Текст книги "Серия 2. Книга 1: Да, я Гарри Поттер, снова (СИ)"

Автор книги: grvitaly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

От адвоката, с которым мы переговаривались по сквозным зеркалам, я знал, что директора уже приглашали для дачи показаний в Визенгамот. Там он, естественно, толкнул речь о том, что выкинул он меня на порог дома родственников от большой любви, ну, в смысле, чтобы защитить меня и уберечь от тёмных магов, хотя это тоже было в любом случае незаконным. В общем, разбирательство, как я и ожидал – затягивалось, переносилось и требовало дополнительных свидетелей, дополнительного времени на разбирательства и расследования. Адвокат особо не возражал. На чём он таки настоял, так это на снятии опекунских прав с Дамблдора.

========== Глава 5. Первые уроки. ==========

Подготовительное время закончилось, теперь все дети были способны хоть немного вертеть руками с палочкой и начались уже привычные уроки. Знакомые чары у Флитвика сменились на трансфигурацию, на которой мы довольно быстро превратили спички в иголки, причём, что интересно, почти весь поток. А это, надо заметить, первый курс Рейвенкло и Хаффлпафф. Спокойное объяснение, спокойное заучивание, концентрация и спокойное исполнение заклинания. Никакой драмы, всё легко и без проблем. А выходит, что Грифов не зря ставят в пару к Слизням, эти два факультета взаимно друг друга обнуляют. Ну уж не знаю, кто и зачем это всё придумал, но мне – плевать.

Теперь, будучи на Рейвенкло, я стал замечать, как же нелепо эти петушиные бои смотрятся со стороны. Грифы обзывались, Слизеринцы им отвечали, те сыпали проклятиями, а в ответ Грифов уносили в больничное крыло. Неужели в прошлой жизни и я таким был? Мне обязательно надо выработать сопротивление к таким глупостям и не поддаваться на провокации. Я тут учусь, а не воюю, а все остальные идут лесом. К моим занятиям иногда присоединялась Гермиона, Падма, либо Терри с Майклом. Иногда приходил Невилл. Практически всё свободное время мы старались отрабатывать чары, а ещё я учил всех магическому зрению.

Подошло время пятницы, а значит и урока Зельеварения, а потому я уже морально готовился.

Снейп был абсолютно таким же, как и в моём прошлом мире. Уродливым сальноволосым ублюдком, и он также ненавидел меня, всеми фибрами желая мне насолить, как только это возможно.

– Поттер! – рявкнул Снейп на меня, ну… ничего нового. Я лишь лениво взглянул на него. – Наша новая знаменитость!

– Скажите, что я получу, если смешаю корень златоцветника и настойку полыни?

– Профессор, вы полагаете, я должен это знать, первый раз в жизни придя на ваш урок?

– Так-так, значит слава не так уж и важна, – злорадно улыбнулся он.

– В каком смысле? – спокойно и не повышая голоса, спросил я.

– Великий Гарри Поттер не знает ответа на простейший вопрос по Зельеварению, – расплылся он в победной улыбке.

– Великий Гарри Поттер и не может этого знать, а главное, великий Гарри Поттер и не должен этого знать, ведь до одиннадцати лет великий Гарри Поттер даже не подозревал о существовании магии. Я-то глупый понадеялся, что пришёл именно в школу, и предполагалось, что здесь меня научат, в том числе и Зельеварению, но оказалось, что я должен знать весь курс ещё до начала занятий? Так тогда к чему же нужна эта школа? – спросил я, глядя на Снейпа, бессильно пытающегося пробиться в мой ментальный слой.

– Пятьдесят баллов с Гриффиндора! – рявкнул этот идиот.

– Ну не знаю, я, конечно, сообщу Гриффиндору, что вы оштрафовали их за что-то, но объясняться с их деканом будете сами.

Снейп вдруг вспомнил, что я не учусь на Гриффиндоре, а очень даже на Рейвенкло.

– Пятьдесят баллов с Рейвенкло! – рявкнул он. – И отработки у меня!

Урок, конечно, был сорван. Побились мы со Снейпом капитально, но его тупой ненависти к моему отцу я прощать не собирался. Я закончил приготовление прекрасного зелья, за которое получил тролль, после чего пошёл в Совятню, где я слил свои воспоминания в трансфигурированный стеклянный флакон, и отослал их своему адвокату, после чего подошёл к своему декану и дал посмотреть вторую копию. Тот, естественно, отменил все взыскания и отработки, а заодно пошёл и пропесочил Снейпа, а на следующий день в Хогвартс заявился попечительский совет в малом составе для разбирательств.

Оказывается, мой адвокат был очень близким другом и даже крупно помог нескольким магам оттуда, и смог собрать их очень оперативно. Всё-таки Гарри Поттер это наследник одного из чистокровных семейств, да и сама фигура мальчика-который-выжил имела хоть и слабенький, но политический вес. Разборки были бурными. Убелённые сединами серьёзные мужи хватались за голову. Как мог бывший активный пожиратель смерти не только не пойти под суд, но и быть преподавателем и деканом Слизерина?

По итогам Снейпа отстранили от преподавания, невзирая на все увещевания Дамблдора, а на его место взяли отставного аврора Хопкинса. Школьная программа в Хогвартсе была настолько проста, что мастер-зельевар там никогда и не нужен был, а после опроса толпы школьников о качестве преподавания Зельеварения маги из попечительского совета сильно впечатлились и ужаснулись. Подумать только, ни одного положительного отзыва! Вообще ни единого. Ни один ученик Хогвартса не считал Снейпа способным общаться с учениками, да вообще с нормальными людьми.

Снейп был просто зелёный от ярости, а я решил всё-таки осуществить свою месть и шарахнул ему по мозгам ментальным молотом из-за угла, накинув на себя чары отвлечения внимания и хамелеона. На самом деле я просто проходил мимо и даже не смотрел на Снейпа. Да и нас разделяло не меньше десяти метров. Было трудно сконцентрироваться и дотянуться, да и голова после этого болела до вечера, но оно того стоило.

– Ах… месть сладка. А уж как теперь у Снейпа голова болит, и сможет ли он вообще соображать после такого, меня не волнует, – подумал я, удовлетворённый тем, что ненавистный зельевар больше не сможет лазать в голову к детям, если вообще сможет делать хоть что-то. Ну что ж, перетрудился бедняга, бывает, здоровье подвело. А главное никакой магии – чистая псионика. Следов никаких. Ни магии, ни зелий.

Приложил я его от души. Не со всей силы, конечно, со всей силы у него бы башку разорвало. Это одно из умений, которые моя бывшая жена рекомендовала тренировать. Мало у кого есть защита от такого, и этим ударом можно легко убить или ошеломить противника. После этого останется только добить. К сожалению, в бою для меня это умение пока неприменимо. Пока… пока неприменимо. У меня всё впереди. Я не могу прямо на ходу сконцентрироваться на ментальном молоте, потому мне для такого надо отрешиться от мира, что в бою недопустимо. Ну ничего, ещё потренируюсь. Какие мои годы? Главное, что прикопаться не к кому. Никто мимо не проходил, палочку не доставал, даже близко не подходил.

Неделя пролетала за неделей, а я тренировал заклинания из моего гримуара всё дальше. Я создал очень нужный артефакт. Он чётко ограничивал мои силы, перекрывая канал от ядра в тот момент, когда магическое истощение от растраты энергии грозило стать опасным для меня. Дети вообще плохо ощущают это и могут поранить себя или вообще стать сквибом. Тем, кто усиленно тренируется, как я, штука очень полезная. Я уже начал чётко чувствовать, когда ядро доходит до истощения, кроме того при помощи медитации я мог легко брать ману откуда угодно.

Занимались мы настолько плотно, что даже пропустили объявление о начале уроков полётов. Для меня это был уже пройденный этап, а в душе на слово Квиддич ничего даже не ёкнуло, настолько моя прошлая жена отбила мне охоту летать на метёлке. С утра в четверг нам напомнили об уроке полётов рассказы Рона, который хвастался на весь зал, как он замечательно летает на мётлах, и как сегодня он обязательно покажет мне.

– Чего он там мне покажет? – поинтересовался я у Падмы Патил.

– Как он хорошо летает на метле.

– Н-да? А почему это должно быть мне интересно? – удивился я.

– Сегодня вроде должен быть урок по полётам на метле, – ухмыльнулась девушка, продолжая накладывать себе кашу.

– Серьёзно? Разве сегодня?

– Ага, весь Хогвартс на ушах стоит.

– Ой, было бы из-за чего стоять. Полёты на палке между ног.

– Ну не знаю, в принципе я с тобой согласна, но тут народ обожает Квиддич.

– Не, ну оно понятно, когда никаких альтернатив нет вообще. Но спорт совершенно бредовый. Ни за что получать железным Бладжером по балде… Как-то это… ну не знаю. Мне моя голова дороже.

– А тебя туда никто и не возьмёт, Поттер, – послышался сзади голос Рона Уизли. – Липовых героев там не надо.

Мы синхронно повернулись к стоящему за нашими спинами Рону.

– А ты, собственно, зачем сюда пришёл, Рон?

– А слабо сегодня на уроках полетов показать, какой ты крутой, а?

– Слабо. Тем более тебе, – улыбнулся я.

Замечательный пример. Рон просто обожал брать меня и всех остальных на слабо, причём сам он из этого устранялся под разными предлогами. А тут такой вот облом, я вообще никак не ведусь на его провокации, и все дальнейшие подначки теперь выглядят смешно.

Рон был в бешенстве. Этого дубиноголового Поттера ничего не брало. Ни его подначки, которые Рон выдавал намеренно, ни слухи, которые он распространял везде. Рону очень нужно было подружиться с Поттером, его мать все уши прожужжала Рону о том, как их семье было бы выгодно дружить с Гарри Поттером, а уж малютке Джинни мать вообще выела весь мозг. И Рон, и Джинни с детства воспитывались на сказках о мальчике, который выжил. Вся их семья, как идиоты, прождали Гарри на входе на платформу девять и три четверти, и ничего.

Потом Рон обошёл весь поезд, и тоже никого не нашёл. Даже перед самым распределением Рон судорожно искал Гарри, как его описывала мама, а потом, когда он увидел самого обычного мальчика, такого же как все, только с зелёными глазами, он был разочарован. Он ведь точно знал, как выглядит Гарри Поттер. А потом произошла катастрофа, Гарри ушёл на факультет Мордредовых заучек. Как с ним теперь дружить? Вот как?

Так мало этого, этот идиот отказался перейти на самый лучший факультет, и даже сделал так, что с Рона в очередной раз сняли баллы. Ну и ладно, он ему ещё покажет, кто лучше, ведь Рон старался тренироваться летать на метле столько, сколько мог. Вот и посмотрим. В себе Рон был абсолютно уверен.

– Конечно, всё равно ведь я буду лучше, – гордо подбоченился он.

– Да на здоровье, я же разве против? Будь. Хоть двадцать раз.

– Значит, испугался? – в последней, отчаянной попытке достать меня Рон искал любые аргументы.

– Конечно, испугался, Рон. Да ты себя в зеркале видел? Ну как тебя можно не испугаться, а уж когда ты будешь гоняться за мной с огромной палкой между ног… такое любого испугает. Даже если неназываемый лично придёт посмотреть и увидит тебя, сразу убежит, – в самом начале дети ещё не очень понимали суть нашего спора, но постепенно начали хихикать, а на последней фразе уже ржали.

– Ты… ты… ты что, опять издеваешься? – зло проорал Рон на весь большой зал.

– Что ты, ни в коем случае, я просто трясусь от твоей крутости. Ты только не ори так сильно, а то штаны упадут.

– А я буду орать, хочу и ору! – крикнул он ещё громче. – И не указывай мне, что мне делать!

– Мистер Уизли, опять я нахожу вас рядом со столом Рейвенкло, и опять вы провоцируете других учеников, – послышался холодный голос нашего декана за спиной у Рона. – Пятьдесят баллов с Гриффиндора и отработки у мистера Филча до конца недели.

Сам по себе Флитвик был добрым, но вот наезды на свой факультет он не любил и защищал нас, как мог. Рона аж подбросило от неожиданности, а наш факультет уже обхохатывался над ним. Когда декан увёл Рона за стол Гриффиндора, а веселье и улюлюканье окончилось, я задумчиво произнёс в пространство:

– А может, в следующий раз сказать, чтоб не бился головой об стол?

– Зачем? – не поняла Парвати.

– А он всё равно всё делает наоборот. Вдруг действительно долбанётся?

Смеялись все ещё долго, поглядывая на красного от смущения и злости Уизли.

***

Урок полётов как всегда проходил во внутреннем дворе замка и совместно со всеми факультетами. Первокурсники выстроились квадратом… ну как квадратом… таким очень неровным квадратом, ведь Гриффиндор был наиболее многочисленным из всех. Погода для полётов была идеальна. Ещё не холодно, но и не жарко, средняя, приятная температура без дождя и ветра, что в старушке Шотландии уже просто замечательно. Солнце лишь слегка пригревало землю последними теплыми лучами, намекая нам, детям, чтобы мы наслаждались как можно дольше, ведь совсем скоро эта погода сменится на гадкие ливни, а за ними и на снег и лютый мороз. Как обычно, грозная мадам Хуч вышла перед строем учеников с разложенными мётлами рядом с каждым из них.

Женщина была бывшей спортсменкой, игроком в квиддич, и явно показывала своим видом, что в отличие от обычных людей в магическом мире допингом не балуются. Какое уж тут баловство, нет, назвать это баловством никак нельзя. Тут конкретно заливаются литрами зелий и килограммами таблеток, а уж про ритуалы я вообще молчу. Её желтые глаза, седые волосы в тридцать с копейками лет и дёрганные движения, явно что-то компенсировавшие, выдавали тот факт, что обычным Хомо Сапиенсом она уже не была. Явно скорость реакции, сила и выносливость, как у оборотня.

Терпения у неё тоже надолго не хватало. Подойдя к строю детей, она рявкнула командным тоном:

– Ну и чего вы ждете?! Каждый встает напротив метлы – давайте, пошевеливайтесь.

Педагогика? Не, не слыхали? Детская психология? И нечего тут материться разными заморскими словами.

– Вытяните правую руку над метлой! – скомандовала мадам Хуч, встав перед строем. – И скажите: “Вверх!”

– ВВЕРХ! – рев нестройных детских голосов не отличался синхронностью, зато был очень громким и звонким, как и положено детям. Совсем не у всех метла послушалась, ведь не было ментальной настройки артефакта. Да и дети особой концентрацией не выделялись. Не обращая на это никакого внимания, она продолжила.

– А теперь, когда я дуну в свой свисток, вы с силой оттолкнетесь от земли, – произнесла мадам Хуч. – Крепко держите метлу, старайтесь, чтобы она была в ровном положении, поднимитесь на метр-полтора, а затем опускайтесь – для этого надо слегка наклониться вперед. Итак, по моему свистку – три, два…

Но Невилл, нервный, дерганый и явно испуганный перспективой остаться на земле в одиночестве, рванулся вверх прежде, чем мадам Хуч поднесла свисток к губам.

– Вернись, мальчик! – крикнула она.

Ага, щас… Куда там вернись, Невилл просто ракетой взлетел вверх метров на двадцать. Дико перепуганный ребёнок орал как бешеный, а я мгновенно выхватил палочку.

– Аресто Моментум, – произнёс я тихо, и Невилл замедлился.

Было бы, конечно, легче поддержать его телекинезом из псионики, который я так хорошо натренировал, однако проблема была в том, что аура любого мага довольно хорошо сопротивлялась захвату телекинезом. Мои “руки”, банально соскальзывали. Нет, если давить со всей силы, сопротивление ауры возможно пересилить, но для каждого мага в зависимости от его силы будет разная степень усилий. Может либо не хватить сил, либо надавлю так, что до земли долетит мокрый блин. Я не очень понимаю, почему это так, и с чем это связано, вот, например, когда работаешь с телепатией, никакого сопротивления аура не оказывает. Снейпу, к примеру, мозги я сломал легко.

– Левикорпус.

Летящий в ужасе Невилл плавно опускался на землю, следуя за моей палочкой, подойдя к парню, направил палочку на штаны и тихонько произнёс:

– Экскуро.

Бедняга, падая с такой высоты, от ужаса обделался. Надеюсь, никто не успел заметить. К нам подскочила училка, осмотрела и ощупала Невилла.

– Жив? Цел? Идём, я провожу тебя в медпункт, пускай мадам Помфри даст тебе успокаивающее зелье.

Мадам Хуч подхватила ребёнка за руку и развернула к воротам замка, а сама повернулась к нам.

– А вы ждите меня и ничего не делайте. Метлы оставьте на земле. Тот, кто в мое отсутствие дотронется до метлы, вылетит из Хогвартса быстрее, чем успеет сказать слово “квиддич”. Пошли, мой дорогой.

Мадам Хуч приобняла заплаканного Невилла и повела его в сторону замка. После того, как они отошли достаточно далеко, Рон Уизли вышел на середину.

– Нет ну вы видели его рожу? А-ха-ха, – натужно засмеялся Рон, но все четыре факультета молча стояли, глядя на Уизли.

Рон осмотрелся и вдруг заметил нечто, блестящее на земле.

– Смотрите! – крикнул Рон, метнувшись вперед поднимая что-то с земли.

В руках у него заблестела напоминалка, которую бабка прислала Невиллу из дома сегодня утром. Ещё один детский психолог, блин. Н-да, а ведь история повторяется, только на этот раз вместо Драко то же самое делает Рон. Что это? Может, мир хочет восстановить последовательность событий, и если её не менять, то всё будет идти по предначертанным рельсам? Надо будет это проверить. Да, до поры до времени я ничего особого не собираюсь делать, но в некоторые моменты я проведу изменения.

– Это же напоминалка, которую его бабка прислала этому тюфяку, не зря он попал на этот отстойный факультет, ха-ха, – продолжал распаляться Рон. Он поднял блестящий шар, рассматривая его со всех сторон. – О, и он что-то забыл, – обратил он внимание на красный цвет, отображаемый на шаре.

– Это не он, а ты что-то забыл. Артефакт работает для того, кто взял его в руки. И я даже знаю, что именно ты забыл.

– И что же это, Поттер? – мою фамилию он выплюнул словно ругательство.

– Ты забыл, с какого факультета Невилл. Факультет Хаффлпафф это факультет дружных, а ты только что назвал их представителя тюфяком и оскорбил всех представителей этого факультета.

– Я?

– Да-да, именно ты. Вначале ты назвал наш факультет факультетом заучек, теперь вот назвал отстойным факультет дружных Хаффлпафцев. Знаешь, Рон… я, конечно, ещё не посещал прорицания, но думаю, спокойно могу сделать прогноз и без этого. Я думаю, с таким мерзким характером, как у тебя, своей смертью ты не умрёшь, потому что ты как лягушка.

– Это почему это? – обозлился в ответ он.

– Квакаешь много, и всё не по делу! Тебе бы научиться молчать, особенно тогда, когда тебя никто не спрашивает, что происходит почти всегда.

Хватающий воздух ртом Рон представлял странноватую картину. Он не жрал и не орал, но рот у него, тем не менее, был открыт. Довольно редкая картина для него.

– Акцио напоминалка Невилла.

Шарик с силой вырвало из рук Рона, и он прилетел в мою ладонь.

– Эй, Джастин, – подошёл я к мальчику улыбаясь, – сможешь передать Невиллу, когда встретитесь?

– Конечно, в чём вопрос? – сказал он мне и принял из моих рук артефакт.

В этот момент вернулась мадам Хуч, и Рону пришлось вернуться в строй. Дальше урок продолжился, как и раньше. Я летал быстро и уверенно, но никаких особых трюков не показывал, задом наперед или вверх ногами не летал, ну в общем ничего такого, выделяющегося. Рон весь урок с ненавистью зыркал на меня, но урок так и закончился, а ничего предпринять он так и не успел.

Обычные уроки продолжились, как и раньше, и остался запоминающимся среди них ЗОТИ. Квирелл заикался. Читал материалы из учебника и всячески усыплял бдительность, прикидываясь глупым заикой. Я периодически посылал в него заклинания экзорцизма, без палочки и без слов. В этот момент все ученики либо читали книгу, либо разговаривали между собой. Всё это заставляло паразита дёргаться и заикаться ещё больше, тем более, что он не видел самих заклинаний.

– Не понимаю я часть занятий, – говорила Падма, – вот к примеру защита от темных искусств… как можно от них защититься, если мы о них ничего не учим?

– А это любимое министерство всё позапрещало, насколько я понимаю, раньше тут преподавалось два отдельных предмета. Боевая магия и тёмная магия, а теперь есть вот этот обрубок… защита… ага, защита от… чего-то. А там одно Протего и всё… ну и его разновидности. Заодно министерство радостно позапрещало все, что это Протего не блокирует. Ну просто молодцы. По принципу… ну мы же это запретили, а значит этого нет и быть не может. Никто на вас с таким заклинанием нападать не станет.

Мы возвращались с занятий по ЗОТИ, обсуждая преподавание в Хогвартсе в целом. Нагрузка была непозволительно мала, слишком уж много свободного времени.

– А как вам предметы вроде астрономии? Это вообще к чему? – поинтересовался Терри.

– Это, Терри, ещё одна жертва министерства. Раньше астрономия была очень нужна в расчётах к Ритуалистике и Зельеварению, но теперь всё это позапрещало министерство, а вот огрызки остались. Так ладно, предметы убрали, ну так хоть заменили бы чем-то. Девяносто процентов молодых магов – безграмотны и делают кучу ошибок в эссе, а вычислить примитивное уравнение – верх способностей. Выглядит так, будто министерству выгодно плодить безграмотных идиотов, – заметила Падма.

– А так оно скорее всего и есть, – кивнул Майкл Корнер.

Терри почесал затылок, состроив серьёзную физиономию.

– Но зачем? – удивился он.

– А тупым быдлом легче управлять, чем сильными и умными магами, тупому быдлу то, что пишут в этой проминистерской газетёнке “Ежедневный пророк”, является истиной в последней инстанции, хотя там правды отродясь не писали, – произнёс я.

Н-да… чего это я одиннадцатилетним детям мозги гружу всяким мусором? Но, может, хоть задумаются. Никого ведь на баррикады я не призываю. Фишка тут в том, что, если больше людей станут сильными, умелыми магами, они смогут лучше устроиться и плевать на министерство.

***

Идя по коридору с тренировок, мы с Гермионой и Майклом повстречались с группой Хаффлпаффцев.

– Привет ребята, – улыбнулась девочка.

– Привет, – вперёд вышел Невилл. – Гарри, – обратился он ко мне. – Извини, я не успел поблагодарить тебя. Ты мне буквально жизнь спас.

– Что ты, Невилл, мы же друзья. Между нашими родами не может быть счётов, – ответил я ритуальной фразой, отказываясь от его долга.

Гораздо лучше иметь максимально положительно настроенного к тебе человека, причём надолго, чем стрясти с него какой-нибудь долг один раз и через силу. Нечто, что он не особо захочет делать, но будет вынужден во имя списания долга. Да и с человеческой точки зрения я так действительно думаю. Навряд ли я когда-нибудь пожелаю с Невилла что-нибудь “стрясти”. Вон и уважение остальных Хаффлпаффцев заработал. Они такое дело уважают.

Невилл подошёл чуть ближе и шёпотом произнёс.

– Спасибо что очистил мой конфуз.

– Понятия не имею, о чём ты, – также шёпотом ответил я, прикидываясь шлангом.

Невилл улыбнулся и пожал мне руку, все остальные Хаффлпаффцы сделали то же самое. Вообще, в магическом мире не очень принято жать руки. Только самым доверенным. Мало ли что у человека на руках. Существуют ведь тысячи методов, от артефактов, до контактных зелий. Так вот пожмёшь человеку руку, потом очнешься, а голова – в тумбочке.

– Что, герой, нашёл себе друга-тюфяка? – послышался голос Рона.

– О… ты опять припёрся искать проблем? Задиристый, хулиганистый и дико тупой, ведь только человек откровенно задиристый может постоянно наскакивать на всех вокруг и заводить себе с каждым днём всё больше врагов, и только откровенно тупой человек может задираться к шести Хаффлпаффцам и трём Рейвенкловцам, будучи сам абсолютно один в пустом коридоре.

Рон оглянулся и выхватил палочку, направив её на меня, но заклинание заглушки и паралича вылетели из моей ауры, хоть я и подстраховался, протянув руку с палочкой в его сторону, просто чтобы никто не понял.

Парализованный Рон упал на пол, а Хаффы подошли и дали ему пару раз по почкам. Аккуратно, но больно, так, чтоб запомнил. Хотя, конечно, шесть человек, да по пару ударов, хватит любому, а я, уходя, всадил в него беспалочковый невербальный понос, так что Рон, когда очнётся, будет ползти в медицинское крыло благоухая, словно унитаз.

***

Ну, естественно, чего я ожидал, избив шавку Дамблдора? Последствия у этой драки возникли сразу, и нас потащили на разборки к директору, вот и сидели мы все шестеро Хаффлпаффцев и их декан, мадам Спраут, а также Гермиона, Майкл и наш декан, а напротив стояла Минерва и родители Рона. Все они осуждающе смотрели на меня. Вот мне интересно, что Рон уже успел тут наплести? Видать выставил себя героем.

– Гарри, мальчик мой…

– Разве вы мне родственник? Я не ваш мальчик, мистер Дамблдор, – прервал я его сразу же.

– Мистер Поттер! – встрепенулась Минерва. Ох как же она любит вставить своё рыло туда, куда её не просят.

– К-хм… – кашлянул директор, прервав кошку, – Мистер Поттер, это некрасиво нападать на своих товарищей в коридоре, – осуждающе посмотрел на меня директор.

– На сто процентов с вами согласен, директор, – ответил бодро я. – Человек, который постоянно подстрекает, оскорбляет, а теперь ещё и физически нападает на своих одноклассников, недостоин гордого звания ученика Хогвартса, – пафосно заключил я. – И согласно уставу Хогвартса, пункту семь, параграф двадцать восемь, должен быть исключён из школы.

– К-хм… это… к-хм… вы что, так хотите быть исключённым из Хогвартса? – посмотрел на меня внимательно директор.

– Я? А я тут при чём, это Рон на нас напал. Просто не успел завершить дело, всё-таки он дерьмо не только как человек, но и как маг, и я оказался быстрее, поэтому полностью с вами согласен. Рон должен понести наказание согласно уставу, – улыбнулся я.

– ЧТО???? – взревела Молли Уизли.

– То! – ответил я в том же духе. – И нечего так орать.

– Мой Ронникинс никогда бы не сотворил такого, это всё ты! – Молли Уизли обняла своего сына и зло уставилась на меня.

– Ну, здесь девять человек, включая меня, могут подтвердить мои слова, кроме того, я могу предоставить свои воспоминания, но хотел бы, чтобы их у меня брали люди из Аврората или ДМП. Кроме того, здесь присутствует декан моего факультета, а он уже дважды лично снимал баллы Рону, когда тот задирался ко мне.

– Да, всё именно так и было, – кивнул Флитвик. Он был серьёзен, как никогда.

– К-хм… – кашлянул директор. – Я бы не хотел выносить это в аврорат, а уж тем более ДМП. Им всё же есть чем заняться и кроме разбора школьных склок.

– Почему нет. Мне, например – нечего бояться. Я абсолютно уверен в результате дознания, а раз на меня возводят напраслину, хотел бы разобраться до конца и закрыть этот вопрос согласно правилам Хогвартса, ведь на меня напали, и я защищался.

– Но даже если и так, зачем избивать своего товарища?

– Рон мне не товарищ, и я его не бил, а получил он совершенно заслуженное наказание. Я не бессловесная вещь, и на нападение – всегда отвечаю адекватно.

– Но в коридорах запрещено колдовать, а вы это делали.

– Ну… допустим… хотя пункта о запрете колдовства в коридорах я в уставе школы не нашёл, – сказал я и вытащил небольшую книгу с наименованием “Устав Хогвартса”. – Покажите мне, пожалуйста, такой пункт, в котором написан этот запрет, – помахал я уставом перед глазами директора, – а во-вторых… ну, даже допустим на секундочку, что это так… Я готов понести наказание за этот проступок сразу после того, как наказание за свой проступок понесёт Рон. Давайте быстренько оформим бумаги об исключении Рона из Хогвартса и сразу после этого назначим мне снятие баллов за колдовство в коридорах.

Моя речь произвела должный эффект. Рон стоял белее мела, а Флитвик слегка улыбался. Дамблдор завис, с одной стороны для него я всё-таки был важнее Рона Уизли, но и своего верного сторонника он потерять не мог. Вот теперь и выходило, что, если он накажет меня или Хаффлпаффцев, а Рона отпустит, я потребую разрешения в попечительском совете, прессе и вообще везде. В моём желании портить ему нервы он уже убедился.

– Рон просто хотел подружиться с тобой, и привлекал твоё внимание, а то, что ты попал на другой факультет – расстроило его.

– Мистер Дамблдор, это всё – только и исключительно проблемы Рона и никак не мои. Я не знаю, кто его воспитывал, словно свинью в хлеву, но то, что он сделал… так не приходят предлагать свою дружбу. Он оскорбил и меня, и весь мой факультет, а потом оскорбил и весь факультет Невилла, после чего напал на нас. Какой-то очень оригинальный метод знакомства у него. Тогда уж зачем мелочиться? Может, пусть сходу подойдет и ударит человека, с которым он хочет познакомиться, ногой по яйцам? Зачем останавливаться только на оскорблениях? В общем-то, мне плевать на Рона. Его проблемы это его проблемы, и меня они вообще никак не волнуют. Теперь, что бы он ни сделал и как бы не просил, я никогда и ни при каких обстоятельствах не стану дружить с Роном, поэтому давайте закончим сначала с наказаниями.

– Эх, молодость, ей свойственна горячность. Возможно, со временем вы пересмотрите своё решение, когда разглядите характер своего товарища.

Вся эта речь старика не произвела на меня никакого эффекта, я просто молча стоял и смотрел на Дамблдора. Копаться в моих мыслях он больше не пытался. Попробовал в самом начале, провалился и продолжать не стал.

– К-хм… – после затянувшейся паузы кашлянул Дамблдор, – я не буду наказывать никого из вас, но вы должны пообещать мне никогда больше так не делать.

– Ни в коем случае. Даже не подумаю сделать такую глупость. Мистер Дамблдор, ни одно правительство, ни одна страна мира, ни одна администрация не может отнять у человека право защищать свою жизнь и здоровье.

– Гарри, ты должен дать возможность преподавателям разрешить ваш конфликт.

– Когда кто-то нападает на меня, я буду защищать себя… всегда. Я не буду ждать, что кто-то вначале проклянёт меня, а потом я, если ещё останусь жив и смогу двигаться, пойду жаловаться преподавателям. Да и что они сделают? Снимут баллы? Согласно уставу школы ученик, напавший на другого ученика, навсегда изгоняется из Хогвартса. Когда эту школу только построили, никто из родителей не хотел отдавать своих детей в место, где могли делать с твоим ребёнком, что угодно. Кто там знал, что Рон приготовился делать? Вы не можете требовать от меня молча стоять и ждать, чем всё закончится. Я никогда не нападу первым, но защищать себя я буду всегда.

Дамблдор покивал головой, оглядел других детей и произнёс:

– Я понял вашу позицию… Эх… ладно, идите.

– А что насчёт Рона? Что насчёт его наказания? Вы можете сделать так, чтобы он от меня отстал раз и навсегда? – продолжал настаивать я.

– Я поговорю с ним.

*** Кабинет Дамблдора. ***

Оставшиеся Молли и Артур ожидали слов Дамблдора, однако характер Молли не позволял ей просто молчать. Как только дверь за детьми закрылась, она произнесла:

– Альбус, это совершенно никуда не годится…

– Согласись, Молли, Гарри в данном случае абсолютно прав, конечно, то, что он попал не на Гриффиндор, усложняет дело, но хоть не на Слизерин, – задумчиво проговорил директор.

– Ребёнок рос совсем один, ему надо помочь, его надо окружить верными друзьями и подругами.

– Это ты своих детей имеешь ввиду? – усмехнулся волшебник.