Текст книги "Паладин развивает территорию! Том IV (СИ)"
Автор книги: Greever
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 24 страниц)
Миона, как новая королева Номина, не могла отправиться в это путешествие с незначительным количеством войск.
В самом королевстве ещё не всех аристократов удалось усмирить, а то, что они пока просто молчали, являлось результатом их опасений вторжения других стран.
Под видом помощи империя или соседние королевства могли направить свои войска на свержение новой королевы, что привело бы к разграблению территорий множества аристократов на своём пути, и никого бы не пощадили.
Учитывая, что Миона убила всю королевскую семью, а также извела две герцогские фамилии, дворяне даже не понимали, кого усадить на трон, если удастся расправиться с ней, поэтому предпочли оставить всё как есть, дожидаясь подходящего момента, ведь признать её незаконным монархом можно в любое время.
Сама Миона это также понимала, поэтому уже готовилась к браку с одним из аристократов королевства, что утвердит её на троне официально, и она даже планировала сохранить жизнь нескольким детям из герцогских семей.
К сожалению, почти все они были убиты, а если и остались живые, то где они находятся, выяснить так и не удалось.
Теперь же, находясь во владениях человека, которого ещё совсем недавно она пыталась убить, ей приходилось быть вдвойне осторожной, даже притом, что в момент нападения она носила маску и скрывала своё лицо.
Белая палатка Мионы возвышалась на зелёном холме, над которой развевались флаги королевства Номина, а вокруг находились сотни палаток дворян, сопровождавших её, и рыцарей-паладинов из собственной армии.
Повсюду можно было видеть флаги и гербы, среди которых один узнал бы даже Виктор.
Флаг с чёрным вороном, летящим по небу и смотрящим на землю, принадлежал дому Эрлион, который возглавлял брат Луны Клео.
Миона, зная о его связи с Виктором, запретила ему покидать расположение лагеря, и он так до сих пор и не встречался со своей сестрой.
Прямо сейчас молодой человек, как и десятки других дворян, находился перед белой высокой палаткой королевы, куда их пригласили на совещание.
Однако вместо встречи с монархом собравшиеся здесь слушали крики и шум бьющейся посуды, а также ломающейся мебели в монаршей палатке.
Миона ревела, как раненный зверь, пытаясь успокоиться и прийти в себя от увиденного.
Девушка видела, как Виктор избивает Пелоса, её заклятого врага, которого даже она не могла сейчас тронуть из-за договора с герцогом Лимарием.
Королева, прячась в дальней части улицы Айронвуда, с ужасом наблюдала, как лорд чуть не убил человека, которого она планировала мучать десятки и сотни лет, прежде чем убить, и только когда Лиония отшвырнула его, смогла выдохнуть, но в тот момент Миона хотела уже убить Виктора, который чуть не разрушил все её планы мести Пелосу.
Даже вернувшись в лагерь, она до сих пор не могла смириться с тем, что кто-то притронулся к её будущей жертве, поэтому прямо сейчас женщина с растрёпанными волосами и в изодранной одежде крушила всю мебель в своей палатке.
Наконец, сломав последний стул в своих руках, она рухнула на землю и лежала, глядя в матерчатый потолок палатки, который колыхался из-за ветра снаружи.
Её правая рука потянулась к красивому утончённому лицу, на котором не было ни одного шрама, оставленных в своё время Пелосом.
Большие чёрные глаза сузились, и Миона сквозь зубы заговорила сама с собой.
– Чёрт бы вас побрал, «особенные»! Всех вас заставлю страдать! Всех убью!
Она ненавидела всех «попаданцев», хотя и не совсем понимала, что они такое.
Просто пришельцы из других миров довольно легко определялись её шпионами, так как начинали очень сильно влиять на мир вокруг себя, привнося разные изобретения и новшества.
Виктору повезло больше прочих, потому что его вотчина находилась на самом краю континента, и никого она толком не интересовала, а Луна не принесла в Лимею ничего, что повлияло бы на жизнь простых людей.
Экономика, которой она занималась, не выглядела чем-то сверхъестественным и скорее воспринималась как очередной трюк аристократов, поэтому девушка смогла избежать внимания шпионов Мионы.
Возможно, на этом и других континентах живут и другие «попаданцы», но они либо стараются не показывать свои навыки и умения, либо остаются недосягаемыми для разведки организации «Свободу Лимее».
* * *
На территории Клинт находилось более двух десятков лагерей аристократов и даже вождя орков Кормака.
В одном из таких, где также, как у Мионы, на холме стояла палатка, только тёмно-синего цвета, исписанная рунами, можно было заметить белый флаг с изображённой на нём горящей птицей с распростёртыми крыльями, напоминающую орла.
Здесь располагался лагерь герцога Лимария, того самого человека, который являлся в прошлом мужем Лионии, а также был причиной невозможности Мионы убить Пелоса.
Герцог сидел на золотом высоком троне в своей палатке, а перед ним стоял Пелос, который хоть и выглядел чуть лучше, чем ещё час назад, благодаря лечению монахов и новой одежде, но на лице всё равно были видны жуткие открытые раны, не успевшие зажить, и сейчас его бы точно никто не назвал красивым мужчиной.
Морисон Лимарий был выше двух метров, с широкими плечами, выдающейся мускулистой грудью и руками, которые были настолько широкими, что сравнить их можно было с бедром ребёнка.
Он никак не выглядел как обычный утончённый аристократ, учитывая квадратное лицо со слегка выпирающим мужественным подбородком, с узко посаженными чёрными глазами и чёрными коротко стриженными волосами на голове.
Одетый в военный чёрный мундир, который ещё больше подчёркивал его мускулистую фигуру, Морисон сидел, опершись на правый локоть и подперев подбородок кулаком, а левой рукой опирался на двуручный меч, слегка воткнутый остриём в землю.
Пелос огляделся по богато украшенной палатке и, не найдя в ней никого, быстро догадался, о чём пойдёт речь.
Герцог оправдал его ожидания и басистым голосом, который заставлял дрожать стенки палатки, заговорил с графом.
– Ты смог получить книгу и ключ?
Пелос замотал головой и нервно залепетал в ответ.
– Мне помешал проклятый герцог! А ещё герцогиня Дернс! Проклятая сука вмешалась, когда я собирался убить его!
Морисон сжал рукоять меча в своей руке, отчего послышался характерный скрипящий звук кожи.
Герцога раздражал бред, который несёт человек перед ним, утверждая, что тот якобы мог бы убить небесного рыцаря. Ещё больше бесили высказывания о герцогине Дернс.
Лимарий не оставил надежд вернуть свою жену, и её оскорбления он терпел с трудом.
Никакой любви к женщине, которая изменила ему с графом из захолустного Лантариса, у него не было, просто упускать герцогиню империи он никак не собирался.
Однако больше всего выводило герцога из себя отсутствие результатов, потому что только желание получить книгу и ключ от хранилища сохраняло жизнь графа перед ним.
Выслушав Крейна, он вновь обратился к нему.
– Мне нужны эти вещи и нужны прямо сейчас! – после этих слов Морисон распространил ауру легендарного рыцаря, которая придавила Пелоса, и он лицом ударился об землю, а затем продолжил утопать в ней, пока герцог не рассеял свою ауру.
Граф заскулил, выплёвывая землю изо рта.
– Я… я добуду их для вас… Дайте время!
Лимарий без интереса слушал оправдания человека перед собой и сохранял ему жизнь только из-за обещания Мионы, а также возможной печати на хранилище, где могла потребоваться кровь потомка Крейнов.
– Даю срок до конца собрания всех рас. Не добудешь их к тому времени, я обвиню тебя во всех твоих злодеяниях и казню на глазах у всех, – пригрозил герцог.
Конечно же, как сюзерен, он знал всё о своих вассалах и в любое другое время проигнорировал то, что происходит в вотчине Крейн.
Однако в данном случае речь шла о хранилище, оставшемся с мифических времён, в котором, по его информации, хранится оружие драконов, а также экипировка на целую армию, использовавшаяся в войне против демонов.
Вещи тех времён и так считались немыслимыми по силе, однако конкретно это хранилище было создано с учётом того, что вещи в нём могут пригодиться потомкам через десятки и сотни тысяч лет.
Никто не думал, что пройдут миллионы лет, прежде чем о хранилище вспомнят, но даже так был велик шанс найти в нём поистине удивительные вещи, и, если бы кто-то помимо Лимария узнал об этом, за них уже давно началась война по всему континенту.
На его удачу, ему об этом поведал сам Пелос, когда герцог выяснил обо всех его проделках и планировал использовать в своих целях.
Граф ещё не понимал, что у Морисона есть куда более важная договорённость с Мионой, и, чтобы он ни делал, всё равно умрёт, причём куда более мучительно и страшной смертью, чем мог умереть от рук герцога.
Он просто ненавидел всех этих аристократов, что мешали ему, и прорабатывал собственный план устранения их всех.
Пелос считал жителей этого мира глупыми ничтожествами, которые не понимают, что с его знаниями с Земли он легко может создать грозное оружие, способное убить любого.
К сожалению, для него из-за возможностей титула и доступа ко всем возможным благам он не торопился это реализовывать, вместо этого утопая в роскоши и реализуя свои самые тёмные желания, из-за которых в прошлой жизни и был казнён на электрическом стуле.
Пелос мог стать катастрофой для этого мира, так как помимо жестокости в его голове, как у физика-ядерщика, были действительно страшные знания.
Они с Виктором пришли в этот мир с небольшой разницей по времени, и оба оказались в семьях графов, и оба являлись наследниками титулов.
Однако Виктору достался более тяжёлый старт, а также он являлся по своей натуре добрым человеком, который не мог смотреть на несправедливость, происходящую вокруг него.
Двое пошли разными путями, и каждый получал от этого мира удовольствие по-своему, а герцог, к тому же, сильно ушёл вперёд в плане развития силы и своей территории.
У Пелоса, с другой стороны, не оставалось времени, чтобы изменить свою судьбу и нагнать герцога Леомвиль в развитии, чтобы хоть как-то повлиять на будущее этого мира.
Три меча в лице Морисона, Мионы и Виктора висели над его шеей, готовые оборвать его жалкую жизнь, и один из них обязательно заберёт её, как бы тот ни старался избежать этого.
* * *
Виктор понятия не имел, что происходит у него под носом, потому что для этого существовали «мертвецы», которые теперь в полном составе перешли в его подчинение.
Лорд получил под своё командование почти три тысячи таких агентов и ещё больше двадцати тысяч рыцарей, которых он планировал очень скоро начать тренировать по своей методике.
Учитывая солдат вассалов, в данный момент герцог мог собрать армию почти в сто тысяч человек, и это только опытных бойцов, а учитывая, что можно было набрать ещё и ополчения, армия могла расшириться до полумиллиона.
Конечно, это были бы абсурдные войска, способные максимум нести на себе грузы, как вьючные животные, однако дворяне таких использовали в качестве массовки, зачастую выдавая за полноценных солдат, чтобы не терять действительно полезных рыцарей.
Виктор это хорошо понимал, но ему было всё равно. Он планировал потихоньку избавиться от войск вассалов, но для этого требовалось, чтобы аристократы сами этого захотели, а он не очень хорошо понимал, как это сделать.
Сегодня лорд как раз собирался заняться распределением «мертвецов», а также хотел назначить встречи с капитанами рыцарей, чтобы начать их тренировку, однако этому не суждено было случиться, так как этот день выпал на выходной.
В его доме выходной теперь являлся важнейшим днём, и, чтобы ни происходило, Виктор обязан был проводить его с семьей.
Лёжа на толстом ковре в гостиной, он играл со своим младшим сыном Александром, которого держал на вытянутых руках над собой, пока все остальные его дети носились по комнате с криками, от которых мог оглохнуть кто угодно.
Почти все жёны, кроме Шоны и Линеи, также присутствовали здесь и, уже привыкшие к этому балагану, сидели в дальней части на диванчике и креслах у больших окон, выходящих на двор, где росли деревья и красочные цветы.
Вокруг них суетились горничные, которые подносили чай и сладости, а также демонстрировали какие-то украшения в шкатулках, доставленные из ювелирных магазинов или с аукциона.
Виктора всё это было малоинтересно, и на самом деле в своей прошлой жизни он и детей не особо любил, и даже не стремился завести их, однако теперь всё было по-другому.
Дети теперь являлись неотъемлемой частью его жизни, а также частью его планов на будущее, где каждому из них отведена своя роль.
В шуме детских криков и женских разговоров лорд услышал звук открывающихся дверей, а следом увидел идущую в его сторону Шону в приталенном зелёном платье.
Девушка явно решила насладиться нарядами, пока ей вновь не пришлось надеть что-то более свободное, когда её ребёнок даст о себе знать.
Виктор, наблюдая за ней, быстро понял, что он опять в чём-то провинился, но уже был рад, что это не очередная беременность.
Шона, подойдя ближе, встала прямо над ним и высокомерно смотрела на него сверху вниз, пока лорд не обратил на неё внимания.
Остальные женщины даже не реагировали на происходящее, считая свой разговор более увлекательным, а дети и вовсе, ничего не замечая, гонялись друг за другом или за питомцем Рагнара.
Шона, видя, что теперь внимание мужа сосредоточено на ней, наконец заговорила.
– Ты ничего не забыл? – спросила она.
Виктор удивлённо посмотрел на девушку, пытаясь вспомнить дни рождения своих жён, их родственников и любые знаменательные вещи, которые должен помнить мужчина, по мнению женщины.
Однако ничего из этого не подходило, и он замотал головой, давая понять, что не понимает, о чём речь.
Шона с надменной ухмылкой заговорила вновь.
– Ты просил отца отправить корабли в пустоши, и уже прошло два года, как они там!
Виктор даже замер на секунду, потому что совершенно забыл о торговом маршруте, который предполагалось проложить по территории Парфо.
«Чёрт! Они что, всё это время ждали меня там? Как они выжили? Граф содержал их за свой счёт?»
Шона, словно поняв его мысли, бросила на него два листка бумаги, которые Виктор, положив сына себе на грудь, взял со своего лица.
На одном была нарисована карта и указан населённый пункт, а на втором – расходы на содержание кораблей и людей от графа Брент.
Девушка начала пояснять, прежде чем её муж успел задать вопрос.
– Рыбаки построили там деревню и даже перевезли часть своих семей. У кого-то даже родились дети, пока ты непонятно чем занимался! – самодовольно заявила она.
Виктор протянул руку наверх и своей аурой, словно невидимой рукой, начал тянуть Шону к себе, пока она не оказалась на коленях, а её лицо в нескольких сантиметрах от него.
Теперь уже самодовольно смотрел он, пока его жена пыталась сдержать смех.
– Не зли меня, женщина! – произнёс он и, поцеловав её пухлые губки, отпустил обратно, после чего добавил: – Передай отцу, что я займусь этим немедленно, и отправь ему деньги и подарок от нас.
Шона, поднимаясь с пола, нарочно вытерла губы, словно ей было противно от его поцелуя, и направилась прочь из комнаты, лишь на секунду остановившись у входа.
Вновь своим высокомерным взглядом посмотрев на мужа, она сообщила ему, что уже отправила золото и подарки от его лица, после чего покинула шумную комнату.
Виктор чуть не рассмеялся от того, как она себя вела.
Шона являлась самой своенравной и агрессивной женщиной в доме, с которой мало кто мог пошутить. Настоящим драконом в юбке, как её называли все торговцы, хоть раз встречавшиеся с ней.
Глава 324
Истинный Шерманин (часть 1)
Спустя три дня Виктор покинул Балтес и, взяв с собой лишь Алису и рыцарей из личной стражи, направился в новую деревню, о которой говорила Шона, чтобы понять, что там происходит, а также изучить маршрут будущего торгового пути.
На небе было облачно, и вот-вот должен был полить дождь, но пока земля ещё была сухой, Виктор, скакавший на Буцефале вдоль дороги, ведущей из графства Шерманин в графство Парфо, пришпоривал коня, чтобы посмотреть, на что тот способен.
Конь и сам был рад вырваться из пространства питомцев, чтобы вместе со своим хозяином почувствовать вкус свободы.
Применив навык «Единое целое», он привязывал Виктора к себе и, стуча по земле гигантскими копытами, от ударов которых сухая земля трескалась на несколько метров от места удара, разгонялся всё быстрее, достигая чудовищной для ездовых животных скорости в сто двадцать километров в час.
Пока это был предел Буцефала, но, учитывая тяжёлый доспех, висевший на нём и делавший его бронированным, как танк, и таким же тяжёлым, можно было с уверенностью сказать, что даже так, на Земле, он бы превзошёл любой вид наземного мобильного транспорта в соотношении мощности брони и скорости.
По дороге вдоль густого леса с одной стороны и полей с другой, где скакал лорд, мчался экипаж и около ста рыцарей с флагами Леомвиль, старавшихся догнать своего господина.
Но как такое было возможно?
Самые быстрые кони, которых получили от кентавров, могли разгоняться не быстрее девяноста километров в час, и это только с одним лёгким всадником.
Учитывая, что они также были обвешены металлической бронёй, в данный момент не было никакой возможности разогнаться выше семидесяти километров в час.
Карета, в которую впрягли шесть коней, двигалась ещё медленнее, и именно под неё приходилось подстраиваться рыцарям.
Виктор, смеясь, скакал в одну сторону, а затем, развернувшись, мчался в обратную, наслаждаясь этой свободой и игнорируя свою стражу, которая опасалась нападения на него.
Однако в данный момент лорду могли составлять угрозу лишь легендарные рыцари и верховные маги, движение которых заметит любой маг их уровня и не оставит такое без внимания.
На самом деле, Виктор ощущал как минимум десяток шпионов небесного уровня, преследовавших их конвой от самой вотчины.
Он не пытался их вычислить или как-то избежать преследования. Являясь герцогом, лорд хорошо понимал, что теперь каждый его шаг будет под наблюдением, и, пока нет особой необходимости, не стоит пытаться спрятаться от шпионов.
Вновь остановив коня далеко позади своего конвоя, он направил Буцефала в сторону кареты.
Экипаж мчался на скорости шестьдесят километров в час, когда Виктор подвёл коня ближе и, на ходу открыв дверцу, запрыгнул внутрь.
Сидевшая внутри Алиса не знала, как реагировать на такое поведение герцога, потому что он вновь нарушал этикет, и девушка совершенно не знала, как себя вести в такой ситуации.
Артур, сидевший на крыше экипажа, спрыгнул на Буцефала и, отступив назад среди других рыцарей, привязал лошадь к экипажу, после чего вновь запрыгнул на карету, где, скрестив ноги, сидел, глядя по сторонам.
Хотя вести себя так было не положено среди дворян, и тем более взбираться на крышу экипажа, можно считать варварством, однако у молодого человека должна была быть твёрдая почва под ногами на случай внезапной атаки.
В отличие от простых рыцарей, весь его стиль боя был сосредоточен на метании клинка, и самый первый бросок являлся самым важным, потому что именно от этого зависели все дальнейшие действия.
Зная такую слабость своего оруженосца, Виктор предложил тому не использовать верховых животных, а пользоваться каретами и телегами, пока не появится достойное его ездовое животное.
Пока Артур устраивался поудобнее на крыше кареты, сам лорд рухнул на диванчик и улыбнулся девушке перед собой.
Одетая в тёмно-зелёное приталенное платье с высоким воротником, поверх которого была одета жилетка из плотной ткани, застёгнутая на все пуговицы, она сидела с серьёзным лицом, боясь улыбаться, чтобы герцог не понял неправильно её действий.
Хотя Виктор не был известен порочными связями, но герцогский титул мог многое изменить в человеке, и взять баронессу, являющуюся его подчинённой, даже не считалось бы постыдным.
Всё решилось бы одним подарком родительскому дому и статусом наложницы или любовницы для девушки.
Снаружи скакавший рядом с экипажем Киран думал о том же, однако и помыслить не смел о злости на своего господина. Даже случись так, что Виктор заберёт его женщину, это можно будет считать лишь печальным событием для рыцаря, но никак не тем, из-за чего можно злиться на господина.
Виктор со своей стороны вообще не думал о таких вещах. Избавившись хоть ненадолго от своего гарема, который преследовал его, желая родить ему ещё сыновей, он просто наслаждался компанией красивой и умной спутницы.
Усевшись поудобнее на откидывающемся назад диванчике, лорд протянул руку к правой дверце и, отсоединив от неё небольшой деревянный столик, напоминавший по конструкции те, что используют в поездах, установил его между собой и девушкой.
После этих манипуляций лорд вытащил из инвентаря чайный набор с металлическим чайником, в днище которого находилось гнездо для камня огня, и, наполнив его водой из фляги, поставил на стол.
Алиса наблюдала за его действиями широко распахнутыми большими глазами.
Девушка слышала, что у герцога есть артефакт расширения пространства, но никогда не видела его лично, и это было впервые, когда тот демонстрировал его при ней.
Виктор воткнул камень огня в чайник, а затем достал сладости и, расставив всё перед девушкой, предложил ей присоединиться.
Аромат эльфийского чая, который так любила девушка, разнёсся по всей карете, а затем и за её пределы, привлекая внимание всех рыцарей, в особенности Кирана, уже совсем расстроенного из-за происходящего в экипаже.
Во всяком случае того, что он себе надумал.
Лорд, взяв чашку с блюдцем, сел поудобнее, облокотившись на стенку справа, и, закинув ногу на ногу, обратился к Алисе.
– Когда мы выйдем к границам Высохших земель? – спросил он.
Девушка, взяв приборы со стола, села с краю дивана и, немного пригубив чай, почувствовала, как тепло вместе с энергией трав разливается по всему телу.
– Ваша светлость, если бы не задержки с поставками рельсов, мы бы уже завершили прокладку основной дороги от Балтес до Хитмора и к концу зимы могли бы выйти к границам Высохших земель. Граф Андрос очень сильно старается облегчить нам жизнь, и благодаря его помощи многие аристократы содействуют в прокладке путей, – ответила она.
Виктор был доволен этой девушкой и даже гордился своим выбором, ведь именно он нашёл такого сотрудника.
Она не только работала над текущими проектами, но и активно исследовала новые направления развития железной дороги в сторону столицы королевства, а также в сторону Корстада.
Алиса, заметив пристальный взгляд на себе, опустила глаза, стараясь не смотреть в единственный глаз герцога.
Лорд не стал больше смущать её, понимая, что она может не так понять его внимание, и продолжил говорить на рабочие темы, попутно подливая чай себе и ей.
Вскоре по крыше кареты забарабанил дождь, и уже через мгновение стеной обрушился на конвой.
Экипаж явно замедлился, и уже очень скоро послышался голос Кирана.
– Ваша светлость, лошадям трудно передвигаться, можем ли мы остановиться и разбить лагерь? – спросил он.
Виктор приказал ему действовать, а сам, слегка откинувшись на спинку, вытянув ноги, собирался поспать, ощущая, как экипаж замедлился и, свернув в сторону леса, остановился.
Когда его глаза только сомкнулись, а сознание после горячего эльфийского чая начало проваливаться в дрёму, в его голове прозвучал странный шёпот.
«…жно я был прав?»
«Возможно, всё было не зря?»
«Разве я не делал всё ради своих детей?»
«Почему здесь так темно?»
Виктор, открыв глаза, посмотрел по сторонам, но ничего подозрительного не происходило.
За окном слышался шум, создаваемый солдатами при установке палаток, а также звук дождя, бьющего по крыше.
Распространив ауру повсюду, лорд попытался понять, есть ли кто-то посторонний поблизости, однако ничего, кроме мелких животных, змей и ящериц, прячущихся в густой листве, не мог найти.
В следующую секунду его втянуло в пространство богов, и Виктор вновь оказался перед Ирис, которая была одета в белую просвечивающую тунику, ни капли не скрывавшую её подтянутую грудь.
Если бы она не сидела на троне, он был уверен, что и ниже пояса эта одёжка ничего не способна скрыть.
Богиня, молчавшая всего несколько секунд, заговорила первой.
– Голос потерянной души…
Виктор недоумённо склонил голову набок и обратился к ней с вопросом.
– Что это значит?
Ирис ответила спокойно, не торопясь никуда.
– Люди гибнут разными способами, однако те, кого коснулся Мир, обречены после смерти не попасть в круговорот реинкарнации. Он своим появлением обрекает душу человека на вечное пребывание в этом мире, – сообщила она.
Лорд теперь совсем ничего не понимал.
Для него душа – это что-то вымышленное и абстрактное. Он даже своё переселение в этот мир объяснял с научной точки зрения, во всяком случае, так, как видел это сам.
Его энергия, или, вернее, информация его тела, сразу после смерти попала в этот мир и была помещена вместо энергии Виктора. То есть он просто занял пустую оболочку и отказывался называть это переселением душ.
Немного подумав над словами богини, лорд открыл рот и хотел задать вопрос, когда в его голове возникла невероятная идея, словно молния, озарившая его.
– Срочно отправь меня обратно! – громко приказал он.
Теперь настало время удивляться Ирис, которая странно посмотрела на него.
– Ты что-то понял? – спросила она.
Виктор замотал головой и попытался поторопить её.
– Не знаю, я должен вернуться и кое-что проверить!
Богиня не стала тянуть и выбросила его из своего пространства.
Виктор, оказавшись в карете, вскочил с места под ошарашенным взглядом Алисы и, дёрнув ручку, открыл дверцу и выпрыгнул наружу.
Уже был вечер, и благодаря тучам темнело ещё быстрее, чем обычно, однако лорд мог бы узнать место, в котором находится, из тысячи похожих.
Тут повсюду были завалены старые деревья, словно взорвалась бомба, а также впереди можно было видеть воронку пять метров глубиной и около двадцати в радиусе.
Это было место гибели отца Виктора, где тот, пожертвовав жизнью, постарался защитить своих сыновей.
Лорд озирался по сторонам, пока его рыцари суетливо пытались накрыть господина своими плащами, так как он стоял в одном мундире из лёгкой ткани.
Отмахнувшись от них, Виктор побежал в сторону леса и вскоре остановился прямо на его границе.
Судорожно распространив ауру, он старался ощутить хоть что-то, чтобы подтвердить свои догадки.
Его сердце колотилось как сумасшедшее, и ему даже было неясно, почему.
Александр не являлся его родным отцом, и они не были знакомы так долго, чтобы он мог прикипеть к нему, но почему-то надежда на его возвращение взволновала сердце Виктора, и мысли путались в голове от волнения.
Внезапно аура нащупала вдалеке что-то живое, но лорд быстро понял, что это, скорее всего, кто-то из шпионов.
Разозлившись, он усилил свой голос магией, пронизал его гневом и распространил повсюду на десятки километров вокруг.
– Прочь! – сразу после этих слов он ощутил удаляющуюся энергию шпиона.
Поняв, что ему никто больше не помешает, Виктор обернулся к солдатам, которые в ужасе смотрели на него.
Ярость, вложенная в слова господина, напугала их до седых волос, и, если бы не развитие рыцарей, легко могла травмировать и даже убить.
Понимая, что сделал, герцог тут же призвал дневник и произнёс заклинание «Покаяние», которое сразу успокоило его рыцарей, и они даже не понимали, чего испугались, ведь это был их господин.
Однако дневник кое о чём напомнил герцогу, а именно, что он является паладином.
Раз он не может почувствовать Александра как рыцарь, надо было действовать как паладин.
Призвав броню, он вновь постарался распространить ауру, но в этот момент в его голове прозвучал шёпот Ирис.
– Не броня делает тебя паладином, а руны на твоих костях. Обратись к ним, если ищешь своей истинной силы, – прошептала она.
Виктор давно боролся с рунами и всегда считал их лишь помехой, так как любая несправедливость этого мира доставляла ему жуткую боль.
Хотя, борясь с ними каждую минуту и каждую секунду, он привык терпеть, это не значило, что боль пропала. Она всегда была такой же острой, как и в первый раз, просто ментально лорд окреп настолько, что игнорировал её.
Отозвав часть брони на руках, он старался увидеть надписи на костях сквозь кожу и мышцы.
Даже притом, что ему это не удавалось, однако шёпот вновь послышался и был очень близко от него.
«Ты стал таким взрослым».
«Ты словно солнце, рассеиваешь тьму».
Шёпот становился всё ближе, и Виктор, материализовав кристалл, похожий на тот, в котором была заперта энергия демона, протянул его в ту сторону, откуда исходил шёпот.
В этот момент вновь заговорила Ирис.
– Демон – это энергия, поэтому ты смог поместить его в кристалл, но потерянная душа – всего лишь сознание, и с ней не получится так же.
У Виктора сдавило грудь от тоски, а по правой щеке побежала обжигающая слеза. Отчаяние и тоска нахлынули на него, отчего сознание путалось и хотелось кричать от боли.
Вот она, надежда, только руку протяни, и человек, настолько дорогой и настолько недооценённый, может вновь вернуться к жизни. Однако вселенная снова не хотела дать ему насладиться победой.
Только теперь Виктор понял, насколько ему был дорог человек, который проявил к нему отцовские чувства, которых ему никто не дал на Земле и лишили в этом мире.
Он всю жизнь думал, что это нормально – не иметь отца, ведь у него была любящая мать.
Но что теперь? Нет матери и нет отца. В этом мире он не может никому пожаловаться и спрятаться за спиной отца или успокоиться, прижавшись к груди матери, которая погладит по голове и нашепчет что-то ласковое и ободряющее.
Больше ничего этого нет. Теперь ему самому приходится быть тем, за кем все прячутся и кто всех успокаивает.
Виктор стоял под дождём с протянутой рукой, в которой светился голубоватый кристалл.
Слёзы на щеке смывались дождём, а находившиеся позади рыцари, не понимая, что происходит, молча ждали своего господина.
Внезапно он сжал кристалл в кулак, и тот, треснув под давлением, рассыпался в пыль.
На лице Виктора появилась широкая улыбка, потому что он только что осознал сказанное Ирис – сознание!
Лорд тут же связался по связи разума и услышал нежный, сонный голос своей жены.
– Виктор? Что-то случилось? – спросила она.
Он стоял, счастливо мотая головой, словно она могла видеть его.
– Луна, скажи Иггдрасилю, пусть немедленно идёт ко мне, – приказал Виктор.
Как только слова упали, из-под размокшей земли перед ним появился маленький мальчик в школьной форме, который явно был рад видеть своего отца и тут же обнял его.
Виктор потрепал Иггдрасиля по голове и, опустившись на колени, посмотрел ему в глаза.
Он всегда звал его, только когда возникали проблемы, и этот ребёнок всегда приходил на помощь.
