Текст книги "Школьные годы (ЛП)"

Автор книги: Grasshopper

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

После полудня радость в глазах мистера Лоренса стала постепенно угасать, а потом и вовсе исчезала. Он стал внимательно следить за каждым движением Джордана... за каждым движением Дэнни, который старался находиться как можно дальше от Джордана... Создавалось такое впечатление, будто Джордан специально провоцирует отца, не отходя от Дэнни ни на шаг и постоянно держа его за руку.

– Прекрати, Джорд!

– Не могу, Грифф.

– Ты должен. Ты же его только разозлишь!

– Он должен это видеть.

– Но не так, не сейчас.

К сожалению, иногда Джордан мог быть более упрямым, чем его отец. В конце концов, мистер Лоренс резко остановился и произнёс:

– Дэну и его родителям пора уезжать.

И тут Джордана словно прорвало. Он был уставшим и напряжённым, словно струна, поэтому сейчас не смог сдержаться:

– Нет, пожалуйста, не надо. Не прогоняй Дэнни. Не сейчас! Он мне нужен, папа!

– Тебе нужна твоя семья, а не какой-то парень, который запудрил тебе мозги. – Повернувшись к Дэнни, мистер Лоренс сказал:

– Я знаю, что ты не желаешь моему сыну ничего плохого, и поэтому сейчас ты должен уехать.

Затем мистер Лоренс отвернулся и продолжил заниматься своими делами.

– Я поеду с ним! – закричал Джордан. – Я не хочу оставаться здесь без него!

– Ш-ш-ш, – успокаивал любимого Дэнни. Он поднялся со скамейки, на которой сидел, и подошёл к Джордану, стараясь не прикасаться к нему, прекрасно понимая, что за ними наблюдает мистер Лоренс. – Всё хорошо, дет... Джордан. Мы поговорим с тобой позже.

– Нет! Не поговорите! – прогремел голос мистера Лоренса. – Я запрещаю вам общаться по телефону... компьютеру... или как-либо ещё! Это нужно прекратить. Джордан был таким хорошим мальчиком... христианином... пока ты не появился в его жизни! И он опять станет таким... без тебя! – Мистер Лоренс подошёл к двери конюшни и крикнул жене:

– Клэйр, Трейноры уезжают. Джордану нужно поспать.

Клэйр, сидевшая вместе с миссис Трэйнор на качелях на веранде, на мгновение закрыла глаза. Когда она их открыла, то заметила волнение на лице мамы Дэнни.

– Как мы можем им помочь? Что сделать, чтобы им не пришлось страдать?

Клэйр легонько сжала руку миссис Трэйнор, а затем направилась в сторону конюшен.

– Джордан, может быть твой отец прав, и так будет лучше... по крайней мере сейчас. Тебе нужно поспать, а Дэнни нужно вернуться домой и отдохнуть. Всё будет хорошо. Вот увидишь.

– Нет! Не будет! – Джордан почти выплюнул эти слова. – Если это вы называете по-христиански правильным, если это вы называете любовью, то пошло всё это к чёрту! Дэнни, мы с тобой будем общаться! Они не смогут меня остановить! – Джордан протянул руку Дэнни, и тот уже было взял её, как вдруг мистер Лоренс встал между ними, повернувшись к сыну.

– Ты сделаешь, как я сказал! Ты пойдёшь в свою комнату! Господи, кто знает, чем вы там занимались, пока я не узнал, что происходит. В своём доме я этого не потерплю!

Джордан сжал кулаки. Как же он сейчас ненавидел своего отца! Всё это время... Господь любит тебя... Я люблю тебя... Всё это было... пока Джордан вёл себя послушно... пока делал, что ему говорили, держа Библию в одной руке, а девочек в другой. Джордан услышал голос...

– Джорди, не надо.

Джордан обернулся, сверкая глазами и тяжело дыша. Дэнни приоткрыл рот, и Джордан понял, что сейчас услышит.

– Я люблю тебя, – выдохнул Дэнни. – Этого у тебя никто не отнимет.

Джордан посмотрел в огромные голубые глаза Дэнни, которые словно завораживали его, а затем медленно разжал кулаки.

– Я тебя тоже, – выдохнул он. Джордан почувствовал, как разрывается его сердце, как его маленький мир сжимается, опять превращаясь в тот несчастный клубок, каким он был до знакомства с Дэнни... в мир, полный душевных страданий и боли.

Джордан посмотрел на отца, который так гордо стоял, уверенный в своей правоте.

– Я знал, что придёт тот день, когда я, наконец, узнаю, насколько ты меня любишь. Всё это время я ждал... ждал, с тех пор, как умер Адам.

Джордан развернулся и направился в сторону дома, поднялся на второй этаж и зашёл в свою комнату, тихо закрыв за собой дверь. Он лёг на нижнюю кровать... кровать Адама, прижал к груди старого плюшевого тигра и зарыдал.

* * * * * * *

– Из. Изи. Просыпайся, чувак! – Грифф сел на край кровати и легонько потрепал хрупкого юношу за рукав. Грифф почувствовал, как по телу Изи пробежала дрожь, а затем юноша открыл глаза.

– Эй, Грифф. Что случилось? – хриплым голосом спросил он.

– Тебе что-то снилось, – прошептал Грифф. – Кажется, что-то плохое.

– Извини, чувак. Иногда меня мучают кошмары. Прости, что разбудил. – Изи закрыл глаза, желая поскорее заснуть.

– Не хочешь рассказать мне? – прошептал Гриффин. – Нелегко тебе пришлось, да? – Затем Грифф сделал то, что уже вошло у него в привычку, когда он разговаривал с Джорданом. Грифф забрался на кровать, оперся о спинку и притянул к себе Изи, устраивая того у себя на бедре. – Джордан всегда так ложится, когда мы с ним разговариваем. Ему легче выговориться, когда он не видит меня, – тихо засмеялся Гриффин.

Вроде ничего особенного – голова Изи лежит на колене Гриффа, который перебирает пальцами его волнистые волосы... Но нет. Впервые за последние несколько лет Изи чувствовал просто прикосновения другого человека. Сначала Джордан его обнял, а теперь вот Грифф гладил его по голове... они делали это просто так. Изи больше не нужно было бояться, закрывать руками лицо, не нужно думать о боли или мысленно представлять себя где-то в другом месте. Больше никто не издевался над ним. И ему больше не нужно было сворачиваться в клубок, желая исчезнуть.

Изи ещё долго лежал молча, успокаиваясь от приятных поглаживаний по голове.

– Я делал вещи, – прошептал он. – Плохие вещи. Я не хотел. Но я не знал, что ещё делать. Мне больше нечего было продать. – Грифф еле слышал тихий шёпот Изи, наполненный стыдом.

– Где твоя семья? Ты можешь вернуться домой? – спросил Грифф, заранее зная ответ на свой вопрос.

– Нет дома. Нет семьи. Никого нет. Только я. Только Изи.

– Ты работал на улицах?

Изи зажмурился, но не смог сдержать слёз. Как же приятно, когда кто-то заботится о тебе, прикасается просто так... из доброты. Это было как взрыв. Всю жизнь Изи игнорировали, издевались над ним, плевали на его нужды. Изи не знал, что ответить Гриффу.

– Да. Но, – он запнулся, – я не такой, как другие. Я не употреблял наркоту, потому что она мне нравилась. – Изи задрожал. – Я делал это, чтобы забыться... чтобы ничего не чувствовать. С ней я ничего не чувствовал.

– Вообще?

– Вообще... пока не просыпался на следующее утро.

Грифф прислонился затылком к стене. Боже праведный! И он ещё пытался отговорить Джордана, забирать этого парня с собой. Слава богу, что Джордан такой упрямый!

– А ты пробовал жить в приёмной семье?

– Да.

– И что произошло?

– Я решил, что если мне и придётся трахаться с чужими мужиками, то уж лучше я буду за это получать деньги и не буду напуган до смерти, как раньше.

– Окей. Ш-ш-ш, – простонал Грифф. Он больше не мог это слушать... как-нибудь потом. – Сейчас ты в безопасности. И здесь тебя никто не заставит делать то, чего ты не хочешь.

Изи вздохнул.

– Ты можешь, если захочешь. Мне больше нечем тебе отплатить за заботу.

Грифф громко выдохнул.

– Нет, Из. Теперь всё будет по-другому. Я думаю, ты поживёшь у нас какое-то время. Поэтому давай закроем эту тему и больше не будем к ней возвращаться, хорошо? За доброту друзей дари свою дружбу. Уяснил?

– Ага.

– А теперь давай спать. И когда ты проснёшься, я буду рядом.

– Грифф?

– Да?

– Джордан – самый счастливый парень на свете.

* * * * * * *

Джордан чувствовал себя дерьмово. Как же он хотел опять убежать из дома... но теперь он знал, каково это быть одному на улицах... Джордан исходил комнату вдоль и поперёк, но так и не вышел за дверь.

– Джордан, ужин готов, – позвала его мама из коридора.

Не дождавшись ответа, она оставила поднос с едой за дверью. Джордан решил голодать, пока не умрёт, но в конце концов передумал и достал Сникерс из ящика стола. Мм-да, решение не выходить из комнаты с каждой минутой нравилось ему всё меньше, особенно учитывая то, как он хотел в туалет. Не в силах больше терпеть, он подошёл к окну, поднял сетку и пописал на находящуюся внизу клумбу. Затем, немного успокоившись и чувствуя себя полным идиотом, он опустился в кресло рядом с компьютерным столом.

"Вернулся к тому, с чего начал", – подумал Джордан. Он вспомнил недавние слова отца: "Я не хочу, чтобы вы общались в интернете..." Ну, папа... извини, но на этот раз можешь идти к чёрту!

Включив компьютер, Джордан увидел на экране слова, которые сам напечатал перед побегом:

Когда-нибудь он услышит,

Когда-нибудь ему станет не всё равно,

Когда-нибудь он увидит,

Но меня здесь не будет.

Я люблю вас...

Джордан.

Вот меня и услышали, и увидели, и показали, как им не всё равно... Да уж, как он меня не замечал, так и не замечает. Вот интересно, что бы было, если бы Адам был жив и оказался геем? Отец бы, наверное, построил отдельную комнату с джакузи и большой круглой кроватью для него и всех его бойфрендов.

Джордан знал, что ведёт себя, как упрямец, но сейчас он был очень зол на отца. Недолго думая, Джордан нажал на иконку MSN и тут же увидел сообщение от Дэнни.

Дэнни говорит: О Джорди...

Джорди говорит: Дэнни ::всхлипываю::

Дэнни говорит: Что же мы будем делать?

Джорди говорит: Если бы я знал... Но я не потеряю тебя!

Дэнни говорит: А как ты ухитряешься сейчас со мной разговаривать... тебе ведь запретили.

Джорди говорит: Я закрылся в комнате... И отлил в окно.

Дэнни говорит: Что???

Джорди говорит: Ты меня слышал.

Дэнни говорит: Чёрт, Джорди... не смеши меня...

Джорди говорит: Я тебя целую :)

Дэнни говорит: О боже!

Джорди говорит: Как же я тебя хочу!.. Я только хочу быть с тобой... Разве это так сложно понять?

Дэнни говорит: Мы должны заставить его понять.

Джорди говорит: Ага, щаз. Ха-ха-ха.

Дэнни говорит: Джорди, ты сейчас сидишь в темноте?

Джорди говорит: Нет... подожди... Уже да.

Дэнни говорит: Можно я...

Джорди говорит: О боже, конечно можно...

Дэнни говорит: Представь, что я опускаюсь на колени между твоих ног и беру твой...

– ДЖОРДАН! Ты что, сейчас сидишь за компьютером?!

Джордан замер. Чёрт!

– Сейчас же выключай его и выходи... немедленно!

Джордан хотел выругаться, да погромче. Он хотел бросить отцу вызов, сжать кулаки и бить его, что есть мочи... Но Джордан прекрасно понимал, что толку от таких действий будет ноль. И чтобы заставить отца понять, он мог воспользоваться только одним оружием – словами... не грубыми словами, не ругательствами, а словами об Адаме, о любви, о том, почему его отец так ненавидит его.

Джорди говорит: Дэн... Меня зовёт отец.

Дэнни говорит: Ты в порядке, любимый?

Джорди говорит: Нет, но, кажется, пришло время нам с ним поговорить.

Дэнни говорит: Я люблю тебя, ты же знаешь.

Джорди говорит: И я тебя. Мы будем вместе.

Джордан отключился прежде, чем Дэнни смог ему ответить. Пришло время расставить все точки над "i". Давно пора. Всё, что сейчас что-то значит в жизни Джордана, – это пара голубых глаз и сердце человека, который не любит собственного сына. Расправив плечи, Джордан открыл дверь.

Глава 19

– Почему ты решил, что ты гей?

Джордан наконец вышел из своей комнаты. Было решено, что всем нужно успокоиться и просто поговорить. Семья прошла на веранду. Клэйр устроилась на качелях, Дэвид уселся на перилах, свесив свои длинные ноги, а Джордан присел на нижней ступеньке, то и дело покусывая от волнения нижнюю губу. Он вдруг вспомнил счастливые времена, когда они сидели здесь вечерами, смеясь и разговаривая обо всем подряд. Тогда ещё был жив Адам. Он частенько сидел на этой самой ступеньке рядом с Джорданом, положив голову ему на плечо. Спустя некоторое время он начинал засыпать, но всё равно отказывался идти в кровать...

Джордан вернулся в реальность, услышав вопрос отца во второй раз.

– Джордан, так почему ты так уверен, что ты ... гей?

Джордан задумался, прежде чем ответить. Он должен найти правильные слова и попытаться объяснить. Джордан прекрасно понимал, чего стоило отцу спросить его об этом.

– Почему я думаю, что я гей? – переспросил Джордан. – Ты уверен, что хочешь это знать?

– Нет, – честно ответил Дэвид. – Но всё равно ответь мне.

Джордан сидел молча ещё несколько минут. Он слушал, как дышат его родители, ожидая его объяснений. Глубоко вздохнув, он начал рассказывать:

– В четвёртом классе Тэрри Фрэйзер угостил меня жвачкой. Но я её не сжевал, а сохранил на память, – Джордан задумался.

– Что? И поэтому ты считаешь, что ты гей? – фыркнул мистер Лоренс.

– В шестом классе я сидел за Крэгом Лэфнером. За тот год я, скорей, изучил каждую прядь вьющихся волос на его затылке, и как здорово на нем сидят джинсы, а не то, что старалась донести до нас миссис Фрэнкс на уроках географии.

– Джордан!

– Ты хотел знать.

Он обернулся и посмотрел на отца.

– Я не стараюсь сделать тебе неприятно. Я просто хочу, чтобы ты понял, что дело не в Дэнни. Я такой уже давно. Дэнни стал первым, кто увидел меня таким, какой я на самом деле, – Джордан услышал, как его мать громко втянула в себя воздух. – Нет, мама, не в этом смысле. Я хочу сказать, что я ему открылся и доверился, – Джордан вспомнил, что Дэнни видел его голым, и был рад, что в сумерках родителям не видно его румянца.

– Джордан, все в юности экспериментируют. Вспомни тот случай, когда ты играл в доктора с маленькой Джинни Кларк. Тогда ещё вас застала её мама.

– Да, я помню. А ещё я помню, что подумал тогда, что у неё чего-то не хватает... и что она бы выглядела намного лучше, если бы у неё был... ну, было ещё кое-что, – краснея, добавил Джордан.

– Но, Джордан! Ты же ходишь на свидания. И девушкам ты нравишься. И когда ты возвращаешься домой, у тебя всё лицо в помаде. Как тогда это понимать?

– Я делаю это для тебя, для своих друзей и для всех остальных. В общем-то, мне нравятся девушки. Они весёлые и мягкие, и выслушают всегда лучше, чем парни... Иногда я даже целуюсь с девчонками. Ты думаешь, я хочу быть таким? Поверь, я пытался перестать... быть таким, – Джордан вспомнил все свои поцелуи и понял, что лишь один возбудил его.

– Ты ведь можешь и не быть... таким, – пробурчал отец Джордана.

– Правда? И как же меня починить? Я что, сломанная игрушка? О, я знаю. Давайте, вы выкинете меня на помойку, пойдёте в магазин и купите нового меня... лучшего меня. Меня натурала. Ну, чего же вы ждёте? Поторопитесь, пока магазин не закрылся, – Джордан знал, что его слова делают родителям больно, но и ему сейчас тоже было больно.

– Перестань, Джордан, – голос мамы немного успокоил его.

– Прости, мама. Я бы давно уже изменился, если бы мог. Но больше я не буду притворяться. Наверное, вы больше не сможете меня любить. Я понимаю. Ведь я как раз то, что противоречит вашей вере.

Джордан почувствовал, как мама села рядом с ним на ступеньку, и её руки нежно обхватили его за плечи.

– Я никогда не променяю тебя ни на кого другого. Джордан Лоренс, я выносила тебя. Родила тебя. Ты – частичка меня, – её слова повисли в воздухе.

– Но Клэйр, – возмутился Дэвид. – Церковь...

– Я не занималась любовью с церковью, когда зачинала этого ребёнка, Дэвид, – твёрдо сказала Клэйр. – Он является частичкой тебя тоже. Ты что, боишься, что ты гей? Ты считаешь, что это у него от тебя? – Клэйр очень устала, а её муж вёл себя, как тупица. – Подумай, Дэвид. Ты гей? Или, может быть, я?

– Нет.

– Тогда Джордан сам по себе такой. Он взял от нас лучшее и добавил немного от себя, чтобы чувствовать, что его любят. Я понимаю, что сейчас ты не можешь принять это как что-то хорошее или... нормальное. Да никто от тебя этого и не ждёт. Но, Дэвид... мы говорим о Джордане. Ты не можешь отказываться от сына только из-за того, что он не такой, как ты.

Клэйр услышала, как Дэвид что-то пробубнил себе под нос.

– Что?

– Я сказал, что он твой сын. Твоя копия.

О, Джордан уже слышал что-то подобное. И от этого ему стало ещё больней.

– Так что, папа? Если бы Адам не... умер. Он что, не был бы геем, потому что был твоей копией? Ты это хочешь сказать?

– Именно это. Он бы был таким, как я, – прогремел Дэвид прежде, чем до него дошёл смысл его слов.

– Вот, папа. Ты всегда будешь любить только Адама. И всегда желать, что лучше бы я умер вместо него. Я старался. Чёрт, как я старался заслужить твою любовь! И вот теперь я делаю то, что Адам никогда бы не сделал – я признаю себя геем... потому что, чёрт, мы все знаем, что ТВОЙ сын никогда бы тебя не разочаровал так, как я!

– Джордан!

– Нет уж, папа. Давай, поговорим! Я слышал, как ты это сказал... сказал, что жалеешь, что не я умер в тот день, а Адам. Я всё слышал. И все эти годы я жил с этим. Нет, это не сделало меня геем. От этого мне было больно! – Джордан замолчал. Сойдя со ступеньки, на которую он поднялся, чтобы посмотреть в глаза отцу, Джордан зашёл в дом и взлетел на второй этаж в свою "тюрьму".

Клэйр пошла вслед за сыном, но Дэвид схватил её за руку.

– Нет, Клэйр. Оставь его. Он наговорил всё это, чтобы мы забыли о его проступке.

– Дэвид, иногда ты ведёшь себя, как осёл. И если ты не видишь, как ты сейчас нужен нашему сыну, то ты его не достоин. Отпусти меня! – Клэйр вырвала руку из захвата Дэвида и направилась в комнату сына.

– Джордан, когда ты слышал, что он так говорил? – Клэйр посмотрела на сына, который лежал на полу посередине комнаты, обхватив голову руками и уткнувшись лицом в ковёр.

– В больнице, – выдавил из себя Джордан сквозь плотно сжатые зубы. – Когда меня не пускали к Адаму. Когда мой брат умер, а меня даже не пустили к нему в палату! Неужели ты не помнишь? Я слышал папин разговор с дядей Джимми. Дядя Джимми сказал, что у папы ведь ещё есть я. На что он застонал, а потом ответил, что Адама надо было назвать Дэвидом, и что теперь он никогда не увидит, как Адам взрослеет. Папа сказал, что я должен был тогда его удержать... Я должен был, – захлёбываясь слезами, застонал почти детским голосом Джордан. – Он винил меня в смерти Адама тогда. И он продолжает это делать сейчас, мама. Но я не мог удержать Адама.

– Ох, Джордан. – Клэйр легла рядом с сыном на ковре. Она нежно убрала чёлку с его лба и увидела, как слёзы текут по его лицу, скапливаясь в уголках губ. – Люди говорят разные вещи, когда им больно. Твоему папе было больно в ту ночь. На самом деле он так не думает, – сказав это, Клэйр мысленно осыпала мужа ругательствами. – Прости, пожалуйста, прости нас, что мы не пустили тебя к Адаму. В тот момент я забыла о тебе. Прости меня.

– Всё нормально, мама, – всхлипнул Джордан. – Просто последнее, что сказал мне Адам... и я никогда этого не забуду, было: “Ты можешь пойти со мной, Джорди? Мне не так страшно, когда ты рядом”. А потом… мне даже не разрешили его увидеть, когда он... когда он... Ему было страшно, мама. А меня не было рядом.

* * * * * * *

Стоя под дверью, Дэвид слушал разговор, и по его лицу катились слёзы. Он помнил тот день, будто это было вчера. Звонок Клэйр из больницы. Огромные перепуганные глаза Джордана смотрели на него всю дорогу до детской больницы. Разговор с Джимом в коридоре, недалеко от приёмной. Дэвид не знал тогда, что Джордан подслушивал. Говоря по правде, в тот момент Дэвиду было всё равно, даже если бы он знал об этом, но сейчас... Господи, нe сейчас! Дэвид сделал больно своему сыну. И как теперь забрать назад свои слова? Как извиниться за то, что не любил собственного ребёнка? Как попросить прощение за то, что забыл, что у тебя есть ещё один сын?

Адам был копией Дэвида, его тенью. Вот почему Дэвид сказал, что хотел бы назвать Адама своим именем, а не потому, что не любил Джордана. Просто тот был очень похож на Клэйр, он был её копией и по характеру, и по внешности. Его манера разговаривать тихим полушёпотом, то, как блестят его глаза и слегка морщится нос, когда он смеётся, и конечно же их шутки, понятные только им двоим. Дэвид чувствовал себя немного обделённым в общении со старшим сыном, – он не ощущал с ним той связи, которая была у Джордана с матерью. И сейчас, прислонившись к стене за дверью комнаты сына, Дэвид наконец осознал, что всегда подсознательно злился на то, что не смог установить с сыном близкие доверительные отношения.

Дэвид зашёл в комнату и увидел двух самых близких ему людей лежащими на полу. Чувствуя себя не в своей тарелке, он повернулся, чтобы уйти.

– Дэвид Лоренс. Не смей уходить, – прошептала Клэйр. – Сядь!

Он подошёл ближе и осторожно присел на край кресла.

Клэйр села по-турецки и легонько тронула Джордана за плечо.

– Успокойся, мой хороший. Мы тебя выслушаем. Поговори с нами.

Джордан повернулся, усаживаясь поудобней и полностью копируя свою мать. Хоть убейте, но Дэвид никогда не поймёт, как они ухитряются так сидеть. Опустив глаза, Джордан не знал, с чего начать.

Дэвид прокашлялся.

– Прости меня, Джордан. Я постараюсь понять. Постараюсь всё исправить. Я просто...

– Ш-ш-ш, – перебила мужа Клэйр. – Хорошее начало. Джордан, мы с твоим отцом любим тебя. Веришь?

– Да.

– Я уже приняла то, что ты нам рассказал о себе. Но твоему отцу потребуется немного больше времени, потому что он только что узнал обо всём. Правда, Дэвид? – Клэйр умоляюще посмотрела на мужа, надеясь, что он сможет найти правильные слова.

– Да, это так.

– Я сейчас задам тебе вопрос, а потом мы забудем об этом, хорошо? – Клэйр легонько коснулась колена сына. Джордан вопросительно посмотрел на неё, и Клэйр с Дэвидом увидели залитое слезами лицо сына... увидели, как он нервно покусывает нижнюю губу в ожидании вопроса. Сейчас их сын выглядел совсем ещё ребёнком.

– Твои чувства, то, что ты считаешь себя геем... это из-за того, что случилось с Адамом? Скажи, может, таким способом ты пытаешься привлечь к себе наше с папой внимание? Заставить нас увидеть тебя? Может, таким способом ты ищешь любовь, которую недополучил от нас? – Клэйр внимательно посмотрела в заплаканные зелёные глаза сына.

Дэвид замер. Любовь, которую он недополучил от меня. Вот, что она хотела сказать.

Джордан задумался.

– Нет, мама. Сначала я тоже так думал, но потом понял, что это не так. И я не могу тебе рассказать, как я это понял, – Джордан покраснел. – Но я уверен, что даже если бы Адам... всё ещё был жив, – Джордан протянул руку и поднял плюшевого тигра, прижимая его к груди, – я всё равно испытывал бы такие чувства к... ну, ты поняла.

– К Дэнни?

– Ага.

– Но, Джордан, – заговорил Дэвид, стараясь не повышать голос, – как же тогда быть с тем, чему нас учит церковь? Ты же знаешь, как мы относимся к таким, как ты.

Клэйр заметила, как у Джордана заиграли жевалки, но она понимала, что об этом нужно поговорить.

– Папа, я хожу с тобой в церковь. Я сижу на службах. И каждый раз проповедник говорит о том, что все мы – дети Божьи, и что Господь нас любит одинаково, и если мы согрешили, то должны покаяться, и он нас простит. А ещё он утверждает, что только те, кто придерживаются правильной веры, попадут в рай, а те, кто думает по-другому, живёт по-другому... нет. Как же так? Если все мы – дети Господа, то почему, некоторые из нас признаются церковью его детьми, а некоторые нет? Почему, папа, только у нас в стране насчитывается семнадцать баптистских церквей? Почему даже ИЗБРАННЫЕ не могут прийти к взаимопониманию и действовать как одно целое?

Дэвид хотел сбегать за Библией и показать Джордану отрывки, в которых осуждается гомосексуализм, но не стал. Чего он добьётся, проповедуя собственному сыну? Джордан всегда был таким хорошим мальчиком... Возможно, он просто выбрал для себя свой путь в жизни, тот, который Дэвид не понимал. И сейчас у него разрывалось сердце от боли за сына.

– Я... – Дэвид прокашлялся. – Я не потеряю тебя из-за этого, Джордан.

– Так что насчёт Дэнни?

Вопрос повис в воздухе. Так что насчёт Дэнни? Одно дело постараться принять тот факт, что твой сын... другой. И совершенно другое дело, когда перед тобой будет расхаживать какой-то странный парень.

– Я бы не хотел, чтобы ты с ним виделся, – тихо сказал Дэвид.

– Это даже не обсуждается, – твёрдо ответил Джордан.

– Я могу тебе запретить.

– Можешь.

– И что ты сделаешь?

– Сбегу.

Тишина давила. Клэйр хотела многое сказать, но сдерживалась, нервно поглядывая то на одного, то на другого.

– Джордан?

– Да, папа.

– Ты... Вы... с Дэнни?

Джордан зажмурился на секунду и покраснел.

– Папа!

– Так вы...

– Я... Мы... в этом смысле, нет.

– Я этого не потерплю в своём доме.

– Да, папа.

– Оставь нас, Клэйр. Иди, помой посуду, – обратился Дэвид к жене.

Джордан нахмурился, затем поднялся и подошёл к окну. О, боже! Только не разговор о сексе! Только не это! Джордан прислонился лбом к стеклу. Дэнни! Спаси меня от разговора о гейском сексе с моим отцом!

Клэйр закусила губу, еле сдерживаясь, чтобы не захихикать.

– Хорошо, Дэвид.

– Джордан.

– Да.

– Ты знаешь, что такое презервативы?

– Ну конечно!

– Не умничай.

– Извини.

– Каждый раз, когда ты засовываешь свой, гм... Каждый раз, когда твой пенис входит в... другого человека... – Дэвид замолчал, мысленно представляя то, что не приснилось бы ему даже в кошмаре. – Джордан, куда бы ты ни засовывал свой...

– Папа, пожалуйста, не надо, – тихо попросил Джордан. – Всё хорошо, правда. Ни Дэнни, ни я никогда не были с другими партнёрами. – Джордан подошёл к отцу и положил руку ему на плечо.

– Просто я помню, каким я был в шестнадцать лет, – пробурчал Дэвид.

– По крайней мере тебе не нужно волноваться, что Дэнни от меня забеременеет, – осторожно пошутил Джордан, внимательно наблюдая за реакцией отца.

– Боже, Джордан! Хотя, да. Но я не могу вам позволить заниматься этим здесь. Не хочу себе это даже представлять. Может быть, когда-нибудь я смогу относиться к этому по-другому, но сейчас могу лишь обещать тебе, что я подумаю. Дай мне время.

"Смешно", – подумал Джордан, стоя рядом с отцом и положив ему руку на плечо, будто сейчас он – отец, успокаивающий своего сына. Джордан знал, чего хочет, но понимал, что его отцу нужно время, чтобы подумать, привыкнуть, принять. Джордан был уверен в себе. Быть геем – это не поход на маскарад, после которого ты можешь переодеться и благополучно забыть обо всём. Ну хорошо, Джордан даст отцу время подумать. Ведь он же пошёл ему навстречу.

– Так я могу увидеться с Дэнни?

– Где?

– Здесь? У него дома? Неважно где.

– Зачем?

– Ну, папа!

Дэвид вздохнул. Боже, как же он устал! Джордан сбегает. Джордан ошарашивает его своим признанием. Джордан уверен, что отец его не любит. Почему всё так? Дэвид хотел бы сейчас вернуться на неделю назад, когда всё было хорошо... хотя если быть честным, то и тогда ничего не было хорошо. Всё изменилось ещё тогда, семь лет назад, когда Адам упал с дерева. И как бы Дэвид не старался заниматься самообманом, он понимал, что все эти годы в его доме далеко не всё было хорошо. У сына была тайна, с которой нужно было разобраться давным-давно. И если для Джордана это так важно, то Дэвид покажет ему, что любит его, но для начала он должен научиться доверять сыну.

– Хорошо.

Джордан не поверил своим ушам.

– Ты сказал "хорошо"? Правда, папа?!

– Ты можешь увидеться с Дэнни. Но, Джордан...

– Да?

– Не разочаруй меня, Джордан. Позволь мне гордиться тобой, как я всегда тобой гордился.

Джордан почувствовал, как сжалось сердце и сдавило живот. Такое случалось, когда он был возбуждён или чего-то боялся. Сейчас он испытывал обе эти эмоции.

– О папа! – Джордан обхватил отца за шею и прижался к нему.

Дэвид обнял сына. И как он раньше не замечал, что они с Джорданом никогда не обнимались? Как так получилось?

* * * * * * *

Джорди говорит: ДЭННИИИИИИИ!!!!!

Дэнни говорит: Я так понимаю, что всё прошло хорошо? Ха-ха-ха!

Джорди говорит: Нам разрешили видеться... Урррра!!!

Дэнни говорит: Правда? ПРАВДА!!!

Джорди говорит: Папа говорит, что мы можем приехать к вам и сходить на пляж! Ха-ха-ха!!! Он, наверное, думает, что если мы будем на людях, то я не буду с тобой обжиматься.

Дэнни говорит: Да мне всё равно где! Даже если мы будем сидеть на лавочке в парке!

Джорди говорит: Но с нами должен будет присутствовать кто-то из взрослых, Дэн.

Дэнни говорит: Мне всё равно... правда.

Джорди говорит: Мне тоже... Но, Дэн... Мы что-нибудь обязательно придумаем.

Дэнни говорит: Скорей бы... Если я не обниму тебя в ближайшее время, я умру.

Джорди говорит: Я хочу, чтобы мы лежали, как раньше... нос к носу... тело к телу... ::краснею::

Дэнни говорит: А я хочу целовать тебя... любить тебя... <<вздыхает>>

Джорди говорит: Дэнни?

Дэнни говорит: О да, пожалуйста!..

                                                                                                            Конец первой книги...