Текст книги "Волей-неволей (СИ)"
Автор книги: Hell Moran
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Брюнетка замерла у двери на пару секунд. Если отец скажет, что она может остаться в Москве, может не выходить замуж за нахального паренька родом из Сербии… что она ответит? Как отреагирует и какими будут ее дальнейшие действия? Она впервые за долгое время не знала точного ответа. И это пугало девушку больше всего.
– Доброй ночи, – вот кого она не ожидала увидеть на пороге своей квартиры, так это его. Но нет, его довольная мина прямо перед ней, – Может впустишь, я все-таки промок, – серб нетерпеливо переминался с ноги на ногу. С мокрого насквозь пиджака буквально лилась вода, огромными каплями падая на пол. Заметив это, Даша наконец вышла из оцепенения и учтиво пропустила его в квартиру.
– Что ты здесь делаешь? – задала она единственный интересовавший ее вопрос на данный момент.
– Ни «здрасьте» тебе, ни «как дела?», а сразу «что ты здесь делаешь?», – усмехнулся молодой человек, затягивая с ответом и выдерживая некую интригу, – Негостеприимно с твоей стороны.
– Я задала вопрос, – брюнетка захлопнула входную дверь и направилась за парнем, который по-хозяйски обустроился на белоснежном кожаном диване.
– Через несколько часов у нас рейс, ты забыла? Я решил заехать за тобой. Только в этот раз поедем на моей машине, не хочу испытывать судьбу, – Павел издал короткий смешок, намекая на водительские способности Даши. Хотя и управлялась с автомобилем она достаточно неплохо, он не мог упустить возможность подколоть ее. В последнее время подколы превратились в добрые шутки. Он не пытался задеть ее так как раньше и все чаще стал ловить себя на том, что неосознанно лишний раз предпочитает промолчать, чем ответить этой маленькой язвочке.
Она лишь скорчила гримасу и отправилась дальше собирать чемодан, мысленно надеясь, что серб не будет копаться в ее вещах, и что с ее квартирой ничего не случится за эти десять минут.
– Ты вообще человек? – он появился совершенно неожиданно, подкрался бесшумно, чем испугал девушку, заставив ее вздрогнуть и выронить из рук маленькую стеклянную шкатулку, что тут же раскололась на тысячи осколков, издавая характерный треск, – Не хотел тебя испугать, – виновато пробормотал парень, опускаясь на корточки, чтобы выудить из осколков несколько миниатюрных украшений.
– Стоп. О чем ты говорил? – его вопрос ввел брюнетку в ступор, из которого она вышла не сразу.
– Спросил: человек ли ты? Иначе как объяснить то, что у тебя на кухне одни хлебцы, мюсли, зелень и прочая диетическая хрень, – Павел покачал головой, кропотливо спасая золотое колечко из стеклянного плена. Она закинула голову и вдруг… рассмеялась. Так беззаботно и заразительно, как никогда раньше. Он еще никогда не слышал, как смеется эта девушка. Лишь сдержанные смешки или ухмылки, а теперь она реально смеется. Ее смех живой, мелодичный, наполненный какой-то радостью и позитивом. Губы Павла невольно растягиваются в улыбке. Смех прекрасен, как и его обладательница.
Кажется, у него впервые получилось снять с нее маску. Взглянуть на искренние эмоции, которые не скрыты под фальшью или равнодушием. Такой она нравилась ему намного больше.
– Смейся для меня чаще, – неожиданно просит парень, – И да, такая улыбка идет тебе намного больше, чем та, которую ты натягиваешь, когда пытаешься выглядеть стервозной дамочкой, – она на секунду замирает. Он сейчас говорит искренне или же просто в очередной раз язвит? Даша набирает побольше воздуха в легкие и готовится засыпать его потоком лжи, оправдывая свой смех. Но ей не приходится себя утруждать. Серб негромко ойкает, когда прозрачный осколок впивается в подушечку его пальца, разрезая тонкую кожу и проникая все глубже, причиняя ощутимую боль.
– Ты поранился, – утверждает Канаева, а после опускается рядом, дабы осмотреть полученную сербом рану.
– Все нормально, – он прячет от нее руку, в надежде на то, что она отстанет. Но тщетно. Эта зазноба упрямо дотягивается до его запястья и мягко перехватывает, – Нужно вытащить осколок. Пойдем, – Даша поднимается на ноги и тянет парня за руку, – Ну-же.
– А больно не будет? – Павел недоверчиво смотрит на нее, словно маленький ребенок, который боится обработать полученный порез или ранку.
– Больно не будет.
– Обещаешь подуть, если будет?
Она лишь закатывает глаза и тащит его за собой. Он точно похож на маленького ребенка. Вот только молодой человек придерживается абсолютно другого мнения. Что это? Выработанная стратегия, тщательно продуманный план? Или, быть может, он просто дразнит ее?
Девушка копается в аптечке примерно минуту. Когда пластырь и дезинфицирующее средство наконец оказываются на столешнице, парень все еще недоверчиво косится на свою спутницу. Вдруг она сделает что-то неправильно и осколок войдет глубже? А вдруг специально напортачит?
Но когда холодная ладонь брюнетки коснулась его, на тот момент уже горячей, все плохие мысли будто вылетели из головы. Она аккуратно вытащила осколок, а после добротно залила рану перекисью, не жалея этой жидкости.
– Знаешь, в детстве, когда мама обрабатывала мне раны, то после она меня всегда целовала, – Канаева покачала головой на «тонкий» намек собеседника и умело наложила повязку на порез.
– Можешь позвонить ей, чтобы приехала и поцеловала сейчас, – это получилось как-то грубо и холодно, что самой девушке стало жалко от ее отношения к нему.
– С радостью, но ее больше нет. Ее уже давно нет, – сердце брюнетки предательски сжалось. У него нет матери? Точно также как и у нее? Господи, какая она глупая. Сама ведь знает, каково это – расти и жить без мамы. Сама знает, как это больно.
– Извини, – взгляд кофейных глаз опущен вниз, а молодой человек снова улыбается. Казалось бы, тема совсем не та, от которой можно было бы улыбаться, но… она так смешно смущается.
– Ничего страшного. Кстати, смею напомнить тебе, что у нас осталось два часа. Тебе стоит поторопиться, – он плавно опустился на высокий барный стул, расположенный около столешницы.
***
Серб забронировал места рядом. Несколько часов рядом с человеком, которого вроде бы ненавидишь, но одновременно… Одновременно что? Что она чувствует к этому хамоватому парню, с явно завышенной самооценкой? Гнев медленно, но верно сменялся на милость. И как бы Канаева не старалась остановить это, у нее не получалось. Слишком велик соблазн. Она стала ловить себя на мысли, что снова хочет ощутить его горячее дыхание на своей тонкой шейке, его теплые ладони на своей спине, почувствовать несравненный вкус его губ.
– О чем думаешь? Обо мне, да? Можешь не утруждать себя ответом, я и так знаю, что это так, – горячее дыхание обожгло мочку уха, и Даша невольно облизнула губы. Как у него это получается? И почему ненавистная ухмылка и этот самодовольный тон постепенно переросли в нечто родное и… любимое?
Она знает ответ. Это банальная привязанность. Постоянно видеть его нахальную рожу в течение целого месяца. Здесь любой привыкнет, ведь так? Кого ты обманываешь?
У маленькой Даши Канаевой было все – игрушки, которые она только пожелает, наряды, совсем как у принцесс, сошедших со страниц современных сказок. Котенок, собачка, пони – да пожалуйста! Все, лишь бы девочка была довольна. Мать, конечно, была против того, чтобы отец баловал дочь, но после ее гибели ему стало совершенно все равно. Он купит ей все что угодно, только пусть не пристает и не путается под ногами.
Купит ей все… учебу за границей, квартиру по случаю возвращения домой, он даже жениха ей «купил».
А где же любовь? Почему ей не осталось места? Где-то, чего она ждет все эти годы? А, может быть, любовь была? Только она тихонечко ушла, так что брюнетка даже не заметила ее присутствия.
Любовь была, определенно. На третьем курсе, когда Даша вернулась на каникулы в Москву. Их отношения были нежными и до тошноты милыми. Шаблонными, как скажет Канаева спустя много лет. О таких отношениях мечтает половина девушек земного шара. И Даша, наверное, тоже мечтала. Вот только все ее мечты разбились о скалы реальности. Отец разлучил их, а спустя два года нашел жениха. Состоятельного, из хорошей семьи. Но разве от этого легче? Деньги – бумага, а счастья с таким муженьком не приобретешь. Как же ты ошибаешься.
Три часа полета пролетели даже как-то незаметно. Он развлекал ее незамысловатыми байками. Она, в свою очередь, отвечала тем же или язвила. А еще, девушка была безумно рада наконец-то покинуть душный самолет и оказаться на улице, разминая порядком затекшие ноги и усталую спину.
– Где планируешь остановиться? Я конечно понимаю, что ты у нас сильная-независимая-гордая и блаблабла, но предлагаю на правах будущей жены остаться у меня дома. Приставать не буду, – парень вскинул руки в примирительном жесте, но поспешил добавить, – возможно, – он снял ее тяжелый чемодан с ленты, пресекая все ее попытки справиться с ним самостоятельно. Девушке стоило огромных усилий сдержать улыбку, что так и просилась показаться на ее прекрасном личике. Вместе с тем Канаева предвкушала дальнейшее развитие поездки, которая сама по себе обещала быть веселой.
Комментарий к V
О-ох, какие у меня планы на этот фанфик. Каждый новый день придумываю все новые детали :) Самое сложное – это перенести зарисовки из головы на бумагу. Каюсь, что так долго не выкладывала главу. Постараюсь чаще.
Кстати, у меня здесь возникла идея. Что если я создам группу Vk, где буду размещать обложки, спойлеры к главам, саундтреки? Что думаете? Вам будет это интересно? :))
Не устану благодарить за ваши отзывы. Они радуют меня и греют душу. Заранее обнимаю вас всех))
========== VI ==========
«Невозможно злиться на того, кто заставляет вас смеяться.»
Джей Лено
***
Квартира-студия находилась в элитном районе Белграда – Врачаре.* Помещение сразу вызвало симпатию со стороны девушки. Интерьер в приглушенных тонах, уютная обстановка, что еще нужно?
– Проходи, располагайся, – серб опустил ее чемодан на темный ламинат и прошествовал к окну, дабы раскрыть тяжелые шторы и дать волю солнечным лучам, что так и норовили пробраться в комнату и озарить ее светом.
– А у тебя уютно, – Даша приземлилась на бежевое кресло, продолжая зрительную экскурсию по комнате.
Парень закусил губу, пытаясь побороть желание улыбнуться. Все чаще эта милая особа пробуждала в нем странные чувства, которых он не испытывал ранее. Все чаще заставляла улыбку появляться на его лице.
– Кстати, а где здесь вторая комната? – девушка слегка вытянула шею, заглядывая в коридор, чтобы убедиться, не пропустила ли она еще одну дверь.
– Вторая – это ванная.
– В смысле? – она непонимающе уставилась на него.
– В прямом. Квартира-студия, слышала когда-нибудь о таком? – он позволил нахальной ухмылке медленно расползтись по его лицу.
– Я не буду с тобой спать, – как-то резко выпалила брюнетка, чем повергла стоящего к ней спиной парня в шок. О чем она, и почему они так быстро перескочили на другую тему?
– Да я, вроде, и не настаиваю, – Павел вскинул бровь, дивясь странному поведению спутницы, а после поспешил добавить, – Пока что.
– То есть ты поспишь на полу? – Канаева вскинула темную бровку идеальной формы.
– А-а-а, ты об этом, – серб издал короткий смешок, прислоняясь к прохладной стене, – Нет, на полу я спать не буду. Просто, как оказалось, у нас немного разные взгляды на вещи.
Теперь настал черед Даши возмущаться, и та мигом вскочила с кресла, с прищуром глядя на оппонента. Некоторое время они держали зрительный контакт, а после брюнетка все же не выдержала и заговорила первой:
– Пошляк!
– Не отрицаю.
– Бабник, – с вызовом бросила Канаева.
– Есть такое, – очевидно, он выбрал тактику доведения девушки до белого каления непоколебимым послушанием. И попал он в самую точку.
– Ты… Окей, посмотрим насколько тебя хватит, потому что пока я в здравом уме и памяти, тебе ничего не светит. Ничего, понял?
– Конечно, милая, – молодой человек ласково улыбнулся, продолжая изредка посмеиваться.
***
Девушка рассматривала что-то при свете настольной лампы, склонив голову над письменным столом. Павел практически бесшумно прошел по кухонной зоне и оказался около стола. Брюнетка, видимо, была так увлечена изучением какого-то журнала, что даже не заметила появления своего жениха. После небольшой перепалки с утра он ушел, а вернулся только сейчас – вечером.
Иногда просто необходимо побыть одному, прогуляться по знакомым, родным улочкам, размышляя о насущном. Так он и поступил. Парень всей душой любил Сербию, но после смерти родителей и той страшной бомбежки, возвращаться в Белград было больно. Все напоминало о прошлом. О счастливых временах, когда он проводил время с друзьями, смеялся, веселился, просто был дома.
После счастливых воспоминаний обычно наступали ужасные. Те, что он рад бы забыть, но никогда не сможет выкинуть из головы. Ссоры с родителям – каким же он был дураком. А потом эта сирена, бомбы, взрывы. Крики людей. Крики о помощи. И душераздирающий крик тринадцатилетнего мальчика, со всех ног бегущего к дому, не обращая внимания ни на людей, что в панике разбегаются и кричат, ни на самолеты, летящие в небе. Сколько несчастья они принесли людям? Сколько горя принесли ему? Горе, которое до сих пор не может покинуть молодого человека.
Он сглотнул, аккуратно касаясь хрупкого плечика. Даша, почувствовав обжигательное тепло от его пальцев, сквозь ткань футболки, невольно вздрогнула. Серб тут же отпрянул, надеясь, что напугал ее не так сильно, как в прошлый раз. А впрочем – ничего, у него дома она может разбить все что хочет. Может делать все, что хочет. Но он никогда ей об этом не скажет, ведь ему страшно признаться в этом даже себе.
– Я тут каталоги просмотрела. Есть несколько вариантов, – девушка закусила нижнюю губу, заставив спутника невольно повторить этот жест за ней, пожирая ее манящие губы глазами. Прошлый поцелуй был весьма неплох… Да что же тут лукавить? Он был чертовски хорош! И Паша до сих пор помнит этот прекрасный вишневый вкус на своих губах. И молодой человек с удовольствием повторил бы произошедшее на помолвке, но брюнетка вряд ли оценит это.
– Давай потом. А сегодня я предлагаю свои услуги в качестве экскурсовода.
– Опять предложишь экскурсию по своему отелю? Ах, прости, на данный момент по квартире. Я угадала, да?
Он отрицательно покачал головой, вызывая у Канаевой искреннее удивление.
– Хотел показать тебе ночной город, но твой вариант мне нравится даже больше, – его рука поскользила по гладкой древесине, но девушка сразу же ее перехватила.
– Нет-нет, экскурсия по ночному городу намного лучше. Это будет не так ужасно, как в случае с первым вариантом. К тому же, я уверена, что это мне понравится намного больше.
– Брось. У тебя вряд-ли получится задеть меня своими фразочками. Скоро ты будешь совсем другого мнения, поверь.
– Ну уж нет, – она фыркнула, поднимаясь с мягкого стула, – Через пять минут буду готова.
– Экскурсия по квартире или моему люксу всегда в силе, дорогая, – кинул ей вдогонку серб, не прекращая попыток. Что это? Он продолжает игру, что затеял еще накануне знакомства? Вот только кому в этот раз выпадет ход? И как продолжать игру, если их маски потихоньку спадают, уступая место эмоциям? Благо, пока что ситуация под контролем, но что будет дальше неизвестно никому. В этом, пожалуй, вся прелесть.
***
– Куда мы идем? – она то и дело задавала вопросы, касающиеся то архитектуры, то исторических моментов, считая, что Павел должен знать о своей родине все. Брюнетка обожала историю и архитектуру, а посему регулярно выбиралась в Европу, изучая все новые города, знакомясь с традициями и культурой других стран.
– В Стари град – вот что точно тебе понравится, – парень усмехнулся, переводя взгляд на Дашу, идущую рядом. В последний раз он гулял с девушкой так давно, что уже, наверное, и не помнит этого момента. Просто прогулка – без пафоса, выкрутасов и продолжения, что длится ночами напролет.
– Старый город?
– Исторический центр, если так можно сказать.
– Интересно, – Даша улыбнулась, предположительно, удовлетворенная его ответом. Старый город – отличное место, чтобы получше ознакомиться с архитектурой средневекового Белграда.
Пара шла по узким улочкам города неспешно, изредка перекидываясь фразами. Они просто наслаждались моментом. Канаева разглядывала ночные пейзажи, освещенные уличными фонарями, а Павел, погруженный в свои мысли, боролся с желанием прижать к себе брюнетку, на которую зачастую бросали взгляд попадающиеся им на пути парни.
– Это крепость? – Даша наконец нарушила повисшую между ними тишину, разглядывая массивную постройку.
– Калемегдан. Я подумал, что тебе будет интересно здесь побывать. Если честно, не помню, когда она была построена. Но точно не меньше, чем десять веков назад, – он мягко подтолкнул вперед замершую перед воротами брюнетку.
– Должно быть, раньше это было центральным входом, – она подняла голову, дабы получше рассмотреть арку, через которую они намеревались попасть в сооружение.
– Почти, – усмехнулся серб, – Это тюремные ворота.
Она смущенно пожала плечиками, поддавшись вперед, не желая заострять внимания на своей ошибке.
– Постой, не разгоняйся сильно, хорошо? – он перехватил ее руку, заставляя сбавить темп, и подстроиться под него, – У меня другие планы. Я никогда не любил блуждать, пялясь на эти несуразные стены, поэтому покажу тебе нечто особенное, – Радич отпустил ее предплечье, но только для того, чтобы перехватить ладошку, переплетая свои собственные пальцы с ее. Должного сопротивления не последовало, и Паша лишь крепче сжал ее ручку.
Канаевой бы вырвать свою руку из его хватки, а после разжечь ссору, обжигая парня язвительными фразочками, но отчего-то такое желание не возникло. Наоборот, появилась потребность постоянно чувствовать его длинные пальцы, получать тепло, исходящее от его ладони. И что с ней творится? Нужно срочно выкинуть подобные мысли из головы, снова нацепить маску, одаряя его холодом, но ощутимый ветерок, гуляющий по ночному Белграду, а также сдавливающее чувство одиночества, не дают этого сделать. Как бы не хотелось признать это – ей необходимо тепло.
Отец всегда держит ее на расстоянии вытянутой руки. Редко позволяет себя обнять и очень скуп на нежные слова или поступки. Но, впрочем, она уже привыкла. Парни, которые пытаются быть милыми, а на деле хотят денег ее отца и затащить ее в постель. Он ведь ничем не отличается от них. Хотя, нет. Есть одно весомое отличие – он не скрывает своего желания. Она лишь отшучивается в ответ. Они ведут игру?
– Так красиво, – завороженно шепчет она, когда оказывается на самой стене крепости. Девушка, конечно, была против затеи забираться сюда, но Павел умудрился затащить ее. Отсюда открывается красивый вид на ночной старый город, мерцающий огоньками.
– Да, – подтверждает он и тянет ее вниз, присаживаясь на край крепкого строения. Канаева еле поборола вскрик, что норовил выскользнуть, – Не бойся, – Паша на удивление спокоен, а в его голосе проскальзывают нотки нежности. Ей ведь только кажется, да?
– Это небезопасно. Не хочу сломать себе шею.
– Брось, здесь все так делают, – серб кивнул на людей, что сидели чуть дальше, также свесив ноги со стены. Брюнетка неуверенно опустилась на корточки, а после и села на пятую точку, благодаря себя за то, что из всего гардероба надела именно черные джинсы. Не платье, не юбку, как хотела до этого, а удобные джинсы.
– Если я вдруг упаду и сломаю себе что-нибудь, то это останется на твоей совести, – тихо вздохнула Даша.
– Просто прижимайся ко мне покрепче.
– И не надейся, – она, вмиг повеселев, даже заболтала худенькими ножками. Пусть и неуверенно, но заболтала.
– Знаешь, – серб и сам не понял своего порыва, но почему-то именно в этот момент захотелось поделиться эпизодом из своего прошлого. И именно с ней, – Я раньше здесь частенько бывал. С друзьями собирались. Болтали, веселились. Также вот сидели.
Она замерла, не смея произнести и звука. Лишь созерцала ночной город, боковым зрением пытаясь разглядеть лицо сидящего рядом парня.
– В общем, ладно, проехали, – он, кажется, хотел еще что-то сказать, но предпочел молчать. А сказать нужно было многое.
Теплая ладонь брюнетки медленно накрыла его собственную. Сначала робко, аккуратно, зато потом вполне нежно сжала ее.
***
*С точки зрения цен на недвижимость в Сербии, Врачару на национальном рынке нет конкурентов. Это самая престижная и дорогая точка страны.
Комментарий к VI
Спасибо, зайчики, за все теплые слова :)
Оставляю ссылку на группу, постараюсь обновлять ее чаще, чем выпускаю главы :D https://vk.com/hell_ficbook
Куча диалогов, не знаю, понравится ли. Извиняюсь за дикую задержку главы. Учеба отнимает все силы :( постараюсь поработать на выходных.
Что получилось – судить вам))
Хороших вам выходных, дорогие читатели! :)))
========== VII ==========
«Ты в моих мыслях.»
***
На Белград опускаются сумерки. Молодежь выходит на улицу, отправляется на тусовки. Ночная жизнь только начинается. Уличные фонари начинают свою работу, освещая старые улочки города.
Равномерный цокот каблуков оповестил Пашу о том, что девушка уже дома. Сегодня она была на примерке свадебного платья и провела там весь день, пока он занимался своей организационной частью. Молодой человек медленно развернулся, дабы лицезреть невесту, взглядом впитывая каждую крупицу ее внешности, каждую деталь. Как она красива.
– Как дела, Паш? – она улыбается. Открыто, обнажая белоснежные зубки. И эта улыбка посвящена только ему.
– Отлично, – он будто заражается ее хорошим настроением и тоже улыбается, – Как платье? Выбрала?
– Да. Даже Элеоноре Андреевне оно понравилось, – ухмыльнулась девушка, отправляясь в гардеробную. Спустя минуту она выглянула из комнатки, все еще не изменившаяся во внешнем виде, – Помоги расстегнуть, а? – брюнетка вышла ему на встречу, все также цокая высокими каблуками.
– Конечно, – он дождался, пока она повернется к нему спиной, и провел по шелковой ткани платья, ловя малейшее изменение, произошедшее с ее телом. Вот она замерла, а после вздрогнула, почувствовав его пальцы на своей обнаженной коже. Пальцы наконец добрались до посеребряной собачки замка. Он перехватил ее и неспешно потянул вниз, наблюдая, как его взору открывается бархатная кожа, лопатки, изгибы позвоночника. Перехватив собачку безымянным и средним пальцами, серб позволил указательному скользить поверх замка, ощущая все изгибы, даря девушке неописуемый букет эмоций и в тоже время приводя ее в замешательство. Бледноватая кожа тут же покрылась мурашками, а ее обладательница прикрыла глаза. Что он творит?
– Спасибо, – прошептала Даша, когда замок оказался расстегнутым.
– Даша, – тихо шепчет он в ответ, опаляя ее тонкую шейку горячим дыханием. Зубы цепляются за мочку аккуратного ушка, слегка прикусывая. Партнерша тут же прислоняется к нему спиной, кажется, забывая о всех своих обещаниях в его адрес. Его руки все еще скользят по ее податливому телу, а после забираются под тонкую ткань платья, скидывая его с плеч Канаевой, словно ненужную вещицу. А она ведь и не нужна им сейчас.
Он осыпает ее шею поцелуями, удерживая темные волосы в стороне. Когда молодой человек на несколько секунд прерывается, Даша не теряет времени. Разворачивается, оказываясь перед его лицом. Пора и ей наверстать упущенное. К тому же тот поцелуй на помолвке… Кажется, никто еще не целовал ее так. Он был определенно лучшим. И она планировала повторить то, о чем давно думает и в тайне грезит.
Серб без слов понимает ее и тут же накрывает ее губы своими. Сначала мягко, а после углубляет поцелуй, переводя его в разряд требовательных. Она вынуждает его. Своими поступками, действиями, своей недоступностью. И сегодня он получит заветный приз.
Девушка обвивает его шею правой рукой, а левой зарывается в короткие волосы, окончательно испортив прическу. За это она сразу получает ощутимый шлепок по бедру и возмущенный возглас парня, приглушенный поцелуем. Он подхватывает ее на руки, отмечая, что вес брюнетки невелик. Она словно пушинка. Хрупкая пушинка. Молодой человек аккуратно опустил ее на кровать, вдавливая в простыни своим весом. Даша обвила его торс ножками, не прерывая новых поцелуев.
Резко все обрывается. Кто-то сверху тормошит его. Очевидно, в комнате появился третий…
– Павлик! – женщина в который раз потрясла племянника за крепкое плечо, – Его невозможно разбудить, – вздохнула она.
– Тетя Эля? – Радич непонимающе взглянул на тетушку, быстро-быстро моргая глазами. Только что они с Дашей были здесь, а теперь тут только Элеонора. Только что эти страстные поцелуи и жаркие объятия, а сейчас ни малейшего намека. Сон? Это всего лишь сон. Он разочарованно прикрыл глаза. Такой реалистичный сон снился ему впервые.
– Уже обед, а ты все спишь, – выразила недовольство Элеонора, скрещивая руки на груди.
– Разве мне куда-то сегодня нужно?
– Павлик! Быстро собирайся. У тебя сегодня примерка свадебного костюма, ты забыл?
– Тетя Эля-я, – жалобно простонал парень, зарываясь под одеяло, – Можно я в своем буду, а?
– «В своем» ты можешь только гулять, а нам нужен костюм на свадьбу. Если через пять минут ты не будешь готов, то стакан воды тебя ждет. Как в старые добрые, Павлик.
Молодой человек фыркнул, нехотя поднимаясь с кровати. Он с удовольствием повалялся бы в постели еще и досмотрел свой сон, но получить поток холодной воды на голову отчего-то не хотелось. Нет, Элеонора не была слишком злой и не мучила маленького Пашеньку, но иначе он просто не мог встать.
– А где Даша?
– На примерке платья, – женщина развернула карамельку, лежавшую на столике, и отправила ее в рот, – И я, кстати, опаздываю к ней.
Серб, направляющийся к ванной, вдруг остановился. Даша на примерке платья… Словно происходят события его сна. Не вещий ли сон видел Паша, и не перепадет ли ему чего сегодня вечером, когда она вернется? Только для этого нужно завершить дела раньше Канаевой, а значит нужно поторопиться.
***
– Не померајте се, заден ти игла, * – женщина нахмурилась, загибая белоснежную ткань. Брюнетка вытянула шею, стараясь удержать равновесие.
В элитном бутике Белграда сложилась весьма интересная, но привычная для этого салона ситуация: молодая девушка стояла на пуфике, облаченная в пышное платье. Вокруг нее вились работницы бутика, подворачивая ткань и закалывая ее булавками. Напротив расположилась темноволосая женщина средних лет, тщательно следящая за процессом.
– Что она сказала? – Элеонора поставила чашечку кофе на стеклянный столик и вопросительно взглянула на администратора.
– Попросила не шевелиться, – за администратора ответила Даша, чем вызвала удивление со стороны Галановой.
– Знаешь сербский?
– Давно уже.
– Значит, понимаешь, что Павлик говорит? – усмехнулась тетя жениха.
– Ага.
– Это замечательно. Он то знает?
– Нет, а зачем? Нравятся его комментарии на сербском. Вся прелесть в том, что он даже не догадывается о том, что я понимаю, – за несколько дней отношения Канаевой и Элеоноры заметно улучшились, стали теплее. Это безусловно радовало брюнетку, которая давно нуждалась в наставнице. Несмотря на то, что Галанова являлась тетей Павла, зачастую во многих вопросах она принимала сторону Даши, дивясь прекрасной невесткой.
– Интересно, – женщина ухмыльнулась, довольным взглядом оглядывая невестку, примеряющую платье, – Так значит останавливаемся на этом варианте?
– Оно волшебно, – все это время Даша наблюдала за действиями сотрудницы магазина, что приводила платье в должное состояние, под параметры Канаевой. Хрупкое тело было облачено в белоснежную ткань. На талии и груди закреплен корсет, поддерживающий упругую грудь. И без того тонкая талия, кажется, стала еще миниатюрнее засчет корсета. Ниже струилась пышная юбка в пол. Поверх основной плотной ткани юбки была пущена мелкая белая сетка, усыпанная переливающимися маленькими камушками. Рукава были выполнены из дорогого кружева, которое полностью обволакивало плечи и мягко перетекало в корсет, украшенный драгоценными камнями, – Но мне жутко тяжело.
– Кружево так выгодно смотрится на фоне твоей кожи. Постарайся не загореть, – Галанова довольно оглянула Дарью, оценивая наряд.
– У меня всегда бледная кожа, не волнуйтесь. Что-то вроде особенности, – девушка вздохнула, поправив тяжелый подол.
– Голубая кровь? – ухмыльнулась Элеонора, в шутку намекая на аристократическое происхождение брюнетки. Та лишь издала смешок в ответ, – Давай возьмем, оно и впрямь прекрасно.
– Сомневаюсь, что смогу проходить в нем до конца вечера.
– Девушка права, эта ткань сама по себе тяжелая, а тут еще и камней много. В сочетании с каблуками будет нелегко.
– Ничего страшного, Павлик на руках будет носить, – Галанова поднялась с диванчика и расправила часть подола, сбившегося в складки.
– Он то? – резво передразнила брюнетка, наблюдая за действиями Элеоноры с пуфика, на котором Канаева все еще стояла.
– Да. Иначе зачем еще замуж выходишь? Хотя, по секрету, я тоже слегка сомневаюсь в его способностях, – усмехнулась женщина, а Даша подхватила этот жест.
– Так вы берете? – нетерпеливо поинтересовалась девушка со стойки администратора, желающая поскорее продать одно из самых дорогих платьев бутика.
– Берем. У вас картой расплатиться можно? – брюнетка повернулась к персоналу, оставляя недовольную швею хмуриться.
– Разумеется.
– Я расплачусь сама, – Элеонора мигом потянулась за темно-зеленой сумочкой, покоящейся на столике.
– Нет-нет, Элеонора Андреевна, не надо, – Канаева упрямо покачала головой, вспоминая внушительную цену платья.
– Могу себе позволить. К тому же, ты становишься частью нашей семьи, – Галанова и сама не понимала: она сейчас говорит искренне или искусно врет? Вроде бы, изначально преследовала далеко не благие цели, а теперь? Общается с «невесткой», как с дочерью. Как-то незаметно она стерла ту грань, которая разделяла «только инвестиции и холодный расчет» и «добро пожаловать в семью, дорогая Даша». Но Галанова была довольна сложившейся ситуацией. Отель получит инвестиции, а раздолбай-племянничек хорошую жену. Все просто идеально, лучше и быть не может.
– Ну… хорошо, – неуверенно пробормотала Дарья, спускаясь с пуфика, при помощи надежной руки Элеоноры.
***
Девушка неаккуратно скинула высокие каблуки с жутко саднящих ног. За день ступни устали, в ногах неприятно тянуло, а поясница желала поскорее прилечь, желательно в теплую ванну. Но, увы, в квартире серба предусмотрительно была лишь душевая кабина.
Она прошла в гардероб, замечая слабый свет настольной лампы в спальной. Брюнетка желала избавиться от обтягивающего платья, заменив его на уютную пижамку. Ее желание вряд-ли исполнится в ближайшее время, потому что расхаживать перед Павлом в любимой коротенькой пижамке не позволяет статус, а еще страх перед тем, что он не сможет отличиться выдержкой.
