Текст книги "Потерянная (СИ)"

Автор книги: Грета24

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Мама, я только что убил человека.

Приставил дуло к его голове, нажал на курок и вот он мертв.

Рядом с дверью оказывается молодой паренёк. Совсем юноша. Он громко стучит в дверь и пытается перекричать голос великого певца, заткнув одно ухо указательным пальцем.

– Хэй! Да! Ты! Подойди! – демоненок тянет какую-то ткань в окошко.

Селеста медленно встаёт с пола и подходит к двери, продолжая впитывать звуки музыки, которые разносились по всему Аду.

Мама, жизнь только началась,

Но я оступился и жизнь теперь насмарку.

Женская рука берет из рук демона лоскут и сразу узнает его. Это ЕГО галстук. Запах дорогого парфюма, виски и темного шоколада. Она подносит элемент одежды к лицу и припадает к нему носом, наполняя лёгкие ЕГО запахом.

Мама, о, я не хотел, чтобы ты плакала.

Если же завтра в это же время меня не будет —

Продолжай, продолжай жить, как будто ничего не важно.

– Кхм. Он просил передать: «Сделай это, крошка! Живи!» – по-солдатски выпаливает демоненок и с чувством выполненного долга, убегает во тьму серых тусклых коридоров.

Синеглазка опускается на пол и плачет навзрыд, под звуки музыки Фредди, вдыхая любимый аромат. Отпуская всё. Всё это неважно! Она сделает верный выбор! Она кричит в голос. Прощаясь с ним навсегда.

«О, моя любовь! Я люблю тебя, остальное неважно!»

У Кроули все же отобрали магнитофон. Он шипел, царапался, ругался матом, но отстоять музыкальную систему не удалось.

В комнату вошла Вельзевул, гордо расправив плечи, и на манер офицера сложила руки за спиной. Энтони не сопротивлялся, но и тащить себя не даст. С гордо поднятой головой, рыжий проходит мимо зевак по направлению к залу, где свершится то, что должно. Он примет это с гордостью, считайте, искупление.

Народ уже собрался. Жалкая нежить, пришедшая насладиться чужой болью и страхом. Как всегда, в своем репертуаре. Кроули ухмыляется, когда видит старый добрый способ казни для демона.

Святая вода. Ну, да. Тупые псы, не способные придумать чего-нибудь оригинального. Прелесть. Но вот с другой стороны, горела, возвышая языки пламени к потолку, огненная воронка. Страх перед смертью, чтобы влюбленная девица убила любимого. Какой трагичный и коварный исход. Конечно, она его утопит в святой воде. Никому из нормальных существ не захочется лезть в адское пламя. Даже ей.

Селеста стояла в противоположном углу, словно они находились на ринге. Даже сейчас, окружённая всем этим смрадом, она прекрасна в глазах Кроули. Хрупкая, наивная, чистая. Став демоном, она превзойдет его, это точно. Ей будут верить, она станет настоящим волком в овечьей шкуре. На ее шее его галстук – трофей. Может быть, он бы сделал также.

Кроули стоит между воронкой адского пламени и бочкой со святой водой, улыбаясь, смотрит, как Селеста медленно приближается к нему, вскоре остановившись так близко, что демон чувствует любимый цветочный аромат ее кожи. Даже возбудился. Как не вовремя.

Синеглазка поднимает свой взгляд на него и Кроули уже думает, что увидит там одно лишь презрение.

Его нет.

Селеста улыбается ему так же, как в тот первый раз, когда он отплясывал чуть ли не лезгинку на святой земле Церкви Святой Елены. Когда она считала, что он болен. А он заболел. Ею. Милая маленькая пташка, пытающаяся помочь всем и каждому. Не побоится поцеловать смертельно больного, для утешения, в лоб. Ночь не спать, чтобы успокоить малыша, даже чужого. На мгновение демон думает, что она могла быть просто великолепной матерью. Может быть, когда она станет демоницей, породит одного-другого чертёнка. Она великолепна.

Плевать, что вместо ее глаза дыра, слава всему, чему только можно, не кровоточащая.

Бывшая монахиня ласково улыбается, а в глазу океан любви. Но почему?! Она должна его ненавидеть. Она должна сейчас схватить его за ворот пиджака и со всей яростью попытаться засунуть его голову в бочку с ядом, пока барахтаться не перестанет, пока кости не растворятся. Но Селеста гладит его щеку, молчит. Его брови изгибаются, и он протягивает свои руки к ней, кладет ладони на талию, запоминая любимые изгибы. И когда он уже крепко ее обнимает, наслаждаясь теплом. Селеста резко делает шаг назад, и они вдвоем оказываются в огненной воронке.

Кроули отстраняется и смотрит на девушку удивлённым взглядом. Секунда, чтобы понять происходящее. Секунда, чтобы начать реагировать, но Селеста крепко, из последних сил цепляется в его одежду, сжимая зубы, чтобы не начать кричать.

Адский огонь – это вам даже не пламя инквизиции, он медленно заползает под кожу, разъедает кровь, обугливает конечности, сантиметр за сантиметром. Волосы сгорают, конечно, первыми. Волдыри покрывают кожу, она скукоживается и чернеет. И тело горит до мышц и костей, до тех пор, пока даже праха не останется.

Кроули хочет вытащить Селесту из этого пламени, но она не даёт, держит его.

Со стороны кажется, что это девушка пытается вырваться, а Кроули ее удерживает. Неважно, чья казнь. Так и было задумано. Или он, или она. И для всех сейчас горит душа, что оказалась слабее. Адский огонь демону не страшен, а вот она умирает.

– Нет. Нет. Нет. Остановись! Хватит! Селеста, не умирай! Только не ты, прошу! – быстро шепчет Кроули, не оставляя попыток вытащить ее из этого пламени.

Селеста улыбается ему и притягивает ещё ближе, обнимая, уже чернеющими руками. Теперь нет смысла ее даже вытаскивать. Огонь забрался под ее кожу, процесс пошел. Даже если она окажется вне зоны, то она погорит, но уже медленней, страдая только сильнее. Ей настолько больно, что она не может ему ответить, сдерживаясь, чтобы не закричать. Ее давно уже колотит и трясет. Кроули припал губами к макушке, на которой уже нет волос, зажмуриваясь так сильно, что перед глазами появляются белые точки.

– К… Кро… Кроули, – кряхтя, кашляя и шипя, буквально захлебываясь в страшных муках, выдыхает Селеста.

Мужчина тут же смотрит в любимое лицо, покрытое местами черной коркой. Селеста вымученно улыбается, делает глубокий вдох, наполняя лёгкие огневом.

– Прощаю, – выдыхает Селеста и запрокидывает голову, в невозможности больше сдерживаться, истошно кричит от боли.

Кроули не отпускает ее из объятий, глаза наполняются слезами от вида перед ним. От мучений, которые приходится испытывать на себе его любимой. Он чувствует, как плавится кожа, как его любимая горит в его руках, рассыпаясь пеплом, она кричит, не переставая, сильно извиваясь, подобно змее. Он не знает, чем ей помочь, кроме как крепко держать, заглушая ее вопль на своей груди. Селеста замолкает, когда догорают ее мышцы, огонь доходит до костей. Энтони держит ее скелет, но и он рассыпается в его руках. Ничего больше не осталось от Селесты Хилл. Монахини Святой Церкви Мученицы Елены.

Огонь потухает, оставляя стоящего на коленях мужчину, невидящим взглядом рассматривающего свои руки, в которых остался только его чертов галстук. Ее забрали. Огонь вновь забрал дорогого ему человека. Его любимую девочку. Светлое солнце в его мраке.

В этот день Кроули простили его ошибки – он искупил их публичной казнью. Он доказал, что верен Аду и Сатане, потому что собственноручно уничтожил душу. И всем плевать, и никто не узнает, что в этот день его сердце сгорело вместе с синеглазкой.

Мир не стоит на месте, люди продолжали творить добрые дела или грешить. Демоны вмешивались в мысли. Ангелы помогали найти верный путь. Словно одной маленькой монашки не существовало.

Кроули заперся от всего мира. Он больше не видел смысла ввязываться в грехи смертных. Делать хоть что-то в ближайшие лет двести. Даже Азирафаэль не мог вытащить своего друга из личного кошмара. Ангел ни разу не видел, чтобы его друг так сильно кричал, уперевшись в его мягкое плечо в белом пиджаке. Мужчина винил себя, корил, просил прощения. Азирафаэлю оставалось только похлопывать по вздрагивающим плечам. Кроули видел в каждой блондинке ЕЕ. Синие глаза для него, как красная тряпка для быка. Он приходил к одноглазым шлюхам. Вылавливал всех блондинок в клубах. Любая синеглазка с губами-бантиком оказывались в его объятиях. Ему было стыдно и больно. Он хотел заполнить пустоту, но все тщетно. Все эти толпы девиц – фальшивки. Все нежные взгляды – пошлые и развращенные. Кроули трахал сильно, жёстко, даже жестоко, выливая на девушек свою обиду и злобу, ничего не помогало. Ни одна не была такой, как его светлая Селеста.

А потом рыжего демона словно перезагрузили. Кроули стало настолько плевать, что если бы к нему постучали и сказали, что на дворе апокалипсис, то он бы просто закрыл перед гонцом дверь.

Ангел часто приходил к другу, стараясь утешить, поджимая губы. Ему самому было больно потерять Селесту, которая за такой короткий срок стала ему подругой. Но херувим, несмотря на ужасную мысль, считал, что она поступила верно. Он видел, как ей тяжело даются грехи, и она принесла себя в жертву ради Кроули. Она бы не смогла его убить и понимала, что если просто откажется, репутация демона канет в небытие, до такой степени, что он может стать изгнанником. А это хуже низших демонов. И она простила Кроули лишь потому, что любила всем сердцем. Такая чистая душа, она не способна на тьму, как бы влюбленные существа не старались доказать обратное.

Азирафаэль был ей благодарен.

Но не Кроули. Вина тяжёлым грузом повисла на его плечах, опуская их к земле. Если демон пил раньше хуже заправского алкоголика. То теперь спиртное у него на завтрак, обед и ужин и после выпитого не трезвел.

Постепенно состояние улучшилось, иногда полное безразличие превращалось в тупую боль где-то под затылком. Приходилось заваливать себя работой, чтобы не останавливаться и не смотреть блондинкам вслед и не чувствовать пустоту в груди.

Ангел продолжал поддерживать друга. Они ходили в любимый ресторан, часто посещали парк. Легенда о том, что демон дружит с ангелом по причине втереться в доверие сработала и никто вопросов не задавал. Жизнь налаживалась.

Правда, когда Кроули наткнулся в кафе на банановые кексы, не задумываясь купил огромную коробку и объедался ими в одиночестве. Он ненавидел сладкое, но ел их и давился.

– Кроули, приезжай ко мне в магазин. Кое-что интересное достал! – весело произнес ангел.

Демон закатил глаза, откинувшись на спинку стула.

– Азирафаэль, если это очередная новая книга супер-охренеть-какого-интересного-автора, то я пас. Хотя, если это порнография в Виар, я согласен. – рыжий мужчина, почесал шевелюру, скидывая ноги на пол.

– Это не книга, и порнографию я не храню, – обижался ангел.

– Ладно, я приеду, только не дуй губки, как девочка, – не удержался от колкости Энтони и нажал на сброс.

Кроули ехал по знакомым улицам, свободно руля одной рукой. Это уже двадцатое лето после всех тех событий. Двадцатое лето, когда он сдерживает свою пустоту внутри. А мир продолжает жить. Остановившись около знакомого здания, захлопнул дверь любимой Бентли и зашёл в магазин. Азирафаэль высунулся из задней комнаты, широко улыбаясь.

– Ну и где твоя супер-пупер-крутая штука? – скептически изогнул бровь Кроули, отбрасывая с лица отросшие пряди волос.

– Мы уже заждались тебя, – весело хлопнул в ладоши букинист.

– Так. Кто мы? Ты же знаешь, я терпеть не могу сюрпризы, ангел, – недовольно шипел демон, пока его толкали в спину по направлению маленького помещения.

Друзья остановились на входе. В комнате было пусто.

– И что? Сейчас выпрыгнет целая кипа людей и крикнут: «Сюрпри-и-из!»? – продолжал язвить Энтони.

Азирафаэль хитро улыбнулся и отошёл в сторону.

– Присмотрись, Кроули, – шепчет херувим, уже начиная отходить к выходу.

– Да ку… – Кроули оглядывается, пока взгляд не натыкается на слабое эфемерное свечение, стоящее прямо перед ним. Мужчина застывает камнем, не веря своим глазам.

– Азирафаэль, ты уверен, что он меня видит? – шепчет тихий звонкий голосок.

Ангел кивает, и Селеста смотрит на того, кто перед ней. Девушка сначала скромно опускает взгляд, но потом поднимает его и смотрит, стеснительно улыбаясь.

– Привет, – синеглазка машет одной рукой.

Женская фигура почти невидимая, полупрозрачная, расплывчатая. Но Кроули ее узнает всегда. Ее оба синих, уже небесного цвета, глаза на месте, такие чистые, кристальные топазы. Волосы из светло жёлтой блондинки с каре, стали длиннее, до плеч, побелели. В белом платье, по щиколотку. Дайте ей кто-нибудь в руки Иисуса, тут самая настоящая Святая Богородица!

Кроули подходит ближе, протягивая к ней руку, но дотронуться не может.

– Я… Эм… Наверное, многое стоит объяснить, да? – смущённо опускает взгляд в пол девушка.

Двадцать лет он считал, что лично сжёг ее в Адском пламени. Двадцать лет его пожирала пустота и отчаяние. Гребаных двадцать лет он думал, что она мертва! А вы посмотрите, стоит улыбается!

Энтони отходит на шаг и хмурит брови.

– Да уж, стоило бы. Я думал ты умерла! Селеста, двадцать чертовых лет я считал тебя сгоревшей! Ты должна была меня просто утопить в той святой воде! Какого черта происходит?! – демон не выдерживает напряжения, поэтому кричит, чуть ли не брызжа слюной.

А голубоглазка стоит молча и ждёт, когда шок пройдет. Потребовалось несколько минут и пара разбитых ваз, один стул и около десяти книг, которые полетели в стену, и разлетелись на страницы. Кроули орал как ненормальный, что-то вроде: «Ты думаешь, что можешь вот так, блять, просто воскреснуть и все?!» или «В ангелы заделалась?! Значит я уже недостоин, чтобы ты мне об этом сообщила?!», а еще «Я тебя так отрахаю, что больше ходить не сможешь! Чтобы вообще никуда деться не могла!» ну, и под конец «Двадцать лет лет я страдал без тебя!».

Только когда гнев спал, девушка подошла к демону, и нежно обняла взъерошенного, словно дворового кота, обхватив руками его талию, стараясь не пройти через тело мужчины, она-то неосязаема.

– Бог говорил со мной. Он направил меня к вратам Рая. Я искупила свои грехи, Кроули. И он просит у тебя прощения, но забрать на небеса не может. Свет не может существовать без тени. День без ночи. Солнце без Луны. – Селеста гладит любимое лицо. – Я больше не оставлю тебя, любовь моя. Только дай мне время. Я двадцать лет была послушной, и ангелы разрешили мне спуститься, посмотреть на Землю, только под присмотром Азирафаэля. Я буду стараться. Ещё немного, подожди ещё немного, и у меня будет тело. Да, нам будет тяжело, но когда нам что-то легко давалось? – все это время небесные глаза смотрели на демона с такой душу разрывающей нежностью, что невозможно было не улыбнуться.

– И сколько тебя ждать? – Кроули изогнул одну бровь.

Селеста свела брови, напрягая память, стараясь подсчитать все.

– Примерно ещё лет тринадцать, если мы справимся со всеми документами достаточно быстро, – прокашлявшись, Азирафаэль все-таки вклинился в разговор.

– Ты же подождёшь? – сделав щенячьи глазки, спросила ангел.

– Но ни годом позже, а то монашек много, может быть, да понравится ещё кто-нибудь. – Кроули отводит взгляд к потолку.

Через секунду мужчина чувствует на своих губах приятное тепло, почти неощутимое, слабое. Это Селеста оставляет прощальный поцелуй.

– Спасибо. – девушка исчезает также неожиданно, как и появилась.

Кроули ещё долго смотрит в пустоту, но в итоге возвращается в реальность.

– Азирафаэль, как давно ты знаешь? – тихо спрашивает Энтони.

– Давно, пойми, я не мог рассказать, слишком тщательно следят. – Азирафаэль подходит к другу и виновато, но широко улыбается, положив ладонь на плечо демона.

Кроули отворачивает лицо, надевая быстро очки.

– Спасибо… – неслышно шепчет демон.

– Что ты сказал? – Азирафаэль приложил руку к уху.

– Ничего! И вообще, где твои запасы вина! Надо выпить! – нарочито громко произносит Кроули и никто не заметит, что под очками счастливо светятся змеиные глаза, полные слез.

Комментарий к Глава 13: Цедзип Это последняя глава истории. Больше к Кроули я не вернусь, я всецело и полностью излилась в последних строках. Спасибо всем, кто был рядом и поддерживал меня! Спасибо за ваши отзывы и теплые слова! Эта история получать более личной, чем предыдущая. Спасибо и всем любви и бобра! 😇

Еще выйдет 2 главы после титров ^^

Грета24: Господи! Это слишком больно и круто! У меня сердце в пятки уходило от всего этого пиздеца (простите за мой французский). Кто-нибудь, реанимируйте меня!

Спасибо всем огромное за то, что читали и поддерживали! Поклон вам и чая с печеньками;)

====== Глава 14: После титров. ======

В дверь громко кто-то постучался. Ньют нехотя встал с постели, шаркая тапочками по полу. В Тадфилде ужасная жара, поэтому молодой парень не надевал футболку, а остался в одних спальных штанах. В дверь тарабанили, меняя темп и ритм, словно издеваясь.

Как только Пульцифер открыл входную дверь и заметил пряди цветных волос, тут же закрыл, прислонившись к дереву спиной.

– Анафема-а-а, – кричит мужчина дрожащим голосом.

– Что такое, Ньют? Кто там пришел? – темноволосая ведьма выходит в коридор и тут же серьезно обводит взглядом перепуганного жениха.

– Микаэла тут…

Как только парень произносит это имя, дверь распахивается, откидывая несостоявшегося охотника на ведьм вперёд, и в просторную прихожую входит миниатюрная девушка, вся увешанная лентами, браслетами, бусинами, а на голове цветные пряди волос, переплетённые во множество косичек.

Девушка злобно обвела помещение и, выхватив Ньюта взглядом, в страхе спрятавшегося за невестой, уперла руки в бока.

– Еще раз, ты, личинка мужчины, назовешь меня полным именем – свое забудешь! Понял?! – топнула ножкой девушка и, встретившись с Анафемой взглядом, широко улыбнулась.– Привет, сестрёнка!

Комментарий к Глава 14: После титров. Как вы поняли, это подвязка к следующей истории. Правда мне нужен перерыв, перед тем как ее начать писать. Cформулировать все и немного отойти от всего этого :) а то ангелы и демоны мне уже снятся ^^

====== Глава 15: После титров 2 ======

Рождество – не время года. Это чувство.

Зима накрыла Лондон белым саваном. На улицах кружили снежинки, искрясь под светом ламп, гирлянд и неоновых вывесок. Канун Рождества. Время, когда демоны пыжатся из последних сил, чтобы накинуть один-другой грех, но совладать с благими делами практически невозможно. Приходится довольствоваться мелкими ситуациями, потому что большая часть населения свято счастлива в этот день.

Кроули не любит Рождество. Все эти фильмы про спасение мальчиком своего дома. Санта Клаус настолько толстый, что своих ног из-за пуза не видит. Гирлянды. Глупые песенки под окнами. Ёлки, которые завешивают игрушками, что от дерева там ничего не остаётся. Все словно сходят с ума! Демон во время праздника чаще всего или закрывался дома, врубая любимые рок-хиты на полную мощность и напиваясь до отказа, или ходил в какой-нибудь стриптиз-бар, где красивые девушки в костюмах эльфов ублажали его заводным танцем, тоже напивался. Ну, или даже с Азирафаэлем просто напивался, пока друг счастливо под нос напевал все эти песенки и радовался праздничной атмосфере.

В любом случае, трезвым в этот праздник быть нельзя.

– Все документы подписала? – Гавриил рассматривает толстую папку с досье, сверяя данные.

– Да, – кивает Селеста.

– С человеческой оболочкой все в порядке? – Гавриил обводит взглядом ангела, выискивая косяки производства.

– Все в порядке. Руки, ноги целы, все органы функционируют, я вижу двумя глазами. – в этот момент девушка счастливо улыбнулась.

Новое тело было очень похоже на ее человеческую оболочку. Правда несколько погрешностей присутствовало. Волосы у нее длинные-длинные, до самых пят – эту оболочку вообще не подстригали, судя по всему. Ничего, новоявленный ангел это исправит. Глаза стали светло-голубыми, хотя бывшая монахиня очень любила свой глубокий синий оттенок. Она стала немного выше. Но самое обидное, что у нее и при жизни то толком груди не было, а теперь и вовсе жалкая единичка. Прям по больному ударили. Ну, как так-то? Хоть талия неплохая, менее широкая, а то смотрелось бы совсем несуразно. Но грудь-то! Это же ее больная тема теперь будет. Кроули точно не понравится.

– Так. Ну, тогда спускайся на Землю. В Рождество у нас уйма работы. Это твой экзамен. Соверши какое-нибудь стоящее доброе деяние, и я подумаю над твоей просьбой. Ты была прилежной ученицей, Селеста. – Гавриил достаёт большую печать и на первой странице документов появляется огромная красная надпись: «Утверждено».

Голубоглазка быстро забирает все необходимое и убегает по направлению к телепорту. Невозможно не волноваться, когда тринадцать лет ждала этого момента, и вот он настал. Она неимоверно счастлива! Наконец-то она может спуститься на Землю. Сразу возникает волнение и беспокойство. А как Кроули ее примет? А может, он вовсе о ней забыл? Нашел себе симпатичную девушку и развлекается с ней. Нет. Не нужно об этом думать, он обещал ее подождать, да и Азирафаэль говорил, что Кроули часто про нее спрашивает. Ангел сам не завсегдатай небес, поэтому все, что им за это время было предоставлено – редкие сообщения. Но она так ждала встречи. Самое лучшее Рождество, которое можно было придумать!

Магазин переехал на парочку улиц дальше, время идёт и для людей было бы странно, что книжной лавкой управляет не стареющий букинист, пришлось сменить документы, новая аренда, новое название. Всё новое. Такие изменения даже как-то бодрят. А то совсем запылился со всеми своими книгами. Да и при всем этом у него есть планы на это Рождество. Сидение в книжной лавке не входят в его планы. Главное, чтобы особенной пробки на трассе не было. Гадкий Кроули. А то в Тадфилд будет не добраться. И если Азирафаэль опоздает, кое-кто устроит ему слишком горячий прием. Ангел от таких мыслей даже потёр шею.

В дверь постучали очень неожиданно. Аж сердце быстрее забарабанило в груди. Бросив несобранную сумку на кресле, светловолосый мужчина пошел открывать.

– Простите, но магазин закрыт… Селеста?! – ангел даже отшатнулся от удивления.

– Азирафаэль! – девушка, не теряя ни секунды, тут же обняла дорогого друга.

– Проходи-проходи. Ты так быстро, я думал, что тебя отправят только после праздников. – заводя в теплое помещение ангела, Азирафаэль побежал готовить чай.

– Я была довольно убедительной, – спокойно ответила Селеста, оглядывая новый магазин. – Ты куда-то собираешься? – девушка слегка приподняла бровь, оглядывая развороченный чемодан.

– Я… Да так. Ненадолго, на праздники.

– Ты покраснел до ушей, друг, – улыбнулась Селеста на манер Кроули. – Это она? – Селеста перекинула одну ногу на другую.

Азирафаэль смущённо отвел взгляд, как настоящий школьник-девственник, кивнул, сжимая в руках упакованный подарок.

– Тогда не смею больше задерживать. Можешь просто подписать эти бумаги, что ты принял меня, и все дела. А то мои отчеты слишком ещё тщательно проверяют, – с грустью обратилась голубоглазка, откидывая со лба очень длинную прядь. – Подстричь бы их, а то невозможно с такой длиной.

Букинист надел свои очки, пробежавшись взглядом по документам, тут же подписал. Друзья все же выпили по чашечке ароматного чая перед прощанием и обсудили последние события.

Уже на крыльце ангелы крепко обнялись, чтобы разойтись по разным сторонам. Селесте не терпелось увидеться с тем, для которого так быстро бьётся ее сердце.

Чувство дикого мандража окутывало тело, когда она стояла перед знакомой черной дверью. Дыханье сперло, стоило только тихо постучать.

За дверью послышалось шебуршание и отборный мат. Селеста еле сдерживала улыбку.

– Я вам чо сказал?! Мне не… Ик… нужно ваше глебаное рождвенское пещенье! Как вас вообще… Ик… швейцар пуз… пустил?! – в дверях появился пьяный Кроули, с трудом стоящий на ногах. Если бы не держался за ручку, скорее всего, свалился прямо на пороге.

Мужчина застыл на месте, снимая свои очки. Селеста помахала перед лицом рукой, ощущая жуткий запах алкоголя, который исходил от демона.

– Пажи-и… Сеста? – Энтони приблизил свое лицо прищуриваясь, а когда до охмелевшей головы наконец дошло, кто перед ним, зрачки расширились, и рыжий захлопнул перед носом ангела дверь.

Девушка так и осталась стоять с поднятой ладонью в приветственном жесте. Не такой прием она ожидала. Недоумение так и читалось на ее лице. Она уже близилась к разочарованию и полному расстройству. Так старалась, спешила. А перед ее носом захлопнули дверь.

Спустя несколько минут, дверь снова открылась. Голубоглазка хотела уже возмутиться, но ее грубо схватили за руку и втащили в квартиру, захлопнув за спиной дверь.

Всё завертелось и закрутилось слишком быстро. Девушке не давали не вдохнуть, не выдохнуть. Пальцы уже скользили по изгибам ее тела, а сухие мужские губы сминали ее мягкие и податливые. Девушку буквально проталкивали вглубь знакомых помещений, сдирая с тела одежду, не щадя, разрывая белую ткань платья. Только уже у постели Селесте удалось выпутаться из крепких объятий. Девушка выгнулась и извернулась всем телом, вырвавшись на свободу и тяжело дыша.

– Подожди секунду! – голубоглазка выставила руки перед собой, в защитном жесте. – Господи, Кроули, мы не виделись тринадцать лет, я… – все слова выветрились из головы, когда она увидела его взгляд. Невероятно радостный и счастливый. О, он смотрел на нее с таким обожанием, что сердце начинало стучать с утроенной силой.

– Селеста, – одними губами шепчет Кроули, вставая в постели на коленях и подходя к ней близко-близко, чтобы упереться лбом в ее живот.

За эти минуты, когда он закрыл перед ней дверь, мужчина успел вернуть весь выпитый алкоголь в бутылки, трезвея и наконец поверив в то, что за порогом она!

Девушка осторожно гладит взъерошенные волосы, вновь короткие, как когда-то, пропуская между пальцев огненные пряди. Ох, как же она скучала. Мужчина отстраняется и смотрит на нее сверху вниз.

– Ты изменилась, – выдыхает мужчина проводя ладонью по длинным платиновым прядям, пробегая пальцами по бёдрам, остановившись на груди, хмурит брови. Селеста отворачивается.

– Прости, я просила, чтобы они воплотили мою внешность максимально к моей прошлой. Но все равно напортачили. Интересно: ангелам можно сделать пластическую операцию? – Селеста пыталась выправить неловкость шуткой.

Больше бывшая монахиня ничего не сказала, ощутив, что Кроули легко распахивает ткань верхней части платья и жадно целует ее грудь, покусывая и зажимая губами маленькие соски.

Селеста шумно выдыхает, чувствуя, как внутри разгорается пожар, а ноги подгибаются. Демон привлекает ангела к себе, вцепляясь холодными пальцами в молочную кожу, оставляя красные следы. Она тут, перед ним, живая, настоящая. Плевать на маленькие сиськи. Мужчина заводит женские руки над головой, рассматривая порозовевшее лицо любимой. Селеста бесстыдно раздвинула ноги перед демоном, облизав пересохшие губы.

Ох, как он скучал.

Бессовестно задрав подол уже порванного платья, рыжий демон прижимает Селесту к постели, впиваясь в шею зубами, ощущая языком пульсирующую жилку.

Великий Сатана, он чертовски по ней соскучился.

Кроули быстро избавляется от льняных штанов, чтобы припасть тазом к бёдрам ангела. Мужчина только раз проводит ладонью между розовых складок, удовлетворённо выдохнув осознавая, что она уже готова и ждёт только его.

Одним движением мужчина наполняет девушку собой, по-змеиному шипя. О, какая она горячая, нежная, сладкая, мягкая и тугая. Сколько раз между ними было. Но, спустя столько времени ожидания, это невозможно приятно. И он не будет сдерживаться. Быстро перевернув любимую на живот, он входит на всю длину, буквально пригвоздив ангела к постели. Платиновые локоны рассыпались по черным простыням, закрывали девичью спину. Тонкие длинные нити, казалось, были везде. Кроули не отказал себе в удовольствии намотать женские локоны на свой кулак, заставляя прогнуться под ним, запрокинуть голову, бессвязно что-то выкрикивая.

Он был груб и жесток, он любил и трахал ее со всей силой, какой мог. Но Селеста и не против, она так истосковалась по нему, что думать не имело никакого смысла. Ей было мало его. Хотелось ещё и ещё. Как наркотик – ее личный сорт героина. И это для нее не было пошло, вульгарно. Это были ее чувства, которые срывались с ее губ вместе с именем ее любимого. В каждом движении, каждом стоне, поцелуе, укусе, прикосновении чувствовалось наслаждение после всех этих лет.

Селеста, на удивление самого демона, переворачивает их обоих, оседлав Энтони сверху, насаживаясь на горячую мужскую плоть, запрокидывая голову, водя тёплыми ладонями по мужской груди и впалому животу. Волосы белым покрывалом закрывали ее спину. Кроули садится и крепко обнимает влажное женское тело, подаваясь навстречу. Селеста закидывает руки на шею мужчины, впиваясь ноготками под затылком – его чувствительное место. Последние резкие движения, и крик наслаждения раздается эхом в спальне. Кроули вцепляется зубами до боли в молочную кожу, пахнущую цветами, рыча, подобно зверю, изливаясь в пульсирующее лоно, сжимая мягкие ягодицы.

Пара падает на простыни, переплетая конечности, восстанавливая сбившееся дыхание.

Кроули проводит пальцами по контурам женского лица.

– Думаю, теперь я готов согласиться, что Рождество – может быть отличным праздником, – хитро щурится мужчина.

А Селеста подскакивает в постели, громко ахнув.

– Рождество! Совсем забыла!

– Что? – мужчина блаженно переворачивается на спину, запрокидывая руки за голову.

– Мне нужно сдать экзамен! Надо совершить благое дело. И тогда подпишут бумаги, чтобы я осталась на Земле. – Селеста спешно стала искать свои вещи, хоть они уже и негодные. Кроули не пожалел даже трусики.

Демон хмыкает, переворачиваясь на бок, лениво следя за суетой ангела.

– Благие дела – не моя специальность, но могу дать подсказку, – мужчина говорит шепотом, не дай Сатана его услышат. Голову оторвут.

Ангел останавливается, удивлённо смотря на распластавшегося на кровати демона.

– Просто выгляни в окно. – Кроули указывает пальцем на высокие окна, к которым и направилась голубоглазка.

Девушка замоталась в простыню, открыла створки, впуская холод в помещение, выглянула наружу. Под окнами стояла группа детей: от самых маленьких, до уже старших – и пела церковную рождественскую песню. Дети с приюта, зарабатывающие себе на рождественские подарки.

Кроули сморщил нос, укутываясь в покрывало.

– Второй день горланят под окнами. Думал, как в одном фильме, ведро воды вылить, но решил вообще в это не влезать. – демон перевернулся на живот, подставляя под подбородок кулак.

У ангела уже загорелись глаза.

– Только не говори, что снегопад вызовешь. И так холодрыга.

– Я монстр, по-твоему? – обиженно надула губы девушка.

Приложив ладошку к губам, светловолоска тихо прошептала молитву и резко махнула ладонью, словно что-то сорвала с неба.

Над хором, допевающим последние аккорды, образовалось небольшое облако, из которого высыпались огромное колличество конфет и шоколадок. Самые разные, в цветных обертках. Дети сначала хотели отбежать в сторону, а потом радостно завизжав, бросились собирать вкусняшки, громко и счастливо вереща: «Конфетный до-о-ождь!»