Текст книги "Хулиган-ство мирового масштаба (СИ)"

Автор книги: Хаинц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 21. Статуя, бульдозеры и помолвка.

Утром того дня, который войдет в историю как «День Великого Озеленительного Абсурда», я проснулся с четким чувством, что сегодня произойдет нечто эпохальное. И, есетественно, не ошибся.

Первое, что я увидел, выглянув в окно, – толпу зевак у ворот поместья. Второе – пробку из новостных фургонов, растянувшуюся до горизонта. Третье – вертолет с логотипом «Первого канала», который кружил над домом как назойливая муха.

– Норман! – позвал я, натягивая халат. – Что там за цирк?

– Ничего необычного, господин, – как всегда невозмутимо ответил дворецкий, подавая кофе. – Просто некоторые граждане заинтересовались вашим… садовым проектом.

– Каким садовым проектом?

Норман выразительно посмотрел в сторону центрального парка, а потом на меня взглядом, который ясно говорил: «Господин, вы вчера установили пятиметровую светящуюся статую в центре города, неужели забыли?»

И тут я вспомнил.

Статуя. Пятиметровая светящаяся статуя Шиго. Которую вчера ночью установили в центре города.

– Ох, черт… – пробормотал я, внезапно осознав масштаб содеянного. Одно дело – сажать цветочки по ночам. Совсем другое – воздвигать памятники своей возлюбленной в общественных местах.

Добраться до центрального парка оказалось отдельным приключением. Половина города стояла в пробках – все ехали посмотреть на «чудо эко-террориста». Вторая половина уже была там и благоговейно таращилась на мое творение.

И было на что посмотреть.

Представьте себе: на месте бывшей свалки раскинулся сказочный сад. Деревья с золотистыми листьями, клумбы с цветами всех цветов радуги, фонтаны с кристально чистой водой. А в центре всего этого великолепия – статуя Шиго в образе богини природы, выполненная из какого-то материала, который мягко светился изнутри зеленоватым светом.

Вокруг статуи толпились влюбленные парочки, которые фотографировались на фоне светящейся богини. Молодожены позировали, держась за руки. Подростки делали селфи. Даже пожилые супруги, прожившие вместе полвека, робко просили прохожих сфотографировать их у «памятника настоящей любви», как уже окрестили статую горожане.

Я, честно говоря, сам охренел от результата. Прихвостни явно превзошли самих себя.

– Дрю, – тихо сказала подошедшая Шиго, – это… это невероятно.

– Нравится?

– Нравится?! – она развернулась ко мне с горящими глазами. – Это самая безумная, самая прекрасная, самая абсурдная вещь, которую я когда-либо видела! Но зачем ты… зачем МОЯ статуя?

Я взял ее за руки:

– Потому что ты научила злодея быть добрым. Потому что без тебя все это было бы просто хулиганством, а с тобой стало… – я запнулся, подбирая слова.

– Стало чем?

– Любовью. Любовью к тебе и к этому сумасшедшему миру.

Знаете, есть моменты, когда даже самый циничный человек понимает, что жизнь может быть прекрасной. Этот момент был именно таким. Шиго смотрела на меня широко раскрытыми глазами, а вокруг нас цвели невозможные цветы, и дети смеялись, бегая по траве, которая еще вчера была мусорной свалкой.

– Дрю… – начала было Шиго, но тут раздался рев моторов.

Бульдозеры появились словно из ниоткуда. Целая колонна тяжелой техники с логотипами «МегаХем Корп», «Токсик Индастриз» и прочих участников Коалиции промышленников. Впереди ехал грузовик с громкоговорителем, из которого неслось:

– ВНИМАНИЕ! ПО РЕШЕНИЮ ГОРОДСКОГО СОВЕТА И ТРЕБОВАНИЮ КОАЛИЦИИ ЗАЩИТЫ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ИНТЕРЕСОВ ДАННАЯ ТЕРРИТОРИЯ ПОДЛЕЖИТ НЕМЕДЛЕННОЙ ЗАЧИСТКЕ ОТ НЕЗАКОННЫХ НАСАЖДЕНИЙ!

Толпа зевак заволновалась. Дети, которые секунду назад весело играли между клумб, испуганно жались к родителям. Пожилые люди, многие из которых впервые за годы увидели в своем промышленном районе что-то красивое, растерянно переглядывались. Старушка в потертом пальто тихо всхлипывала, глядя на приближающиеся бульдозеры: «Господи, неужели и это отберут? Единственную красоту в нашем районе…» Дедушка рядом с ней сжимал кулаки: «Сорок лет здесь живу, сорок лет на серые стены смотрю, а тут наконец-то цветочки… И даже это нельзя?»

– НА ОСНОВАНИИ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ПОСТАНОВЛЕНИЯ НОМЕР 666… – продолжал громкоговоритель.

– Шестьсот шестьдесят шесть? – фыркнул я. – Серьезно? Им не хватило фантазии придумать более оригинальный номер? Или они действительно считают себя силами зла? Какая ирония – настоящие злодеи используют номер дьявола для борьбы с цветочками.

Но было не до шуток. Первый бульдозер уже начал наезжать на клумбу с детской площадкой. Маленькая девочка лет пяти, которая строила куличики в песочнице среди тюльпанов, заплакала.

И тут случилось то, чего я не ожидал.

Между бульдозером и детской площадкой встала Ким Поссибл.

Она появилась как всегда внезапно – видимо, спрыгнула с вертолета. Рыжие волосы развевались на ветру, зеленые глаза горели решимостью. Но на этот раз она была не одна. За ней стояли несколько человек в форме спецназа.

– Стоп! – крикнула Ким, поднимая руку.

Бульдозер остановился в полуметре от нее.

– Мисс Поссибл! – обрадованно завопил через громкоговоритель какой-то чиновник. – Отлично! Арестуйте эко-террориста и уберитесь с дороги! У нас тут санитарная зачистка!

Ким медленно обернулась к громкоговорителю:

– Санитарная зачистка? Вы собираетесь уничтожить детскую площадку?

– Это незаконное насаждение! – прозвучало в ответ.

– Детская площадка – незаконное насаждение?

– Она построена без разрешения!

Ким посмотрела на плачущую девочку. Потом на ее мать, которая тщетно пыталась утешить ребенка. Потом на пожилого дедушку, который сидел на лавочке и с ужасом смотрел, как готовятся уничтожить единственное красивое место в районе.

– А разрешение на что? – медленно спросила Ким. – На то, чтобы дети играли среди цветов вместо мусора?

– Мисс Поссибл, не отвлекайтесь! Арестуйте Драккена!

– За что?

– За… за… – голос в громкоговорителе запнулся. – За экологический терроризм!

– Терроризм? – Ким громко рассмеялась. – Вы называете терроризмом посадку цветов?

– Это подрыв экологической стабильности!

– Чем именно? Тем, что воздух стал чище? Или тем, что дети перестали болеть от смога?

Повисла тишина. Даже двигатели бульдозеров работали тише, словно их операторы засомневались.

– Мисс Поссибл, – уже менее уверенно прозвучало из громкоговорителя, – вы обязаны выполнять приказы Организации Героев…

– ОБЯЗАНА?! – взвилась Ким. – Я обязана защищать людей! А вы хотите снести детскую площадку ради прибылей ваших заводов!

Она развернулась к толпе:

– Знаете, что мне сказали в Организации Героев? Что «правила важнее намерений»! Что неважно, зачем Драккен сажает цветы, важно только то, что он нарушает формальные процедуры!

Толпа зашумела. Кто-то возмущенно закричал. Мать девочки подняла ребенка на руки и встала рядом с Ким.

– Вы хотите знать, что я думаю? – продолжала Ким, и голос ее звенел на весь парк. – Я думаю, что если защита красоты, чистого воздуха и детского счастья – это зло, то я тоже злодейка!

И с этими словами она встала спиной к бульдозеру, лицом к оператору.

Эффект был потрясающий. Следом за Ким между техникой и садом встали десятки людей. Родители с детьми, старики, молодые пары. Даже некоторые из спецназовцев, которые пришли с Ким, сняли каски и молча присоединились к живой цепи.

– ЭТО НЕЗАКОННО! – орал громкоговоритель. – НЕМЕДЛЕННО ОСВОБОДИТЕ ПРОЕЗД!

– А снос детской площадки законен? – спросил кто-то из толпы.

– ЗДЕСЬ ДОЛЖНА БЫТЬ ПАРКОВКА ДЛЯ СОТРУДНИКОВ ЗАВОДА!

– Парковка вместо игровой площадки? – возмутилась молодая мама.

– ДА! ЭТО ЭКОНОМИЧЕСКИ ОБОСНОВАНО!

Знаете, есть фразы, которые способны взорвать общественное мнение. «Экономически обосновано» в применении к уничтожению детской площадки оказалась именно такой фразой.

Толпа взвыла от возмущения. Кто-то закричал: «Долой парковки!», кто-то: «Защитим детей!» Пожилая женщина размахивала тростью и орала что-то про «бездушных капиталистов», а группа подростков запела песню про то, как хорошо, когда цветут цветы.

Операторы бульдозеров растерянно переглядывались. Снести детскую площадку – это одно. Но давить детей и пенсионеров?

И тут появилась Лорен.

Она подъехала на служебной машине с мигалкой и громко хлопнула дверцей. В руках у нее была толстенная папка с документами и самодовольная улыбка.

– СТОП! – крикнула она так громко, что даже бульдозеры заглохли. – ПРЕКРАТИТЬ ОПЕРАЦИЮ!

– Кто вы такая? – недовольно прогудел громкоговоритель.

– Лорен Делавэр, временно исполняющая обязанности главного инспектора по соблюдению экологического законодательства! И у меня есть кое-что интересное для Коалиции промышленников!

Она торжественно раскрыла папку:

– Результаты внеплановой проверки предприятий, входящих в Коалицию!

Повисла зловещая тишина.

– «МегаХем Корп»! – объявила Лорен. – Нарушение статьи 15.3 Закона об озеленении промышленных территорий! Отсутствие обязательных зеленых насаждений! Штраф двести тысяч джугуджумов! Плюс засыпка соседнего парка химическими отходами – статья 8.2, штраф пятьсот тысяч джугуджумов!

– «Токсик Индастриз»! – продолжала она. – Самовольная вырубка городских насаждений! Статья 12.7! Штраф триста тысяч джугуджумов! Плюс незаконный слив в реку – еще миллион джугуджумов!

– «Загрязнитель и Сыновья»! – Лорен уже откровенно веселилась. – Строительство парковки на территории заповедника! Это вообще уголовная статья! Плюс бетонирование газонов, уничтожение клумб и… – она перевернула страницу, – …попытка засыпать пруд с утками!

Громкоговоритель молчал.

– А знаете, что самое смешное? – ехидно продолжила Лорен. – Согласно тому самому Закону о минимальном озеленении, который никто из вас не читал, все промышленные предприятия ОБЯЗАНЫ иметь на своей территории не менее тридцати процентов зеленых насаждений!

Она обвела взглядом бульдозеры:

– То есть, господа промышленники, доктор Драккен не просто не нарушал закон – он помогал вам его соблюдать! Бесплатно!

Толпа взорвалась аплодисментами. Кто-то кричал «Браво!», кто-то свистел. Операторы бульдозеров окончательно растерялись.

– Более того! – Лорен подняла руку, требуя тишины. – Попытка уничтожить озеленение, проведенное в соответствии с требованиями закона, квалифицируется как «умышленное противодействие исполнению экологического законодательства»! Статья 20.1! Каждый бульдозер – отдельный состав преступления!

Она сложила документы:

– Господа из Коалиции, вы не только должны Драккену благодарность, но и компенсацию за добровольное выполнение ваших обязательств! В размере… – она сделала паузу для эффекта, – …пяти миллионов джугуджумов!

Дальше началось нечто невообразимое. Водители бульдозеров один за другим глушили двигатели и отказывались работать. Чиновники судорожно названивали куда-то, пытаясь выяснить, как им быть. А толпа скандировала: «Спасибо, Драккен! Спасибо, PLANT-BUSTERS!»

Из громкоговорителя раздался скрипучий голос:

– От имени Коалиции промышленников… приносим извинения за… недоразумение. Мы… готовы компенсировать ущерб и… – голос стал совсем тихим, – …посадить дополнительные деревья.

– ГРОМЧЕ! – потребовала толпа.

– МЫ ИЗВИНЯЕМСЯ! – прокричал громкоговоритель. – И ОБЯЗУЕМСЯ ПОСАДИТЬ ЕЩЕ БОЛЬШЕ ДЕРЕВЬЕВ!

Толпа взвыла от восторга.

Ким подошла ко мне:

– Знаешь, Драккен, я официально увольняюсь из Организации Героев.

– И что будешь делать?

– Наверное, стану злодейкой, – усмехнулась она. – Раз защита детей и природы считается злом.

– Добро пожаловать в клуб, – рассмеялся я. – У нас есть отличная униформа и рации с позывными «Ромашка» и «Тюльпан».

Шиго взяла меня за руку:

– Дрю, а что теперь?

Я посмотрел на толпу людей, которые защищали наш сад. На детей, которые снова играли между клумб. На статую Шиго, которая мягко светилась в лучах заходящего солнца. На влюбленные пары, которые снова фотографировались у «памятника любви».

И внезапно понял: вот он, момент. Тот самый момент, когда нужно перестать прятаться.

– Внимание! – крикнул я так громко, что даже журналисты подняли головы от своих камер. – Граждане! Я хочу сделать важное объявление!

Толпа притихла. Шиго удивленно посмотрела на меня.

– Сегодня мы защитили не просто сад, – продолжал я, беря Шиго за руку. – Мы защитили право на красоту! Право на любовь! И я хочу, чтобы все знали…

Я встал на одно колено прямо перед светящейся статуей Шиго.

– Шиго, перед лицом всех этих свидетелей, включая журналистов и случайно номинированный меня на Нобелевскую премию Комитет, я хочу официально признать: ты единственная женщина, которая смогла превратить нормального злодея в совершенно ненормального добряка! И раз уж я поставил твою статую в центре города без спроса, может, ты согласишься стать моей официальной супругой-сообщницей? С правом вето на особо безумные планы спасения мира?

Толпа ахнула. Фотографы щелкали затворами как сумасшедшие. Где-то вдалеке кто-то включил музыку.

– Дрю… – Шиго смотрела на меня широко раскрытыми глазами. – Ты серьезно решил сделать предложение перед всем городом?

– А как еще? – усмехнулся я. – Мы же публичные злодеи!

– Да! – крикнула она так громко, что эхо отразилось от всех зданий. – Да, да, да!

Толпа взорвалась аплодисментами. Дети кричали «Ура!», старушки плакали от умиления, а молодожены, которые фотографировались у статуи, начали целоваться под впечатлением момента.

– А теперь, дорогая, – тихо сказал я Шиго, – я думаю, пора делать следующий шаг.

– Какой?

Я торжественно поднял руку, обращаясь ко всей толпе:

– Граждане! – крикнул я. – Сегодня мы защитили право детей играть среди цветов! Завтра мы защитим их право на хорошее образование!

Толпа одобрительно загудела. Ким кивнула с улыбкой. Даже некоторые журналисты захлопали.

– Знаешь, дорогая, – уже тише, только для Шиго, продолжил я, – только что мне пришло в голову… А что, если мы откроем первый в мире Университет Прикладного Злодейства с государственной аккредитацией! Представь: студенты изучают 'Основы принудительной благотворительности', 'Квантовую механику юридических черных дыр' и 'Философию террористической медицины' со спецкурсом «Пытки как лучший способ излечить от мазохизма». А в конце выдают сертификат 'Злодей-общественник высшей квалификации' с лицензией на ношение черного плаща в общественных местах и правом требовать от граждан немедленного принятия бесплатной медицинской помощи!

Шиго посмотрела на меня, потом на ликующую толпу, потом на свою светящуюся статую.

– Знаешь что, Дрю? Кажется, мы действительно сошли с ума.

– И это прекрасно, – ответил я, обнимая ее. – Потому что в сумасшедшем мире только сумасшедшие могут оставаться нормальными.

А в это время вечерние новости сообщали две сенсационные новости, которые перевернули мир с ног на голову:

«ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ: Нобелевский комитет официально объявил о номинации доктора Дрю Драккена на премию мира за 'выдающийся вклад в улучшение экологической обстановки планеты нетрадиционными методами'. Как заявил представитель комитета: 'Еще никогда в истории один человек не сделал так много для экологии, действуя формально вне закона, но фактически строго по закону'.»

И сразу же следом:

«СРОЧНО: Международная организация героев объявила группировку PLANT-BUSTERS 'угрозой мировому порядку' и официально запросила помощь у всех супергероев планеты. Как заявил представитель организации: 'Мы не можем допустить, чтобы террористы получали Нобелевские премии за терроризм, даже если это экологический терроризм и заключается в посадке цветов и деревьев'.»

Что ж, жизнь становилась все интереснее.

Продолжение следует...

Эх, помнит кто еще, что такое джугуджумы?..

Глава 22: Институт принудительного просвещения

Знаете, что самое страшное для любого злодея? Не провал очередного плана. Не арест героями. И даже не взрыв секретной базы из-за неисправности в реакторе. Самое страшное – это проснуться утром и обнаружить, что газеты пишут о тебе исключительно хорошее.

Сижу я в своем кабинете на вершине Башни Зла, попиваю утренний чай из кружки с надписью «Номинант на Нобелевскую премию мира» (подарок от Нормана – видимо, он решил подготовить меня к неизбежному), и читаю утреннюю прессу через бинокль. Да, бинокль. Потому что газеты мне доставляют дроном на остров, а шрифт у журналистов становится все мельче.

И знаете, что меня больше всего беспокоит в этих статьях?

«Доктор Драккен – образец современного социального предпринимательства.»

«Лига Зла показывает, как можно совмещать бизнес с человечностью.»

«Экологические инициативы злодеев получили одобрение ООН.»

Читаю и думаю: господи, куда катится мир? Где мой статус опасного маньяка? Где народная любовь, приправленная здоровым ужасом? Где хотя бы пара возмущенных писем от консервативных бабушек с требованием «остановить синего безумца»?

Хуже всего то, что вчера мне прислали приглашение на церемонию «Бизнесмен года». С пометкой «Номинация: За выдающийся вклад в социальную сферу».

Я, злодей, номинирован на награду за доброту! Это уже не ирония, это какой-то постмодернистский абсурд!

– Господин, – прерывает мои экзистенциальные страдания Норман, влетая в кабинет с видом человека, который только что увидел нечто невероятное, – к вам прибыли посетители на… – он выдержал драматическую паузу, – на ракете.

– На ракете? – переспросил я, думая, что ослышался.

– На самодельной межпланетной ракете, господин. Они говорят, что хотят записаться в вашу школу. И еще спрашивают, можно ли припарковать их транспортное средство рядом с вертолетной площадкой.

Я подошел к окну и посмотрел вниз. Действительно, на берегу острова стояла… как это назвать? Ракета? Космический челнок? Плод больного воображения юных инженеров? В любом случае, конструкция возвышалась метров на двадцать и мирно попыхивала паром из сопел.

Рядом с этим чудом техники стояли два знакомых мальчишки – Финес и Ферб.

– Норман, – медленно сказал я, – а школу-то мы еще не открыли.

– Именно поэтому они и приехали, господин. Хотят записаться в предварительный список.

Школу? Какую школу? А потом меня осенило. Словно молнией в самое темечко, как говорил мой дед перед тем, как изобрести что-нибудь взрывоопасное.

Школа! Конечно же, школа!

Медицину мы реформировали. Экологию спасли. Теперь очередь за… образованием!

Из-за попадания сразу во взрослое тело я как-то упустил столь любимый многими период: школьные годы. А ведь именно там формируется личность, мировоззрение, система ценностей. Именно там детей учат быть послушными винтиками в чужой машине вместо того, чтобы стать инженерами собственной судьбы.

И самое ужасное – в этом мире за качественное образование нужно платить! Во многих странах даже начальное и среднее образование стоит денег, из-за чего множество детей растут необразованными. И даже там, где образование формально бесплатное, оно настолько скучное и бессмысленное, что дети мечтают только о том, чтобы это закончилось.

Но ничего! Я всех тут заставлю быть умными, творческими и критически мыслящими. Если понадобится – даже принудительно!

– Норман, – торжественно объявил я, вставая из-за стола и случайно опрокидывая кружку, – приглашайте мальчиков. У нас будет разговор о будущем образования! И захватите швабру – я снова залил клавиатуру чаем.

Через полчаса Финес и Ферб сидели в моем кабинете и с нескрываемым восторгом разглядывали мои дипломы. Особенно их заинтересовала недавно полученная грамота «За выдающийся вклад в экологическую безопасность планеты» и сертификат участника конференции «Альтернативные методы ведения бизнеса».

– Мистер Драккен, – начал Финес, не сводя глаз с стенда наград, – это правда, что вы планируете открыть школу для будущих злодеев?

– И можно ли будет изобретать оружие на уроках химии? – добавил Ферб, впервые за наше знакомство произнеся больше пяти слов подряд.

Я внимательно посмотрел на этих мальчишек. Умные, изобретательные, полные энтузиазма. И при этом совершенно не испорченные традиционной системой образования, которая убивает любопытство и творчество методично, как фермер – колорадских жуков.

– Мальчики, – сказал я, наклоняясь к ним конспираторским тоном, – а что вы думаете о современной школе?

– Мммм… скучно, – честно ответил Финес. – Нас заставляют зубрить даты битв Наполеона, но запрещают изучать физику взрывчатых веществ.

– И математика только на бумажке, – пожаловался Ферб. – А когда мы предложили рассчитать траекторию полета до Марса прямо в классе, учитель сказал, что это «не по программе».

– А еще все время твердят «нельзя экспериментировать», потому что это якобы опасно, – добавил Финес. – Но как же тогда узнавать новое?

В этот момент в моей голове словно включилась сирена. Не пожарная – злодейская сирена, которая означает: «Внимание! Обнаружена идеальная мишень для очередного доброго дела!»

– Мальчики, – сказал я, и голос мой стал таким торжественным, что даже Чешир прекратил умываться и навострил уши, – а что если я скажу вам, что мы можем создать школу, где поощряют эксперименты? Где учат не зубрить, а думать? Где домашним заданием может быть «изобрети что-нибудь для спасения человечества»?

Глаза Финеса загорелись ярче, чем двигатели их ракеты:

– Это было бы просто… просто…

– Злодейски круто? – подсказал я.

– Именно! А можно будет строить ракеты на уроках физики?

– Не только можно, но и нужно! Представьте: урок «Прикладная физика для будущих гениев зла». Изучаете законы Ньютона, рассчитываете траектории, а в качестве практики строите аппарат для доставки гуманитарной помощи в отдаленные районы!

– А на химии? – с надеждой спросил Ферб.

– На химии вы будете изобретать новые удобрения для наших экологических проектов! И изучать свойства веществ, создавая безопасные, но впечатляющие фейерверки для праздников!

– А математика? – не унимался Финес.

– О, математика! – я встал и начал размахивать руками. – «Математика злодейских расчетов»! Вы будете рассчитывать оптимальные маршруты доставки бесплатных лекарств, вычислять площади для посадки деревьев, составлять статистику пользы от наших добрых дел!

Мальчики переглянулись с таким энтузиазмом, что я боялся – еще немного, и они взорвутся от переизбытка вдохновения.

– Мистер Драккен, – серьезно сказал Финес, – а когда откроется эта школа?

– Прямо сейчас, – ответил я, сам удивившись собственной решительности. – Норман! Экстренное совещание! У нас революция в образовании!

Через час, главный зал Башни Зла

За круглым столом собралась вся наша команда: я, Шиго, Норман, Финес, Ферб, и даже Чешир с Хельгой (которые в этот момент изображали идеальную пару семейных интеллектуалов – кот читал газету, а кошка вязала).

– Итак, – объявил я, разворачивая импровизированный план на салфетке, – представляю вашему вниманию самый амбициозный проект в истории злодейства: «Институт принудительного просвещения имени Лиги Зла»!

Шиго выразительно подняла бровь:

– «Принудительного»? Дрю, это звучит как «лагерь перевоспитания».

– Именно! Мы будем принуждать детей… к образованию! К творчеству! К критическому мышлению! Представьте ужас родителей, когда их дети начнут приходить домой с вопросами типа «а почему наша система здравоохранения такая дорогая?» или «а можно ли сделать школу интереснее?»

Норман задумчиво поправил усы:

– Господин, а где мы разместим всех желающих? Остров прекрасен, но не безграничен.

– Отличный вопрос! – воскликнул я. – Мы создаем образовательную сеть! Главный кампус здесь, на острове – для продвинутых студентов и экспериментальных программ. А в городах открываем «образовательные приемные» – филиалы для начального злодейского просвещения!

– А как будут называться предметы? – поинтересовалась Шиго.

Я торжественно развернул еще одну салфетку с наскоро набросанным планом:

– «Прикладная физика для будущих гениев зла», «Этика злодейства и основы человечности», «Критическое мышление и разоблачение глупости», «Экономика добрых дел (или как разорить злодеев правильными поступками)», «История великих злодеев, которые случайно спасли мир»…

– А домашние задания? – с интересом спросил Финес.

– О! – глаза мои засветились дьявольским огнем. – «Изобрети злодейское устройство принудительной помощи пожилым людям», «Составь террористический план насильственного озеленения своего квартала», «Разработай коварную схему бесплатного кормления бездомных животных»!

Хельга мяукнула что-то одобрительное, а Чешир перестал читать газету и заинтересованно прислушался.

– Знаешь, что мне нравится в этом плане? – сказала Шиго, изучая мои наброски. – Все звучит абсолютно зловеще, но по сути направлено на воспитание думающих, творческих и социально ответственных людей.

– Разве это не самое злодейское, что можно придумать? – лукаво улыбнулся я. – Мы будем делать дела настолько изощренно, что это будет выглядеть как заговор против глупости!

Норман кашлянул и достал блокнот:

– Господин, я составил примерный список необходимого для школы: двести черных халатов с эмблемой Лиги, научное оборудование для экспериментов, материалы для творческих проектов, усиленная страховка от взрывов и… – он замялся, – курсы первой помощи для всех преподавателей.

– Первой помощи? – удивилась Шиго.

– Ну, – философски заметил Норман, глядя на Финеса и Ферба, – если в школе будут учиться дети такого уровня изобретательности, медицинская подготовка персонала не помешает.

Ферб кивнул и что-то записал в свой блокнот: «Добавить в ракету медицинский отсек».

В этот момент в зал влетел один из наших гастарбайтеров:

– Насяльника! – радостно провозгласил он. – В Миддлтоне к нашей временной приемной выстроилась очередь! До самого горизонта! Люди хотят записать детей в школу злодеев!

Мы все уставились на него.

– Какая еще приемная? – спросил я.

– Ну как же, насяльника! Вы же вчера сказали открыть в городе офис для записи! Мы сняли помещение, повесили вывеску «Институт принудительного просвещения – филиал №1», и к утру там уже кемпинг родителей!

А, да. Кажется, вчера, в приступе энтузиазма, я действительно что-то такое говорил. Хорошо, что у наших ребят отличная инициатива!

– И что говорят родители? – поинтересовалась Шиго.

– Разное! Одни кричат «наконец-то школа, где детей научат думать!», другие – «хотим, чтобы наш ребенок стал злодеем как доктор Драккен!», а третьи просто спрашивают, правда ли что у вас бесплатные завтраки!

– Бесплатные завтраки? – переспросил я.

– Ну да! Мы же злодеи! Обязательно должны кормить детей! Причем вкусно и полезно, чтобы их родители завидовали!

Логика железная. И очень по-нашему.

Я посмотрел на свою команду – преданного дворецкого, гениальную помощницу, двух юных изобретателей, философствующих котов и инициативных гастарбайтеров – и подумал: а ведь мы действительно создаем что-то революционное. Место, где детей будут учить думать, а не просто запоминать. Где поощрят любознательность, а не послушание. Где самым важным предметом будет умение задавать правильные вопросы.

И если система образования считает это злом… что ж, значит, мы на правильном пути.

Тем же вечером

Первые новости о нашей школе появились в вечерних сводках еще до того, как мы успели толком продумать программу. Заголовки были… предсказуемыми:

«ОПАСНОСТЬ! Лига Зла начинает промывать мозги детям!»

«Злодеи открывают школы – родители в панике!»

«Доктор Драккен угрожает превратить всех детей в маленьких террористов!»

Я читал эти перлы журналистики и смеялся до слез. Особенно понравился материал в «Консервативном вестнике»:

«Эксперты утверждают, что обучение детей критическому мышлению может привести к тому, что они начнут задавать неудобные вопросы властям и требовать объяснений от взрослых. Это крайне опасная тенденция, которая может подорвать основы традиционного общества.»

– Шиго, – позвал я ее, – иди сюда, послушай этот шедевр!

Она подошла, прочитала и фыркнула:

– Дрю, они серьезно считают, что научить детей думать – это подрыв основ общества?

– А разве не так? – философски заметил я. – Если общество построено на том, что люди не думают, то да, мыслящие дети – это прямая угроза статусу-кво.

За окном опускались сумерки над морем, а где-то на материке, в Миддлтоне, дети делали скучную домашку из обычных школ, зубрили бессмысленные факты и готовились к очередному дню в образовательной тюрьме. А завтра… завтра у них появится альтернатива.

Норман заглянул в кабинет с видом человека, который хочет сообщить одновременно хорошую и плохую новость:

– Господин, у меня отчет из Миддлтона. Хорошая новость: к нашей приемной выстроилась очередь на три квартала. Плохая: Министерство образования уже заявило, что «внимательно изучает ситуацию».

– А что может сделать Министерство? – поинтересовалась Шиго.

– Объявить нас вне закона за… – Норман заглянул в свои записи, – «попытку подрыва традиционных образовательных ценностей».

– Традиционных ценностей? – возмутился я. – Каких ещё традиционных ценностей? Зубрежки? Скуки? Подавления любознательности?

– Видимо, именно их, – с сожалением подтвердил дворецкий.

Я встал и подошел к окну, глядя на звезды над островом. Где-то там, в космосе, летают спутники, созданные людьми, которые когда-то были детьми и мечтали о звездах. А сколько таких мечтателей загубила система, которая учит «не высовываться» и «не задавать лишних вопросов»?

– Знаете что, – сказал я, поворачиваясь к команде, – пусть Министерство «внимательно изучает». А мы тем временем будем воспитывать поколение, которое будет задавать им очень неудобные вопросы.

– Например? – поинтересовался Финес.

– Например: «А почему образование должно быть скучным?», «Почему нельзя изучать то, что интересно?», «Кому выгодно, чтобы дети не умели критически мыслить?»

Ферб записал все вопросы в блокнот и добавил: «Отличная программа для первого урока».

А я подумал, что если наши первые ученики уже думают как настоящие исследователи, то, возможно, у человечества есть шанс.

Где-то вдалеке заплакал представитель Министерства образования, но нам было на него глубоко наплевать. У нас были более важные дела – готовить революцию в головах маленьких людей.

А то, что мы называем это «злодейским образованием», так это уже детали.

–

Итак, Драккен берется за самую сложную и важную задачу – воспитание нового поколения. Впереди нас ждет столкновение с системой, которая боится детей, умеющих думать больше, чем любого суперзлодея.