Текст книги "Этот альфа оказался омегой...(СИ)"

Автор книги: Hatred And Frustration

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Этим врачом оказался пожилой альфа с седыми волосами и тощим телосложением. Я несколько раз заходил к нему за справками, но до сих пор не знал, какую роль этот мужчина сыграл в моей жизни. Вплоть до сегодня этот альфа был для меня лишь одним из множества врачей. А оказалось, что мой папа каждый раз приплачивал ему, чтобы мужчина немного изменял результаты анализов, дабы ложь не раскрылась.

Кажется, последний раз я заходил к нему в кабинет чуть больше месяца назад. Тогда мне нужно было забрать описание кардиограммы. В тот день я зашел к нему только на несколько минут. Мы практически не разговаривали, ограничившись лишь приветствием и объяснением повода моего визита. Он был для меня совершенно чужим человеком, но сегодня я узнал, что этот альфа уже много лет помогает моему папе скрывать то, что я все никак не пробуждался и вообще являлся бесполым подростком.

К слову, узнав, что я пробудился как омега, этот альфа не обрадовался. Я даже заметил в его глазах страх, но только спустя несколько долгих минут я понял, в чем дело.

Мой папа так же, как и этот врач, посчитал, что я позже пробужусь как альфа, из-за чего и провернули эту аферу. Но они судили только по моему внешнему виду, а внешность часто бывает обманчивой. Как бы печально это ни звучало, но я тому прямое доказательство.

И так как я пробудился как омега, их обман может раскрыться. Вот только сокрытие настоящего пола ребенка является противозаконным, из-за чего легко можно догадаться, чем это грозит моему папе и этому врачу. Я не силен в законодательстве, но, кажется, за такое могут дать несколько лет тюрьмы или приличный штраф.

Еще раз просмотрев результаты анализов, врач вздохнул и посмотрел на меня. Он видел лишь один выход из этой ситуации: просто скрыть то, что моя сущность раскрылась. Хотя бы до окончания школы. Таким образом, можно избежать громких скандалов и разбирательств. А потом, если я поступлю в университет, где меня никто не будет знать, можно подменить некоторые документы и скрыть тот факт, что несколько лет я жил как альфа. Конечно, это может пройти, только если я потом оборву все связи с жизнью, в которой меня знали как альфу. И придется дать еще несколько взяток другим людям, дабы подмена документов прошла без проблем, ведь этот врач не имел никакого влияния в той сфере.

Как бы там ни было, изменить положение дел можно было только после того, как я закончу школу. А пока что врач просил меня вести себя, как и прежде, дабы эта ложь не раскрылась. Альфа сказал, что есть множество качественных лекарств, которые скроют мой запах и не дадут сущности омеги поглотить меня.

Папа какое-то время сопротивлялся, пытаясь найти другой выход из ситуации, но вскоре понял, что в данной ситуации ничего лучше придумать нельзя. Да и я сам был не против. В какой-то степени мне было легче вновь притворяться недоальфой, нежели предстать перед всеми омегой.

Когда мы вернулись домой, папа взял деньги и пошел в аптеку, дабы купить лекарства, которые прописал врач. До ближайшей аптеки идти больше чем двадцать минут, поэтому его довольно долго не было. Оказавшись в пустой квартире, я прямо в одежде лег на кровать. Было жарко и душно, но почему-то в данный момент мне не хотелось идти переодеваться или открыть окно, чтобы комната проветрилась. Было желание просто полежать на кровати, будто это могло дать мне небольшую передышку в этом сплошном потоке событий.

Смотря на потолок, я о многом размышлял и, в частности, о том, как дальше должен себя вести. Первым делом мне нужно будет отказаться от баскетбольной команды. Слишком рискованно продолжать туда ходить. Да и на уроки физкультуры я больше не смогу нормально ходить. Вход в раздевалку для альф теперь закрыт для меня. Может, договорюсь с этим врачом, и он напишет мне справку, по которой мне разрешат не посещать уроки физкультуры. Заодно, таким образом, смогу объяснить свой уход из баскетбольной команды. Да ещё придётся ограничить общение с друзьями. Они слишком хорошо меня знают и легко смогут уловить изменения во мне.

Через пару дней я с горечью осознал, что от меня действительно начало вонять омегой, поэтому в ход пошли спреи для скрытия запаха. Папа купил несколько видов этих спреев и даже какие-то таблетки.

В школу я не ходил уже больше недели и даже не отвечал на звонки одноклассников. Джеру папа сказал, что я болею, поэтому ко мне нельзя заходить. Он тогда ушел, но на телефон постоянно стали приходить от него сообщения. К слову, я их игнорировал. Так же, как и не обращал внимания на его звонки.

Печально еще было, когда я заметил изменения в своем теле. Нет, телосложение так и осталось подтянутым, а плечи широкими. Просто талия стала немного уже, кожа мягче, а черты лица прямее. Да и волосы немного отросли, из-за чего челка теперь лезла в глаза.

Отлично, я обомежился. Мне осталось теперь только нацепить бантик на волосы, мило надуть губки, взять в руки ленточку и завязать ее на лопате, которой я выкопаю себе глубокую яму, дабы спрятаться там от ненормального мира, в котором я оказался чертовой омегой.

Пожалуй, промолчу о том, как я себя чувствовал, когда папа включил мне познавательный фильм об омегах. По его мнению, я так должен был лучше принять свою сущность, но вместо вселенского прозрения я ощутил лишь омерзение. Мне казалось, что еще немного, и меня стошнит.

Почему-то до сих пор я не мог отнести себя к омегам. Конечно, большинство моих размышлений было о том, как вести себя так же, как и прежде, но в тот же момент в голове проскальзывали мысли о моей теперешней сущности.

Я раньше не слишком много думал о сексе, ведь из-за позднего развития моего организма секс был мне неинтересен. Но иногда я все же задумывался над этим и даже пару раз включал себе порно, таким образом пытаясь понять, что это вообще такое. Наверное, из-за того что я раньше воспринимал себя альфой, мне теперь было очень тяжело принять то, что как омега я в сексе должен исполнять роль принимающего.

Сидя на диване, я вспоминал отрывки из одного порнофильма. Неужели мне когда-нибудь придется так же раздвигать ноги перед альфой, как это делал тот актер? Это кажется таким унизительным: быть под кем-то, подчиняться и принимать в себя партнера.

Слишком задумавшись над этим вопросом, я понял, что голова вновь начала болеть, и опять появилась тошнота. Ну, его нахрен. Пусть лучше альфы трахаются друг с другом. Я свой зад подставлять никому не буду. Я долго размышлял над сложившейся ситуацией и пытался морально подготовиться к тому дню, когда я опять пойду в школу. Вот только мне уже завтра нужно идти на занятия, а я до сих не готов.

Комментарий к Это так больно…

Глава писалась под песню “Тот день”, группы Green Grey.

========== Этот альфа учуял в нем омегу… ==========

Долго стою перед дверью и, запустив руку в волосы, нервно ерошу их. Нужно будет пойти и подстричься. Чувствую себя неуютно с отросшими волосами.

Сегодня утром проснулся рано, но в школу все равно опоздал. Слишком долго собирался. Обычно я одевался за несколько минут и особо не заморачивался над тем, в чем пойти на занятия. А сегодня целую вечность стоял около шкафа, пытаясь понять, в какой одежде я буду выглядеть более привычно. Все же мое тело изменилось, и это нужно было скрыть. Судя по тому, что кости ныли и все тело пробирала дрожь, изменения еще не закончились, и я дальше буду меняться.

Остановив свой выбор на черных штанах и серой рубашке, я надел на ноги кеды и пошел в школу. Звонок прозвучал уже минут десять назад, и коридоры пустовали. Охранник осуждающе посмотрел на меня, но не стал отчитывать за опоздание.

Уже около двери в класс я остановился и теперь стоял, думая о том, что если я сейчас зайду в класс, привлеку слишком много внимания. Еще раз запускаю руку в волосы и опять ерошу их. За последние несколько дней это вошло в мою привычку.

Решившись и постучав в дверь, я извинился перед учителем за опоздание, после чего прошел к своему месту. Как и ожидалось, большинство одноклассников смотрели на меня и тихо перешептывались. Ну, конечно, меня же не было в школе почти полторы недели, и при этом я игнорировал их звонки.

Сев за свою парту, достаю учебник с тетрадью и поднимаю взгляд на доску. Учитель что-то рассказывает, но от его лекции меня отвлекает маленькая смятая бумажка, упавшая на мою парту. Могу поспорить, что она от Джера. Юноша сидел на две парты позади меня и иногда кидал мне такие записки. Обычно я отвечал ему, а сейчас просто проигнорировал этот листок. А зря. К концу урока их уже больше шести штук на моем столе. Плюс Джер начал еще звать меня шепотом, за что получил выговор от учителя.

Когда же прозвенел звонок, и учитель начал собираться, я сразу же почувствовал сильную руку на своем плече. И что это Джеру неймется?

– Ты чего меня игнорируешь? – первый вопрос, который мне задал друг, был весьма ожидаемым, поэтому я устало закатил глаза и скинул его руку со своего плеча.

– Я не игнорирую тебя, – фыркаю, закидывая в сумку тетрадь с учебником. – Просто я немного устал. Если помнишь, я болел и до сих пор чувствую слабость.

– Неужели у тебя действительно было что-то серьезное с животом? – спросил друг, внимательно посмотрев мне в лицо. Злость в его голосе быстро сменилась обеспокоенностью. – Ты, и правда, все еще выглядишь каким-то бледным. И вроде похудел. Я приходил к тебе, но твой папа сказал мне, что у тебя просто высокая температура.

– Я отравился чем-то, – пожимаю плечами. Взяв свою сумку, я хотел было пойти к выходу, дабы со всеми остальными дойти до следующего класса, но Джер перегородил мне дорогу.

– Лари, ты… какой-то другой, – говорит он, и я чувствую, как мое сердце замирает. Конечно, блять, я другой. Я вообще теперь вроде как омега, хоть и стараюсь это скрыть с помощью лекарств.

На эти слова друга я ничего не говорю и, легонько оттолкнув его, ухожу прочь. Надеюсь, что так он поймет, что я не настроен на разговоры.

На следующей перемене Джер вновь пытался заговорить со мной. Да и на уроке он слал мне на телефон сообщения. Все же игнорировать Джера было тяжело. Хотя с трудом, но я справлялся с этой задачей. Другие одноклассники тоже подходили и спрашивали, почему меня не было в школе. Отделаться от них было легко. Непринужденная улыбка и бесконечно повторяющиеся слова о том, что я всего лишь болел, после чего они уходили.

Уроки проходят спокойно, и все кажется вполне обычным. Только я слишком много пропустил и теперь ничего не понимал. Первые перемены старался особо не ходить по школе. Про поход в столовую вообще речи не могло быть. Старался незаметно пить подавляющие таблетки и скрывать легкое раздражение, которое начало постепенно овладевать мной.

На одной из перемен меня в коридоре подловил Ник, капитан баскетбольной команды. Он спросил, почему я так долго не появлялся на тренировках и почему не отвечал на его звонки. А я и забыл про то, что он тоже звонил мне. Я попытался ускользнуть от альфы, сказав, что мне срочно нужно вернуться в класс, но он не отпускал меня до тех пор, пока я не пообещал, что сегодня приду на тренировку. В принципе, я и так собирался сегодня к ним зайти. Нужно будет сказать, что я ухожу из команды, и заодно заберу свои вещи из шкафчика в раздевалке.

Когда Ник отпустил меня, я быстро пошел в класс. В коридоре было слишком много людей, поэтому я не стал сейчас говорить альфе, что ухожу из команды. Зная Ника, могу сказать, что он обязательно будет ругаться. Главное, что никто из альф на меня никак не реагировал. Вернее, все было, как прежде, и как бы близко они ни находились от меня, альфы по-прежнему не могли ничего учуять.

После уроков еще раз незаметно брызгаюсь спреем и пью таблетки, после чего иду в спортзал. Там как раз должна скоро начаться тренировка баскетбольной команды. Я безумно любил баскетбол, и это решение уйти далось мне с огромным трудом. Даже с какой-то болью, словно я отрывал часть себя, по которой теперь буду скучать.

Захожу в зал и глубоко вздыхаю. Все же я буду скучать по этому месту. Как-то грустно и тоскливо оттого, что я в последний раз зашел сюда как член команды. Возникает желание сегодня еще потренироваться, но я быстро отказываюсь от этой идеи. Спрей может не помочь при сильных физических нагрузках.

Отличненько так меня жизнь нагнула. Что еще она заберет у меня? Мне же теперь, дабы тренироваться, придется выходить на пробежку часов в четыре утра.

– Неужели ты соизволил прийти на тренировку? – в тишине его голос звучит громко, отчего я вздрагиваю и оборачиваюсь. Надо же, а я уже успел забыть про Дина. В последнее время мне было как-то не до этого ублюдка.

В зале было еще пусто, поэтому я не сразу заметил Дина, который сидел на одной из скамеек с телефоном в руке. Альфа сразу кинул на меня раздраженный взгляд, но, приглядевшись немного получше, застыл, внимательнее осматривая меня. От такого пристального взгляда я поежился, но ничего не сказал.

Альфа был все еще в школьной форме и явно не спешил идти переодеваться. Несколько верхних пуговиц его рубашки были расстегнуты, оголяя загорелую кожу на шее и ключицах.

Ничего не говоря, фыркаю и иду в сторону учительского стола, который стоял в углу спортзала. Туда я положил заявление об уходе и собирался уже идти прочь, но чуть не столкнулся с Дином, который практически бесшумно подошел ближе. Альфа кинул быстрый взгляд на лист с заявлением, а потом опять впился в меня внимательным взглядом. Меня вновь передернуло и явно насторожило странное поведение альфы. Что это с ним такое сегодня происходит?

– Это заявление об уходе из команды? – спрашивает брюнет, не отрывая взгляда от моего лица. – Чего это ты решил уйти?

Прищуриваю взгляд и прикусываю нижнюю губу, задумчиво оглядывая альфу. И где же его привычный снисходительный тон и злость в глазах? Почему в его спокойных глазах мелькает обескураженность?

– Не твое дело, – спокойно говорю и пытаюсь пройти мимо парня, но он резко хватает меня за плечо и прижимает лицом к стене. Чувствую, как он заламывает мне руки за спину и ставит колено между моих ног.

– Почему же не мое дело? – слышу в его голосе насмешку и чувствую его горячее дыхание около уха. – Разве я не могу поинтересоваться причиной ухода товарища по команде? Или таких недоальф, как ты, просто не учат вежливости…

Кажется, он хотел сказать еще несколько колкостей, но внезапно замолк. Я не сразу понял, в чем дело, но уже через мгновение заметил, что Дин обнюхивает меня. От этого в голове зазвучали нотки тревоги, и по спине пробежал холодок.

– Отпусти, – зло шиплю и пытаюсь вырваться, но альфа совершенно не слушает меня. Через тонкую ткань рубашки чувствую жар его тела и крепкие руки на своей талии. Оттого как крепко его пальцы сжимают меня, наверное, появятся синяки.

Ошарашенно и испуганно вздрагиваю, когда Дин наклоняется к моей шее и обнюхивает ее, после чего и вовсе проводит горячим языком по моей коже около уха. От этого внутри появляется непонятное ощущение. До боли прикусываю язык и часто дышу.

– От тебя пахнет омегой, – наконец, говорит он, и я чувствую, как от этих слов мое сердце замирает. Он знает. Дин узнал, а это один из самых худших вариантов развития событий. Он же теперь легко может рассказать всем. Вернее, я уверен, что он так и сделает, лишь бы лишний раз унизить меня.

– Тебе кажется, – шиплю, уже панически стараясь вырваться. – Я просто зажимался с одним омегой. Вот его запах и остался на мне.

– Неправда. Я бы запомнил этот запах, если бы учуял его раньше, – шепчет он мне на самое ухо, обжигая кожу горячим дыханием. – Я ощущаю, что он исходит именно от тебя. Кто бы мог подумать, что ты окажешься омегой?

– Я не омега, – сдавленно шепчу. Собственный голос уже кажется чужим. А оттого как в панике колотит все тело, становится тяжело дышать.

– От тебя приятно пахнет, – Дин, кажется, игнорирует мои слова и только жарче прижимает меня к стене. – Пожалуй, с тобой даже можно разок развлечься. Никогда не спал с такими омегами, как ты. Мне даже кажется, что ты продержишься несколько раундов грубого секса. Ты ведь в постели такой же выносливый, как и на тренировках?

– Да пошел ты, – зло рычу, проклиная все на свете, в том числе и свою омежью сущность, которая почуяла запах и тепло альфы, из-за чего теперь вовсю трепетала. И почему таблетки не помогают в такой ответственный момент? Почему мне так тяжело сопротивляться, а от жаркого шепота Дина по телу проходит приятная и сладкая истома?

Я впервые такое ощущал и был удивлен тем, что от Дина исходил просто умопомрачительный запах. В нём я даже уловил аромат любимого сорта кофе. Кажется, раньше Дин пах иначе. Или это я просто не обращал внимания?

– Подожди… – тихо шепчет Дин, вновь вдыхая мой запах. – От тебя пахнет девственным омегой. Неужели ты еще девственник? – в его голосе слышу удивление и еле заметные нотки радости.

От того, как альфа водил рукой по моему телу, забираясь рукой под рубашку, хотелось выгнуться, но когда он сжал своими ладонями мою задницу, я словно опомнился, вспомнив, кто я и что происходит. Блять, да меня же лапает альфа! И не просто альфа, а Дин Фарел – малолетка на два года младше меня. Да хрен там я позволю этому недомерку выебать себя, словно очередную шлюху. Со всей силы пытаюсь оттолкнуть его. У меня даже получается, и я, наконец, освобождаюсь из его захвата. Дин не ожидал от меня сопротивления, поэтому несколько первых секунд смотрел на меня удивленно. Вот только это удивление быстро сменилось ухмылкой.

– Да ладно, – тихий смешок Дина и издевательский взгляд. – Ты же омега. Хватит сопротивляться своей судьбе и подставь свой зад, дабы я мог хорошенько им попользоваться. Я даже сделаю так, чтобы тебе понравилось. Будешь у меня стонать и требовать большего.

Матерюсь сквозь зубы и стараюсь дышать через рот. И почему именно Дин узнал о моей сущности? Да еще и в первый день. Я вновь не перестаю удивляться его чертовому характеру. Он мог просто рассказать всем мой секрет, но вместо этого Дин сразу решил показать мне мое место и намекнуть на то, что все омеги шлюхи.

– Если у тебя недотрах, иди выеби кого-нибудь из своих подстилок, – рычу и, сильно толкнув парня в плечо, ухожу прочь.

Не дожидаюсь никого из баскетбольной команды. Да и незачем это. Дин и так всем расскажет, что к чему, и почему я решил уйти. Наверное, завтра вся школа будет знать о том, что я омега. Хуже быть не может.

========== Этот альфа поставил метку… ==========

Придя домой, я на ходу снимаю с себя вещи и иду на кухню. В холодильнике вижу холодный суп. Пытаюсь разогреть в его в микроволновке, но, несмотря на голод, есть не могу. Беспокойство съедает меня и терзает разум. Бесконечное количество вопросов возникает в голове, но ответов на них у меня нет.

Что теперь будет? Дин всем расскажет о моей сущности, и меня выгонят из школы? А что будет с папой? Через какие неприятности теперь ему придется пройти? А ведь он в последнее время практически не появляется дома. Все пытается побольше заработать денег, дабы я после школы смог учиться в другом городе.

Ощущаю беспомощность собственного положения. А ведь всего лишь пару недель назад я считал себя сильным альфой. Что осталось от меня прежнего? Казалось, что я, словно феникс, сгорел, но восстать из собственного пепла так и не смог, оставаясь лишь серой беспомощной субстанцией.

Наверное, мне нужно было позвонить папе и рассказать о том, что произошло, но вместо этого я выключил телефон. Я просто боялся, что с минуты на минуту ко мне начнут приходить сообщения от друзей и одноклассников. Могу только представить, что они напишут мне, узнав, что я не являюсь тем, кем они привыкли меня считать. Обвинения? Оскорбления? Каверзные вопросы? Наверное, все вперемешку.

Папа пришёл поздно вечером. Уставший и сонный. Виновато смотрю на него и рассказываю о том, что произошло. Мужчина тяжело вздыхает и говорит, что в понедельник заберет мои документы из школы. А я и забыл, что сегодня пятница, и впереди два выходных дня. Вот только от этого легче не становится. Как там говорится? Затишье перед бурей? Пожалуй, именно это я сейчас и ощущал.

После того как папа пошел спать, я еще долго сидел в зале и без особого интереса переключал каналы по телевизору. Музыкальные каналы, телепередачи и фильмы сменялись друг другом, а я все переключал их, думая о своем. Возможно, так будет лучше. Даже если в школе пройдет слух о том, что я омега, можно будет избежать разбирательств. Если меня там уже не будет, они не смогут проверить, являюсь я альфой или омегой. Я перейду в новую школу, а в прошлой пусть говорят, что хотят. Жаль, что у нас пока нет денег, дабы переехать в другой город. Хотя смогу ли я жить в другом городе, окружить себя всем новым и чужим? Да, другой город – это не другая страна, но в том, что будет тяжело, я не сомневаюсь.

***

Суббота прошла тихо и спокойно. В шесть утра я вышел на пробежку, но после того как вернулся домой и принял душ, вновь лег спать. Пробежка вымотала меня, но дала возможность привести мысли в порядок. Вот только плохим мыслям свойственно возвращаться, особенно, если проблема не решена.

Я не знаю, волновался папа так же сильно, как и я, или нет, но виду он не подавал. Даже позвал меня на кухню готовить обед вместе с ним. Готовить я не умел и вообще ненавидел это дело, но все же покорно выполнял распоряжения папы, которые, в основном, касались лишь резки овощей. Оказалось, что даже нормально нарезать что-либо я не могу. Помидоры у меня растеклись по всему столу, а капуста несколько раз падала на пол. Когда мои руки взялись за редиску, я порезался и решил покидать в салат целые редиски.

Ближе к вечеру я сел за ноутбук и стал искать информацию о других школах нашего города. Нужна была школа, которая находилась бы далеко отсюда. Но желательно, чтобы до нее можно было добраться без лишних пересадок. Просидев в интернете несколько часов, но так и не найдя ничего стоящего, я пошел спать.

***

В воскресенье я опять проснулся рано. Хотелось пойти на пробежку, но, к своему сожалению, я заметил, что на улице зарядил дождь. Из-за открытой форточки весь подоконник был мокрым, впрочем, как и штора. Видно, в этом году осень будет особенно холодной и дождливой, и скоро нужно будет доставать из шкафа куртку.

Из-за того, что на улице было пасмурно и грязно, настроение стало еще хуже. Плюс еще и папу вызвали на работу. Скорее всего, его опять не будет весь день. А я так хотел, чтобы он помог мне выбрать новую школу.

Хотя мы уже договорились о том, что следующую неделю я посижу дома, а если ко мне начнут приходить друзья, папа будет говорить, что я ушел по своим делам. Ну, или я просто не буду никому открывать дверь.

Часов в десять утра я решил заняться уборкой. Но поскольку этим я занимался крайне редко, а моё настроение было весьма паршивым, то просто ходил по комнатам и перекладывал вещи с одного места на другое. Через пару часов, когда понял, что занимаюсь бесполезным делом и, более того, еще больше создаю бардак в квартире, я забросил все и пошел на кухню. Есть не хотелось, но, поскольку делать было нечего, я решил что-нибудь пожевать. Кажется, где-то были сыр и брынза.

Когда я рылся в холодильнике, прозвучал звонок в дверь. Его я проигнорировал так же легко, как игнорировал в последнее время практически все проблемы. В последнее время я мастер игнора.

К моему сожалению, человек, звонивший в дверь, уходить не собирался. Звонки участились, вскоре к ним присоединился настойчивый стук в дверь. Сначала мне показалось, что это опять пришел Джер, но стоило выйти в коридор, как я тут же учуял знакомый запах. И чего это Дин решил прийти ко мне?

Видно, он тоже учуял мой запах, так как стал практически непрерывно звонить. Нахмурившись, я подошел к двери и, не торопясь, открыл ее. Дин наконец перестал звонить и посмотрел на меня. Он выглядел помятым, уставшим и растрепанным. Его волосы и одежда были все мокрые от дождя, а лицо – бледное.

– Нам нужно поговорить, – говорит он хриплым голосом и, даже не спрашивая моего разрешения, проходит в квартиру. Я шокировано смотрю на то, как альфа снимает с себя кеды и идет в зал. Вот это наглость! Ведет себя словно это его дом. Я вообще-то не собирался пускать его в квартиру. Да я даже открывать дверь не особо горел желанием.

– Я пытался тебе позвонить, – сказал Дин, садясь на кресло.

Я даже спрашивать не стал, откуда у него мой номер телефона. Вместо этого я, нахмурившись, смотрел на то, как Дин достает что-то из кармана. Когда альфа протянул мне смятый лист бумаги, я удивленно приподнял бровь, узнавая в нем свое заявление об уходе из баскетбольной команды.

– Я не хочу, чтобы ты уходил из команды, – прошептал он, после того как увидел мой вопросительный взгляд. Сейчас альфа казался напряженным и настороженным. Забираю у него этот лист и осматриваю его. Помятый и грязный. Такое впечатление, что его уже много раз складывали в несколько раз и разворачивали обратно.

– Дин, ты головой ударился? – интересуюсь, скрещивая руки на груди и склоняя голову на бок. – Я омега. Омегам нечего делать в команде альф.

Говоря последние слова, чувствую себя дураком. Он же прекрасно понимает, что я больше не могу быть в команде. Но тогда почему он хочет, чтобы я там остался?

– Я никому не сказал, что ты омега, – покачал головой Дин. В его голосе звучали смирение и вина. Почему-то он сейчас напоминал мне собаку, которая провинилась перед своим хозяином. – Когда я учуял в тебе омегу, ты пытался это отрицать. Тогда я и понял, что ты скрываешь свою сущность. Если ты этого хочешь, я никому ничего не расскажу. Просто не уходи из команды, – звучит практически умоляюще.

– Зачем тебе это нужно? – прищурившись, спрашиваю. Естественно, я ему не верил, но новость о том, что Дин никому ничего не сказал, меня обрадовала.

На мой вопрос Дин ответил не сразу. Несколько долгих секунд он над чем-то размышлял. Я видел в его глазах обескураженность и сомнение. Все эти эмоции были несвойственны тому Дину, которого я знал. Но почему-то именно сейчас альфа не вызывал у меня столько раздражения, как и прежде.

– Это тяжело объяснить. Наверное, все дело в твоем запахе. Он как-то странно действует на меня, – наконец, еле слышно сказал Дин. Но, услышав такое объяснение, я лишь ухмыляюсь.

– Ты всегда так разводишь омег? – спрашиваю с насмешкой. – Тебе не кажется, что это звучит слишком слащаво?

Дин прикусывает нижнюю губу и виновато опускает голову. С его волос на кресло падают капли воды. Видно, что ему по-прежнему холодно, отчего его руки слегка подрагивают. На улице уже похолодало, а в квартире еще не скоро включат отопление.

– Ты мне не веришь, – Дин невесело улыбается и опускает голову. – Ну, это и не странно.

Удивленно смотрю на то, как альфа снимает свою золотую цепочку с шеи и протягивает мне. Нельзя было сказать, что я с Дином много общался, но знал, что это цепочка очень дорога ему. Как-то раз при мне один омега дернул Дина за эту цепочку. Наверное, омега пытался так заигрывать, но Дин тогда ощутимо разозлился и накричал на бедного парня. Конечно, в тот момент это дало мне лишний повод посмеяться над альфой, я посчитал, что любовь к этому украшению является вполне любопытной слабостью Дина. Как бы там ни было, после того случая я понял, что альфа слишком сильно дорожит этой вещью. И зачем он дает мне ее?

– Эту цепочку мне подарил папа, когда еще был жив, – сказал Дин. – Она мне очень дорога, но я хочу, чтобы ты ее взял. Если я когда-нибудь опять сделаю тебе больно, можешь выкинуть ее. Но когда ты сможешь мне довериться так же, как я сейчас доверяю тебе, отдай мне ее обратно.

Смотрю на Дина с подозрением, но все же беру цепочку. Некоторое время верчу ее в руках, внимательно рассматривая. Оказывается, небольшой круглый кулон, висящий на цепочке, открывается. В нем вижу маленькую фотографию альфы лет двадцати пяти. Дин очень похож на него. Те же темные волосы и черные глаза. Наверное, это его отец.

– Так ты не уйдешь из команды? – вновь спрашивает Дин. Перевожу на него взгляд и некоторое время размышляю.

– Я подумаю над этим, – отвечаю, но на самом деле тут и думать нечего. Слишком рискованно оставаться в одной команде с альфами. Но Дину об этом лучше не знать. И так хорошо, что он решил никому не рассказывать о моей сущности.

Мне кажется, что больше мне с ним разговаривать не о чем, но, вопреки этому, между нами завязывается непринужденный разговор. Смешно, но начался он с самой затасканной темы. Дин сказал, что погода сегодня паршивая, и я согласился с ним, упоминая, что в прошлом году осенью дожди практически не шли.

Почти полчаса мы разговаривали о самых абсурдных вещах, и я поймал себя на том, что никогда не подумал бы, что буду так просто разговаривать с этим альфой. После стольких лет вражды мы спокойно сидели у меня в зале и разговаривали о чертовой погоде. Более того, заметив, что Дин все еще подрагивает от холода, я предложил ему сходить в душ. Альфа согласился и пошел в ванную. Я принес ему свою одежду, а его вещи развесил на сушилке, которая находилась на лоджии.

Когда Дин вышел из душа, я был на кухне и, стоя около плиты, готовил кофе. Тот самый сорт этого напитка, которым пах альфа. Дин выглядел непривычно в моей одежде, но глубоко в душе я ощущал, будто это нормально. Есть я по-прежнему не хотел, но пришлось готовить бутерброды, так как Дин опять начал наглеть и полез в холодильник, дабы достать оттуда еды. Интересно, он у всех дома ведет себя так, будто это его дом? Он сегодня впервые пришел ко мне, а хозяйничал на кухне, словно жил в этой квартире несколько лет.

Когда я делал бутерброды, альфа все время крутился рядом, постоянно будто случайно касаясь меня. Глубоко вдыхая его запах и вздрагивая всякий раз, когда он прикасался ко мне, я не сразу заметил, когда Дин развернул меня к себе лицом и легко обнял. Нож, который я до этого держал в руке, упал на столешницу, после чего мои пальцы вцепились в его футболку.

– Я не сделаю того, чего ты бы не хотел, – тихие слова тонут в поцелуе. Мне казалось, что я легко смогу его оттолкнуть, но почему-то этого не хотелось. Внутренний голос вновь твердил, что эта близость нормальна, и все должно быть именно так. Впервые за последнее время чувствую спокойствие и некое подобие умиротворения.

Целовался я не часто, поэтому ощущал себя неуверенно, но Дин легко развеял это неприятное чувство. Вот целовался он действительно божественно! Никогда бы не подумал, что лишь от одного поцелуя можно так сильно возбудиться. Разве могут чужие губы приносить столько удовольствия?