Текст книги "О горячей любви к драконам (СИ)"
Автор книги: Графит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)
========== Блаженный ==========
Каарас Адаар встретил Фредерика де Серо, когда был уже на пределе.
На пределе в Западном пределе – каламбур хреновый, но эта дыра в мировой жопе лучшего и не заслужила. Будь Адаарова воля, он бы спалил там все к хуям и хохотал, но засада была в том, что Западный предел – это, мать его, уже пустыня. Которую даже местное солнце не сумело сжечь нахуй. Днем жара, ночью жуткий ебун. Чистой воды мало, ручьи мутные, как баранья моча. Дождя нет. То, что изредка льется сверху, – не дождь, а ссанина с неба. Вся живность до последней блохи хочет тебя убить. Этих песчаных блох отряд на себя собрал хуеву тучу. Больше всех огребал Блэкволл в закрытой броне, но благородные рыцари такие мелочи на хую вертели, так что Блэкволл держал лицо. Постное лицо с бородой, из которой иногда выскакивала особо резвая блошка. Адаар и Бык чесались – ебали они соблюдать приличия, когда твари заживо жрут. Чем хорош антаам-саар – хоть почесаться можно! Дориан, эстет гребаный, глядел на это и только морщился и поправлял складки своего бурнуса.
Так что, когда на третий день за щербатой рыжей скалой обнаружилась палатка, возле которой расхаживал долговязый тип в орлейской маске, Адаар ущипнул себя за руку. Три раза. И потом еще глаза протер. Тип в маске – и в костюмчике с жабо, етицкая сила! – никуда не делся. Адаар перехватил посох и пошел знакомиться, готовый к тому, что не отмеченный на картах лагерь вместе с его обитателем растает, как и положено пустынному миражу.
Не растаял. Приблизившись, Адаар рассмотрел странного типа. Ну да, маска, накидка орлейская. На накидке неровное пятно. Наручи – в таких наручах только свиньям корм давать, чтобы не покусали. Сапоги просят каши. Тип этого не замечал, расхаживал туда-сюда и бормотал себе под нос:
– Но если она делает кладки выше, в скалах…
Может, у него кукушка съехала, подумал Адаар. В Западном Пределе ебанашка на ебанашке – в здравом уме сюда никому нахуй не сдалось лезть. За спиной хмыкнул Бык – должно быть, о том же подумал.
Странный тип развернулся и, наконец, заметил незваных гостей. «Сейчас заверещит», – решил Адаар. И то верно, встретить в пустыне четверых мужиков, у которых оружие только с ушей не свисает, – дурная примета.
– Оу… кхм, – откашлялся незнакомец. – Чем могу быть полезен, господа?
Ну да, ну да, это же гребаный Орлей, здесь даже перед ограблением делают три реверанса и целуют в задницу.
– Каарас Адаар. А это Бык, Дориан и Блэкволл. Мы тут по делам.
– По делам? – оживился странный тип – Вы тоже прибыли изучать драконицу?
Неопределенного цвета глаза в прорезях маски радостно загорелись. Значит, тут еще и драконица пролетала.
«Закончу дела тут – поеду на Штормовой берег, – тоскливо подумал Адаар. – Мокро, прохладно, море шумит. Ходи, коси порождений тьмы – красота, ебена мать…»
– Драконицу? – он не без труда вырвался из мечтаний. – А вы вообще кто?
– А, где мои манеры! – всплеснул руками тип. – Фредерик де Серо, профессор Орлейского университета, драконолог. Счастлив приветствовать в своем скромном обиталище.
Обиталище и правда было скромное – полотнище кое-как держалось на вкопанных в песок колышках, выступе скалы и на соплях. Если Адаар что-то понимал, костер этот Фредерик разводил в трех разных местах, пока его не перестало засыпать песком и задувать ветром. Костер, не Фредерика, хотя и его наверняка тоже. В тени стояли накрытые полотном ящики – должно быть, с припасами. Мелкие такие ящики. За скалой печальная лошадь жевала какую-то колючку. Как же ты тут выжил, убогий? То есть, профессор. Голос, кстати, для профессора был молодой. Самородок, что ли?
– А вам тут не опасно находиться? – чуть ли не по слогам спросил он «самородка».
Профессор пожал плечами:
– Не знаю, что произошло с остальной экспедицией, но мне никто не досаждал! Разве что «Белые когти» утащили припасы… Но в целом все благополучно! Еще мимо проходили какие-то люди в черных одеждах, но не обратили на меня внимания.
Блаженный, с ужасом и восхищением подумал Адаар. Точно блаженный. Все у него благополучно. В Западном, сука, пределе. Где налево пойдешь – варгеста найдешь, направо пойдешь – венатори найдешь, прямо пойдешь – к Стражам придешь, а они ебанутые на-глу-хо… А посередине торчит этот лютик полевой, дитя Орлейского университета. Точно самородок. Только они могут разбить лагерь на уступе в горах и потом охуевать от восторга, когда лавиной накроет. Ну, пиздец.
– Вы сказали, что у вас похитили припасы? – это Блэкволл. Ну, ясен хрен, этого медведя без страха и упрека хлебом не корми, дай пригреть каждого жизнью обиженного.
– А? Да! «Белые когти» – это местная банда. Они очень мешают. Недавно они расставили неподалеку капканы, и я попал в один! Так и не смог в тот день дойти до точки наблюдения, так обидно! К счастью, у меня хорошие сапоги…
Блаженный вытянул вперед ногу, и Адаар с товарищами, у которых уже мозги спекались от жары и явления ебаната посреди пустыни, послушно на нее уставились. Ничего нога. Длинная. Сапог выглядел так, словно его жевали. Но то ли до капкана он и в самом деле был непробиваем, то ли капканы свои разбойники делали из говна и палок – иначе сломало бы профессору де Серо его длинную ногу пополам.
– Я волнуюсь за остальную экспедицию, они должны были прибыть еще четыре дня назад!
– Кхм, – откашлялся Блэкволл в бороду.
– Наверное, и припасы тоже утащили «Когти», больше некому!
– Кхм-кхм.
– Постучать по спине? – обернулся Адаар и наткнулся на ясный взгляд Блэкволловых глаз. И вспомнил.
Хм, нехорошо как-то вышло.
Припасы-то они сожрали, в четыре хари. Ну, не все – ту часть, которая не скоропортящаяся была, послали в ближайший лагерь. А что с ними было делать – хороводы вокруг водить? Да и то сказать, после вяленого мяса и походных сухарей орлейские яблочки с огурцами пошли за милую душу. Дориан, зараза, яблоко ножиком чистил, потом резал на дольки и каждую смаковал. Адаар, который любой фрукт меньше дыни съедал в три укуса, чуть на месте слюной не изошел. Бык – тоже, но по другой причине. Ну, оно и понятно, когда дольку яблока берут двумя пальцами, подносят к губам, облизывают эти самые красные губы, а потом обхватывают ими желтую мякоть…
Так, все, блядь, так довспоминаться можно. Короче, сожрали они припасы.
А экспедицию убили. То есть, экспедицию – уже не они. Наверное, эти самые «Когти», или венатори, если сильно ебнутые попались… хотя кто там из них не сильно. Но когда отряд Адаара наткнулся на останки, там уже никому помочь было нельзя.
– Профессор… короче, с вашими друзьями вы уже вряд ли встретитесь, разве только на том свете.
Коряво вышло, вон и Блэкволл что-то в бороду пробурчал. Сам и сообщал бы такие новости, если сильно умный! На словах ты Пентагаст, а на деле ясно кто.
А профессор ничего, в истерику не впал. Оно, конечно, из-за маски не видно было, что у него там на морде лица изобразилось, но махать кулаками и топать ногами не стал, да и голос звучал глуховато, но внятно.
– Да? Жаль, очень жаль…
И тут же, без перехода спизданул:
– Как же теперь мои исследования?!
Блаженный.
– Кхм-кхм, – это снова Блэкволла кашель разобрал.
– Горло прополощи! – рявкнул Адаар. А потом задумался: ну да, карты херовато легли. Без припасов и подмоги этому цветочку в пустыне можно было дать дня три – потом все, хорони труп за барханом. Он, конечно, не от мира сего, но все же человек. Жалко. Да и яблоки его они жрали…
Благородным быть утомительно, но хули было делать.
– Соседями будем, профессор де Серо, – вздохнул Адаар. – Вон там, на площадке повыше Инквизиция лагерем встанет. Они вам и припасов подкинут, раз уж такое дело…
«И убиться не дадут», – закончил он про себя.
Профессор засиял, как новая монета, аж из-под маски лучи пробивались.
– В самом деле? Спасибо, милорды, уверяю вас, все пойдет на благо науки! Так вы из Инквизиции? Я что-то такое слышал.
– Слава Создателю, какая честь для нас, – фыркнул Дориан, и Адаар сдержал смешок. Но блаженный, конечно, все принял за чистую монету. Кто бы сомневался. Адаару в бытность его наемником, а не Инквизитором-хрен-вам-всем-в-задницу, доводилось как-то охранять одно ученое собрание. Единственное, что он вынес тогда из храма мудрых мыслей: каждый высоколобый умник уверен, что весь Тедас вращается вокруг него и его драгоценных исследований. Даже если умник изучает какие-нибудь фурункулы на жопах у друффало. Фредерик де Серо хоть драконов изучал…
Упомянутый Фредерик де Серо спохватился и всплеснул руками.
– Но что же это я, господа! Совсем забыл о манерах в этой глуши. Может, вы останетесь на обед? У меня тут где-то была вяленая говядина… точно была. И сыр… а, нет, он уже позеленел, лучше не рисковать. Как занятно, что в таком климате тоже может расти плесень, только надо положить сыр в тень! Да где же говядина…
Адаар посмотрел, как профессор мечется, как в жопу раненный, между чахлым костерком, ящиками с продуктами и какими-то записями, вздохнул и полез в заплечный мешок. Да, погорячился он, думая о трех днях. Убогому хватило бы и одного, чтобы загнуться. Не скопытился бы он до прихода Калленовых бойцов.
К удивлению Адаара, Бык поддержал решение остаться на обед и даже подмигнул. Но тут гадать долго не пришлось, Бык сам просвистел ему на ухо, так что они чуть не стукнулись рогами:
– Отличное решение, босс. И площадка тут хорошая для лагеря, с обзором, и профессор нам пригодится.
– Нахуя он тебе?
– Босс, он же драконолог. И про драконицу что-то говорил, так что можно будет получить информацию от профессионала…
Ну да, кто о чем, а вшивый о бане. Бык о драконах слушать не мог спокойно, дрочер. Ну и хер бы с ним, у каждого свои причуды, Адаар вот иногда на Вивьен подрачивал, а та была опаснее иного дракона. Но это ж, блядь, не значит, что Адаар хотел знать, о чем думает Бык, когда гоняет лысого! Но кто там спрашивал Инквизитора, конечно. Бык во время одной попойки вывалил на него все подробности своей пламенной любви к драконам, и Адаар подозревал, что эту хреномань он не забудет до конца дней своих.
– Да вы, бля, идеальная пара, – хмыкнул Адаар. – Одинокие любители драконов желают познакомиться.
– Что-то ты злой с утра, босс, – пожал плечами Бык. – Я рассказывал, что для таких случаев у кунари есть специальные палатки для снятия напряжения, и там…
– Отъебись.
Не любил Адаар рассказы о кунари, не-лю-бил. А как любить рассказы о народе, который бы тебе рот зашил, если бы дотянулся? Идут они… морем, на дредноуте.
Однако обед неожиданно удался. Еда, правда, была почти вся из запасов Инквизиции, зато у профессора внезапно нашлось бухло. «Это лосьон! В путешествиях надо тщательно следить за гигиеной рук, иначе можно подхватить страшные заболевания!»
– Хасиндское, – уверенно сказал Бык, понюхав пробку.
«Лосьон» пошел хорошо – Адаар с Быком и худшее пойло пробовали. Даже Блэкволл малость размяк и перестал делать такое лицо, словно ему воткнули метлу в задницу. Прутьями вперед. Да и Дориан, убедившись, что он тут всех милее, шипел и кусался редко. Ну да кто тут мог с ним соперничать? Не профессор же…
Хотя он был… ничего так. Видать, была в словах Быка про палатку какая-то грубая правда, и Адаару давно надо было смотаться в бордель. Иначе он бы не стал размышлять о том, что если бы Бык и в самом деле решил бы по-быстрому с профессором трахнуться, Адаар бы понял. Ну, блаженный ебанат он был, ясный-красный, но милый и безобидный, как щенок. Орлейское происхождение у него из всех щелей лезло – от акцента до манеры извиняться за дурные манеры. И с масками этими у них хуй проссышь, красавица там под маской или чудовище. Да и сами маски выглядели так, что ночью приснятся – подушкой не отмашешься. Адаар еще помнил, как обалдел, когда оказался на императорском балу: вокруг цирк уродов в масках и рюшках, а посреди он сам, значит, с голым еблом с выражением полного охуения. Праздник к нам приходит. У Фредерика де Серо маска тоже была дурацкая, какая же еще, но не самая страшная, видали хуже. Зато на все лицо – и как он не парился по местной-то жаре?! Нижняя часть маски отодвигалась в сторону, когда ее владельцу надо было есть или пить, и это уже была такая дурь, что даже милой казалась. Нацепить такую цацку мог только тип с припиздью – ну, так и вышло. Но вот лицо, кроме подбородка, из-за этой съемной херни было не разглядеть. Ну и хрен с ним, с лица воды не пить, зато ноги были неплохие, и задница тоже, хотя худые Адаару никогда не нравились. Но он же и не себе приглядывал. А так… размышлял потихоньку. Думать не запретишь, умище-то куда девать! А профессор еще и разговорился, что-то там курлыкал Быку про их любимых драконов, до разморенного Адаара только и долетало что-то про чешую, строение челюсти и хвостовые наросты. Бык смотрел туманно, кивал, мычал что-то о своем: «Мы их зовем атааши. Не-ежно так: ата-а-а-аши…» Короче, спелись. Аж завидки брали.
Адаару-то всегда было на драконов плевать слюной. Есть они и есть, обосраться теперь, что ли. Он и того, первого, в Крествуде решил убить, потому что дракон начал паломников жрать. Этак паломников не напасешься. Так что Каарас свистнул своих, и разделали они гада, как тушу в лавке мясника. Тяжело, но и только. Это Адаару – а счастливый Бык еще долго носился по Скайхолду, яйцами гремя. Адаар даже пить с ним побаивался тогда. Еще перепутает тебя с драконом по пьянке, тут рога и там рога, а тебе жопу потом зашивать. Крестиком. Ну нахуй такое счастье. Так что, что бы там Бык ни пиздел о том, что страсть к драконам у любого васгота в крови, никто в Инквизиции с ним на пару от драконов не кончал.
А тут глядишь… спелись. Бык вообще везунчик: бабы к нему липнут, ученые с ним говорят, Дориан и то уже начал злобно глазом косить, как бы шуму не было.
С этой мыслью Адаар и поднялся, потянулся – хрустнуло. Тело не хотело на жару, тело хотело валяться в тени, сосать хасиндскую и слушать профессорское курлыканье. Но телу права голоса не давали, так что…
– Все, подъем, загостились уже. Корифей сам не убьется. Профессор, наше почтение.
– О, я очень рад знакомству! Приятно встретить в этих пустошах образованных людей. Если вы захотите составить мне компанию в изысканиях, буду очень рад, коллега.
«Коллега» – это, внезапно, было не Быку. Это было Адаару. Что, раз командир отряда, так сразу главный по драконам? Не было печали.
Адаар хотел распорядиться о помощи де Серо, когда придет в ближайший лагерь, но тут подфартило: наткнулись на отряд солдат Инквизиции, которые чистили местность от варгестов. Хотя тут чисти, не чисти, один хуй, меньше не становится, как будто они в песке сами заводятся. Так что Инквизитор быстро ткнул пальцем в карту и велел разбить постоянную стоянку.
– Там рядом один чудик разместился, – сказал он. – Вы ему провизии подкиньте. Должок у нас перед ним. И сапоги, какие уж найдутся, а то он там по песку голоногий шарашится… Ну, и это…
Капрал, который вел отряд, преданно смотрел круглыми глазами, алел ушами и от напряжения и обожания чуть не лопался.
– Инквизитор?
– Вы не обижайте его, – сказал Адаар, вспомнив шуточки Калленовых бойцов. – Он такой. Безобидный.
– Есть не обижать!
– Вольно. Все, свободен, солдат.
– Интересно, – промурлыкал Дориан, когда солдаты, скрипя сапогами, скрылись в облаке песка и пыли, – а как все-таки наш безобидный друг сумел выжить в этом негостеприимном окружении?
Этот вопрос и Адаар себе задавал, потому что воняло здесь чудесными совпадениями и прочей дурной мистикой, которую Адаар как нормальный мужик и маг не из последних терпеть не мог. Этой поебени в последнее время и так в его жизни было слишком дохера. Здрасти, я Вестник Андрасте! Ну что за срань господня. Если все объяснять чудесами, можно вообще ничего не объяснять. Так что, либо де Серо был и вправду на редкость удачливым придурком, либо крылось тут еще что-то. Только что?
Но тут они дошли, наконец, до места встречи со Стражем и Хоуком, и заварилась такая каша, что Фредерик де Серо с его поебенью вылетел у Адаара из головы. И только в Скайхолде загоревший, похудевший на пустынных харчах Инквизитор вспомнил странного типа в рваных сапогах.
– Соловушка, – умильно попросил он Лелиану, – не в службу, а в дружбу… Узнай, кто такой Фредерик де Серо? Он вроде как драконолог из Орлейского университета, но мне бы чего такого, о чем в документах не пишут. Ну там, не замешан ли в чем странном, не воет ли на луну, не ебет ли коз на лугу вечерком…
– Узнаю, – согласилась слегка растерявшаяся Лелиана. – Но зачем он вам, Инквизитор? Вы подозреваете, что он как-то может быть связан с Корифеем? Или это… личное?
– Да хрен бы знал, с кем он связан, – пожал плечами Адаар. – Я его яблоки случайно стырил.
Если Лелиану и не устроил такой ответ, другого она не получила. Но просьбу исполнила, и вскоре передала Инквизитору отчет. Из отчета следовало, что Фредерик де Серо ничем, кроме таланта и общей неотмирности, от других ученых не отличался. «Может выйти на люди без рубашки по рассеянности, но, несомненно, самая яркая личность в драконологии современности». И он и в самом деле отправился в Западный предел за драконицей.
– Коз не ебет, – добавила от себя Лелиана. В глазах у нее плясали искорки.
– А кого ебет? – буркнул Адаар.
– В последнее время не состоит в любовных связях. Сообщают, что в бытность студентом был не слишком разборчив – но это касалось… хм… половой, а не видовой принадлежности.
– Значит, просто удачливый засранец, – задумчиво протянул Адаар. – Никаких штучек… Спасибо, Соловушка, потешила.
Получалось, что первое впечатление не подвело: Фредерик де Серо был обычный лютик-ебанутик, помешанный на науке. Никаких заговоров, никаких попыток заманить Инквизитора в лапы венатори или еще куда. Можно было выкинуть его из головы.
Адаар и выкинул.
========== Книга – лучший подарок ==========
Во второй раз они столкнулись уже после Адаманта.
Адаар после Адаманта был бешеный. Даже после Убежища он так из-за Корифея не бесился. Встретил бы суку – голыми руками бы уебал вместе с его тварью летучей. И Стража было жалко пиздец – один среди этих ебанашек был адекватный, так и того угробили. Адаар, как из Тени вырвался, так перед Стражами речь толкнул, где только предлоги были цензурные. И что-то даже эстет Дориан на этот раз усы не теребил и губы куриной жопой не складывал.
– Что же нам делать, Инквизитор? – вякнул какой-то хер в крылатом шлеме, придавленный мощью родной речи.
– Повеситься, блядь! – рявкнул Адаар, но прикусил язык: с них, грифонов щипаных, станется подчиниться.
Оставлять это стадо без пастуха было нельзя, так что милорд Инквизитор изволил принять Стражей на службу с испытательным сроком.
– И если кто-нибудь настолько охуеет, чтобы магией крови баловаться, я ему ритуальный кинжал в жопу засуну по самые гланды.
Стражи слушали, внимали и медленно осознавали, что у них выдался удачный день. Адаар под горячую руку мог и въебать.
Им-то что – втык получили и свободны, галопом пиздуйте собирать останки командора в коробочку. А у Адаара на душе было так гадко, словно туда Корифеев дракон три кучи навалил. Бывало у него раньше такое – работаешь по найму, делаешь дело, а тут кто-то левый под руку сунется, и амба. Вроде и сам дурак, не жалко, и работу сделаешь, а так тошно, хоть блевать иди. А сейчас было еще хуже, потому что Адаар был уже не просто наемник, а лорд гребучий Инквизитор. Считать себя каким-то там избранным он не считал, это надо было совсем башкой поехать. Про себя называл все эти блядские пляски работой по контракту. Его же наняли проследить, чтобы на Священном Совете был порядок. Это дело он проебал, значит, надо было найти и прищучить гада, который погром устроил. Золотое правило наемника – держись контракта! Но масштабы, понятно, были нынче другие, не то, что во времена прежней веселой работенки. Поэтому и хуевее было вдесятеро. Столько народу положили, нормального мужика в Тени оставили, а все из-за какого-то уебища. Проснулось древнее хуидло… Вот, гады, довели, стихами заговорил!
Надо было поднять жопу и валить из Западного предела в Скайхолд, но не хотелось. Вот скажи раньше кто, что Адаар предпочтет пару лишних дней в песках отсидеться, гоготал бы на всю пустыню! А вот, решил. Во-первых, Блэкволла приложили поперек хребта, в Тени еще, и Адаару неохота было тащиться вместе с ним через весь Орлей, пока лекари не решат, пациент скорее жив или скорее мертв. А бросать его тут было вообще западло. Во-вторых, Адамант сейчас обшаривали солдаты и люди Лелианы, так что Адаар ждал отчета –вдруг под полом там завалялась еще какая-нибудь древняя хреновина. Ну, и в-третьих, Вивьен и Солас, к гадалке не ходи, с Инквизитора бы не слезли из-за этого ебучего провала в Тень. А Соласа даже нахуй не пошлешь – скажет, что там уже был и ему не понравилось.
Так что Инквизитор взял яйца в кулак и решил, что в Скайхолд пока не поедет, чтобы не заебали до смерти. Но и у Адаманта не остался – чего там пыриться на развалины. Откопают интересную хуергу – сами расскажут. Народу лучше было работать без начальственного ебла вблизи. Ну, так зря, что ли, лагерей по всему пределу натыкали? Адаар как представил, что завалится в отдельную палатку и задрыхнет, так чуть не кончил на месте. Свистнул Дориана и Быка – Блэкволла коновалы мучили, – и рванул к ближайшему лагерю.
В лагере обнаружился блаженный. Адаар вообще про него забыл, как отрезало. Уже рот открыл, чтобы спросить, схуяли посторонние на территории, как посторонний подскочил к Адаару, схватил за руку и стал трясти так, будто решил оторвать с корнем.
– Инквизитор! Очень рад нашей встрече, коллега! Мой долг поблагодарить вас. Благодаря вам и вашим людям драконология сделает шаг вперед!
На слове «шаг» Адаар посмотрел вниз. Ну да, сапоги ему новые нашли.
– Да чего там, профессор.
– Нет-нет, нельзя преуменьшать вашу роль в событиях! Ваши солдаты предоставили мне прекрасные образцы. По одной кости я могу почти наверняка восстановить схему захвата добычи передними клыками… Конечно, если бы у меня был какой-нибудь из тевинтерских трудов по драконологии, было бы намного проще, мне приходится иногда действовать вслепую…
Так. А это еще что за хуета?
– Образцы?
– Да! – закивал де Серо так, что чуть маска не свалилась. – Прекрасные, прекрасные образцы. Очень характерные. Я даже сделал карту мест, где глубинная драконица охотится чаще всего. Вам, коллега, это может быть интересно, поэтому, если хотите сделать копию, я могу вам ее предоставить…
Дальше Адаар уже не слышал, в голове загудело, будто его только что пиздили ногами промеж рогов. Вся дрянь, которая скопилась в душе с самого Адаманта, вдруг расперла его изнутри, и Адаар угрожающе раздулся, как рыба-шар. То есть, его солдаты тут скачут по пескам и собирают обглоданные кости на ис-сле-до-ва-ни-е?! Времени лишнего много, блядь?! Когда Стражи обосрались по уши и людей пачками валили, тут, значит, науку делали?!
Адаар еще понимал, что если он случайно въебет по роже хлипкому профессору, того унесут вперед ногами. Поэтому он взял чудика за плечи и осторожно, как тухлое яйцо, переместил себе за спину.
– Босс, – подал голос Бык, но поздно.
Адаара прорвало, и все его бешенство вырвалось наружу в одном зычном вопле:
– ГДЕ-Е-Е-Е-Е?!
– Что «где», наш громкоголосый вождь? – заломил бровь Дориан, потирая ближнее к Адаару ухо.
– Не что, а кто! Где командир этого шалмана?! Все сидят и дрочат! Каждый хер теперь ученый!
После этих воплей в пространство выяснилось, что командир, сержант из ферелденских беженцев, как раз вовремя свалил в пустыню охотиться на варгестов. Адаара слегка попустило.
– Охотник, – проворчал он. – Чурка с собачкой. Мабари у него есть? А?
– Есть у него мабари, босс. Здоровенная псина.
– И он тут теперь псовую охоту развернул, лорд сраный?
– Камешек сейчас не может охотиться, – подал голос профессор, о котором Адаар как-то забыл. – Это великолепный зверь, но увы, его опалила драконица. И, как назло, меня не было поблизости, я не увидел, как она направляет огненную струю! Сержант Джеггинс очень огорчился. К счастью, ожоги от драконьего пламени можно залечить, но на это требуется время. Поэтому Камешек сейчас лежит в палатке капрала.
–А-а, – вздохнул Адаар и устало махнул рукой. – Ну, теперь мне, ясен хрен, все понятно.
Фредерик де Серо, который таинственным образом снова переместился из-за Адааровой спины вперед, смотрел честными лучистыми глазами. Цвета их Адаар так и не мог разобрать – от недосыпа его собственные глаза резало, да и темнело быстро.
– Так. До утра меня не беспокоить. Того, кто разбудит, уебу на месте.
– А если командир вернется, сказать, что вы ждете доклада? – с надеждой спросил молоденький солдатик, у которого еще только начали пробиваться усы. Не иначе, мечтал подставить начальство под Инквизиторский гнев.
– Хрена там. Подождет. Подумает…
Адаар завалился в ближайшую палатку, где сразу и вырубился, как от удара по кумполу. Снилась всякая хуйня: то Вивьен верхом на Блэкволле – на плечах, то есть, без пошлостей, – с хлыстом в руке, то Фредерик де Серо в платье императрицы Селины. А потом прилетела Корифеева тварь, придавила Адаара брюхом и задышала в лицо, тут он и проснулся. Оказалось, наступило утро, и сержантский пес пришел знакомиться, спасибо, хоть лицо не сожрал, собака страшная.
Пес-то пришел, а его хозяин так и шароебился среди песков, как быстро доложили Адаару. Чутье какое-то было у этого командующего засранца, не давало попасться на глаза Инквизитору. Фредерик де Серо, ромашка пустынная, тоже отвалил, не иначе, ему подсказал кто пересидеть в укрытии, он сам бы не додумался. Весь лагерь наслушался накануне Адааровых воплей и старательно демонстрировал боевую готовность: кто-то по песочку с оружием прыгал, кто-то амуницию драил, кто-то стираное белье развешивал, а кто-то уже успел сварить котел похлебки с местными кореньями. От запаха у Адаара в брюхе заурчало не хуже, чем у дракона.
На вкус пустынная бурда тоже оказалась ничего, Адаар лепешкой дно миски вытирал и раздумывал, не сожрать ли добавки. Инквизитору можно, у него работа вредная. А через пару лет и вовсе можно было отожрать ряшку, отрастить пузо, повесить на это пузо пару блестящих цацек и ходить голубем-дутышом. Это если удастся выжить, ясное дело.
Вот на этих мыслях к Адаару и подбежал Лелианин разведчик, замотанный в бежевые тряпки по самые глаза.
– Инквизитор!
– Чего тебе? – Адаар после еды был ленив и благодушен, но тут сердце екнуло. – Или в Адаманте чего-то откопали?
Оказалось, что не в Адаманте, но откопали. Отрыли не много, не мало, а целые тевинтерские руины. Ну и хрен бы с ними, но возле руин копошились венатори, а эти дети порока все время умудрялись полапать загребущими ручонками всякие интересные игрушки. Что бы они там ни хотели нарыть, обломать им хотелки не помешало бы.
– На меня даже не смотри, – предупредил Дориан. – Я понятия не имею, что тут могли прятать в прежние времена имперские подданные.
– И нахера я тебя держу тогда? – беззлобно проворчал Адаар. – За красивые усы?
– Босс, – Бык уже развернул карту и тыкал в нее черенком ложки, – а тут недалеко, пара шагов. Может, сами наведаемся да проверим?
Проверить можно было – не сидеть же было на жопе посередь лагеря, пока сержант-охотничек не вернется. Да и развеяться было бы неплохо. Хотя после давешнего выплеска Адаару и полегчало, но на душе еще кошки скребли. А значит, надо было встряхнуться.
Так что после завтрака собрали мешки и попиздовали к руинам, прихватив разведчика. И правда – в паре шагов оказались, но солнце все-таки успело подняться высоко, и у Адаара от жары аж рога чесались. Так что хотелось побыстрее залезть в эти самые развалины, там хоть тень. А вот у разведчика прямо поперек рожи было прописано нежелание туда лезть. Той части рожи, которая была не укрыта капюшоном. Так что Адаар его отпустил. Парень свое дело сделал, до места довел, а в открытый бой Лелианиных шпионов пускать – только людей переводить.
Но открытым боем пока и не пахло. Тишь да гладь стояла в оазисе, стены старой постройки смотрелись в крохотный пруд, красота, аж материться неохота. Адаар понял из доклада, что разведка нашла какие-то руины, а на самом деле ничего, прилично здание сохранилось, ну, потрескалось кое-где да обросло ползучей дрянью. Венатори видно не было. Не хватало для полной идиллии только щебечущих птичек.
– Тишина, – пробормотал Бык. – Не нравится мне эта тишина.
Адаару тоже не нравилась, но не возвращаться же было. Перехватил посох покрепче и пошел к дверям, Дориан с Быком сзади потянулись.
Ну, предчувствие его не обмануло! Если Адаар и хотел острых ощущений, то получил сполна в первый же миг, как внутрь зашел. Таких, что рука с посохом сама дернулась уебать кого-нибудь. И то сказать, эдакого зверинца Адаар даже на балу в Орлее не видел. Венатори, демоны всех мастей, призраки, прочие пиздокрылы, даже парочка красных храмовников затесалась.
Так и пошел бы в разнос, да тишина остановила. Вся эта хуебратия должна была гомонить, как курятник. Смертельно опасный курятник. А вот хуй – хоть бы зашуршало где. И вскинувшийся было Адаар заметил, что никто в большом зале не двигается. Вся честная компания застыла в живописных позах. Вот так и седеют раньше срока! Так можно заикой стать на всю жизнь…
– Море волнуется, три, морская фигура, замри, – выдохнул он.
– Какая еще фигура? – нервно переспросил Дориан и опустил посох, с которого сыпались искры. Тоже чуть в штаны не наложил… ну, а кто бы не.
– Это, северянин, только тем доступно, кто у моря рос, – сказал Бык и осторожно постучал ближайшего венатори по лбу. Адаар сжал челюсти, но венатори так и стоял столбом. – Я говорил, босс, что у тебя кровь кунари.
– Иди в задницу.
Как убедились, что вся нечисть стоит на месте и не кусается, попустило немного, хотя на первых порах еще дергались, когда в тенях чего-то мерещилось. Дориан, позер херов, одного призрака за плечики шипастые приобнял, ресничками захлопал:
– Ну, как мы смотримся вместе?
– Щас блевану. Лучше бы вон того, красного, выбрал. Огонь, не мужик!
– Это у тебя просто вкус грубый, я это с первой минуты понял.
Так, с шутками и прибаутками обшарили всю территорию. Но почему время в этих развалинах встало, так и не поняли, а Адаар во всяких темпоральных петлях да относительных теориях был не силен. Вот кому в рожу огненным шаром засветить – это пожалуйста, а в тонких материях-шматериях пусть Солас копается, занудная лысина. Дориан-то тоже нихера не просек, а ведь за свою северную школу от гордости чуть не лопался.
Интересного Адаар ничего не нашел, так, пару побрякушек, кинжальчик ритуальный, еще какие-то цацки. И нахуй было сюда лезть, на собрание уродов любоваться? Хотя где еще демону щелбан поставишь, чтобы с оттяжечкой, со вкусом?
