Текст книги "Волей-неволей (СИ)"

Автор книги: Hell Moran

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

– Чего? – темноволосая непонимающе уставилась на своего племянника.

– Адвокат дьявола, говорю. Не нужно оправдывать ее, это бессмысленно.

Прекрати. Замолчи. Заткнись. В тебе говорит выпитая бутылка виски.

– Нашел время для философии, – фыркнула Галанова, устало прикрывая глаза, – Ты должен поговорить с ней.

– Боюсь, если увижу ее, то немедленно придушу, – он также, как и тетя, прикрывает глаза. Как она могла так поступить? Как могла разрушить их маленький мир, который они так старательно строили? Как могла разбить его сердце на миллионы малюсеньких крупиц, которых теперь не собрать воедино? Как могла сначала воскресить его, а после снова убить?

***

– Паша, ты здесь? – дверь бесшумно открылась, а хозяйка радостного голоса появилась в мрачном номере, – Ну и темень у тебя здесь. Ты отдохнуть решил, что-ли? – таким же звонким тоном поинтересовалась девушка, проходя вглубь номера, дабы открыть окно и впустить в помещение солнечные лучики, что так старательно закрывали шторы из плотной ткани, – Мне портье сказал, что ты на сегодня снял этот номер, – она резко остановилась посередине комнаты, получив возможность лицезреть своего мужа. Тот со странным выражением лица нещадно глушил виски из прозрачной бутылки. На его лице читались… боль и разочарование?

– Что случилось? – чуть ли не взвизгнула брюнетка, вмиг опустившись на корточки рядом с молодым человеком, – Что произошло, Паш?

– А ты хорошая актриса, любимая, – с горечью произнес он, а последнее слово и вовсе отдалось где-то внутри глухой болью, словно камень, который тянул его вниз. Закусив губу, серб окинул ее равнодушным взглядом и сделал новый глоток.

Даша с трудом поборола в себе желание отшатнуться от такого взгляда и тона, не сулившего ей ничего хорошего. Ну и когда она успела накосячить так, что он нацепил на себя эту ужасающую маску, что не надевал рядом с ней уже очень и очень давно.

– Я не понимаю, ты можешь объяснить нормально? – по ее телу пробежала легкая дрожь, а Павел немедля вскочил на ноги, отбрасывая куда-то в сторону бутылку, тут же разбивающуюся с характерным звуком.

– Ты лгала мне, черт возьми! Как никто другой! – брюнетка поспешила подняться, вот только в противоположном направлении. Он еще ни разу не говорил с ней в подобном тоне, не повышал голос настолько сильно. Она еще ни разу не видела его разъяренным, а значит опасаться есть чего.

– Прекрати кричать!

– Как у тебя хватило наглости заявиться сюда после этого? Сидела бы у своего папаши и не высовывалась, – молодой человек надвигался на нее, загоняя в угол, словно хищник свою жертву, – Хитро вы придумали: одурачили глупого Пашу на дорогущий отель в центре Москвы и довольны? – ее спина врезалась в холодную стену, а новая волна дрожи пробежала по телу. Его крепкий кулак взметнулся и врезался в стену рядом с девушкой, причиняя мужчине жгучую боль, – Целый год спала со мной ради того, чтобы заполучить отель. И не противно от самой себя, а? Такая правильная и неприступная, – намного тише прежнего усмехнулся он, вспоминая ситуацию в клубе, – Ты самая дорогая проститутка в истории, милая.

Звонкий звук пощечины и удаляющийся цокот каблуков. Ее глаза тут же наполнились слезами, а его покрасневшая щека неприятно саднила.

Кажется, сегодня ее мир рухнул в третий раз. И на этот раз окончательно. Кажется, сердце разбито, разорвано, а по душе прошлись в грязной обуви. Хочется биться в истерике, кричать на него и размахивать кулаками, но она гордо уходит прочь, чтобы закрыться в своей квартире и хорошенько пореветь, сетуя на несправедливость. Она ведь практически не вмешивалась в дела отеля, так чего он так взъелся на нее?

Можно простить многое, ведь ссор в жизни бывает предостаточно, а терять дорогих сердцу людей совсем не хочется. Можно закрывать глаза на некоторые мелочи, ведь никто из нас неидеален, а отношения строятся на принятии человека таким, какой он есть. Со всеми недостатками и привычками, которые делают нас особенными. Некоторые и вправду могут смириться с этим, закрывая на это глаза, некоторые же работают словно бомба замедленного действия. И «мелочи» постепенно сжирают этих людей, заставляя возненавидеть вторую половинку. Тогда отношения, сшитые белыми нитками, трещат по швам.

Даша, кажется, смогла принять его ветреность, непосредственность и всю несносность, ведь на каждый изъян можно было привести свой неповторимый плюс. Им было так легко и хорошо вместе.

Порой слова, сказанные в порыве гнева, больно ранят. Не всегда получается контролировать все, что ты говоришь, потому как зачастую язык работает быстрее головы.

Наверное, с ними случилось также. Он сказал, желая ранить, как «она» ранила его пару часов назад, словно ему со всего размаха кулаком ударили в солнечное сплетение, лишая возможности дышать. А она ушла, поддавшись собственной гордости и перечеркивая весь предыдущий год своей жизни. Вот только истинную причину его слов Даша узнает спустя несколько часов от отца и тогда сама придет в состояние бешенства. Они «предали» друг друга, сами того не желая.

***

Назойливый рингтон смартфона не дает сосредоточиться на собственных мыслях, но имя, высветившееся на дисплее, словно отрезвляет ее. Брюнетка еще разочек всхлипывает носом, утирает слезы, от которых все вокруг расплывается, и поднимает телефон, стараясь унять дрожь в голосе.

– Да, я слушаю.

– Здравствуйте, Дарья Викторовна. Вы, наверное, не помните меня уже совсем. Я следователь Зуев по делу смерти Вашей матери, а точнее убийства. Мне нужно с Вами поговорить и рассказать очень важную вещь. Прошу, никому не говорите о нашем разговоре, – обеспокоенный голос мужчины на том проводе заставил Дашу замереть. Неужели она наконец-то узнает то, что беспокоит ее больше двадцати лет?

А понравится ли тебе эта правда?

Комментарий к XI

Не кидайтесь тапками, пожалуйста.

Меня не покидает чувство того, что слишком мрачно, но я хотела контраста по сравнению с предыдущей главой.

Делитесь своими эмоциями и впечатлениями, я буду ждать :)

Спойлеры и дополнительные материалы к фанфику: https://vk.com/hell_ficbook

========== XII ==========

Все кончено. Не стану возражать.

Ладони бы пожать – и до свиданья.

Я выздоровел. Нужно уезжать.

Да-да. Благодарю за расставание.

– Иосиф Бродский.

***

Элеонора нервно теребила скатерть, в то время, как Паша равнодушно наблюдал картину за окном: весенний день, все куда-то торопятся, спешат. Только ему больше некуда спешить. Брюнетка не приготовит ему ароматный кофе. Не будет дожидаться его дома после работы с вкусным ужином. Не даст уснуть всю ночь так, что он потом будет клевать носом на утреннем брифинге.

– Господа, какой прекрасный день, – губы Виктора, только что подошедшего к столику со своим знакомым всем юристом, растянулись в ухмылке. Мерзкий, гадкий человек, если его так вообще можно назвать, – По вашим хмурым лицам я понял, что денег вы не нашли, и я сегодня праздную победу, – он уселся напротив, торжественно поправляя салфетку, – Официант, шампанского. Юра, а ты достань пока что все необходимые для сделки документы.

Работник кивнул головой и полез в личный портмоне, копаясь в нем в поиске документов. А Виктор счастливо осушил стаканчик с веселительным напитком, ведь сегодня он сделает столь выгодное приобретение. Даша, как уверила она, должна была еще вчера переписать на него акции, а значит сегодня, после покупки оставшихся сорока, он станет полноправным владельцем этих владений. Кто бы мог подумать, что это случится так скоро. И он вряд ли стал бы торопить события, дав Даше насладиться обществом мужа, но Анжелика потребовала подарок, требующий весьма внушительную сумму. А без него девушка категорически отказалась выходить замуж за Канаева. Чаша весов перевесилась в сторону матери его будущего ребенка, живот которой не спешил расти.

– Стойте, подождите, – вскрикнул запыхавшийся юрист стороны Галановой. Темноволосая при виде своего сотрудника радостно улыбнулась – неужели он откопал что-нибудь? – Ничего не подписывайте, Элеонора Андреевна.

– Кто это? – недовольным тоном поинтересовался Канаев, разглядывая смертного, который посмел прервать его радость, – Мальчик, покинь-ка мой отель.

– Ошибаетесь, Виктор Алексеевич. Этот отель целиком и полностью принадлежит Павлу Аркадьевичу.

Четыре пары глаз непонимающе уставились на молодого человека, что держал в руках белый конверт, который он поспешил протянуть Павлу.

– Это Вам, Павел Аркадьевич, откроете потом, – парень перевел дыхание, присаживаясь за столик пятым, – Сегодня утром Дарья Викторовна Радич переписала свою часть акций отеля «Элеон» в пользу Павла Аркадьевича, имеющего здесь сорок процентов, и таким образом закрепила в его руках контрольный пакет акций из семидесяти процентов.

– Что?! Она не могла, – Виктор разъяренно сжал бокал, находившийся до этого в его руке. Под сильным натиском стекло сдалось и треснуло, рассыпаясь, – Рано радуетесь, у меня здесь еще тридцать процентов, – оповестил он Элеонору с Павлом, в то время как внутри разгоралась жгучая злость на собственного ребенка, который посмел столь наглым образом предать родного отца. Да она ему по гроб жизни должна!

– И снова Вы ошибаетесь, Виктор Алексеевич, – продолжил юрист, весело поглядывая на свою работодательницу, – Этим же утром на счет Вашей фирмы была переведена сумма, покрывающая долг по инвестициям. Таким образом, долг погашен до истечения срока. Тридцать процентов стали бы Вашими после двенадцати часов ночи сегодняшнего дня, если бы Дарья Викторовна не закрыла этот долг. Но увы.

В о с е м ь ч а с о в н а з а д

– Здравствуйте, Дарья Викторовна, – мужчина пожал хрупкую ручку брюнетки, – Я Михаил Дмитриевич Зуев.

– Да, я помню, здравствуйте, – кивнула девушка, присаживаясь за обеденный стол на крохотной кухоньке в квартире мужчины. Брюнетка была облачена в костюм темно-синего цвета, а синяки под глазами замаскированы добротным слоем тонального крема, который Дарья не пожалела, дабы быть похожей на нормального человека.

– У меня рак четвертой стадии, – вздохнул пенсионер, прислоняясь к столешнице. Даша вскинула бровь, глядя на Михаила. Он пригласил ее для того, чтобы пожаловаться на нелегкую судьбу? А она-то ждала реально стоящей информации, – Врачи прогнозируют месяц. А так хочется уйти на покой с чистой совестью, – вздохнул седой мужчина.

Канаева неопределенно замерла. Значит, ему было что скрывать и теперь он собирается рассказать ей это? Интересно.

– Дарья, простите меня за все, что я Вам когда-то не рассказал и расскажу теперь. Ваш отец страшный человек, – Зуев перешел на шепот, а Даша сжала кулак, непроизвольно прикрывая глаза, чтобы не взорваться на месте перед этим вполне милым дедушкой. Кто ее отец она и сама прекрасно знает. А за последний год убедилась в этом намного лучше, – Он тогда нашему начальнику денег занес. Ну, и нам соответственно, – мужчина продолжал говорить тихо, периодически тяжело вздыхая, – Припугнул, вот мы все и молчали столько лет. Большинства ребят уже в живых нет, вот я и решил открыть тайну перед смертью. Вы хорошая девушка, и Вы должны знать, что он натворил, Даша.

– Расскажите, – еле слышно выдавила из себя девушка, чувствуя, как к горлу поступает ком от собственных догадок на этот счет. Голос предательски дрогнул.

– В общем, по горячим следам мы тогда достаточно быстро раскрыли это дело. Я не буду вдаваться в подробности, лишь скажу, что заказчиком убийства являлся Ваш отец. Уж не знаю, что там за инцидент у него был с Вашей матерью, а может та и вовсе ему мешала. Но сделать он поручил это в то время, когда был в командировке, чтобы отвлечь от себя подозрения. Он тогда и себя откупил, и киллера этого недоделанного. Вашу мать нашли в доме Вашего отца, в их собственной спальне. Насколько мне известно, тогда Вы гостили у бабушки.

– Довольно, – она взмахнула рукой, призывая мужчину остановиться. Слишком больно. Кажется, нечем дышать, а в ушах стоит треск ее окончательно разбившегося сердца. Тот, кого она называла отцом, оказался безжалостным монстром.

– Это папка с материалами дела. Я взял ее, еще когда уходил на пенсию, будучи оповещенным о собственной болезни. Теперь, когда остался месяц, мне ничего не страшно.

Д в а д ц а т ь т р и г о д а н а з а д

– Витя, где ты был? – темноволосая женщина, на которую Даша до боли была похожа, ходила из стороны в сторону. Муж снова не ночевал дома, снова провел время в компании другой женщины, предпочитая любовницу семье.

– Тебя это не касается! – холодно отрезал супруг, отодвигая свою жену в сторону, дабы пройти в спальню.

– Как же мне это надоело, Виктор! Твои бесконечные гулянки, любовницы, тебя никогда нет дома! Я больше не собираюсь это терпеть, ты нас с Дашей больше не увидишь, – секунда и в комнате произносится тяжелый звук удара. Анна взялась за поврежденную часть тела – щеку, сползая вниз по стенке.

– А теперь послушай меня. Натворишь какую-нибудь глупость и тут же окажешься на помойке, откуда я тебя подобрал. Дочь останется со мной, усекла? – второй удар не заставляет себя ждать, а выкрик женщины тонет в ее собственных рыданиях.

Н а ш е в р е м я.

Р е с т о р а н о т е л я «Э л е о н»

– Так что теперь, Вы, Виктор Алексеевич, здесь обычный гость, – улыбается юрист Элеоноры, а Галанова подхватывает его радостное настроение.

– Витя, ты сам выйдешь или охрана должна тебе помочь? – вскидывает брови женщина. Она всем своим видом излучает неподдельную радость, ведь отель остался в ее руках, а Даша, хвала небесам, и впрямь прекрасная девушка, в которой она ни капельки не ошиблась. Элеонора искренне надеялась, что вчера брюнетка не пересеклась с Павликом, и тотальной ссоры, о которой Паша, конечно же, умолчал, не произошло.

– Не может быть! Предъявите мне документы! – воскликнул мужчина, поднимаясь из-за стола. Где-то в районе груди неприятно потянуло больной орган. К лицу подкатил жар, а в этом пространстве становилось все более душно. Даша, его дочка, она ведь не могла предать его. Это просто уму непостижимо – переписать такой «лакомый кусочек» на левых людей. А самое главное, что ему теперь делать? Как дальше быть? Ни отеля, ни дочери. Хотя, с последней он еще разберется. И мало ей не покажется.

– Все документы Вам отправят почтой. А теперь покиньте помещение.

– Где она? – голос Виктора становится намного тише, а дышать намного тяжелее, – Где Даша?

– Несколько часов назад она уехала в аэропорт. Насколько мне известно, билет в один конец, – пожимает плечами юрист, а сердца двух любящих мужчин, находящихся за этим столом, уходят в пятки. Она покинула их.

***

Он неспешно открывает конверт, разрывая белоснежную бумагу. Вытягивает из кармашка свернутую напополам бумажку и вчитывается в строки, выведенные ровным почерком, таким любимым и родным:

Павлу.

И я тебя люблю. Вот такое внезапное, не своевременное открытие.

Ты решил все за нас двоих, перечеркнул всю историю, написанную нами. Разрушил все то, что мы так старательно строили вместе. И мне безумно обидно, что ты не дал мне объясниться, ведь я даже не была виновата.

Я перевела деньги на счет отеля, а с него юрист сделал перевод фирме отца. Отель твой, ты больше никому ничего не должен, как и я.

Так случилось. Поэтому давай разойдемся без ругани, как взрослые люди. За этот год я поняла, что вся твоя напыщенность – глупая маска, которая нисколько не идет тебе, Паша. Пожалуйста, будь добрее к людям и к самому себе. Нужно давать шанс или хотя бы возможность высказаться.

Этот год был самым лучшим в моей жизни и это твоя заслуга, спасибо.

Не звони, симка осталась в Москве. Не ищи, потому что не найдешь.

Целую на прощание,

Даша.

Гробовая тишина, повисшая вокруг, давит на виски с невероятной силой. Каждый из нас сам кузнец своего счастья. И во всем, что произошло с нами, виноваты только мы. И исправлять наши ошибки тоже нам, ведь никому другому до нас просто нет дела.

***

Она стоит на пороге новой жизни. Морально истощена и внутренне разрушена. Все цветники и сады, цветущие внутри, завяли, заполняя нутро тьмой. В душе больше нет радости, лишь пустота, словно бездонный океан, разлившийся в ее теле и не приносящий никаких эмоций. Раньше ее считали каменной леди снаружи, а теперь она обросла непробиваемым камнем внутри.

Она снова будет учиться жить. Снова будет учиться дышать полной грудью, ведь до этого ей полностью перекрыли доступ к кислороду, подставляя под удары. Снова начнет возводить невидимую стену вокруг себя. Только на этот раз заменит железобетон на крепкий гранит. По кирпичику, по блоку будет закладывать фундамент душевного равновесия, читая книги на французском или любуясь конусом Эйфелевой башни из окна – ее новый вид.

Время превращать мечты в реальность, отказываясь от прошлых принципов, норм и устоев. Отказываясь от всего того, что раньше удерживало ее, не давая делать то, что хочется; жить так, как хочется душе; и как велит ее израненное сердце. Время начать писать новую историю, начиная ее с чистого листа. Теперь она волей-неволей стала заложницей новых обстоятельств, ведь в ее руке тест на беременность с двумя полосками.

Теперь ты свободна.

***

Дым табачный воздух выел.

Комната —

глава в крученыховском аде.

Вспомни —

за этим окном

впервые

руки твои, исступленный, гладил.

Сегодня сидишь вот,

сердце в железе.

День еще —

выгонишь,

можешь быть, изругав.

В мутной передней долго не влезет

сломанная дрожью рука в рукав.

Выбегу,

тело в улицу брошу я.

Дикий,

обезумлюсь,

отчаяньем иссечась.

Не надо этого,

дорогая,

хорошая,

дай простимся сейчас.

Все равно

любовь моя —

тяжкая гиря ведь —

висит на тебе,

куда ни бежала б.

Дай в последнем крике выреветь

горечь обиженных жалоб.

Если быка трудом уморят —

он уйдет,

разляжется в холодных водах.

Кроме любви твоей,

мне

нету моря,

а у любви твоей и плачем не вымолишь отдых.

Захочет покоя уставший слон —

царственный ляжет в опожаренном песке.

Кроме любви твоей,

мне

нету солнца,

а я и не знаю, где ты и с кем.

Если б так поэта измучила,

он

любимую на деньги б и славу выменял,

а мне

ни один не радостен звон,

кроме звона твоего любимого имени.

И в пролет не брошусь,

и не выпью яда,

и курок не смогу над виском нажать.

Надо мною,

кроме твоего взгляда,

не властно лезвие ни одного ножа.

Завтра забудешь,

что тебя короновал,

что душу цветущую любовью выжег,

и суетных дней взметенный карнавал

растреплет страницы моих книжек…

Слов моих сухие листья ли

заставят остановиться,

жадно дыша?

Дай хоть

последней нежностью выстелить

твой уходящий шаг.

– Владимир Маяковский.

Комментарий к XII

Это был безумно сложный, безумно интересный путь для меня, который я прошла вместе с Пашей и Дашей. Не гневайтесь на меня, дорогие читатели, за такой вот финал.

Я знаю, что многие из вас просто читали фанфик, не комментируя. Я не злюсь за это, потому что иногда сама грешу этим. Но сейчас, когда работа подошла к концу, пожалуйста, напишите свое мнение. Сейчас я нуждаюсь в нем. Какие эмоции вы испытывали на протяжении всего фика, понравился ли он вам? Я очень-очень буду ждать!

Огромное спасибо девочкам, которые радовали меня своими отзывами на протяжении всей работы. Мелоди Брук, Nicka Volkova, Sweet Talker, Настя Пахомова, mortem_tuam7, Варя Гуляева (твои сообщения в вк очень мотвируют :D) и замечательный автор заявки – Mashulya207. Я надеюсь, что ты выпустишь еще какую-нибудь интересненькую заявку, за которую я смогу взяться.

Отдельное спасибо моей неподражаемой и обожаемой dreamer07. Ты чудесный человечек, который радовал меня, вдохновлял и поддерживал, не давая упасть в грязь лицом, когда мне было грустно и не было вдохновения, желания писать. Твои мотивации бесценны, дорогая —

Следите за всеми новостями в https://vk.com/hell_ficbook

Брет Истон Эллис сказал: В какой-то момент понимаешь, что все имеет конец.

Я поняла это после разговора с милой мечтательницей-редиской. Потому что до нашего разговора и до ее новой главы я на 85% была уверена, что быть трем детям и морю флаффа быть. Но-о, нет. Не все так радужно, как казалось мне в начале.