Текст книги "Я действительно люблю тебя...(СИ)"

Автор книги: Helga Geraldine Pataki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Наплевать!.. – неожиданно даже для самой себя выкрикнула Хейердал. – Дружба намного важнее.

Парочка выбежала из класса всё так же держась за руки, оставив своих одноклассников с тяжёлым чувством вины и раскаяния.

========== Глава 8 ==========

Патаки бежала по школьному коридору, расталкивая всех учеников, что попадались на пути. Блондинка крепко сжала ладонь в области сердца, словно это могло остановить разрастающуюся чёрную дыру. В затуманенной эмоциями голове девушки эхом продолжали звучать слова Арнольда: – «Я не люблю её! Не люблю, ясно? Я не люблю Хельгу Патаки!»

Добежав до ветхой зелёной двери с приклеенной на ней буковкой «Ж», Хельга зашла внутрь. Внутри было тихо, лишь потускневшие зеркала, умывальники и несколько железных кабинок с туалетами, в одной из которых и заперлась хулиганка. Патаки едва понимала, что происходит вокруг, острая боль, словно тиски, сжимала голову, а в том месте, где билось сердце, сейчас разрасталась мучительная пустота.

«Почему я такая дура? – собственные мысли девушки старательно пытались добить и без того взвинченную Хельгу. – Я же с детства знала, что не стоит строить иллюзий вокруг себя. Как же я могла поверить в то, что Арнольд влюбится в такую, как я. Прекрасно зная о его доброте и маниакальной заботе о всём мире, как только я смогла попасться в эти сладкие речи о сближении, даже открыла этому репоголовому свои переживания? Очевидно же, что он хотел лишь отплатить добром за добро… Молодец, Патаки! Сегодня жизнь вновь преподнесла тебе суровый урок: не стоит грезить о несбыточном, иначе при столкновении с реальностью осколки мечты глубоко ранят сердце…»

Хельга, сжав ладонь в кулак, ударила боковую стену кабинки, вложив в этот удар всю боль, что терзала сейчас её душу. Железная пластина звонко загремела, сливаясь с отчаянным криком хулиганки.

– Хельга! Хельга, выслушай меня! – Шотмен, прислонившись к двери с другой стороны, пытался докричаться до подруги. – Всё не так, как ты думаешь! Дай мне шанс объясниться…

– Убирайся отсюда, Арнольд! – взревела Патаки, едва сдерживая подступающие горячие слёзы. – Я не хочу никого видеть и не желаю ни с кем разговаривать!..

– Что случилось, старик? – к парню подбежал Джоханссен, а следом подоспела Хейердал. – Мы слышали жуткий шум.

– Это Хельга, она там, – Шотмен указал на закрытую дверь женского туалета. – Кажется, она сильно расстроена и не хочет разговаривать.

– Кажется?! Разумеется, она расстроена после твоих слов, Арнольд! – извечно спокойная и дружелюбная японка сейчас могла бы испепелить Шотмена одним лишь взглядом. – Ты ведь прекрасно знаешь о её чувствах, и я думала, они были взаимны. Если ты ничего не испытывал к Хельге, то для чего так старательно пытался сблизиться с ней? Зачем заставил её доверять тебе? – под конец Хейердал перешла на крик, но Джеральд мягко приобнял девушку за плечи в надежде, что это смягчит её.

– Пожалуйста, успокойся, Фиби, – спокойный тембр голоса Джоханссена заставил японку взять себя в руки. – Иди к ней, ты единственная, кого Патаки сейчас, возможно, выслушает.

Арнольд, не в силах что-либо сказать в своё оправдание, молча наблюдал, как Хейердал открыла разделявшую их с Хельгой дверь и зашла внутрь. Лёгкий запах сырости, из-за давно протекавшей трубы, ударил в нос японки, заставив поморщиться. Для Хейердал туалетная комната являлась одним из нелюбимейших мест в этой школе, но на что только не пойдёшь ради подруги.

Фиби медленно прошла мимо умывальников, заметив несколько сколов на керамической поверхности. Яркий свет от лампы с удвоенной силой отражался от белоснежной поверхности плит, которыми были покрыты стены туалета, создавая эффект присутствия в психиатрической больнице, но никак не начальной школе.

– Хельга… – Хейердал подошла к единственной закрытой кабине. – Это я, Фиби…

– Уходи, – холодный тон Патаки заставил японку вздрогнуть.

– Я понимаю, тебе больно, но позволь мне помочь тебе, – девушка старалась говорить как можно более спокойно и мягко.

– Я не нуждаюсь ни в чьей помощи, Фиби! – в голосе Хельги слышались злость, боль и глубокое отчаяние. – Достаточно с меня разговоров, больше я никому не позволю лезть ко мне в душу, даже тебе.

– Но, Хельга… Я…

– Я сказала, оставь меня, Фибс! – Патаки с силой толкнула дверцу, и та с грохотом влетела в соседнюю кабину. Раздался душераздирающий скрежет, заставивший Хейердал вжаться в стену.

Придя в себя, Фиби взглянула на свою подругу. От увиденного девушку охватило глубокое беспокойство. Тело Патаки всё ещё дрожало, то ли от злости, то ли от сдерживаемых ею слёз, на руке виднелись свежие кровоточащие ссадины, белокурые волосы, до этого аккуратно собранные в хвостики, сейчас выглядели потускневшими и растрёпанными, и больше походили на мочалку, а бездонная синева её выразительных глаз внезапно померкла. Сейчас перед Хейердал стояла вовсе не её лучшая подруга детства, а совершенно другая, незнакомая ей девушка, девушка, которую лишили чего-то очень важного, лишили души. От Хельги веяло холодом, леденящим душу, мертвенным холодом.

Глядя на неё, Фиби словно оцепенела, была не в силах произнести и слово. Поэтому, когда Патаки прошла мимо, задев подругу плечом, Хейердал не смогла даже протянуть руку, чтобы её остановить. Хельга выбежала из туалета, сбив с ног подслушивающих под дверью Джеральда и Арнольда.

– Хельга, стой! – встав с пола, Шотмен собрался броситься бежать следом за Патаки, но кто-то остановил его, удерживая за рукав кофты.

– Оставь её, Арнольд, – тихим голосом попросила Хейердал. – Если Хельга отказалась поговорить даже со мной, то тебе это сделать точно не удастся. Ты сделаешь только хуже, если пойдёшь за ней.

– Но, Фиби, нельзя же оставлять её в таком состоянии, – Шотмен сделал шаг, но тут его плечо крепко сжала рука Джоханссена.

– Арнольд, хватит, – Джеральд старался выглядеть спокойным, но сейчас даже в его голосе проскальзывали нотки беспокойства. – Ты уже достаточно натворил для одного дня, парень. Не делай Хельге ещё больнее, послушай Фиби и дай ей время. Ты же знаешь Патаки, перебесится, успокоится, и вы помиритесь.

– Думаю, в этот раз всё намного серьёзнее, Джеральд, – поправив съехавшие очки, тихо прошептала Хейердал. Перед её глазами всё ещё стояла Хельга с мертвенно-ледяным взглядом. Девушка отчётливо понимала – произошедшее сегодня переполнило чашу страданий её подруги, внутри Хельги Патаки что-то надломилось.

– Что ты имеешь ввиду? – парни непонимающе посмотрели на подругу.

– Не важно… – Фиби отмахнулась от вопроса и подалась вперёд. – Нам нужно вернуться в класс. Мистер Симмонс, должно быть, очень беспокоится из-за нашего отсутствия.

Не сказав больше ни слова, Хейердал отправилась на урок, следом за ней, похлопав друга по плечу, поплёлся Джеральд.

========== Глава 9 ==========

Прошла неделя.

Всё это время Хельга ни разу не появилась в школе, ссылаясь на плохое самочувствие. Патаки почти не разговаривала с родителями, обмениваясь с ними лишь дежурными фразами, если сталкивалась с ними на кухне. Хулиганка всё своё время проводила в своей комнате в гордом одиночестве, не желая никого видеть. На любые попытки друзей увидеться с ней, Хельга холодно просила Мириам спровадить незваных гостей. Всерьёз беспокоясь о душевном состоянии подруги, Фиби каждый вечер, в одно и то же время, подобно древнему ритуалу, звонила Хельге на домашний телефон в надежде услышать её голос хотя бы на другом конце провода, но блондинка не отвечала даже на звонки. Патаки была зла. Зла на свою судьбу, на своих одноклассников, на Арнольда, но большего всего Хельга злилась на саму себя. Умом она понимала, что не имеет права так поступать по отношению к Шотмену, ведь, в конце концов, он никогда не клялся ей в вечной любви, даже не говорил, что влюблён, но сердце считало иначе. Израненная детская душа так сильно жаждала избавиться от гнетущего чувства одиночества, что зацепилась за эти тёплые отношения, как за последнюю спасательную соломинку. Арнольд был единственным, перед кем Хельга рискнула раскрыть свою душу, поверив, что он всегда будет рядом, не предаст её чувства и защитит от боли, но жестоко ошиблась. В своих мечтах Патаки нарисовала идеальный мир, но когда хрупкий корабль её надежд столкнулся с айсбергом суровой реальности, все мечты оказались на самом дне океана отчаяния.

– Хельга, дорогая, ты не спишь? – дверь в комнату Патаки приоткрылась, и внутрь заглянула мать девушки.

– Чего тебе, Мириам? Оставь меня одну, – блондинка спрятала под подушку фотографии, которые через пару дней её отсутствия в школе принёс Шотмен в надежде увидеться с подругой под этим предлогом. Но Хельга наотрез отказалась разговаривать с ним, поэтому парень просто оставил снимки под её дверью с запиской, в которой просил прощения за произошедшее. Хоть эти фотографии и были полны больных воспоминаний о счастливых моментах, которые она провела рядом с друзьями и рядом с Арнольдом, но что-то внутри так и не позволило девушке избавиться от этой боли.

– Нам нужно поговорить, солнышко, – не обращая внимания на грубый тон дочери, старшая Патаки всё же вошла в комнату.

– Я не желаю с тобой ничего обсуждать, Мириам, – Хельга обхватила руками согнутые колени, положив на них голову.

– Знаешь, милая, – женщина медленно опустилась на край кровати и положила свою руку поверх руки дочери, – так дальше продолжаться не может. Вот уже целую неделю ты пропускаешь школу, но не хочешь сказать в чём причина. Мы с папой беспокоимся о тебе.

– Мириам, ты снова ночью налегала на коктейли? – Патаки отвернулась от матери, поморщив нос от резкого запаха алкоголя с примесью каких-то фруктов. – От тебя перегаром за версту несёт.

– Я?.. – Мириам ровным движением сдвинула очки к переносице. – Не меняй тему, дорогая, сейчас речь идёт о тебе. Послушай, детка, тебе уже восемь лет и, конечно, у тебя могут быть секреты от меня, но…

– Мне одиннадцать, мама, – Хельга тяжело вздохнула, кинув на мать осуждающий взгляд.

– Надо же, – Патаки изобразила искреннее удивление. – Как же быстро летит время.

– Давай на чистоту, Мириам, – Хельга оттолкнула руку матери, установив строгую дистанцию между ними. – Ни ты, ни Боб никогда не занимались моим воспитанием, вас заботила лишь моя сестра Ольга, впрочем, как и сейчас, поэтому я научилась обходиться без вашей заботы и участия в моей жизни. Не стоит сейчас переступать эту черту и делать вид, что вас действительно заботит моя судьба.

– Не будь так жестока, солнышко, – Мириам вновь потянулась к дочери, но Хельга выставила вперёд руки, дав понять, что не желает подпускать женщину ближе. – Я и твой отец, конечно, не были идеальными родителями, но мы в самом деле любим тебя и беспокоимся.

– Да брось себя обманывать, мама, – Хельга повысила голос. – Взгляни в глаза суровой правде, Мириам. Вы с Бобом никогда по-настоящему не волновались обо мне, все эти годы я росла и чувствовала себя сиротой при живых родителях. Так что не ломай комедию, строя из себя заботливую мамашу, и не пытайся лезть ко мне в душу.

Слова, сказанные дочерью, больно кольнули сердце матери, но глубоко в душе Мириам понимала, что всему виной они сами. Всё, что сейчас говорит Хельга – есть результат их с Бобом ошибки, результат упущенного времени, которое они провели, не заботясь о младшей дочери.

– Мириам! – молчание нарушил глухой крик главы семейства, доносившийся снизу. – Скажи этой девчонке, чтобы прекращала концерт и спускалась, к ней опять пришла её надоедливая подружка. Чёрт, никакого покоя в собственном доме, даже футбол не дадут посмотреть спокойно! – продолжал ворчать Боб, когда его жена спустилась к стоящей в коридоре девушке.

– Здравствуй, Фиби, – женщина немного заторможено улыбнулась. – Хельга не может спуститься, она сейчас отдыхает.

– Очень жаль, – Хейердал опустила голову, всматриваясь в кривые линии на ковре. – Простите, что побеспокоила, миссис Патаки.

– Ничего страшного, дорогая, – Мириам положила руку на плечо расстроенной девчушки. – Хоть Хельга и не вышла к тебе, но я знаю – для неё важно знать, что ты не забываешь о ней.

– Мириам, где моё пиво? – Патаки развалился в кресле, взяв в руку пульт. – Я просил тебя принести его час назад!

– Боб, я разговариваю с гостьей, – удручающий вид женщины заставлял Хейердал чувствовать себя неловко. – А до этого я пыталась поговорить с нашей дочерью.

– И что? – глава семейства покинул свой «трон» перед телевизором и вышел к жене. – Ты уладила проблему с этой девчонкой?

– Нет, Боб, Хельга отказывается рассказывать мне, что с ней, – словно позабыв о присутствии японки, пара открыла спор.

– Эта семейка сведёт меня в могилу! – хлопнув себя по лбу, взревел Патаки. – Я кручусь, как проклятый, с этими никчемными пейджерами, чтобы хоть как-то удержать семейный бизнес на плаву, а вы с этой девчонкой вместо благодарности за ваше содержание лишь раздражаете меня, чёрт возьми!

– Хватит, Боб! – кажется, впервые в жизни Мириам повысила голос на мужа. – У нашей дочери проблемы, а ты, вернее, мы, даже не попытались узнать причину.

– Я уже ни раз говорил, что с её проблемами нужно было давно отправить её в психушку! – ситуация накалилась до предела, и глава семейства резко замолчал, осознав, что в этот раз перегнул палку.

– Ради Бога, Боб… Ты же говоришь о нашей дочери, – дрожащим голосом произнесла Патаки, отворачиваясь от мужа.

– Прости, Мириам, – Боб виновато почесал затылок. – Похоже, пришло время Большому Бобу взять ситуацию в свои руки, – мужчина ударил себя в грудь большим пальцем. – Я поговорю с Ольгой.

– С Хельгой, Боб, – спокойно поправила мужа женщина.

– Точно, с Хельгой, – Патаки поднялся по лестнице и скрылся из вида.

– Прости, что стала свидетелем этого безобразия, – внезапно вспомнив о мирно стоявшей у стенки Хейердал, Мириам поспешила извиниться.

– Ничего страшного, миссис Патаки, – Фиби тактично улыбнулась и, достав из школьной сумки несколько тетрадей, протянула их женщине. – Передайте это Хельге, пожалуйста. Эти задания мистер Симмонс составил специально для неё, чтобы во время болезни Хельга могла не отставать от программы.

– Спасибо Фиби, спасибо, что заботишься о Хельге, – Мириам улыбнулась и закрыла за Хейердал дверь.

В это время глава семейства уже стоял у комнаты младшей дочери. Как всегда, начисто позабыв правила приличия, Патаки распахнул дверь и вошёл внутрь, встретившись с недовольным взглядом блондинки.

– Чего тебе, Боб? – подложив под спину мягкую подушку, младшая Патаки приняла полусидячее положение.

– Знаешь, Хельга, – грубый голос и та напористость, с которой отец начал разговор, сразу же насторожили девушку, – давай уже поговорим, как два разумных взрослых человека.

– Давай, только сначала покажи мне второго такого разумного, – саркастически усмехнулась Патаки.

– Хельга, ты ведь уже взрослая, поэтому я считаю тебя в равной степени разумной, – Боб поставил напротив кровати дочери табурет и уселся на неё с важным видом.

– Господи, Боб! – хулиганка тяжело вздохнула, практически не удивляясь твердолобости отца. – Говори уже, чего хотел?

– Вот это правильно! – воодушевился мужчина. – Не церемонясь, сразу к делу – так и поступают Патаки.

– Боооб! – Хельгу уже начал откровенно раздражать этот бессмысленный разговор. – Если ты здесь затем, чтобы пытать меня, то я скажу тебе то же, что и Мириам. Оставьте меня в покое! Продолжайте и дальше не замечать свою никчёмную младшую дочь. А теперь можешь возвращаться к своему зомби-ящику с чувством выполненного отцовского долга и ещё на год забыть о моём существовании.

– Эй, не будь такой грубой, девчонка! – Боб начал рыться в кармане штанов и вынул оттуда два билета. – Смотри, я специально для нас раздобыл билеты на реслинг в эти выходные. Финальная битва, лучшие из лучших схлестнутся в кровавом поединке на смерть, ну как, ты в восторге?

– Фантастика, Боб, – Хельга на мгновение наигранно улыбнулась. – Возьми с собой Мириам, а потом расскажешь, кто остался в живых.

– Похоже, всё в самом деле серьёзно, – Патаки пристально взглянул в сторону дочери. – Если ты отказываешь от реслинга, то у тебя в самом деле проблемы.

– Давай уже закончим с этой проблемой отцов и детей, – Хельга отстранённо посмотрела в окно, не желая продолжать беседу.

– Я же хочу помочь, чёрт возьми, – грубый голос мужчины звучал так громко, что Хельга закрыла уши ладонями. – Я знаю, что был плохим отцом, Хельга, но дай мне шанс исправиться! Скажи мне, что ты хочешь? Я сделаю всё.

– Ты ничего не сделаешь, Боб! – Патаки кинула в отца подушкой. – Никто мне не даст то, чего я так страстно желаю. А сейчас единственное моё желание – это остаться в одиночестве, чтобы ни ты, ни Мириам не доставали меня с вопросами. Как бы я хотела исчезнуть из этого проклятого городишки и оказаться подальше от Арнольда, моих идиотов одноклассников, и ещё дальше от вас двоих!.. – закончив душераздирающую речь, Хельга обессиленно уткнулась лицом в подушку.

– Исчезнуть, говоришь… – пробурчал себе под нос глава семейства, покидая комнату дочери. – Мириам!

– А? – вновь уснув на кухонном столе, женщина судорожно подскочила от криков мужа. – Я проснулась, проснулась.

– Где ключи от машины? – Патаки уверенной походкой зашел на кухню. – Мне надо уехать по делам.

– Ключи на крючке, как обычно, – зевнув, ответила Мириам. – А куда ты, Боб?

– Кажется, я, наконец, нашёл идеальное решение проблемы с Хельгой, – Патаки накинул куртку поверх своей излюбленной зелёной футболки и, взяв ключи, выбежал из дома.

========== Глава 10(часть 1). ==========

– Хельга! – в комнату Патаки ввалился Боб. Мужчина выглядел безумно довольным, размахивая какой-то бумажкой.

– Пап, ты смотрел на часы? Сейчас половина двенадцатого! – раздражённо ответила хулиганка, пряча голову под подушку. – Если тебе не спится, то хотя бы не мешай другим.

– Когда я расскажу тебе отличную новость, ты потеряешь остатки сна, дочка, – глава семьи уселся на кровать дочери. – Смотри!

– И что это? – Хельга скептически взглянула на бумагу, крепко сжатую в ладонях отца. – Ты продал душу дьяволу?

– Лучше, гораздо лучше, Хельга! – на обычно грозном лице Боба не переставала сиять улыбка. – Это билет в новую жизнь. Мы переезжаем из этой дыры.

– Что?! – от услышанного младшая Патаки вскочила на колени и вперила обескураженный взгляд на отца. – Ты пошутил, Боб?

– Никаких шуток, дочка, – мужчина гордо ударил себя в грудь. – Если Боб Патаки сказал, что мы переезжаем, значит, переезжаем! Завтра же я отвезу тебя в школу, мы оформим все необходимые бумаги для перевода, а послезавтра с самого утра мы будем уже в стенах аэропорта.

– Но куда мы поедем, папа? – растерянно заговорила блондинка. – Нельзя же так сразу ни с того ни с сего сорваться и уехать в неизвестность!

– Я не понимаю, – Боб нахмурился и перестал улыбаться. – Ты ведь сама мне сказала, что мечтаешь убраться из этого города, разве не так?

– Так, пап… – Хельга вспомнила эти роковые слова, что слетели с её губ в порыве эмоций. Но откуда же ей было знать, что Боб воспримет их так серьёзно. – Но, по правде говоря…

– Никаких “но”, Хельга, – улыбка вновь озарила мрачное лицо Боба и он перестал слушать дочь. – Начинай паковать вещи, малышка.

Глава семьи выбежал из комнаты так же быстро, как и появился, заставив Хельгу стремительно следовать за ним, чтобы он выслушал её.

– Солнышко, тебе тоже не спится после этой радостной новости? – Патаки столкнулась с матерью, которая тащила за собой два огромных чемодана.

– Мириам, что ты делаешь? – Хельга скептически взглянула на мать и пошла следом за ней в гостиную.

– Я собираю вещи, что же ещё, – Мириам бегала из комнаты в комнату как заведённая. – Я так рада, что мы переедем жить на Аляску, наконец-то наша семья будет полной.

– Что? – Хельга рухнула на диван и с силой ущипнула себя. – Я поняла, это просто ночной кошмар, просто кошмар! Давай же, Хельга, просыпайся, – хулиганка словно мантру повторяла эти слова, но сон так и не кончался.

– Дорогая, ты что не рада? – роясь в шкафу, спросила Мириам.

– Разумеется, нет! – Патаки вскочила и швырнула на пол полусобранный чемодан. – Я что, единственный разумный человек в этом доме?! Как можно просто взять и за пару часов решить всё бросить? Я не собираюсь жить рядом с Ольгой, ни за что! Забудьте об этом, я никуда не поеду!

– Не волнуйся, Ольга будет жить рядом, не в нашем доме. А ты сможешь наслаждаться одиночеством в своей собственной части дома. Я обговорил это условие с застройщиком, – вмешался в разговор Боб.

– Хочешь сказать, у меня будет отдельная от вас часть дома? – недоверчиво вскинула бровь девушка.

– У тебя даже собственная мини-кухня будет! – с довольным выражением подтвердил свои слова Патаки-старший.

– Но как же твой бизнес, Боб?

– Об этом не волнуйся, Хельга. Я давно думал о расширении своего бизнеса где-нибудь на удалённых уголках планеты, в Богом забытых провинциях пейджеры Большого Боба пойдут нарасхват. Аляска как нельзя лучше подходит для этой цели, и все остаются довольны, верно?

Хельга более была не в силах произнести хоть слово, и родители восприняли её молчание как согласие и продолжили упаковывать вещи. Блондинка же, всё ещё не веря в происходящее, отправилась к себе в комнату. Как только Патаки зашла в свою спальню, она прислонилась спиной к двери, глотая ртом воздух. Ноги девушки подкосились, и она съехала вниз, обняв колени. Сердце защемило от боли, в висках колотило от мыслей о предстоящем переезде. Не в силах подняться, Хельга на четвереньках доползла до постели и дрожащей рукой взяла фотографию, которую так бережно хранила под подушкой. На глянцевое изображение упали прозрачные капельки.

– Возможно, это всё к лучшему… – прижав снимок к груди, прошептала себе под нос Хельга. – В конце концов, я бы не смогла провести в своей комнате вечность, игнорируя друзей. Уверена, когда они узнают о моём отъезде, то вздохнут с облегчением, ведь тяжкий груз под именем Хельга Патаки перестанет их тяготить. А Арнольд… Ему больше не придётся притворяться и обманывать самого себя, убеждая всех, что ему нравится проводить со мной время. Все останутся довольны… Что ж, похоже это конец, но напоследок я должна кое-что сделать.

Хельга открыла бельевой шкаф и вытащила оттуда маленькую коробочку. С дрожью в руке Патаки аккуратно вывела чёрным маркером на крышке: «Для Фиби».

***

– Арнольд… Открой глаза, Арнольд.

– Кто здесь? – Шотмен в полудрёме потер глаза и посмотрел в сторону, откуда доносился голос. – Хельга? Это и правда ты?

– Да, это я, – Патаки стояла перед кроватью Арнольда в полной темноте.

– Что ты делаешь здесь, Хельга? Сейчас ведь ночь, – откинув в сторону одеяло, парень встал и попытался подойти к подруге, но ноги его будто не слушались. Сколько бы шагов Шотмен не прошёл, но ему так и не удавалось приблизиться к Патаки.

– Прости, – опустив голову вниз, шёпотом произнесла хулиганка. – Я пришла попрощаться. Но перед тем, как я исчезну из твоей жизни, я должна кое-что сделать.

Патаки медленно, словно проплыв по воздуху, подошла к парню и едва ощутимо коснулась холодными губами его лба. Арнольд закрыл глаза и перед его внутренним взором, как кадры из фильма, пронеслись все моменты его жизни так или иначе связанные с Хельгой. Когда “картинки” закончились, осталась лишь мертвенная темнота и тихие слова прощания, слетающие с губ хулиганки.

– О чём ты говоришь, Хельга? – лицо Шотмена исказилось в непонимании, а в сердце поселилось чувство тревоги. – Ты хочешь попрощаться?

– Я покидаю Хиллвуд, Арнольд, – фигура Хельги начала отдаляться, а голос её становился всё тише. – Мы больше не увидимся, прощай… Прощай, Арнольд.

– Хельга, постой! – Шотмен почувствовал жгучую боль в области сердца. – Прошу тебя, не уходи! Останься со мной, Хельга! Прошу тебя… Хельга!! – имя девушки эхом отразилось от стен в кромешной темноте. Арнольд резко открыл глаза, осознав, что только что свалился с кровати.

Придя в себя после ночного кошмара, парень бегло осмотрел свою комнату. Всё было на месте: кровать, диван, шкаф, книги. Совершенно ясно, что ему всего лишь приснился кошмар, но… Почему тревога всё ещё не покинула сердце парня?

Наспех умывшись холодной водой, Шотмен сменил пижаму на свою привычную одежду и спустился к завтраку, который к тому времени своим ароматом уже наполнил весь пансион.

– Привет, дорогой, – мать Шотмена с улыбкой поприветствовала сына, ставя перед ним тарелку с яичницей и жареным беконом.

– Доброе утро, мам, – парень медленно стал водить вилкой по тарелке.

– Ты выглядишь уставшим, сынок, – Стелла сидела напротив сына, рассматривая чутка «помятого» парня. – Плохо спал?

– Да, всю ночь мне снился кошмар, – Шотмен вздохнул и положил вилку на тарелку. – Я, пожалуй, не буду есть. А где остальные постояльцы?

– О, я встала пораньше и уже накормила всех завтраком, – мягко улыбнулась Стелла. – Решила порадовать тебя тишиной, последнее время ты сам не свой, милый.

– Мама права, – в столовую вошёл отец Арнольда и, придвинув стул, сел рядом с женой. – Не хочешь рассказать нам, в чём проблема?

– Нет, всё хорошо, – Шотмен вяло улыбнулся. – Мам, пап, не волнуйтесь за меня.

– Знаешь, сынок, – с осторожностью начал разговор Майлз, – я заметил, что уже несколько дней к нам не заходила твоя подруга. Хельга, кажется. Вы поссорились?

– Не то чтобы поссорились, – слегка замялся Арнольд, пряча глаза в тарелке. – Просто… Она уже неделю не ходит на занятия и ни с кем не разговаривает.

– В самом деле? – безмятежное лицо Стеллы вмиг поглотило беспокойство. – Должно быть, ей очень плохо, она болеет?

– Её родители говорят, что она плохо себя чувствует, но… – голос Шотмена заметно задрожал, что не осталось без внимания его матери и отца. – Думаю, истинная причина во мне. Так получилось, что ребята из моего класса стали издеваться надо мной из-за близкого общения с Хельгой, кричали, что я влюблён, ну и тому подобную чепуху. В какой-то момент я потерял над собой контроль и вышел из себя, заявив перед всеми, что не люблю её. Должно быть, это сильно расстроило Хельгу. После этого дня в школу она так и не приходила, – закончив рассказ, парень тяжело вздохнул.

– Сынок, эта ситуация действительно очень неприятная. Твои слова в самом деле могли глубоко ранить Хельгу, – обычно ласковый взгляд матери сейчас был полон разочарования и тревоги. – Нельзя так поступать с чувствами девушки, тем более перед всем классом.

– Скажи, Арнольд, – Майлз одёрнул Стеллу за руку, дав понять, что сейчас не время для нравоучений. – Как ты на самом деле относишься к этой девочке?

– Я не знаю, пап! Как я могу ответить на твой вопрос, когда даже понятия не имею, что же на самом деле значит «любить»? – парень поднял усталый взгляд на отца. – Как понять, что ты любишь кого-то?

– Арнольд, – Стелла встала со стула и, сев на корточки перед сыном, мягко улыбнулась. – Ты требуешь ответа на свой вопрос, и это справедливо, но правда в том, что любовь нельзя так просто объяснить одним словом. Любовь по своей сути состоит из крошечных мелочей, на которые обычно редко обращаешь внимание.

– О каких мелочах ты говоришь, мам?

– Забота, переживания, радость – всё это составляющие части любви, сынок, – Майлз взглянул на жену и улыбнулся. – К примеру, я всегда переживаю, когда твоя мама уходит куда-то в одиночку, ничего мне не говоря, и если зимой её руки замерзают от холода, то я всегда делюсь с твоей мамой своим теплом, зимой я никогда не позволю ей выйти на улицу без шапки, чтобы она не простудилась. Всё это на первый взгляд кажется маленьким и незначительным, но так и проявляется любовь, сынок. Когда твоя мама грустит, моё сердце тоже чувствует эту грусть, точно так же, как и мама чувствует, когда я испытываю беспокойство.

– Ещё один немаловажный факт – это страх потерять любимого человека, – Стелла положила свою ладонь на грудь сына, ощущая как часто стало биться его сердце. – Представь, что Хельга внезапно исчезнет из твоей жизни навсегда. Что ты почувствуешь? – из-за слов матери в голове Шотмена вновь возник его ночной кошмар. Во всех деталях он вспомнил, как дрожащим голосом Хельга прощалась с ним и отдалялась всё дальше и дальше, пока не исчезла совсем, а он остался один в кромешной тьме.

– Я не хочу! – Арнольд резко встал, опрокинув стул позади себя. – Не хочу, чтобы Хельга пропала из мой жизни. Без неё всё вокруг потеряет смысл, не останется ничего, кроме пустоты…

– Вот видишь, – Майлз мягко обнял Стеллу со спины, и они оба улыбнулись сыну. – Ты сам смог ответить на свой вопрос.

– Коротышка, – в столовую вошёл дедушка с газетой в руках. – Твой друг Джеральд уже пришёл, он ждёт тебя на крыльце.

– Кажется, я опаздываю. Мне уже пора в школу, – Шотмен вскинул себе на плечи рюкзак. – Мам, пап, спасибо, что помогли мне разобраться в себе. До встречи, дедушка. – парень с улыбкой выбежал из дома, махнув родным на прощание.

========== Глава 10(часть 2, Заключительная). ==========

– Ну наконец-то, Арнольд, – Джоханссен стоял на крыльце, опираясь на бетонные перила. Услышав звук открывающейся двери, парень оторвал взгляд от книги, которую так увлечённо читал, и кинул на друга пронзительный взгляд. – Ты опоздал, старик!

– Прости, Джеральд, – Шотмен виновато потупил взгляд и вместе с другом двинулся по вымощенному тротуару в сторону школы. – Я задержался из-за разговора с родителями.

– Предки – дело святое, – усмехнулся Джоханссен. – К тому же от них невозможно так просто отделаться, если им захотелось серьёзно поговорить.

– Это точно, – улыбнулся Арнольд. – Кстати, Джеральд, а где Фиби? Обычно ты всегда сначала заходишь за ней.

– Думаю, она уже в школе, – с грустью ответил парень. – Сказала, пойдёт в школу пораньше, чтобы подготовиться к выступлению в научном кружке. С тех пор как она загорелась желанием попасть в этот клуб любителей науки, стала меньше времени проводить со мной.

– Да брось ты, – Шотмен легонько ударил друга плечом. – Для Фиби ведь действительно важно попасть туда, это станет её первым шагом к осуществлению мечты.

– Ты прав, дружище, – почесал затылок Джоханссен. – Пора мне уже перестать думать только о собственных интересах. К тому же нам с тобой тоже пора задуматься о будущем, в старшей школе ведь всё будет по-другому. Ты же ещё не передумал попасть в школьную лигу по бейсболу, как мы мечтали?

– Знаешь, Джеральд, нам стоит сначала пережить среднюю школу и перейти в старшую, – Шотмен издал нервный смешок. – А потом уже задумываться о лигах.

– Знаешь, парень, перестав общаться с Патаки, ты, кажется, утратил свой оптимизм, – Джоханссен одарил друга скептическим взглядом. – Кстати, ты так и не разговаривал с ней?