Текст книги "Серия 2. Книга 1: Да, я Гарри Поттер, снова (СИ)"

Автор книги: grvitaly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Убитая Гермиона сидела и смотрела на мальчика, не отрываясь. Всё, что она прочитала в книжках про великого героя Гарри Поттера, спасшего магический мир, оказалось неправдой. Ну ведь логично же… ну не мог годовалый ребёнок справиться со взрослым магом, а уж тем более с магом, который держал в страхе всю Англию. А вот доводы Гарри и звучат, и интуитивно чувствуются более правдивыми. Что же её ещё ждёт? Какие потрясения? Как же хорошо, что она встретилась с Гарри… Хоть кто-то удосужился потратить несколько часов и всё ей объяснить.

– Для нас остаются только Рейвенкло либо Хаффлпафф. В Рейвенкло очень ценят индивидуальность и любят учиться. Кроме этого там в гостиной есть своя отдельная библиотека, и никто не мешает заниматься в отдельных комнатах. Живут там в комнатах по двое и любят личное пространство. Декан факультета – профессор Флитвик. Мастер чар, Мастер рунологии, Мастер ритуалистики. Причём действительно мастер.

– Это интересно, я тоже люблю учиться и еду в школу именно для этого, – сказала Гермиона.

– Вот… я тоже. Этот факультет как раз для нас.

Я посмотрел на Гермиону и Невилла, улыбаясь.

– На Хаффлпафф мне нельзя. Там факультет дружных, они же с меня не слезут. Разберут на сувениры по деталям.

Дети смеялись очень заразительно, да и я вместе с ними. Говорят – смех продлевает жизнь. Во всяком случае, так явно лучше, чем рыдать.

– А действительно, что насчёт Хаффлпаффа? – спросил Невилл.

– На этом факультете ценят дружбу. Там почти нет соперничества, и показательно то, что даже после окончания школы выпускники стараются поддерживать друг друга. Всё это происходит благодаря декану… очень добрая женщина. Именно она водила меня по магазинам. В комнатах живут по четыре человека, и там приятная дружественная атмосфера, кроме того профессор Спраут, декан этого факультета, мастер Гербологии. Невилл, насколько я прочитал, твой род специализируется в этом направлении?

– Да, мы выращиваем магические растения.

– Если ты хочешь развивать свой дар, мадам Спраут способна тебе помочь, но дальше уже тебе решать. И да… кстати, факультеты Гриффиндор и Слизерин ведут постоянную войну между собой, а вот Рейвенкло и Хаффлпафф – совсем нет, – подмигнул я. – Понимаете, на что я намекаю?

Я хитро улыбнулся и даже показал язык. Дети задумались довольно надолго, но через десять минут Гермиона подскочила.

– А как нам вообще попасть на нужный факультет?

– Хороший вопрос. Нашим распределением занимается сортировочная шляпа. На самом деле это шлем Годрика Гриффиндора, и он способен читать наши мысли и наклонности, однако с ним возможно ментально общаться. Если вы сконцентрируете все свои мысли и чаяния на том, куда хотите попасть, этот артефакт скорее всего учтёт ваши желания. Можно потренироваться концентрировать свои мысли некоторое время, да это вообще в любом случае полезно. Не только для этого артефакта.

========== Глава 4. Распределение и первые дни. ==========

Всё оставшееся время поездки мы тренировались и разговаривали на разные темы. Шутили, играли в карты и обсуждали жизнь в магическом мире, в основном, с Невиллом. За десять минут до приезда мы накинули мантии и начали собираться на выход.

Тёмный лес, еле освещённый светом луны и звёзд. Ни луну, ни звёзды никто не замечал. В основном, все дети старались смотреть под ноги, чтобы не оступиться. Проход по тёмному лесу под руководством огромного лесника у меня никакого восторга не вызвал. Ночью никаких красот природы не было видно, а весь путь по озеру, казалось, что мы едем по бескрайней глади. Вообще вся эта поездка была не нужна. Намного проще было перемещаться в школу камином. Но это уже со следующего года. Думаю, выбросить тут маяк для портала и перемещаться прямо к воротам замка или даже прямо в свою комнату.

– Все пригнитесь, – прозвучал зычный бас лесника.

Со мной он больше разговаривать не пытался, видимо, обиделся. Думает небось, что я злобный маленький паршивец. Вот и замечательно. Самый лучший вариант. Слишком много проблем было от него в той… прошлой жизни. Не нравится он мне по здравому размышлению, совсем не нравится. Да какой нормальный взрослый мужик захочет завести дружбу с маленьким мальчиком? И это на полном серьёзе. Он может и считал меня своим другом, но херню он творил просто лютую. Вспомнить дракона на первом курсе? А как вам цербер? А Соплохвосты? А Акромантулы в запретном лесу, а Гиппогрифы? Да практически каждая из милых зверушек Хагрида способна убить на месте. Ну его, не хочу такой дружбы. Я к Хагриду вообще приближаться не стану и дружить с ним не буду, да и то, что он абсолютно предан Дамблдору, говорит против него. Не нужны мне такие друзья.

Дети шушукались и приглядывались, находя знакомых и мысленно оценивая незнакомых, пытаясь разгадать, что от них можно ожидать?

По толпе заметно рыскала рыжая макушка, пытаясь кого-то найти. Я следил за ним краем глаза. Естественно, это был Рон Уизли. Видимо, ищет мальчика со шрамом, в очках и в обносках. Ага, держи карман шире. Ищи-ищи, нахрен ты мне сдался? Облегчать его задачу я совершенно не собирался, а потому даже не поворачивался к нему лицом. Переговаривались мы тихо, а ребята заметно нервничали. Нервозность повысилась ещё больше, когда из стен показались призраки. Когда вся эта канитель закончилась, я накинул на всех нас Эльфийское успокоение, приводя нашу психику в порядок.

Наконец, мы прошли в большой зал с четырьмя столами, забитыми юными магами. Меньшая часть внимательно рассматривала нас, пытаясь по чертам лица узнать знакомых, а большая часть детей переговаривалась как обычно, не особо обращая на нас внимания. Ну тут такое каждого первого сентября, чему уж тут удивляться? Да и тем более по нашему внешнему виду вряд ли что-то можно понять. Вот как начнём учиться, пообтешемся на факультетах, вот тогда и заведутся знакомства.

Вызывали нас по алфавиту, а потому Гермиона и Невилл шли первыми, спокойно пройдя туда, куда я и рассчитывал. Невилл попал в Хаффлпафф, чему был несказанно рад, а Гермиона легко и без сопротивления назвала своим домом Рейвенкло. В конце концов, список дошёл и до меня.

– Гарри Поттер.

Из зала послышались шепотки, сливающиеся в гул, склонявшие меня на все лады.

– Поттер? Она сказала Поттер?

– А он совсем не похож на то, как его описывают.

Весь этот гул становился громче с каждым моим шагом, но затих, когда я сел на стул. Сам по себе артефакт не мог меня просканировать, ведь вся его энергия пропадала мимо. Зато я сам протянул ментальную нить к Артефакту и передал, солидно вложившись: “Рейвенкло!”

– Рейвенкло! – рявкнула шляпа как-то даже поспешно. Видимо, я её оглушил своим ментальным рёвом. Энергии я вложил от души, но это от беспокойства. Всё-таки не хотелось бы попасть на Гриффиндор, а уж тем более на Слизерин.

В полной тишине я снял шляпу и спокойно прошёл за стол воронов, сев рядом с Гермионой. И только потом послышались аплодисменты, раздававшиеся сбоку, с моего стола.

– Нет, ну спасибо, конечно, но надеть шляпу на голову это не какое-то особое достижение, за которое нужно хлопать, – улыбнулся я. – На такое способен даже трёхлетний ребёнок, – я хихикнул, а со стороны послышались смешки, а потом и общий хохот. – Гарри, – представился я, – будем знакомы.

Глянув на стол преподавателей, не заметил каких-то особенных отличий. Все вели себя как обычно и ничем не выделялись. На столе появилась еда и мы приступили к трапезе. Никаких зелий в еде или попыток Легилеменции я не обнаружил. Да было бы удивительно, если бы они были. Откуда? Мы же только приехали и никто даже не знал, на какой факультет мы попадём. У них ещё будет время. Думаю, попытки будут обязательно, но позже.

Этот день закончился весьма заурядно. После речи старост мы пошли по комнатам. Единственное отличие была сама комната. Здесь селили по двое, а на Рейвенкло в этом учебном году поступило нечётное количество детей. Мне досталась отдельная спальня. Это было просто прекрасно, огромная удача. Совершенно случайно так вышло, я к этому никаких усилий не прикладывал. Ну и хорошо… не очень люблю толкучку и предпочитаю иметь личное пространство. Самое главное тут то, что комната закрепляется за учеником на всё время обучения. Наверное, можно как-то перейти из комнаты в комнату, если оба соседа согласны. Это я не проверял. Делать было больше нечего и я, поставив будильник, завалился спать.

Следующий день начался с овсянки… буэ… как же она меня достала. Надо побыстрее обзаводиться домовиком, терпеть не могу овсянку. На завтрак мы с факультетом пришли довольно рано. Наши старосты исправно исполняли свои обязанности, провожая нас по хитросплетениям коридоров. Да и не только наши. Все первоклашки, кроме Гриффиндора, пришли на завтрак вместе и организованно. Поздоровавшись с Терри Бутом и Майклом Корнером, а также улыбнувшись, махнул и показал большой палец Невиллу.

Примерно на середине нашей трапезы в зал начали вбегать запыхавшиеся Гриффиндорцы и спешно приступать к завтраку. Вот примерно на середине этого и случилось… оно. Оно имело рыжие волосы и отзывалось на имя Рон. Подойдя ко мне, он решил завязать беседу в стиле Уизли, то есть в стиле бульдозера, не слушая и не обращая внимания на собеседника. В магическом зрении пятно его проклятия предателей крови смотрелось противнейшим образом. От его присутствия становилось тошно, а если ещё учесть, что отростки этой пакости шарили по округе, пытаясь присосаться к другим детям…

– А ты же Гарри Поттер, да? А я Рон, Рон Уизли.

Я продолжал молча смотреть на него, одновременно отбивая его отростки, шарящие по округе. Не получив ответа, он задал ещё более дебильный вопрос.

– А чего ты не на Гриффиндоре?

– Куда распределили, туда и пошёл.

– А у тебя есть… этот? – придвинулся он поближе и сказал чуть тише. – Ну… этот… можешь показать? – промямлил он, бросая взгляды на мой лоб, а я старался ещё больше отодвинуться от него.

– Член? Есть, но тебе я его не покажу, – ответил я. С разных сторон послышались смешки.

Рон покраснел, придвинулся ещё ближе и доверительно сказал:

– Да нет, я имел ввиду шрам… ну ты знаешь?

– Есть… – обрадовался я. – Я позавчера случайно сел на торчащий гвоздь, и теперь у меня есть шрам на заднице… показать? А то скоро заживёт, – дети уже начали откровенно ржать над рыжим чмом.

– Ты что, издеваешься? – зло спросил он. Ну наконец-то дошло.

– Рон, какого ты ко мне привязался? Я кушаю, а ты мне мешаешь. Что тебе от меня надо?

– Я хотел с тобой дружить, а ты попал не на Гриффиндор. Ты должен был попасть на Гриффиндор, я узнавал, ещё можно перейти на другой факультет. Гриффиндор это факультет храбрых, а не то, что ваш факультет, где одни тупые заучки. Идём я отведу тебя, – и он попытался схватить меня за руку.

Не, ну чего ещё ожидать от довольно глуповатого одиннадцатилетнего пацана, которого никто никогда не учил манерам, да и особо ни с кем, кроме своих братьев, он до сих пор не общался. Я ведь и сам в своей первой жизни был этаким Маугли… диким и необученным, зато зелья никому не подливал, в отличие от… Руку я естественно отдёрнул. Нефиг тут. Будет ещё меня это чмо хватать.

– Всем, кому должен, я все прощаю. Рон, я никому ничего не должен, и ты сейчас очень сильно оскорбил целый факультет. Ты себя что, бессмертным считаешь?

Рон огляделся, подмечая серьёзные и злые лица детей и подростков. В обычной школе он бы запросто отхватил по морде за такие высказывания, однако наша школа отличается от обычной тем, что у каждого здесь имеется универсальный инструмент взыскания наказаний… волшебная палочка. А более старшие курсы ещё и умеют ею пользоваться по назначению, всё же это Рейвенкло, а тут идиотов нет.

В этот момент к нам подошёл наш декан.

– Что здесь происходит? – спросил он, оглядывая всех участников нашего спора. За нас говорил тот факт, что это именно Рон подошёл к нашему столу, а не наоборот, а уж репутация Гриффиндора как задиристых, но безголовых петухов неслась впереди всех его представителей.

– Да вот, этот молодой человек решил, что я поступил на неверный факультет, и что я буквально должен вот прямо сейчас всё бросить и мчаться на Гриффиндор, так как… цитирую: “Рейвенкло – это факультет заучек, а на Гриффиндоре учатся храбрецы”.

Флитвик медленно перевёл свой взгляд на Рона, который уже втянул голову в плечи. Постояв так несколько секунд, давя взглядом, он произнес.

– Десять баллов с Гриффиндора за попытку провокации.

Часы в зале громко булькнули, убрав десять шариков у Гриффиндора, а Флитвик продолжил:

– Пожалуйста, сядьте за свой стол и не мешайте людям кушать.

Рыжик поплёлся к себе, а Флитвик вернулся за стол преподавателей.

– И что это было? – поинтересовался Майкл, мой одноклассник.

– Это было оно самое… Рон Уизли. Насколько я успел почерпнуть информацию по нему и его семье, они предатели крови. Страшная вещь на самом деле. Деталей о том, что там произошло и как именно они получили своё проклятие, достать не удалось, но их род был в одно время одним из так называемых священных двадцати восьми. Это список богатых, чистокровных, древних и влиятельных родов. В один момент они сделали что-то и потеряли всё. Это проклятие просто так не даётся, это очень серьёзная вещь, и даёт его эгрегор магии за поистине ужасные проступки, в основном, преступление против магии. Теперь это нищие отщепенцы, с которыми никто не хочет иметь никаких дел.

– У тебя что, на всех есть досье? – удивилась Падма.

– На многих, особенно чистокровных, всё же те, кто составлял эти досье, берут деньги не просто так. Там и на меня есть, – хихикнул я. – Я ведь тоже из тех самых… двадцати восьми, – хихикнул я, показывая в воздухе кавычки.

– А на меня? – заинтересовалась Падма.

– Извини, на тебя нет. Ты не британка. Там вообще не на всех есть, даже на чистокровных. Большинство – они обычные, нейтралы, ни за тех, ни за этих. Ни в министерстве не засветились, ни в Визенгамоте. Живут себе и живут, и ничего о них не слышно. На таких – нет ничего. Просто, ну ты понимаешь, я пошёл в банк, поговорил с гоблинами, но не на все вопросы они могут ответить, это всё же банк, тогда я пошёл к моему адвокату, оказывается, у нашей семьи есть и такой, а уж он мне достал всю эту информацию… ну… не бесплатно конечно, но я считаю – оно того стоит… понимаешь?

– Да я только за и тебя не осуждаю, – улыбнулась мне Падма.

– Ну я подумал… магический мир это ведь целый отдельный, новый мир, а я, хоть и наследник древнейшего и благороднейшего рода, никто меня ничему не обучал. Да я до десяти лет считал себя фриком, с которым происходит всякая потусторонняя хрень, я ведь не знал, что это магия и всё такое, а родственники меня только наказывали за это. Я ведь и сам, когда эти книги прочитал, у меня волосы на всем теле зашевелились. Вот я и подумал, что стоит собрать как можно больше информации, чтобы не попасть в опасную ситуацию, ну и обезопасить себя. Согласно моим данным эти Уизли очень ненадёжны, а более старшие – вообще отпетые уголовники. Вон видишь двое рыжих братьев сидят?

Все первачки повернулись в сторону стола Гриффиндора и взглядом нашли двух рыжих братьев, пятно проклятия которых раскинулось ещё шире. Оно доставало даже дальше, чем у их младшего братика. Эти двое идиотов своё проклятие не только не пытаются убрать, а ещё и подкармливают. Ну да это не моё дело. Я тут им не нянька.

– Вот у этих двух дегенератов из рук ни в коем случае ничего не берите, и уж в особенности не прикасайтесь к их конфетам. Они практикуют создание неизвестных, непроверенных зелий, которые подливают первокурсникам. Иногда это может плохо кончиться.

– Но почему же преподаватели ничего не делают? – в шоке спросила Падма.

– Уизли – семья ярых сторонников Дамблдора, и он им откровенно покровительствует. Думаю, добром это всё для них не закончится. Все их игры сходят им с рук до тех пор, пока они трогают тех, за кого некому заступиться. Если они тронут тех, чьи родители богаты, они просто исчезнут, а трупы потом разделают зельевары на ингредиенты для запрещённых зелий.

– Какой ужас! – открыл в шоке глаза Майкл. – Средневековье какое-то.

– Ага… именно оно. Самое настоящее дремучее средневековье, поэтому я заранее и предупреждаю.

Так и начались наши первые уроки, ничего особенного в них не было. Проходили они, в основном, у нашего декана, как и у остальных факультетов. Я ещё в прошлом мире поражался, это что, традиция такая? Декан давал нам упражнения для разработки кистей рук, выработки точности движений и, конечно же, технику безопасности. Не направлять палочку на других учеников, не пытаться создать неотработанных заклинаний, не втыкать палочку в нос и не перетруждать себя магически.

У маленьких детей имеется возможность повредить своё магическое ядро в случае сильной перегрузки. Ко мне это уже не относилось, ведь моё ядро уже взрослое, устоявшееся и очень мощное. Раскачал я его до мощности среднего магистра, по меркам моей жены, но вот по умениям я до магистра никаким боком не дотягиваю. Мне до него ещё сотни лет трудиться. Я не смог забрать с собой на перерождение материальные вещи, ведь пространственный карман для себя я сделать пока не могу, зато вот знания забрать я сумел. Не все, конечно, все – в меня не влезут. Даже моя жена не сможет держать абсолютно всё в своей памяти, именно для этого у неё и был искин.

После долгих раздумий для меня она предложила магический гримуар. Это такая книга, которая не совсем книга, хранящаяся в шестой, ментальной оболочке моей души. Нет, вид обычной небольшой чёрной книжки она тоже может принимать, но вот в основном этот гримуар нематериален. Я могу его читать прямо у себя в памяти, и он настолько большой, насколько у меня хватит моей памяти и магической силы. Ведь этот ритуал так же, как и любой ритуал, напрямую меняющий душу, могу проводить лишь я сам. Сам, со своей душой, своими умениями, своими силами. Да, многое мне пришлось отсеять, ведь такое количество вещей, как записано в искине моей бывшей жены, мне просто некуда вместить, но вот большую часть её наследства, знаний, которых она по крупицам собирала тысячи лет, я забрать сумел, и за это я всегда буду ей благодарен.

Что-то я замечтался, вон уже профессор Флитвик на меня смотрит. И да, мне эти упражнения для кистей рук тоже пригодятся. Я ведь, в основном, стараюсь колдовать не палочкой, а всем телом. Ну да, это дольше в плане научиться, чем махнуть палкой, но зато, когда аура и разум разработаны достаточно, это начинает получаться всё лучше, но пока для маскировки колдовство палочкой мне тоже понадобится.

Первые недели не отличались особыми изысками, а всё больше вводили детей в рутину. Побегать по замку, найти потайные места, да просто хотя бы запомнить, как попасть из кабинета в кабинет… Я тренировался после уроков и даже нашёл один из заброшенных классов в дальней части замка. Его я смог очистить и облагородить. Иногда к занятиям присоединялся Невилл, иногда Падма, Гермиона или другие дети. Все первокурсники первое время пытались осознать, в каком они мире, но постепенно втянулись в учёбу и учились прилежно.

В принципе особо из нашей гостиной можно было никуда и не уходить… ну как минимум первые три курса. У нашего факультета была собственная небольшая библиотека. Небольшая-то она небольшая, однако всё необходимое в ней имелось в избытке. Справочники и сборники заклинаний для всех курсов плюс дополнительная литература и обзоры. Да даже копии некоторых конспектов прошлых учеников имелись, вон на отдельной полке, по курсам стоят.

– Гермиона, а зачем ты пишешь такие длинные эссе? – спросил я девочку, сидя за столом в гостиной.

– Но как же, я должна показать свои знания профессору.

– Должна? Думаешь, Флитвик не знает чего-то из того, что ты там написала?

– Нет, но думаю, он увидит, что я стараюсь, и даст нам дополнительные баллы. Ты разве не хочешь заработать больше баллов?

– Мне плевать на баллы. Они никуда не идут и нигде не отражаются. Ты задумайся, Гермиона, мы сдаём аттестационные экзамены СОВ только после пятого курса и ЖАБА после седьмого курса, и они имеют значение, в основном, только, если ты захочешь идти работать в министерство магии Британии… всё! Никуда больше, эти бумажки не пригодны.

– А как же, если ты захочешь продолжить учёбу? К примеру, в Академии?

– Ты, наверно, забыла. Помнишь, я показывал тебе рейтинг Хогвартса во всём мире? Наши ЖАБА не примут ни в одну академию. Чтобы туда поступить, придётся сдавать отдельный аттестационный экзамен и возможно доучиваться.

– А для чего же тогда эти оценки? – в шоке распахнула глаза девочка.

– Вот и я о том же. Оценки хоть каких-то аттестатов, если и нужны, понадобятся только на пятом курсе. Все остальные, промежуточные оценки вообще никуда не идут и ни на что не влияют. Их даже не выдают на руки, и табеля успеваемости здесь нет. А тут мы говорим даже не о твоих личных оценках, а о баллах факультета, которые вообще не отражают абсолютно ничего, и никак, нигде, ни на что не влияют. Нет, я не призываю тебя перестать учиться, наоборот, я призываю учиться даже больше, но учиться именно для себя, а не для оценок и уж тем более не ради баллов. Получишь – хорошо, не получишь – не страшно.

– Это как? – девочка приподняла бровки в вопросе.

– Просто перестань писать такие огромные простыни-эссе. Сказали же два фута – делай два фута. Перестань тянуть руку на уроке. Ты подумай, профессор ведь должен удостовериться в знаниях всей группы, он ведь не может вечно спрашивать одну тебя. Это кроме всего может ещё и раздражать.

– Гарри дело говорит, Гермиона, – подошла к нам слушавшая Падма Патил. Она как раз была подругой Гермионы, и их поселили в одну комнату.

– Герми, ты пойми, через профессоров проходят сотни учеников, они отрабатывают свой курс, и по большому счёту им ведь плевать, кто что выучил и выучил ли вообще. Вот ты представь себя на их месте. Из года в год начитывать одни и те же вещи. Постоянно новые лица. Всегда в классе имеются свои двоечники и хулиганы и свои отличники. Остальные – это обычные середнячки. Они даже не запоминаются. Проходят скопом для преподавателей как серая масса. Естественно, они стараются работать, в основном, с отличниками. Они ведь тоже люди, и им неприятно, что на их предмет, изучению которого они посвятили годы, какой-то шкет просто забил. В самом начале карьеры учителя обычно стараются… пытаются кому-то что-то доказать, а потом – забивают на это всё. Ну, не хочет человек учиться, ну и ладно. Да их, наверное, уже тошнит от всего этого. Поэтому они так себя и ведут, а уж кто и что знает, поверь… с таким опытом преподавания они видят и так буквально через неделю работы в классе.

Первые две недели подготовительных занятий не выделялись ничем. Ну почти ничем. На одном из обеденных перерывов к нам таки подошёл Драко со своей компанией. Долго же он собирался…

Держался он гордо, но не чванливо. Это был ребёнок аристократа, осознающий своё место, но ещё не испортившийся своей исключительностью до самого основания. Белые, зализанные назад волосы, милое пухлое личико и вздёрнутый подбородок.

– Поттер, я хотел с тобой познакомиться, меня зовут Драко Малфой, это Винсент Кребб, а это Грегори Гойл, – н-да, всё же огромная разница, в отличие от моей прошлой жизни ни в ателье, ни в поезде я с ним не встретился, а потому это был первый раз, когда мы увиделись вживую.

Я указал на места рядом с собой и дождался, когда они присядут. Такая ситуация из ряда вон выходящей не была. Ведь люди с нашего факультета могли спокойно общаться с людьми с других факультетов. Тут и там в большом зале в массе однотонных мантий были разбросаны вкрапления чужеродных факультетских цветов. Да, факультеты, в основном, были достаточно монолитны, но были и исключения… вот как теперь. Внимательно продумав свой монолог, наметил главные вехи разговора, которых стоит коснуться. Я не собирался его обижать и отталкивать, но и приближать не особо хотелось. Идеальным было бы, если бы у меня вышло, не обидев Драко, убавить его интерес ко мне так, чтобы он сам не особо рвался общаться, ну или ещё лучшим результатом я бы счёл нейтралитет.

– Драко, во-первых, должен сказать, мне приятно, что ты подошёл с предложением дружбы, и замечу, от дружбы с тобой… да в принципе вообще с кем угодно, я не отказываюсь, если это именно дружба. Хочу сразу заметить, я собрал некоторую информацию до поступления о различных значимых семьях. Я не хотел бы наклеивать ярлыки и заранее прилеплять метки на детей, а потому попросил собрать только проверенные факты, а не слухи. Твой отец был замечен в некоторых… э-э-э, не совсем легальных событиях, если ты понимаешь о чём я, – ребёнок, уже набравший воздуха в лёгкие, был остановлен моими руками, выставленными в защитном жесте. – Драко, я знаю и понимаю, что дети – не равны родителям. То, что ваши отцы состояли в известной нашумевшей организации никоим образом не обязывает вас разделять их взгляды. Просто я хочу сказать одно: я не собираюсь никоим боком влезать в эти разборки ни на одной из сторон. Мне не очень нравятся некоторые убеждения как с одной, так и с другой стороны.

– Я считаю, что древние и чистокровные семьи должны держаться вместе и желательно выбирать друзей подальше от всяких… – он бросил странный взгляд на Гермиону и почему-то на Падму, сидевшую с нами рядом, – маглорождённых.

– Вот об этом я и говорю, Драко. Я знаю, что в семидесятых годах начало набирать силу движение за чистокровность. Знаю все их лозунги и постулаты, однако все они так и остались лозунгами до сих пор. Если ты пытливо и аккуратно поспрашиваешь, ты увидишь, что ни одного именно научного доказательства в пользу чистоты крови представлено не было. Никаких исследований, которые однозначно доказывали бы правоту этой точки зрения. На то время это были лишь удобные лозунги сбрендившего фанатика, который выбрал определённую группу людей – чистокровных и старательно пестовал их эго, продолжая скармливать им кашицу из непроверенных слухов.

Вот смотри сюда, – я достал из кармана и выложил на стол журнал. – Это альманах “Магия сегодня”. Одно из самых популярных магических научных изданий. Выпуск за третий квартал семьдесят восьмого года. Вот видишь, на семнадцатой странице результаты очень объёмного исследования, начатого Американской магической академией и Французской магической академией Сорбонны. Это действительно очень мощные научно-исследовательские центры с прекрасной репутацией. Смотри сюда, – пролистал я несколько страниц. – Видишь, тут, после всей статьи приведены краткие выводы из десятилетних исследований.

Читай тут: “Ни одно исследование на трёх тысячах семистах добровольцах не выявило значимых отличий или корреляций между силой волшебников, выращенных в чистокровных семьях, и волшебниками, родившимися в семьях простых людей”. Вот это уже больше похоже на научное обоснование. Моё мнение таково: сами маги вне зависимости от места рождения имеют примерно одинаковый начальный потенциал. Чуть больше или меньше в пределах статистической погрешности. Всё остальное – зависит именно от учёбы, тренировок, личного старания. Естественно, есть разница в знаниях, всё-таки мы не можем сбрасывать со счетов библиотеки старых родов и накопленные знания и секреты. То есть по изощрённости магических приёмов и магическому арсеналу чистокровные в выигрыше, но не по силе.

Также, не стоит забывать о подпитке от родовых алтарей, дающих серьёзное подспорье. Во всех других случаях в моих глазах происхождение не имеет никакого значения, и самый яркий этому пример – именно сам Тот-кого-нельзя-называть. Его настоящее имя – Томас Марволло Риддл, сын обычного барона, не мага Томаса Риддла и Меропы Мракс, из рода Мракс. После того, как ведьма опоила этого человека любовными зельями и вышла за него замуж, она была изгнана и отсечена от рода Мракс, а уж когда Томас отошёл от дурмана любовных зелий и понял, что женился на ведьме, он выкинул её из дома сразу после родов, и она вскорости умерла, а Томаса Риддла отправили в Лондонский приют Вула. Так что именно он сам, является бастардом-полукровкой без родовой подпитки и уж никак не чистокровным, однако его сила и умения пленили, а в некоторых случаях поставили на колени огромное количество чистокровных.

Однако сами его посылы о том, что чистокровные маги лучше, больше, сильнее – абсолютно ничем не подкреплены. Это моё мнение, Драко. Ты, пожалуйста, подумай, можешь обсудить этот вопрос. Где найти эти данные, я тебе показал. Если захочешь, можем даже попросить профессора Флитвика сделать копию. Если ты решишь, что ты хочешь со мной дружить, причём дружить с мальчиком Гарри, а не с Гарри Поттером, мальчиком-который-выжил, приходи и поговорим. Я тебя не тороплю и не обижаюсь, если что, кузен.

– Кузен? – подскочил задумавшийся и хмурящий брови малец.

– Ага, через бабку, Дорею Поттер, в девичестве – Блэк, а твоя мать – Нарцисса Малфой – в девичестве Блэк.

– Хорошо, я обдумаю это… хорошо обдумаю, – сказал он, поднялся, кивнул всем присутствующим и удалился к столу своего факультета, провожаемый своими сквайрами.

Все немного расслабились, а Терри Бут задорно хихикнул и сказал:

– А я думал – будет драка.

– Какой же ты кровожадный, Терри. Зачем бы нам драка? И тех, и тех обманывали долгое время. Легче прекратить обман, чем продолжать бесполезную драку, сокращающую ряды магов.

Эту беседу постепенно растиражировала мельница слухов Хогвартса, и на меня уже поглядывали более заинтересованно. Это как раз и вызвало второй инцидент. Рон начал распространять слухи обо мне. Рыжее чмо изволило обидеться и заняло место Драко из моего прошлого мира. Теперь он ходил и зубоскалил по всем углам. Что самое главное, он заявлял, что я – не настоящий герой, а причиной этого было то, что… барабанная дробь: “У него даже шрама нет”. Не, ну логика – просто шикарная. Может, тогда ему сделать шрам на лбу, если это считается за пропуск в герои? Надо ему такую мыслишку подкинуть. Узнал я об этом от Майкла Корнера, ещё одного ученика Рейвенкло, который банально спросил меня напрямую.

– …Рон Уизли распространяет слухи, что ты не настоящий герой. Разве это правда?

– Абсолютная, – заявил я.

– А-а-а, э-э-э… – даже растерялся Майкл.

– Только полный олигофрен мог поверить в эту глупую историю о мальчике, отбившем Аваду своим лбом.

Я громко и чётко рассказал свою версию этой истории для всех ребят, находившихся в то время в гостиной, не забыв упомянуть, что я уже подал в суд на тех писак, авторов этих книг за клевету и дезинформацию. Эти слухи тоже разлетелись по всему Хогвартсу, а рыжий притих. Он-то ожидал, что я начну с пеной у рта доказывать свою правоту, а я вот так взял и признал всё, что он сказал, правдой.