Текст книги "Эльфийское сказание о колдунье (СИ)"

Автор книги: Gorichafka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Охтарон задумался. Он ничего не смог узнать о девчонке. От этого ему становилось все любопытнее и любопытнее. Он взглянул на сына. Возможно его приезд как раз вовремя.

– Как прошла твоя поездка? – он решил сменить тему. Аладэн все еще улыбался каким-то своим мыслям и не сразу ответил на вопрос отца. Он будто размышлял, что говорить, а что нет.

– Я был у наших старых знакомых, они ищут колдунью, которая сбежала от них в лесу Древних. Ее след обрывается там, – скучающим тоном поведал он.

– Я думал она давно мертва, разве ты не привел ее к ним тогда? – удивился Охтарон.

Это была плата за помощь и Охтарон сдержал ее. Он уже давно не поддерживал связь с ними, посему очень удивился, что они упустили девчонку, которую поймал для них Аладэн. Охтарон застыл, думая о чем-то своем.

– Я не прочь еще раз попытаться найти ее. Тогда было довольно весело. Хотя большее удовольствие подарило сопротивление со стороны ее наставницы, – с какой-то ностальгией произнес Аладэн, закрывая глаза и словно окунаясь в воспоминания давних лет. – Иногда я с некой тоской думаю о тех днях. Кажется, то время для меня было более счастливым.

Охтарон взглянул на сына. Порой он его не понимал, хоть и любил, но его поведение вызывало в нем легкий оттенок грусти и страха. Аладэн с детства был таким. Иногда он совершал какой-нибудь поступок прямо на глазах отца и долго и упорно смотрел на его реакцию. Разозлится или же нет? В те годы, когда Охтарон тесно сотрудничал с жрецами, Аладэн был рядом с ним и изъявил желание помочь. Теперь Охтарон думал, стоило ли вообще посвящать сына в свои планы. Может именно тогда он совершил ошибку.

– Приглашения на свадьбу уже были разосланы? – спросил Аладэн, поднимаясь со стула и направляясь к двери. Он схватился за ручку и застыл в ожидании ответа.

– Да, свадьба должна быть уже скоро. Думаю Морэн пригласит всю знать, по крайней мере, я на это надеюсь, – произнес Охтарон.

Аладэн кивнул и вышел, оставляя отца одного. За окном уже сгущались сумерки. Мужчина упорно размышлял. Его мысли крутились вокруг Морэна, жрецов, событий давних лет. Со временем становилось труднее хранить многие тайны, а воспоминания из прошлого все чаще стали напоминать о себе.

Аладэн шел короткой дорогой домой, ведя своего коня под уздцы. Ночь мирно опускалась на лес, а луна освещала дорогу. Было тихо и спокойно вокруг, но в душе Аладэна зрела буря, с которой трудно было совладать. Какой год подряд одна тайна не давала спать спокойно. Так теперь новое задание, которое хоть немного, но отвлекало от горьких дум. Тихий шорох впереди оповестил о госте, который появился перед Аладэном чуть погодя. Перед ним предстал худой, как тростинка, немного скрюченный паренек, едва достающий до высоты плеч Аладэна. Он боязливо озирался по сторонам, стараясь не высовываться из-за спасительной тени деревьев, чей полог веток слегка покачивался на ветру. Эльф прислушался и подошел к юноше.

– Что ты здесь делаешь? – зло зашипел Аладэн, впиваясь взглядом серых глаз в лицо парнишки. Тот съежился еще больше, но взгляд не отвел. Лишь лицо исказила неприятная гримаса, вызванная лицезрением эльфа.

– Я принес, что ты просил, – хрипло произнес он, вытаскивая из складок плаща мешочек с травой, неприятный запах которой резко ударял в нос, и протянул эльфу. Аладэн резко схватил мешочек и спрятал в своей походной сумке, которая висела сбоку. Парень гадко рассмеялся.

– Травить кого-то удел женщин, так почему благородный эльф берет на себя эту участь?

Он начал хохотать, а его смех слышался в ночи карканьем ворона. Аладэн сделал резкий выпад и схватил юношу за тонкую шею, начиная медленно сдавливать. Парень полузадушенно хрюкнул, резко обрывая смех, и уставился большими глазами в лицо эльфа. Тот выглядел серьезным, а блеск глаз казался слишком холодным. От него веяло запахом крови и убийств, пальцы рук были неестественно холодны.

– Не будь ты столь ценным информатором, я бы давно убил тебя, Цес, – прошипел ему в лицо Аладэн, брезгливо отталкивая от себя. После чего схватил поводья лошади, собираясь уходить, но голос юноши остановил его.

– Я нашел того, кого ты искал.

Аладэн повернулся, глазами сканируя лицо Цеса на наличие обмана или же какого-нибудь намека на попытку обвести вокруг пальца, но Цес был серьезен.

– Если так, то я награжу тебя. Узнаешь его местоположение, незамедлительно оповестишь меня, – после этих слов Аладэн направился дальше по дороге. За спиной уже никого не было. Ветви деревьев так же покачивались на ветру, а луна освещала одинокую фигуру Аладэна. Эльф улыбался, сжимая походную сумку.

– Все идет как по маслу, – произнес он. Его грудь распирало от радости и предвкушения. Он резко вскочил в седло и, подстегнув лошадь хлыстом, в галоп понесся вперед. Его ждал дом и матушка, которую он не видел так много лет.

***

Дивина ходила по поместью и нервно заламывала руки. Фисаэль, который наблюдал за этой картиной улыбался в ус, но молчал, стараясь не затрагивать юную особу. Девушка была напряжена, хоть и старалась это скрыть всеми способами. За последние полтора месяца она стала для него родной, он уже не мог представить это место без ее рыжей головки, мелькающей то тут, то там.

Подготовка к свадьбе шла полным ходом. Оставались последние штрихи, которые и дорабатывали сейчас слуги, украшая поместье. Внутри Фисаэль радовался словно дитя. Ему было трудно поверить, что его господин наконец-то свяжет себя священными узами брака, пусть этот брак и не заключается по любви. Лишь это омрачало мысли старого лекаря, да еще поведение Морэна, который за время подготовки к свадьбе бывал в поместье от силы раза три-четыре и то ночью. В один из дней Фисаэль не выдержал и высказал ему все что думал об этом. На что Морэн лишь хмыкнул, окинул лекаря грозным взглядом и, схватив лук, выскочил из дома. За воротами его ждал господин Лорэйн, бросающий виноватые взгляды на Фисаэля и пожимающий плечами от бессилия.

– Фисаэль, – Дивина стояла перед лекарем, махая рукой и пытаясь привлечь его внимание, – ты слышишь меня, ау?

Мужчина моргнул пару раз и уже осознанным взглядом уставился на Дивину. Она чуть улыбнулась, но тут же скрыла эту улыбку.

– Вы что-то говорили? – он взял ее за руку и вывел во двор, где было не так шумно. Дивина устало вздохнула, стараясь сдержать порыв и отвесить старцу подзатыльник за столь официальное обращение. Она устала бороться с его эльфийским этикетом и бросила эту затею, разрешая ему обращаться к себе как угодно. А старый эльф только этого и ждал. Дивина слишком сильно привязалась к этому добродушному лекарю, боясь его доброты, ведь понимала, что все это не навсегда и в скором времени ей придется покинуть поместье. Девушка знала, что Морэн – этот бессердечный и ненавистный ей эльф, – не станет слишком долго терпеть ее после свадьбы и в скором времени либо разведется, либо прикажет покинуть его дом.

Дело в том, что и сама Дивина не горела желанием оставаться здесь. Жрецы в любом случае найдут ее поздно или рано, возможно даже замужество с «кровавым эльфом войны» не убережет ее от их лап.

Фисаэль усадил ее на скамейку в саду и внимательным взглядом уставился в глаза.

– На кой-черт здесь такая суматоха с этой треклятой свадьбой? – зашипела Дивина не хуже Морэна, когда тот был слишком уж зол, и гневно махнула рукой «на всю эту суматоху». Она-то думала: проведут священный обряд мирно и тихо, но эльфу понадобилось покрасоваться перед всей эльфийской знатью. Только вот он почему-то не спросил ее мнения, что было очень оскорбительно и неимоверно злило Дивину. Она порывалась высказать ему все в лицо, но стоило ему явиться на порог дома, а ей узнать о его появлении, как он вновь исчезал. Девушка заскрежетала от злости зубами.

– Миледи, господину по статусу положено проводить такие мероприятия, а тут и вовсе собственная свадьба, – Фисаэль всплеснул руками, словно Дивина нерадивое дитя, которое не понимало всю важность события. – Да и вам не помешает немного расслабиться и насладиться праздничным вечером. Вы будете самой прекрасной невестой на всем белом свете.

Дивина саркастично усмехнулась. Да ей было плевать на все эти светские мероприятия, но старый лекарь настаивал на своем. Даже платье очень простое, но от этого не менее красивое висело в его комнате, бельмом на глазу развеваясь у окна. Дивина передернула плечами, но промолчала. Она взглянула на лекаря. Он выглядел умиротворенным, только небольшая складка между бровей говорила о его небольшом напряжении. Фисаэль резко поднялся на ноги и глубоко вдохнул воздух в легкие. Повернувшись к Дивине, которая немного удивленно посмотрела на него, он протянул ей руку, приглашая идти за ним. Он повел ее обратно в дом, петляя пустыми коридорами в сторону своего кабинета. Зайдя внутрь, он оставил ее возле кресла, сам же подошел к шкафчику возле стены и начал копошиться среди склянок с отварами. Он что-то бормотал себе под нос, изредка восклицая о том, что ищется не то, что необходимо. Наконец на свет он извлек небольшую деревянную шкатулку, поражающую своей красивой резной поверхностью. Дивина задержала на ней взгляд, чувствуя легкий оттенок магии, пробивающийся изнутри. Она затаила дыхание, думая о том, что же там находится.

Лекарь поставил шкатулку на стол и открыл крышку, извлекая небольшой кусок шелковой ткани и разворачивая его. Дивина отшатнулась, чувствуя сильную магию, исходящую от пары колец, которые были завернуты в ткань.

– Миледи, вы в порядке? – удивленно протянул Фисаэль, смотря на девушку исподлобья. Походу лекарь не был в курсе, что кольца были магические.

– Все хорошо, – произнесла Дивина, подходя ближе. Ей хотелось прикоснуться к кольцам. Магия, исходящая от них, манила своей загадочностью. Сомкнув руки в замок, девушка присела на край кресла, и посмотрела на лекаря.

– Эти кольца оставили родители моего господина в тот день, когда я последний раз видел их, – горько произнес Фисаэль, на мгновение закрывая глаза и пряча в них печаль. – Они просили отдать их Морэну в день его свадьбы, мечтая увидеть светлое будущее своего сына и его избранницу.

Дивина резко отвернулась, чувствуя горечь во рту. Она ощущала себя обманщицей и воровкой чужой мечты и счастья. От слов Фисаэля не становилось легче и руки непроизвольно сжались в кулак. Она не знала, что на это ответить или же, как реагировать. Дивина не привыкла, что перед ней раскрывают душу и сама никогда и никому не открывала собственное сердце, скрывая то, что творится на душе.

– Не стоит что-либо говорить, – подняв на нее взгляд, произнес лекарь, изучая пытливым взглядом. – Просто я верю вам, миледи.

Фисаэль положил кольца в шкатулку и спрятал в письменный стол. Дивина извинилась и быстро вышла из комнаты, направляясь в свои покои. Оказавшись в комнате, девушка кинулась к своему походному рюкзаку, который ей вернули после тщательного изучения содержимого на наличие опасных предметов. Она вытащила объемную книгу, которой можно и покалечить, и уложила ее на столе, листая ветхие страницы. В ее голове бегали мысли касательно колец, которые она только что увидела.

Дивина знала – эльфы не владели магией, они были сотканы из самой магии, являясь в какой-то степени священными существами, поэтому родители Морэна не могли сами сотворить такие кольца. Нервно закусывая губу, Дивина листала страницы, ища необходимую информацию, но почему-то не находила.

«Брак – это священное таинство двух сердец, которое не должно быть осквернено корыстью, неискренностью или же обманом».

Вспоминала Дивина слова наставницы, морщась от обрывков памяти, что всплывали в ее голове. Она усмехалась, думая о том, что бы сказала ее наставница, если бы увидела сейчас. В голове не вовремя всплыл недавний разговор.

– А ты довольно наглая особа, которая захомутала самого знаменитого эльфа за всю историю существования нашего народа, – усмехнувшись, произнесла Араниэль. Дивина скривилась на ее слова.

– А ты никак раздражена, что собственный господин берет в жены человека, а не чистокровную эльфийку? – заинтересованно спросила Дивина, глядя в глаза собеседницы.

Она старалась разгадать намерения девушки, аура которой была будто бесцветной. Дивина не ощущала ни горечи, ни сладости, она была словно вода. От этого непонятного ощущения Дивина не знала как реагировать на нее. Обычно с первых минут разговора или знакомства колдунья могла определить желают ли ей причинить зло или же замышляют что-то против, но тут ничего. Пустая страница, без указания каких-либо символов и знаков.

– Я думаю, что ваш брак неспроста, – многозначительно произнесла эльфийка, – господин Морэн вряд ли когда-нибудь смог бы полюбить человеческую девушку. Не думаешь, что ты здесь немного лишняя?

Все это было произнесено таким уверенным тоном, что в мыслях Дивины закралось предположение о том, что эта эльфийка либо любила Морэна безответной любовью, либо была его любовницей, что было вероятнее всего, по мнению Дивины.

Девушка засмеялась. Этот эльф был такой предсказуемый, даже для собственных слуг.

– Не беспокойся, я не претендую на сердце господина Морэна, да только не лезь в чужие дела, – с места произнесла Дивина, разворачиваясь чтобы уйти. – И в следующий раз, если захочешь поговорить, то обязательно расскажи о поместье и господине что-то более интересное, а не те очевидные вещи, которые ты наплела мне сейчас.

После этих слов Дивина вышла из конюшни и направилась в сторону дома. Она размышляла о том, что наговорила ей эльфийка, но не чувствовала какой-то злости или раздражения. Напротив, была согласна со словами, что ей здесь не место. Дивина ощущала острую необходимость сбежать, пуститься в дорогу с рюкзаком наперевес, но никак не ожидать собственной свадьбы в четырех стенах эльфийского поместья.

Дивина захлопнула книгу и посмотрела в окно.

– Может стоило принять помощь Калахара, когда он предлагал ее? – задумчиво произнесла Дивина вслух. Она отстраненно наблюдала за суетой слуг внизу, но в мыслях была далеко, размышляя, думая и принимая некоторые решения относительно будущего.

========== 6 ==========

Утро началось для Дивины с громкого хлопка двери, после которого к ней в комнату ворвался лекарь в сопровождении пары служанок. Девушки держали в руках различные принадлежности для бани и выглядели слегка устрашающе со всеми этими штуками. Дивина даже одеяло натянула посильнее, стараясь закрыться и не застонать от жалости к самой себе. В ожидании этого дня она молила всех богов, чтобы он скорее наступил и так же быстро закончился, но теперь, когда время пришло ей отчего-то хотелось вернуться в прошлое.

Фисаэль нахмурился, видя реакцию девушки. Они много с ней спорили на этот счет и старый лекарь очень злился на слова Дивины сказанные до этого.

– Я не вижу повода так заморачиваться с моим образом невесты, как вы говорите, – передразнила она лекаря во время их недавнего разговора. – Да что в этом такого критичного, что вы носитесь, как курица-наседка со мной?!

Кажется он тогда очень сильно разозлил юную колдунью. Она еле сдержала силу, чтобы не навредить старому лекарю и не прихлопнуть на месте.

– Миледи, у нас очень мало времени, поэтому прошу не спорьте и доверьтесь мне, – грозно произнес Фисаэль, кидая на Дивину один из своих «страшных» взглядов.

Девушка лишь закатила глаза, но спорить не стала. Лекарь и впрямь выглядел слишком нервным и даже немного грозным. Он оставил ее на попечение слуг, а сам почти выбежал из покоев девушки, направляясь уже в комнату своего господина.

Покои Морэна встретили его тишиной и темнотой. Все окна были задернуты, что даже солнечный свет не пробивался сквозь шторы. Пахло в помещение несильным, но перегаром. Фисаэль устало потер глаза, громко вздыхая и подходя к кровати. Вот с кем и придется повозиться, так это с господином Морэном. Лекарь наклонился ближе, начиная трясти его за плечи, но тот никак не реагировал.

– Господин, прошу, проснитесь, – произнес Фисаэль, сильнее тряся за плечи. Морэн стряхнул с себя руки лекаря и укрылся одеялом с головой, стараясь оградиться от внешнего раздражителя.

Фисаэль грустно улыбнулся, вспоминая, что Морэн с детства был тяжел на подъем. С кровати его могла поднять только матушка, которая ласковыми речами и объятиями пробуждала своего взбалмошного сына. К сожалению лекарь не был матушкой Морэна, да и до этого ему не приходилось будить своего господина. Однако сегодня был слишком особенный день, чтобы церемониться с этими двумя упертыми баранами – Морэном и Дивиной. Вот ей богу, что один, что другая.

Высшее общество эльфов было слишком придирчивым, и Фисаэль не мог позволить запятнать честь семьи Морэна, даже собственному господину и его будущей жене. Поэтому он, недолго думая, схватил кувшин с водой со стола и весь опрокинул на голову Морэна. Эльф, как ошпаренный, подскочил на месте, глазами ища виновника своего мокрого пробуждения. Хмурым взглядом он окинул комнату и нашел фигуру лекаря, старый эльф распахнул шторы и окна, впуская в комнату солнечный свет и свежий утренний воздух, после разворачиваясь к господину лицом.

Морэн прикрыл глаза от яркого слепящего света и зажмурился, постепенно привыкая к нему. Легкий ветерок холодил его мокрую кожу, вызывая мурашки по всему телу, а капли воды стекали с волос на постель и кожу. Морэн раздражительно тряхнул головой и воззрился на Фисаэля, мечтая придушить лекаря за столь неприятное пробуждение.

– Какого черта, Фисаэль? – рявкнул он, сверля его взглядом. – Ты смерти ищешь?

Старый эльф только крякнул в ответ и усмехнулся.

– Сегодня твоя свадьба, Морэн, будь добр соберись и подготовься, – произнес Фисаэль, направляясь к двери.

Морэн скривился на эти слова. Эльф совсем забыл, какой сегодня день. Хотя именно поэтому вчера и перебрал эля, заливая свою незавидную участь алкоголем. Он смутно помнил образы Лорэйна и еще парочки эльфов, которые составляли ему компанию за распитием горячительных напитков. Голова немного побаливала, но он чувствовал себя на удивление бодро.

– Морэн, сегодня будут рядом не только друзья, но и враги, – остановившись, озвучил свою мысль Фисаэль, привлекая внимание своего господина. – Ты же понимаешь о чем я говорю?

Морэн поднял взгляд на непривычно серьезного лекаря и махнул головой. После чего Фисаэль покинул покои господина и направился дальше. Сегодня ему было необходимо контролировать слишком многое, а он всего-навсего был лекарем и все это не входило в его обязанности.

Так почему он все это делает? Почему хочет, чтобы торжество прошло без сучка, без задоринки? Просто он знает, что именно эта свадьба останется в памяти всех эльфов. Свадьба человека и одного из представителей их народа. Он знал, что не каждый примет такой расклад событий, пусть и в связи с данным словом господина, для которого честь превыше всего, как и для каждого эльфа. Но не это главное.

Фисаэль помнил разговор родителей Морэна и тот день, когда они отдали ему кольца. Ведь не только они, но и старый лекарь хотел счастья для того маленького мальчика, коим когда-то был сегодняшний раздражительный и хмурый эльф. Да и юное создание, которое в скором будущем станет молодой госпожой, оставила неизгладимый отпечаток в душе старого лекаря. Он хотел верить в то, что взаимные чувства расцветут между ними в такое непростое время, и они найдут спасение друг в друге.

Фисаэлю оставалось лишь надеяться, что это когда-нибудь произойдет. Он уже более бодро направился вперед, слыша громкую ругань слуг, доносящуюся из главной залы, где и должно было проходить вечернее торжество.

Дивина сидела на широкой дубовой лавочке, пока служанки натирали ее тело мочалками и промывали голову от пены. Она едва не скрипела зубами от негодования на Фисаэля.

– Как-будто я сама не могу искупаться без посторонней помощи, – пробурчала Дивина себе под нос, о чем тут же пожалела. Позабыв о чутком эльфийском слухе, она не учла того, что служанки являлись эльфийками. Одна из них презрительно фыркнула, а вторая та, что моложе, громко охнула.

– Как можно, миледи, ведь это свадьба ваша и господина Морэна, – с благоговением произнесла она, слишком сильно дергая Дивину за волосы от переизбытка чувств. – Прибудет слишком много знати. Здесь нельзя ударить в грязь лицом.

– Что толку объяснять безродной девахе как необходимо вести себя благородной леди, – произнесла вторая, при этом усердно натирая спину Дивины.

– И правда, что толку. Ведь от того, что меня накупают и приведут в порядок благородные эльфийские слуги, мой статус ни разу не поднимется в глазах эльфийской знати, – приподняла бровь Дивина, ничуть не огорченная словами второй девушки.

Она не стеснялась своего происхождения и того, что была человеком. Даже наоборот: не будь она из людского рода портить жизнь ненавистному эльфу было бы слишком скучно. Одного только яростного взгляда в его глазах хватало для счастливой улыбки на ее устах и громкого смеха ему в лицо.

И это он, а не она вечно убегает из поместья, лишь бы не видеть ненавистную человечку.

– Трите усерднее, мои эльфийские подруги. Сегодня я должна утереть нос не только вашему господину, но и всем богатеньким эльфам, – произнесла Дивина, вытягивая руки вперед и удобнее подставляя голову, предоставляя им полный доступ.

Девушки удивленно переглянулись, но промолчали на слова человеческой девчонки, которая прожила на этой земле всего ничего, а уже собиралась кому-то нос утирать. Однако продолжили усердно омывать тело своей будущей госпожи. В них даже проснулось некое уважение к столь дерзкой особе. Будучи одна среди чужого народа, она не терялась и вела себя вполне естественно, не боясь говорить открыто и громко. Пусть война давно разделила эти два народа, но эльфы уважали тех кто отстаивал свои взгляды и убеждения.

– Перед ликом пятерых богов клянешься ли ты, Морэн, оберегать и любить Дивину – избранницу твоего сердца? – громким голосом спросил представитель служения богам, взирая на Морэна пронзительным взглядом.

Приглашенные гости восседали на своих местах, с интересом в глазах наблюдая за разворачиваемым действом, словно пришли посмотреть на некую забаву, которая впервые происходила за время их долгой жизни. Они затаив дыхание ждали ответа от Морэна.

Морэн и Дивина держались за руки. Девчонка уверенно смотрела в глаза своего будущего мужа, ни разу не опустив взгляд. По мнению Фисаэля она была прекрасна: простое белоснежное платье, которое подчеркивало стройную и подтянутую фигурку девушки, струилось мягким шлейфом по полу. Ее слегка отросшие волосы ярким пламенем переливались на солнце, а на голове, источая серебряный свет, сверкала тиара. Шрам на лице был ловко скрыт специальными маскирующими мазями, хоть Дивина и протестовала, фырча и говоря, чтобы все эльфы видели ее такой какая она есть.

Морэн сильнее положенного сжимал пальцы ее рук, стискивая зубы. Простое слово не желало срываться с его губ.

– Клянусь, – громко произнес он.

Эльф, облаченный в светлые одежды, повернулся к Дивине.

– А ты, представительница человеческой расы, Дивина, клянешься ли уважать и любить Морэна – избранника твоего сердца, перед ликом пятерых богов? – в его словах послышалась едва заметная издевка.

Морэн нахмурился, ему не понравился тон эльфа-служителя.

– Клянусь, – спокойным тоном ответила Дивина, глядя на Морэна.

Служитель богов протянул серебряный поднос, на котором лежали те самые кольца, которые Дивина видела в кабинете Фисаэля. Они все так же источали заметный оттенок магии.

Морэн взял кольцо и, притянув руку Дивины ближе к себе, надел его на палец. Легкая дрожь прошлась по телу девушки от макушки до пят. Она еле заметно вздрогнула от необычных ощущений, но виду не показала. Взяв кольцо в руку, она также надела его на палец эльфа, наблюдая за его реакцией, но Морэн оставался спокоен и холоден, как всегда.

– С этого момента вы связаны священными узами брака, который является нерушимым и вечным! – поднимая руки и обращая свое лицо к небу, произнес эльф.

Гости поднялись, склоняя головы в знак согласия с появлением новой пары в эльфийском народе.

Морэн с Дивиной спустились по ступенькам вниз, направляясь к гостям. В стороне стоял Фисаэль, наблюдая за ними. Он был готов прослезиться и направился поздравить новоиспеченную супружескую пару. Они подошли к нему.

– Мой господин, госпожа, – лекарь склонил голову в знак уважения, – примите мои поздравления.

– Фисаэль, – прошипел еле слышно Морэн, взирая на него хмурым взглядом, – издеваешься?

Лекарь улыбнулся, понимая, что господин не в том расположении духа, но все же ответил:

– Морэн, я ведь говорил тебе, что судьба преподносит нам самое лучшее не в столь выгодном свете.

На что Морэн лишь отвернулся и зашагал прочь к Лорэйну, который разговаривал с гостями. Фисаэль проводил его долгим, задумчивым взглядом, после поворачиваясь к своей госпоже.

– Кажется вы научились злить его не хуже меня, – произнесла Дивина, с уважением глядя на лекаря и подхватывая его под руки. Старый эльф улыбнулся, сжимая ее ладонь. – Ну, что настало время познакомиться со всеми напыщенными гостями?

Дивина озорно ухмыльнулась и обвела глазами помещение, рассматривая каждого из присутствующих. Все они были настолько ослепительны, что глазам было больно. Дивина ощущала ауру каждого из них, все это смешалось в огромную массу ощущений и привкусов, что ей приходилось немного трудно. Она чувствовала: презрение, отстраненность, злобу и неприятие по отношению к себе. Эльфы улыбались, но не каждый из них желал счастья этому дому и его обитателям.

– Здравствуйте, юная леди.

Сзади послышался голос, а следом Дивина ощутила незнакомую ауру, которая отдавала горечью. Она повернулась, сталкиваясь взглядом с высоким эльфом, который возвышался над ней.

– Господин Охтарон, – произнес Фисаэль, склоняя голову перед эльфом. – Весьма неожиданно, что вы посетили нас.

Охтарон ухмыльнулся.

– Не мог пропустить свадьбу сына старых друзей, – произнес он, продолжая рассматривать Дивину. Она не отводила взгляда, так же внимательно изучая его. – Аладэн, сын, подойди.

Охтарон окликнул такого же высокого эльфа, как и он, тот повернулся, заинтересованно наблюдая за Дивиной. Девушка поморщилась. Под проницательным взглядом этого Аладэна она ощущала себя добычей, в то время как эльф был хищником. Он прищурился и направился к ним.

– Господин Аладэн, – поприветствовал лекарь эльфа, сжимая ладонь Дивины сильнее, так как почувствовал, что девушка напряглась. Она не произнесла еще ни слова, и старый лекарь был этим обеспокоен. Он посмотрел на Дивину, но она не выглядела удрученной или же испуганной, наоборот, девушка очень внимательно рассматривала незнакомых ей эльфов. Она словно смотрела вглубь них и, кажется, то, что она видела, ей совсем не нравилось.

– Приветствую, – произнес Аладэн, – не откажет ли миледи мне в танце?

Сын Охтарона протянул руку девушке, в его взгляде читалась издевка. Он ожидал, что она предпримет. Аладэн вообще не был уверен в том, что простая девчонка из низшей расы умеет танцевать. Ему хотелось немного принизить ее и Морэна, которого не очень любил глубоко внутри. Дивина уже протянула ему руку, но знакомый громкий голос остановил ее. Она обернулась, видя позади себя Лорэйна. Эльф стоял, облаченный в темные одежды рыцаря, и прожигал взглядом Аладэна. В глубине его глаз плескалась еле прикрытая ненависть. Он хорошо контролировал свои эмоции, но Дивина ощущала мощную ауру, которая была направлена на Аладэна. Лорэйн явно ненавидел этого эльфа, да и тот не горел особой радостью при виде старого знакомого.

– Лорэйн, – протянул Аладэн, опуская руку и делая шаг навстречу, – до сих пор питаешь слабость к людишкам и человеческим колдуньям?

Фисаэль удивленно уставился на Аладэна, а Охтарон лишь покачал головой, внутри сетуя на нетерпение сына. Ведь никто из эльфов не знал того, что Дивина колдунья. А хозяевам поместья и вовсе не стоило быть в курсе того, что знает его сын. Но Аладэн не всегда умел держать свои эмоции под контролем.

– Относись с уважением, – произнес Лорэйн, взирая на Аладэна. Они были одного роста и источали холодную ярость друг на друга, словно два хищника приготовившиеся к атаке.

Атмосфера в помещении накалялась и каждый это чувствовал. Гости уже поглядывали в их сторону и Фисаэлю это не нравилось. Он сделал шаг, надеясь сгладить ситуацию, но вдруг Дивина подошла к Лорэйну.

– Господин Лорэйн, если вы не против, то я хотела бы потанцевать, – она улыбнулась, глядя на него. Он на миг застыл, но недолго думая взял Дивину за руку и повел в круг танцующих пар.

Они закружились в такт музыки, не обращая внимания на взгляды. Дивина благодарила богов, что послушала Фисаэля и изучила основные танцевальные шаги, да и Лорэйн умело вел ее.

– Вы сейчас источаете такую ужасную ауру, что я бы поспорила, кто сейчас в этом поместье является «кровавой легендой войны», – ухмыльнувшись, произнесла Дивина. Лорэйн улыбнулся, заглядывая ей в глаза.

– А вы поразительно напоминаете мне кое-кого, – произнес он, но его взгляд вдруг резко потемнел, глядя за спину девушки на кого-то, только после этого Дивина почувствовала ауру того, кто и правда являлся «демоном войны».

Музыка затихла, а пары, танцующие в зале, остановились и дружно отхлынули от Лорэйна и Дивины. Девушка обернулась и встретилась с взглядом темных глаз, которые источали такую ярость, что хотелось отвернуться и не видеть их. Морэн схватил ее за руку и потянул за собой, направляясь на выход.

– Что случилось? – зашипела Дивина, пытаясь вырвать свою руку из стальной хватки эльфа, но Морэн держал ее крепко, причиняя боль. Казалось он не контролировал себя. Ее вопрос он проигнорировал.

Гости удивленными взглядами провожали новоиспеченную супружескую пару, каждый думая о том, что же случилось.

Когда двустворчатые двери закрылись за ними, а удивленные голоса гостей утихли, Дивина резко затормозила, не желая терпеть такого отношения к себе. Морэн дернул ее, уже силой таща за собой.

– Да что случилось, чертов эльф? – вскрикнула она, активируя силу. Магические мечи, появившиеся по зову хозяйки, оказались у горла эльфа, упираясь острием в кожу. Морэн остановился и резко повернулся, дергая Дивину почти на себя. Они чуть было не столкнулись лбами. Морэн приблизил к ней свое злое лицо, заглядывая омутами черных глаз в ее зеленые, и произнес:

– А ты довольно хитрая, ведьма, – с презрением произнес он, – подготовила почву для отсидки, пытаясь укрыться от своих преследователей, так еще и меня хочешь втянуть в свои проблемы.

Дивина не понимала о чем говорил чертов эльф, но не собиралась терпеть оскорбления в свой адрес. Она оттолкнула его, отвешивая смачную пощечину, да только ему ее удары не причиняли никакого вреда.