хотел сказать. Долг есть долг, и я его отдам. Благодарю.

–А ты был такой мягенький, пушистенький… – хихикнула вдруг Гермиона. – И хвостик…

Тут она обошла Малфоя и подергала его за довольно длинный белобрысый хвост.

–Хватит эротических фантазий с участием мелких пушных зверьков! – я взял ее за руку и оттащил от Драко, который явно не знал, как реагировать. – Мы это не ради чего-то делали. У нас просто это…

–Шило в заднице, как Сириус говорит.

–Обостренное чувство справедливости!

Иногда на Гермиону что-то находит, и она делается невыносимой. Но я-то привык, а вот человек неподготовленный может испугаться.

–Хотел бы я знать, как вы это проделали… – не без намека произнес Драко. – Вы ведь в самом деле не вынимали палочки. И МакКошка их проверила – чисто. Братья Блэк чему-то научили?

Мы дружно помотали головами, потом переглянулись…

«Надо посоветоваться», – прочитал я в глазах Гермионы и кивнул.

–У нас свои секреты, – сказал я вслух. – Может, кое-что мы и расскажем. Чуть погодя.

–Я так и подумал, – кивнул Малфой, попрощался и ушел.

–Думаешь, ему можно рассказать? – спросила Гермиона, когда мы остались одни. – Он все-таки из другого лагеря.

–Какого – другого? – не понял я. – Ты о лорде? Ну так Регулус тоже был его поклонником. Помнишь, какую кипу вырезок о нем он хотел выкинуть, а я не дал, оставил для истории? А старший Малфой… по-моему, в гробу он видел этого Волдеморта!

–Может, еще и увидит, – серьезно сказала она и вдруг нахмурилась. – Слушай, насчет Драко потом решим, надо еще с Невиллом посовещаться… Скажи лучше, тебе сегодняшнее шоу ничего не напомнило?

Я задумался.

–Ты ведь почему-то сказал «как на поле», – пришла она на помощь.

–Точно, – вспомнил я. – Мне пришел на ум Чемпионат и те четверо, которых мотало между небом и землей! Я еще подумал, что хорька-то выдернуть гораздо проще, чем несколько человек с большого расстояния…

–Какой-то очень знакомый модус вивенди, а? – тихо спросила она.

–Операнди, – поправил я, благо успел нахвататься умных словечек. – И правда что… Он упомянул Малфоя и Снейпа… старых знакомых. И на имя Регулуса среагировал, это точно, я заметил, и совсем не так, как на Сириуса. Но что это может означать?

–Не знаю, но мне это не нравится.

–Ладно, – сказал я. – Давай понаблюдаем пару дней, а тогда уже разработаем план действий. Пошли, письма допишем, да на боковую!

========== Часть 5 ==========

.

Первый урок защиты состоялся у нас только в четверг, и Грюм после переклички заявил, что Люпин писал ему о нашем потоке, и добавил:

–Вы очень отстали в отношении заклятий. Я здесь для того, чтобы научить вас, как разбираться с Тёмными…

Класс взволнованно зашумел.

–Итак, прямо к делу, – повысил голос Грюм. – Заклятия. Они бывают разной силы и формы. Согласно рекомендациям Министерства магии, мне следует обучить вас некоторым контрзаклятиям и на этом остановиться. Я не должен показывать вам, каковы из себя запрещённые Тёмные заклятия, пока вы не перейдёте на шестой курс – вас считают недостаточно взрослыми, чтобы до этого времени иметь дело с такими вещами. Но профессор Дамблдор придерживается более высокого мнения о вашей выдержке, он считает, что вы справитесь, а я скажу так: чем раньше вы узнаете противника, тем лучше. Как можно защитить себя от того, чего никогда в жизни не видел? Волшебник, который собирается применить к вам запрещённое заклятие, не станет делиться своими планами, он не будет действовать открыто, на ваших глазах, вежливо и тактично.

Тут я прыснул со смеху, вспомнив «дуэль» Локхарта со Снейпом. К счастью, мне удалось сделать вид, что я закашлялся, а Невилл заботливо постучал меня по спине.

–Вы должны быть готовы заранее, – вещал Грюм. – Вы должны быть бдительны и наблюдательны. Вы должны убрать это, мисс Браун, когда я говорю.

Лаванда подпрыгнула и залилась краской – она как раз показывала Парвати под партой свой законченный гороскоп. Несомненно, магический глаз Грюма обладал способностью видеть сквозь дерево точно так же, как он видел через затылок.

–Я тоже такой хочу… – ожидаемо пробормотала Гермиона, угадав мои мысли, и принялась перебирать струны. – Угу… ага… Не сложнее невидимости. Сделаем.

Я кивнул, а наш преподаватель каркнул:

–Итак… Кто-нибудь из вас знает, какие заклятия наиболее тяжело караются волшебным законодательством?

Неуверенно поднялись несколько рук, и Грюм кивнул Рону.

–Ну, – робко начал Рон. – Отец говорил мне об одном… оно называется Империус… или как-то так?

–Господи, на четвертом курсе парень из семьи сотрудника Министерства говорит «Империус или как-то так»… – едва слышно простонала Гермиона и уронила голову на руки.

–О да, – с чувством произнёс Грюм. – Твой отец должен его знать. Империо доставило Министерству много неприятностей в своё время.

Грюм с усилием поднялся на ноги – живую и деревянную, выдвинул ящик стола и достал стеклянную банку. Внутри копошилось три здоровенных чёрных паука. Грюм поймал одного и посадил себе на ладонь так, чтобы всем было видно, затем направил на него волшебную палочку и негромко сказал:

–Империо!

Паук спрыгнул с ладони и завис на тонкой шёлковой нити, раскачиваясь взад и вперёд словно на трапеции. Он напряжённо вытянул лапки и сделал нечто вроде заднего сальто, затем оборвал нить и приземлился на стол, где принялся беспорядочно кувыркаться. Грюм шевельнул палочкой, и паук, встав на две задние лапки, вне всяких сомнений, отбил чечётку.

Послышались смешки.

–Думаете, это смешно, да? – мрачно спросил Грюм. – А понравится вам, если я то же самое проделаю с вами?

Смех мгновенно умолк.

–Полная управляемость, – тихо заметил Грюм, когда паук сжался в комок и принялся перекатываться по столу. – Я могу заставить его выскочить из окна, утопиться, запрыгнуть в горло кому-нибудь из вас…

Рон невольно сглотнул. Он боялся пауков, я помнил.

–Были времена, когда множество волшебников находились под этим заклятием, – продолжал Грюм, и ясно было, что говорит он о периоде расцвета Волдеморта. – Вот была забота у Министерства – попробуй-ка разобраться, кто действует по принуждению, а кто по своей доброй воле! Империо можно побороть, и я научу вас как, но это требует настоящей твёрдости характера и далеко не всякому под силу. Если возможно, лучше под него не попадать. Постоянная бдительность! – рявкнул он, и все подскочили. Только Гермиона осталась лежать на парте. Ну и я прилег рядышком.

Грюм подобрал кувыркающегося паука и водворил обратно в банку.

–Кто ещё знает что-нибудь? Другие запрещённые заклятия?

–Круциатус, – негромко сказал Невилл, и Гермиона подняла голову.

Повернувшись к классу, Грюм вынул из банки следующего паука и посадил его на кафедру, где тот оцепенело замер, слишком напуганный, чтобы двигаться.

–Круциатус, – заговорил Грюм. – Надо бы чуть побольше, чтобы вы уловили суть.

Он нацелил палочку на паука и скомандовал:

–Энгоргио!

Паук вырос – теперь он был больше тарантула. Рон поежился.

Грюм снова поднял палочку и шепнул:

–Круцио!

В ту же секунду лапки паука прижались к туловищу, он перевернулся на спину и начал дёргаться, и, уверен – будь у паука голос, он визжал бы изо всех сил.

–Прекратите! – вскрикнула Парвати, но что толку?

И вот тут-то Невилл и уронил на Грюма люстру. Это была массивная бронзовая люстра с уймой рожков и завитушек, а весила она, наверно, как двухкамерный холодильник, а то и больше, не знаю, не взвешивал. Во всяком случае, грохота и звона было!.. Как только она пол не проломила…

–С меня хватит, – сказал Невилл, сгреб свою сумку и направился к двери, бросив через плечо: – Как ты там говоришь, Малфой? «Я напишу отцу»? Отца у меня, считай, нет, так что я напишу бабушке.

Он прикрыл за собой дверь, но тут же заглянул в нее и добавил:

–Что такое Авада Кедавра, я в курсе.

–Я тоже, – пробормотал я, почесав шрам, и посмотрел на люстру. Из-под нее виднелась подергивающаяся рука – Грюм пытался дотянуться до выпавшей палочки, – и протез. – Как думаешь, не стоит помочь?

–Нет, уже звонок, – хладнокровно ответила Гермиона и поскакала на выход.

–Да не ему! Паукам… – я вытряхнул их из банки к себе на ладонь и посадил на стенку. – Счастливчики!

–Кстати, – сказала Гермиона, когда мы шли на следующее занятие, – мы ни разу не пробовали Аваду.

–Ночью в подземелья слазаем. Там мокриц полно, их не жалко, они противные, – кивнул я.

–Сириус говорил, что для этого нужна серьезная сила. И желание убить.

–Для мокрицы-то – серьезная? Хм… А насчет желания убить – давай, я ее тебе за шиворот кину? Только, главное, в меня заклинанием не попади!

Мы захохотали, как две гиены, и отправились ужинать. Разведка в лице братьев Криви уже донесла, что Невилл спрятался в спальне и не желает выходить, поэтому я нагреб ему столько снеди, сколько в руках уместилось, еще и Гермиона помогла, так что голодать ему бы не пришлось.

–Ты что, Грюма боишься? – спросил я, когда Невилл прожевал сочный пирог с капустой. – Брось. Не так уж он и крут, иначе сбил бы люстру на подлете!

–Да нет, я МакГонаггал опасаюсь, баллы же снимет…

–Ха! Она? После такого? Все знают, что с твоими родителями случилось, а этот… Снейп – и тот бы не оштрафовал!

–А он и не оштрафовал, – вздохнул Невилл. – Я на него налетел, когда с урока сбежал. Он меня расспросил, отвел к себе и дал успокоительного. Потом еще сюда проводил.

–Ну вот, а я тебе о чем? – Я помолчал и добавил шепотом: – Пойдешь ночью Аваду тренировать? В Тайную комнату? На мокрицах?

–Ага! – обрадовался он и кровожадно добавил: – Я представлю, что передо мной Грюм… А то Лестрейнджи или там Крауч – это слишком… как Гермиона говорит? Абстрактно, вот, я же их вживую никогда не видел, а колдографии – это не то…

–Точно… Погоди, – насторожился я. – Ты сказал – Крауч? А он-то тут при чем?

–Как это? – в свою очередь удивился Невилл. – Их было четверо: братья Лестрейндж – Рудольфус и Рабастан, Беллатриса, жена старшего, и Барти Крауч. Все теперь в Азкабане.

–Невилл, ты ничего не путаешь? Он же в Министерстве работает, я его на Чемпионате видел, вот как тебя!

–А… так это старший. А то был младший, – пояснил он. – Отец его сам и осудил на пожизненное заключение, вот так…

–Ничего себе… – протянул я. – Извини, я не знал подробностей. Бывает же такое! Ладно, доедай, вздремнем пару часиков, а потом пойдем позабавимся…

–Ш удовольштвием… – прочавкал Невилл сквозь здоровенный кусок ветчины.

Прозвучало это вполне по-людоедски.

*

Должен сказать, что избавленный от люстры Грюм репрессивных мер к Невиллу применять не стал, но взялся за нас с утроенной силой.

Ко всеобщему удивлению, он заявил, что подвергнет каждого заклятию Империо – продемонстрирует его силу и проверит способность учеников к сопротивлению.

Гермиона потерла руки. Я тяжело вздохнул.

–Но, профессор, – неуверенно сказал Рон, – вы ведь на прошлом уроке сказали, что это нарушение закона…

Грюм молча взмахнул волшебной палочкой, парты разъехались в стороны, и в середине класса образовалось пустое место.

–…и что к людям это заклятие применять нельзя, – закончил Рон свою мысль.

–Дамблдор хочет, чтобы вы на собственном опыте познали опасность этого заклятия, – непререкаемым тоном произнёс Грюм, его волшебный глаз впился в Рона и парализовал жутким немигающим взглядом. – Но если ты предпочитаешь более трудный путь – путь раба, который полностью лишён собственной воли, я не стану возражать, это твой выбор. Можешь покинуть урок!

Густо покраснев, Рон буркнул, что вовсе не это имел в виду, и вообще, беспокоился за преподавателя.

Грюм по очереди вызывал учеников и накладывал на них чары. Чего только они не вытворяли, оказавшись в его власти! Дин Томас трижды проскакал вокруг комнаты, распевая национальный гимн. Лаванда Браун вообразила себя белкой. Симус Финниган сделал стойку на руках и обратное сальто. Перед заклятием оказались бессильны все…

–Это даже не смешно… – бурчала Гермиона, теребя струны. – Погоди, сейчас посмеемся, очередь Малфоя…

–Не надо, – остановил я, поняв, что она хочет сделать. – Его отец был под Империо… понимаешь?

–А! Если сын выкажет повышенную сопротивляемость… все, сижу смирно.

К счастью, Драко пришлось всего лишь с выражением прочитать стишок.

–Эванс, – наконец вызвал Грюм, – иди сюда.

Я вышел на середину класса. Профессор нацелил на меня палочку и произнёс:

–Империо!

Удивительное ощущение! Я словно воспарил в небеса. Никакого беспокойства, только лёгкое, необъяснимое счастье. Блаженство волной окатило меня, и тут в пустой голове эхом отдалось приказание Грюма:

«Прыгай на стол… Прыгай на стол…»

«Не-ет, – подумал я, – отстань, я кайфую… Наверно, это и есть приход, о котором в книжках пишут!»

«Прыгай на стол!»

«Отвали, не мешай торчать…»

«Прыгай! Живо!»

Сильная боль пронзила мое тело, и я почувствовал, что правда сейчас прыгну, но успел зажать струны буквально в кулаке и остался на месте.

–Не буду я прыгать, – сказал я серьезно. – Я вам не кузнечик.

–Н-ну… Эванс… – покрутил головой Грюм. – Это было сильно. А вы поглядите на него! Вот как надо бороться! Из такого человека не так-то просто будет сделать раба…

Гермиона сощурилась, но промолчала.

Пару ночей мы уже провели за безуспешными попытками выдать хоть слабенькую Аваду, но пока не преуспели. Круцио мы с Гермионой тоже практиковали, только вдвоем, без Невилла, друг на друге, а вот Империо еще не пробовали. Что и говорить, эти Темные искусства были на редкость занятными!

Ну а вскоре, возвращаясь с прогулки (мы издалека смотрели, как избранные кормят соплохвостов на уроке ухода за магическими существами), мы застряли у порога. У доски объявлений сгрудилось полсотни учеников, и я, привстав на цыпочки, прочитал через головы:

–«Турнир Трёх Волшебников. Делегации из Шармбаттона и Дурмштранга прибывают в Хогвартс в ближайшую пятницу – 30 октября в 6 часов вечера. Уроки в этот день закончатся на полчаса раньше. После уроков всем ученикам отнести сумки с учебниками в спальни и собраться перед замком для встречи заморских гостей».

Объявление взбудоражило обитателей замка. Все как с ума посходили: кого допустят к конкурсу, какие виды волшебства войдут в состязания, отличаются ли от них хоть чем-нибудь заморские студенты?

–Такое впечатление, что к нам приедут фиолетовые в полосочку антиподы, которые ходят на головах, а рот у них на животе, – в сердцах сказала Гермиона. – Можно подумать, никто никогда не видел иностранцев!

–На том же Чемпионате их было полным-полно, – поддержал я. – Тех же девиц из Шармбаттона я точно видел. А Крам, кажется, в Дурмштранге учится?

–Ага.

–Обалдеть, какие диковины, – сказал я и пошел писать контрольную по зельям: Снейп обещал испробовать приготовленные нами противоядия на нас же, а с него бы сталось привести угрозу в действие.

И вот наступил долгожданный день. Войдя утром в Большой зал, мы на миг замерли – ночью на стены вывесили огромные флаги всех факультетов. Позади профессорского стола развевалось невероятных размеров полотнище с гербом Хогвартса: большая буква «X» в окружении льва, орла, барсука и змеи.

Наконец, наступил час «Ч». Нас выстроили ровными рядами перед замком.

Вечер был холодный и ясный, луна уже взошла над Запретным лесом.

–Был бы тут Люпин, повыл бы, – шепнула мне Гермиона. – Интересно, на чем они приедут? На поезде?

–Угу, с тремя пересадками, да еще на пароме…

–Ну не на метлах же! Аппарировать сюда нельзя…

–Скоро увидим, – зевнул я. Ночью мы опять толком не спали, расчищая заваленный подземный ход, и теперь мне хотелось под одеяло и баиньки…

Дамблдор вдруг воскликнул.

–Чует моё сердце – делегация Шармбаттона недалеко!

–Где? Где? – загалдели все, как стая галок.

–Вон они! – указал шестикурсник на небо в стороне Запретного леса.

Нечто огромное летело по иссиня-чёрному небу, быстро увеличиваясь в размерах.

Гигантская тень почти касалась верхушек деревьев. Льющийся из окон замка свет озарил приближающееся чудо – колоссальную синюю карету. Её тянула по воздуху дюжина крылатых золотых коней с развевающимися белыми гривами, каждый величиной со слона.

–Офигеть, какая же внутри Золушка?.. – прошептала Гермиона, а я не выдержал и заржал.

Заходя на посадку, карета снижалась с бешеной скоростью и, наконец, с оглушительным громом копыта золотых коней коснулись земли на опушке Запретного леса. Следом приземлилась карета и покатила, подпрыгивая на гигантских колёсах; а кони вышагивали, изгибая крутые шеи и кося огненно-красными глазами.

Открылась дверца, украшенная гербом (две скрещённые золотые палочки, из каждой вылетают по три красные звезды). С облучка спрыгнул мальчик в голубой мантии, наклонился, что-то нашарил на полу кареты и развернул золотые ступеньки. Он тут же отскочил назад, а из кареты появилась чёрная лаковая туфля размером не меньше детских санок, и сразу же за ней изумлённым зрителям явилась её обладательница.

Нас с Гермионой согнуло пополам от неудержимого хохота, и мы постарались присесть, чтобы нас не было видно за однокурсниками.

–Такая туфелька и впрямь не каждой подойдет! – прорыдала Гермиона.

Я мог только истерически хихикать.

Потом мы все-таки продышались, встали ровно и смогли рассмотреть гостью. Ростом и комплекцией она не уступала Хагриду. Великанша вошла в полосу света, падающего из окон замка, и обнаружилось, что у неё красивое лицо с оливковой кожей, тёмные глаза и крупный орлиный нос, а блестящие волосы собраны в низкий пучок. Дама была с головы до ног закутана в чёрную атласную мантию.

Дамблдор зааплодировал. Ученики вторили. Многие вставали на цыпочки, чтобы лучше разглядеть великаншу.

Лицо её расплылось в улыбке. Она подошла к Дамблдору и протянула сверкающую драгоценностями руку. Директор, и сам роста немалого, лишь слегка склонился для поцелуя.

–Дорогая мадам Максим! Добро пожаловать в Хогвартс!

–Дамблёдор-р, – произнесла мадам Максим грудным голосом. – Надеюсь, вы пребываете в добром зд’гавии?

–Спасибо, я в превосходной форме.

–Мои ученики, – небрежно махнула она назад.

Из кареты выбралось десятка полтора подростков лет пятнадцати-шестнадцати, и все они дрожали от холода в мантиях из тонкого шёлка. Кое-кто обмотал голову тёплым шарфом.