Текст книги "Серия 2. Книга 1: Да, я Гарри Поттер, снова (СИ)"

Автор книги: grvitaly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Ну что сказать, носился я по составу, как дикий, убивая дементоров. Забегая в каждое купе, спешил убить как можно больше, чтобы не было такого давления на детей. Если бы не расширенные глаза и перекошенные в ужасе рты, а у некоторых даже побелевшие от ужаса волосы, можно было бы сказать, что охота удалась. Невозможно передать, насколько сильно я был зол на того, кто натравил этих тварей на ни в чём не повинных детей.

Добраться до хвоста состава было непросто. Твари были везде. Они ведь ничего не соображали, им отдали приказ, и они продолжали бездумно его выполнять. Наконец, я забежал как раз туда, где сидели первокурсники, которые вообще не были способны защититься, а там было самое большое сборище этих тварей. Синие лучи заклятий летели во все стороны, с зудящим гулом врезаясь в чёрные балахоны, и твари с громким вздохом падали замертво. Когда все они закончились в этой части поезда, я прыгнул телепортом назад и побежал к старшекурсникам. Тут ситуация была хоть немного получше, хоть какой-то отпор они могли дать.

По коридору летали заклинания патронуса, которые на время отгоняли чёрные балахоны, но обилие эмоций тянуло некроконструкты обратно к детям, а заклинания патронуса это высшая светлая магия, и маны оно тянет будь здоров, так что и старшеклассники могли очень скоро выдохнуться. Проскакивая, пролетая, перепрыгивая через старшекурсников, я бил и бил в тварей и, добравшись до головы состава, выскочил из поезда, заметив ещё скопление над ним.

Чёрные балахоны летали кругами, ожидая своих собратьев. Белое пламя сорвалось с моей палочки. Свет озарил окрестности, сжигая дементоров заживо. Это было светлое пламя Айраны. Заклинание, которым в одном мире выжигали некромантские крепости. Это масштабируемое заклинание. И чем больше маны в него подашь, тем больше оно станет и тем жарче будет. Я подал немного, ведь я не хочу задеть сам поезд. Везде вокруг стало светло, как днём, белейшее, без примесей и без единого пятнышка пламя срывалось с моей палочки, уничтожая дементоров десятками. Когда я закончил и прыгнул обратно к своему купе, дети всё также продолжали сидеть под куполом. Уставились на меня все с удивлением и уважением в глазах.

– Всё, тварей больше нет, можно выходить.

– Вообще нет? Ни одной? – спросила Падма.

– Живых уж точно нет, хотя технически они никогда живыми и не были. Правильно было бы сказать, немёртвых нет. Мне интересно, какая мразь натравила этих тварей на поезд, полный детей? Это какой сволочью надо быть, чтобы такое сделать?

Пока я говорил, я помогал всем девочкам сесть и попросил домовиков купить и принести как можно больше сладкого шоколада. Он немного помогает в таких случаях. Мы всей толпой ходили по поезду и раздавали шоколад маленьким детям, которые пострадали больше всего. Заодно я убирал за собой, очищая купе от уже пованивающих трупов, чтобы стереть напоминание об этом кошмаре.

Малыши, забившиеся в угол, старались сидеть от валяющихся балахонов как можно дальше. Воспоминания от охватившего их ужаса ещё явно были свежи в их памяти. Заодно я старался очистить некроэнергию из организма детей специальным заклинанием-негатором. Оно позволяло очистить из окружающей среды всё, кроме собственной магии, присутствующей у мага. Падма и Парвати старались подбодрить, обнять и погладить малышей, которые не знали, что делать. Первый раз поехали в магическую школу, а тут их встретили, словно бандитов-рецидивистов охранники Азкабана.

Доехали до замка мы без новых происшествий и пока были в поезде, я через сквозное зеркало связался со своим адвокатом, который как раз ужинал, обрисовав ему ситуацию, попросил его подать официальную жалобу в ДМП на то, что целый состав детей чуть не пустили на корм дементорам и попросил разобраться, что за преступник мог сотворить такое.

Ни у кого из моих друзей не было особого настроения хоть что-то обсуждать, а потому остаток пути все сидели молча, занимаясь кто чем, а в конце поездки прошли в ненавистный замок, выслушали объявление о том, что нас теперь будут охранять дементоры, поели и завалились спать.

Наутро газеты пестрели статьями о том, что произошло в поезде, а уже к обеду ко мне подошла Макгонагалл.

– Мистер Поттер, вас вызывает директор.

– Хорошо, после обеда подойду.

– Да как вы смеете, вы должны проследовать к нему немедленно! – крикнула она на весь зал.

– Подождет ваш директор, ничего с ним не станет.

Женщина хватала ртом воздух, а я достал сквозное зеркало и снова связался с адвокатом.

– Герр Хрольт? Вы не могли бы прийти в Хогвартс, возможно, мне потребуется ваша помощь.

– Что случилось?

– Меня вызывают к директору, и делает это не мой декан, а Минерва Макгонагалл. Значит, дело нечисто.

– Конечно, Гарри, у меня уйдёт десять минут собраться.

– Двести баллов с Рейвенкло! – заорала Макгонагалл.

– У-у-у-у-у, аж двести баллов? – улыбнулся я. – А чего не триста? А может, сразу четыреста? И что же мне делать, ведь теперь у факультета сняли аж целых двести баллов? А… секундочку… я знаю. Абсолютно ничего! Ведь эти баллы ни на что не влияют.

– Отработки у Филча до конца года! – выкрикнула уже покрасневшая от натуги старуха.

– А я не приду. Вот что ты мне сделаешь? – нагло ухмыльнулся я. – Исключишь меня из этого свинарника? Ну давай, вперёд, я этого и добиваюсь.

– Ты! Ты!

– Следи за своей речью, старуха, – я начал нагнетать огромные объёмы магии, концентрируя их на Макгонагалл, – следи внимательно, ведь головная боль – это только мелкая часть возможных твоих проблем.

В этот момент к нам подошёл Флитвик. Разгорающийся конфликт он заметил и поспешил на защиту своих студентов.

– Что здесь происходит? – поинтересовался он.

– Директор попросил меня привести мистера Поттера, – нехотя ответила женщина.

– Почему вас? Я декан его факультета, и любые вызовы к директору должны идти через меня.

– А он, когда хочет в очередной раз обстряпать свои грязные делишки, просит свою шлюху, – я кивнул на пучащую глаза Макгонагалл, – приводить учеников, а их деканов даже не извещать об этом.

– Да как вы смеете? Да я… да я…

– Что, ты? Ничего ты не сделаешь. Руки коротки. Пошла вон отсюда, карга старая. Иди целуйся со своим любимым директором.

– Гарри, так не следует говорить, – заметил Флитвик, но явно без энтузиазма.

Пока Макгонагалл доходила, в большой зал вошёл невысокий черноволосый мужчина. Хоть ему уже было далеко за семьдесят, он был нормальным магом, а потому выглядел на тридцать и держал себя в форме. По меркам магов он был совершенно не стар, а его немецкая педантичность старой закалки не позволяла запустить себя хоть в чём-то. Серые глаза посматривали с подозрением на каждого, ловя любые нюансы разговора. Безупречный костюм-тройка. Рубашка с дорогими запонками и галстук точно выверены и сидят ровно, без складок, словно влитые. Кожаный деловой портфель и кожаная кобура для палочки на бедре довершали образ успешного делового человека, который не будет рассусоливать и переливать из пустого в порожнее, а стоимость тканей костюма, золота в украшениях и гармонично вплетённых в этот ансамбль артефактов на пальцах, ушах и шее не позволяли думать, что от этого монстра можно вот так просто легко отмахнуться.

– Герр Хрольт, – встал и поклонился я согласно этикету.

– Добрый день мистер Поттер, профессора, – поприветствовал он обоих преподавателей кивком.

– Что это значит, мистер Поттер? – спросила Минерва, но вместо меня ответил адвокат.

– Я семейный адвокат рода Поттер, и я защищаю интересы моего подопечного здесь. У вас с этим есть какие-то проблемы? – впился своим коронным взглядом в лицо Макгонагалл он.

– Но здесь же Хогвартс, директор ведь ничего такого… он ведь просто хотел поговорить с мистером Поттером, – слегка стушевалась она.

– Тогда тем более не вижу никаких проблем в моём присутствии, пройдёмте? – спросил он.

– Да, непременно, – поджала губы женщина и, развернувшись, повела нас в директорскую башню.

В конце Минерва отстала, не дойдя до горгульи, соизволив обидеться, вильнула кормой и была такова. Войдя в кабинет Дамблдора, мы обнаружили внутри Руфуса Скримджера, главу мракоборцев и ручную собачку Дамблдора помимо его самого. Ага, старичок решил устроить прессинг на маленького мальчика, а тут такой облом. Взглянув на кислую рожу Руфуса, я сразу понял, что моего адвоката они знают, причём хорошо знают. Обвислые уши, вытянутое лицо, длинные, некрасивые мышиные волосы и крючковатый нос. Скримджер явно проигрывал по представительности моему адвокату.

– Э-э-э, герр Хрольт, профессор? – взглянул на мужчин Дамблдор. – А что вы тут делаете?

– Я адвокат мистера Гарри Поттера и представляю здесь его интересы.

– А я бы хотел выяснить, на каком основании моего студента к вам без моего ведома приглашает Минерва? Это уже не первый такой случай, Альбус.

– Но я пригласил только его одного, – растерялся директор.

– Ничего страшного, я поприсутствую, прослежу, чтобы ничего незаконного здесь не происходило, – сказал адвокат.

– Мы просто хотели задать Гарри несколько вопросов, – заявил директор. – Ничего особого.

Он повернулся ко мне и спросил:

– Мы знаем, что ты уничтожил более пятидесяти дементоров в поезде своим заклинанием, Гарри.

Я продолжал стоять, молча глядя на директора. Вопроса ведь не было задано, значит, и ответа никакого не последует. Оглядывая все тикалки и пыхтелки в кабинете директора, я не напрягался и никак не реагировал на его слова. Когда пауза затянулась, директор выразительно кашлянул, а я поднял брови:

– Гарри?

– Слушаю вас.

– Отвечай на вопрос, сопляк! – заорал Скримджер.

– Мистер Скримджер, вы не у себя в хлеву, попрошу вас придерживаться закона и обращаться ко мне согласно моему статусу. Для вас я не сопляк, а наследник древнейшего и благороднейшего рода Поттер.

– Да какой ты наследник, мальчишка?

– Мистер Скримджер, ещё одно такое высказывание, и я вызову вас на дуэль до смерти здесь и сейчас, – я взглянул ему прямо в глаза и надавил псионикой, вызывая ужас.

– Мистер Скримджер, – подал голос молчавший до сих пор адвокат, – будьте уверены, что я подам официальную жалобу на вас в ДМП и приложу к ней свои воспоминания об этом разговоре. Здесь не ваши аврорские казармы, будьте так любезны вести себя в рамках процессуальных норм.

– Кхм, давайте все успокоимся. Гарри, я все же хотел бы получить ответ на свой вопрос.

– Какой вопрос? Никакого вопроса не было. Вы сказали, что я уничтожил более пятидесяти дементоров в поезде своим заклинанием, что тоже не доказано. Где же здесь вопрос?

– Кхм, м-да, я хотел узнать, что это было за заклинание?

– С какой это стати мой клиент должен перед вами отчитываться, мистер Дамблдор? – опять проявился господин Хрольт. – Вы ему кто, родственник? Здесь учебное заведение, и вопросы вы можете задавать только относящиеся к учёбе.

– Хорошо, тогда я задам тот же вопрос, – прорезался Скримджер.

– А вы кто? – повернулся к нему адвокат. – Насколько я знаю, это дело вы не ведёте, а раз так, никаких вопросов задавать вы права не имеете. С теми, кто ведёт это дело со стороны ДМП, я уже общался, и никаких вопросов к мистеру Поттеру у них нет и быть не может.

– Гарри, молодость это такая пора, когда мы все совершаем ошибки. Я ведь пытаюсь помочь тебе, мальчик мой.

Я стоял и продолжал молча и внимательно смотреть на директора. Опять же никаких вопросов не было, а значит и отвечать не на что.

– Гарри, дементоры это ведь собственность министерства. Их уничтожение незаконно.

– Дементоры являются собственностью министерства до тех пор, пока охраняют тюрьму Азкабан. В случае, когда дементоры нападают на поезд, полный детей, самооборона граждан не запрещена, а даже поощряется, а дементоры не подпадают ни под одну конвенцию о защите. Даже если бы мой клиент разбрасывался в поезде авадами, чего он, естественно, не делал, он всё равно был бы неподсуден, поэтому я считаю данный допрос незаконным и полагаю, мы можем идти, – констатировал очевидное мой адвокат.

– Гарри, но ведь дементоров не просто так направили обыскивать поезд. Подозревалось, что там может скрываться Блэк.

– Вы там с ума сошли, да? Он, если ему надо, мог бы просто аппарировать, а не пытаться пролезть на поезд. Вы что, предположили, что натравить дементоров на поезд, полный детей, это хорошее дело, а то, что я защитил их от душеедов, это плохо? Вы что, совсем больные на голову? Давайте к вам дементоров направим, вдруг Блэк у вас там прячется, а? Чего же нет?

– Слушай ты, шкет, я ведь тебя достану, я ведь из кожи вон вылезу, но тебя достану. Ты мне всё расскажешь, запоёшь так, что выдашь всё, даже то, чего не знаешь, – начал распаляться Скримджер. – Я ведь и не таких, как ты, раскалывал. Отведём тебя в участок…

– На каком основании, мистер Скримджер?

– Найдём, на каком… и не на таких находили.

– То есть вы вот так, при всех, заявляете, что хотите незаконно арестовать моего клиента? Оригинально.

Я осмотрел Скримджера очень внимательно, запоминая его ауру. Это Дамблдора Хогвартс защищает, а вот таких ребят – нет. Посмотрим, что можно сделать.

– Вылезешь… обязательно вылезешь.

– Что? – спохватился он.

– Из кожи… вон, – сказал я, жестом показывая, как именно он из кожи вон вылезет. – Я ведь сказал, что вызову тебя на дуэль в случае оскорбления? Ты, мразь, возомнил себя бессмертным? Кто ты такой, червь, чтобы обзывать наследника древнейшего и благороднейшего рода Поттер шкетом и мальчишкой, безродная тварь?

– Мракоборцы не обязаны отвечать на вызовы на дуэль, это закон.

– А на вызов по магическим законам ты тоже не ответишь, да? Готов поставить свою магию на это? – прищурился я.

– К-хм… – кашлянул мой адвокат. Я глянул на него, и он отрицательно покачал головой.

Я просто воззрился на директора.

– У вас всё? Или есть вопросы ко мне, касающиеся учёбы?

– Да, пока всё, – заявил директор, подав знак уже вскочившему Скримджеру.

Когда мы вышли, адвокат окружил нас куполом против подслушивания.

– Гарри, этот Скримджер – мерзкий тип. Он может создать проблемы. Мракоборцы теперь охраняют Хогвартс, постарайся не провоцировать их, а я подам все возможные жалобы и ходатайства против Руфуса.

– Хорошо, – кивнул я. – Я ведь тоже могу создать проблем. Совсем несовместимых с жизнью.

*** Кабинет директора, после ухода Гарри. ***

Директор задумчиво гипнотизировал только что закрывшуюся дверь, а Руфус, тяжело шагая, прохаживался перед его столом.

– Альбус… – остановился он и глянул на директора. – Что это такое сейчас было?

Руфус рукой указал на дверь, естественно, намекая на только что покинувшего кабинет Поттера.

– Ты же сказал припугнуть пацана, надавить, расколоть его. А тут он с адвокатом припёрся. Ты ему что, сказал, что здесь буду я?

– Нет, конечно, я попросил Минерву позвать мальчика.

– Тогда с хрена ли… – Скримджер неопределённо кивнул на закрытую дверь.

– Не знаю, Руфус, не знаю, – задумчиво проговорил директор.

– Шкет готов был вызвать меня на дуэль до смерти, и знаешь, Альбус… это не был взгляд маленького мальчика. Он готов был меня убить, а смотрел, как на дерьмо под подошвой своего ботинка, которое неизвестно как прицепилось и которое для него раздавить – плёвое дело. Уж за свой век я насмотрелся. Бывали прецеденты.

– И шрам у него исчез, – задумчиво и как бы невпопад сказал Дамблдор.

– Чего? – удивился Руфус, не понимая, какая вообще связь.

– А? – очнулся от своих дум директор и перевёл взгляд на Руфуса. – Нет-нет, ничего.

Старый волшебник задумался, а не мог ли к ним в школу прийти уже не мальчик Гарри, а мальчик Том? Ведь крестраж у него во лбу точно был, и никак его вытащить оттуда Альбус не мог. Что же могло произойти? В любом случае, если это уже Том, а не Гарри, своего визави он должен победить, а дальше – уже можно будет разобраться и с самим Гарри-Томом. Ох, сколько же ошибок и ненужных жертв на своём пути породил директор. Теперь и не сосчитать. Значит, будет у него ещё один грех на душе, убийство ребёнка. Но не раньше, чем этот ребёнок одолеет основную часть своей души.

– Так что делать-то? – решил поставить конкретный вопрос мракоборец.

– Собирай улики, копай, как ты это обычно делаешь, Руфус.

– И мы даже не прижмём пацана за такое? – он махнул головой на дверь.

– Прижмём, обязательно прижмём, – улыбнулся Альбус, – но потом.

***

Так-с, ну что, надоело мне быть белым и пушистым. Оказывается, спасать детей от смерти в сраной магической Англии – это плохо. Надо было дать дементорам высосать одного-двух. Это в порядке вещей. Это, видите ли, собственность министерства. Ну что же… думаю пришло время подсократить число мразей в Англии, а тут у нас такой замечательный инструмент прямо под боком, вон они летают пачками. Окружить магистра некромантии некроголемами, это ведь словно пустить лису в курятник.

Вечером после окончания уроков я пожелал спокойной ночи моим друзьям и пошёл в свою комнату, где создал доппеля, и завалился спать.

На следующий день все газеты пестрели новыми статьями. В них всё ещё мусолили новости о нападении дементоров на поезд, полный детей, а к этим новостям добавились и другие сенсационные новости, ну и два некролога. На Руфуса Скримджера и на Долорес Амбридж. Вчера, когда они пошли спать, к каждому из них залетело по четвёрке дементоров. В общем, они интимно пообщались и даже поцеловались. Причём так страстно, что оба этих урода лишились души.

Обычному некроманту легко можно перепрограммировать управляющие привязки на дементорах, а мастер-некромант может это сделать играючи. Не пропали без толку мои бессонные ночи корпения над книгами и практики по некромантии, которая была особенно мерзкой, правда, рисунок ауры Амбридж пришлось воссоздать по памяти, но ничего, сработало ведь. Она натравила дементоров на детей… ну раз она считает, что это нормально, я ей этих дементоров переправил.

Дементоров, напавших на Руфуса и Долорес, естественно, развоплотили. В общем, в газете написали, что дементоры сошли с ума и напали на них. Ну а что, ведь в то, что годовалый младенец лбом отбивает Авады и погремушкой забил насмерть тёмного лорда, они поверили? А раз в такую хрень поверили, то почему бы дементорам не сойти с ума, ага? Разве что потому, что это не живое разумное существо, а некроголем, и вот того самого ума как такового у него и нет, а потому сойти с того, чего нет, вообще невозможно, но это ведь, мать его, магическая Англия. Тут поверят в любую хрень, которую напечатает Ежедневный пророк.

Уроки продолжились, как и раньше, и во всём замке было некуда деться от давления, производимого дементорами, а ещё меня раздражали ненавидящие и задумчивые взгляды. Искренне ненавидящий взгляд на меня бросал Перси Уизли. Ну этот-то понятно почему. Я к нему, конечно, не лез, но думаю, вся их семейка считает меня виновником их бед. Ведь я такой-сякой не захотел знаться с их поганой дочуркой. Да ещё и ославил их на всю магическую Британию, если не всю Европу. С ними и раньше ни один приличный маг не желал здороваться, а уж теперь к ним не желали подходить ближе, чем на пушечный выстрел. Естественно, виноват во всём этом был плохой Гарри Поттер.

Ох, как же Перси желал моей смерти, я ведь потихоньку тренировался в легилименции. Полезное умение. Не всё у меня получалось, но самые яркие и самые сильные мысли я выцепить уже мог, да и его эмоции тоже проскакивали. Вторым человеком была Макгонагалл, которая слегла с приступами сильнейшей мигрени, и эти приступы не лечило никакое зелье уже целых две недели. А вот не надо было катить бочку на милого мальчика Гарри. Я ведь её не трогал, а вот она на меня с первого дня первого учебного года взъелась, и главное, давил я ведь не магией, а очень даже псионикой, никаких следов, ни зелий, ни магии, ни проклятий, ничего, просто перемкнул чуть тут-там, да и всё. Знание – сила.

Если полезет ещё раз, сломаю ей ту кашицу, которая заменяет ей мозги. Заодно лишу директора активной помощницы. В общем, когда она вышла из больничного крыла, смотрела она на меня со страхом, непониманием и неодобрением. Видимо, всё же умом она понимала, кто устроил ей время незабываемых впечатлений, но никак ни связать меня с этим, ни привести весомые доказательства она не могла. Вот и бесилась.

Ещё и директор начал на меня как-то странно поглядывать. Уж не надумал ли он там себе чего лишнего? Ну что же, полезет… магия крови мне в помощь, я уже проверял, от этого у него никакой защиты нет, и от псионики нет. Мозги я ему сломать сумею, если понадобится. С остальным могут возникнуть проблемы из-за защиты от Хогвартса, а вот это – может сработать. Правда, потом надо будет телепортироваться из Хогвартса. Замок – это в первую очередь умный артефакт, созданный в незапамятные времена четвёркой архимагов, и чем он сможет меня приложить за убийство директора, не знает никто, но поплохеть мне может вот очень даже легко.

Ну и последний задумчиво-оценивающий взгляд на меня бросал Ремус Люпин, который в этом году преподавал ЗОТИ. Товарищ был вообще никакой, и наши занятия с ним были тоже никакие. Вот просто вообще никакие. Он тупо начитывал материал и старался казаться нейтральным. Может, это он так удивлён, когда на меня Боггарт никак не прореагировал? Ну, естественно, ведь считать мои страхи он никак не мог и предстал нам обычным облачком. А может, удивился тому, что вместо того, чтобы пальнуть в Боггарта дурацким заклинанием Ридиккулус, я шарахнул по призраку развоплощением?

Ну а как? Ридиккулус должен преобразовать Боггарта в смешной образ, который ты представишь в мыслях, а мысли он мои не воспринимает вообще никак. Да и как мне представить что-то смешное в обычном облаке? Смешное облако что ли… веселящий газ? И чего Дамблдор и Люпин на меня так задумчиво смотрят, а Люпин ещё и принюхивается? Я же такой милый и безобидный маленький мальчик…

***

Уроки пошли своим чередом, но летающие вокруг замка дементоры не добавляли доброго настроения никому. Они, как и всякие некроконструкты, понимали только базовый набор директив, и директива “жрать” была прошита как одна из первых и главных, а потому, сколько бы владельцы контролирующих артефактов их не отгоняли, лезли они поближе к еде. А где у нас еда? Верно, еда там, где чистые, насыщенные, детские эмоции в огромных количествах. А уж если их ещё и подпитать… К примеру, заставить детей подраться, поссориться или наоборот, для старшеклассников, заняться сексом.

Дети ходили хмурыми, ведь сотни этих тварей, распространяющих вокруг себя некроауру, никому не прибавляли резвости и желания поиграть. Я задаривал сестричек и других девчонок шоколадками, пытался поднять их настроение шутками, но ничего не помогало. Я старательно вычищал любые примеси некроэнергии из гостиной, но за день она накапливалась вновь, да и в классах она застаивалась.

Пока Минервы не было на уроках, заменял её профессор Флитвик, что меня более чем устраивало, и на его уроки я ходил с удовольствием, и хоть на меня аура дементоров не действовала и по причине того, что я некромант, и потому, что защита на разуме – непрошибаема, но эта обстановка начала доставать даже меня, и я решил взяться за оружие. Пафосно звучит, да? Я имею ввиду модифицированную мной огромную дуру с такими же патронами с улучшенным магией оптическим прицелом.

Оставив на своём месте доппеля, поднялся под мантией-невидимкой на астрономическую башню и устроил себе лёжку. Патроны с заклинанием развоплощения уничтожали тварей с первого же попадания, а для меня с заклинанием ночного зрения на оптике они были как на ладони. Ночной лес даже отсюда явно кишел живностью, а дементоры были настроены таким образом, что на них они не действовали, а потому ночная жизнь продолжалась вовсю.

Отработав снайпером пару часов, решил вернуться домой отсыпаться. Пускай на уроки с утра идёт мой доппель. Всё равно ничего важного завтра не ожидается.

Ох, что за суета началась наутро, просто любо-дорого посмотреть. Мракоборцы носились по всей территории как угорелые и даже расставили посты дежурства по территории Хогвартса. Да они детей так резво не охраняли, как охраняют своих тварей – уроды. И выходит, на детей их натравливать – это нормально? Я даже знаю, почему это так… Всё потому, что, если этих тварей не станет, им самим придётся оторвать свои задницы от удобных кресел и пойти охранять тюрьму с волшебниками, а они, как и любые государственные работники, очень боятся любой дополнительной работы.

Ладно, пока у нас слегка отпустило с давлением, дети встрепенулись и вновь вошли в свой обычный ритм, а я решил переключиться на последнего Уизли. У него ведь в питомцах был замечен никто иной, как Питер Петтигрю.

Раскрыв лист пергамента, который в середине первого года забрал у близнецов Уизли, заявил:

– Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость.

Пергамент раскрасился коридорами, классами и именами. Настроив карту на гостиную Гриффиндора, начал внимательно увеличивать и проглядывать все имена.

Ага, а вот и он, наш дорогой и любимый Питер Петтигрю. Как раз сидит он в спальне мальчиков. Ну, в смысле, одной из…

Ну что же. Как у нас поступают нормальные герои? А нормальные герои, как и в прошлые разы, сваливают проблему на компетентные органы. Мои дорогие пергамент и прытко-пишущее перо. Вот, вот как надо работать! Вместо того, чтобы, как блаженный, носиться за преступниками с палочкой наперевес, десять минут, одна кляуза, но зато какой результат, хе-хе.

“Уважаемая мисс Боунс, уже третий год подряд я вынужден обращаться к вам анонимно, и, как и в прошлом, в третий раз это также непосредственно связано с семейкой мошенников-отравителей Уизли и их покровителем, Альбусом Дамблдором. Не понимаю, как можно не разглядеть за ширмой этого улыбающегося старичка отпетого политика-манипулятора, но я надеюсь, в этот раз улик вам хватит, дабы справедливость восторжествовала. Чтобы понять все взаимосвязи, углублюсь в историю.

Рассказ пойдёт о четверых друзьях. Их имена: Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Ремус Люпин и Питер Петтигрю. В те времена войны с неназываемым Тёмный Лорд нацелился на семью Поттер. О том, почему он это сделал, можно будет поговорить отдельно, и поверьте, Вас удивит, насколько грязная это история, наполненная манипуляциями со стороны Дамблдора.

Возвращаясь к нашим друзьям. Лили Поттер в те времена желала просто и банально уехать за границу, ведь воевать беременной женщине, да и после этого кормящей матери с маленьким ребёнком – верх идиотизма, однако наш дорогой Дамблдор всё же убедил молодожёнов использовать себя как подсадную утку. Дом, в котором расставили ловушку, был защищён Фиделиусом. Вот мы и подошли к основной теме моего письма.

Чета Поттеров в последний момент поменяла хранителя Фиделиуса с Сириуса Блэка на Питера Петтигрю, на тот момент уже тайно являвшегося Пожирателем Смерти. Это именно он привёл в дом Поттеров своего хозяина, Тёмного Лорда Воландеморта, он, а не Сириус Блэк, являлся предателем. Сириус Блэк пришёл в дом Поттеров гораздо позже, когда известная трагедия уже случилась.

Будучи в полнейшем раздрае из-за смерти своих друзей, он, являясь аврором при исполнении, решил погнаться за настоящим предателем, Питером Петтигрю, и как ему казалось, смог настичь его, выследив и выпустив в него заклинание бомбарды. Однако предатель Петтигрю сумел обмануть аврора, отрезал себе палец и, превратившись в свою анимагическую форму крысы, сбежал, оставив улику на месте преступления. Уже позже авроры задержали невменяемого от горя и ужаса Сириуса Блэка и потащили на суд в Визенгамот, где на тот момент председательствовал новый, свежеиспечённый главный судья Дамблдор.

Результат… С полным попранием всех процессуальных норм и, не дав шансов Сириусу оправдаться, без суда и следствия, без допроса с Веритасерумом, как было бы положено в таких случаях, тот засадил невиновного человека в тюрьму Азкабан на двенадцать лет, а предателю Питеру Петтигрю был посмертно присвоен орден Мерлина. Просто поинтересуйтесь судебным делом Сириуса Блэка. Вы будете удивлены, но такого дела не существует в природе. Человек просидел в тюрьме двенадцать лет, а судебного дела на него даже не было заведено.

Каково же было моё удивление, когда я узнал, что Питер Петтигрю жив и здоров и скрывается в своей анимагической форме небольшой крысы в семье ярых сторонников Альбуса Дамблдора – Уизли. На данный момент преступник живёт в виде крысы-питомца у Перси Уизли и находится в спальне мальчиков Гриффиндора. Не буду Вас учить, как Вам действовать дальше, но после того, как примените заклинание принудительной анимагической трансформации, взгляните на левое предплечье этого предателя. Думаю, Вы легко сможете убедиться в том, что Питер Петтигрю не только жив, но и является активным Пожирателем Смерти. Надеюсь, с Вашей помощью и на этот раз справедливость восторжествует, и остатки дементоров, охраняющих обычных детей, словно они являются отпетыми уголовниками, уберут из Хогвартса.

Кстати, ещё один немаловажный факт. Теперешний преподаватель ЗОТИ Ремус Люпин является оборотнем, который во время своей учёбы в Хогвартсе, которую разрешил опять же Альбус Дамблдор, уже покусал ученика, а конкретно Северуса Снейпа, и только чудо и необыкновенная удача не позволили ребёнку заразиться ликантропией. Ничего лично против оборотней не имею, но пускать такого человека в школу, полную детей, кажется мне нелогичным.

Хочу заметить, Альбус Дамблдор очень хорошо осведомлён о природе Люпина и даже построил ему место лёжки, находящееся под дракучей ивой, где Люпин мог бы пережидать свою трансформацию в полнолуние. Очень сожалею, что не смогу подписаться своим именем. Искренне Ваш, аноним.”

Следующий день порадовал меня очередным приходом Амелии Боунс с кучей авроров. У Дамблдора даже глаз задёргался от этого, ведь каждый раз её приход был ознаменован разборками, тасканием на допросы и дикой головной болью.

Люпина они проверили и арестовали достаточно быстро, а вот с крысой у них произошёл просчёт. Глянув на ввалившихся в гостиную Гриффиндора авроров, крыс сразу почуял неладное и банально смылся. То, с каким талантом он это сделал, меня даже поразило, и я, мотнувшись за картой, очень быстро нашёл его, пробирающимся по карнизам к выходу из замка. Ещё бы чуть-чуть, и Питеру удалось бы сбежать. Мощный ступефай сбросил оглушённого предателя с карниза, а я подхватил его мобиликорпусом и опустил на пол, после чего последовало заклинание принудительной анимагической трансформации и Секо, разрезавшее одежду на его руках, обнажившее уродливую метку в виде змеи, вылезающей из черепа.

Мадам Боунс обосновала свой штаб в одном из заброшенных классов, и её глаза выпучились от удивления, когда в класс вначале влетел маленький толстый человечек, а за ним вошёл насупленный Гарри Поттер, который и волочил толстячка, у которого была срезана одежда по плечи, и на левой руке, красовалась известная метка с черепом и вылезающей из него змеёй.